Империя храмов

Глава 28

Светлейшая княжна всё порывалась сбежать посреди ночи, после очередного захода, но так и уснула на моей руке, уткнувшись носом в грудь. Я лишь аккуратно подоткнул одеяло, чмокнул в макушку и вырубился.

Пташка моя оказалась ранней, чуть взошло солнце и она встрепенулась, разбудив меня. Рука затекла, всё тело приятно ныло и я щурился спросонья, наблюдая как девушка судорожно ищет одежду.

— Доброго утра, — потянулся я, расплываясь в улыбке.

Яна вздрогнула и даже подпрыгнула от неожиданности. Её милое личико начало заливаться румянцем, но княжна тут же взъерепенилась:

— Даже не смей подумать, что это что-то значит! — звонко объявила она, путаясь в пуговицах своей рубашки.

— Что — это? — усмехнулся я, забавляясь её смущению.

— Всё это… — она махнула рукой и попыталась уточнить: — Ты… Я… Мы, в общем. То, что произошло сегодня ночью — никогда не повторится! Забудем!

— Ааа, — понимающе протянул я и откинул одеяло, поднимаясь. — Ну ладно.

Так как одежды на мне не было, а организм работал исправно, то княжна возражать и возмущаться резко перестала. Снова покраснела, сообразив что нагло разглядывает меня. Ну а я ещё разок с удовольствием потянулся.

— Это… это…, — никак не могла закончить она.

— Это ты забыть собиралась? — я кивнул вниз.

— Хам! — Яна опять подпрыгнула и, схватив куртку, ломанулась к двери. — Никогда больше! Открой дверь сейчас же!

Она дергала за ручку так яростно, что был уверен — вырвет напрочь. Подходить к бешеной девице я не стал и, еле сдерживая смех, мягко сообщил:

— От себя…

Казалось, что ещё больше покраснеть княжна не сможет, но ей удалось меня удивить, не только этой ночью. Дверь распахнулась, чуть не слетев с петель и девушка, шипя себе под нос проклятья, вылетела на палубу.

— Ну и что это было? — задумчиво произнес я, звучно почесался и пошел варить кофе, дальше ложиться спать уже не было смысла.

Через минуту заревел двигатель и мотоцикл умчался, вновь разбудив всех не только на этом берегу, но похоже и на том. Ну и громкая игрушка у неё.

Меньшикова конечно долбанутая, но надеюсь не настолько, чтобы всерьез валить всё на меня. Велела она мне ночью такое, от чего сама потом в ужасе будет, как вспомнит. И на опьянение не свалить, её подарок оказался скорее виноградным компотом, чем вином. Да и выпили мы полбутылки.

Ладно, хочется девчонке повозмущаться, делая вид, что она сама этого не хотела, пускай. Со мной такой номер не пройдёт, а дуется она забавно. Станет после этого избегать, дело её. А не станет, тогда и увидим… Зараза, зарекался же с ней связываться.

На запах кофе, не иначе, явился Герман. Юный граф и сам выглядел помятым, даже больше обычного. Судя по красным глазам и блаженной улыбке, он эту ночь тоже провел увлекательно и не в обители.

— Чую, веет развратом, — безошибочно оценил он состояние берлоги, но на самом деле заметил два недопитых бокала на столике.

Этот вывод стоил ему последних сил и пришлось заправлять его двумя чашками крепкого кофе. Это вернуло оракула в мир живых.

— Вечером с нами? — тут же оживился он.

Отгул и свободное время в городе позволялось проводить как угодно. Но неугомонного графа тянуло теперь только в салон Павловой, где я лично больше не появлялся. Увлекся гримуаром, да и встречать кредитора Меньшикова мне не особо хотелось. Как угрозу я его не воспринимал, но тратить время на пустые конфликты было некогда.

Совета ни во что не лезть я всё таки старался придерживаться.

