Корзина желаний

Глава 15

– Господин Мелан!

Широкая спина, красноречиво демонстрирующая степень интереса к просителю.

– Господин Мелан, прошу вас!

Никакого движения. Надоедливый сосед должен все понять и замолкнуть.

– Господин Мелан! Вы помогли мне один раз, а значит должны довести дело до конца! Иначе, у вас не будет удачи.

Мелан Ортцен медленно повернулся. Зубы его были сжаты, а верхняя губа слегка приподнята, словно он собирался вот-вот зарычать. Худой, немного сутулый, темнокожий корзинщик встретил взгляд торговца сновиденными ловушками и не отвел глаза, как обычно. Это было необычно.

– Что-что ты сказал? – Опасным тоном, надвигаясь на Вийона, процедил Мелан. – Так значит, это я тебе должен?

Вийон не отступил и не отвел взгляда. «Что-то в нем изменилось.» – Подумал Мелан.

– Именно так, – сказал корзинщик. – Раз начали дело – доведите его до конца.

Сжав зубы, Мелан несколько секунд вглядывался в лицо стоящего перед ним человека. Вийон не суетился, выглядел решительным и спокойным. Пожалуй, таким его Мелан видел впервые. Одежда корзинщика местами была запачкана кровью, на руках и плечах виднелись свежие порезы, покрытые сукровицей, но все это Вийона, казалось, ничуть не беспокоило.

– Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, – вздохнул Мелан, отводя взгляд. – Ну что тебе еще от меня надо?

– Я нашел кое-что в лабиринте, но не могу понять – что это? Та ли это сокровищница, о которой вы говорили, и если да, то что мне с ней делать?

– Расскажи все подробнее, – сказал Мелан, полузакрывая глаза, складывая руки на выдающемся пузе и приготовившись слушать.

– Вчера я заснул и снова оказался в лабиринте… – Начал Вийон, но тут же был перебит.

– Ты спал в своем доме?

– Нет, в доме другого человека, в Верхнем городе. Это имеет значение?

– Не знаю. Возможно. Продолжай.

– Сплю ли я сарае Бейза, на улице или в чужом доме – в последние дни нет никакой разницы, – сказал Вийон. – Всегда один и тот же сон с лабиринтом, после которого я чувствую себя измотанным, и с каждым разом все сильнее. Но вчера у меня кое-что было. Точнее, кое-кто. Я позвал его, и он показал мне путь…

– Подожди. – Снова перебил корзинщика Мелан. – Почему этот «кое-кто» вообще стал помогать тебе?

– Потому что это укрощенный дух, Союзник, отданный мне мастером из Среднего города в ходе сделке, о которой я не хочу рассказывать, так как она не имеет никакого отношения к этому делу и лишь отвлечет вас и меня.

– Хорошо. – Согласился Мелан. – Ты призвал Союзника и…? Каков был твой приказ?

– Я вспомнил то, что слышал от вас и сказал ему: «Говорят, здесь есть какая-то сокровищница. Проведи меня к ней.» И он полетел вперед, а я пошел за ним. Мы сделали всего лишь два или три поворота. Затем в стене обнаружилась неприметная щель, и Союзник повернул туда. Я протиснулся за ним. Наверное, будь мы в реальном мире, он бы не смог лететь, но этот сон был таков, что он свободно летел там, где я едва мог протиснуться. В конце концов я пришел к двери, за которой мерцал золотистый свет. Я прошел через дверь и оказался в высоком, просторном зале. Поначалу я решил, что это какой-то храм и… может быть, это действительно был храм, я не знаю. Вдоль стен, подпирая потолок стояли статуи разных людей. В руках они держали чаши с огнем, от которого и исходил тот мягкий золотистый цвет. Это были именно статуи людей, а не богов, я в этом уверен, потому что как минимум двоих я узнал: одна из статуй была похожа на моего отца, а другая – на старика Арбела, который многому меня когда-то научил. Впрочем, другие статуи могли изображать богов или полубогов, я не знаю. У некоторых из них были крылья, а у других – две пары рук или три головы… В общем, я поклонился отцу и Арбелу и попросил у них благословления. В тот момент мне это показалось правильным. И…

– И?

