Касатоныч. Забытые Острова. Одиночное плавание

Интерлюдия Капитан Часть 1. «Капитан, капитан — улыбнитесь!» ©

(Из личного дела в спецотделе: Истомин Александр Сергеевич. Год рождения — 1993)

Мои друзья — начальники, а мне не повезло:

Который год скитаюсь с автоматом.

Такое вот суровое, мужское ремесло

Аты-баты, Аты-баты. (здесь и далее: текст песни Трофима (Сергея Трофимова) — Аты-баты…)

Он был здоров. И морально, и физически. Чувствовал себя здоровым, если уж совсем точнее. Хотя авторитетные врачи из медкомиссии именно насчет физического состояния что-то, всё же, ему темнили. По своему обыкновению… Перестраховщики, блин!!! «Реабилитация после ранения — это ж такое затяжное дело… Вы ж должны понимать… Не первый раз вы, Александр Сергеевич, у нас в нашем в медцентре обследование проходите. И, если, в прошлые разы мы вашему напору уступали, то теперь — нет! Категорически. Даже и не просите. Надо так! Вам надо отдохнуть, возможно что и несколько лет. И никакой тяжелой изнурительной работы, запредельных нагрузок, стрессов… Свежий воздух, усиленное и разнообразное калорийное питание. Распорядок дня.». Так они и говорили… Уклончиво… Ну вот так уж случилось!

В его детстве в семье не было ничего плохого — только хорошее, доброе, позитивное. Да-да, и такое тоже бывает! Редко? Как посмотреть. При правильном воспитании и отношении людей друг к другу — обычное явление. Ни громких скандалов, не тяжелых затяжных разводов, ни алкашей, даже и среди соседей. Среда такая… Повезло, скажете? Да нет — это-то и должно бы быть и стать нормой. Жаль, не у всех и не повсюду такое… Смерти? Да. Он их тоже видел, как навсегда уходили люди. Папа снимал шапку, а когда был в форме — отдавал честь. А мама подходила к женщинам в толпе, о чём-то разговаривала…

Помнил как и его семья шла за гробом. Умерла его прабабушка. В памяти осталась её добрая морщинистая улыбка, запах ванили с корицей, и вкус мягкого, ещё горячего хлеба, только что вынутого из печи. Она пекла…

Детство прошло среди казаков. С песнями, с вкусными весёлыми застольями. Навыками обращаться с лошадьми. Джигитовкой. К четырнадцати годам он всё это уже умел и сам не хуже других сверстников. Крутил шашкой и получше некоторых. Рубил лозу на скаку. А к шестнадцати — научился управляться и двумя.

Папа — потомственный кадровый военный, офицер. Мама — врач, терапевт. Все выходные вместе, и чаще всего — всей семьей на природе. Палатка, костёр, или у бабушек с дедушками за городом. Песни под гитары… Папа очень неплохо освоил шестиструнную, а мама замечательно играла на семиструнной — закончила музыкалку по классу гитары.

Сначала пели под две гитары, а после подтянулись ещё четыре. Знаете как на Руси говорят? «Один ребёнок — это не ребёнок. Два ребёнка — это пол ребёнка. Три ребёнка — вот это Ребёнок!»

А у них в семье было четверо! Во как! Вначале родился он — Сашка, старший, первенец, а через год и ещё тройня! Повезло! Сестрёнка и два брата-акробата! Вечно чего-то выделывают и норовят вскарабкаться повыше от земли. То на дерево заберутся, то на крышу. Сестрёнка за ними присмотри — брата позови, он их снимай-спасай. Да так, чтобы мама не заметила. И, если, всё ж, и узнает про что-то — упросить чтобы папе не рассказала! Ну а он сам — заводила и авторитет для младших. Наравне с отцом. Так и росли — дружно и весело. Шумно, конечно же — это ж дети, всё-таки, а они долго тихо себя вести не могут. Чать, не скучные книжные очкарики, а живые и неунывающие непоседы… Но соседи никогда не жаловались на шум, потому как если что — к ним же и обращались за помощью. И к родителям, а потом уж и к детям тоже. Каждый общий семейный отпуск — у воды, облазили весь берег Крыма. Под парусом!

В четырнадцать лет — Севастопольское президентское кадетское училище. В шестнадцать — Рязанское общевойсковое. Не с отличием, чуть-чуть недотянул, но очень на хорошем счету был, и там и там. Через два года — лейтенант. Затем В ойска Д яди В аси. А там его заметили и оценили. Так и попал в очень специфическое подразделение… Ну, в общем-то, про него обычно не всем подряд-то и рассказывают, но оно, тем не менее — есть. И работает, и, при том, весьма эффективно.

