Истинные (не) изменяют в марте (СИ)

Бонус. Тень марта. Глава 3

Ситуация скверная: не только я не могу перекинуться в медведя, остальные оборотни – тоже. И драконы, включая полудемона. Да и у магов тоже какие-то проблемы, тут я не до конца разобрался. Вроде того, что бить мощными заклинаниями не получится.

Монстры перед нами идут в атаку.

Ну, атака это громко. Это даже не похоже на организацию. Они просто прут вперед, видя перед собой вкусную добычу.

– Месяцы! – кричит Февраль, он на переднем крае обороны. – Держим строй! Парами! Маги бьют по дистанции! Воины прикрывают! Не давайте им накинуться кучей и навязать ближний бой!

Из рук Декабря вырывается фиолетовое пламя, и мы начинаем.

Действующих магов у нас, к счастью, не так уж и мало. Что слегка компенсирует то, что от оборотней, включая меня, толку мало, и драконы тоже в минус, если они не воины. Собираем силы по крохам – и постоянно держим в голове, что монстры – это не главное. Там у нас еще ведьма и демон ждут не дождутся, когда мы выдохнемся на рядовых чудовищах.

Долго ждать будут. Долго.

– Март, на тебе эти воздушные твари, – командует Февраль.

– Орны, – вполголоса квалифицирует Декабрь.

Поднимаю голову. Выглядят они как громадные орлы с металлическими крыльями, у которых каждое перо заточено под нож.

Декабрь сообщает, что порывом воздуха от взмахов крыла могут смести человека или поднять снежный буран.

Но тут, конечно, крыльями не помашешь – шиил (это мерзкие костлявые твари, похожие на проросшие через трупы розовые кусты) и сноваргов (шестиглазые волки с синими огнями в шерсти, в два раза крупнее обычных волков) сметет первыми. Мы уже потом пойдем.

– Орны на Марте, – резко повторяет Февраль, вспоминая, видимо, наши конфликты, но я не спорю, а заряжаю арбалет и выпускаю в ближайшую птичку первый болт.

Орн клекочет и падает, придавливая парочку сноваргов. Умные твари осторожничают и не лезут на рожон. Это шиилы лезут, но у них совсем нет мозгов. Они просто растения.

Разгорается битва. Февраль делит нас на группы: маги и воины. Воины по нечисти, а у магов главная задача – добраться до башни и Валлафара с Адаленой. Первым пойдет полудемон: он должен навязать ведьме с демоном ближний бой и тем самым сковать их. Но ведь сначала к башне нужно пробиться! Впрочем, это не мое дело. У меня конкретная боевая задача: орны. Февралю очень не нравится, когда с неба пикируют кровожадные птички с острыми железными перьями.

Кстати, тех, кто решит спикировать, я должен отстреливать первыми.

И я стреляю. Хоть какой-то толк, надо же. С мечом управляюсь не очень, тут нужны ежедневные тренировки, но арбалет – другое дело. Да, я, бывает, стреляю для удовольствия, но тут важнее хороший глазомер и твердая рука. А чего бы и нет, подписывать приговоры же не дрожит.

Рядом бьются другие месяцы – расправляются с шиилами и оборзевшими сноваргами – но я вижу, что наши маги постепенно смещаются к башне, а воины, наоборот, оттягивают врагом подальше, на равнину.

Февраль мечется между нами, и в его глазах безумное вдохновение битвы. Фридмунд успевает везде: тут прикрыть спину, там поддержать:

– Апрель! Это шиилы, одно уязвимое место – шея! Сноваргов бьем по глазам!

Откуда он знает, как все эти монстры называются? А, точно, Февраль же сражается в паре с Декабрем, а тот у нас специалист по животным. Блар обычно немногословен, но сейчас вынужден комментировать, а Февраль это озвучивает.

– Сентябрь! Сзади!

– Ноябрь! Левее! Что это?

Он не теряется, даже когда на поле боя появляются ледяные великаны – трольды. Командует только:

– Майрус, великан на тебе! И этот тоже! Они сильные, но тупые!

И снова мчится, размахивая мечом и раздавая указания:

– Юджин! Куда полез, ты целитель! И девку свою защищай!

– Октябрь!.. Июль!..

– Январь! Стой, что ты… а!! Ноябрь, попробуй вырубить Января! Юджин, Майрус, сюда, нужна помощь!..

Скотина Январь точно не наш. Одна радость, что сражается медленно, с концентрацией у него швах. Завалить будет не так уж и сложно. Не насмерть – потом разберемся.