– И все. – Вийон развел руками. – Мне кажется, что это какое-то особенное место, вот только сокровищница ли это? Я полагал, что в сокровищнице должно быть золото, драгоценные камни, украшения…

– Зачем тебе золото, драгоценные камни и украшения во сне? – Фыркнул Мелан. – Без сомнения, это сокровищница. Сокровищницы в наших снах могут приобретать разный вид в зависимости от своего назначения и того, кто их сновидит. Грамотные люди нередко видят библиотеки, а люди простые, желающие не знаний, а богатства или того, чтобы добрые и могучие силы взяли их за ручку и повели за собой – святилища и закопанные клады. Больше в том зале ничего не было?

– Было. Чуть не забыл вам об этом рассказать. В самом центре располагалось нечто вроде алтаря или какого-то возвышения. Но если это и был алтарь, то странный, потому что рядом с ним и на нем лежали инструменты…

– Какие инструменты?

– Каких там только не было! – Вийон всплеснул руками. – Небольшие пилы, кусачки, какие-то держатели, заклепки, пинцеты, ножи… и еще столько всяких разных и хитроумных, которым я и названий-то не знаю. Очень такие, знаете, удобные и аккуратные на вид, так и хотелось взять их в руки!..

– Это все?

– Почти. Еще были прутья.

– Прутья?

– Да, они самые, – кивнул Вийон. – Ивовые, ольховые, тополиные, и всякие другие. Лежали аккуратными стопками справа и слева.

– Любопытно.

– А знаете, что было посреди всего этого, господин Мелан? В самом центре алтаря?

– Понятия не имею.

– Незаконченная корзина. Вернее даже, одно только плетенное донышко от нее. Но у меня-то уж глаз наметан. Я сразу понял, что это будущая корзина.

– Хмм, и что же ты от меня хочешь? – Спросил Мелан.

– Что это за место, господин, и для чего оно? Зачем там эти прутья, инструменты и прочее? Статуи отца и Арбела? Что мне со всем этим делать?

– Ну… – Мелан сделал важное лицо и потер подбородок. – Что тебе с этим делать, я не скажу, это ты сам должен знать. А вот что это за место – скажу. Это сокровищница.

– Ах, господин Мелан, вы это уже говорили! – Вийон всплеснул руками.

– А еще я говорил, что в сокровищнице таится сила – личная или родовая. А тут, кажется, сразу и личная, и родовая, и еще та, что с твоим ремеслом связана. Очень хорошее место. Почаще тебе бы его посещать – а там и сам разберешься, как быть.

Вийон задумался и долго молчал.

– Все началось из-за корзины желаний, которую господин Бейз велел мне изготовить, – сказал он наконец. – Может быть, это она и есть? Та, что на алтаре? Мне просто надо закончить работу в том храме и… и все?

– Хорошо, если так, – пожал плечами Мелан. – Проверь и посмотри… Да, госпожа, чего желаете? Вот этого ловца снов? Отличный выбор, повесьте его в детской и можете быть спокойны: кошмары станут обходить вашего малыша стороной.

Мелан отвлекся на покупательницу, а Вийон вернулся к своему краю лавки. Гипел и Этар опять начали проказничать, и ему пришлось прикрикнуть на них, чтобы вразумить. Не хватало еще, чтобы они тут что-нибудь перевернули!

