Корабль в вечность

Глава 20

Мы ехали ближе к середине колонны: Зак, Палома и я. Зои держалась неподалеку от Паломы, а Саймон, Криспин, Виолетта и Адам располагались по бокам.

На привал остановились до заката. Люди старались соблюдать тишину, но все равно лагерь гудел: по периметру ходили караульные, полуночники беседовали у костров и без малого тысяча солдат храпели и посапывали, забывшись усталым сном без сновидений.

Как ни удивительно, Инспектор лично присматривал за подъемом флага в центре лагеря. Эльзино рукоделье подняли на шесте, прикрепленном к тележной перекладине. Жаркий ветер трепал полотнище, и скрещенные символы альф и омег танцевали в воздухе.

— Мне было любопытно, примешь ли ты такой флаг, — сказала я, едва Инспектор вернулся к своей палатке.

— Это хорошая идея. — Он согнулся, чтобы войти через откидывающийся клапан. — Наглядное заявление. Необходимо, чтобы войско стало единым целым, чтобы солдаты поверили, что сражаются за общее дело.

— А ты сам? — спросила я.

— О чем ты?

— Ты сам веришь в наше общее дело? — уточнила я, кивая в сторону флага над потоком красных и синих туник. — Или для тебя это только удобный прием, чтобы вдохновить и сплотить солдат?

— Мы уже об этом говорили, — сказал он. — Знаю, ты подозревала меня, когда среди нас появился предатель. И ошиблась. Ты неправа и сейчас, подозревая меня в двуличии.

— Сейчас я знаю, что ты не предатель, — начала я, — и знаю, что ты снова идешь с нами в бой, как под Нью-Хобартом. Но я все еще не знаю, ради чего ты сражаешься. Во что ты на самом деле веришь?

Он заговорил, не оборачиваясь и глядя строго вперед.

— Я верю в то, что нужно остановить машины.

— А если остановим? Тогда что?

— Тогда станет нужна стабильность. Твердая рука, чтобы направлять людей в новую эру. Придет пора всесторонне оценить ситуацию с Далеким краем и принять решение, куда нам следует идти.

— Стабильность, — повторила я. — А как насчет перемен?

— Чего еще ты хочешь? — спросил он. — Разве тебе недостаточно уже произошедшей перемены? Я пожертвовал своим местом в Синедрионе. Дал вам армию. Покорил этот край. Даже поднял этот чертов флаг. И пойду штурмовать Петельный каньон, когда мы доберемся до Уиндхема.

— А если ты выживешь в каньоне? Что дальше? Как ты представляешь себе будущее?

— Синедрион падет.

— И ты займешь его место?

Инспектор не ответил.

* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *

Атаки на нашу колонну начались на рассвете второго дня. Мы двигались всю ночь, и вдруг я почувствовала тяжесть, переворачивающую внутренности, словно тошнота. Знакомое ощущение.

— Лучники, — сказала я Зои, подъехав ближе.

Инспектор прискакал, чтобы посоветоваться со мной.

— Скорее всего, это Вороний перевал, — пояснил он. — В нескольких милях к востоку. Подходящее место для засады. Если они успели стянуть войска из ближайших гарнизонов, то именно там и будут нас поджидать.

Я мотнула головой в сторону севера.

— Стрелы прилетят оттуда.

Он ответил кивком, сохраняя непостижимое для меня спокойствие.

— Я уже отправил отряд. Пусть обойдут засаду с флангов. И я приказал солдатам держать щиты наготове, когда подъедем к перевалу.

В расселине, где дорогу зажимали с боков каменные стены, в нас полетели стрелы. Первые два залпа обрушились сверху, и оба мы встретили, взметнув к небу щиты. Я видела, как стрела пробила деревянный щит Криспина, пройдя рядом с предплечьем, наконечник почти коснулся его лица. Криспин выдохнул, потом протяжно вдохнул, словно пробуя воздух на вкус, словно не веря, что по-прежнему жив. Когда он попытался выдернуть стрелу, щит раскололся пополам. Криспин неуверенно подвигал «щитовой» рукой — похоже, сила удара вывихнула ее, если не сломала.

Когда вражеские стрелки убедились, что мы держим щиты наготове, они ударили понизу, и несколько лошадей заржали от боли. Прямо передо мной стрела угодила в конский бок. Конь продолжал движение, но его передние ноги подломились, и он ткнулся мордой в землю. Всадник перекувырнулся через опущенную голову. Одна за другой лошади становились на дыбы и бросались в стороны, солдаты орали и матерились. Я крепче охватила ногами бока своего скакуна, но единственное, что не давало ему сорваться прочь — толпившиеся со всех сторон всадники.

