Иноходец 7

Глава 5 Цена риска

Выживание на пустотных объектах, будь то орбитальные или пустотные станции, космические корабли или астероидные базы, это всегда жесткие требования к тому, кто пытается выжить. Собранность, внимательность к деталям, строгое следование инструкциям и понимание происходящих процессов. Меня с раннего детства учили строго исполнять все требования, не нарушать запретов и внимательно изучать положенные инструкции. Это азбука выживания в пустоте. Я всегда старался держаться рамок, но реальность заставляла идти на риски, пересекать черту и, порой, игнорировать правила. Это можно, но надо знать — как.

Сейчас, когда крейсер готовился к ожесточенной стычке я не мог ничего, кроме как наблюдать, да и то благодаря прямому подключению к оперативным сводкам. На мой терминал поступали сухие цифры, а мой мозг уже превращал их в картину отражающую положение объектов в пространстве. Пестрили таблицы и списки смены векторов и координат, а мозг буквально визуализировал маневры союзных и вражеских кораблей и уже запущенных в бой боеприпасов.

Большая сила против малой, но многочисленной. Драка не на жизнь, а на смерть. Пленных в этой битве не будет.

В этот момент во мне не было страха. Складывалось такое впечатление, что за свои короткие годы, я каким-то нелепым образом истратил весь лимит отведенного мне беспокойства за собственную жизнь. Связано ли это с тем, что мне с ранних лет давали понять, что цена моей жизни не больше чем бутылка чистой воды, или белковый паек. Или с тем, что я уже успел не раз подойти к самому краю и, наверное, все же заглянул в ту бездну, что находится за ним. Не знаю. Но страшно мне не было. Я просто сопереживал тем наемникам, что сейчас столкнулись с такой серьезной силой.

Совсем неудивительно, что пираты очень быстро сообразили, что на них открыли охоту и провели предварительную разведку. Уж что-что, а чувство самосохранения у них на высоте. Да и опыт сражений немалый. Так что собрать ударную эскадру пусть и малых кораблей они вполне способны, дабы отбить свои угодья и уничтожить чужака.

Бой разворачивался вяло, осторожно. Пиратские корабли пока держались на безопасном расстоянии и непрерывно маневрировали, не давая крейсеру и кораблям поддержки использовать тяжелые тоннельные орудия. Вроде бы хаотичные, на первый взгляд, построения и маневры на самом деле преследовали цель выбрать подходящий вектор для основного удара. Одновременно с этим, корабли пиратов проводили оперативную разведку, собирая данные о заложенных в системе ловушках и периметрах. Иные сектора уже были очень хорошо пристреляны. Ведь команда наемников обосновалась в этой системе уже очень давно и обложилась со всех сторон основательно.

Все эти маневры в необъятном космическом пространстве довольно долгие. Это в абсолютных цифрах корабли двигаются на предельных для себя скоростях и пределах перегрузки при маневрах, в действительности, со стороны это смотрится довольно плавно и даже заторможено. Другой вопрос, что даже в такую букашку, как средний крейсер, на расстоянии в пару световых секунд еще поди прицелься. Тут в ход идут дорогущие ракеты с системой самонаведения. Что с одной стороны, что с другой. Вокруг тяжелого крейсера целая эскадра малых автоматических платформ противоракетной обороны, а вот пиратам придется отбиваться без поддержки.

Пока все работало штатно и предсказуемо.

Примерно через час, с момента начала боя, корабли пиратов выстроились в подобие клиновидного построения и проделав дыру в очередном минном объеме запустили полсотни пилотируемых торпед со смертниками. Вколов бедолагам бодрящий коктейль из наркотиков.

В ответ на такой залп, эскадра наемников задействовала носитель с палубной эскадрильей. Тяжелые штурмовики и истребители роем бросились охотиться на живые торпеды. Каждый пилот шел на большой риск. Сбить такую торпеду не сложно, но и сам в таком случае рискуешь попасть под удар сработавшего боеприпаса. Вот только, судя по поступающим данным, все ушедшие в бой штурмовики и истребители на самом деле беспилотные, и управляются отдельным кластером и живыми пилотами дистанционно.

