Корректировка

Глава 15

Я покивал, слышал, да. Смотрел в свое время «Криминальную Россию» да «Следствие вели».

— Возможно, — продолжала увлекшаяся рассказом, Лера, — что они были, как-то связаны, но доказать ничего не удалось.

— И что с ним стало, с этим Тимуром?

— При аресте оказал вооруженное сопротивление и был застрелен. Оно и к лучшему, а то вон Монгола так и не смогли к вышке приговорить, никто из обиженных им жуликов показания не захотел давать. Знали сукины дети, что сами под суд пойдут — сделка со следствием тогда не практиковалась.

— А когда этот айтишник тебя бросит, — ехидно поинтересовался я, когда она уже усаживалась в машину, — тридцатилетнего будешь искать?

— Тогда к тебе приду, мой старичок. Возьмешь? — поманив меня пальцем, чмокнула в щеку, и вытерев ладошкой след от помады, укатила, оставив меня в состоянии легкой грусти.

Расфуфырился дурень старый, распекал я сам себя, наодеколонился. Вот тебя и щелкнули по носу. Нежно, но больно. А с другой стороны, приятно, что кто-то о тебе еще помнит и даже готов помочь.

Некоторое время я стоял у дверей кафе и размышлял: не зайти ли и не врезать ли соточку, раз уж свиданка сорвалась.

И совсем, было, склонился к этой вкусной мысли, как вдруг преодолел себя и пошел прочь. Делом надо заниматься, гражданин Неверов!

Пора немножко потрясти букмекеров.

Решив так, я принялся за дело. Прихватив с собой три паспорта, из тех, что вручил мне Жорж, прошелся по салонам связи и на каждый паспорт купил по интернет-симке и там же еще пару планшетов ноунейм, самых дешманских (один у меня уже был).

Как и ожидалось, никаких проблем при этом не возникло. Осмелев, я отправился в Сбербанк, оформлять текущий счет. Сидя перед грудастой девушкой-оператором в форменном зеленом галстуке, с некоторым волнением наблюдал, как она забивает в свой комп паспортные данные неизвестного мне Беспалова Виктора Петровича.

Однако все прошло без сучка и задоринки и вместе с документами на открытие счета мне выдали безымянную банковскую карту. Возликовав, я отправился в другое отделение «Сбера» и проделал ту же операцию с паспортом Коротеева Алексея Николаевича и наконец, в третьем отделении открыл счет на имя Ивана Кузьмича Парамонова.

Загрузил список букмекерских сайтов, почитал отзывы и выбрал из них три конторы отечественного происхождения. Вставив в планшеты симки, зарегистрировался на каждом сайте по новому паспорту. Администрация обычно обращает внимание на слишком часто выигрывающих беттеров, поэтому снижение частоты выигрышей в три раза позволит какое-то время держаться в тени.

Этому же поспособствует запутанный алгоритм побед и поражений, где общий баланс хоть и будет в пользу беттера, но не так, чтобы слишком бросаться в глаза. Подумав и почитав инфу, я завел на каждый паспорт дополнительно по аккаунту в Яндекс-деньгах. Через них можно быстро выводить бабки с депозитов букмекерских контор, перебрасывать на другие аккаунты, пополнять и обналичивать без использования специализированного интернет-банкинга.

Провернув все эти грязные делишки, прогулялся до ближайшего терминала и положил на один из кошельков двадцать тысяч рублей. Можно было начинать игру в режиме бога.

Напялив «волшебные очки», я уселся перед планшетом. По моему заданию, Кир по API связался со всеми ведущими нейросетями и, по его мнению, далеко продвинулся в анализе, а следовательно, и в прогнозировании спортивных результатов.

Глядя в приложение, я прошелся глазами вдоль «линии» событий и рядом со ставкой тут же возникала строчка с результатом. Даже думать не надо — циферки на которые нужно было жать подсвечивались синим. За пять минут я сделал десять ставок на футбол, теннис и баскетбол, шесть из которых были проигрышными, но оставшиеся четыре с лихвой выводили в плюс.

Решив, что с этих хватит, я с другого планшета, перебрался на следующий сайт, и повторил «игру», при этом несколько изменил расклад с тем, чтоб результат выигрыша был меньше.