Палома, сосредоточенно хмурясь, держалась в строю и высоко поднимала свой щит.

Зак выглядел бледным и ежился, но щит не опускал.

Я перехватила его взгляд на агонизирующую лошадь со стрелой, торчащей из бока.

— До конца недели ты увидишь много чего похуже, — сказала я.

Он не ответил.

С севера на нас устремилась небольшая группа человек в сорок. Наши ринулись наперехват, среди них я заметила высокую фигуру Дудочника. Он убрал щит и выхватил меч — одной рукой и то и то не удержишь, — и с каждым новым залпом стрел мое тело словно скручивало в узел.

Атакующие были в меньшинстве, но схватка вышла страшной: вражеские лучники, продолжая стрелять, попадали в своих же солдат. Всякий раз после очередного залпа я боялась взглянуть с сторону авангардного боя. Боялась, что не увижу широкую спину Дудочника. Но раз за разом видела его: то низко склонившимся к шее коня, то замахивающимся мечом.

Инспектор сражался рядом с Дудочником. В гуще сражения эти двое напоминали ступицу колеса — вокруг них кружилось смертоубийство, вокруг них солдаты и лошади падали, словно комья грязи с обода.

Звуки летящих стрел сменились воплями со стороны северных холмов: отряд, загодя отправленный Инспектором, напал на лучников сзади. И вдруг стычка разом закончилась: ни стрел, ни криков. Бойцы авангарда заняли место во главе колонны; раненых подобрали, погрузили на телеги, и мы снова тронулись в путь.

— Еще атаки будут? — спросила Палома у Зои.

Та покривилась, вытаскивая из руки щепку от разбитого щита.

— Скорее всего, нас будут цеплять всю дорогу, — ответила она, бросив щепку и даже не взглянув на сочащуюся кровью ранку.

— Неужели нам навстречу вышлют армию?

Ответил на этот раз Зак:

— Попытка задержать вас прямо здесь может дорого обойтись. Слишком рискованно выводить армию на равнину, где нет подготовленных позиций, оставляя Уиндхем без защитников. Уверен, сейчас войска сосредотачиваются под Уиндхемом, город готовится к осаде.

Я промолчала. Зак наравне с солдатами до сих пор не знал, что атака на Уиндхем была лишь отвлекающим маневром.

— Ты хоть представляешь, что затеяла? — Зак понизил голос, обращаясь только ко мне. — Вы не сможете взять Уиндхем, даже если нападете со стороны Петельного каньона. У вас слишком мало войск. Без подкреплений, без подвоза припасов вы обречены на разгром. Инспектор должен был знать об этом, — прошипел он. — Этот твой крестовый поход нас всех погубит. А я пришел к тебе, чтобы мы вдвоем уцелели.

Я махнула рукой туда, где на узкой дороге среди утыканных стрелами лошадиных туш лежали мертвые бойцы, и предложила:

— Так отправляйся назад. Давай, уходи. Ступай к своим людям. Попробуй поладить с Воительницей. Интересно, как пойдут твои дела.

Зак отвернулся от меня, вцепился скованными руками в щит, и мы двинулись дальше в молчании.

* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *

На заре следующего дня я смотрела на восток, щурясь от восходящего солнца, и пыталась вызвать внутри ощущение пространства, лежащего между нами и Уиндхемом.

— Теперь Синедрион нас ждет, — сказал вставший рядом Дудочник. — Не только местные гарнизоны, чьи дозорные быстро разведали, что мы выступили в поход. Гонцы уже добрались до Уиндхема. Город приготовят к осаде и вышлют отряды нам навстречу, чтобы попытаться разбить на подходе. Или ослабить.

Он оказался прав. Следующая атака грянула после полудня. Я почувствовала приближение неприятеля, словно затягивающуюся вокруг нас петлю, и успела предупредить до того, как солдаты Синедриона напали с юга. Схватка выдалась стремительной и смертоносной: мы превосходили врагов числом, и из полусотни атаковавших альф по меньшей мере сорок остались лежать на земле.

Странно было находиться поодаль за спинами защитников, пока в нескольких сотнях метров кипела битва. Когда мы снова тронулись в путь, лошади с опаской переступали через мертвые тела. Земля впитывала кровь погибших, не разбирая на альф и омег, на правых и виноватых.

Третья атака в полудне езды до Уиндхема застала нас врасплох. Ночью мне приснилась рассыпающаяся гора. Короткий эпизод из привычного видения отдаленного будущего, в котором взрыв сотрясает скалы и тела, разрушая наш мир. Но уже днем, когда дорога привела нас под серый сланцевый холм, раздался звук, точно каменный великан скрежетал зубами.