Пираты тоже не идиоты, и предполагая подобное, задействовали ушедшие вперед торпеды с системами РЭБ. Но в зоне столкновения уже завязалась драка и мне поступали данные о срабатывании как минимум десяти тяжелых ядерных боеприпасов. Из списка активных боевых единиц выпали сразу более сорока объектов разного класса. Возможно, что некоторые просто ушли на перезагрузку после электромагнитного удара, но для оперативного штаба они, сейчас, считаются утраченными.

Началась возня уже на более близких периметрах. Побежали отчеты от автономных платформ и вновь появились отметки сработавших тяжелых боеприпасов, в том числе и электромагнитный удар, волна от которого уже даже докатилась и до крейсера, создавая пелену, пока незначительных, но помех.

Тяжелый крейсер воспользовался задержкой в построении пиратов и дал залп из тоннельных орудий. Отчета о попаданиях не поступало, потому что внешние датчики то и дело переходили в режим перезагрузки. Но если капитан ведущий бой дал приказ стрелять тяжелым калибром, значит был уверен в попадании.

Еще через полчаса стали поступать данные с радаров и сканеров. Периферийные зонды обнаружили еще одно возмущение гиперпространства, на этот раз, с другой стороны от направления боя. Скорее всего стандартный военный маневр с позиционным окружением. Задержка по времени точно рассчитана, первая группа отвлекает на себя внимание и задает нужное направление удара, а вторая группа появляется с задержкой и атакует с тыла. Для малочисленной эскадры наемников это серьезное испытание. Пираты пытаются зажать нас в клещи.

Данные поступают медленно и постоянно обновляются. Первый результат сканирования: просто засветки появившихся объектов; следующий прогон — уже примерное уточнение по массам и отраженным площадям поверхности судов; новое уточнение — уже предположительный контур и обвод корпуса, что уже позволяло продумать тактику.

Прибывшая пиратская группа казалось не очень многочисленной, но более сильной и опасной с точки зрения возможных последствий. Флагманом, словно танк на прорыв, шел средний монитор. Фактически крупнокалиберная тоннельная пушка с двигателем и экипажем в два человека. Смертники. Следом три корвета поддержки и два больших десантных корабля.

А вот это уже очень плохо, просто караул! Корабли заходят под углом к основному направлению удара, и если крейсер собирается выиграть бой, то ему просто придется совершить маневр и заняться десантными кораблями. Даже в ущерб себе, подставляя большую площадь корпуса под удар первой пиратской группы. Если появилась десантная команда, то стало быть пираты настроены на получение трофеев.

Этот бой грозит перейти в долгий затяжной марафон на выносливость. Приблизиться в зону уверенного попадания пираты не рискуют, поэтому «кусают» издалека и с разных направлений. Плюс, им сильно мешают расставленные повсюду минные объемы, которые простой сканер если и выявляет, то уже по факту, когда мины наводятся на цель. Как бы плохо все не выглядело со стороны, пока преимущество на стороне наемной эскадры. То есть на нашей стороне, ведь я тоже как бы с ними.

Вновь приходит доклад с сухими сводками цифр и условными обозначениями о том, что один десантный корабль пиратов уничтожен, превратился в груду мятого метала от удара крупного калибра скрытых систем. А ведь флагман «Харит» не стал маневрировать, надеясь именно на такой удар, а затем использовал корветы поддержки и летное звено с носителя для обороны от уцелевших мелких десантных и абордажных групп.

В дополнение к огневой мощи, вокруг эскадры установлены и пристреляны пусковые ракетные установки, как одноразовые пеналы, способные, как и минные объемы, до момента пуска ракет оставаться невидимыми для врага.

Так что крейсер уверенно и последовательно долбил пиратов по фронту, а корабли поддержки подчищали тылы.

