Книга пяти колец. Том 9

Глава 16

Будем честны, я очень устал. Устал медленно ползти через всю эту гнусь и мерзость, ощущать ее всей своей душой. Да я вижу во всем этом часть себя, но эти части возведены в абсолют. Гнев часть моей природы, он дает мне силу, но эти стражи слишком мерзки в своем безумии и их надо уничтожить. И способ справиться с ними у меня был. Да не самый лучший, не самый приятный, но самое главное он точно был рабочий. Хотя и крайне опасный.

Раз эти выродки используют силу смерти, чтобы снова и снова призывать своих воинов, то мне ничего не остается как последовать их примеру и призвать себе свою собственную армию. Армию тех кто хочет, чтобы завтра было лучше чем вчера, чтобы демоны не уничтожили их дома и родных. Тех кто верит, что Нефритовая империя выстоит и готовы для этого прикладывать усилия. Закрыв глаза я звал имперских бойцов, что умерли сражаясь в бесчисленных боях против людей и демонов. Звал тех кто готов еще раз сразиться, чтобы освободиться и перестать быть рабами круга огня.

Рядом с туманом из праха мертвых мне не нужен был канглинг — моя костяная флейта, которая открывала путь к мертвым. Достаточно было лишь моей воли и желания, чтобы позвать их. Стоило мне закрыть глаза, как я сразу услышал тихий голос раздавшийся за моим левым плечом:

— Как же долго ты думал, Ву Ян. Мне казалось, что ты все осознал еще в прошлый раз когда был в моих владениях.

— Мое почтение, госпожа. Похоже это место плохо влияет на мои умственные способности. — Ответом мне был тихий смешок. — Позвольте воспользоваться вашей силой, чтобы вернуть к жизни тех, кто помнит, что значит честь. Тех кто готов защищать слабых. Ни один из этих стражей не должен существовать.

— Ты отмечен мной и моей силой. С тобой голодные духи, что помогут тебе. И самое главное ты идешь дорогой к Небу, мой безжалостный воин. Многие боятся смерти, не понимая, что она необходимый элемент великого круга жизни. Каждый кто в него попадает имеет свой путь и ты можешь воспользоваться моей силой и властью, чтобы призвать их. Но от того зачем ты их призываешь, будет зависеть кто откликнется на твой зов. Чем больше они будут связаны с тобой тем сильнее будет твой зов. Подобное притягивает подобное.

— Спасибо за совет, великая госпожа. Я воспользуюсь твоей мудростью.

— Удачи, тебе ворон. Пройдя круг огня и победив его стражей, ты очистишь свою душу от изьяна, который всегда с тобой. Ты сможешь стать одним из тех кто возвысится. А теперь прощай.

Я почувствовал как Белая Дева исчезла, но со мной было ее благословение и тихая улыбка, говорящая, что я все еще один из ее учеников и последователей. Пусть я не просил этого дара, но тот кто умер и вернулся не может остаться без ее покровительства.

В моей голове вспыхнула мелодия канглинга, благодаря которой я открывал проход на дорогу мертвых когда получал статус душелова. Сейчас без флейты мне оставалось звать лишь своей силой и волей, но неожиданно по моему телу прошла странная волна и я почувствовал безумное желание петь.

Мои глаза закрыты, но я вижу лучше любого зрячего. Круг Огня пытается противостоять мне, но я пою песнь воли и власти. Мое сердце качает кровь, которая стучит погребальным набатом в висках. Я чувствую как пряди белого тумана стелятся у моих ног. Чувствую злое удивление стражей, что зовут своих воинов, ведь я забираю часть их силы. Силы, над которой они правили безраздельно. Но теперь их власти приходит конец.

В груди тлеет жестокое пламя холодного гнева, его угли, раздутые мерзостью стражей, их бесконечным, извращенным круговоротом смерти. Но теперь он преобразован моей волей. Еще не очищен от их мерзости, но уже обрел форму и направление. Как клинок, закаленный в ярости, но отточенный для одной цели: освобождения. Освобождения душ от рабских оков и освобождения моей души от этой мерзкой зависимости, которая может привести меня к любому из этих стражей.

Леденящее дыхание тумана смерти, что стелется у моих ног, вязкий, как похоронный саван остужает мою ярость, превращая ее в лед. Я Ву Ян, чемпион великого клана Воронов и я иду к своей цели.

