Княжич Вовка

Глава 4

Зато на заре меня опять разбудил поцелуй и снова прелестница ускользнула, не позволив к себе даже прикоснуться. Красотка ухитрялась двигаться совершенно быстро и бесшумно. По крайней мере хотя бы будит так приятно. После нежной ласки уже не так хотелось обращать внимание на неприятности. Телесные недуги отступили на второй план. А они были и ещё какие! Болели, ныли практически все мышцы, будто несчастное тело вчера весь день, со всех сторон старательно избивали. Я даже призадумался, попытался подробно вспомнить произошедшие события. Да, организму досталось во время боя. На тренировках, как и всем остальным наверняка тоже наставили синяков и на руках, и на ногах, но не до такой же степени?! Хотя, устать так сильно я тоже не мог, видимо всё же последствия учебных сражений. Меня же ставили не против Малька или Еремки, как нам с ними хотелось, а против самых сильных с виду Бычка и Вторуши-сына кузнеца. (За добрую улыбку и круглое лицо его дразнили Вторушка-ватрушка.) Я же якобы княжиче! Мол обижусь слабым соперникам! Приходилось включать всю свою ловкость и пусть небольшой боксёрский опыт, действовать быстро и решительно против ребят, больше полагающихся на сильный удар.

После завтрака, оставив крепость, скотину и прочие дела на баб, детей и стариков, все мужчины и подростки поскакали по дороге к лесу. Мне опять пришлось одеть очередной комплект дедовой одежды, правда свой пояс хозяин не предложил, а я постеснялся попросить, повязав тот, который лежал рядом — старый, без бляхи, с новым кистенём попроще, без украшений и учебным мечом-дубинкой. Даже топор и нож сегодня были выданы деревянные. Всё железо старикан припрятал, видимо от жадности забыв обещание, зато сам мне к седлу прикрепил щит, лук с колчаном и рогатину, проворчав мол будет время — потренируешься.

Углубившись на несколько метров в лес, большинство прибывших стали работать топорами. Еремка и Малёк под моим руководством ещё прошли по колее вперёд метров сто, перекрыли её ветками орешника и принялись караулить. Скакунов оставили пастись на опушке. Небольшое расстояние на своих двоих нам быстрее получиться промчаться. Лошадь особенно со всадником тяжёлая, инерционная. Человек пешком гораздо быстрее разгоняется и на стометровке коня обгоняет. Проверено вчера собственным горьким опытом.

Сзади нас стучали дровосеки. Мужики валили деревья, делали непролазную засеку, как они это назвали. Мы сперва думали, что получится обыкновенный бурелом, но оказалось, не совсем так. Чтоб не заскучать и не потерять бдительность пацаны время от времени по очереди возвращались назад к своим. На ходу поглядывали по сторонам, не крадётся ли враг лесом? Верхом бандиты конечно не проберутся сквозь заросли и против нашей толпы пешком особо не навоюют, но лучники из засады могут тоже натворить бед. Заодно посматривали и на засеку. Интересно же, что это такое?

Так вот, лес валили не просто так. Деревья укладывали в ряд и одно на другое макушками строго в направлении врага. Ветки наполовину обрубались, заострялись и в ту сторону смотрел множеством копий острый частокол. Когда ещё соорудят надёжный шлагбаум, то конные точно не пройдут. Засеку делали шириной всего метров по десять от дороги в обе стороны. Всё-равно ведь придётся караулить. Пешеход при желании сквозь любой завал пролезет. Если разбойники начнут прорубать, протаптывать тропинки вокруг заграждения, заметим и перекроем дальше.

Когда солнце поднялось в зенит, прискакала Божена, привезла молока, варёные яйца, ржаную лепёшку, а в горшке кашу с мясом.

— Еремка, Малёк иде, онде вась ждуть. — Отправила она пацанов к родителям.

— Ны лапай! — Строго предупредила мадмуазель, только лишь товарищи немного отдалились, а я попытался подсесть поближе.