Три тяжелые ракеты достали ударный монитор, так что в тылах наемников оказались пара дохлых корветов и один десантный грузовик, практически беззащитный. Чтобы выжить в бою и не сгореть одним куском, он вынужден произвести сброс уже сейчас, на довольно приличном расстоянии от противника, снижая вероятность выживания десантных групп почти на пятьдесят процентов.

Я уже шесть часов заперт в трюме с трофеями, на технической палубе. Открыть переборку и перейти к техникам я могу, но в этом нет смысла, у них сейчас работы по горло, а чем-то им помочь — я не в силах. Сменив картридж на пустотном костюме, прошелся по свободной площадке, сделал несколько приседаний и отжиманий, разогнал кровь по венам, попрыгал и вновь сел в кресло перед терминалом, пристегнув ремни.

К этому времени первая группировка, которая так долго удерживала дистанцию, начала маневры сближения. Ход отчаянный и опасный, но наемники им просто не оставили выбора, не попавшись на пиратскую уловку с заходом их группы с тыла.

В безвоздушном пространстве звуки не распространяются, но вот корпус корабля, внутренний каркас и переборки отчетливо передают все напряжение того, что сейчас творится в реакторном отсеке, в накопителях и системах охлаждения: самых уязвимых системах в любом пустотном объекте. Реакторы пущены на полную мощность, несмотря на то, что молчат маршевые двигатели и работают только маневровые. Во время боя, корабль не может оставаться на месте. Накопители энергии натужно воют на пике заполнения, а потом гулко ухают короткой волной, сбрасывая энергию через сверхпроводники в разгонные магниты тоннельного орудия. По обшивке корабля носятся как угорелые, в интенсивном режиме, технические дроиды то и дело меняя вышедшие из строя эмиттеры силового поля. Грохочут словно барабанная дробь откатами плазменные пульсары. Весь крейсер гудит и вибрирует как колокол. Нагрузки на предельных пиках. Именно в такие моменты и проверяется качество, и уровень технического обеспечения.

Приходят отчеты и о потерях с нашей стороны. Уничтожены или сработали больше двух третей всех минных объемов. Считается вышедшим из боя корвет поддержки, а носитель палубных истребителей теряет рабочие газы, что говорит только о глубоких пробоинах у него на борту.

Вражеский носитель выпустил десантные боты, которые разлетелись щедрой шрапнелью по зоне боевых действий в непосредственной близости от нашей эскадры. При вероятности абордажа, на крейсере отключат искусственную гравитацию. Не самая действенная мера против штурмовых групп, но хоть какое-то неудобство. На самом крейсере полно систем внутренней обороны против подобного вторжения, но и у штурмовиков есть свои контрмеры. Сам я лично никак повлиять на ситуацию не могу. Но я в трюме с кучей трофеев в том числе и военных. Я уже давно составил список почти всех значимых и ценных экземпляров, в том числе и тех, кому «вправил» мозги и подчинил. Как подчинил? Обнулил до заводских настроек, загрузил новое корректное программное обеспечение, соответствующее классу и назначению оборудования, протестировал, и оставил пустой строку будущего владельца. В списках значились три автоматические, самоходные турели планетарного класса. То есть не очень-то предназначенные для ведения боевых действий в условиях обитаемых секций корабля, просто самоходные танки. Но это были единственные боевые установки, которым не требовались боеприпасы, потому что вооружены плазменными пульсарами. У каждой такой самоходки, больше похожей на здоровенного паука на восьми лапках, имелась спаренная турель и силовой щит питающийся от миниатюрного реактора, которые на всех трех боевых машинах были полностью заправлены и готовы к использованию. Имелось и другое оружие, но для него требовались либо боеприпасы, либо специфические накопители, которые хранились на отдельном складе, куда у меня доступа не было.

В этом случае я не боялся проявить инициативу и активировать этих боевых роботов. Если они окажут силовую и огневую поддержку при возможном штурме, то это пойдет только в плюс. Если не справятся, мне уже будет все равно.