С третьего планшета на третьем сайте сделал выигрыш совсем скромным, решив, что завтра все повторю в обратном порядке. В итоге за полчаса я заработал девять тысяч. Неплохая прибавка к пенсии.

Если не наглеть, и каждый день поднимать примерно по столько, выходит круглым счетом, около трехсот штук в месяц. Для кого-то, конечно, не сумма, кому-то мама больше на пирожки дает, ну а мне и столько при скромной жизни хватит.

Время было десятый час — пора потихоньку собираться в портал. Хотя чего там собираться — голому собраться, только подпоясаться. Товара у меня сегодня с собой не было. Чем бы мне там заняться полезным? Окучивать официантку Зою? Но, во-первых, она освобождается только в четыре. А во-вторых, оно вообще мне надо? Зачем мне эти одноразовые советские девки, бестолковые и неумелые в сексе? Первая эйфория, от попадания в молодого себя, прошла, накатило опустошение. Мелко все как-то — бабы, тряпки, пьянки. Суета и томление духа. Откат?

Тяпнув рюмку коньяку, разлегся на диване и стал размышлять.

Чтобы выполнить то, чего от меня хотят, мне нужен план или мысль… ну, или хотя бы надежда.

А какой может быть план, если я даже не знаю свой горизонт возможностей.

Без свободы передвижения, я вообще, ноль без палочки. Поэтому, для начала надо выяснить, как далеко от портала могу забираться, как долго смогу автономно от него существовать. Можно ли, наконец, перемещать сам портал?

Жорж заяснял про «волны времени». А длина волны, как мы знаем из курса физики — величина постоянная. Значит, у каждой временной точки моего времени, есть жестко детерминированная точка предыдущего периода. То есть если я сегодня не пойду в портал, следующие сутки там пройдут без моего участия. Хм… это тоже надо проверить и с той, и с другой стороны. Не ходить, что ли сегодня?

И тут зазвонил телефон. С удивлением, я узрел высветившийся на экране номер Леры.

— Неверов, ты был прав! — сказала она из трубки заплаканным, пьяным голосом. — Моего козла видели с молоденькой «шкурой». Я знаю эту блядь — его секретарша!

— Э-э… мэ-э… — только и нашел, что проблеять я.

— Чё ты там мычишь? — осведомилась она и всхлипнула.

— Ну, может это не то, чем кажется, — попытался успокоить её.

— То, то… Я ему позвонила… и знаешь, что он сказал?

— Нэ?

— Что тот «Равчик», был прощальным подарком. Ему надо устраивать личную жизнь, заводить семью, плодить детей. Я хорошая, он ко мне замечательно относится, но всего вышеперечисленного обеспечить не могу, поэтому… Нет, ну, не сука ли, так унижать пожилую тетку? — и добавила без всякого перехода. — Неверов, это ты накаркал! Говори, где живешь, говнюк старый, я приеду!

Опаньки! Вот так сюрприз, да здравствует сюрприз. Давненько не бывал я с Лериком в интимной обстановке. Прикольно — в семьдесят втором она еще не родилась.

— Чо молчишь? — осведомилась она. — Ладно, я пошутила… спокойной ночи.

— Э, э! — остановил я её. — Приезжай, конечно, всегда рад тебя видеть! — в следующую секунду уже диктовал адрес.

— Жди мой старичок! — обнадежила она, — Щас, только сопли вытру и примчусь к тебе, как ужас на крыльях ночи!

В одном известном фильме, помнится говорилось: «она любит выпить, этим надо воспользоваться!»

И за старичка ты мне ответишь… надеюсь… вот, заодно и проверю свои предположения.

Насвистывая: «приди ко мне в чертог златой…», я стал готовиться к неожиданному свиданию. А именно, достал из запасов марочный коньяк и портвейн. Советские, между прочим. Алкоголь теперь я таскал оттуда. Где у нас сейчас взять марочный портвейн? Одна «Массандра». Сто́ит, как не в себя, а качество с советским не сравнить. Импорт? Я вас умоляю — сладкий сиропчик. Это и коньяков касается. Везде повадились сахар бу́хать, как в чай. Заодно и подруженцию удивлю.

В холодильнике имелся минимальный запас продуктов, но зная Леркину стремительность, в магазин бежать уже было поздно, да и не жрать же, она ко мне ехала.

