Искра

Глава 23

Ужин Прохоров честно приготовил, и включал тот не только нажаренную картошку, но и нарезанные грузди. Последние он от души заправил луком и чесноком и полил подсолнечным маслом, отметив его ароматность. Приготовил он две миски, но внезапно из-под кровати вылез Митя, держащий в манипуляторах красненькую Валероновую миску.

— Ему тож надо? — удивился Прохоров. — Он рази ест?

— Переработка пищи в магическую энергию, — с ходу придумал я.

— И гадит поди?

— Безотходное производство, — пояснил я и самостоятельно положил порцию Валерону: и картошки, и груздей.

— Предупредил бы, я бы больше сделал, — сказал Прохоров, грустно осматривая оставшуюся часть.

— Это сложно. Он не всегда выражает желание получить энергию альтернативным путем.

Митя благодарно скрежетнул и полез с миской опять под кровать.

— А че он там жрет? — спросил любознательный Прохоров.

— Стесняется. Ест неаккуратно, — пояснил я.

Из-под кровати раздалось чавканье, не слишком похожее на металлический лязг. Я постарался его заглушить, принявшись расспрашивать Прохорова, как прошел его последний поход в зону, параллельно гремя чайником и с шумом передвигая табуретку.

— Да сиди ты, сам поставлю, — рявкнул на меня Прохоров. — Видно же, что не восстановился, двигаешься как калека. А мне не тяжело.

Чайник он у меня отобрал, заполнил водой и водрузил на плитку. Валерон, похоже, намек понял и не издавал ни звука. Через некоторое время Митя выбрался из-под кровати и протянул мне пустую посудину.

— Добавки не будет, — сурово сказал я. — Хватит некоторым и моей энергии.

— Какой твоей? Заполнять вздумал? Сдурел? — сразу возмутился Прохоров. — Те че целитель сказал? Беречься. Пусть лучше картошку жрет. Ее у тя много. К сырой, кстати, он как?

— Отрицательно, — ответил я.

— Ниче, зато жрет не больше нас, — оптимистично сказал Прохоров. — Хотя… Он же мельче намного… Тяжелый, зато.

Рассуждая о причинах повышенной обжористости Мити, сам Прохоров ел с хорошим аппетитом и не думал откладывать часть своей уменьшившейся порции в протянутую миску. Впрочем, как и я. От удара, нанесенного моей магии, я уже частично оправился, и организм требовал восстановить потраченные на кризис ресурсы.

После ужина Прохоров воспылал желанием отмыть пол, на котором была размазана грязная сажа. Вообще, пол, наверное, скоблить придется, чтобы убрать места, превратившиеся в уголь, так что я с чистой совестью делегировал Прохорову это грязное дело, а сам надел жилетку с подогревом и пошел в дальний конец участка.

Как я и думал, Валерон появился там очень быстро — не пожалел своей энергии на бесплотный вид.

— Готовит Прохоров хорошо, — воодушевленно тявкнул он. — Можно оставлять.

— Где я его оставлю? У нас нет места.

— Курятник освободился, — напомнил Валерон. — Там места полно. Можно даже две комнаты разгородить при желании. Митя все вымел, поэтому там почти не воняет.

— Вряд ли Прохоров согласится жить в курятнике и для тебя готовить.

— Почему? Хорошее, большое, удобное помещение.

— Неотапливаемое и вонючее. Уже сейчас прохладно, а скоро в таком долго находиться будет вообще невозможно.

— Можно что-то с отоплением придумать, — неуверенно сказал Валерон. — Соорудить что-нибудь на скорую руку.

— Чтобы он мне сарай сжег, если вдруг согласится?

— Не выдумывай, там все доски с алхимической обработкой. Их нужно жечь и жечь, пока не загорятся. Ты вон даже дом прилично обуглить не смог, — огрызнулся Валерон. — Тоже мне, повелитель Огня, какую-то хижину не смог испепелить.

— Короче, я сказал — нет. Прохоров не приблудная кошка, чтобы его оставлять, — жестко сказал я.

— Конечно, не кошка. За кого ты меня принимаешь? Я бы никогда не предложил кошку оставить, — оскорбленно сказал Валерон. — Кошки готовить не умеют.

— У них другая задача — мышей ловить.