Снарядив все три турели, я не стал отдавать их под управление центральному или вспомогательному искину, а оставил на ручном управлении, внеся в список распознавания цели кодировки всех членов экипажа, что имелись в моем распоряжении. Для внутренней системы безопасности турели будут выглядеть своими и в прямом подчинении. В своих, турели стрелять не станут. А так как они не зависят от центрального искина, то вполне способны самостоятельно принимать решения. Взломать их непросто, а ударная мощь у них даже избыточная, так что никакие штурмовые щиты врагу не помогут.

Так как я находился на техническом уровне, первую турель я отправил в реакторный отсек. Второй проложил маршрут к шахте центрального искина, чтобы перекрыть единственный проход к сектору. Последнюю, третью турель вывел в коридор возле трюма и закрепил как неподвижную, переведя оптику и сенсоры орудия на свой терминал.

Пока возился с турелями, упустил этапы развития боя снаружи. А он к этому моменту перешел в фазу так называемой «пистолетной» дистанции. То есть сейчас корабли разделяли уже не тысячи километров, как в начале противостояния, а всего лишь десятки и сотни.

У нашего флагмана уже выгорели двадцать процентов внешних сенсоров, просели щиты почти наполовину, но корабль уверенно отбивался, не жалея боеприпасов, потому что все понимали, что экономить нет смысла, а малейшая заминка давала преимущество противнику.

Три десантных бота все же добрались до обшивки «Харита» и уже вскрыли броню, проникнув через внешний корпус. Есть еще и внутренний, под броней, но там все без усилений, чуть более толстый металл чем на внутренних переборках.

Еще через десять минут стал поступать отчет от первой турели, что закрывала проход в реакторную зону. Турель начала работать, изуродовав при этом внутренние переборки. Для боя на корабле слишком избыточная мощность, хоть я и выкрутил ее на минимум.

Вторая турель молчала, но отзывалась на запрос докладывая о готовности.

Внезапно активировалась третья, та что стояла за переборкой возле меня. Обнаружила семь целей и начала отстрел, не дожидаясь пока я приму решение. Вмешиваться я не стал, можно в любой момент перевести орудие на ручное управление, но зачем, если оно и само прекрасно справляется.

На корабле невесомость, но я надежно пристегнут к креслу и по-прежнему получаю актуальные сводки. Проникшие на борт штурмовые группы очень быстро теряли личный состав. Я мог лишь наблюдать и все время контролировать состояние центрального искина, на предмет — попыток взлома. Наконец пришел доклад от второй турели, которая также, чуть ли не за три выстрела, буквально смела абордажную команду, предварительно позволив им всем скопиться в узком проходе. Умная техника, я бы даже сказал сообразительная. Ну, так, кто настраивал!

А вот турель рядом со мной все не унималась. Судя по отчету уже больше ста тридцати зафиксированных попаданий. Через этот уровень, довольно легко проникнуть в обитаемые и более защищенные сектора где жил экипаж, но вот моя турель сбила планы пиратам.

В попытке подавить эту огневую точку пиратские штурмовики применили кинетический пулемет. Против обычных турелей во внутренних помещениях он конечно очень эффективен, но вот те турели что выставил я, имеют свое защитное поле, их таким не пробить.

Очередь из кинетического пулемета уверенно прошивала внутренние переборки как тонкую бумагу. Я не сразу сообразил отстегнуться от кресла и спрятаться за стеллажом с трофеями, и пока возился с ремнями, не имея возможности видеть, что делаю вслепую, и все из-за ограниченного обзора в шлеме, почувствовал, как резануло по левой руке. Пустотный костюм сразу среагировал на разгерметизацию, сдавливая манжет предплечья.

Боли я не чувствовал, в глазах немного потемнело от резкого падения кровяного давления, и все события, происходящие за пределами моего легкого скафандра, как бы, перестали для меня существовать.

