Кальдур Живой Доспех II

Виденье 24. Мёртвые внутри

— Живой?

Крик Розари потонул в сплошном гуле ветра. Кальдур открыл глаза, закрыл и снова открыл. Подумал, что ослеп — перед глазами была почти сплошная белая пелена. Что-то царапнуло по его шлему, и он смог разглядеть мутное пятно Розари в сплошной стене метели.

— Вставай, мать твою! Тяжёлый как чёрт. Вставай же, пока не замело тебя! Я не собираюсь искать тебя и выкапывать!

Он схватился за её протянутую руку и попробовал встать. Сразу и не понял, что удалось — он был по пояс в снегу, ещё немного и можно было б в нём плавать. Потоки метели меняли направление, смешивались, сталкивались друг с другом, и ничего кроме них и не было. Только едва уловимый привкус голубого верху — всего лишь знак того, что всё ещё стоял день. И никаких следов солнца.

— Это не то место! — крикнула Розари.

В её крике, спокойном и сосредоточенном, он прочитал отчаянье. Ядро его доспеха в спине остывало и становилось всё холоднее, куда холоднее, чем температура его тела — это означало, что доспех потратил слишком много сил и едва ли может удерживать форму, не говоря уже о прыжке назад. Они в ловушке, неизвестно где и без всякой надежды выбраться.

Его раны ещё болели, их тянуло, он чувствовал, что они уже сейчас чувствуют потусторонних холод, царивший в этом краю. Он обернулся вокруг своей оси, пытаясь разглядеть хоть что-то, и на мгновение ему показалось, что в белёсой дымке исчезла и Розари, и он остался совсем один. Он закричал.

Рука Розари стиснула его пальцы.

— Я всё ещё чувствую. Что-то тянет меня вперёд.

Её мысли, как и дыхание, успокаивались. Мягко выталкивали из головы отчаянье и приступ паники. От её беззвучного голоса, который звучал прямо в голове и не глушился метелью, ему стало чуть спокойнее. Он и сам задышал ровнее, стараясь не обращать внимания на треск корки льда, которые покрывал его доспех и чувство холода, которое только начало проникать сквозь металл. Этот треск был даже приятным ему, потому что он перестал слышать куда более пугающий его звук — как металл креста внутри него расходиться на части от перенесённого напряжения.

— Мы сможем, Кальдур. Мы сможем.

Она повела его. Уверенно дёрнула в сторону бесконечной белой пустоты, и он пошёл за ней.

— Да, Розари. Верь.

Он мог и не говорить этого. Она верила.

***

Снег был мягким и воздушным, словно пух, которые давали некоторые деревья и цветы.

Он даже казался чем-то нереальным и магическим, так сильно отличался от привычного Кальдуру снега зимнего, плотного, липкого и тяжёлого. Порывы ветра не стихали не на секунду, ветер бился вокруг них, постоянно менял направление, закручивался спиралью и сталкивался сам с собой. Это наталкивало на мысли, что они находятся в каком-то ущелье или горах, но плотный наст под ногами был ровным как гладкое стекло, сковывающее озёра на зиму. Под слоем почти невесомого снега, который разбегался в сторону от его копыт, рельеф никак не менялся, не пытался уйти в низину или завлечь их вверх, и от этого складывалось впечатление, что они вообще никуда не идут, точаться на месте.

Идти было тяжёло. Снег, пускай и лёгкий, всё равно сопротивлялся его телу и замедлял. Сначала внутри доспеха ему стало жарко, но очень скоро, он начал дрожать. Очень быстро его прошиб пот, и так же быстро влага на его коже начала замерзать. Его зубы клацали друг о друга нещадно, пальцы подрагивали на пальцах Розари. Она чувствовала тоже самое.

***

Она выбилась из сил и упала в снег.

И этот раз был последним. Она пыталась встать, как десятки раз до этого, но её уставшее тело уже не слушались.

— Больше не могу, — прошептала она. — Оставь меня здесь.

— Никто никого здесь не оставит, дурочка.

— Мне нужно… просто немного поспать… — и голова её закатилась назад и мягко упёрлась в снег, словно ещё сопротивляясь, она выгнулась и откинула руку за голову, указывая направление, куда нужно идти. И замерла.

