Кай из рода красных драконов 5

Глава 17 Кто тут демон?

Далековато было до вражеского «табора», но Нишай меня заинтриговал.

Я щурился и ждал, пока император высунет татуированное рыльце из паланкина. Разглядывал его свиту. Размышлял: может, Нишай прав на счёт того, что мы переходим из фазы сражения в фазу семейных разборок? Ведь и в моём мире — одним всё, другим закон.

Княжич Камай выпадал из закона. Слишком древний род, слишком страшны красные драконы, в древних легендах победившие чёрных.

И раз уж я стою на пути императора, не пуская вайгальцев к Белой горе, свечу породистой мордой, может, начнём разговаривать?

Вот только я ещё не решил, нужны ли нам эти переговоры?

Сколько нас сейчас? Навскидку — волчьих всадников прибыло нам на помощь не меньше трёх-четырёх дюжин. И столько же пеших.

Мало? Ну, так ведь и правда — тоже на нашей стороне. А она девка тяжёлая.

Долина Эрлу, караванная тропа, Белая гора, перевал — все эти земли и сейчас принадлежали Камаю, ведь война не была объявлена. Терий Верден напал исподтишка и хотел взять землю по праву сильного, но облажался и упустил наследника.

Почему напал? А как иначе-то? Удивительно другое: почему он так долго терпел «красного» правителя Юри.

Идейный противник. Драконы другого цвета. Эрлику не поклонялся…

Идеальный враг, чтобы держать чёрных колдунов в тонусе. Вон как разрослось войско!

Странно только, что император прибыл не на драконе. Да и сопровождали его всего четверо на чёрных крылатых рептилиях. (Надеюсь, дикие волки их сейчас доедают в горах.)

Но, как ни крути — маловато драконов у императора. У терия Вердена в крепости их — как у нас волков. Накладно кормить такую прорву, но он же собирался брать перевал…

Варган смолк. Мы ждали, что крылатые волки опустятся рядом с нами, но командир увёл их поближе к лесу и там взялся строить в боевой порядок — серпом.

Он явно опасался чего-то. Но чего?

Блин, а ведь и многие из наших никогда не видели моего настоящего лица. Одно дело — байки, а другое — настоящий живой наследник.

Может, Ичин там сейчас политинформацию проводит? Или кто там у них командует?

А что если это воин из степных волков, которые вообще не в курсе, что я за зверь?

Как бы сейчас ещё и со своими не пришлось объясняться. Есть воины, которые могут узнать княжича в лицо? Надеюсь, моя рожа для них — приятный сюрприз?

Интересно, как бы сложилось моя судьба, попади я сюда без этой вот «голубой» крови Камая? Поверили бы мне вольные племена? Пришли бы за мной к Белой горе?

Ну, возможно, только они бы и поверили. Если бы медведь заступился.

Барсы и волки ценят личные качества и покровительство духов. Шаманка бы убедила их, что я — особенный воин. Она мне сразу поверила.

А люди Айнура? Да никогда. Цивилизация успела испортить их. Им и сейчас важно, что я за «заяц». Айнур мается, не понимая, почему он должен терпеть наглого пацана? Почему здесь командую я? Ведь это в его жилах течёт кровь драконьего рода.

А Нишай?

Я покосился на колдуна. Грязный, растрёпанный, он был счастлив, как мальчишка, которого взяли в первый военный поход. Драки ему не хватало, что ли?

Поверил бы он мне, если б знал, что никакой я не наследник?

Что он увидел во мне, когда мы захватили его в плен? Личную силу? Или-таки ухитрился распознать за личиной «зайца» княжича Камая?

Умный Нишай, хитрый — не по годам. «Проклятый» Нишай — так называют его соплеменники.

Значит, он им всегда колупал мозг? Вёл себя, как хотел? И думал, как хотел?

Может, всё же не распознал? Может, то, что он сам к нам явился — всего лишь махровое своеволие?

Захотел создать собственный мир из ростка и отбить у меня девчонку? Или я слишком хорошо о нём думаю?

Вот Бурка — да. Он признал бы любого «меня». Вот только где он опять?