Левую руку мне оторвало по локоть. В первый момент пришел шок и ощущение нереальности всего происходящего. Но это состояние длилось не долго, буквально несколько секунд. Вытекшая из раны кровь, расползлась возле меня большим алым пятном и сейчас плавно оседала на мой костюм. Оторванная рука улетела куда-то назад.

Находясь будто бы в тумане, тянусь к штатной аптечке. Не скажу, что это инстинкт или заученное действие, но еще в момент получения этого костюма я обратил внимание на индивидуальную аптечку входящую в комплект и педантично ознакомился с инструкцией.

Открыв пластиковый корпус, содрал защитную пленку и тут же активировал две ампулы обезболивающего и противошокового препарата. Следом достал баллончик с изолирующей пеной и подтянув ближе оставшуюся часть руки обработал мгновенно застывающей кровоостанавливающей смесью. Все, больше я ничем воспользоваться не мог.

От введенного препарата мир воспринимался немного перекошено, но я смог сосредоточиться и оценить обстановку. Турель, что стояла за дверью, наконец замолкла, но находилась в режиме поиска. Значит ее не смогли подавить. От центрального искина, все так же, поступали отчеты о положении дел вокруг крейсера, но я уже не способен был разобрать поступающие данные. Так и не отстегнувшись от кресла, откинул голову на подголовник и позволил введенному препарату отправить меня в небытие. Жаль, что не дождался конца этой битвы. Если наемники проиграют этот бой, то и мне лучше отправиться за ними следом.

Опять эти виденья из какого-то странного, но очень мягкого и теплого мира. Все, что окружало меня в этом сне, казалось одновременно и знакомым, словно бы узнаваемым и, в то же время, очень далеким. В этом мире нет суеты, нет какого-то надрыва, он даже может показаться скучным, но он, невероятно красив, только не той красотой как, например, дорогое ювелирное изделие, а какой-то внутренней, еле уловимой красотой. Сейчас он кажется мне немного мутным, словно бы подернутый дымкой, но я одновременно и вижу, и чувствую; ярко зеленый, цветущий сад с какими-то большими, пышными деревьями, покрытыми крохотными розово-белыми цветами, вижу торец того самого, уже не первый раз появляющегося в моих снах, бревенчатого дома, покрытого сверху треугольной крышей со странным, серым волнистым покрытием, на котором зацепились какие-то то ли растения, то ли мох. Вижу высокое голубое небо, пушистые белые облака, освещенные светом яркой звезды. Слышу странные звуки, которые смешиваются в моем сознании в какую-то неузнаваемую, но в то же время очень знакомую мелодию. Как бы я хотел на самом деле оказаться в таком месте. Но вновь меня толкает из глубин сознания какая-то тугая волна, и вытаскивает в реальность, в которой я вновь оказываюсь под открывающейся крышкой медкапсулы, которая в этот раз только приподнялась, а не стояла вертикально и словно предлагая мне выбираться самостоятельно.

В сознании мгновенно пронеслись последние минуты перед тем как я позволил лекарствам утащить меня в беспамятство. Маловероятно, что пираты стали бы запихивать меня в медкапсулу. Но и это место мне незнакомо, и не похоже на тот мед блок доктора Этора на крейсере «Харит».

— Вставай, герой, — слышу незнакомый женский голос. — Все, кто остался от команды ждут твоего возвращения.

Чуть приподнимаю голову и пытаюсь осмотреть себя. Так, как и предполагал — нет левой руки. Вот ведь зараза, значит не привиделось.

Поджимаю колени и пытаюсь соскользнуть вниз, зацепившись здоровой правой рукой за край капсулы. Осматриваюсь уже в незнакомом помещении. Тоже мед блок, но раз в пять больше. Вокруг еще с пару десятков точно таких же медкапсул. Возле моей стоит высокая женщина с огненно-рыжими волосами, собранными в пучок на затылке. Глаза ярко зеленые, а фигура как у крепкого модифицированного бойца. Я слышал об этой расе, их называют Криат. В статьях некоторые обозреватели предполагали, что боевые модификации у этой расы передаются по наследству.