— Если ты уснешь... то можешь не проснуться... — сказал он слишком поздно.

Тогда он взял её на руки и пошёл дальше.

Снег боролся с ним, пытался лишить его сил, изжить из этой белой пустыни, он не чувствовал ног и спину, не мог нормально держать равновесие, лишь тяжёло дышал, боролся и шёл вперёд. Очень хотелось пить. Так, что он готов был снять забрало и набить рот снегом. Он почти обезумел в один момент от жажды, упал на колени, уронив Розари, протянул свои руки к белому песку и вдруг замер.

На секунду, всего на секунду, он почувствовал на себе строгий взгляд и увидел среди сплошной стены метели Хизран, с мертвенно-бледными губами, остекленевшими глазами, перепачканную кровью. Он увидел, что снег, который он держит в руках, красный от крови. От её крови.

Он позволил ветру забрать с его ладоней живительную влагу, встал, поднял Розари, и пошёл дальше, молясь, чтобы метель скорее поглотила его виденье и память. И его самого. Чтобы он больше не мучился.

***

Что-то в нём сломалось, и он перестал чувствовать чтобы ты ни было.

Ушла тревога о том, что он вот-вот упадёт и уже не сможет встать. Ушли мысли о том, что он идиот, который так хотел жить и который при первой же возможности рванул в противоположную от своих желаний сторону. Ушла усталость и ушла боль, его тело вяло двигалось где-то далеко и он едва чувствовал связь с ним.

Просто шёл вперёд, словно заведённые часы. Он уже знал, что идёт очень долго, больше, чем один день. А прожилки голубого неба, едва видимые в метели всё не сменялись на тёмные, и это значило только одно. Ещё есть надежда. Они в том самом месте.

Прошло ещё много времени. Кальдур перестал идти и просто стоял, словно статуя, ожидая пока пустыня поглотить его или случится что-то ещё. Розари дёрнулась в его объятиях и потребовала поставить её на землю. Он сбился с курса, пока она дремала, накружил несколько кругов, потерял всё, за что можно было уцепиться. Но всё ещё жил. Она дёрнула его за руку, снова стиснула его пальцы и повела вперёд.

Поделился с ней мыслью о своём открытии, не смог сформировать слова, только поток образов и вялых эмоций. Она так же уже была мертва внутри и не ощутила ни радости, ни облегчения, ни прилива надежды. Колосс не отвечал ему, стоны внутри закончились, немного нагрелся, металл ядра снова приблизился к температуре тела и перестал ощущаться. Именно он позволял Кальдуру жить дальше, и оба они платили страшную цену за каждый час, проведённый в бесконечном ледяном аду.

Медленно их силы восстановиться и будут готовы прыгнуть назад. Только нужно будет донести до Розари эту мысль.

***

Он вывалился из стены белоснежного тумана, упал, вскрикнул и закрылся руками от неожиданности. Розари лежала рядом и смеялась натужным и хриплым смехом. Над ними было безмятежное голубое небо без единого облачка. Кальдур поискал глазами солнце, но нашёл его только у самого горизонта. За спиной у него клубилась сплошная стена метели, но не могла проникнуть сквозь стену невидимого барьера. Сразу за ним снег покрывал бесконечное поле льда тонким слоем, и на нём можно было легко стоять и двигаться.

— Дошли же… дошли…— шептала Розари, разгребая руками и ногами снег в стороны и рисуя странную фигуру с крыльями.

— Ещё не совсем. Можем идти дальше, — Кальдур не узнал свой голос, слабый, хриплый и не способный чётко отделить одно слово от другого. — Если ты не сошла с ума, конечно.

Она перекатилась и рывком встала, покачнулась от слабости, хотела отвесить ему подзатыльник, но вдруг остановилась и хихикнула. До неё только дошло, что в последней фразе он попытался скопировать именно её ехидство.

— Как же я устала, — она снова упала в снег и расставила руки и ноги в стороны. — Чувствуешь? Даже это слабое солнце греет нас, проникает в доспех и даёт силы. Я немного полежу и мы точно дойдём.

— Да, — прошептал Кальдур. — Видишь?

Там, где солнце не могло скрыться под землю, у самого горизонта, усыпанного россыпью солнечных бликов, возвышалась высокая башня.