— Ты же вчера в парилку ко мне приходила! — Напомнил я обиженно.

— Сие же баня, онде омовение вершат. — Удивилась барышня.

"Интересное кино!" — Завертелись в голове мысли, поворачиваясь то одной, то другой стороной, — "получается местные мужчины и женщины купаются вместе. Вот почему Борщ так легко вчера послал внучку потереть спину, а не потому, что гость заснул. Приходилось конечно и мне мыться с мамкой в женской бане до семи-восьми лет и удавалось чувствовать себя там вполне комфортно (хотя в другом месте ни за что бы прилюдно не разделся), но потом подрастающего мальчика просто перестали пускать. Там же не только чужие тётеньки, одноклассницы и учительницы тоже встречались."

Я жевал и обдумывая как себя вести, чтоб не опозориться в новой интригующей ситуации. Мой организм давно вырос из детских ползунков. Как он поведёт себя рядом с обнажённой сверстницей, не было известно даже мне самому. "Надо это запомнить. Пожалуй, больше в парилке не удастся заснуть, как бы этого не хотелось", — оставил я зарубку в памяти.

В это время подружка не отрываясь смотрела мне в рот. Не выдержав такого пристального взгляда, пришлось предложить присоединиться. Красотка помялась только для вида, для приличия. Создавалось впечатление, что она готова кушать в любую минуту. И как девчонка только не растолстела с таким аппетитом? Хотя, вспомнив, как много хозяюшка работает по дому: убирает каждый день навоз за всеми животными, вывозит его в кучу за ворота крепости, встаёт раньше меня вместе с солнышком, каждый день готовит, стирает без водопровода, стиральных машин и порошков, полощет бельё в каком-то ручье, куда прет эту тяжесть в огромной корзине. После этого помыть посуду или пройтись по полю впереди коня, за работу и не посчитаешь! Только сейчас стало понятно, как нелегка бабья доля. Ещё ведь и детишек рожай, носы им вытирай, одежду шей всей семье, терпи грубости мужа, свекрови, таких вот, как я приставучек… а она ничего, улыбается или глазки строит. Мне до сих пор не удаётся понять в чём разница? Не спрашивать же её в самом деле: "Божена, ты меня завлекаешь или просто так?"

— Завлекаю просто так. — Хихикнула барышня.

Видимо я уже начал думать в слух.

— Ано ты еси всё-едино ны тянись, бо ведаю аз есмь вась ухарей. Наперёд в ланиты, опосля в уста, таче и не вырвешься из твоих жарких объятий. Вона и топот по дороге. Небось Еремка с Мальком возвертаются.

Можно подумать задержись пацаны, красотка бы что-то позволила? Да если бы так, уж можно бы изобрести, как отослать дружков на часок!

— Эй, ребята, бегите ещё погуляйте! — Решил я всё же попробовать.

— Несть! — Испуганно взвизгнула прелестница и вскочила на ноги. — Ужо мене воротится срок, Борщ небось заждался.

— Ничего, ещё подождёт. — Придержал я её, схватив за руку.

— Пусти девку, княжиче, ны неволь! Ны жаждет вона миловаться. — Неожиданно для своего возраста и роста, басом пробубнил Малёк.

Исподлобья грозно сверкнули серые глаза. Ну чисто козлик, вот-вот бодаться начнёт.

Удивлённо посмотрев на милашку, я разжал ладонь. У меня и в мыслях не было сделать ей чего-нибудь плохого, того что сама не разрешит. Играл ведь с ней в шутку. Неожиданно, прямо на глазах у всех, мадмуазель звонко чмокнула меня в щёку и убежала к лошади. Мы застыли, как три дурака с открытыми ртами.

— Княжиче, ты еси того, ны серчай. — Первым очнулся Малёк и подошёл с опущенной головой. — Сих баб ны уразумеешь чесо потребно.

