Кай из рода красных драконов 5

Интерлюдия

Шасти была опьянена боем. Ей казалось, что они всё так хорошо продумали! И горшки с ядом! И самострел из телеги! И пылающие позвонки ютпы — оказалось, что они вбирают колдовской огонь, который не собьёшь, пока магия не иссякнет!

Ещё немного, вот-вот сейчас… И падёт последний защитник перевала!

И она прорвётся сквозь кружащих над Нисой драконов на помощь к мужу! Она видела его рядом с Нишаем! Оба наследника — плечо к плечу — вместе вгрызались в строй воинов и колдунов, окружающих императора!

Кай — великий воин! Скоро он захватит этот проклятый паланкин со страшноликим!

И тогда — конец! Войне конец!

Шасти уже видела: они построят огромный город! Будут жить в мире с крылатыми волками и драконами! У неё будет четыре мальчика и две… Нет, четыре девочки!

Девочек она тоже выучит магии! Больше не будет такого, что девочка — только товар для родителей!

Она откроет школу для всех, и пусть лучшим станет самый способный! Нет, пусть будет много школ магии! В городе! В горах! За горами!.. Везде!.. И!..

Воздух вдруг стал таким вязким, что Шасти, вдохнув, не могла сделать выдох, а небо потемнело, и белый день превратился в ночь.

Ниса беспомощно забила крыльями, понеслась вниз, растопырив лапы и вереща от ужаса. Шасти даже не пыталась остановить драконицу — девушка зашлась в кашле. Вязкий противный воздух ей удалось выкашлять из лёгких только у самой земли.

К счастью, Ниса не упала. Кое-как приземлившись, она прижалась к земле, продолжая попискивать, как только что вылупившийся из яйца драконёнок.

Шасти сползла с её спины и обессиленно опустилась рядом. Попробовала вызвать в ладонях свет… И первый раз в жизни не увидела между пальцами ничего, даже самой маленькой искорки.

Шасти поняла: тьма поглотила магию. Ей захотелось плакать от бессилия. Она обняла шею Нисы и тихонечко всхлипнула.

Испуганная драконица словно не слышала хозяйку. Она уткнула морду в землю, магическая тьма ужасно пугала её.

Шасти тоже захотелось лечь рядом с Нисой, сдаться, прижаться к земле, обнять её, укрыться среди камней. Но вместо этого она усиленно моргала, пытаясь привыкнуть к темноте хотя бы немного.

Это помогло — Шасти увидела ближние камни, что были в десятке шагов. Но на этом успехи закончились. Зато холод усилился, и пришлось лезть на спину Нисы, чтобы отыскать тёплый плащ.

Было страшно. И что-то шумело вокруг, словно крылья. И люди кричали вдалеке глухо и неразборчиво. Наверное, кругом были только враги, и они скоро доберутся до неё!

Как ругались эти мерзкие колдуны, увидев её в небе! «Проклятая ведьма, мы поймаем тебя и отрежем руки, а потом привяжем к столбу у крепости, чтобы другим неповадно было!» — вот как они орали. Сейчас они найдут её и…

Но едва только Шасти разнюнилась, жалея себя, как рядом с Нисой плюхнулся вражеский чёрный дракон.

Колдун на его спине кашлял, сжимая обеими руками распухшее горло.

Видно, его дракон парил гораздо выше Нисы. Хотел зайти сверху, шибануть «проклятую ведьму»?

«Чем выше — тем, наверно, тяжелее теперь чёрное небо, — подумала Шасти, ощутив, как страх сменяется злостью на колдуна. — Удивительно, как он вообще сумел вывалиться из этого киселя!»

Она вскинула руку, позабыв, что молния больше не хочет рождаться в пальцах.

Тогда девушка сунула руку в поясную сумку и выхватила мешочек с порошком из яда и золы, который отлично горел и сам по себе, безо всякой магии!

И не без злорадства снесла колдуна со спины дракона! Только вспышка озарила тьму и мелькнули ноги в чёрных кожаных сапогах!

Шасти отряхнула ладони и вздрогнула: раздался заунывный вой диких волков, многоголосый и жуткий. Наверное, они увидели свет, и теперь обсуждают: что это?

Домашние ответили им поскуливанием. Они почти не умели выть.