— Мышами сыт не будешь, в отличие от пирогов.

— Вряд ли Прохоров умеет делать пироги.

— Зато он, если что, всегда может сбегать за целителем.

— Если что, не пришлось бы бегать за целителем, если кто-то — не будем показывать на него пальцем — не предложил бы использовать кристалл со сродством.

— Моя вина, — вздохнул Валерон. — Но кто знал о дурацком ограничении в пятьдесят уровней? Ты просто недостаточно быстро их повышаешь.

Я дослушивать его не стал, завершил свои дела в самом маленьком строении на участке и вернулся в дом. Прохоров как раз заканчивал домывать пол, вытащив из-под кровати чемодан, в который я незадолго до этого сложил купленную одежду. Все же хорошо, что я почти загорелся в старом тряпье, а то было бы обидно остаться без вещей сразу после покупки — то, что было на мне при использовании кристалла, годилось только на половую тряпку.

— Смотрю, ты кладезь талантов, — сказал я Прохорову, обнаружив, как тот ловко работает тряпкой.

— А то ж, — гордо ответил он. — Я если чего хочу, всегда добиваюсь. Вот эту доску менять придется — прогорела сильно. Есть че на замену?

— В сарае пара досок осталась, — прикинул я.

— Ключ где? Счас сделаю быстренько.

Я выдал Прохорову ключ в тайной надежде, что одногруппнику придет в голову заночевать именно в сарае. Большое помещение, свежий воздух. Останки тварей вместе с куриным пометом выгребли. Чего еще для счастья нужно?

Но Прохоров вернулся с двумя досками, потому что решил заменить еще одну, которая прогорела не так сильно, но все же выглядела недостаточно хорошо. Инструмент и гвозди из сарая он тоже прихватил и вскоре занялся выдиранием одних досок и установкой на их место других.

Помочь я ему не мог, потому что продолжал чувствовать слабость, а быть наблюдателем не захотел, решил заняться блоком для Мити. Ставить оба буду одновременно, поэтому без разницы, который делать первым. Блок для прыжков оказался попроще, им и занялся, не переживая за Прохорова — за ним наблюдали и без меня. Как Митя, так и Валерон. И если первый отвлекался на меня время от времени, подбегая и пытаясь рассмотреть, что же я делаю, то внимание второго было целиком посвящено ремонту пола.

Прохоровское постукивание и шебуршение за спиной не мешало, скорее настраивало на рабочий лад. Так что я даже словил вдохновение, когда делал разводку алхимическим зельем с толчеными кристаллами. Рисунок получился ровный, четкий и в точности по схеме. Я отодвинул деталь в сторону и потянулся, чтобы сбросить напряжение. Незамеченным это не осталось.

— Как думаешь, куда Коломейка девает артефакты, сданные учениками?

Я повернулся. Прохоров уже не только закончил ремонт пола, но и раскатал спальник, явно собираясь на боковую, но сначала хотел традиционно потрындеть на беспокоящие его темы.

— Думаю, продает. Может, какие подшаманивает до приличного вида, но продает все однозначно. В случае светильников же, уверен, кристаллы выковыривает и сдает отдельно, потому что никто вменяемый такую поделку за полторы тысячи не купит. А вот кристалл за полторы уйдет за милую душу.

— Тоже так считаю, — мрачно согласился Прохоров. — Дерет, сволочина, с нас за обучение деньги и так и этак. Еще и затягивает нарочно, чтоб побольше слупить.

— Второй не лучше.

— Ты про артефактора? Ага, наслышан. Тот еще жаднее, — Прохоров вздохнул. — Здеся, пока доучишься, без последних штанов останешься.

— Что, не покупают твои артефакты? — правильно понял я его страдания.

— Ага. Говорят, слишком уровень низкий. Но я ж цену не ломлю, почти даром отдаю, по цене материала.

— В смысле, щепку по цене полена? — решил я пошутить.

— Ну дык должен же я хоть немного заработать, — не понял он моей шутки.

Похоже, правда пытался впарить щепку по цене даже не полена, а вязанки дров.

— Ты вон на механике скоро поднимешься, а мне че делать? Зима скоро, моя артель уходит, и, кажись, насовсем.

Он протяжно вздохнул.

— Может, имеет смысл поучиться где-то в нормальном заведении?