Пришлось отказываться от приглашения и внутренне облегченно вздыхать. Будет время найти ту печать, что может снять любое сокрытие. Ну, я так надеялся.

Объявился и постоянный утренний гость, то есть Миха. Пацан немного настороженно посмотрел на Германа, но в итоге пожал плечами и залез в холодильник, выудив свой обычный завтрак — пачку сосисок. Накормить мальчишку чем-либо другим у меня пока не получалось.

Подумав, что как-то людновато у меня становится, я отправился в душ, смывать то, от чего веяло развратом. К моменту, когда я вышел, парочка уже вовсю обсуждала текущую экономическую ситуацию в империи.

— Да я тебе говорю, у Зарьянских только на днях корабль с грузом пришел! Их рудники пол империи обеспечивают сырьем! — убеждал в чем-то пацана граф.

— А вы, брат, тот корабль то видели? — хитро усмехался тот в ответ. — Просадка у него такая, что там разве что пуховых одеял на пол империи. И разгружать его они своих вызвали, портовым вообще не дают туда соваться.

— Да брешешь! — восхищенно отвечал Герман.

— Завтракать изволите, господа предприниматели? — прервал я их сплетни.

Спросил я из вежливости, но кормить пришлось всех. Даже Миха скромно умял порцию омлета, запеченного в духовке. Как и положено, в нём мяса было больше, чем яиц.

Глеб в обители так и не объявился, но теперь я был за него спокоен, как и Аня, которой я ещё вчера сообщил, что нашел монаха. Полезет снова допрашивать и проверять, его дело. Надеюсь, в этот раз всё же возьмет подкрепление.

Но нас после обеда и вместо боевой практики вызвали в дежурку. Там оказалось, что на нашу команду, уже успевшую получить известность, поступил «наряд». К моему огромному удивлению, от барона Маркушкина. Того самого, который нас с Глебом и Карлом послал куда подальше, когда я княжича немного сломал.

Жильяс Стефанович великодушно решил дать нам шанс исправиться, благо в этот раз его не нужно было никуда сопровождать, а всего лишь засветиться перед гостями. В общем, не то чтобы мы не могли отказаться, могли. Но пока выбирать особо не приходилось, а начни мы сейчас нос воротить, перестали бы звать.

Значит, нужно восстановить хорошие, насколько это возможно, отношения с бароном. Во имя будущих, более выгодных, вызовов. Этот, впрочем, тоже неплохо оплачивался.

Я вспомнил плотоядный взгляд баронской дочки, Стефании, и содрогнулся. Ладно, если там будут гости, возможно и дочери себя прилично вести будут. Надеюсь. А то натуральными мальчиками по вызову окажемся. Но, если что, прикроемся Германом. Есть шанс, что любвеобильного графа хватит на обеих.

Встретили нас так же пафосно и важно. Барон, разодетый ещё богаче, не стал нам читать лекцию о поведении в высшем обществе, сдержался. Только уточнил, где нам нужно находиться и что встреча планируется закончиться не позже семи вечера. А если задержится, то нас ждут сверхурочные.

Это всех устроило, остальные обрадовались, что успеют и в город слинять, а я тому, что вечер проведу всё же как и запланировал, с гримуаром.

Внимания баронских дочерей избежать не удалось. Но отец быстро их отправил с глаз долой, не успели они толком нас полапать. Стефания подарила мне взгляд, полный укоризны и обиды. Ну да, так я и поверил, что я единственный, кто способен ублажить эту «госпожу». Зато Герман нашел отклик в девичьих сердцах, или в каких-то других местах, нагло усмехнувшись на их откровенные заигрывания.

Гостями барона оказались неопознаваемые аристократы. В том смысле, что выглядели они точно не купцами, но вот никаких гербов или каких-либо других отличительных знаков, у них не было. Ой, мутит что-то барон.

Мы по-очереди торчали у входа в кабинет, где Маркушкин устраивал эти подозрительные встречи, патрулировали пустынные коридоры и, в основном, скучали.