И снова Февраль везде. Удивительно, но иногда его даже хватает наводить порядок:

– Декабрь! Блар! Отставить тискать дохлого волка, после битвы посмотришь!

– Август! Слева! И застегни, наконец, ширинку! Ты что, прямо с дамы?!

Вдохновение битвы. Песнь, воспетая не мной. Мне главное, чтобы пальцы не дрожали и глазомер не сбоил. Каждый выстрел должен попадать в цель.

И еще – считать остаток болтов. Их слишком мало. Слишком. Орлов недощипанных больше. Ну, или впритык, не могу разобрать точное число, пока твари в полете…

– Март! – кричит Февраль, явно имея свои планы на мои болты. – Башня! Там ведьма!

Понял. Аделена мелькает в окне. Очевидно, собирается колдовать. Когда она шла в портале, у меня рука не поднялась кинуть нож. Ну, сейчас такого не будет.

Стреляю в окно. Ведьма не чувствует угрозы. Думает, видимо, что отобьет магией… как же. Вижу, как ее силуэт дергается в сторону – едва ли не в последний момент.

Ну, сука? Съела?

У меня арбалетный болт проходит сквозь все виды защитных полей. Рассчитано специально на магов. А то любят они миры захватывать, а мы тут как раз внезапно Хранители.

Жаль, что Адалена с Валлафаром не на открытом пространстве.

Но Фридмунд все равно отчего-то доволен:

– Гейден! Не давай им и носа высунуть!

Февраль снова исчезает. Нападающих на него гигантских сноваргов он разрубает на бегу – меч явно не простой, можно даже в глаза не целиться – а на славные зачарованные кустики шиилы он просто не обращает внимания. Они не могут прокусить его доспех и просто ломают зубы, пока Февраль не переломит тонкую как прутик шею.

А ледяные великаны стараниями Майруса и Октября вообще закончились.

Так что основная проблема сейчас – это демон, ведьма, летающие орны – но я их выцеливаю по одному – и все-таки сноварги.

Аделине и Валлафару, очевидно, не очень нравится отсиживаться за окнами в ожидании арбалетного болта. Какое-то время они стараются не высовывать, очевидно, остро переживая то, что магия тут не поможет – это позволяет нашим подобраться поближе.

А потом они ожидаемо начинают стрелять чем-то дальнобойным в меня. Ветвистая молния вырывается из окна, летит – почти плывет – ко мне.

– Март, в сторону, береги…

Бросаюсь прочь, не выпуская из виду молнию – и вижу, как она входит в землю в десяти шагах от меня.

Ослепительно-яркая вспышка.

– …глаза, – договаривает Фридмунд. – Глаза береги!..

Он, кажется, понял раньше меня. Но поздно. Я опасался попасть под удар и не додумался отвернуться, даже глаза не закрыл.

Идиот.

Мир на секунду становится черно-белым. А потом начинает блекнуть. Медленно, но неотвратимо.

Что это, заклинание или травма? Уже не важно. Похоже, скоро я вообще перестану что-то видеть. Вскидываю арбалет, и, удержавшись от прощального выстрела в окно, возвращаюсь к пернатым целям. Надо добить их и потратить болты.

И слышу призывный вой. Новая пара сноваргов идет на меня из ближайшего леса. Вдвоем.

Пока еще далеко, но я уже готовлюсь сначала стрелять по глазам, а потом отбросить арбалет в морду, как только он станет бесполезен. Я, конечно, могу стрелять на голос, но у нас пока вопят только шиилы и Фридмунд.

Нет. Плевать на сноварга, успею. Сначала эти летающие уроды. Их всего два осталось.

Теперь один.

Ноль.

Последний болт в арбалет заряжаю почти на ощупь. В глазах туманная муть. Куда бы… о! В башне вспыхивает огонь, вычерчивая контуры отражающей чью-то магическую атаку мощной рогатой фигуры. Валлафар! Стреляю уже почти не целясь, и фигура дергается в сторону, но не падает – увернулся. Еще бы, я же почти ничего не вижу.

Так, теперь сноварги… слишком близко! Тяжелая туша в прыжке сбивает меня с ног. Бью бесполезным арбалетом по морде, меч вытащить из ножен уже не успеваю, зато в падении дотягиваюсь до кинжала в сапоге. Удар наотмашь, куда дотянуться, и волк хрипит, сдыхая на мне.

