Искатель – 15

Глава 21

Воздух, насыщенный озоном от магических разрядов и едкой вонью гномьей крови, постепенно очищался. Из тёмного зева туннеля на свет божий выбирались беженцы, измученные долгой осадой. Вчерашний страх сменился эйфорией. Люди смеялись, хлопали друг друга по плечам, радуясь не только своему спасению, но и новости, что разнеслась по лагерю быстрее лесного пожара: Изгои Балора, этот гнойный нарыв на теле Бастиона, уничтожены.

Я стоял чуть поодаль, на склоне оврага, и наблюдал за этим людским морем. Моё сердце, до этого сжатое в ледяной комок тревоги, отчаянно искало в толпе родные лица. Вокруг радостно переговаривались люди, дети с визгом носились по траве, радуясь солнцу после стольких дней, проведённых под землёй, но для меня весь этот шум проходил лишь фоном.

Я ждал.

А когда их увидел, сердце сделало кульбит и гулко забухало в рёбрах, разгоняя по жилам горячую волну облегчения. Вот он, мой личный маленький рай посреди этого ада, моя семья!

Впереди, словно ледокол, рассекающий море, шла Ирен. Моя мудрая жрица, огромная и величественно-неуклюжая в своей девятимесячной беременности спокойно управляла нашим маленьким караваном. Рядом, с гордостью выпятив уже заметный животик, шагала Лейланна. Самира, моя хобгоблинша, похудевшая, но с неизменной весёлой искрой в глазах, несла на руках довольную Раду. Мэриголд, как всегда деятельная и собранная, следила за общим порядком, а Триселла, блестящая от влаги, будто только что из воды, шла рядом с Хлодвигом, который катил за собой тележку с небольшим бассейном для Сёмы.

За ними двигался наш детский сад. Люта пыталась удержать на руках вертящуюся во все стороны Глорию. Клавдия несла Макса и Милу, которые с восторгом вертели крохотными хвостиками, осматривая мир после подземного заточения, а Зелиз баюкала капризничающую Анну.

— Наши! — выдохнул я. Мы с Лили сорвались с места, Зара, Белла и Марона бросились следом.

Старшие дети заметили меня первыми. Их ручонки тянулись ко мне, и я готов был разорваться, чтобы обнять всех сразу.

Глории наконец удалось вывернуться из рук мышки-служанки. Она неуверенно, но упрямо заковыляла ко мне на своих маленьких ножках, сосредоточенно пыхтя. Не удержавшись, шлёпнулась на мягкую, утоптанную землю, но тут же, по-деловому отряхнувшись, снова поднялась. Я шагнул навстречу, подхватил на руки своё маленькое тёплое сокровище, пахнущее молоком и младенчеством, и уткнулся носом в пухлую щёчку, не в силах сдержать подступившие слёзы.

— Моя малышка! — прошептал я. Глория обвила мою шею ручонками и доверчиво положила голову мне на плечо. — Моя милая храбрая девочка!

Остальные тут же окружили нас, создав радостный суматошный ураган. Дети требовали внимания, жёны прижимались, чтобы получить свою долю объятий и поцелуев. Я переходил от одной к другой, пытаясь уделить внимание каждой, заглянуть в глаза, убедиться, что с ними всё в порядке.

Марона, сияя от счастья, протянула мне свёрток.

— Артём, по второму имени Дарин. С тихим удивлением я принял сына на руки. Он казался таким крошечным, таким хрупким! Провёл пальцем по мягкому чёрному пушку на его голове, заглянул в большие осмысленные голубые глаза, которые с любопытством изучали моё лицо. Здоровый и сильный! Мой сын!

С огромной неохотой я вернул его Мароне, чтобы малыша случайно не задели в общей давке.

Вокруг стоял гул голосов. Вопросы о битве с Изгоями сыпались со всех сторон, рассказы об осаде перемежались расспросами о пленных гномах, восторгами по поводу восстановленной кожи Беллы и моего нового титула барона. Мы вместе скорбели по утраченному поместью Мирид, но тут же строили планы на будущее, хотя и понимали, что серьёзный разговор придётся отложить. Вокруг кружился приятный животворящий хаос, который я не променял бы ни на что на свете.

Но счастье, как это часто бывало в моей жизни, не могло длиться вечно, и воссоединение со слезами радости на глазах внезапно оборвалось.

Идиллию разорвал истошный, полный животного ужаса визг.

Я обернулся.

Лейланна стояла неподалёку, выставив руки вперёд, и между её ладоней с сухим треском разгорался шар синего пламени, пульсирующий в такт рваному дыханию. Она напоминала дикую кошку, зажатую в угол.

— Назад, сука! — прорычала она, и голос её сорвался. — Держись подальше от моей семьи! Ты не отнимешь у меня и этого!