Оставалось только примирительно похлопать приятеля по плечу. Мы и сами с Боженой ещё не понимаем, чего нам друг от друга надо. Она вроде бы и не писаная раскрасавица, что строят глазки с обложек журналов. Синяки на пол лица явно барышню не красят. Ещё и конопушки по всему носу, рот слишком большой, особенно когда улыбается, ноги грязные, потому что всё время босиком. Ногти на руках и ногах тоже всё время с чёрным ободком, обломанные, даже обгрызенные, похоже. Маникюрных-то ножниц у них само собой нет, только огромные для стрижки овец, которые берут взаймы у соседей. На ладонях мозоли, цыпки от воды и повседневной работы. Пахнет подружка сильнее всего навозом. Остальные запахи этот стойкий натуральный "дезодорант" перебивает даже здесь в лесу. Платья штопанные-перештопанные, длиннющие, скрывают и руки, и ноги, и всю остальную женскую красоту. К тому же их, наверное, всего два одинаковых, потому что ходит красотка всегда в одном, пока другое отстирывает от навоза, чтоб переодевшись вскоре снова испачкать. Ещё она недотрога, кривляка, хихикает всё время надо мной. Вот всем этим вместе мадмуазель мне и нравится, а может просто, как говориться подвернулась? Возраст у нас с ней соответственный, мартовский или как говорят про людей, скорее майский. Ещё и весна шумит в голове, горячит кровь. Май ведь на дворе!

Сев в кружок, мы от безделья завели разговор про неугомонных, бесталанных, оглашенных балаболок, в общем про красных девиц. Пацаны оказались на два года младше меня и не смотря на наличие множества сестёр и женатых братьев, в девчонках разбирались ещё меньше моего и подружек не имели.

— Али кличет кто? — Внезапно остановил болтовню Еремка.

Встав, он уверенно направился вглубь леса. Мы пошли следом. Не успел в голове сложиться справедливый вопрос: "Кто же там может звать, если все деревенские или в крепости, или лес валят?", — как на нас напали. Человек пять мужиков со всех сторон набросились с дубинами на троих подростков. Результат схватки был предрешён заранее. Отмахнувшись своим учебным оружием, парнишки бросились назад на прорыв. Мне сразу достался удар по спине, а потом повторный сбивший с ног. Тело покатилось и наконец в голове вспыхнул салют.

Очнулся я в неглубокой ложбине. Руки и ноги оказались связаны моим же кистенём. Другой верёвки у них что-ли не нашлось? Даже в рот запихали какую-то дрянь. Всё тело избито, голова опять болит. Попробую-ка приподняться, оглянуться. Что такое? Леса нет и в помине. Вместо него перепаханные поля. В двух шагах пылится грунтовая дорога. Удаляясь трещит мотоцикл, видимо недавно проехав мимо этого места. Что же делать? А ничего не поделаешь. Вокруг ни души. Пока соображал, единственный возможный спаситель окончательно скрылся за горизонтом. Да он и вряд ли услышал бы моё мычание, за шумом мотора.

Попробую-ка перекатится к дороге. Вдруг кто-нибудь ещё проедет, увидит и поможет. Вскоре повезло заметить ржавую железяку, торчащую неподалёку из земли. Слава богу металлолома в двадцатом веке хватает. Пристроившись рядом, через некоторое время удалось перетереть верёвку об острые края. Будет теперь у меня кистень с узлом посередине. Во рту оказалась моя-же портянка, снятая с ноги. Хорошо, что хоть лапоть догадались обуть на голую ступню. Приведя себя в порядок, приготовив кистень к сражению, я походил туда-сюда, покружился, повалялся, покувыркался даже. Возвращаться не получилось. Где открылась невидимая дверь между мирами? Да может она уже закрылась? В сердцах я плюнул. В самый ответственный момент! Там может пацанов убивают, а меня словно отбросили в сторону за ненадобностью.