Перед глазами как вспышка сверхновой мелькнули лица моих близких. Моей новой семьи. Мэйлин, что делает себе ритуальную прическу перед тем как вступить в смертельный поединок. Лиан, которая говорит со своими солдатами перед тем как повести их в бой. По читающий свои литании, а его цепь крушит черепа врагов. Хэй, со смехом, рвущая демонов на куски.

Их лица, дали мне новый импульс и откуда-то из самой глубины моей сущности пришло понимание Песни. Ее мелодия, это не звуки канглинга, моей костяной флейты, что была лишь ключом. Нет. Это было нечто иное. Грубый, необработанный, рвущийся из горла с силой горного потока, сносящего любые препятствия Зов. Зов, который направлен к тем, кто следовал как и я за Крылатым Отцом.

Раздавшийся язык силы, который я не мог понять, но чувствовал его суть. Слоги грубы, как обтесанный камень, слова тяжелы, как глыбы гранита над могилами. От них ощущалась древность и сила, что пахла пылью забытых склепов, прахом империй, канувших в небытие еще до того, как Первопредки создали свои царства.

Я не пел, это больше было похоже на призывный рев хищника, что созывает свою стаю на бой. Мое тело — всего лишь сосуд, горло — жерло вулкана, извергающего первозданную мощь Смерти и Призыва.

О чем она? Я не знаю слов, но чувствую смысл. Каждый рык, каждый протяжный стон, каждая оглушительная нота — это повеление, мольба и проклятие в одном:

«Восстаньте!»

Голос гудит в костях, заставляя вибрировать зубы. Губы горят, язык — словно раскаленное железо. Я чувствую, как в горле что-то рвется, теплая солоноватость крови смешивается со звуком, придавая песне металлический, жертвенный привкус.

«Вы, чьи кости стали пылью и прахом! Вы, чьи души заточены в вечной агонии битвы! Вы, кого низкие твари обратили в рабов смерти, заставив убивать снова и снова, глубже погружаясь в собственный, выкованный из боли ад! Восстаньте братья. По праву крови, по праву силы, по праву чемпиона клана, я призываю вас. Восстаньте и сразитесь против великого врага!»

Туман за моей спиной начал бурлить, словно кипящий котел. Белизна сгущается, клубится, приобретая форму. Не просто призрачные очертания — плоть, скрытую под тяжелыми боевыми доспехами. Первый звук, что я услышал, кроме своего пения был глухой лязг и скрежет стали о камень. Я не вижу, но знаю. Чувствую это всем существом. Запах старой крови, черненого металла, тлена и непоколебимой решимости. Я чувствовал, что мои братья идут.

«Восстаньте не для новой битвы во имя тьмы, но для последней — во имя покоя! Восстаньте не рабами, но мстителями за самих себя!»

Эти слова призвали ураганный ветер, что обнимал меня и дарил мне спокойствие и уверенность. Великий Владыка Штормов, благословил своего потомка даже в самых глубинах ада. Хмурое небо разорвалось вспышкой молнии, расколовшегося валун, за моей спиной, на мелкие части. Брызги каменной крошки ударили в спину, но боль тут же ушла на другой план сознания. Меня затопила радость, от того что на месте удара возник боевой стяг.

Я чувствовал его, как собственное сердце. Ткань, сотканная из теней и лунного света, тяжелая, не колышущаяся в неподвижном воздухе Подземного Царства. На ней изображен летящий Ворон. Не просто птица, а символ моего клана. Парящий, крылья — как косые удары меча, клюв — направленный в самое сердце врага, глаза — две угольные искры неутоленной ярости и вечной преданности. Клан Ворона. Мой Клан. Стяг не просто появился — он вонзился в реальность, как знамя победителя в землю поверженной крепости. Тихий, многоголосый стон не ужаса, а узнавания, присяги — прокатился по нарастающему строю.

«Восстаньте братья, помнящие что значит Честь! Помнящие клятву защищать слабых, беречь очаги, стоять насмерть за завтра, которое должно быть светлее вчера! Восстаньте те кто поклялся уничтожать демонов и скверну, везде и ад не будет нам преградой! »

Лязг становится грохотом. Ритмичным, как удар кузнечного молота по наковальне войны. Один. Десять. Сотня. Мои братья выстраиваются в боевые шеренги за моей спиной. Я чувствую их волю.