Дикие волки, разогнав драконов, куда-то скрылись. Толи слиняли втихаря, то ли слились с осёдланными волками, замаскировавшись среди наших дюжин.

Места возле Белой горы хватало всем. Волчьи всадники выстроились ближе к лесу в паре сотен шагов от нас. Пешие барсы и волки сместились к горе, чтобы не попасть между терием Вердена и свитой императора, как между молотом и наковальней.

Я хмурился, пытаясь понять, кто же командует нашими всадниками?

По меховым курткам, расшитым тотемными знаками, было понятно, что это верняк наши — барсы с волками. Но в запале боя успел узнать только брата, Ойгона. Вот и сейчас он был впереди строя. Неужели это брат привёл сюда волчьи дюжины?

Ойгон всегда был дружен с Ичином. Тот вполне мог доверить ему крылатых волков.

Но отряд смешанный. Неужели Майман уступил, и не поставил своего воина командовать? А где он сам? А Ичин где?

Я огляделся, совершенно выпустив из виду императора. Терий Верден что-то говорил ему, вроде как оправдывался. Тот слушал.

Окинув взглядом изменившуюся диспозицию, я понял, что наши люди не сделали ошибки, не встав рядом со мной и Нишаем.

Они пытались сохранять манёвренность и контролировать побольше пространства. Нас всё ещё было существенно меньше, чем найманов. Как минимум раза в четыре. Но уже не так страшно, верно?

К тому же вольные вели себя наголо. Расставляли лучников, так, чтобы досталось и найманам терия Вердена, и императорским.

Отряды лучников были нашим самым сильным оружием. Неожиданным и для нас, и для врагов. Не встречались раньше найманы с лучниками вольных племён. Не было их у нас. Зачем? С волка-то без стремян особо не постреляешь.

Воинам — барсам и волкам красной кости — и в головы не приходило, что придётся биться с превосходящими пешими силами врагов. Они особо и не учились стрельбе. С волка любую добычу можно просто загнать и добить копьём.

Дальнобойные композитные луки, которые раньше применялись лишь на «пешей» охоте, стали вдруг незаменимым оружием. Майман выяснил это, нападая из-за кустов на вайгальские разъезды. Случайно.

Ну не было у него в достатке волчих воинов — один охотники-расстриги. И вождь волков начал воевать, «чем есть».

И в какой момент наплыв в ряды обороны охотников с гор породил эту неожиданно выигрышную тактику: заговорённые стрелы, лучники-полушаманы.

Я и сам увидел всё это в бою только сейчас. Остальное домыслил по равнодушно-привычным командам Сурлана.

Вайгальские лучники не могли нам противостоять. Луки у них короткие. Стрелки защищают колдуна во время битвы, сидя рядом с ним на драконе. Дальнобойность там никакая, да она им и не нужна. Зачем десятки стрел, когда есть одна молния колдуна?

И вдруг удача отвернулась от найманов. Охотничья магия мирных лесных волков обернулась против захватчиков.

Найманы не ожидали встретить в горах стрелков. Не подготовились к мелкой охотничьей магии, пробивающей защиту амулетов. У правителя Юри попросту не было никаких лучников.

Раздалось блеяние. Я бросил считать своих и обернулся к врагам.

Люди императора, нарядные, в вышитых халатах и плащах из дорогого меха, с красивыми причёсками, похоже, заставляли воинов ставить юрты.

Те пытались воззвать к разуму — сражение-то ещё не закончилось, император и терий Верден не отдали никаких команд.

Но вельможи не слушали: орали, махали руками. Птицы-верблюды, блеяли и шарахались.

Вельможи — считали, что им лучше видно. Подумаешь — горстка дикарей. А у них — целое войско. И вообще уже время второго завтрака.

Сколько воинов пришло с императором, на глаз оценить было трудно, но пеших было явно не меньше пары сотен. С флангов их прикрывали небольшие, в пару дюжин, отряды воинов с крылатыми волками. Может, и сзади — тоже шли волчьи отряды. По крайней мере, наш пеший отряд вели сюда именно так.

Вельможи нервничали всё сильнее. Особенно нарядные женщины в высоких шапках, украшенных камнями и перьями. Визг долетал до нас, словно они орали в рупор.