И именно туда лежал их путь.

***

Он закрыл глаза лишь на секунду, и когда открыл их, были уже совсем другим.

Усталость отступила от него. Он ощущал внутри небывалую ясность и лёгкость, невесомость своего тела. Розари дала ему немного времени и рывком подорвался на ноги. Они пошли быстро, и после того, что они пережили в ледяной пустыне, им казалось, что они парят над землей.

А ведь совсем немного времени прошло с того момента, как он готов был сдаться и умереть. Пока он стоял в клубящихся потоках снега, с Розари на руках, у него внутри словно что-то лопнуло. И из получившейся дыры пролились всего его мысли и чувства. Внутри у него больше не было страха или сожалений, не было гнева или печали, вообще ничего плохого не осталось. Вместо них пришло что-то совсем новое. Чувство правоты и того, что сейчас он находиться на своём месте, и то что он делает, он делает не зря.

И дух от этого захватывало.

Розари чувствовала то же самое. Он чувствовал её улыбку и настроение, без всякой связи разумов. Она дышала полной грудью и её походка была полна силы.

Но её улыбка стёрлась, после того как они подошли ближе.

Величественная башня, возведённая из белого мрамора посреди гигантского замёрзшего озера, украшенная узорами из серебра и белого золота, покосилась и смотрела на них зияющими пустыми глазницами окон.

Величественные воины в белых цветах Госпожи, что были поставлены охранять вход, внушали всё больше ужаса с каждым шагом им навстречу. И ещё издалека он узнал одного из них.

Скорбь.

Хранитель Бездны, Чёрный Наир, слуга Морокай, что сразил его в битве за Госпожу. Его массивный доспех и дубина, больше похожая на обломок скалы, были покрыты инием, и поэтому издалека он казался белым. Шлем и клубящаяся под ним темнота повернулась в их сторону, и Скорбь пошёл встречать их.

Розари уже всё поняла, была сплошь покрыта клинками и с криком полным боли и ярости неслась в атаку. Кальдур бежал следом, выжимая из своего тела всё, что только можно и заставляя каждую ногу сгибаться. Усталость и отчаянье навалились на него с удвоенной силой. Каждый шаг он боролся со страхом перед боем, в котором он проиграет, и со страхом перед боем, в котором он вот-вот потеряет Розари.

Ей оставалось преодолеть метров десять, но вдруг снег слева от них взорвался, взвился в воздух, накрыл их лавиной и сковал мёртвой хваткой. Кальдур дёрнулся, попытался разрушить ловушку, но лёд сверху только нарастал и нарастал, всё крепче сжимая их в своих объятиях. Розари кричала и билась, но уже от отчаянья и бессилия, поняв, что ей не справиться с преградой.

Откуда-то сверху выпорхнула фигура, в медленном и расслабленном полёте почти достигла земли и спустилась остаток пути по невидимым ступеням. Сошедший с вершины башни, был невысок ростом. Волосы цвета крыла ворона имели резкий контраст с его белой как мел кожей. Тонкие черты лица, худоба, длинные пальцы и одёжда расшитая золотом выдавали в нём человека высокого положения. Кальдур представлял себе Алазама именно так, разве что у него должно было быть куда больше мерзких и крысиных черт прислужника Морокай. Но Кальдур точно угадал его насмешливую улыбку и расслабленное выражение лица человека, упивающегося своей силой.

— Калека и ребёнок? — изумился сильнейших из бледных колдунов, оглядывая скованных Кальдура и Розари. — Это от вас было столько шума?

— Где Она? — рявкнул на него Кальдур и снова попытался освободиться, лед затрещал от мощи доспеха, но не поддался.

— Уже ведут, — ехидно улыбнулся колдун. — Тоже беспокойная мадам. Как вы сюда вообще попали? И как прошли заслон? Впрочем, не отвечайте. Мне неинтересно.

Кальдур попытался испепелить его взглядом, Алазам почувствовал это и только больше разулыбался.