"А может так лучше?", — Зашептал в голове разум. — "Может и тебя бы сейчас, как и их? Вокруг вечереет. Топай-ка, Вовка, домой, обдумай пока на досуге, как себя вести дальше, чтоб по балде снова не получить и товарищам помочь?"

Сориентировавшись, я побрёл в сторону города. Так, а что скажет мать, когда увидит сыночка в незнакомой одежде? Как буду оправдываться? Куда скажу подевал свои модные ботинки, новые брюки и рубашку? Ноги решительно повернули к друзьям. Перекантуюсь до ночи у них, а потом что-нибудь придумаю.

С одноклассником Серёжкой мы дружим с сопливого, как говориться детства, познакомившись, когда проводили лето у своих бабушек. Бывают такие люди, приятные во всех отношениях. Мы вместе увлекаемся фантастикой, выискивая её во всех библиотеках, ходим в радиокружок. Он сильный, но никогда не кичится этим, в отличие от большинства пацанов. С ним всегда есть о чём поговорить. Кстати и поужинаю там заодно. В этом у нас в городе, наверное, никто никому не отказывает. Его сестра Любочка, младше нас года на два. Мне кажется, что она с интересом на меня поглядывает, но ещё слишком маленькая. Ещё у них младший братишка, избалованный Олежка. Он вечно путается под ногами и ест, кажется, одни только сладости. Когда настырный, непоседливый братик надоедает и Серёга его гонит, мальчишка кричит: "А — я! Дура-ак!" Окружающие смеются. Получается будто он ругается на себя.

Чесноковы даже насчёт одежды не стали особо приставать, удивились, конечно, но удалось легко отмахнуться выдумав, что изобретаю новую моду для хиппи под русский народный мотив. Слово за слово и получилось выболтать всю свою историю. Они, наверное, не поверили. Мы с Серёгой постоянно сочиняем и рассказываем друг другу всякие небылицы, за которыми приятно пролетает время. Домой я отправился почти в полной темноте, рассчитав, что мои уже спят. В потайном месте поджидал резервный ключ, спрятанный для таких вот случаев, когда кто-нибудь задерживается. В квартиру показалось правильным зайти в трусах и в майке, остальное спрятав в сарае среди дров.

— Это ты, Вовка? — Послышался голос матери.

Оказалось, что она ещё не ложилась, волнуется. Пришлось затормозить на кухне и подтвердить из-за двери, что это я. Мама всё-равно вышла и окинула меня подозрительным взглядом.

— Когда ты успел раздеться?

— Так это, я давно уже здесь. На улицу вон в туалет бегал.

— В одних трусах?

— А чо-о? Другие мужики постоянно по ночам так ходят.

— Как же мы тебя не услышали? Телевизор, наверное, громко работал.

— Конечно громко. — Радостно поддерживаю её версию.

Лучше будет, если она сама всё придумает, а мне останется согласится. Тогда точно поверит.

— Мам, а какой сегодня день недели?

— Ты сегодня весь день спрашиваешь, и мы устали тебе отвечать, что пятница. — Усмехнулся отец, выглянувший на кухню попить воды.

Я выпучил глаза, а руками заткнул себе рот. Хорошо, что родители не заметили эти жесты. Хотелось заорать: "Как пятница!!! Меня уже столько дней и ночей не было дома, а здесь всё ещё тянутся одни сутки?!" С другой стороны, это хорошо. Значит не искали, не переживали.

Та-а-ак, а ведь и прошлый раз к Божене на помощь удалось вернуться почти в то же время, когда исчез. Прослеживается закономерность. Мне значит можно в одном мире спокойно набираться сил, отдыхать, а там в другом всё застыло и ждёт моего появления. Интересно, а если до зимы отложить возвращение или на несколько лет? Нет, пожалуй, тогда и там должны пройти недели, месяцы и годы. Рисковать не стоит. Вдруг тот, кто открывает невидимые двери передумает и обидится? Завтра же пойду возвращусь на место и попытаюсь выручить пацанов. Хотя бы предупрежу всех наших, а вместе мы одолеем. Прошлый раз за два часа в двадцатом веке, там прошло минуты три. За ночь, выйдет побольше. Это и лучше. Появляться прямо среди бандитов не стоит.