В караване гружёных птиц я заметил множество запчастей от паланкинов. Значит, нарядные господа пошли своими ногами, только оказавшись у Белой горы.

Они не были привычны к долгой ходьбе, и уже устали бедняги. Вот и орут.

Переночевали тут рядом, поднялись, напомадились? Ждали торжественной встречи? Император, вон, явно недоволен…

Из паланкина исчезла даже рука. Терий Верден стоял, низко склонившись, и вроде бы бормотал что-то.

— Нишай! — взмолился я. — Разговор бы услышать? Понять, что они замышляют? Мы ж тут котята, которых топить собираются! Посмотри, сколько их набежала на наши головы?

Колдун тяжело вздохнул и разжал левую руку, где сохранился кусочек жирного чёрного камня.

— Ладно, — решился он. — Лишних сил у меня на сложную магию нет. Но остаток демона даст тебе тень. Что-то услышишь. Но только пока камень не истает в моей руке весь. Так тебя устроит?

— Давай быстрее, — кивнул я.

Он зашептал что-то, а я отвлёкся. Сурлан хлопнул меня по спине, я обернулся и увидел, как от боевого серпа наших волчьих воинов ко мне шагает Ойгон.

За ним шли шестеро мечников красной воинской кости. Их волки брели следом, насторожив уши и низко опустив морды.

Ойгон вдруг остановился, махнул в сторону пеших. Оттуда выдвинулись сразу два воина. Одного я узнал — Аймар из дюжинных барсов.

Второй… Да нету у нас больше такого амбала! Это же Симар! А Айнур тогда где?

А Ичин с Майманом?

Что вообще происходит?

Из рядов пеших вышел ещё один воин, и этого я узнал по выправке — Чиен.

Так-так, Айнур взбунтовался? Или ранен? Убит? Интересное какое кино.

Воины не спеша двинулись к нам. А стрелки тут же взяли луки наизготовку, прикрывая манёвр — враги были слишком близко. Хоть и маялись пока без приказа.

И в это время тень от руки Нишая, сжимавшей камень, упала на землю. И я увидел, что… стою возле паланкина, из которого снова торчит морщинистая рука императора, сплошь покрытая чёрными татуировками.

………………..

— Великий, — прошептал терий Верден. — Это чёрная магия! Темнее самого Эрлика! Клянусь волосяным мостом, я сам заколол мальчишку! Вот этими вот руками и драконьим мечом. Поразил в самое сердце! Камай был мертвее мёртвого! Его дракон издох! Это все видели! Кто виноват, что Нишай поднял княжича из нижнего мира! Он демон, дух! Шудур сразу его заподозрил! Сразу сказал, что на парне рядом с Нишаем, надето слишком много личин! Он демон, клянусь Эрликом! Демон, а никакой не наследник!

— И что ты предлагаешь? — заскрипел голос императора, перебивая оправдания наместника. — Что мы скажем сейчас нашим людям: «Се демон, убейте его»? А эти дикари, что готовы его защищать? Думаешь, они будут смотреть, как убивают того, кого они считают наследником долины Эрлу? Сколько крови ты уже пролил у Белой горы, дурак? Зачем ты тянул и ждал? Почему ты не убил его сразу, раз Шудур сказал тебе?

— Мы пытались, великий, — пробормотал терий Верден. — Но ведь Нишай! Он… Он уничтожил демона! Убил наших людей, сорвав с них печати! Он умышляет против тебя, я знаю! Он защищает этого… Этого…

— Ты видел его близко? — наезд на Нишая император словно бы не услышал. — Это и в самом деле Камай?

— Это демон!

— Это ты рассказывай своим людям, — проскрипел император. — Как ты был криворуким и глупцом, так им и остался. Поразил в сердце? Сердце наследника отразилось в воде. Я надеялся, что он умрёт, но он выжил. А вот сердце его так и осталось справа. Это он. Я стар и слеп вблизи, но вдаль ещё хорошо вижу. Скажи, где его мечи?

— Меч при нём, великий. То есть… Один меч. Левый.

— А где второй?