Сегодня с мальчишками должен был торговать Майрын, но Вийон поменялся с ним, чтобы поскорее поговорить с Меланом Ортценом об увиденном ночью. Удивительно: уже второе крупное дело завершилось удачей, и если окажется, что плетенка на том алтаре – это и есть основа для корзины желаний, самая большая головная боль Вийона, наконец, закончится. Он расплатится с Бейзом и уедет – да-да, уедет из Нижнего города. Переберется в Средний. Сегодня утром, обнаружив открытую дверь и трехэтажный дом, пребывающий в полном порядке (со всеми комнатами, коридорами и лестницами внутри), Байл Хадзи буквально расцеловал корзинщика. С деньгами у старика пока было туго, и будет так еще два-три месяца, пока он не закончит проектировать внутреннюю архитектуру башни астролога, а затем примется за новую работу, возьмет за нее полную цену и достаток вернется в его роскошный дом на улице Чертежей. Байл очень хотел отблагодарить человека, протянувшего ему руку помощи тогда, когда все от него отвернулись: он позвал Вийона к себе в услужение, обещал хорошо платить, как только сможет себе это позволить и разрешал занять любые незанятые комнаты в своем просторном доме. Вийон мог бы перебраться к Байлу уже сегодня или завтра, но хотел сначала закончить все свои дела с Бейзом, ибо в ином случае Бейз мог отыскать его где угодно и испортить жизнь в силу одной лишь душевной злобы. И еще нужно было найти Айнри. Пусть даже Вийон и нашел способ изготовить корзину желаний без его помощи, его желание отыскать старого друга не стало слабее.

Ночью он снова был в храме посреди лабиринта, внимательно осмотрел его, поклонился отцу, старому Арбелу и другим предшественникам и предкам, ибо все каменные гиганты в том храме, как ему подумалось, даже и те, что были крылаты и четырехруки, имели хоть какое-то отношение либо к его роду, либо к мастерству лозоплетения. Затем он подошел алтарю, еще раз внимательно осмотрел инструменты и материалы и уже было хотел приступить к работе, когда подумал: а как Бейз сможет получить корзину, если она остается здесь, во сне? С этой мыслью Вийон и проснулся.

Он все еще думал об этом, когда появились Майрын и зевающий Гипел, а следом – Флеб и Этар, и начался новый рабочий день. Вийон был бодр и полон энергии, но работа не шла: мысли о том, как быть с корзиной на алтаре в сновидческом храме, как связать воедино сон и реальность не давали ему покоя. Затем он – в который уже раз за последние дни – вспомнил оброненную Айнри Тозолом фразу о сновидении и мечте, и что-то, кажется, начало проясняться. Удивительно, но как будто бы продолжал оставаться для него маяком в этом мире, пусть даже Вийон и не видел его много лет: одного лишь воспоминания о нем хватало, чтобы увидеть пути, что прежде были скрыты, или ощутить надежду и уверенность в положении, ранее казавшимся безвыходным.

– Мечта это сон наяву, – тихо проговорил Вийон.

Затем он положил руки на прутья, как мог более отчетливо и ясно представил тот зал со статуями, представил… нет, уже не просто представил, а увидел алтарь с заготовкой под корзину, и приступил к работе.

Поначалу он сбивался и замирал на какое-то время, ибо движения, которые нужно было совершить, оказывались не всегда привычны; в какой-то момент он поймал себя на том, что захватывает лозу двумя пальцами, как делал это старый Арбел, а не тремя, как привык он сам; что выбирает прутья чуть более тщательно, становясь похожим на отца, который работал медленно, но подходил к работе очень тщательно. Изменились и другие мелочи, подчас едва уловимые – от кого, от каких мастеров прошлого они сейчас перешли к Вийону? Чем дольше он работал, тем реже ошибался и тем короче становились паузы выбора между привычным образом действий и новым.

Гипел и Этар, как обычно, больше отвлекались и баловались, чем были заняты собственно работой, однако то Майрын, то Флеб бросали на Вийона заинтересованные взгляды. Флеб даже что-то хотел спросить, но Вийон только отмахнулся, стараясь не потерять тот ритм и то особенное состояние духа, в котором находился.

Наконец, работа была закончена. Вийон немного отстранился назад и увидел, что сделанная им корзина намного лучшего всего того, что он создавал до сего дня.

– Где ты этому научился? – Спросил Майрын. – Такую корзинку можно продать и подороже.

– Она не для продажи, – тихо сказал Вийон, боясь спугнуть чудо. – Это корзина желаний.