Время шло к вечеру, нас даже немного покормили, отправив на кухню, где и нашлась единственная прислуга в виде повара и официанта. Остальных отправили на этот вечер по домам. Что добавляло мне уверенности в туманных намерениях барона.

Но наша задача была бдеть и помалкивать, как обычно. О том, кто и на какие вызовы ездит, в обители было не принято болтать. Защитников звали в трех случаях, кроме реально нужных, против демонов.

Действительно для охраны, но такое новичкам не доверяли, да и клиенты были в основном гостями города. У местных своя охрана была. Второй, самый распространенный, просто для выпендрежа. И этим занимались те, кому приходилось усиленно выставлять напоказ своё благосостояние, но при этом держать постоянную охрану не хватало средств.

Третий, тоже довольно частый, случай был как раз, как сейчас. Проводились какие-то не самые законные сделки или встречи и нами не только красовались, но и держали в качестве гаранта. Мало бы кто рискнул устраивать силовые разборки у защитников под носом.

Так что мы не расслаблялись, хотя проблем и не предвиделось. После постоянных экстремальных тренировок у всех выработались рефлексы всегда быть начеку.

Гости приходили и уходили и вот, когда нам сообщили, что последний гость покинул особняк, я обнаружил пропажу Германа. Я начал догадываться, где мог застрять граф, как откуда-то снизу раздался женский визг.

Протяжный и истошный, от которого зазвенели стекла, затем что-то с грохотом упало и разбилось. Я находился как раз рядом с бароном и по его посеревшему лицу сообразил, что это необычно. Ну а вдруг тут принято по вечерам бить посуду и истерики закатывать?

— Погреб… — прошептал он и я сорвался с места.

— Внизу! Погреб, — сообщил я по связи и все откликнулись, кроме оракула.

Всеблагие боги, лишь бы он охранял покои одной из блондинок! Я несся по коридору на кухню, из которой и был спуск в погреб. Повар, пока нас кормил, успел посетовать, что не может предложить хряпнуть из нескромных запасов барона.

Карл и Семён меня нагнали по пути. Тихий особняк наполнился топотом ног, а на кухне нас встретили перепуганные слуги. Их мы бодро отправили куда подальше, лучше сразу на улицу и домой. Выдохнули, призвали оружие и вооружились фонариками.

Десяток широких ступенек вниз и нас ждала картина, от которой мы дружно матернулись. Посреди довольно объемного погреба лежала вторая дочка, имя которой вылетело из головы. Светлое платье пропиталось кроваво-алым, чего под ней была лужа, по размерам несовместимая с жизнью.

Да ну как так, мать их? По прибытию мы обыскали весь дом, к неудовольствию хозяина. Единственное место, куда нас не пустили, это винный погреб, запертый самим бароном лично. Жильяс Стефанович клятвенно заверил, что доступа туда никому нет.

Ну конечно, подвал! Долбанные подвалы — всегда главная проблема. Недалеко за телом виднелся и лаз, сдвинутая в сторону решетка на полу. Небольшой, но достаточный для тех, кто сейчас лез оттуда сплошной темной массой.

Проклятые демонические крысы, иначе их было не назвать. Мерзкие создания бездны, жрущие почти всё подряд, от мусора до людей. Вечно голодные и озлобленные. Учуяв добычу они не отступали, наваливаясь толпой и раздирая заживо на части.

Сначала я понял, что твари обходят стороной тело. По идее, от баронской дочки мало что должно было остаться. Но потом мне в нос ударил запах алкоголя и я увидел, что она ещё дышит.

Это была не кровь, а вино, много вина. Похоже дочурка решила втихаря от папеньки прибухнуть фамильным запасом. Это её и спасло. Единственное, чего не переносили эти твари, это алкоголь.

