Империя

Андерсен

Как и всем, кто прошёл ассимиляцию, мне первое время было непросто. Сознанию было трудно свыкнуться с новым телом. Первое время я, как и все люди, пытался жить по-старому, но новое тело диктовало свои условия.

На моём лице под густыми усами расплылась лёгкая улыбка из-за нахлынувших воспоминаний. Я вспомнил своё прошлое, пододвинул стакан с очередной лёгкой бурдой для механикусов. Теперь только она могла заменить так любимый мной бренди. Нужно будет сделать новый запрос мелочи, а то данный сорт уже не оказывает нужного эффекта. И вновь новое тело диктует новые правила жизни. Стабильно раз в три месяца нужно подбирать новый состав алкоголя, ибо организм адаптируется. Хлестать самогон меков или пиво астартес — Зерус упаси! Там даже новое тело на пределе справляется, хотя один старый инженер как-то приспособился, но тому деваться было некуда. Меки глушили ядерные отходы вперемешку со спиртом и дикой химией.

Да не думал я как-то, что не только доживу до столь эпохальных событий, но ещё и буду сидеть в кабинете и с полной отдачей выбирать алкоголь столь скрупулёзно. Да и сей напиток только названием с земным схож. Подняв бокал к настольной лампе, я смотрел, как лучи света преломляются через янтарную жидкость. Данного стакана когда-то бы хватило, чтобы с гарантией отравить весь экипаж его пегаса, а сейчас бутылки данного напитка едва хватит, чтобы слегка расслабиться. Иммунная система уже начала подбирать ключики к данному составу отравы, и скоро он будет для меня равносилен обычной бутылке минералки.

Как же там мой бедный Пегас? Он столько уже пережил, а сколько ему ещё предстоит пережить? Сто семьдесят три модернизации, установка нервной системы, новые вычислительные мощности и толпа мелочи, которая на нём училась летать меж звёзд. Одни только размеры увеличились почти втрое, и рожек. Да-да, в центральной части был установлен самый натуральный рог, со «светючкой» и плазменной дугой, чтобы рожиком можно было вреднючие суда резать. А то, что у пегасов вроде рогов не было, это мифические крылатые кони, то, как оказалось, я не разбираюсь в пегасах, ибо у либрийских пегасиков рожки есть, и точка. Да и Пегасу нравилось общество молодого потомства Либри, у него даже имелось помещение для их дискотек. Вздохнув, я долил бренди местного производства. Кто бы мне сказал, что я на полном серьёзе буду обдумывать чувства корабля? Ранее была своеобразная мистика в общении капитана и его судна, сейчас же корабль всерьёз ответить может.

Переведя взгляд на стол, я рассматривал маленькие картины. На Земле это были бы обычные фотографии, но здесь они ушли в прошлое, уступив место голографическим изображениям. Местные жители предпочитали пси-портреты, в рамках стояли зарисовки моментов жизни, несущие в себе ментальные слепки.

Каким же глупым я выглядел, забирая из роддома своих детей, и какой весёлой была моя дочь! И это без учёта моего молодого, двухсотлетнего возраста!!! Стать снова папой после ста с лишним лет жизни в империи, где никто не собирался производить противозачаточные средства, было непросто. Биологи впадали в ступор, когда их спрашивали о контрацепции или противозачаточных средствах. Потомство было одним из краеугольных камней моей новой расы, и противодействовать размножению никому не приходило в голову. Забота о потомстве и его обучение были одними из основных инстинктов, заложенных Праматерью и княгиней на заре зарождения расы.

После первого века жизни в Империи, правда тогда она ещё не стала нынешней империей и называлось иначе, дочка обзавелась младшими братьями и сёстрами, с которыми с утра до вечера возилась вместе со своими детьми. Моя любимая дочь подарила мне двух внучек и внука, а ещё у меня теперь есть пять сыновей и три дочери. Семья активно росла, род теперь не угаснет на мне или дочери. Тогда, последовав за дочерью, я подсознательно принял мысль, что мы не выживем, ведь весь поход в неизвестность иначе как фарсом назвать было нельзя. Но у судьбы были свои планы на старого опального адмирала и его дочь. Да, людьми мы перестали быть, но род и наша кровь не сгинули, дав свои новые сильные ростки.

Первое время после ассимиляции я старался соблюдать привычный по долгой службе график жизни, но новому телу было плевать на мои прежние привычки или заскоки моего старческого подсознания. Не спать неделями, вкалывая как ломовая лошадь, — пожалуйста. Не есть сутками — ради Зеруса. Хочешь вырубиться — сходи к рексам или мелочи с молодыми матерями, вот те тебя умотают, и организм сам вырубится. А так ешь главное побольше, и можно вообще не спать месяцами, и пахать, пахать и снова пахать.