Умчаться сразу с утра не получилось, отец попросил вскопать огород. Закусив губу, пришлось согласиться. Вот ведь, помогать чужим людям даже чистить навоз всегда интереснее, у себя же ковыряться тоска! Провозились пол дня. Участок у нас маленький. Я работал торопливо, был, "как на иголках", но подумав успокоился. Там же была вторая половина дня ближе к вечеру, значит и сегодня надо идти примерно в тоже время. Вспомнив, когда заявился к друзьям, мне удалось даже вычислить приблизительный момент. Стало сразу спокойно. Спешить некуда. Перед уходом по своей инициативе даже натаскал воды для стирки.

Из дома решил выйти в старом трико с голым торсом. Не стоит всё время наряжаться в новую одежду. Мать в конце концов заметит её исчезновение. Дедов наряд с русской народной вышивкой покоился подмышкой. Я постеснялся одеть его в светлое время даже на улице. Слишком буду отличатся от окружающих. Наверняка придётся всем встречным, знакомым и незнакомым отвечать на вопросы: "Зачем, да почему?" Потом и до родных дойдёт. Лучше переоденусь на подходе к Лысой горе. Кто знает, вдруг опять там закинет? Но нет, деревню Городищи удалось пройти спокойно. Трактор находился на месте. Я принципиально обошёл его по другой стороне улицы. Драчливых парней наоборот не было. Вокруг стояла субботняя, вечерняя тишина.

Давешнее место пришлось поискать, поволноваться. Помог издалека заметный, торчащий из земли знакомый клочок арматуры рядом с ложбинкой. Второй раз он выручает. А вот оказывается, и дубинка дожидается, сумела вслед за мной сюда проникнуть. Никому деревяшка не нужна, кроме хозяина. Подобрав учебное оружие, я принялся опять кружится, ходить туда-сюда по ложбине и вокруг, попрыгал, кувыркнулся несколько раз по земле. Что-то не то. Не получается. Чего-то не хватает. И тут накатили воспоминания. Меня же всё время били перед перемещением! Я постучал себя по лбу, по спине, по заднице, попробовал и кулаками, и дубинкой. Опять не то. Кто-то другой должен врезать, наверное. В этот момент словно по заказу из-за поворота выехал парень-велосипедист.

Когда я в драной одежде и с палкой на плече заступил дорогу, пацан испугался. Это явно прочиталось на его лице, хотя он и казался повыше, постарше.

— Слушай, друг, ударь меня пожалуйста. — Попросил я, как можно вежливее и улыбнулся.

Встречный перетрусил, наверное, ещё больше. Ну да, (я мысленно поставил себя на его место), подходит псих с дубинкой и просит, чтоб его стукнули. Что будет потом неизвестно. Может сумасшедший после этого набросится! Таким тяжёлым посохом можно кого угодно с ног свалить и покалечить.

— Тебе за это ничего не будет! — Попытался я уверить в своих мирных намерениях и даже отбросил палку.

Не помогло. Юноша попытался меня объехать, а когда не получилось, просто развернулся.

— Не — е! Так легко не отпущу. Или ударь, или хуже будет! — Вцепился я в велосипед.

Парнишка не выдержал, соскочил на землю и отпихнул двумя руками. Толкал видимо крепко, старался чтоб противник уже точно на него сразу не набросился, и моё тело улетело с дороги в густые кусты.

— Ё-моё, какие тут колючки!