Я взглянула на откос наверху; он двигался, слоистая порода струилась, словно вода. Громадный валун вдруг сорвался с вершины и понесся вниз, увлекая за собой вереницу камней меньшего размера. Половина склона рушилась на дорогу, целя в середину нашей колонны.

Приказа бежать не было — каждая лошадь и каждый человек поспешили убраться с пути оползня, не дожидаясь особых команд. Мы скакали, чуя смерть за спиной. В уши хлынула какофония звуков: грохот катящейся щебенки, басовитый рев крупных булыжников, дробный стук копыт по каменной дороге.

Я настолько вытянулась вперед, что лицом уткнулась в шею лошади; когда осмелилась глянуть в сторону, увидела Зака в той же позе. С другой стороны, возле Паломы, рушащийся склон подобрался уже так близко, что я смогла различить в серой массе отдельные камни. Впереди лошадь споткнулась, следующая за ней не успела вовремя повернуть. Обе лошади вместе со всадниками рухнули. Моя резко вильнула вбок, придавив мою ногу к ноге Зака. Я почуяла его возбужденное дыхание, услышала бряцанье кандалов. Я обернулась: Палома и Зои объехали упавших лошадей и скакали за нами с Заком.

Еще дальше одна из телег все больше отставала, запряженные в нее обезумевшие лошади бились в постромках. Возница размахивал кнутом и вопил, но камни грохотали слишком близко и перекрывали его вопли.

Впереди маячил склон, поросший лесом. Лишь сотня метров отделяла от безопасного места, но оползень настигал. Я рискнула еще раз обернуться. Нет, никто позади нас не успеет ускакать, неуклюжая телега обречена.

Зои, державшая рядом с Паломой, вдруг подалась вправо. Ей пришлось бороться со своей лошадью, чтобы замедлиться и дождаться телеги. На миг я подумала, что она собирается схватить возницу и перетянуть к себе в седло. Вместо этого Зои мощным взмахом меча перерубила постромки. Телега продолжила катиться, подпрыгнув несколько раз; упряжные лошади в панике ринулись вперед, а за ними — Зои. Затем телега остановилась. Возница издал душераздирающий вопль.

Камни защелкали по дороге. Я едва разминулась с валуном, осколки щебенки посекли мне ноги. Моя лошадь неслась во весь опор.

Я была рада, что не увидела гибели людей. К тому времени, когда я сумела обуздать лошадь и обернулась, оползень уже накрыл и телегу с возницей, и других отставших. Миг — мчащийся отряд, следующий миг — усеянная камнями равнина.

Мы с Заком и Паломой опередили оползень шагов на двадцать. Зои вырвалась чудом. Перед ней толпились перепуганные лошади и всадники с таким же ужасом в глазах. За ней — ничего, кроме камней.

Я ожидала криков раненых или заваленных, но наступила страшная тишина. Не меньше тридцати человек с лошадьми остались погребены под грудой щебня, скрывшей даже громадную телегу.

Несколько солдат, оказавшихся рядом с краем завала, упали на колени и принялись отбрасывать камни. Я развернула свою упирающуюся лошадь, чтобы к ним присоединиться; она затанцевала на месте, ни в какую не желая возвращаться назад.

А потом прилетели стрелы: одна ударилась о валун рядом со мной; спасателя у завала ранило в спину и швырнуло на груду камней, словно еще один обломок разрушенного склона.

— Вперед! — раздался голос Инспектора. Он скакал вдоль рассыпавшейся колонны бок о бок с Дудочником. — Вперед! — орал Инспектор, перекрывая шум летевших стрел. Его голос подгонял, словно кнутом. — Быстрей!

Я огляделась в поисках Дудочника, надеясь, что он отзовет приказ, лишающий заваленных последнего шанса выжить. Но Дудочник повел отряд к зарослям, откуда летели стрелы. Колонна спешно восстанавливалась. Арьергарду пришлось по широкой дуге обогнуть забитую камнями дорогу. Вырвавшихся лошадей поймали; всадники сомкнули ряды.

Зои присоединилась к нам.

— Щит подними! — заорала она мне.

— А возницу не могла спасти? — спросил у нее Зак.

Он еще задыхался и каждые несколько секунд оглядывался на груду камней на дороге. В его интонации я расслышала свою; такой же вопрос я наверняка задала бы еще год назад.

— Никаких шансов, — ответила Зои, понукая коня. — А лошади нам нужны позарез.

* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *

На последнем привале поблизости от Уиндхема все были подавлены. К нападениям по пути к городу мы готовились, но беспомощность перед всесокрушающим оползнем во многих пробудила безрассудный гнетущий страх.