Потом пошел в ванную, побрился ещё раз, принял душ и удалил лишнюю растительность снизу. Лера обожает ласки ниже пояса, но это одна сторона дела, а со второй стороны она, соответственно, терпеть не может мужиков с бородой между ног.

Закрыв глаза, с минуту вспоминал наши с Женькой забавы, как лазил к ней под юбку и с удовольствием оценил реакцию, подбросил на ладони изрядно набрякшее хозяйство. Прогресс на лицо… вернее на х…й. Все равно, конечно, без фармакопеи пока не обойтись — вздохнув, закинулся заветной синей таблеточкой. Щедро спрыснулся одеколоном в разных местах. Переодевшись в чистое, тяпнул коньяка и принялся ждать свою гостью.

А вот интересно, внезапно пришла в голову мысль, а кто у меня в соседях на площадке. Сколько живу, так никого еще не видел. Вдруг, я усмехнулся, Женька так и живет здесь. Нет, не хочу видеть мою «Лолиту» дряхлой старухой! Я так разволновался от этой мысли, что пришлось опрокинуть ещё одну рюмаху.

И тут к счастью, явилась Лера. Изрядно пьяненькая и легкомысленно одетая в шлепанцы, мини-шорты и футболку, с маленьким рюкзачком за спиной. Худенькая, в полумраке коридора и без косметики она показалась мне совсем молодой. Тигровые глазищи сверкали алкогольным пламенем.

— Чего уставился? — спросила она с подозрением. — Погано выгляжу?

— Чудесно выглядишь, — почти не соврал я. — У тебя глаза блестят.

— Блестят… — повторила она, скидывая шлепки, — думаешь, от чего они блестят? От слез блестят? Шиш, не дождетесь моих слез, мужики противные! От огня они блестят! Который из сердца идет и через глаза выходит, если ресницами не прикрою. — минуту спустя, плюхнувшись в облезлое кресло продолжила монолог. — Кругом предательство! Все предают всех… — она остановила на мне пьяный взгляд, — один ты не предаешь. А я тебя предаю… Слушай, Неверов, может я тебе противна? Ты скажи честно, не юли! Противна?

— Э-э… — я был несколько озадачен подобной постановкой вопроса, — почему ты должна быть мне противна?

— Ты еврей, что ли, вопросом на вопрос отвечать? Вопрос был простой: противна или нет? А ты юлить начал.

— Нет, Лера, — твердо ответил я, — ты мне не противна! Такой ответ устроит?

— Нет, — нелогично отреагировала она.

— Почему?

— Потому что, я тебе не верю! Как может быть не противна, такая старая облезлая кошка, как я? Я трахаюсь с кем попало, а потом тебе об этом рассказываю… а потом лезу к тебе в койку…

— Ты, конечно, вправе себя критиковать, но облезлая кошка, это преувеличение. Скорее гладенькая, мягонькая кошечка… мини-тигренок, которого очень хочется погладить.

— С зубами и когтями, заметь! Погладить хочется, не торопись, узнай, хочет ли она, чтоб именно ты её гладил. Может хочет, чтоб погладили, но именно ты — нет…

Она что-то ещё говорила, по-моему, уже не со мной. Я терпеливо ждал, пока иссякнет этот фонтан красноречия, любуясь её профилем и тонкой шейкой, а также контурами остроконечных грудок под тонкой футболкой, лифчик она надеть не удосужилась.

— Ну ты и квартирку себе нашел, — внезапно сменила тему Лера, оглядываясь по сторонам, — кошкоёбка какая-то! Тут, наверно, одни бомжи обитают.

— Тебя что-то на кошках переклинило. А я и есть бомж.

— Это-то понятно, — кивнула она, брезгливо разглядывая бутылку марочного портвейна «Алабашлы». — Чо за пойло? Неверов, где ты такое, только берешь? У меня шампусик с собой. Принеси, пожалуйста, мой рюкзак из коридора.

Шампусик оказался «Просекко». Хорошо живет девушка. Брют, конечно, не самая кислятина, но по-любому, я такие напитки не пью. Решил — буду пить портвейн. А Лера пусть нос воротит и провоцирует, я на такое не ведусь. Мое дело, выслушать её сольный концерт, дать как следует набраться и уложить барышню в постель. По опыту знаю, чем она пьяней и злее, тем необузданней в сексе.