— Да я узнавал, не выйдет. Тама аттестат нужен, и плата тыща за год.

— С расходниками, наверное? — предположил я, потрясенный стоимостью.

— Не без этого, конечно, — согласился Прохоров. — Но часть все равно покупать придется. Такие вот дела. Ничо, я и без них обойдусь. Мне главное — из Коломейки бумагу выбить — а дальше я сам уж развернусь. Могу и тебе помочь. Товарищество «Прохоров и Воронов», как те?

— Щедрое предложение.

— Думаешь, не сдюжу? Я упорный. Ежели птица удачи в руки попала, постараюсь как можно дольше удержать или хотя бы перьев надергать — в хозяйстве пригодятся. Я рукастый, все пристрою.

Как я заметил, Прохоров себя хвалить любил. Это раздражало, хотя, возможно, он и говорил правду. Пол отремонтировал на раз-два, быстро и аккуратно. Отмыл тоже все без нареканий.

— Доски ты заменил — я и не заметил. Спасибо, хорошо получилось.

— Дык это ж просто. Я не только это умею, — гордо сказал Прохоров.

— А еще пирожки печь и крестиком вышивать? — не удержался я.

— Крестиком — не, это пусть бабы развлекаются, негоже у них хлеб отбирать-то.

— А пироги, значит, умеешь печь? — удивился я.

— Не пробовал пока. А что там сложного? Лепи да в печь отправляй. Это тебе не подкову выковать.

Последнее меня однозначно заинтересовало.

— А ты и подковы ковать умеешь?

— А че не уметь-то? Папаша у меня кузнецом. Со сродством, — вздохнул Прохоров. — А я вот его так и не получил, хоть в кузне с раннего детства.

— К артефакторике же получил? — удивился я. — Наверное, в кузне мало времени проводил.

— Да куда уж больше-то? — буркнул Прохоров. — Меня папаша сам выставил. Мол, не дано — не надо и лезть. Иди, грит, поищи себя в чем другом. Так-то. Ну я и решил, что ну его, это кузнечное дело. Не мое это. Мое, вон, целительство или артефакторика.

Он замолчал, явно не настроенный на дальнейшую беседу, но я все-таки спросил:

— А показать приемы ковки сможешь?

— Чего ж не смочь, смогу.

Он опять замолчал, и я решил больше не расспрашивать. Перед сном я включил ненадолго нагревательный артефакт, чтобы уж совсем в холоде не засыпать. Морозило меня после сегодняшнего. Когда я отопление выключил, Прохоров уже похрапывал. Негромко, но основательно. На мой сон это не повлияло — уснул я сразу, как только голова коснулась подушки, потому что организму требовался отдых.

Проснулся я от прохоровского: «Петь, я на рынок. Меня не теряй. Калитку подопру, чтобы тебе не вставать-то». Я угукнул и продолжил спать дальше, хотя Митя загремел, провожая нашего гостя до двери. Вылезать из-под теплого одеяла категорически не хотелось — вечерний прогрев был небольшим, и температура уже опустилась до некомфортной.

— Уф, наконец-то ушел, — фыркнул Валерон, устраиваясь рядом со мной на подушке. — Хоть нормально посплю, а то в чемодане неудобно.

— Он большой, — сонно ответил я и отключился, не услышав, что там сказал Валерон.

Когда я проснулся второй раз, Валерона на кровати не было, зато Прохоров чем-то грохотал в кухонном закутке. Никакого личного пространства. Из кухонного закутка стали доноситься аппетитные запахи, и я решил встать.

— О, Петь, проснулся? — обрадовался Прохоров. — Те Бочаров книгу передал. Грит, не хочу, чтобы вьюнош опять во что-то вляпался.

— Что за книга? — заинтересовался я.

— По кристаллам. Я на стол положил. Бочаров сказал, вернуть ему через неделю.