Розари жалобно пискнула, когда четверо страшилищ выволокли на улицу Госпожу, избитую и перемотанную тяжёлыми, клубящимися темнотой, цепями. Были её мучители ещё уродливее Скорби. Худой как скелет рыцарь-великан, с непропорционально длинными руками и ногами, похожий на паука, вооружённый изящным молотом на плече, посмотрел поверх их голов, словно не видел. Огромное тучное чудовище, доспех которого напоминал скорее клетку, чем броню, и который едва прикрывали тело и половые органы, лишенные кожи, обдало их мерзким и басовитым издевательским смехом. Третий наир был женщиной, высокой, угловатой и костлявой, с широкими плечами, острыми пальцами-когтями и доспехом, усеянным множеством острых граней. Она дёрнула на себя цепочку, которая шла к ошейнику Госпожи, та оступилась и едва не упала. Последним из прохода, изгибаясь по нездоровыми углами, выполз рыцарь, форма которого постоянно менялась в облаке чёрного дыма.

Кальдур не смотрел на них. Его сердце замерло, и он не мог отвезти взгляда от Госпожи. Она была высокой, на голову выше любого из живущих людей, но казалась маленькой девочкой в окружении чудовищ. Золотистый свет не шёл от её кожи и волос, они лишь слегка искрились, как снег на солнце. Она была босой, её платье было изорванным, а тело покрыто кровоточащими ранами, из которых лилась обычная, красная кровь. Она показалась ему печальной, пока он не разглядел...

В глазах Госпожи не было ничего. Только смирение и усталость.

— Отпусти её, тварь! — заорала Розари.

Алазам нервно вздрогнул от её крика и обернулся, вспомнив об их существовании.

— Последний козырь в рукаве, Светозарная? — колдун рассмеялся и в шутливом поклоне представил Розари и Кальдура. — Вот чего не ожидал от тебя, так это слабости. Огонь твой затих и уже не жжёт так, да? И у твоего могущества есть предел. Вот мы и снова встретились. Больше бежать тебе некуда. Иди-иди, не оглядывайся. Он уже ждёт тебя. Мы положим этому конец.

Госпожа не посмотрела ни на него, ни на своих неудачливых спасителей. Её отвели от башни, колдун взмахнул руками, и воздух перед ними разорвался словно полотно, явив чёрную пустоту портала. Цепи дёрнулись, и Госпожу втащили в эту пасть.

Колдун убедился, что процессия скрылась, снова обернулся к Кальдуру и Розари, смерил их долгим, изучающим взглядом, театрально расстроился и покачал головой.

— Даже на гомункулов не сгодятся. Всё доброе мы уже забрали. Какая трата ресурсов и какое разочарование.

Он сказал, что-то ещё, но уже тише и на своём языке. Улыбнулся им с налётом грусти, словно они были какими-то птичками, что сломали крылья, а он ничего не мог сделать, кроме того, чтобы оборвать их страдания. Он взмахнул рукой, и лёд начал давить всё сильнее и сильнее. Металл под его давлением жалобно застонал и начал прогибаться. Розари закричала. Её доспех был куда тоньше, и она сразу почувствовала, что её вот-вот раздавит.

Скорбь вдруг дёрнулся, шагнул к колдуну, грубо дёрнул его за плёчо, развернул к себе и навис над ним. Клубы дыма из-под его шлема задымились сильнее.

— Твоя… добыча? — насмешливо спросил колдун, и его брови поползли вверх, словно он расслышал мысли этого существа. Скорбь ещё сильнее придвинулся, и колдун отступил, поднимая вверх руки.— Ну, хорошо-хорошо. Больно-то мне и надо. Оставлю их тебе. Но вернёшься сам. Пешком. Развлекайся.

Лёд ослабил свою хватку, Алазам подарил им изящный поклон, кивнул второму стражнику, покрытому инеем, и они скрылись в чёрной пасти прохода.

Портал с треском захлопнулся, пахнуло озоном и серой, их обдало потоком воздуха. Скорбь замер на своё месте, словно статуя, и ещё долго стоял так, словно ему нравилось слушать крики и оскорбления, вырывающейся из Розари.

Затем что-то изменилось, и он пришёл в движение, покачивая дубину на плече, устремился к ним.

— Нет! — зарычал на него Кальдур, пытаясь сломать лёд. — Оставь её! Я твоя добыча! Иди ко мне!

Он уже давно молил Колосса сделать хоть что-то. Нагреть лед, выпустить шипы, принять Форму Разрушения, всё лишь бы не встречать смерть вот так, но доспех оказался глух к его молитвам.