Демонов всё прибывало и прибывало, стрелять из пистолетов мы не могли, пока девушка валялась на линии огня. А втроем призывным оружием отбиться от такого количества было почти нереально. Поэтому я принял единственно верное решение для спасения девушки.

— Бутылки! — рявкнул я и схватил ближайшую.

Урожай года рождения моего деда полетел на пол и растекся, благоухая. Парни быстро сообразили и присоединились. Нужно было залить немало, чтобы не дать им прорваться наружу, а нам подойти к жертве алкоголизма.

— Хватай её, — бросил я Карлу, отбиваясь от копошащейся массы и окропляя их бухлом.

Твари недовольно верещали и пытались нас достать. Ещё немного и они додумаются пойти по головам своих же. Надо успеть до этого момента. Здоровяк подхватил невнятно стонущую девицу и двинулся на выход, пока мы его прикрывали с Семёном.

— Валите! — заорало сверху ступеней голосом Германа.

Оракул спустился на половину, на бегу заправляя рубашку в брюки. Вот похотливая скотина, всё же у Стефании прохлаждался.

— У них есть вожак! — пояснил он свой вопль и драпанул наверх.

Это значило, что нас сейчас сожрут. Вожаки были слишком разумными и, как нам преподавали, могли управлять всей этой кровожадной толпой, причем очень стратегически умело.

Карл успел скрыться наверху, а вот мы с Семёном чуть-чуть опоздали. Твари отхлынули назад и прыгнули. И мы открыли огонь, уже не раздумывая куда. Тут не промахнешься. Мы отмахивались, стреляли и отступали. Разлетались на осколки бутылки и демоны, но масса перла на нас неумолимо.

Вдруг яркой линией загорелся трассер, магазин подходил к концу. Ещё и ещё, у Семёна тоже заканчивались патроны. Не успел я подумать, как это хреново. Вспыхнуло, огонь побежал по полу и стенам. Да мы всё тут залили элитным и очень крепким бухлом. Загорелась облитая каким-то самогоном тварь и завизжала. На нас полыхнуло, у меня загорелись ботинки.

— Ухооодим! — закричал я, толкая ошарашенного от пламени напарника и мы рванули наверх, закрывая дверь.

Пришлось скакать и тушить подгорающие пятки. Ну хоть не задницу. И бежать дальше. Барон, Карл с бездыханной девицей на руках, Герман и Стефания ждали у входной двери.

— Ещё люди в доме есть? — прикрикнул я на хозяина, всё ещё дымясь.

— Нет, всех отпустили, — барон был испуган, но начал заводиться от такого обращения.

— На улицу! — не дал я ему открыть рот и замахал на всю компанию руками.

Видимо моё лицо и дымок возымели действие, эвакуировались мы моментально. Бахнуло через несколько секунд. Мы успели перебежать на другую сторону улочки, как внутри дома что-то взорвалось. Ой, не только вино в том погребе хранили…

Окна треснули, из них повалил густой черный дым и полезли языки пламени. Занялось хорошо и красиво. Баронский особняк сиял ярким факелом, потрескивая. Хорошо хоть расстояние между домами было достаточное, чтобы огонь сразу же не перекинулся на соседние здания.

— Аня, у нас пожар, — я оценивающе прищурился, жарило уже прилично. — Большой. Вызывай пожарных.

— Что? — удивилась координатор и через секунду добавила. — Вижу со спутника. Илья, вы там совсем с ума сошли?

— Крысиное гнездо, с вожаком, — коротко объяснил я.

— Что… Что… — лепетал барон, неверяще глядя на свой горящий дом. — Что вы наделали?

— Спасли вас, ваше благородие, — пожал я плечами. — Крысы у вас там завелись.

— Что? Крысы? Какие… — ему стало совсем нехорошо и дар речи окончательно покинул барона.

— Нда, — оглядел я масштаб бедствий, — Нехорошо получилось.