— В моей сокровищнице! Клянусь Эрликом!

— Это хорошо, — император задумался, помолчал. — А тот меч, что при нём — он точно драконий? Ты хорошо его рассмотрел? А то мало ли под небом мечей.

— Если это и не меч княжича, то он точно драконий, — кивнул терий Верден. — Я видел его в деле. И он очень похож на «Малого дракона». Только ножны не те.

Занавеска колыхнулась.

— Наклонись-ка ко мне! — приказал император.

Терий Верден согнулся, и я увидел красное обезображенное шрамами от ожогов лицо. Словно императора приложили раскалённой сковородой!

Он был весь изуродован! Сплошная маска, отвратительно красная и пугающая!

— Нам нужно доказать, что парень — самозванец и демон, — прошипел император прямо в ухо терию Вердену. — Слишком многие его видят сейчас, а это возбуждает в вельможах ненужные мысли о том месте, которое они могут занять возле его трона, понимаешь, дурак? Они всегда мечтают о месте поближе к трону. Высоком месте, если они вовремя предадут меня. Понимаешь?

Терий Верден униженно закивал:

— Так он же и есть демон! Это бесспорно! Все мои люди слышали слова Шудура, а Маргон постарался, чтобы они прониклись этим как следует!

— Маргон? — переспросил император. — А Нишай?

И повернулся к терию Вердену.

Я чуть не вздрогнул. Император оказался воистину страшноликим. Просто омерзительная рожа.

— Нишай слишком слаб, против старшего мастера печатей!..

— Ты дурак, Верден, — перебил император. — Глупый дурак! А Нишай умён. Он никогда не привёл бы к Белой горе княжича, не приготовив нам много сюрпризов. Он сделал ставку на истинного наследника долины Эрлу, право которого признают духи гор. И на Белую гору, что должна была наказать тех, кто поднял здесь оружие.

— Но гора молчит!

— Молчит, — согласился император.

— Значит, княжич — всё-таки демон?

— Значит, гора ослабела, дурак. Старший сын правителя Юри, Эрген, проникнув за перевал, что-то нарушил в божественном ходе вещей. Осквернил святое место.

— Но что же теперь делать? — наместник совсем растерялся.

Он силился понять, чего же хочет император. Аж вспотел, бедняга.

— Убить наследника, дурень, — поморщился страшноликий. — Объявить младшего брата демоном и принести в жертву Белой горе, чтобы загладить проступок старшего. Но сначала нужно отнять у него…

………………

Голос оборвался. Я увидел рядом Ойгона и дым, исходящий из пустой ладони Нишая.

Камень выгорел весь.

— Ну вот, — сказал я колдуну. — А ты ждёшь честного торга и справедливости.

— Но им не удастся доказать, что ты не Камай! — воскликнул колдун.

Он даже покраснел, так задел его разговор. Похоже, что Нишай-то понял намёки императора, ускользнувшие от терия Вердена.

Ойгон же (он молча ждал, пока мы наколдуемся) при этих словах уставился на меня: без удивления, но придирчиво.

— Рубаху всю изодрал, — сказал он. — Надо бы найти запасную. Негоже тебе оборванцем. И вот ещё что: если император будет союз предлагать — не верь.

— Так маловато нас, чтобы союз, — усмехнулся я.

— Не маловато. — Ойгон мотнул головой в сторону леса. — Не только наш отряд здесь. В лесу затаились. Не надо сейчас найманам знать, сколько нас всех.

— А где Ичин? Майман? — спросил я.

— Самые сильные бойцы остались в засаде, — ответил Ойгон.

Сурлан кивнул. Видно, такая тактика была привычна волкам и барсам.

— А Айнур? — продолжал я пытать брата.

— В лагере.

Ответ был нарочито короткий. Значит, опять Айнуру попала вожжа под мантию.

— А с дикими волками вы где встретились?

Вот тут равнодушное с виду лицо брата слегка дрогнуло.

— Они к нам сами пришли, — сказал он. — Ночью. Сказали, что два наследника у этой земли — человек и дикий волк. Что раньше эта земля принадлежала волкам. Вся — от восхода и до заката. Скажи, о чём они говорили, княжич?