Розари была первой.

Она больше не кричала и не вырывалась, просто ждала своей участи, молча и расслабленно. Дубина свалилась с плеча и со свистом полетела по широкой горизонтальной дуге. Льдина, в которой была заключена Розари, разлетелась в щепки. Розари же исчезла в чёрно-фиолетовой вспышке, возникла в воздухе над гигантом в чёрных доспехах, приземлилась ему на загривок, обхватила руками и крикнула. Её крик был похож на удар в колокол, он оглушил даже Кальдура. Скорбь покачнулся и потерялся на секунду-другую.

Тут же стала колоть его в шею и голову, разить в сочленения доспеха. Клинки ломались, застревали в пустотах между сочленений доспеха, тут же появлялись новые, Скорбь махал дубиной в стороны и над головой, пытаясь достать её, а Кальдур кричал и вырывался.

Наконец пальцы Скорби нашли и сбросил Розари, он впечатал её в лёд перед своими ногами, тут же обрушил на неё дубину. За доли секунды до столкновения, поверхность доспеха поматовела, становясь Формой Отрицания, Розари закрылась руками.

Удар разбил снег и лёд вокруг Розари. Та схватилась за поднимающуюся палицу, вытянулась на ноги, отпустила, увела корпус назад и вложила всю силу, полученную от удара наира, в жёсткий удар рукой.

Рыцаря подняло в воздух, отбросило и распластало об лёд. Розари зарычала и стальной молнией рванулась к нему. Её правая рука превратилась в полутора метровый трёхгранный шип, который со свистом устремился к груди наира. Она сражалась в полную силу, свою и доспеха. И от этого зрелища Кальдур даже забыл на мгновение, что ему нужно вырываться и помочь ей.

Выпад трехгранной пики отбросил чудовище, прокатил по льду, но доспех не пробил. Выроненная от прошлого удара палица, притянулась к его руке и он рубанул ей горизонтально. Розари презрительно пригнулась от удара, тут же выпрямилась и с чудовищной скоростью догнала и вкрутила боковой удар в замедляющуюся палицу, придав ей дополнительной инерции и скорости. Наир удержал оружие, но утянулся вслед за ним, потерял равновесие и упал.

Розари была уже сверху. Лезвия из её запястий и локтей замерцали, загудели и стали полупрозрачными. Обрушились на ещё лежащего гиганта, пронзили ему шлём в районе глаз, скользнули по горлу, пробурили глубокую борозду там, где должна была быть челюсть. Спустили ниже и словно гвозди с нескольких попыток забились в грудь — туда, где должно было быть сердце.

Скорбь всё это время лежал смирно, чуть приподняв голову, и ждал, пока она закончит работу. Затем просто схватил её за горло, взвил в воздух и рывком поднялся. Вбил её в лёд, ещё пытающуюся вырваться, нащупал дубину и обрушил сверху.

Крик Кальдура и проснувшегося Колосса объединились. Лёд треснул от проступивших шипов.

Между вторым и третьим ударом палицы, Кальдур снёс наира, оторвал его от земли, приподнял его высоко над головой и со всей силы ударил об лёд. Тут же оказался сверху стиснул его голову в стальной хватке и использовал всю силу доспеха, чтобы давить.

Каменистый материал шлема не изогнулся под его пальцами, но пошёл трещинами, сломался и продавился внутрь. Тяжёлый удар палицы прилетел откуда-то сбоку, отправил Кальдура в полёт, и породил монотонный писк в ушах.

Они встали одновременно. Покачивающийся и держащийся за голову Кальдур, чувствующий как кровь из уха стекает у него по плечу. И Скорбь, взваливший свою дубину на плечо и второй рукой, снимающий покорёженный шлем. Под ним не было ничего материального, просто силуэт лица, горящий чёрным пламенем. Остатки шлема, брошенные на землю, тут же превратились в прах и исчезли. А на голове Скорби вырос новый, такой же, как и прежний. Всего трещины его доспеха, полученные в бою с Розари, затянулись за секунду.