Конечно, никакого вечернего выхода в город у команды не получилось. Барон очухался довольно быстро. Так же, как приехали пожарные и принялись тушить родовое гнездо. Скандал был страшный и громкий. Если бы не прибывший на место целитель, Маркушкина хватил бы удар.

Полыхало долго, всполохи огня окрашивали вечернюю улицу, дым стелился по земле, придавая зрелищу своеобразную красоту. Барона, конечно, такая картина не радовала. Пока все бегали туда-сюда, тушили, успокаивали барона, расспрашивали, мы уселись прямо на землю. Ну а что, хорошо поработали, можно и отдохнуть.

Инквизиция, которую тоже пришлось вызвать, чтобы барон нас не казнил прямо на месте, допрашивала нас спокойно, словно и не горело за их спинами. Обитель нас прикрыла. Я честно рассказал, как было. И что мы, по сути, сожгли к ебеням особняк по неосторожности.

Но главный в команде дознавателей, сказал что мы сделали всё не то чтобы правильно, но по-другому нас сожрали бы. Так что барону пригрозили разобраться, почему он не обеспечил защиту подземного хода и не допустил нас к осмотру подвала.

Но, похоже, рекомендацию от барона просить не стоило…

На баржу я явился поздно. Пока всё сдавали и писали отчёт, который пришлось исправлять несколько раз, мне вымотали нервы окончательно. Я ещё и фонарик там потерял, за что бился с завхозом, уж больно лютую он сумму хотел вычесть.

Но от бурлящего адреналина и взбудораженной бюрократией головы мне не спалось. Поэтому я всё же решил посидеть над гримуаром и найти ту самую печать. Не самая простая, пять фигур и её нужно было напитать кровью. Я вообще там часто встречал про силу крови, а вспоминая о клятве императору, не особо страшился, понимая что это как раз не самое незаконное. Просто нас такому не учили.

Я даже не надеялся, что у меня получится с первого раза. Перечитал несколько раз внимательно скудный комментарий. «Снятие сокрытого, кровное» — всё, что написал батя Мишуты. Никаких предупреждений, как на большинстве остальных листов.

Я вышел на палубу и обратился лицом к ганзейскому острову. Резанул ладони ножом и принялся за печати. Первая и вторая заставили воздух задрожать. Это воодушевило. От третьей бросило в холод, а от четвертой в жар. На пятой меня уже колбасило, пальцы слушались с трудом и скользили от крови.

Я ожидал чего угодно. Например, что с горящего редкими огнями острова слетит какой-то покров и передо мной предстанет филиал ада. С котлами, чертями и прочей ерундой. Но не произошло ровным счетом ничего.

Спецэффекты прекратились, я ждал и ждал, но остров остался в прежнем виде, а я начал замерзать, на этой раз от банальной ночной прохлады. Плюнув от души, я отправился спать. Ну конечно, прямо с первого раза и получилось, как же…

Даже свет не стал включать. Хотелось просто добраться до кровати и уснуть, денек выдался жаркий, да и спал я, благодаря княжне, не так уж и много. На ощупь достал бинты, наскоро перевязал ладони и тут то услышал тихий шорох.

Баржа, в принципе, постоянно издавала какие-то звуки. В основном что-то скрипело, иногда стучало. Но этот звук шел из темного угла, где ничего не было. Хотел туда музыкальный аппарат поставить, но его пришлось заказывать откуда-то издалека и долго ждать.

Шуршало ближе вечно стонущих по своей нелегкой судьбе стен. Кажется, скреблось или цокало по полу… Косу я призвал, морщась от боли. Надо всё таки руки беречь, поранился и что, остался без магии? Но выяснение этого момента я отложил.

Потому что в тенях было что-то постороннее. Размером с приличную собаку, явно на четырех лапах и с хвостом. По-крайней мере что-то похожее мелькало, нервно ударяясь об пол.

Вежливо спрашивать, кто там, я не стал. Прыгнул навстречу, едва услышав угрожающее рычание.