Тяжелые черные ламеллярные доспехи, покрытые слоем вековой пыли и запекшейся крови, сливаются в единую, мрачную стену. Шлемы с масками демонов и злобных духов, скрывают жестокие белокожие лица, из глазниц которых пылает холодный, мертвенный свет решимости. Они стоят в едином строю призванные волей своего чемпиона. Они ждут моего приказа. Мертвые, но не сломленные. Призванные по моей воле, они готовы атаковать. Но сейчас от них ощущается только напряженная тишина ожидания, прерываемая лязгом металла о металл, когда кто-то непроизвольно сжимает рукоять оружия.

Каждый из них оружие с черными лезвиями, оно столь разнообразно, как и сам клан Воронов, что сражался в бесчисленных сражений против людей и демонов. Преобладают дадао — широкие, тяжелые мечи-тесаки на длинных рукоятях, способные рассечь коня и всадника пополам. Их лезвия тусклы, но несут на себе зазубрины от бесчисленных ударов по кости и броне. Рядом, бойцы с гуаньдао, алебарды с длинными, кривыми лезвиями, похожими на полумесяцы смерти. Отдельная каста это воины с гэ — боевыми клевцами, их страшные клювы, предназначенные для пробивания доспехов, раздробления костей. Ими можно рубить, колоть и рвать на куски. Каждое оружие инструмент разрушения, но сейчас это наши ключи от клеток. Ключи, которыми мы взломаем врата ада, освободим души из под власти жестоких тюремщиком и уничтожим их самих.

Позади строя тяжелой пехоты, раздавались совсем другие звуки. Легкий скрип кожаных доспехов, тонкое зловещее пение проверяемых тетив. Потомки Владыки Штормов, славились как хорошие лучники, не настолько великие как предки моего степного брата, но куда более страшные.

Лучники моего клана ощущались куда легче, они были подобны призракам, но от каждого из них ощущалось смертельная опасность. Натянутые тетивы их тугих, композитных луков поют свою собственную, безмолвную песню напряжения. А стрелы, что каждый из них подготовил для врагов были смазаны ядом. Вступая в бой против тварей вороны сражались не гнушаясь правилами низкой войны.

Спиной я чувствовал холодные острия граненых наконечников насаженных на черные древки и украшенные вороньими перьями. К каждой стреле привязана маленькая, костяная свистулька. Почти не влияющая на полет стрелы выпущенной опытным лучником, но именно она издает голос войны великого клана Воронов.

Когда такая стрела полетит, она будет выть. Выть, как душа, вырванная из тела и превращенная в злобного призрака, что хочет крови живых. Выть, как плач восставших мертвых детей, что пришли за жизнями своих убийц. Услышавший этот вой знает, что настала его смерть. Что в бой идут собирающие души элитные лучники моего клана. Эта жестокая песня оружие ломающее волю и леденящее кровь живых. У наших врагов нет жизни, но скоро мы узнаем есть ли у них страх? И если его нет, то мы научим их бояться!

Над всем этим парят большие, ловкие, бесшумные тени. Они кружат над строем, как живые знамена. Вороны. Не простые птицы. Глаза их — не бусинки, а угольки из самого сердца Вечности. Они наши связные. Глаза и уши командиров, что говорят на одном с ними языке. Их грай укрепляет нашу волю, ведь они отнесут наши души Белой Деве. Их карканье — это карта боя, приказы, донесения, сплетающиеся в невидимую сеть управления над мертвым войском.

Песнь набирает силу. Она уже не просто рвется из меня — она живет во мне, вибрирует в каждой клетке, выжигая остатки сомнения, остатки страха. Я пою о Свободе. Не для себя. Для них. Для этих воинов, запертых в бесконечном кошмаре.

«Слышите ли вы звон последнего колокола, братья?» — вопрошает мой голос, грубый, окровавленный, но полный нечеловеческой силы. — «Это не призыв к бою, но призыв к Освобождению! Тот, кто держал вас в оковах вечной битвы, кто кормился вашей болью и отчаяньем — он здесь! Он пред нами! Эти стражи — ключники вашей тюрьмы! Разбейте замки! Сотрите их с лица этой гнусной земли! Пусть каждый удар вашего меча, каждый вой стрелы, каждый удар клевца будет не просто уничтожением — он будет искуплением! Освобождением!»