Служил я не за звания и не за ордена.

Не по душе мне звездочки по блату,

Но звезды капитанские я выслужил сполна.

Аты-баты, аты-баты…

Иногда командировки в тааакие горячие точки и ситуации попадать доводилось, что… Короче — там реально жарко, всегда, во всех смыслах. В общем, чего уж там скрывать, вся их служба там — одна сплошная непрерывная командировка. Постоянно! Чуть ли не нон-стоп, с редкими короткими отпусками…

Явных врагов и скрытых недругов у нашей родной Державы хватало всегда, во все её трудные и непростые времена, при всех правителях и руководстве. И от строя это никак не зависит. Дальние и ближние и соседи, да и просто очередные мировые «гегемоны» и «миротворцы», все они — всегда ей люто завидовали и норовили подмять под себя и сломить, расчленить, или, хотя бы, нагадить… Так что легко Ей не было никогда, даже и в периоды без явных войн и вооруженных конфликтов.

И подобных «партнеров» и всяческих прочих недоброжелателей тоже хватало — их всегда намного больше чем надо бы. Да и вообще не надо б, но… Тех, кто на словах -то «мир-дружба, разрядка напряжённости», а на деле и втайне — у них тяжелая и увесистая фига в кармане… И наращивание мускулов. Постоянно.

Или те ближние, скажем так, «соседи», кто «и вашим и нашим» показушно стелется, униженно кланяясь за подачки, территорию свою предоставят кому-то заморскому под лагеря для прикормленных и выпестованных «сепаратистов» и экстремистов, или ещё что-то подобное… Но, не менее поганое и враждебное нам. На это-то сил и средств дальний враг не жалел никогда. Вот и приходилось, в противодействии, порой, радикально купировать самые гнойные нарывы… такого рода… Для того и создавалось, по задумке, их служба… Потом задач-то только добавлялось… Не соскучишься, короче говоря.

Зато загар — как на курорте. Но, при всем при том, и начальство с поощрениями за удачное выполнение… «заданий», так скажем — не обижало. Жаль, не все заслуженные награды можно пока ещё открыто носить. Ну тут уж, ничего не поделать — специфика службы…

В то же время, ещё пока учился, посмотрел фильмы о Гардемаринах. Запало в душу оттуда: «Жизнь принадлежит Родине, но Честь — никому!» Принял — как своё.

С девчонками тоже получилось. В четырнадцать — познакомился. В шестнадцать — влюбились. В двадцать — женаты. Хотели детей! Планировали, как оно будет — всё. Их всё!

А вот потом… поворот

И авария-то, можно сказать, пустяковая. Скорость не превысил, тем более поворот. И трезвые все! Как, впрочем, и всегда. А попали в клещи…

…Грузовик занесло — водитель не справился. Ну и пришлось мотоцикл класть на бок, крутанулись. Всё бы нечего, кабы не дачник со своим стеклом в багажнике на крыше. Главное ж… И скорая рядом оказалась. И госпиталь недалеко. И довезли, и операцию провели успешно. А вот диагноз! Жизни ничто не угрожает… Множественное повреждение осколками стекла. Оно проникло во внутренние ткани живота!! Осколки повредили!!!.. Пришлось удалить!!!…

А дальше… Как гром среди ясного неба! «Контрольный в голову…»

«На момент аварии пациентка была беременна. Срок три недели», или, как врачи выразились — « первый триместр». Шансов родить в дальнейшем — никаких.…!!!

Конечно же, он винил себя! Конечно, все отговаривали: «скорость не превысил, всё сделал как надо. Кабы не легли на асфальт — расшиблись бы в лепёшку». Вот именно — если бы и кабы…

Конечно же, он её не оставит. Надо жить дальше! Вон сколько детей сирот… Усыновляй, расти, воспитывай. И всё будет хорошо.

Когда жена вышла из госпиталя… как в песне:

Жена моя красавица оставила меня.

Она была ни в чем не виновата….