Инстинкты, отточенные за год выживания на Валиноре, сработали раньше, чем мозг успел обработать ситуацию. Тело действовало само: лук сам прыгнул в руку, пальцы привычно легли на тетиву, Быстрый выстрел активирован. Я проследил за её безумным взглядом, выискивая угрозу.

Кто? Ассасин? Скрытый монстр?

Взгляд упёрся в группу моих товарищей. Илин, окружённый ватагой счастливых сирот, обнимал сияющую Амализу, Харальд о чём-то расспрашивал своих жён, а Владис, Стеллария и Юлиан болтали со старыми друзьями. Сбоку, наблюдая за всем этим, стояли Ванесса, Карина и…

Кору! Орк!

Дьявол, ну конечно! Я просто идиот! Вся радость от встречи с семьёй выбила из головы элементарную осторожность. Как я мог не подумать о реакции эльфийки на орка⁈

— Я сказала прочь! — взвизгнула Лейланна. Она задыхалась, её руки дрожали так сильно, что огненный шар, готовый сорваться в любой момент, вибрировал и грозил развалиться. — Я скорее сдохну, чем позволю тебе причинить им вред!

— Ланна, — я пошёл к ней очень медленно, чтобы не спровоцировать атаку, и, оказавшись между эльфийкой и Корой, почувствовал на своей коже неприятный жар от нестабильного заклинания. Осторожно взял её за подбородок, заставляя посмотреть на меня. — Всё в порядке, дорогая, все в безопасности. Посмотри на меня.

Она сопротивлялась, не сводя горящих паникой глаз с алой орчихи. Я с ужасом подумал не только о ней, но и о нашем нерождённом ребёнке.

— Останови её, Артём! — прохрипела Лейланна, вцепившись в мою руку. — Она приведёт остальных! Они изнасилуют всех снас, будут пытать и утащат в рабство также, как сделали это с моей семьёй!

Я мельком заметил, как Карина, мгновенно оценив ситуацию, тактично повела Кору дальше по оврагу, что-то тихо объясняя ей, остальные замерли в шоке и растерянности, не зная, как реагировать. Харальд рванулся вперёд, чтобы помочь, но Белла мягко остановила его, понимая, что сейчас лишние люди только усугубят ситуацию.

Наконец Лейланна позволила мне повернуть её лицо к себе, но шок уже накрыл её с головой. Пепельно-серая кожа эльфийки потемнела до угольного оттенка от нехватки воздуха, глаза выкатились, а каждый вдох сопровождался пронзительным свистящим звуком.

Я отпустил её подбородок и мягко, но крепко обхватил ладонями лицо, заставляя сфокусироваться на мне.

— Сосредоточься на моих глазах, любимая, — сказал я так нежно, как только мог. Сейчас мой голос — её якорь. — Только на них. Смотри на цвет. Какого они цвета?

— С-синий, — с трудом выдохнула она.

— Хорошо, дорогая, отлично. А теперь давай подышим вместе, ладно? — я сделал медленный, подчёркнуто глубокий вдох, ободряюще кивая, Лейланна издала судорожный всхлип, её грудь слабо приподнялась.

— Вот так, Ланна, у тебя получается, — пробормотал я, не разрывая зрительного контакта. — Сосредоточься на том, где мы, почувствуй землю под ногами. Твёрдую, настоящую землю. Почувствуй прохладный воздух на щеках. Давай ещё раз вместе. Вдох…

Лейланна вдохнула глубже. Огненный шар в её руках зашипел и погас, оставив после себя лишь запах озона, цвет кожи начал возвращаться к нормальному, а по щекам покатились слёзы, смывая с глаз пелену ужаса.

— Ты молодец, Ланна, у тебя всё отлично получается, — продолжал я говорить ровным спокойным голосом. — Мы здесь, с нашей семьёй. Мы все в безопасности, и мы вместе. Где мы?

— Вместе… мы в безопасности, — повторила она, словно мантру, прижимаясь лбом к моим ладоням.

— Именно, дорогая. А теперь давай самый глубокий вдох, хорошо? Что у нас под ногами?

Её грудь мощно поднялась и опустилась, дрожь почти утихла.

— Мягкая земля.

— А какого цвета мои глаза?

— Синего, — она всхлипнула и рухнула в мои объятия, крепко вцепившись в куртку. — Синего, безумно синего.

Я гладил её по спине, чувствуя, как напряжение покидает её тело, остальные держались на расстоянии, давая эльфийке пространство. Они уже знали, как вести себя во время её приступов, хоть я и не помню, когда в последний раз это случалось настолько остро. Видимо, беременность обострила старые раны.

Наконец Лейланна отстранилась, вытирая мокрые щёки. В её глазах всё ещё стояли слёзы, но в них уже появился знакомый мне боевой огонёк.

