Кирпичики 2

Глава 28

Мы посмотрели друг на друга, а потом, не сговариваясь, пулей вылетели на поверхность. Оказалось, что всё совсем не так плохо, как мы себе в этом подполе нафантазировали — всего-то навсего с печки свалился утюг. Не электрический, упаси боже, а старинный и чугунный, в который угли клали. Я поднял его и поставил в уголок, добавив:

— Теперь точно не упадёт.

— А с чего бы это ему с печки было падать? — задалась риторическим вопросом Галя. — Сколько лет лежал и ничего, а как мы появились, вдруг свалился.

— Откуда я знаю, — пожал я плечами, — как говорили наши предки — пути господни неисповедимы. Продолжим поиски клада?

Галя кивнула головой, и мы опять спустились в подпол.

— Значит так, дорогая моя подруга, — сказал я, внимательно рассмотрев очерченный Галей квадрат, — нужна стамеска и молоток… а ещё лучше ломик и кувалда.

— Здесь где-то инструменты лежали, — быстро вспомнила она, — я пойду посмотрю.

И через пять минут я стал счастливым обладателем двух стамесок и здоровенной чугунной кувалды весом в добрых пять-шесть кило.

— Извини, но лома с молотком не нашлось… точнее молоток-то есть, но у него вся рукоятка сгнила.

— Этого вполне достаточно, — успокоил её я, — попробуем сразу зайти с козырей.

И я отодвинул Галю в сторонку, чтобы под замес случайно не попала, а сам со всей дури саданул по кирпичам. Не с первого, конечно, раза, а с десятого где-то кладка подалась, и один из кирпичей провалился внутрь какой-то ниши.

— Хорошо пошло, — сказал я, разглядывая дырку. — Надо ещё один кирпич выбить, через этот проём даже руку не просунешь.

Соседние два кирпича вылетели после третьего по счёту удара, Галя тут же и засунула в нишу руку.

— Коробка какая-то, вся в пылище, — сообщила она, — тяжелая, зараза.

Я без слов присоединился к ней и помог вытащить сокровища на свет божий — весила эта коробка несколько килограмм. Мы осторожно подняли её в горницу и положили на стол в углу — хороший стол, крепкий, по виду сработанный из дуба.

— Значит так, — твёрдо заявил я, — я вынимаю вещи по одной, а ты ведёшь опись найденного.

— У меня и бумаги-то нет, — растерянно ответила Галя.

— Что бы ты без меня делала, — и я вручил ей блокнот и шариковую ручку, как знал, что пригодится.

— Номер раз, — я взял то, что лежало сверху, — церковное кадило из металла жёлтого цвета с раз-два-три… с семью драгоценными камнями по периметру. Записала?

— Ты не отвлекайся, — строго одёрнула она меня, — а то пропустишь что-нибудь.

— Номер два, — продолжил я, — свёрток с монетами, сейчас посчитаю… двадцать три монеты достоинством пять рублей, из жёлтого металла с профилем царя Николая.

— Это золото? — спросила Галя.

— Очень похоже, если по весу судить, — ответил я, — если тебе интересно, сколько это сейчас стоит, то грамм золота на чёрном рынке идёт по тридцать рублей, а в одной монете около 4 грамм… итого выходит около трёх тысяч… не миллионы конечно, но приличная сумма. Однако мы двигаемся дальше, номер три…

Я покопался в ящике и выволок наружу старинную книгу.

— Номер три — книга Евангелие от Иоанна, издание 1856 года, кожаный переплёт… состояние неплохое.

— А это сколько может стоить? — поинтересовалась Галя.

— Тут сложно сказать, зависит от многих факторов, но что больше тыщи, это точно. Номер четыре — женское украшение в форме ожерелья… похоже из жемчуга, количество жемчужин уж не буду считать, напиши «много». Ну и наконец (я с некоторым усилием оторвал с самого дна деревянную доску) икона… деисусный чин, судя по всему, в центре Христос-Пантократор, по бокам от него Богородица и Иоанн-Предтеча, если я ничего не путаю. В хорошем состоянии, судя по доскам… где-то 250-300-летней давности. Это, похоже, самое дорогое, что мы нашли.

— Что за слово такое, деисус? — почему-то поинтересовалась Галя. — Производное от Иисус?

— Нет, это от греческого слова деисис, что в переводе означает моление или прошение. Вот эти ребята по краям молятся Христу и просят у него… ну чего-то там просят. Иногда выполнялся в виде триптиха… то есть трёх разных досок, но у нас вот монолитный вариант. Цену затрудняюсь назвать, но может быть очень… очень много.

— И откуда ты всё это знаешь? — прищурилась она.

— Книжки умные читал, — туманно ответил я, — а ещё бабушка в Тамбове была из семьи священника, от неё кое-чему поднатаскался.

— И как же мы всё это потащим в Пехтеляй? — перешла к земным вопросам Галя.

— Очень просто, икону ты понесёшь, а я всё остальное, справимся…

— Только через всю деревню с таким добром наверно не следует идти, — заметила она, — а то мало ли что люди подумают.

— Правильно, золотце ты моё, — и я чмокнул её в щёку, — сложим на окраине, я потом туда бэху подгоню. Да, не забыть бы бабе Фене швейную машинку подогнать, я видел — сейчас хорошие импортные начали продавать.

— А бабе Вере тоже что-то существенное надо подарить, вот ведь сколько добра она нам отписала.

Антоновки я уж не стал набирать, и так груз тяжёлый. Обратный путь в Пехтеляй был значительно короче прямого — Галя оставила знаки на деревьях, по ним и ориентировались. Всего за полчаса доковыляли без единого приключения.

