Измена. Побег от истинного

Глава 44

Рейнольд

Что эта стерва такое говорит? Ри умрёт? Она не посмеет!

Первым моим порывом было кинуться на дверь, вышибить её ко всем демонам одним пинком, ворваться туда и оторвать рыжей твари голову. Я даже занёс руку, но потом, одумавшись, опустил.

А что, если эта стерва окажется проворной и успеет каким-то образом навредить Ри и нашему сыну?

— Я могу пойти, — сказал Алдериан. Он неслышно подошёл и встал рядом со мной. Я мельком взглянул на него и с неприязнью осведомился:

— Ты? С чего вдруг?

— Она угрожала только тебе, — пожал плечами чернокнижник, — мне показалось, на меня её угроза не распространяется.

Я не смог удержаться от ироничной усмешки, хотя ничего смешного он не сказал.

— Ну да, конечно, ведьма будет разбирать, кому из нас она грозила, прежде, чем напасть.

Алдериан вскинул бровь.

— Несомненно, у тебя уже есть план действий, — подчёркнуто вежливо сказал он, и я заскрежетал зубами от раздражения. Он нарочно говорит так спокойно? Поиздеваться хочет?

— Пока нет, — с огромной неохотой признал я, — но надо придумать, что делать, как можно быстрее. Каждая секунда на счету.

— Наконец-то начинаешь мыслить здраво, Альварес, — негромко отозвался Алдериан, и я вновь скрипнул зубами.

Ариадна

— Не торопись, дракон. Как только ты войдёшь в эту дверь, твоя истинная умрёт.

Услышав это, я вздрогнула и подняла голову. Увидела Фелицию, стоящую почти вплотную к двери и прижавшую к ней руки. Несколько женщин в чёрных балахонах поддерживали её за спину, не давая рухнуть. Старик Мижай стоял чуть в стороне, и его лицо было перекошено — то ли от гнева, то ли от ужаса.

Внутри бабочкой затрепыхалась безумная надежда. Рен совсем рядом. Нас разделяет всего лишь эта дверь.

И Фелиция.

Надежда моментально сменилась страхом.

Она что-то задумала. Что-то ужасное. Но что? Чем она может навредить Рену, ведь он полноценный дракон!

Но, глядя на неё, я была уверена: в рукаве у неё припрятан какой-то козырь. Одно неосторожное движение со стороны Рена — и всё пропало.

Я болезненно застонала и спрятала лицо в ладонях. В голове стучало: «Пожалуйста, Рен, будь осторожен! Будь осторожен! Береги себя! Нашему сыну нужен отец.»

Не уверена, что Рен услышал меня, но я вдруг ощутила горячую волну, пришедшую ко мне со стороны двери. Будто бы огромная пылающая рука легла на мои плечи, и мне стало немного полегче.

…а потом и маленькая ручка ласково погладила меня по плеч.

«Мы очень скоро встретимся с тобой, мама, — шепнул мне в ухо очень серьёзный маленький мальчик. Он будто стоял рядом, — просто немного подожди.»

Матей! Сыночек мой!

Судорожно всхлипнув, я отчаянно дёрнулась, пытаясь обнять его… но вместо этого просто сомкнула руки в пустоте.

Тут же по ушам хлестнул дикий вопль Фелиции. Он не был похож на человеческий голос; так будто бы выл, стонал и рычал дикий зверь. Даже не глядя на ведьму я поняла, что она испытывает невероятную боль.

Что-то с ребёнком, тут же подумала я и, не колеблясь ни минуты, вскочила с места. Вторая мысль, которая пришла, была не менее страшной: а что, если им всё-таки каким-то образом удалось ускорить процесс, и уже начались роды!

Картина, которая предстала моим глазам, была совсем не обнадёживающей. Фелиция лежала, опрокинувшись на спину, а вокруг неё суетились её прислужницы.

— Что случилось? — прерывающимся от волнения и страха голосом спросила я. Ведьма вскинула на меня полубезумные глаза и повелительно прохрипела:

— Ты! Подойди!

Я не сдвинулась с места. Не потому, что хотела позлить Фелицию, а потому что не смогла: ноги будто приросли к каменной плите.

Ведьма рявкнула что-то, и две её прислужницы метнулись ко мне и, грубо схватив за руки, подтащили к ней. Толкнули в спину так сильно, что я не удержалась, и упала на колени рядом с ней. Тут же попыталась вскочить и отбежать, но Фелиция мёртвой хваткой вцепилась мне в запястье.

Я вздрогнула: её пальцы были просто ледяными. Как будто меня схватила какая-то отвратительная рептилия.

— Ребёнок… — выдавила я, морщась от боли и омерзения, — что с моим сыном?

Лицо Фелиции перекосило от злобной усмешки, но она быстро превратилась в гримасу боли.

— С твоим маленьким поганцем всё хорошо, — просипела она, и моё сердце радостно подпрыгнуло, — а жаль. Он что-то делает… что-то такое, отчего мне дико больно… что-то… что-то там, я чувствую!

Её речь мало походила на что-то связное. Я только поняла, что, похоже, Матей решил доставить ведьме побольше неприятностей, и ощутила нешуточную гордость за сына.

Пальцы ведьмы сжались ещё сильнее. Она дёрнула меня к себе, заставив наклониться ближе.

— Ты же знаешь лечебную магию, я знаю, — прокаркала она, обдавая меня кислым запахом, похожим на вонь подгнивших яблок, изо рта, — сделай что-нибудь! Уйми эту боль! Я должна вытерпеть. До родов осталось совсем немного, мне надо продержаться!

Я отпрянула от неё и выпрямилась, закашлявшись.

У меня голова пошла кругом.

— Что? Ты просишь меня о помощи? — не удержалась я, — Ту, которую ты всё это время так старалась сжить со свету?

— Заткнись, — прошипела ведьма и вновь взвыла. Видимо, последовал новый приступ боли.

— Разве тебе не могут помочь твои прислужники? — тихо спросила я. У меня никак не укладывался в голове абсурд ситуации.

— Они пытались, ясно тебе? — выплюнула ведьма сквозь скрежет зубов, — но у них ничего не выходит! Вынашивать дракона — не то, что обычного человека… о-ох! Ты точно сможешь помочь мне! Всё-таки ты мать этого паршивца, и сможешь на него повлиять!

Я молча наблюдала за её корчами. Меня раздирали на части противоречивые чувства. Самой Фелиции я бы не стала помогать никогда в жизни. Но Матей… ради сына я была готова на всё.

Неожиданно я услышала голос Рена — так отчётливо, словно он каким-то образом оказался совсем близко.

— Ри.

Вздрогнула и украдкой оглянулась. Но ни Фелиция, ни её приспешники, вроде бы, ничего не услышали и не заподозрили.

— Ри, — повторил Рен, — я чувствую, ты сейчас рядом с ведьмой. Ты должна сделать вот, что…