Из глубин

Глава 13 ЛЕС

Сложно следить за временем, когда его нет. Не в смысле цейтнота, а наоборот — в том смысле, что понятие времени отсутствует почти полностью. Под землей нет смены дня и ночи, а у Стаса не было часов.

Хронометры в «Боевом кроте», конечно, имелись. Главным образом, на рабочих местах экипажа. Но у Стаса своего рабочего места тоже не было, и, проводя часы дежурства (и часы отдыха, кстати, тоже) в отсеке управления за спиной Гришко, он не всегда видел маленький электронный циферблат. Да и смотреть на часы, честно говоря, не хотелось. Когда все вокруг одинаково и однообразно, в повторяющемся движении секундной стрелки или в смене цифр на циферблате теряется сам смысл времени. Он словно растворяется в уходящих секундах, этот смысл. И тоже уходит в никуда.

Стас не заметил, как потерял счет времени, но, сказать по правде, не особенно сожалел об этой утрате. Одиночество и безвременье — одно другого стоило. Он по-прежнему был в экипаже субтеррины, но еще больше был вне его. За ним настороженно наблюдали, но его же и сторонились.

Его терпели, потому что он был нужен, и его боялись.

С ним разговаривал только один человек — полковник Гришко. Редко и только по делу.

Все проходило, как в глубоком сне. Или в шаманском — привет, Колдун! — трансе.

Кстати, Илья тоже давно не появлялся.

Но и в породе, сквозь которую пробивалась субтеррина, никак не проявлялось то, что могло бы представлять опасность. А значит, в присутствии Колдуна не было необходимости. Возможно, потому он и не напоминал о себе. А может, у мертвецов просто есть свои дела, о которых живым знать не обязательно.

Стас концентрировался снова и снова, смотрел, слушал и пытался почувствовать, что происходит за бортом подземной лодки, но не видел, не слышал и не ощущал ничего, кроме серой, трескучей мертвой и твердой породы. Однако находиться в таком состоянии слишком долго и слишком часто невозможно. Нельзя все время жить на особых способностях. Это отнимает уйму сил. Время от времени приходилось делать перерывы.

Часы бодрствования и отдыха перемешивались, проплывали мимо сплошным потоком и оставались где-то сзади, в тоннах измельченного грунта за кормой «Боевого крота».

У Стаса был перерыв. После очередного изматывающего сеанса всматривания в унылую однообразную породу он задремал на полу отсека управления. Кажется, во сне ему о чем-то рассказывал Колдун, но о чем, Стас не помнил. Угрозы он не чувствовал, так что можно было отдохнуть. Можно было, но не сложилось.

Подземлодку затрясло, словно «крот» с разгону вбурился в изрытую пустотами скалу.

— Стас! — окликнул Гришко.

Ну да, теперь он здесь безотказная палочка-выручалочка. Кого звать на помощь, как не штатного живого локатора? Стас тряхнул головой, сбрасывая остатки тяжелой дремы. Сейчас ему нужно было время, чтобы войти в нужное состояние. Совсем немного времени, но нужно.

— Изменение структуры породы! — встревоженно прохрипел динамик голосом Кати. Их поврежденный террасонар работал. Иногда. Сейчас вот, например.

— Ультразвуковой анализ? — затребовал Гришко.

— Древесина, — совсем убитым голосом доложила акустик.

— В смысле «древесина»? — не понял полковник. — Уголь, что ли?

— В смысле — дерево, — сдавленно уточнила Катя. — Обычное дерево.

— Здесь? Откуда дерево на такой глубине?

— А откуда я могу об этом знать? — с тоской отозвалась девушка.

— Ста-а-ас?! — еще громче проорал Гришко. — Не тормози! Ты видишь? Что-нибудь видишь?

Да, он видел. Все видел.

В первый момент, заглянув за пределы «крота» особым зрением, Стас не понял, что произошло. Потом на время потерял дар речи.

В стене базальта проступала стена леса. Подземного леса. Точная копия… идеальный отпечаток леса настоящего. Или это и был настоящий?

Деревья росли прямо в породе и сквозь нее. Самые обычные по нынешним временам деревья. Мутировавшие ели, кривые березы, покореженные осины… Словно вулканическая лава и пепел засыпали тайгу по самые макушки, но забыли при этом ее убить и сжечь. Вмурованная в земные недра чащоба казалась живой. Нет, не казалась: она, пожалуй, и была таковой. Погребенные на невероятной глубине деревья росли как ни в чем не бывало. Только ветер не шевелил неподвижные листья. Ветер вот так же поймать и замуровать невозможно.