Птица Обломинго осенила меня своим крылом. Я понял это, когда Лера не появилась из ванной ни через десять, ни через двадцать минут.

Озадаченный, постучался к ней и не получив ответа, толкнул дверь, благо она оказалась незапертой. Там застал следующую картину: моя чаровница зачем-то набрала в ванну воды, разлеглась в ней и расслабившись, благополучно задрыхла.

Пару минут я любовался на пьяную русалку, а потом подхватив поперек узкой спины и под колени, извлек из ванны. Усадив на край, стал вытирать полотенцем, придерживая, чтоб не упала. Она не сопротивлялась и не просыпалась, только что-то мычала во сне.

Вытерев, подхватил, как ребенка под попу и прижимая к груди, унес это женское недоразумение на расстеленный диван. Заботливо укрыв простынкой, стал думать, что делать дальше.

Можно, конечно, овладеть своей подружкой и в таком состоянии — она, поди, и не заметит. Но что-то подсказывало, что так поступать нерационально — все равно что, подрочить ею. Удовольствия ноль, а невеликие силы будут потрачены впустую и на второй заход, скорей всего, меня не хватит. Так что лучше подождать, пока Морфей выпустит мою спящую красавицу из своих объятий и сдаст её мне с рук на руки.

Решив так, я вернулся к столу и хлопнул полстакана портвейна. Убрал все в холодильник, почистил зубы, повернул сладко сопящую Леру на бочок и улегся с ней рядом, прижимаясь к бархатистому тельцу. Похмелья у Лерика не бывает. Вернее, оно проходит ещё во сне. У неё жутко быстрый обмен веществ, оттого в свои не особо юные года, она такая сухая и спортивная. Остаточные явления проявляются, главным образом, в повышенной похотливости.

Расчёт мой оказался верным, ибо проснулся я от восхитительных ощущений внизу живота. Лера, пробудившись ото сна, просекла ситуацию и недолго думая, принялась исправляться. Пристроилась у меня между ног и нежно посасывала головку полувставшего дружка, мусоля её во рту, как Чупа-чупс. Тот послушно рос вдаль и вширь. Лера победно глянула на меня через него, как через мушку прицела. Шустро развернулась попкой, перекинула коленку мне через грудь, и мы оказались в позе шестьдесят девять. Этой прелюдии она никогда не пропускала, при этом уверяла, что делает так только со мной.

Ну-ну, охотно верю.

Ох уж эти современные женщины. По сравнению с советскими, они раскованные, ухоженные, эпилированные во всех местах и куда не сунешь нос, везде пахнут фиалками. Вернее, за всех не скажу, но Лера такая. Так подумал я прежде, чем нырнуть языком в сочившийся влагой колодец удовольствия.

От обоюдного орального секса у Леры оргазмы многочисленны и мимолетны. Она перестает сосать, тихонько мычит у неё дрожат бедра и все. Через двадцать секунд уже готова продолжать. Этакая лайт-версия оргазма настоящего. Тут главное не передержать, а то всё минетом и ограничится, Лера забывается и сосет истово, от души, можно и не выдержать её напора, кончить раньше времени. Но как правило, первым устаю я, вернее мой язык.

И тут в мою дурную голову пришла несвоевременная мысль: а что, если там в семьдесят втором посетить свой оригинал. Пообщаться с тем самым настоящим Феликсом Неверовым.

Зачем?

Во-первых, решится проблема документов. Например, он отдает документы мне, в обмен на определенную сумму денег, потом пишет заявления в соответствующие инстанции, что дескать, он их потерял. Заплатит небольшой штраф и ему все восстановят. А я получаю комплект настоящих(!) советских ксив. И вот я уже гражданин СССР, а не какой-нибудь хрен с бугра.

Во-вторых, я могу ему дать некоторые советы и рекомендации, как в будущем избежать коллизий и неприятностей. Все-таки он как никак мой «родственник»…

Задумавшись, я перестал выполнять свои обязанности и Лера, восприняв, это как сигнал к переходу ко второй части нашего балета, тут же сменила позу. Усевшись сверху, стала деловито и аккуратно надеваться на мой торжествующий дилдометр. Делала она это в несколько этапов. Сперва впустила в себя головку, потом дошла до середины и наконец, эротично извиваясь, поглотила его весь. Всегда удивлялся, куда там это у нее помещается?