— Выбирайся, Сарад. Я Майра, медик мобильного госпиталя отряда.

Приняв из рук Майры полотенце, чуть им прикрылся и стал разглядывать место где мне оторвало руку. Сейчас все последствия ранения были устранены, а на конце культи красовалось посадочное место, для бионического протеза. Будет мне подарок на день рождения, первый «хром». Рано начал превращать себя в киборга. Но, к сожалению, если не смогу найти место на какой-нибудь обитаемой планете, в ближайшие пару лет, мне придется забить так называемым «хромом» половину организма.

Приняв душ, попытался одеться, пытаясь залезть в комбинезон используя только одну руку. Очень неудобно, но доктор Майра не торопилась мне помочь.

— Где мы сейчас, госпожа Майра? — интересуюсь я, застегивая полиморфные крепления новенького, выделенного мне летного комбинезона.

— Примерно на полпути к нашей базе на планете Войм, это в империи Аратан. Пойдем, конвой за тобой уже пришел.

— Конвой? — удивился я. — Я под арестом?

— Нет, — успокоила меня доктор, улыбнувшись, — просто ты еще не вписан в систему безопасности корабля, поэтому требуется сопровождение дежурного наряда.

За дверью медблока действительно уже ждали два крепких наемника с шевронами летного отряда. Пилотских лычек не было, значит техники.

— Привет, малец, — дружелюбно встретил меня один из техников. — Капитану уже доложили, что тебя из лечилки вытряхнули. Айда за нами.

— Молодец, парень, — потрепал меня второй техник по голове, — боевой шеврон заслужил.

У наемников также как на флоте, за участие в прямом боестолкновении выдавались шевроны, вот только не армейские, а от гильдии, в которой состоял наемник.

Судя по состоянию корабля раза в два более огромного, если обратить внимание на детали внутренних переборок и особенность архитектуры жилого сектора, мы находились в гиперпрыжке. Самое расслабленное время для всех постов.

Меня довели до лифта и подняли на три яруса выше, это примерно пятнадцать этажей. Ну точно! Громадина! Не меньше линкора. На верхнем ярусе провели по короткому коридору до каюты старших офицеров.

— Входи парень, мы тут подождем, — подтолкнул меня первый техник.

За створкой двери располагался не жилой модуль, а рабочий кабинет, скорее всего капитана корабля, или даже командующего эскадрой.

— Сарад Вайс, — произнес мое имя рослый офицер с погонами полковника частной армии. — Проходи, садись, — предложил он, указывая на стул возле своего рабочего стола. — Искин «Харита» предоставил мне полный отчет о твоих действиях во время боя. По его данным, ты восемь часов следил за ходом сражения, при этом постоянно контролируя центральный вычислительный кластер на предмет кибернетических атак и воздействий. Словно минным объемом обложил искин со всех сторон дополнительными защитными агентами, тщательно отслеживая активность. И это без нейросети, но с помощью нейрокома и стандартного армейского терминала. Молодец, парень. Я бы сказал, что с применением пехотных турелей на борту ты перестарался, но по данным все того же искина, именно твои турели в конечном счете не позволили штурмовым отрядам добраться до реакторного зала и до жилых секторов. Абордажники пиратов не смогли их сковырнуть. В конечном счете крейсер устоял, и смог восстановить целостность защитного поля. От лица командования наемного отряда «Попутный ветер» приношу тебе искреннюю благодарность, от всех, кто смог выжить в том бою, и от тех, кто спешил к вам на помощь.

— Большое спасибо, господин…

— Акрон, просто капитан Акрон.

— Большое спасибо, капитан Акрон.