Флеб открыл рот и привстал, во все глаза пялясь на изделие Вийона, но Майрын бросил еще один взгляд и отрицательно покачал головой.

– Вийон, ты уверен? Это просто хорошая, красивая корзина. К тому же, у нее нет крышки.

– Ну и что, что нет крышки? – Вийон передернул плечами.

– Как это «ну и что»? Желание кладут в корзину желаний, и в ней оно лежит, пока не созреет. А потом его выпускают, и оно исполняется. А если нет крышки – что тогда? Оно же куда-нибудь денется. Ветер выдует или унесет кто-нибудь, или само сбежит. Крышка обязательно нужна.

Вийон почесал затылок.

– Ну, значит, сделаю еще и крышку, – сказал он и вернулся к работе.

Крышка получилась широкой и надежной, цепляющейся за выступы на краях корзины таким образом, что не могла случайно слететь или отодвинуться, требовалось приложить усилие, чтобы немного отогнуть ее, а затем уже снять полностью. Теперь рядом с Вийоном собрались уже все, включая Гимела и Этара. Мальчишкам было особенно интересно, они трогали корзину пальцами, наклонялись поближе, чтобы внимательно рассмотреть ее изнутри, и казалось, готовы забраться в нее с ногами – до тех пор, пока Майрын не надавал им по рукам, сказав, чтобы вели себя смирно и не лезли в серьезное дело.

– Вийон, ты уверен? – Повторил Майрын свой вопрос.

Вийон только вздохнул. Он ни в чем не был уверен.

– Надо бы проверить, – подал идею Флеб. – Загадай что-нибудь. Или давай я загадаю? А что, она вообще любое желание выполнить может? Императором сделает меня, если захочу?

На лице Флеба появился намек на улыбку, когда он посмотрел на товарищей, ожидая, не засмеются ли они, чтобы засмеяться вместе с ними. Но Вийону было не до смеха, и Майрын также остался серьезен.

– Не думаю, – сказал Вийон. – Не знаю, что она может, но вряд ли такое… большое желание исполнится.

– Да, надо что-нибудь попроще для начала, – согласился Майрын.

– Ну тогда пусть… пусть… пусть я сегодня найду полтора сикталя, чтобы наконец расплатиться с Собирателем Дней и вернуть десять лет своей жизни, – сказал Вийон и быстро накрыл корзину крышкой, а затем надавил на нее, чтобы закрепить.

Минуту или две все трое напряженно стояли вокруг корзины, поглядывая на нее, прислушиваясь и глазея по сторонам в ожидании, не посыпятся ли с неба сиктали. Но ничего не происходило. Флеб и Майрын вернулись к своим делам, а ближе к полудню ушли на рынок. Мальчишки отправились домой, обещав вернуться после обеда, но так и не появились в этот день. Вийон сделал еще несколько корзин, стараясь лучше осознать и освоить навыки, приобретенные в ходе создания корзины желаний. Иногда он думал о том, что будет дальше. Эту корзину желаний он отдаст Бейзу, но ведь он может сделать и другую, для себя самого. Ему было очень любопытно, каковы же границы возможного для этих корзин? Вряд ли они способны сделать кого-либо императором, как хотелось бы Флебу, но Вийону вполне хватило бы и обычного достатка. Уютный домик где-нибудь в Среднем городе, красивая и добрая жена, послушные дети и… Иси он, конечно, заберет с собой. Даст ей все самое лучшее, наймет ей умных учителей грамоте и этикету, и когда-нибудь подыщет хорошего мужа. В его доме не будет ни болезней, ни несчастий, и жить его семья будет в радости и любви, долго-долго, а может быть и всегда – если, конечно, корзина желаний способна дать людям вечную жизнь.

Мысли об Иси вызвали в нем отчаянное желание вновь ее увидеть; в какой-то момент он понял, что работа уже не идет, а мысли о дочери становятся все сильнее и настойчивее. Со вчерашнего дня в кошельке Вийона осталось несколько монет; он убрал прутья и корзины в сарай, а по дороге к дому Элесы купил у торговца пирожок с ежевикой. Иси будет рада, а на ругань и брюзжание Элесы плевать.