— Кто, чёрт побери, этот большой красный кусок дерьма? — спросила она, и я с облегчением понял, что моя жена возвращается.

Мысленно выругался, предстоял самый сложный разговор.

— Её зовут Кору, дорогая, — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, и нежно поцеловал её вспотевший лоб. — Она моя подруга, — наверное, стоило пока на этом остановиться, но полуправда в таких вещах — как плеснуть бензина в костёр, лучше сразу выложить всё как есть.

Моя сумеречная эльфийка хрипло рассмеялась, и в этом смехе не прозвучало ни грамма веселья.

— У орков нет друзей, Артём, только временные союзники. Они размозжат тебе голову, как только ты отвернёшься, если сначала не сделают чего похуже.

— Подумай об орках из Нерегулярных войск, Лейланна, — мягко вмешалась Сафира, которую, как и других, привлёк наш шум. — Они вспыльчивы, да, но они честные воины. Я бы доверила им свою спину.

Я благодарно кивнул ей.

— И они с уважением отзываются о племени Кору, племени Непокорённых Хищников. Говорят, это был мирный и благородный народ. Кору сразу стала нам верным союзником, она помогла выследить и уничтожить Изгоев Балора…

— Прекрасно, замечательно! — отрезала Лейланна, давая понять, что аргументы её не убедили. — Но какого чёрта она делает здесь⁈

Я неловко переступил с ноги на ногу. Стыд за собственную оплошность обжёг щёки. Лейланна всегда так хорошо справлялась со своей травмой, что я, чёрт возьми, просто забыл о ней, а сам настолько привык к Коре, к её прямоте и чести, что перестал видеть в ней просто орка. Я видел в ней женщину.

Пришлось сказать прямо.

— Во время наших странствий… мы стали любовниками, — произнёс я, нежно, но твёрдо глядя ей в глаза и готовясь к буре.

— Что⁈ — взорвалась эльфийка. — Ты трахнул орка⁈

Я не отступил, выдержав её полный отвращения и неверия взгляд.

— Она добрая и благородная женщина, Ланна, с отзывчивым сердцем. Я знаю, что когда узнаешь её поближе, ты поймёшь, какой она замечательный человек, и с радостью примешь её в семью.

— Я приму? — переспросила она, и в её голосе прозвучала неуверенность. Ярость наткнулась на мою спокойную твёрдость и дала трещину. — Ты… ты правда считаешь, что она достойна присоединиться к нам?

Твёрдо кивнул, не оставляя места для сомнений. В таких вопросах нужно быть скалой.

— Да.

В этот момент вперёд вышла Лили. Она обняла потрясённую Лейланну и положила голову ей на плечо.

— Ланна, — мягко проговорила она, — Кору совсем одна. Всё её племя выследили и убили Изгои Балора. Убили так страшно, что ты просто не можешь себе представить. Она смотрела на эти пытки из укрытия, не в силах помочь своей семье и друзьям.

Лейланна застыла. Я видел, как её плечи напряглись, а глаза расширились, когда жестокая ирония судьбы ударила её наотмашь. Её собственная история, отражённая в судьбе орчанки.

— Что?

— Мы пригласили Кору к нам, потому что ей больше некуда идти, — продолжала Лили своим успокаивающим голосом. — Эта женщина помогала защитить нашу семью, она верная подруга и куда более ранимая душа, чем кажется на первый взгляд.

Лейланна молча вытерла тёмно-розовые глаза.

— Она… потеряла семью?

— Изгои творили с ними невообразимое, — печально подтвердила Лили. — Ей до сих пор снятся кошмары, хотя она слишком горда, чтобы признаться в своей боли. Я думаю… Я думаю, общение с нами, с теми, кому она может доверять, пошло ей на пользу.

Моя жена-эльфийка резко отстранилась от группы и, схватив Лили за руку, решительно посмотрела в ту сторону, куда ушла Кору.

— Пошли, — твёрдо сказала она. — Я, чёрт побери, ненавижу орков, которые вырезали мой караван, и большинство из них дикари и ублюдки, но… Но если эта другая, если она действительно прошла через то же, что и я, её нельзя отталкивать. Нельзя! Я хотя бы поговорю с ней, прежде чем судить.

Я не смог сдержать улыбки, глядя, как Лейланна тащит Лили вниз по оврагу, ведь за колючей сквернословящей оболочкой эльфийки скрывалось огромное сострадательное сердце. В этот момент я испытал за неё невероятную гордость.

Как говорится, всё, что не делается, всё к лучшему.

Если кто и мог понять Кору, так это именно Лейланна. Они обе оказались последними из своего рода, выжившими в резне. Общение с орчанкой могло помочь Лейланне залечить старые раны, а моя семья, мой клан, становился только крепче, принимая в свои ряды ещё одного сильного и верного бойца.