— Я внес тебя в гостевой список моего линкора. Все твои личные вещи, твоя опекунша Келла, перенесла в каюту. Найдешь их там. Теперь, что касается, твоей дальнейшей судьбы и нашего в ней участия. За посильную помощь с поиском и взломом пиратской базы, тебе полагается вознаграждение. В нашем мире деньги решают все, приятель. Так бы мы выставили счет за твое спасение государственным службам, но командование отряда приняло решение о вознаграждении без предварительных договоренностей, то есть без контракта. Просто у тебя нет официального опекуна, который бы мог его подписать. По закону мы обязаны доставить тебя до ближайшего миграционного центра в границах империи, но и тут есть нюансы. Планета Войм, куда мы летим, тебе как стопроцентному пустотнику не подойдет. Она класса «Б», как раз потому что там полуторная гравитация. Эта планета тебя просто убьет. Другой наш корабль отвезет тебя на Плиму, это уже в центральных мирах. Там только восемьдесят девять процентов от нормы, да и планета в целом весьма респектабельная чтобы принять такого как ты. Руку мы тебе тоже восстановить не можем, уж прости, даже тех денег что положены тебе в качестве премии, не хватит, чтобы отрастить новую конечность, а нашему оборудованию до этого далеко. Но, сделаем тебе индивидуальный протез. Я уже дал техникам распоряжение заняться этим вопросом. Контактную матрицу медики тебе уже установили. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю?

— Так точно, капитан Акрон. Прекрасно понимаю. Просто верится с трудом.

— Вот и хорошо. Если понимаешь, тогда мы легко обо всем договоримся, ты главное не беспокойся и подыграй, когда будет надо. Келла тебе потом растолкует все мелочи. Все боец! Свободен!

Оказалось, что крейсер «Харит» не просто устоял в бою, но еще и смог добить остатки пиратов, активировав глушилку и выпустив с летных палуб полумертвого носителя резерв истребителей с пилотами в кабинах. Случилось это четыре дня назад. Всех, так или иначе пострадавших в бою, перевели на прибывший линкор поддержки, что сопровождал ротационную группу. Кстати, на этом же линкоре везли в империю и пленных пиратов, но уже не в таких комфортных условиях что предоставили мне.

При встрече с Келлой, та меня чуть не задушила в объятьях. Поведав мне все новости, девушка тут же повела в кают-компанию отсека, где я встретил нескольких знакомых мне наемников, от которых тоже получил немало благодарностей и подарков. В какой-то момент, у меня на глазах даже навернулись слезы от такого подчеркнутого внимания и добрых пожеланий.

Через два дня меня пригласили в технический отдел линкора, где сам глава отдела вручил мне бионический протез:

— В затылочной части тебе вживлен нейроконтроллер, — пояснил глава отдела. — При подключении протеза он активируется. Раз уж ты разбираешься в программировании, то легко сможешь настроить все параметры. Протеза тебе должно хватить надолго, он универсальный сможет и подстраиваться под тебя лет до пятнадцати точно. Помимо стандартных функций там еще встроены некоторые инструменты. Батарея усиленная, но увы не вечная. Не забывай ее заряжать и следи чтобы не перегревались искусственные мышцы.

Да за такой протез и руки не жалко! Самый натуральный набор для выживания, а не протез. Столько всего дополнительного техники умудрились в него впихнуть. Внешне на человеческую руку он похож не был, обычная механическая клешня с пятью пальцами. Можно было прикрыть эластичной перчаткой, имитирующей человеческую кожу, но с встроенными сенсорами такая перчатка очень дорогая, плюс к этому не дает возможность пользоваться встроенными инструментами. Да не такая уж и редкость в нашем мире человек с протезом. Странным было то, что пострадала именно эта рука, как в моем виденье где я точно так же потерял руку отчетливо понимая, что с таким ранением я не выживу.

Кстати, продержали меня в медкапсуле четыре дня не просто так. Командор дал медикам распоряжение по возможности подлечить все мои прошлые травмы и болячки, которые я успел приобрести, живя на станции. Помимо импланта управляющего протезом, в мое бедро вживили специальный протектор с встроенным катализатором, который поможет мне укрепить кости и связки, на тот случай если я окажусь на поверхности планеты.

Довольно радужная перспектива, но вот наличие такого количества «хрома» в моем возрасте, уже перебор.