Из отверстия в потолке шел дым – это значило, что Элеса что-то готовит. Из-за стены доносились голоса Эбрана и Гета. Страх, что он снова столкнется с голосами без тел, на мгновение кольнул Вийона в сердце, но корзинщик только отмахнулся: гуафим доходчиво объяснил ему, что это была лишь игра воображения, внимания на которую обращать не стоит.

Дверь оказалась заперта. Вийон постучался, затем еще раз. Ждать пришлось долго. Затем он услышал, как кто-то отодвигает задвижку и увидел, как слегка приоткрывается дверь – ровно настолько, чтобы пропустить Иси.

Дочь не стала выходить к Вийону и не открыла дверь настолько, чтобы он мог войти. Напротив, она осталась на пороге, загораживая ему путь в дом.

– Привет, малышка, – улыбнулся Вийон. – Посмотри, что я тебе принес.

Он протянул Иси ежевичный пирожок. Но девочка покачала головой и не стала его брать. Кажется, она что-то тихо сказала, но Вийон не расслышал, что именно; а может быть, не говорила ничего, только шевельнула губами.

– Что такое, дочка?

– Я не малышка, – отчетливо произнесла Иси, глядя Вийону в глаза. – Уходи. Мне ничего от тебя не нужно. Уходи и больше никогда не возвращайся. Я не твоя дочь.

Она смотрела на Вийона еще несколько долгих мгновений, а затем отступила назад и закрыла дверь. Вийон услышал, как легла на место задвижка и уже вытянул вперед руки, чтобы толкнуть дверь, забарабанить кулаками по дереву, а если понадобиться – и вышибить дверь к чертям, но остановился. Он выбьет дверь – и что? Ударит Иси? Наорет на нее? Зарежет Элесу и ее любовника? Во всех этих действиях не было никакого смысла. Эти действия не вернут ему дочь, а только оттолкнут ее еще дальше – хотя дальше, казалось бы, уже и некуда. Он знал, что рано или поздно Иси переймет повадки своей матери, пойдет по пути, на который уже вступили его сыновья, перестанет любить Вийона, станет его презирать – но не думал, что это произойдет так быстро. И эти ее слова, что она Вийону не дочь – они сводили с ума. Как она могла сказать такое? Как ей это в голову пришло?.. Нет-нет, она не могла придумать такое сама. Ей это сказала Элеса, настраивая дочь против отца, но даже Элеса, при всей злобе, вряд ли могла бы придумать такое на пустом месте. Выгнав Вийона из дома, она стала сожительствовать с Саджиром, но как долго они встречались до того, у Вийона за спиной? Его странные чувства к Иси – чувства, которые отец не должен испытывать к собственной дочери – могли ли они возникнуть от того, что Иси и в самом деле была не его дочерью, а чьей-то еще: Саджира или какого-то другого любовника, с которым Элеса наставляла Вийону рога пять или шесть лет тому назад?.. Боги, за что ему все это? Разве он плохой человек? Разве он не делал для своей семьи, для Элесы все, что мог? Не отдавал ей все, что имел (пусть даже и не имел он почти ничего)?.. За что она с ним так? Почему она так поступила?..

Вийон отошел от дома, который долгое время по недоразумению считал своим, шатаясь, как раненый или пьяный. Сердце истекало кровью. Он шел куда глаза глядят, брел по городу – час, другой, и наконец вернулся к своему сараю. Хотелось выпить, но было не на что. Когда с рынка вернулись Майрын и Флеб, он уговорил их пойти в таверну, обещая заплатить за всех в следующий раз. Вийон ничего не ел, но пил один стакан дешевого вина за другим – и скоро оказался валяющимся на полу без чувств, как и мечтал. По крайней мере, в беспамятстве душа его больше уже не болела. Майрын и Флеб дотащили товарища до сарая с прутьями и корзинами, уложили Вийона на привычное место, и разошлись по домам.