Когда нахлынула тьма, домашние волки, наверное, залегли, как Ниса. А вот дикие могли не потерять зрения даже в колдовской тьме. Уж больно у них самодовольные голоса!

— Здесь Шасти! — раздался крик кого-то из воинов.

Девушка запоздало вздрогнула. Она выдала себя вспышкой не только волкам. Хорошо, что воины близко оказались свои.

И люди Айнура, и дикари, и зайцы — все знали Шасти в лицо, а она — только тех, кого приходилось лечить. Оказывается, есть и плюсы в том, когда ты одна единственная девчонка среди кучи воинов!

Шасти улыбнулась с облегчением и попыталась вызвать между ладоней магический огонь. Она всё никак не могла привыкнуть, что магия в этой тьме невозможна.

Ничего не вышло, но девушка тут же сообразила, что нужно бы попробовать разжечь обычный огонь, не магический. И нашарила в поясной сумке горшочек с жиром для ухода за ранами.

Отыскала в той же сумке кусок конопляного шнура на фитилёк, и с удовлетворением убедилась, что настоящий, человеческий огонь зажегся себе и горит!

— Хорошо! — этот голос Шасти сразу узнала, он принадлежал Истэчи. — Пусть Ниса и Шасти будут костром в ночи! Идём от него!

— Убрать луки! Доставайте ножи! — это кричал молодой охотник Нёкёр, сам возложивший на себя плащ полководца. — Зажигайте стрелы и держите, как факелы!

Шасти не понимала, зачем воинам ножи, но услышав первый предсмертный крик — догадалась сразу.

Тьма сбросила с неба драконов, дезориентировала вражеских воинов. И дикари-охотники, привыкшие к многим тяготам жизни в горах, опомнились первыми. Они бросились вырезать найманов.

Да, их стрелы стали бесполезными. Но не ножи. А волки…

Услышав рычание, грызню и крики драконов, Шасти поняла, что и дикие волки — тоже не дремлют.

Во тьме сейчас во всю лилась кровь и шла жестокая расправа.

Шасти достала горшок с ростком нового мира — вот он на удивление не потерял своего свечения. Она поставила его рядом с жирником на спину Нисе, и стало ещё чуть-чуть светлее.

Девушка решила, что Истэчи прав — кто-то должен служить костром во тьме.

Они с Нисой сражались славно, никто из воинов не упрекнёт их в трусости.

Но для драконицы бой кончился, а Шасти не бросит испуганную Нису. Она будет сидеть и светить своим, указывая, где безопасно.

Шасти не боялась, что огонь притянет врагов. Рядом были воины, она ощущала их незримую поддержку. Да и у неё самой имелся и нож, и порошок из сушёного яда.

Чтобы отвлечься и не слушать крики тех, кого убивали, Шасти перебрала в памяти заклинания огня: попробовала одно, другое — тщетно.

Нашарила на спине стонущей от ужаса Нисы большой мешок с колдовскими принадлежностями, стала вытаскивать эликсиры и пробовать на них заклинание света.

Неожиданно заклинание сработало на последнем оставшимся зелёном хоргоне.

Шасти берегла его для тяжелораненых, он был аккумулятором лекарской магии. И вдруг — засветился живым, излечивающим страх, светом. И вот он уже светил так, что стало видно вокруг не меньше, чем на пару дюжин шагов!

Хоргон был аккумулятором чьей-то колдовской силы, Шасти ещё не умела пока создавать такие мощные артефакты. И он был последний — надолго ли его хватит?

Девушка, однако, приободрилась. И Ниса тоже подняла морду и повеселела.

Она-то почему потеряла зрение? Выходит, у волков — совершенно иная магия? Не такая, как у драконов? А почему?

— Эй ты, ведьма! — раздался крик, и Шасти увидела колдуна.

Босой, грязный, он, верно, долго полз по земле. А теперь увидел свет и кинулся к ней с ножом.

— Прочь! — Шасти привычно вскинула руки, пытаясь скатать молнию.

Но тут же схватилась за нож, а Ниса разинула пасть, готовая защищать хозяйку.

Схватки не вышло. Колдуна нашла стрела, выпущенная на свет хоргона.

Хитрые охотники не бросили Шасти. Они охраняли её, но стояли не рядом, а так, чтобы свет не мешал им целиться.