Каждый новый день после ассимиляции был краше прежнего. Постепенно приходило осознание того, что жизнь не заканчивается. Нет, она только началась, и ты снова юноша. Особенно чётко давал мне это понять половой орган. Первый раз, когда я проснулся после ассимиляции, ознаменовал дикий стояк и дикое желание. Я это чувство «желаний от подростковых болезней» уже благополучно позабыл за ненадобностью. После я узнавал, что эта проблема была поголовно у всех, кто прошёл мутацию. Первое время все, кто был в преклонном возрасте, стеснялись и нервничали, а вот после происходил некий срыв, и большинство срывалось в некий угар на пару-тройку месяцев. День назад ты стар, твоя жизнь идёт к закату, а на следующий день ты молод, здоров и в такой форме, что лучшие спортсмены умрут от зависти. И это всё естественно, без химии и имплантатов, гормоны постепенно всё сильнее бьют по разуму, а новые возможности тела и вовсе сносят башню.

Все чувства обострились до предела: зрение, обоняние, вкус, слух, осязание — всё это не просто на пике, а на таких высотах, которые раньше были недоступны человеку. Часто я сам «подвисал», да и других людей встречал в таком состоянии. Невозможно описать словами, каково это — осознавать, что твои глаза могут видеть микроскопические частицы, работать как современная система слежения, частично видеть в инфракрасном спектре, замечать отголоски магнитных полей и сотни других деталей.

Я останавливался каждый раз, когда мой взгляд устремлялся в небо, и неважно, днём или ночью. Я видел звёзды, всю красоту бескрайнего космоса, которую он мог предложить. Если для обычного человеческого глаза космос был погружён во тьму, то для меня он был полон новых красок и чудес в любой точке пространства.

Стол слегка задрожал, а по кабинету прокатилась волна чистой энергии. Это явление биологи беззастенчиво назвали схватками: Праматерь рождает свою новую мужскую ипостась. Стены, пол и потолок светились от переполняющей их энергии мутирующей Праматери.

Когда прошла первая волна, корабль чуть не выбросило в обычное пространство, и это вызвало ряд мутаций на самом судне. Но Иса с биологами успокоили меня: вреда нет, только польза для нашей «Буре Рождённой». Благодаря огромным объёмам дармовой пси-энергии «Буре Рождённый» развивался гигантскими скачками и запустил каскад мутаций.

Когда-то Праматерь мне рассказала, что в прошлой жизни была мужчиной из параллельной реальности. Хоть я и быстро привык отождествлять главу государства с женским родом, и этому поспособствовал титул-имя, которым нарекли главу государства. Но оказалось, что учёный, переживший перерождение, озадачился проблемой своей гендерной принадлежности и шёл к своей цели с похвальной настойчивостью.

Интересно, как отреагирует Праматерь на то, что её дети уже назвали её Всеотцом-Праматерью с лёгкой руки княжны Смалк? А мелочь и вовсе устроила пирушку, ведь Праматерь теперь будет как они — мальчиками и девочками одновременно. По мнению мелких, Праматерь теперь — крутяцки болшучая либри!

«Буре Рождённый» же пел от радости. Он каким-то образом получил и продолжал получать от Праматери некоторое количество её эссенции и благодаря ей активно мутировал. Лезть в научные дебри я не собирался, но судя по очень довольным рожам биологов и механикусов, у нас всё хорошо.

Почти три метра хитиновой брони, сильно укрепившиеся энергетические магистрали, слившиеся два пси-реактора, образовавшие с центральным ядром судна некий симбиоз или единый орган. Биологи и механикусы разве что не сходят с ума от счастья, ковыряясь во флагмане. Они даже половину научного состава персонала вывели из анабиоза.

И это только самые масштабные изменения, а мелких наберётся под пару тысяч, не говоря уже о ещё паре сотен незавершённых мутаций. Например, в недавно наращённой хитиновой броне начали появляться камеры. По предположениям биологов, они предназначены для дротиков: больно уж устройство похоже на аналог такого органа у Праматери. Ещё там растут странные чешуйки, но им дико не хватает кристаллов. Пол запаса с моего разрешения уже скормили, но этого титану было мало: по расчётам меков, нужно раз в пять больше.

Флагман уже весьма существенно отличался от большинства судов, и ведь не только размерами, но и своей конструкцией. Изначально он проектировался с учётом габаритов Праматери, которая была самой крупной особью. Поэтому большинство комнат и коридоров на судне были огромными.

Кроме того, флагман смог установить контакт с дворцовым комплексом и активно пытался научиться выполнять указания старшего товарища. Дворцовый комплекс был наиболее опытным в общении и адаптации под желания главы государства.

У меня никогда не было такого большого флота под командованием. Если сравнить силы ЛОД и Зеруса, то у Земли было численное преимущество примерно в три раза. Однако качество и техническое отставание практически сводили на нет это преимущество.