Ей это не понравилось. Она вскрикнула и снова кинулась в атаку. Два десятка шипов отделились от её тела и ударили в наира, не причинив ему никакого вреда. Но эта была только подготовка настоящей атаки. В полете Розари мотнула головой, и её красная коса, увенчанная наконечником копья, вдруг удлинилась и прошила шлем и голову наира насквозь. Нечеловечески изогнувшись Розари продолжила полёт уже вверх, обогнула наира за спину, обросла шипами, словно разбитая бутылка, и врезалась ему в спину.

Тут же отскочила, перерубив косу. Едва они разделились, косичка красных волос пришла в движение и обвила то место, где должно было быть горло наира. Тот постоял секунду-другую, сцепил пальцы на наконечнике копья, торчащего из его головы, вытащил его с трудом, разорвал косу, всё ещё душившую его, и отбросил в сторону словно мусор.

Тут же в его голову вбился цеп Кальдура. В этом ударе было несоизмеримо больше массы, и под радостный вскрик Розари, их противник упал навзничь.

— Ты у нас здоровый парень, да? Держишь удар? Выдержи вот это!

Кальдура сковала холодная ярость, он больше не хотел, чтобы это чудовище избивало Розари. Под этой яростью тело его налилось силой, а страх отступил. Он вернул цеп и обрушил его снова, по длинной дуге и выпустив шипы из его недр. Но там куда он ударил, наира уже не было. Он исчез со звуком порвавшейся тетивы и возник за спиной Кальдура. Тяжесть горы обрушилась ему на спину, подкосила ноги и посадила его на колени. Только палица поднялась вверх, Кальдур тут же перекатился вперёд, уходя от второго удара.

Ему навстречу летела стальная тень. Розари атаковала в прыжке, выставив вперёд полупрозрачную и гудящую иглу, сформированную от её запястья. Он успел развернуться и увидеть, как наир легко уводит остриё в сторону свободной рукой, захватывает его и бьёт сверху палицей.

Розари закричала.

Она лежала на земле в трещинах льда, а наир всё ещё держал её за руку, теперь сломанную и вывернутую под неестественным углом. Он снова замахивался, но ударить не успел. Кальдур удар ему коленом в пах, сам не зная зачем, вряд ли там было слабое место. Наир отпустил руку Розари, чтобы сцепиться с новым противником и каким-то чудом тело Кальдура вдруг вспомнило тренировки в Драконьем Чертоге. Перехватило руку наира за запястье и предплечье, занесло одно ногу за другую, провело руку наира за спину, завалило за плечо и нагнулось. Наир полетел через голову Кальдура, снова выронив своё оружие. Только он коснулся земли, Кальдур тут же вывернул ему руку так, чтобы тот не мог пошевелиться и попытался растоптать голову. В теле наира не было ни костей, ни мышц, ни сухожилий, ни болевых окончаний, которые бы мог удержать его от попыток вырваться из захвата. Его рука просто вывернулась, попыталась захватить Кальдураза запястье и тот сам разорвал захват и отскочил в сторону.

Наир поднимался снова и уже тянулся за своим оружием.

Держась за сломанную руку, Розари подошла ближе, встала по левую сторону от Кальдура в боевую стойку и снова извлекла клинки. Он схватил её за плечо, не дал снова броситься в атаку.

— Он просто убьёт нас. Мы ему ничего не сделаем, — сказал он спокойно и твёрдо.

— И что?! И что?! — прошипела она.

— Нам нужно бежать, прямо сейчас.

От неожиданности она повернулась к нему и тут же ударила в голову, слабо и медленно, он легко блокировал её удар и увёл его в сторону. Безвольно она отшатнулась. Внутри она рыдала, смотрела на него с ненавистью и болью, как на труса и предателя.

— Госпожи здесь нет, — попытался достучаться до неё Кальдур. — Мы погибаем просто так. Идём со мной. Ну же. Пока в доспехах ещё сила.

Он заключил её в объятия, она вырывалась и плакала. Он молился, чтобы у Колосса хватило силы вытащить его, и чтобы её доспех так же сделал то, что нужно. Чтобы хотя бы небольшая часть Розари не хотела остаться здесь навсегда.

Скорбь остановился, взвалил свою палицу на плечо и дал им спокойно уйти.

===========================================================================

От автора

Если Вам понравилось это произведение — поддержите его.

Третья книга -> https://author.today/work/123165