Я чувствую, как в ответ на эти слова, произнесенные на языке, который я не понимаю, но который понимает сама Смерть, армия мертвых вздыхает. Единый, леденящий порыв ветра, пахнущий могильной сыростью и озоном грядущей бури. Доспехи лязгнули громче. Сотни рук сжали рукояти оружия. Тетивы луков напряглись до предела. Это был не стон — это был рык. Рык пробудившихся львов, узревших наконец охотника, дерзнувшего запереть их в клетке.

« Сразитесь не за Империю, что уже стала прахом под вашими ногами!» — гремит моя песнь, превращаясь в рев. — «Сразитесь не за славу, которая давно истлела! Сразитесь за Вечный Покой! За право сложить оружие! За право уйти в Белый Туман не рабами, но Победителями! За шанс сгореть последним, чистым пламенем перед тем, как погрузиться в безмятежность Не-Бытия!»

Белая Дева, ее благословение укрепило холодное пламя в моей груди. Ее тихая добрая улыбка, далекая звезда в кромешной тьме этого места и безмолвное обещание поддержки. Я благодарен ей за эту помощь, но сегодня я не просто ворон. Сегодня должен показать этому месту, что я чемпион великого клана Воронов и я иду дорогой к Небу. Эти стражи, должны умереть. Их уничтожение — первый шаг к очищению моей души от изъяна Гнева, который всегда со мной. Но сейчас Гнев послужит топливом для этой древней Песни Освобождения.

«ВОССТАНЬТЕ, ДЕТИ ОТЦА ШТОРМОВ! ВОССТАНЬТЕ, ВОИНЫ ВОРОНА! ВОССТАНЬТЕ И РАЗБЕЙТЕ ОКОВЫ! ВАШ ЧЕМПИОН ЗОВЕТ! СМЕРТЬ ЗОВЕТ! ПОКОЙ ЖДЕТ! ВО СЛАВУ ПЕРВОПРЕДКА! ВО СЛАВУ КРЫЛАТОГО ОТЦА!»

Я вскидываю голову, глаза все еще закрыты, но лицо обращено к невидимому небу Подземного Царства. Горло рвется, кровь стекает по подбородку, горячая на ледяной коже. Последняя нота песни — не звук. Это взрыв. Тишина после грома. Абсолютная, давящая.

И в этой тишине раздается один-единственный звук. Громовой, сокрушающий реальность, лязг тысячи доспехов, ударивших каблуками о камень в едином порыве. Салют. Признание. Готовность.

Затем я слышу скрежет вынимаемого из ножен оружия. Тысячи клинков, тысячи копий и алебард, тысячи наконечников стрел, направленных вперед. Зловещий шелест лучников, поднимающих тугие луки. И карканье воронов, что звучит уже не как шепот разведчика, а пронзительные, боевые кличи, разносящиеся над строем. И следом раздается оглушительный клич:

— ВО СЛАВУ КРЫЛАТОГО ОТЦА!

Армия Мертвых Клана Ворона готова к бою. Моя песнь смолкла. Остался только рев Гнева, превращенного в Орудие Спасения, в моей душе и грохот тысяч шагов, как начало землетрясения, когда строй мертвой тяжелой пехоты сдвинулся с места. Навстречу стражам. Навстречу их уничтожению. Навстречу Освобождению.

Я открываю глаза и повернувшись к мертвым братьям салютую им, получая ответный салют. Эти черные полки проекция моей воли. Моя верная армия, черная, как ночь, тихая, как могила, и неотвратимая, как сама смерть. А над этими безжалостными воинами реет стяг с Парящим Вороном. Ветер, поднятый их движением, бьет мне в лицо, неся запах железа, тлена и древней, нерушимой Клятвы.

Боли нет.

Смерти нет.

Есть лишь путь.

Есть лишь моя воля.

Да раскроются мои черные крылья!

Я шепчу хриплым голосом древнюю как мир мантру, вытирая кровь с губ. И она гремит как гром. А я делаю шаг вперед, во главе легиона теней, вызванных Песнью, которой не должно было быть в этом месте. Пора очистить это место!