Постепенно криков становилось всё меньше, и всё чаще перекликались охотники и подавали голос, советуясь, дикие волки.

Шар хоргона сиял, и воины потихоньку стали собираться вокруг Нисы и Шасти. Они стряхивали с меховой одежды кровь, шутили, хвастались числом убитых найманов, добытым оружием и амулетами.

— Это что у тебя горит? — прохрипел Йорд, выныривая из тьмы и хромая к девушке. — Хоргон, что ли?

Он был ранен — из рассечённой щеки на шею бежала кровь, но улыбался светло и радостно. Маргон был повержен. Йорд сам сумел снять, наложенные на него печати.

Шасти бросилась к дюжинному, выхватив из мешка на спине Нисы чистую ткань для перевязки.

Йорд замотал головой — он ещё не чуял раны, явно полученный прямо сейчас, во тьме. Не понимал, что течёт ему на грудь, густое и тёплое.

Шасти прижала ткань к ране, пытаясь прощупать — цела ли кость?

К счастью, кости у Йорда оказались крепкими, и нужно было как-то без магии зашить рассечённую кожу.

Игла имелась, как и жилы для шитья, но боль?

— Шей! — буркнул Йорд, заметив в руках девушки иглу. — Я твоего эликсира нахлебался — совсем ничего не чую.

Шасти кивнула и быстро сделала четыре стежка.

Тут же подошли ещё раненые, видя, что есть надежда на помощь. И девушка стянула на землю мешок с тканью для перевязки, травяными настоями и прочим добром, необходимым для врачевания.

Привычное занятие успокоило её совершенно. Она возилась с ранеными, а вокруг постепенно собирались уцелевшие охотники и воины Ичина и Маймана.

Эти пришли последними, ведя за собой волков — люди не бросили крылатых зверей.

Только дикие волки всё ещё носились во тьме. От этих не мог укрыться никто, и Шасти иногда слышала крики хитрецов, затаившихся в трещинах и за камнями.

— Что происходит? — спросил Йорд, посидев и допив свой эликсир.

Верно, он всё-таки врал, что не чувствует никакой боли. И легче ему стало только сейчас.

— Колдуны пытаются открыть дверь в преисподнюю и впустить к нам Эрлика, — пояснил один из караванщиков.

Его белая одежда тоже была в крови. Чужеземцы дрались вместе со всеми, не прячась и не жалея себя.

— Зачем? — удивился Майман. — Эрлик — жестокий бог, он не пощадит никого.

— Другого оружия у них не осталось, — пояснил Ичин. Он задумчиво перебирал амулеты на груди. — Они не хотя сдаваться. Хотят умереть вместе с нами. Утащить нас с собой.

— А где Кай? — спросил Истэчи, выныривая рядом с Йордом. — Я всех уже расспросил! Никто не знает, куда он делся! Нехорошо!

— Кай остался у перевала, — пояснил караванщик. — Нас отрезало от его сияния, потому мы и погрузились во тьму. Это Эрлик разменял день с ночью, перевернув мир, чтобы спуститься из ада к нам.

— Значит, Кай и его колдун — где-то рядом, нас просто тьма туда не пускает? — Крейч, драконий воин в настоящей броне, поднялся во весть рост и вытащил из ножен меч.

Клинок слабо засветился, оповещая, что его магия — в полном порядке.

— Странно, что магия меча работает, — нахмурился Ичин. — Мои амулеты мертвы. И магия колдунов — тоже иссякла. Они пытались бросать в нас молнии, а лучше бы достали ножи.

— Нужно определить, в какой стороне перевал и прорубаться к господину! — решительно сказал Крейч. — В легендах было сказано, что драконьи мечи рубят тьму! И вот я вижу тьму, описанную в легендах! Достаточно плотную, чтобы рубить! Вперёд!

Он взмахнул мечом, и Мавик, неожиданно выскочивший из темноты, шарахнулся от него с рычанием.

А следом за Мавиком появился Айнур — тоже с мечом наголо.

За ним шли его воины.

Айнур торопился изо всех сил.

Он видел — охотники, направляемые удивительными волками, способными превращаться в людей — поднялись на перевал!

Прорвались! И его место было там, рядом с ними!

Айнур плюнул на тайну волков, на чудесных воинов в сияющей броне, загородивших вход в Белую гору, на вельмож в нарядных одеждах, разбивших лагерь напротив горы и покорно ожидающих победителя.