Не раз я задумывался о плане экспансии своей бывшей родины и с грустью признавал, что человечество даже при самых благоприятных условиях проиграет в открытом столкновении. И не только в космосе, но и на земной поверхности. Хоть я и был флотским, но моя должность обязывала разбираться и в наземных силах, и здесь для людей всё было очень плохо.

Наличие личных щитов и артефактов у всех основных особей сразу же давало им преимущество, а разнообразие и оснащённость техники также были на стороне их новой расы.

Если бы не наша экспедиция, то империя Ситхов не получила бы большинство своих преимуществ. Даже первые стычки показали множество недостатков как в обороне, так и в нападении, включая РЭБ и системы ПВО. Но благодаря нашей экспедиции зерги получили данные и образцы техники человечества. Одно только экспериментальное судно «Пегас», которое несло на себе самые передовые технологии на тот момент, дало мощный толчок развитию всех отраслей их новой расы. Большая часть недостатков и отставаний была быстро устранена, а затем стремительно сокращалась.

Наличие щитов на кораблях флота устраняло численное превосходство земных судов, а их броня не только не уступала, но и превосходила земные суда.

Например, «Рассекающие» были основной боевой единицей флота с возможностью модульной замены основных калибров. Корабль мог быть артиллерийским судном, судном прорыва или поддержки, или даже торпедоносцем. По размерам «Рассекающий» был немного длиннее, но более узкий, чем «Пегас». Сравнивая параметры этих кораблей, получалось, что для создания паритета с одним «Рассекающим» требовалось не менее трёх-четырёх «Пегасов».

Щиты «Рассекающего» могли выдержать несколько лобовых выстрелов «Ямато», хотя у последнего не было главного калибра. Однако ионные или лазерные орудия «Рассекающего» компенсировали этот недостаток, а высокая скорострельность делала его опасным противником для «Ямато» с его медлительностью. Самый важный фактор любого флота — манёвренность, даже более крупные корабли выигрывали в скорости и манёвренности у земных судов, а это очень важный фактор, попробуй попади в тот же Ямато, рассекающий космос с манёвренностью судов зергов. Это нужно очень постараться, и то не факт, что вы успеете пристреляться.

Превосходство в космосе и воздухе обычно означало победу на земле. Планеты, защищённые орбитальными системами обороны, представляли собой серьёзное препятствие, но бойцы Эммы могли устроить диверсии и создать бреши в обороне, через которые могли проникнуть новые ДРГ и хлынуть основные наземные силы. Воевать с расой, обладающей псионическими способностями, было страшно. Я сам неоднократно проводил учебные и боевые операции по прорыву с целью высадки отряда призраков, которые быстро выводили из строя системы обороны, и вся, казалось бы, монолитная защита рассыпалась на глазах. У бойцов противника было множество способностей, которые можно было назвать магией, и они могли обрушить на земные силы штормы и выжигать мозги.

Но это всё планы войны с Земным протекторатом, которые я рассматривал просто ради научного интереса, так сказать. Сейчас же все наши силы стремятся попасть в пространство Доминиона, и там нас ждут силы Потерянных колонистов, которые за счёт отсутствия запретов на ряд научных направлений смогли догнать земную науку и промышленность, в чём-то даже выйдя вперёд.

И самый главный фактор — люди Доминиона уже успели столкнуться и с зергами, и с протоссами, что сильно подстегнуло их промышленный и научный прогресс. Жизнь рядом со столь агрессивными видами стимулирует, да и изучение образцов инопланетных технологий тоже, скорее всего, даёт свои результаты.

Отдельно стоит упомянуть силы порченных и протоссов. Если с порченными мы ещё знакомы, то вот протоссы для нас — тёмные лошадки. Но мы заранее предполагаем, что они сильнее нас в научном и техническом плане, однако тут играет роль численность, и мы вроде как если и не на равных, то превосходим их числом. Правда, протоссы могли даже со своей численностью успешно противостоять рою порченных. По расчёту аналитического отдела, если бы все стаи роя были едины, то мы бы не устояли в прямом столкновении — нас просто бы задавили массой.

Соглашусь с Праматерью: нам бы лет сто мира на Зерусе, и вот тогда мы бы могли сразиться со всеми на равных. Утешает только осознание того, что протоссы тоже не монолитны и понесли серьёзные как промышленные, так и численные потери, от которых так и не восстановились. Да и не успели бы они, если верить Праматери опять же.

И вот сейчас мы почти подлетели к пространству роя порченных. Впереди ждёт неизвестность и война всех со всеми. И мы стремимся в эпицентр предстоящего урагана, который готовится смести всю жизнь во Вселенной. Не понимая, чем нам грозит проигрыш, я бы рьяно уговаривал не лезть во всю эту кучу дерьма, но соглашусь с нашей правительницей или уже в скором времени правителем: концовка этой истории воняет за пару сотен парсеков, не верю я, как и Праматерь, в хеппи-энд.