Прошипев, я тут же замолчал. Кажется, уже прибыл по адресу. Со всех сторон окружали заросли и лес. Неподалёку послышался негромкий разговор. Бандиты жалели, что поймали всего троих безоружных парубков и готовили остальным нашим опасные "сюрпризы". Моё исчезновение видимо ещё не заметили, иначе не вели бы себя так спокойно. Я осторожно пополз на голоса. Надо сначала разведать обстановку, а то и правда недолго в засаду угодить.

Лиходеи рассредоточились вдоль дороги в зарослях за толстыми стволами. На дорогу, они готовились уронить большие деревья, подрубив их у основания. Пожалуй, с тыла на них вполне можно напасть. Если тихо подкрадёмся, сразу не заметят. Ну чтож, прямо сейчас разбойнички опасности не ждут, даже не маскируются и можно смело лазать по тылам, в поисках товарищей. Если бросить друзей в беде, да ещё имея возможность спасти, этого никто не простит. Грош цена будет такому князю!

Мальчишек далеко не увели, оставили, как и меня связанными даже без охраны, лишь заткнув рот. В принципе это логично. Они больше нужны, как приманка. Увидят отцы отсутствие подростков, кинуться отбивать, попадут в засаду, всё остальное потом. Да и тащить пленных кому-то надо, а отвлекать бойцов, когда вот-вот схватка — это глупо.

Конечности пацаны выдернули сами, лишь только удалось слегка ослабить верёвки. Однако без меня ребята не распутались бы никогда. Ведь развязывать это не завязывать, а намного труднее. А когда за спиной стянуты руки с ногами и всё зацеплено ещё за горло, думаешь, лишь бы не задохнуться. Железки же, как в двадцатом веке здесь не валяются под ногами.

Желая хоть как-то отомстить обидчикам, приятели ухмыляясь положили на место, где только что лежали две гнилые коряги и набросил верёвки на их сучки. Шкодничать ребята умели классно. Получилось удивительно похоже, будто бы люди в самом деле одеревенели. Геройствовать и рисковать больше не стали, поползли к своим. Нападать безоружным мальчишкам на вооружённых до зубов мужиков глупо. На троих ведь у нас остался один мой кистень, почему-то не отобранный бандитами. Хотя, как бы я им размахивал связанный? А ценности деревяшка с камнем не представляет. Нам же сейчас главное по-быстрому "смыться", пока деревенские и в самом деле не хватились, не пошли искать, не попали в засаду.

— Узри, Анисим, отроки сгинули! Верви на колоды нацеплены якоже, егда вязали. Никак оборотились, ровно лесовики. — Послышалось за спиной.

— Чур меня! — Испугано пробормотал другой голос.

— Ага, сработало!

Обрадовавшись словно бестолковый младенец, я прошептал слишком громко и видимо нарушил конспирацию. Меня услышали, а вскоре заметили.

— Кой оборотень, вона! Гони!! — Закричал третий душегуб.

Мы вскочили, не ожидая продолжения, и рванули как стометровку на соревнованиях, да нет, стремительнее. Рекорды по бегу с препятствиями были побиты наверняка, ведь сейчас ценой была жизнь и свобода. Быстроногие, как сайгаки, ловко огибая кусты, перепрыгивая завалы, Еремка с Мальком тут же вырвались вперёд и словно растворились в зарослях. Меня же угораздило ломится напрямую, а это оказалось гораздо медленнее. Ветки хлестали по лицу, колючки ежевики и шиповника вцеплялись словно когтями, царапая одежду и открытые части тела. К тому же шум и топот стояли на весь лес. Сзади и сбоку стало нагонять пыхтение. Оглянувшись, я взмахнул кистенём, и самый резвый бандит остановился, зажав лицо ладонью. Вспомнились слова Борща: "Вовремя отмахнуться и всё!" Второй мужичок сразу притормозил, на бегу доставая своё оружие, но я не стал с ним связываться, устремился дальше к своим. Слишком много преследователей на одного, как бы опять не "влипнуть". Вскоре повезло прорваться на дорогу, где разбойники сразу отстали. Могучим, но тяжёлым мужчинам тягаться в беге с лёгкими, почти такими же длинноногими подростками бесполезно. Сразу не схватили, значит не догонят. Если бы наши враги готовились, то подстрелили бы хоть кого-то, но они не успели поднять луки, как беглецы исчезли с их поля зрения. Вот что значит внезапность. Они нас поймали, напав неожиданно. Мы так же нежданно-негаданно ускользнули.