Мало того — не все отряды найманов ушли с императором к перевалу!

Вельможи не желали рисковать своими людьми. Они не верили, что император победит.

«Пусть заяц! — думал Айнур, карабкаясь по обходной тропе вверх, к перевалу. — Но, если мальчишка возьмёт верх — так тому и бывать! Он сам присягнёт ему, как Чиен! Ведь всё! Всё было потеряно! И вдруг… какой-то грязный, никому не ведомый ушастый заяц!.. Это что, выходит, что Тенгри — плевать на драконью кровь повелителей этих гор?..»

Вслух Айнур не говорил ничего — нельзя было тратить дыхание на слова.

Они карабкались в гору как олени, удирающие от стаи волков. Тайная обходная тропа была слишком крутой, слишком узкой.

И когда тьма упала с неба, воины враз потеряли направление, понимая только, где верх, а где низ.

Вперёд и по сторонам было видно не больше, чем на несколько шагов. А кругом обрывы, неверные камни.

— Что делать? — крикнул Вигра.

Айнуру почудилась дрожь в его голосе.

Тьма была ужасающая, давящая и плотная. Она будила в груди древние страхи и заставляла сбоить сердце.

Айнур вытащил из-за пазухи огненный амулет, но тот не пожелал слушаться. Кресало, правда, выдало искру, но дров у них не было, факелов тоже.

— Это колдовская тьма! — крикнул Айнур так, чтобы услышали все его воины. — Простой огонь в ней возможен, но у нас нет факелов.

— Видать наши здорово прижали сейчас императора! — рассмеялся Вигра. — Вот он и напустил на них тьму!

Он сказал «наши». Не дикари, не волки Маймана — наши.

И Айнур, готовый сейчас завыть во тьме от бессилия двигаться дальше, выхватил меч, пытаясь разжечь в себе страсть молодых — сражаться до конца даже в кромешной тьме.

Драконий клинок вдруг сам собой засветился непривычным голубовато-белым светом.

— И что это значит? — удивился Вигра, тоже вытаскивая свой меч.

— Драконий меч — дар Белой горы, — нахмурился Айнур. — Возможно, впереди её враг, и она пытается нам помочь.

— Тьма такая густая, что похожа на мрак самой преисподней, — отозвался Вигра, разглядывая сияние. — Что же творится у перевала? Неужели сами боги вмешались в схватку?

— Может, и боги, — вздохнул Айнур.

— Значит, надо взбираться! — крикнул Вигра. — Наше место там! Вперёд!

Айнур усмехнулся в ответ, думая не о том, что нельзя лазить по горам в абсолютной тьме, а о Вигре.

Мальчишка был спесивым недалёким хвастуном. И вдруг: «Наши», «вперёд»?

Что сделал с ним этот «белый заяц»? И что случилось с ним самим, ведь и он готов лезть в гору, пусть они даже свалятся и разобьются через пару шагов!

— Вперёд! — выкрикнул Айнур. — Лезем вверх! Ищем тропу руками! Нужны верёвки, чтобы никто не отстал и не сорвался!

И тут где-то над его головой посыпались камни, а потом раздалось рычание и человеческий крик.

Миг — и сверху прямо на Вигру свалилось окровавленное тело в найманской кожаной броне.

— Эй! — радостно заорал тот, отпихивая вражеский труп с разорванным горлом. — Мы здесь! Здесь!

Все воины Айнура видели, что только «наши» поднимались на перевал на волках.

Рычание стихло. В лицо Айнуру ударил поток воздуха, и на тропу приземлился крылатый волк без всадника.

— Это Мавик! — обрадовался Вигра, узнав приметную масть зверя. — Смотрите, он видит во тьме! Эй, волк, где твой всадник? Где Кай?

Мавик задрал морду вверх и заскулил, пытаясь завыть. А когда у него ничего не вышло, схватил Вигру зубами и потянул вверх.

— Да мы идём, — закивал воин. — Не видно только совсем ничего. Дай-ка возьму тебя за шлейку? Можешь вести нас по тропе? Тут есть тропа, видишь её?

Мавик взмахнул хвостом, почесался. Наверное, размышлял на свой волчий манер, а потом решительно двинулся вперёд, таща за собой воина.