И через полгода она уехала. А ещё через полгода прислала развод по почте. Вся семья собралась вместе, братья-сёстры, родные, двоюродные, и прочие… Друзья, сослуживцы тоже не оставляли его, как могли старались поддержать. Но на ночь-то он оставался один… Один!!! Тут-то и начиналось самоедство. И к бутылке не тянуло, ну вот тоже с детства неприятие к алкоголю, нет, мог с друзьями и роднёй посидеть, ну одну-две рюмки и всё. А заливаться под горлышко — не, ну его! Спасала работа. Решил перевестись на другое место службы. Помог набор во внутренние, очень и очень специфичные спецвойска. Там и людей знающих его ситуацию меньше. И нагрузки есть и будут больше. Они и были! И опять — с сослуживцами после очередного, скажем так, дела, посидеть мог, а выпить нет, не тянуло и всё.

По жизни к нему дважды приклеивались прозвища. Первый раз ещё в суворовском — «Пушкин». Ну понятно — из-за имени-отчества. А второе — «Майор Томин» из «Знатоков». Потому и позывной в спецвойсках себе выбрал — «Знаток».

К подначкам всегда относился спокойно. Себя в обиду не давал — отшучивался. Спокойный, уравновешенный.

Итого в итоге Александр Истомин прослужил два неполных года в ВДВ, и три года в спецвойсках. Очень непростых. Таких, что и вовсе не показывают по ТВ. Но очень нужных стране. Где получить пулю или острую сталь в тело — обыденное дело, хотя, конечно, до этого бы лучше не доводить. Но пришлось, выручал товарища, и…

Затем ранение и затянувшаяся реабилитация. Шансы восстановиться есть. Вот и на медкомиссию документы недавно подал. По сути же — его комиссовали окончательно. Но командир, дабы не добивать парня, сказал так:

— Ты вот что, Саша — отдохни побольше. В чем-то они правы. У тебя не столько физическое — моральное истощение. Пережег ты себя… Рыбачь, на охоту сгоняй, да и не раз и не два. Чаще! А я к тебе в отпуск с семьёй! А? Как, не против? Тогда и решим…

Александр так и сделал. Неожиданно полученный «отпуск» не профукал впустую. Дома в Астрахани помнили каким он был в юности — добродушный, всегда улыбчивый. Знали его историю и, потому, зазря не трогали столь несправедливо ушибленного судьбой мужика. Да и к семье его очень тепло относились.

Устроился работать в «Рыбнадзор», с лицензией на оружие — всё, как положено, чин по чину. Ему нравилось бродить одному, сплавляться по Волге, неплохо изучил дельту, да и вообще — ему нравилось на природе.

Поначалу мужики-браконьеры давали ему отпор. Вернее — пытались его дать, ага. Но! После того как увидели, ЧТО делается с новым инспектором после того как наставишь на него оружие! Как опасно чернели его глаза… Нет! У него не падала планка. И сдавал он их всех подотчётно, без единой царапины и вывиха. Не говоря о прочих членовредительствах. Брал их Александр жёстко, расчётливо, без пощады. И, прежде всего — к себе.

Оценили. И, даже, втайне гордились. Браконьерский «планктон», к примеру, считал за шик если в полицию или опорный пункт их доставлял сам Истомин А. С…

Когда накатывала тоска — шёл к людям. Если же случалось такое среди недели и все близкие были заняты — тогда в пейнтбольные клубы. Александр знал в округе их все наперечёт. Брал себе в команду пару новичков, и гонял, гонял, гонял, как и ветеранов в команде соперника, до седьмого пота…

Чтобы отвлечься — у старого друга выкупил недостроенный проект. Мини-яхту — деревянный каркас, оклеенный армированным стеклопластиком на эпоксидной основе. Дальше шпаклёвка, покраска. Четырнадцать метров в длину. Ширина 3,6. Осадка 1,6 метра. Короче, должно выглядеть не хуже пластика.

Но это в задумке. А по сути — та стройка застопорилась на стадии обшивки деревом. У друга закончились свободные деньги. А эллинг под яхту занимает много места на небольшом участке… А домашние пилят… «продай»…

Александр и выкупил. И друга выручил, и себе отдушину приобрел. Есть куда руки приложить — остальное наладится… Наверно.. И отвёз… Помните, поди, свои выходные у бабушек? Ну вот так и эллинг с каркасом яхты переместился на один из участков семьи за городом. Деньги у него были, ну, так уж сложилось. Потом и братья с сестрёнкой — вложились в семейную лодку.

По военной карьере, по стопам отца и дедов пошёл только сам Александр. Братья остались в городе, освоились в коммерции. А сестрёнка, и вовсе молодец — пошла в медицину и теперь работала под началом у мамы.

У всех сложились семьи! У всех. Везде дети! И не по одному! Так что выходные дни, как и прежде — проходили весело.