Что это? Сама природа прячется под землей от того, что натворил на земле человек? Или это новая форма флоры? Деревья-корни какие-нибудь, прорастающие сквозь земную мантию? Но в том-то и дело, что на корни это не похоже. А на деревья — очень даже.

Так не могло быть, но именно так все и было.

— Что там, Стас?! — рявкнул полковник.

— Лес, — тихо ответил Стас.

— Какой, на хрен, лес?

— Густой.

И страшный.

И мы идем лесом… Этим самым. Густым. Под землей.

«Крот» пробуривался сквозь породу и ломал деревья как спички. Разница в плотности камня и дерева вызывала тряску и вибрацию.

Но лес становился гуще, стволы — толще, древесина — крепче. Тряска уменьшалась.

А потом… Потом породы между деревьями не стало совсем. Остались только деревья. Теперь вокруг было лишь необъятное пустое пространство, заросшее деревьями-колоннами, корни и кроны которых переплетались в густую сеть сверху и снизу. И ветер по-прежнему не тревожил листву.

Куда их занесло? Перенесло? Вынесло? Где они находятся сейчас? Под землей? Или уже на поверхности, где царит вечное безветрие? Так сразу и не понять.

Дальше подземлодка двигалась тяжело. Ползла на брюхе, словно гигантский лесной ящер. Кормовые домкраты и шнек толкали субтеррину вперед, бур крошил и валил стволы. Машина, предназначенная для бурения грунта и горных пород, пробивала просеку в дремучей чаще, безжалостно сминая подлесок и буераки. Разлетались в стороны клочья взрезанного дерна, плотный тяжелый мох и перемолотая трава, падали срубленные и вывороченные с корнем корявые лесины, трещали сломанные ветки, сыпалась кора и щепки, на вращающийся шнек и титановую обшивку налипала листва и хвоя.

И чем больше зелени облепляло «крота», тем сильнее Стасу казалось, что машина становится частью этого странного леса.

Наверное, он все-таки перенапрягся, слишком часто заглядывая за титановые борта подземной лодки и слишком мало отдыхая. В какой-то момент то, что было снаружи, в его восприятии вдруг оторвалось от того, что осталось внутри.

Что-то произошло. Стас словно перенесся из субтеррины в густую чащу. В эту или, скорее всего, в другую. Он, вернее, какая-то его часть, просто перешла отсюда туда. «Боевой крот» больше не воспринимался как нечто из «здесь» и «сейчас». «Здесь» и «сейчас» был только подземный лес. Или уже не подземный. И сам Стас. И еще один Стас. Другой. Который Двойник.

Которому угрожала опасность.

Которого надо было предупредить.

От компаса в этом проклятом лесу проку не было. Стрелка вертелась как сумасшедшая то в одну, то в другую сторону. Что ж, подобные вещи происходили и раньше: Стас уже попадал в места, где магнитное поле Земли превращалось из верного друга путешественника в насмешливого врага. У сталкеров бытовали две теории на этот счет. По их мнению, компас сходит с ума либо там, где во время Войны взрывались заряды с особой начинкой, повлиявшие не только на жизнь вокруг, но и на физику пространства, либо на стрелку воздействуют мутанты, способные одним лишь своим присутствием вызывать магнитные аномалии. В последнее, впрочем, верилось с трудом, но легче от этого не становилось.

Спрятав бесполезный компас, Стас с тоской посмотрел вверх. Разросшиеся кроны полностью закрывали небо, так что ориентироваться по солнцу или звездам он тоже не мог. Хуже того: начинали подводить его собственные чутье и интуиция.

Стас отчетливо ощущал опасность, скрытую в лесу, но не имел ни малейшего понятия о том, как ее избежать и куда идти дальше. Случилось самое неприятное, что могло произойти со сталкером: Стас заблудился.

Надо было хотя бы найти место для ночлега. Но подходящего — то есть безопасного — места не было нигде.

С автоматом наизготовку, осторожно раздвигая стволом кустарник и гибкие побеги, он медленно продвигался по густому подлеску. Стас старался смотреть в оба и не наступать на непроверенные участки почвы.