Она говорила мне, что легко может достичь нескольких оргазмов. Но эти оргазмы так, на троечку. Секс насмарку, чего она как сексуальная перфекционистка и круглая отличница, допустить никак не может. Пусть будет один, но на пять с плюсом. Однако добиться этого не так-то просто. Оргазм надо подманивать, подпускать все ближе, а потом делать паузу отступая и так снова и снова, пока уже не будет никакой возможности терпеть. Только тогда и можно дать волю чувствам и утонуть в ощущениях, взорваться изнутри и сколапсировать снаружи.

Поэтому она всегда исполняет на мне сложный танец в рваном ритме, быстрее-медленнее, а то и вовсе останавливаясь. Она, то приподнимаясь щекочет себя головкой члена, а то насаживается на него по самый корень. Мне дозволяется лишь лежать неподвижно, да ласкать ей грудь. Зато потом, после атомного взрыва, во время которого её штырит не по-детски, подрывница в порыве благодарности, расстарается и все сделает, чтоб партнер получил максимум удовольствия. Вот и сейчас, сидя сверху и энергично двигая бедрами, она внимательно наблюдает за мной и, точно высчитав момент, шустро приподнимает попку, за секунды до извержения. Мы разъединяемся с сочным чмоканьем, и она, быстро сдвинувшись назад, ловит губами, моё раздувшееся от предвкушения, лиловое навершие. Я дергаюсь и стону, а она деловито и жадно высасывает из меня соки. Помогая себе рукой, выдаивает оргазмирующий орган до последней капли. Потом не выпуская его из-за рта, кладет голову мне на живот, и мы замираем в блаженстве. Я глажу ее по растрепавшимся пепельным волосам. Член теряет упругость и обмякает, а она задумчиво мусолит его, как в самом начале любовного акта.

Лера сидела в кресле и делала сразу три дела: пила кофе, просматривала сообщения на телефоне и глядя в маленькое зеркальце, наводила последний марафет.

Я с усмешкой наблюдал. Сосредоточенная и собранная, она нисколько не походила на ту чаровницу из моего полусна, которой была несколько часов назад. Воистину по строгости внешнего вида при внутренней развратности, юристам уступают только бухгалтера и училки младших классов.

— Прикинь, — сказала она, осторожно трогая помадой, припухшие после бурного секса, губы. — Мой мудозвон проспался и прощения просит, мол, я его не так поняла, — она зло хихикнула. — Чудеса случаются в основном со знаком минус. Видимо в полночь, карета превратилось в тыкву, а молоденькая шалава, в бревно. А он оказался не спец по древесине.

— И что, — поинтересовался я, — простишь?

— Да, пошел он… козел! Неверов, я тут подумала, а давай сойдемся, — Лера сказала это настолько будничным тоном, что я не сразу понял, о чем идет речь. — Чего молчишь? — она настороженно вскинула глаза.

— Перевариваю услышанное, — честно признался я, — зачем это тебе?

— Ну, как зачем, — она захлопнула косметичку, — сижу давеча в своем кабинете, с вывеской «Начальник отдела» и думаю: вот я выбилась в начальники, и что?

— Что? — повторил я.

— Ни-че-го! — раздельно сказала Лера.

— Так уж и ничего? — усомнился я.

— Нет, так-то, формально всё есть: интересная работа, положение в обществе, квартира, машина… а любви-то нет!

— Да ладно, сколько тебя знаю, любовь над тобой все время полощется, как трудовое красное знамя на ветру. Только знаменосцев успеваешь менять.

Лера искоса глянула.

— Это, Неверов не любовь, так, увлечения. А в итоге, ни котенка, ни ребенка… через год другой, никому не буду нужна, так что пора сворачивать знамя и отзывать войска. А ты еще вон какой бодрый старикан! Выйду на пенсию и будем вместе красиво стареть. Когда у тебя зубы выпадут, я тебе жевать буду. Пока стоит — сосать буду. Соглашайся, выгодное же предложение! — она шутливо ткнула меня кулачком в плечо. — Моложе, все равно никого не найдешь. Эй, что с лицом? Ладно, забей, я прикалываюсь.

— Тоже мне, приколистка из страны сладких грез, — сказал я, — Лерчик-эклерчик.