Лодку достраивали без пауз полтора года. И, совсем недавно спустили на воду. На дворе стоял теплый сентябрь 2019 года.

Накануне Александр спустился, уже на новой яхте по Волге. Заночевал у приятеля. И на рассвете вышел в Каспий. Чем раньше доберётся до Оли — тем дольше будет долгожданная встреча. Сейчас завернёт в Бахтемир и до посёлка Оля на моторе.

(А вы, лично вы про ту Олю что подумали? Фу-у, пошляки… Ну да ладно, рассказ наш не об этом.)

(реальный поселок Оля Камызякского р-на Астраханской области)

Вот ведь Палыч! Забрался в свою Олю… Ну да ладно! Ради него Александр куда угодно залезет. Кабы не майор, не было бы ранения с реабилитацией, хоть и после комиссования. А был бы оркестр и скупой армейский салют над венками. Многими… Обошлось, но… Ну и будя об этом!

Командир не для красного словца говорил про отпуск. И вправду, приезжал, уже дважды — и семьёй. Женой и двумя дочками. А второй раз даже тёщу свою притащил! Видимо внучки и дочка уговорили, не иначе. И ведь реально понравилось! Месяц из дельты Волги не вылезали. Вот ведь… Благодарил потом Александра. Дескать, та поездка ему помогла помирится с матерью жены… А Палыча он ждал. Готовился! Палыч давно обещал приехать. Тем более земляк. Но вот так складывались будни, три года не был в Оле…

Внизу, в кают-компании лежит кейс с отдарочком…

Сейчас он смотрел на остров Нижни й Камызякского района.

(о. Нижний на карте Каспия… видите ниже дельты Волги самый левый рукав? И самый «крупный» остров пониже его, уже в самом Каспии? Вот — это он и есть… на Земле…)

Пойду к нему, а потом направо и вверх. Немного ниже спустился чем надо. Но приятно вот так под парусом по широкой воде. У острова поверну вправо и вверх на моторе. Мысли снова вернулись к жене. Да, жене. Хоть и время прошло. И он временами не думал о… Не мог он назвать её по-другому.

Александр много раз пытался поговорить с Катрусей. И до развода, и после. Она не гнала, всегда встречалась с ним. Выслушивала. Но! Всегда одно и тоже — холодное, непреклонное нет. «Ты не в чём не виноват. Да и никогда я не винила тебя. С чего ты взял такое! Но — не вернусь!»

Сейчас подумалось — а вдруг⁈ Вдруг она отказалась от семьи с ним, для того чтобы спасти его⁈ Развелась потому что решила — она даёт ему шанс успеть родить детей. Своих детей!

Как вернусь в город — обязательно поеду к ней! Пора объясниться, пора! Неужели она не понимает…"

Александр бросил взгляд назад, в сторону дельты Волги. И! Так хорошо знакомые берега, покрылись маревом. Расплывались как мираж.

— Что за…

Александр потёр глаза и посмотрел вперёд. Остров Нижний находился в резкости.

Вот туда и буду смотреть — вперёд. Сослагательные наклонения замучили уже! Если она вернётся? Если сложилось бы иначе? Надоело!

"Что будет — то будет, была не была,

Что будет, пусть будет — такие дела!" (из песни в к/ф «Человек с Бульвара Капуцинов»)

Даже и сам напевать стал этот простенький мотивчик, от хорошей мысли даже как-то радостней стало.

Подходя мимо острова, почуял подвох. Что за ерунда? Вроде тот остров, а вроде бы как и нет… Глянул на радар — пусто! Железяка бьёт на расстояние в двадцать морских миль — и ничего…

Он обернулся вновь. Берегов сзади не было вообще. Да и нигде больше земли не видно! Только о. Нижний, он, вроде как, остался на месте. Если это он вообще!

Сплошные вопросы. Ответы на суше — туда и двинем…

Подойдя к отмели, бросил якорь. Проверил — надежно ли тот закрепился, подергав за линёк. Истомин всё привык делать обстоятельно, чтоб после не переделывать, а уж пути отхода сделать надежными — этому еще в учебке натаскали. Потом практика подтвердила — правы учителя и наставники. Зашел в помещение — первым делом оглядись, присмотри все запасные выходы… Привычка! Ну а то что тут остров — так ничего ж не меняется… И на маленькой надувной лодке добрался до берега. Карабин с собой, куда ж без него⁈

Вытянул надувнушку на берег, осмотрелся.

(Продолжение — следует! Непременно!)