Взгляд вперед, вправо, влево, вверх, вниз. Оглянуться.

И снова: вперед, вправо, влево, вверх, вниз. Оглянуться.

«Химза» тихонько шуршала при каждом движении. Новые, только что вкрученные фильтры шумно гоняли воздух.

Стас не решился снять противогаз: его дозиметр был разбит в подвале Невьянской башни. А лес был какой-то… Странный, в общем. Странный и неприятный. Рисковать не стоило.

Никаких тварей пока на глаза не попадалось, но это, скорее, настораживало, чем успокаивало. Все-таки этот лес живой. В таком, по идее, должна вовсю кишеть мутировавшая фауна. А то, что ее нет, означало лишь одно: все местное зверье что-то распугало.

Шуршание. Хруст. Не под ногой — сзади.

Стас резко обернулся, готовый срезать очередью подкрадывающегося мутанта.

Мутанта не было. Было другое. Шипастый куст, мимо которого он только что прошел и от которого отвел глаза лишь секунду назад… Куст, вроде, не изменился. И в то же время преобразился до неузнаваемости.

Может, потому, что Стас посмотрел на него под другим углом? А может, куст стал другим. Не совсем кустом.

В игре теней и листьев Стас снова различил преследовавшее его лицо. Свое собственное лицо без противогаза.

Так может, это и есть то самое, что распугало всю живность вокруг.

Лицо шевельнуло губами-листьями, будто силясь что-то выговорить.

Нет — говоря уже…

«Стас!» — голос, его собственный голос, но идущий не из его уст, прозвучал в голове, как едва различимый отзвук.

Призрачное лицо заговорило! Странно было слышать, как сам себя называешь по имени.

«Вверх, — разобрал Стас — еще одно слово. И еще: — Посмотри вверх!»

Что заставило его поднять глаза от куста с лицом? Наверное, его собственный страх, отразившийся на лице, как в зеркале. И потом… лицо ведь однажды уже пыталось его предупредить. В Невьянске. Но он тогда оказался недостаточно расторопным и попал под кирпич.

И теперь это не было попыткой обмануть или отвлечь от опасности. Это было еще одним предупреждением. Стас слишком хорошо знал самого себя и свой голос — все его оттенки. Он поверил. Доверился. Тому, другому себе.

И лишь потому не погиб.

Всего несколько мгновений назад он проконтролировал верхний ярус леса и готов был поклясться, что там никого не было.

А теперь — было. Были.

За то время, пока он не смотрел наверх, на деревьях словно вызрели диковинные плоды — огромные и мохнатые. Всего с полдюжины. Хотя никакие это, конечно, не плоды.

Сначала Стас увидел волосы. Длинные, густые, темные, они целиком закрывали непонятных существ, расположившихся на кривых ветках. Из плотного покрывала волос выступали только рога и конечности, отдаленно похожие на человеческие руки и ноги. У каждого создания было по одному рогу, по три руки и столько же ног. Одна из ног, насколько мог судить Стас, росла из живота. Одна из рук — из грудины.

Ближайшая тварь находилась прямо над головой, и ее Стас успел разглядеть лучше всего. Две ноги поджаты под скрюченное тело так, что справа и слева из-под волос торчат острые мозолистые колени. Третье колено — впереди. Его с трех сторон охватывают ладони с тремя длинными пальцами. На загнутый кверху рог намотана прядь волос со лба, и в образовавшейся волосяной прорехе едва угадываются большие немигающие глаза.

Неопрятные космы колыхались, словно их обладатель подрагивал от нетерпения. Впрочем, это могла быть и обладательница.

Еще с полсекунды волосатые твари сидели на ветках неподвижно и в одинаковых позах. Потом дикий визг и хохот разорвали тишину леса. Мутанты бросились вниз.

Маленькое уродливое тельце, большая рогатая голова с огромными глазами, шесть конечностей, растопыренные в разные стороны, развевающийся шлейф длинных грязных волос… В полете твари напоминали чудовищные кометы, устремившиеся к Стасу.

Он дал очередь из автомата.

Хорошо, что рожок полный: хватило на всех.