Выползаю из-под тела, но не успеваю подняться – второй, незамеченный сноварг бросается, впивается зубами и получает удар кинжала под челюсть. Тоже мертв.

Выдыхаю. Адреналин отступает, наваливается усталость. Болит бок. Стоя на четвереньках, прижимаю руку – мокро. Кровь? Или просто растаявший снег?

Не рассмотреть. Почти ничего не вижу. Опираясь на руки, пытаюсь встать… и дергаю головой назад, ощутив ладонями дрожь земли.

Сзади приближается огромное, грузное тело.

Последний ледяной великан. Он что, опоздал ко втыку от Майруса? И что с ним делать? Тут арбалет без болтов не помощник, а мечом из позиции «лежа» только ледяную крошку выбивать. Надо встать.

Подняться не успеваю. Отползаю, неловким движением вытаскивая из ножен меч… и чувствую, как что-то впивается в раненый бок. Наугад отмахиваюсь мечом – шиила. Вроде сдохла. Но как же больно…

Надо встать. Надо. Сил только нет. Пальцы на рукояти меча разжимаются.

Свет в глазах окончательно гаснет.

Предпоследнее, что я вижу – омерзительная рожа ледяного великана. Ухмыляющаяся. Довольная. Приближающаяся.

Последнее – Фридмунд, выскакивающий откуда-то сбоку и бросающийся между мной и чудовищем.

А потом все – темнота и снег под щекой.

***

Темно.

Холодно.

Больно.

Я ничего не вижу, но чувствую, как меня волокут по снегу. Слышу хриплое, тяжелое дыхание. Пытаюсь понять по запаху, кто это.

– Фридмунд?..

Голос Февраля мрачно сообщает, что битва еще не закончилась. И что у Августа, Дариуса, внезапно пробудились спящие – и поэтому не заблокированные Адаленой – силы ледяного дракона, и стало как-то полегче. И что сейчас Февраль дотащит меня до ближайшего куста и помчится сражаться дальше. А чтобы в отключке меня никто не подрал, он пришлет Июля. Тот все равно не сказать чтобы отличается эффективностью на поле боя, но от парочки сноваргов уж отобьется. А потом до меня доберутся и целители.

Главное, чтобы я за это время не сдох.

Надо же. Я серьезно недооценивал Февраля. Кто мог знать, что именно он сориентируется первым и проявит таланты не только воина, но и военачальника?

И именно поэтому он должен быть на поле боя, а не спасать сейчас мою шкуру. Затаскивая в кусты и охраняя от всяких сноваргов, шиил и прочего.

– Спасибо. Ты нужен там. Иди.

Февраль останавливается, его пальцы разжимаются. Слышу, как он резко разворачивается на каблуках, потом свист стали, нечеловеческий то ли вой, то ли всхлип – и в ноздри бьет запах волчьей крови. Пытаюсь нащупать последний кинжал под плащом. Кое-как удается достать и стиснуть в пальцах.

Снова скрип снега и звук дыхания Февраля. Что он делает? На меня падает тяжелая горячая туша. Не вижу, но догадываюсь по запаху, что это мертвый волк с распоротым животом. Фридмунд помогает мне вытащить руки из «объятий» и коротко, резко говорит, что запах волчьей крови должен перебить запах моей, и твари Эббарота не станут нападать. Но где этот демонов Июль?! Только что был где-то тут!

Он что, всерьез собирается дождаться Июля? Не может оставить меня? Да боги и демоны, Февраль нужен там, а не здесь!

Выдыхаю сквозь зубы:

– Иди. Продержусь. Нападут – брошу кинжал на звук.

Долгую секунду Фридмунд колеблется. Вот они, воины. Принципы, дери их. Но как же хорошо, что это я валяюсь в сугробе ослепший и раненый, а не Фрид. И решать не мне.

– Будешь кидать, Июля мне не убей, – хрипло выдыхает Февраль.

Я на секунду ощущаю пожатие его липких от крови пальцев поверх моей руки, сжимающей кинжал. И слышу тяжелые, но стремительные шаги – туда, откуда доносятся звуки боя. Кажется, Уллер пытается наверстать потерянное из-за меня время.

Странно, но вокруг меня так тихо. Кажется, что горячая кровь сноварга смешивается с моей, все еще текущей из ран. Где-то там, на фоне, Февраль снова принимает командование боем. Его резкий, громкий голос слышно даже отсюда, а вот что кричат остальные – не разобрать.

Потом я слышу рев дракона и, наконец, позволяю себе потерять сознание.