— Ну что, — встретила нас баба Феня, подслеповато щурясь, — нашли икону для Верки-то?

— Нашли, бабушка, — успокоила её Галя, — и уже в машину положили.

— Обедать будете?

Мы с Галей переглянулись и решили, что можно. На обед у бабы Фени были щи без мяса, вегетарианские значит. С большим количеством крапивы и щавеля. Очень вкусно. Пока мы приканчивали свои тарелки, баба Феня поведала нам свои проблемы.

— Огород-то разваливается, вскопать некому, — горестно начала она, — и теплица у меня была, тоже вся сломалась. И забор совсем завалился, а поправить-то и некому.

— Хорошо, баб-Фень, — решительно сказал я, — давай для начала я тебе огород вскопаю под зиму, а всё остальное мы в следующий приезд решим, когда машинку тебе привезём.

— Это когда будет-то, милок, — хитро прищурилась она, — вы ведь раньше весны теперь не заявитесь.

— Через неделю, бабфень, — твёрдо ответил я, а Галя согласно кивнула. — Жди нас ровно через неделю, может даже раньше.

— А не обманешь?

— Моё слово твёрже алмаза.

Давно я не копал землю… с прошлой жизни не копал ведь. А это дело непростое… короче говоря мозоли на обеих руках у меня через полчаса вылезли, а поясница начала разламываться через час. Стоп, сказал я себе — для первого раза вполне достаточно, а то потом сутки отлёживаться будешь. А баба Феня и тому была рада, треть огорода я ей вскопал.

Отъехали уже сильно к вечеру, синеть начало.

— У нас, кажется, всё получилась, — радостно сообщила мне Галя, когда мы добрались до Пензенской трассы.

— Не говори гоп, — остановил её я, — это дело ещё реализовать надо будет — а там кто знает, как оно всё повернётся.

— У меня есть один родственник, — продолжила Галя, — очень дальний, но мы иногда общаемся. Так он имеет художественное образование, наше городское училище закончил, можно к нему обратиться.

— Можно, — лаконично ответил я. — Завтра позвони ему, поговорим.

— Да нет у него никакого телефона, ногами идти придётся.

И на дворе стоит конец октября. Что за это время произошло? Клад мы реализовали, правда не весь и не за ту сумму, что ожидали, но с минимальными проблемами. Икона с деисусом и точно оказалась весьма древней и очень ценной, но пристроить мы её никуда не смогли, красуется пока на стенке нашей комнаты в коммуналке. Вторую икону мы презентовали бабе Вере, она ей очень обрадовалась. А остальное ушло со свистом через барыг на чёрном рынке, всего мы выручили порядка десяти тысяч.

К бабе Фене съездили через неделю, надо же держать слово, и я ей торжественно вручил швейную машинку фирмы Бразерс, полторы тыщи выложил. Заодно и забор починил — она была очень растрогана, ходила кругами вокруг машинки, пока я не включил её в розетку и не пояснил, что и как там делается. После этого она от неё не вставала, от этой машинки, вплоть до нашего отъезда.

Двух знакомых бабы Веры (это были соседи по подъезду — родственников у неё, по правде говоря, почти не осталось) я честно попытался излечить… получилось не очень, но положительная динамика возникла у обеих, и то ладно.

А что там у тебя со стройкой, спросите вы — это ж самое интересное. А всё хорошо со стройкой, отвечу вам я, забор мы за неделю поставили, в середине сентября СМУ-125 загнало туда экскаватор, сейчас нулевой цикл близок к завершению. В ноябре, я так думаю, закончат дела с фундаментом и начнут кладку первого этажа. Роберт смирился со своим распределением квартиры и ни в какой суд не пошёл, а вот бывший наш руководитель Ванечкин так и ставит палки в колёса по мере сил и возможностей. Одна радость, что возможностей у него немного и серьёзно затормозить стройку он не в состоянии.

В банке тоже всё замечательно, повысили зарплату и мне, и Гале, так что денег у нас хватает на всё. Алевтина не может на меня нахвалиться, какой ценный специалист ей в руки попался. Да, в конце же сентября у нас бракосочетание случилось… Галя оказалась нестандартной девушкой и никаких торжеств по этому поводу требовать не стала, даже белого платья не сшила. Родителей что у меня, что у неё на данный момент не имелось, а пускать пыль в глаза подружкам она посчитала неправильным. Так что расписались мы во Дворце бракосочетаний и в тот же день уехали в свадебное путешествие по Волге, последним рейсом до Астрахани и обратно. В каюте класса люкс, на это я денег не пожалел. Обратно привезли три кило чёрной паюсной икры.

Гена из райкома уехал с концами в Питер, больше я его не видел и не слышал. А Павлик, который заступил на его место, оказался рубахой-парнем, с которым приятно было вести дела. Саня-неудачник, который видеоканал сделал, как-то успокоился и честно делил свою прибыль с крышей в виде Магомеда. Ко мне ни тот, ни другой претензий больше не имели.

А Цой с Гребенщиковым с большим успехом прокатали мои две песни на корпоративе. Эти песни тут же ушли в народ и стали очень популярны, но Борис сумел быстренько зарегистрировать их на своё имя в ВААПе. Требовали они с меня продолжения банкета — мол если уж начал, не останавливайся, давай на-гора новые, но я отказался… хоть бы денег немного отсыпали за предыдущие, но нет, жаба их обоих, видимо задушила. А бесплатно только птички на дереве поют.