За периметром лагеря в темноте передвигались патрули Синедриона. Их присутствие выдавали вспышки факелов на равнине, стук копыт в отдалении. Они наблюдали и ждали. Ждали, когда мы сами зайдем в окружение каменных стен, чтобы атаковать нас с подготовленных позиций.

К нашей палатке пришел Инспектор. Я сидела снаружи, поскольку не хотела очутиться в тисках крошечного кокона вместе с Заком.

В нескольких милях к северу вдоль горного кряжа извивалась огненная змея из факелов.

— Вот и подкрепления, — произнес Инспектор, указывая пальцем. — Направляются в Петельный каньон. По меньшей мере полк. По донесениям моих лучших разведчиков, войска Синедриона подтягиваются туда не первый день, из каждого гарнизона в пределах пятидесяти миль.

— Включая Шестое убежище? — спросила я.

Он кивнул.

— Как минимум две сотни солдат пришли оттуда еще вчера.

Я не знала, что чувствовать. Конечно, надежду — из-за тысяч людей, запертых в баках Шестого убежища. И из-за тех солдат, которые спустя несколько часов последуют за мной, штурмовать убежище, гарнизон которого сократился. Но эти всадники с факелами, за которыми мы наблюдаем, соберутся в узком месте каньона, чтобы встретить Дудочника и Инспектора с их отрядом.

Вернувшись в палатку, я поняла, что уснуть не смогу. Я таращилась на грязный холщовый потолок, прислушиваясь к звукам лагеря. Зак лежал в полушаге от меня с закрытыми глазами, но дыхание выдавало, что и он бодрствует.

Палома с Зои тоже махнули рукой на сон. Палома лежала, опустив голову на колени Зои, они о чем-то тихо беседовали. Зои рассеянно поглаживала плечо Паломы тыльной стороной ладони. Мне вдруг вспомнился Кип, его длинные пальцы, идеально круглый шрам на внутренней стороне запястья, там, где трубка входила под кожу. Но сейчас было не время жалеть себя. Вместо этого я стала рассматривать свои руки: вот что у меня осталось. Только эти руки.

Дудочник напугал меня, тронув за плечо. Он дотянулся до меня через порог.

— Пойдем, поглядишь на это, — предложил он, распрямляясь.

Вдалеке на юго-востоке всполохи пожара потеснили тьму. Там клубился дым, белый на фоне ночи. Два столба дыма сливались в высоте.

— Мосты горят, — догадалась я.

Раньше я вздрагивала от огня, с криками просыпалась, если снилось пламя. Но сейчас по моему лицу расплывалась улыбка — и по лицу Дудочника тоже.

— Пора, — сказал он.

— Пора для чего? — подал голос Зак и высунулся из палатки.

Дудочник его проигнорировал. Мне было труднее — я чувствовала на себе взгляд Зака, поворачиваясь к Дудочнику.

— Мы выступаем, — добавил тот тихо, чтобы Зак не расслышал. — Ваши отряды смогут ускользнуть, как только мы начнем атаку.

Я шагнула к нему.

— У Эльзы, — напомнила я, — ты сказал, что не хочешь быть вождем Сопротивления в самом конце. — Дудочник печально улыбнулся. — После всех видений грядущий конец меня, в общем-то, не пугает. Но я надеялась, что мы с тобой встретим его вместе.

— А мы уже встречали, — отозвался Дудочник. — И не однажды. Остров. Нью-Хобарт. Ковчег. Мы много раз стояли плечом к плечу и видели приближающийся конец, и все-таки как-то выбирались. И жизнь продолжалась.

— А в этот раз? — спросила я.

— Ты же у нас провидица.

— Ты знаешь, что я вижу в последнее время.

Вспомнился бесконечный огонь, терзавший Ксандера.

— Я знаю, что в видениях ты часто видишь огонь, — сказал Дудочник. — Но ведь не все же время. Во всяком случае, не теперь. Оглянись-ка.

Он показал на ряды палаток, на изможденные лица в отсветах костров. У ближайшего костра раненый солдат перевязывал ногу. Три женщины натачивали свое оружие — сталь визгливо скрежетала о сталь. В этой сцене не было красоты. Но все эти люди, альфы и омеги, собрались вместе, чтобы сражаться против Синедриона.

На стенку палатки свет лампы отбрасывал силуэты Зои и Паломы: голова Зои склонилась к Паломе, пока они разговаривали.

— Еще остались вещи, за которые стоит бороться, — добавил Дудочник. — Помимо огня и пепла в мире еще много всего.