Теперь я окончательно проснулся и пошел смотреть, что же мне передал целитель. Тонкая книга, даже скорее брошюрка, оказалась посвященной тонкостям использования кристаллов для обучения. Сведения, собранные в ней, должны были помочь избежать тех проблем, с которыми я столкнулся после приема второго сродства. Кстати, вторым сродством дело не ограничивалось — можно было взять и третье, но при условии, что одно из заклинаний достигло уже сотого уровня. И дальше так же — по пятьдесят уровней на сродство. Указывался и возрастающий риск не просто потери магии, но и уничтожения собственного тела стихией в случае, если не удастся ее подчинить. Составители указали, что процесс становится болезненнее с каждым разом, поэтому у меня появилась твердая уверенность, что еще одно сродство, если попадется, использовать не буду — не стоит делать за наемных убийц их работу, пусть сами постараются хоть немного. Им за это деньги платят, в отличие от меня.

В остальном ничего нового из этой брошюрки я не вынес: там были все те же предупреждения о недопустимости использования мелких кристаллов чаще, чем раз в три-четыре дня, а крупных — чаще, чем раз в месяц. Разумеется, если они несли новый навык или сродство. В противном случае кристаллов можно было использовать сколько угодно, поднимая ими навык до нужного уровня. Подумать только, сколько ценных навыков, схем и рецептов при этом утрачивается…

— Еда почти готова, — намекнул Прохоров. — Потом дочитаешь.

Сделал он кашу с мясом на троих. Митя с миской в лапах вопроса не вызвал, получил в миску сразу полную порцию и упилил опять под кровать. Каша оказалась на редкость вкусной. Думаю, наслаждение Валерона было сильно подпорчено тем фактом, что приходится скрываться и есть украдкой.

— Ты как после вчерашнего-то? — спохватился Прохоров, когда мы уже практически все доели.

— Почти нормально, так что в присмотре не нуждаюсь. Можешь начинать искать жилье.

Прохоров сразу скис.

— Нормально же всё было, — пробурчал он. — Я ж вообще, считай, большую часть недели в зоне буду, ты меня и видеть-то не будешь.

— Почему не буду? Буду. На занятиях у Коломейко, но только там. Гриша, ищи жилье, я серьезно говорю. Сам видишь, селить тебя некуда. Помещение маленькое, неустроенное.

— У тебя еще отопительный артефакт дурной, — заявил он. — Намаешься с ним зимой. Печка-то понадежнее будет.

— Ищи жилье с печкой. Здесь ее нет.

— Найдешь его на пару месяцев, как же, — вздохнул он. — В княжеской конторе токмо купить предлагают, и всё.

— Ну так покупай.

— Петь, у меня мозги в зоне не выбили-то. Снять дом на два месяца — самое большее тридцать рублев, а купить меньше чем за двести не выйдет. И оно мне надо? Это ж сплошной убыток. Весной зона попрет и накроет Дугарск полностью вместе с купленным домом. Давай я тебе лучше заплачу. Скажем, те же десять рублев за месяц, а? И те выгода, и мне.

— Нет. Ищи отдельное жилье, Гриша. Вот сразу после завтрака иди и ищи, а к обеду чтобы переехал.

— Ты подумай, Петь, мы ж вместе артефакторикой заниматься будем, удобно же. И Михайлов на тебя уже не так наезжать будет. А так-то ты здеся вообще на отшибе — сбагрил тебе Демин халупу и радуется поди.

— Он вариант со съемом предлагал, купить было моим решением.

Прохоров задумчиво поковырял в ухе, но новых доводов наскрести не смог и вздохнул.

— Вообще никак, Петь? Без выбора?

— Курятник могу сдать, — щедро предложил я.

— Издеваешьси? — он опять вздохнул. — Лады, спасибо, что вчера не выгнал. После завтрака пойду искать дальше. Но ты в конторе мужичка здорово окрылил покупкой воробьевского неликвида, он теперь непременно хочет продать еще че. А мне-то покупать на два месяца зачем?

Я промолчал, но это не помогло, поскольку Прохоров мог развивать эту тему бесконечно.

— Я ж не продам потом, никак, в убытке останусь.

— Смотри в будущее с надеждой, — не выдержал я. — Я уверен, что зона уйдет, и я смогу воспользоваться своим имуществом.

— Как же, — проворчал Прохоров. — Держи карман шире, вдруг туда че свалится.

Я молча взял свою чашку с чаем и пошел за рабочий стол, где выбрал один из учебников и принялся читать, притворяясь, что полностью поглощен текстом. Прохоров еще повздыхал громко и выразительно, но потом все же собрался и пошел. Надеюсь, искать жилье, а не просто гулять по Дугарску.