Увидев запыхавшихся караульных, лесорубы, схватились за оружие, но нас уже никто не преследовал. Дураков нет лезть под стрелы. А услышав про засаду с деревьями, староста в сердцах уронил на шлагбаумы здоровенную ель, заблокировав дорогу окончательно. Придется теперь прорубать другой путь или как-то выживать врага.

— На лодках покудова бум плавать. — Осторожно предложил кто-то.

На этом и закончили, договорившись, что подростки будут ежедневно дежурить поблизости, но в лес больше не лезть, кто бы там не звал, "хоша бы дитя малое!"

Мы с Мальком и Еремкой назад ехали рядом, в принципе довольные друг другом. Мальчишки хвастались, как отбивались, когда я свалился с ног и мол чуть не отбились, да ворогов оказалось изрядно, а меня бросить они не посмели. Врали конечно. Дубины у мужиков были раза в два длиннее наших и количеством нападающие слишком их превосходили. Моё появление посчитали обычной ловкостью и везением, мол тати неаккуратно связали и не заметили.

У ворот встречал Борщ и все местные старики. Они выглядели бравыми генералами и словно хвастались друг перед другом в новых одеждах и поясах. Бляхи блестели на солнце. Видимо бедолаги пол дня отчищали ржавчину. Длинные ножи и топоры, добавляли воинственности. Всех парней тут же "взяли в оборот", несмотря на наши протесты. Мол успеете ешшо брюхо набить. Каждому седому "командиру" досталось по несколько "бойцов", и над нами стали изгаляться, кто на что горазд. Устроили почти всё тоже, что и вчера. Парни били рогатинами и "мечами" чурбаки, пускали стрелы, раздавали друг другу синяки, сражаясь между собой. Учителя ходили вокруг, покрикивали, вмешивались, делали всякие подлянки и традиционно ворчали: "Кои уноты нынешние безруцие, ни ухватить, ни разить аки след ны горазды. То ли бяше в наю лета!" Сами деды, при всём том ни щита, ни оружия в руки не брали и потому парни подшучивали над ними между собой. Тем не менее громко никто не возникал, выполняли все команды. Старших в этом мире уважали даже матёрые мужики, отцы больших семей.

Во двор я опять пришёл на подгибающихся ногах. Хотелось только есть и спать. Однако, когда хозяин напомнил, что не след грязным ложиться, организм сразу взбодрился и ноги радостно понесли в баню. Какое же было жестокое разочарование, когда вместо красотки заявился Борщ. "Фиг тебе, мальчик! Старик что-то почуял и внучку больше не пришлёт! Сам бы мог догадаться." — Рассудил здравый смысл.

Загнав меня на верхнюю полку, дед влил столько кипятка, что весь воздух превратился в обжигающий пар. Взвизгнув, я попытался сбежать, но банщик не пустил. Неожиданно сильной для его возраста рукой, он прижал моё бедное тело к полке и стал хлестать веником. Старик потом с изуверской гордостью показал тот инструмент пыток. На нём не осталось ни одного листика! Мол вот как старался угодить! Как я ни орал и ни брыкался, вырваться не удавалось.

— Вертись, крутись, с усех сторон пропарю! — Покрикивал старый мучитель, а на прощанье ещё окатил ушатом практически ледяной, видимо свежей колодезной воды.

После такой экзекуции было не до звёзд с соловьями и не до девушек. Рухнув на лежанку, тело мгновенно "погрузилось в крепкий и здоровый сон", как говорят врачи.