Первой кувыркнулась в воздухе и вломилась в высокую траву тварь, спрыгнувшая с ближайшей ветки. Еще одно существо, отброшенное пулями, упало в колючий куст, на котором Стасу привиделось его собственное лицо. Видение, кстати, уже рассеялось. На шипах смятого растения остались лишь клочья вырванных волос, а на листве — брызги темной липкой жижи. Раненый мутант, хрипя и брызжа кровью, проворно отполз в подлесок. Стас успел заметить, что на рог твари, оказывается, были намотаны не только волосы со лба. С затылка — тоже. Там у уродца имелась еще одна пара больших вытаращенных глаз.

Впрочем, удивляться подобным открытиям времени не было.

Следующие два волосатика напоролись на очередь, едва приземлившись на ноги в полудесятке шагов от Стаса. Оба, опутанные собственными космами и похожие на плетеные мячики, с пронзительным воем откатились в заросли.

Еще двое отказались от попытки атаковать и пустились наутек. Стас разрядил остаток магазина по мелькнувшим в зеленой стене волосатым фигурам. Машинально заменил рожок. Передернул затвор, замер с поднятым «калашом», ожидая нового нападения.

Повторной атаки не последовало. И хотя ему не удалось убить ни одной твари, волосатики больше не появлялись. Судя по всему, каждый из них получил свою порцию свинца, и снова испытывать судьбу мутанты не спешили.

Стас с благодарностью посмотрел на шипастый куст. «Я себе не враг», — подумал он. Похоже, странное лицо, появлявшееся без предупреждения в самый неожиданный момент, зла ему не желало. Что ж, помощь, от кого бы она ни исходила, лишней никогда не будет.

Все-таки Стас заблудился в проклятом лесу. Или где-то на неуловимой границе лесов — подземного и наземного. Он до сих пор не мог определить, где находится. Двойник, к которому подкрались волосатые мутанты с шестью конечностями, четырьмя глазами и рогом на голове, был спасен, но вот сам он… Удастся ли ему отыскать дорогу к субтеррине, где осталась его телесная оболочка, — это теперь большой вопрос.

«Бум-м! Бум-м! Бум-м!» — послышался вдали знакомый стук.

И Стас с облегчением понял: удастся. Он направился на звук бубна.

Колдун ждал его под сухим корявым деревом, на голых ветвях которого скалились уродливые косматые двурогие головы. А может, это было и не дерево вовсе, а какая-то древовидная тварь. И ветки на самом деле были ее шеями.

Илья тихонько пошатывался в ритм редким ударам бубна. Головы тоже покачивались и что-то злобно шипели.

— Не подходи близко, — предупредил Колдун, кивнув на живые ветки-шеи с жуткими наростами.

Стас остановился. Странный лес, странные деревья…

— Это заккум-дерево с головами шайтанов. Может загрызть, — сказал Колдун. И сразу, без перехода: — Помог Двойнику? — поинтересовался Илья, опустив бубен.

Стас не стал отвечать. Что-то подсказывало ему: Колдун уже знает ответ.

— Ты научился ходить далеко, — задумчиво произнес Илья. — Раньше ты только смотрел из «крота», а теперь умеешь его покидать.

Если это похвала, то от нее не было ни горячо, ни холодно.

— Только больше не надо так делать, Станислав. Можешь потеряться. Если меня рядом не будет — точно потеряешься.

— А давно тебя не было, — заметил Стас.

— Ошибаешься, — пожал плечами Колдун. — Не так уж и давно. Ты просто неправильно мерил время, которого не чувствовал. Люди иногда теряются во времени. Как, впрочем, и в пространстве. — Илья обвел многозначительным взглядом густой лес вокруг. Добавил: — Такое бывает.

— А бывает так, чтобы деревья росли под землей? — хмуро спросил Стас.

— Это дерево всегда растет поближе к аду. — Колдун кивнул на заккум с шипящими головами. — Но сейчас оно злится. Ему тесно. Вокруг появилось много других деревьев, которым здесь не место.

— Тогда почему они появились здесь?

Колдун вздохнул:

— После Последней Войны многое изменилось. Даже то, что меняться не должно. Кое-где перемешались друг с другом срединный и нижний миры, а живое и мертвое поменялось местами. Помнишь, я говорил, что ад выплескивается наверх. Но и то, что наверху, иногда проваливается вниз под тяжестью грехов своего мира. Случается, что леса растут под землей, а не там, где им положено расти. Но они все равно сохраняют связь с лесами на поверхности, и расстояния тут не имеют значения. Войдя в один лес, можно попасть в другой, а войдя в другой — попадаешь в первый. Так обитатели одного мира порой оказываются в другом.

— И кто куда забрел сейчас? Мой Двойник в подземный лес или я в лес, где заблудился он?

— А это имеет значение?

Стас замолчал.

— Значение имеет лишь то, что ты помог своему Двойнику. И это правильно.

Понятно. Что ничего не понятно.

— Значит, те волосатые трехрукие мутанты, которые на него напали…

— Арсури, — перебил Колдун.

— Что?

— Это не мутанты. Вернее, не совсем мутанты. Четырехглазые, трехрукие, трехногие и трехпалые демоны арсури-шурале. Демоны лесов и духи людей, умерших насильственной смертью. Любят пугать, мучить и путать.

— Путать? — захлопал глазами Стас.

С Колдуном иногда так трудно разговаривать.

— Они запутали в лесу твоего Двойника и запутали тебя. Даже запутали лодку, в которой ты сейчас плывешь под землей. Но арсури уже убежали. Твой Двойник разогнал их с твоей помощью. Так что теперь каждый может идти дальше своей дорогой. Если дорога известна.

Колдун занес колотушку.

«Бум-м!» — снова ударил бубен.

«Ух-хум!» — отдалось в голове, мотнувшейся под тяжелой рукой.

Стас пришел в себя от мощной зуботычины и удара затылком об пол. Он лежал возле рабочего кресла Гришко.

Полковник, сидя в кресле, потирал кулак. Лицо у Гришко перекошено от ярости. Интересно, как он смог достать его с кресла? Наверное, очень хотелось. Или, может, поднялся, наплевав на загипсованную ногу? А, может, нога у полковника уже не болит?

О своей челюсти Стас такого сказать не мог.

Больно, блин!

Однажды его уже приводили в чувство подобным способом. Колдун. Сразу после старта. Правда, в тот раз все было более… более щадяще, что ли. Сейчас же Гришко вмазал, что называется, от души.

— Ты где витаешь, мать твою?! — проревел полковник. Да, Гришко был в бешенстве. — Я к тебе обращаюсь!

Видимо, это было уже не первое обращение.

Стас облизнул кровоточащую губу. Солоно. Нехило его приложили. После такого не захочешь — очухаешься.

— Встать! — приказал Гришко.

Стас поднялся. Его пошатывало. Впрочем, может быть, это был результат не удара по роже, а затянувшейся прогулки по лесам. Да и «крота» сильно водило по сторонам и вверх-вниз.

— Я до тебя не могу доораться, — процедил Гришко. — Стоишь, как сомнамбула в ступоре, — и ноль реакции. Что с тобой, Стас?

— Отключился немного. Устал, наверное.

— Да мне по хрену, что ты устал! Ты тут не для мебели нужен, усек?

Стас усек это давно. Конечно, его держат не как мебель. Как локатор-детектор-сканер. Вот для чего. Видимо, Гришко снова понадобились его услуги.

— Что-то случилось? — спросил Стас.

— Да уж случилось! — раздраженно фыркнул полковник. — Пока ты стоял у меня за спиной, как выключенный, мы нырнули под лес.

При слове «лес» Гришко поморщился. Ну да, трудно осознать тот факт, что леса теперь растут и под землей тоже.

— Сначала все шло нормально, — продолжал полковник. — Потом… В общем, потом влезли куда-то.

— Куда?

Стас заметил, что микрофон внутренней связи на панели управления выключен. Их разговора сейчас не мог слышать никто из экипажа.

— Да чтоб я так знал! — взорвался Гришко. — Навигация снова сдохла.

«Ад? — вздрогнул Стас. — Снова ад?» Преисподняя никак не хочет их отпускать. Или это они сами липнут к подземному миру грешников.

— Снаружи какие-то лабиринты: бур не берет! — сокрушался Гришко. — Петляем по ходам. Акустический и ультразвуковой анализ ни фига не дают. Но Катя говорит, снаружи что-то происходит. Какие-то там непонятные посторонние шумы. Короче, нужно, чтобы ты взглянул.

Опять? Стас поморщился. Ну да, он ведь здесь не для мебели. И ему это ясно дали понять.

— Попробую, — вздохнул он. И добавил: — Только если снова отключусь, бить меня не надо.

Твердость, прозвучавшая в его голосе, удивила не только Гришко. Самого Стаса она тоже удивила.