Уже тех скромных данных хватает, чтобы задуматься. Один только факт, что столь малое количество разумных видов в галактике, из которых люди и вовсе смотрятся некой оплошностью, как будто человечество банально забыли уничтожить. При всех данных о том, что ранее уже были подобные циклы, запущенные Зел-нага, остаётся уйма вопросов, и главный вопрос — где хоть что-то от прошлых циклов жизни? Всё больше во мне зрело согласие с выводами Праматери о том, что кто-то целенаправленно затирал всё после очередного цикла.

Кабинет снова задрожал, а выбросы пси-энергии усилились. Похоже, скоро начнутся роды. Очень надеюсь, что к тому моменту мы успеем выйти из варпа. Если выброс будет таким же мощным, как во время первой мутации, о скрытном прибытии можно будет забыть. Такой всплеск псионной энергии заметят все заинтересованные лица.

Не хотелось бы, чтобы что-то взорвалось в варпе, особенно после того, как я узнал, какие существа могут там зародиться. Кто бы мог подумать, что увлечение моего погибшего сына древней настольной игрой окажется реальностью в других мирах!

По моей руке внезапно прошёл разряд электричества. Я всё ещё не могу справиться с новыми возможностями. По настоянию дочери я поглотил молодого альфу, что вместе с генами, привитыми по особому распоряжению праматери, дало геометрический рост псионного потенциала.

Когда я впервые увидел, как моя дочка с мужем развлекаются на аренах, у меня волосы встали дыбом. Дочь с супругом быстро переняли особенности нашей новой расы. Видеть довольную и счастливую дочь, которая впивается в тело врага, стремясь напиться крови побеждённого, при этом сама вся в крови, — это было ужасно. Тогда я был в бешенстве из-за страха за дочь и её новый вид, который меня шокировал.

Примерно через год, когда я начал терять контроль над собой, у меня состоялся разговор с дочерью. Она помогла мне прийти в себя, и я наконец осознал, что больше не являюсь человеком. Моя природа требовала сражений и конфликтов. Жёсткие тренировки помогли привести разум и тело в равновесие. Хотя примерно ещё через год я решился принять участие в поединке эволюции, который мы называем сражением насмерть. Но и награда была соответствующей.

Только тогда я смог понять свою дочку, когда на пределе своих возможностей я сам смог убить слабого альфу, поглотить его. В тот миг я по-настоящему осознал кем же я стал. Осознание того, что пренебрегать личным боевым развитием чревато моей скорой гибелью, заставило меня встряхнуться, заставило моё человеческое подсознание отринуть старые принципы и мораль. Именно тогда мне стало понятно желание всех особей сойтись в поединках, пусть они и были большей частью тренировочными, но тот факт, что даже с них ты не всегда выйдешь на своих двоих, а скорее всего загремишь в палаты исцеления, только подстегнуло моё желание жить и развиваться. А ведь это может повезти, если с них ты одним цельным куском выйдешь.

Главным открытием для меня тогда стала мысль, что моя новая суть получало некое извращённое удовольствие, если судить с позиции человеческого разума, но именно этого требовали инстинкты нового тела — жизнь на грани, превозмогай себя и ставь на кон всё. Когда после тренировочных поединков я обнаруживал себя в лечебном омуте, я каждой клеткой своего обновлённого тела понимал, что мои возможности и разум становились могущественнее, пусть на самую малость, но осознание этого приносило ни с чем ранее не испытанное удовольствие и толику счастья, отгораживая от боли и делая её несущественной. Что такое боль, для зерга? Ведь боль это просто смешная цена за твоё развитие и будущее.

После каждого спарринга в полный контакт или сражения с пойманными дикими я стабильно раз в три-четыре месяца на неделю отправлялся в лечебные палаты. В своём графике я выделил время на развитие доступной мне псионики и активно тренировался управлять праной. Я стал постоянным партнёром и учеником Снежка, катара из моей личной охраны.

Раньше я лишь немного знал азы обращения с саблей, но теперь я постоянно носил два меча, сделанных по спецзаказу, и мог уверенно сказать, что умею ими пользоваться на весьма достойном уровне.

Допив бокал, я поставил его на стол и заметил, как он растекается лужицей и сливается со столешницей. Перевёл взгляд к большому ростовому зеркалу, подошёл к нему и достал меч, активировав на нём дугу. Руки покрыли разряды молний, глаза светились алым. Да, я действительно был похож на киношного ситха из древнего земного фильма. Лицо озарила широкая улыбка, ровный ряд зубов так и сверкал, особенно выделялись клыки. Мне всё нравилось, и меня всё устраивало. Впервые я так остро чувствовал жизнь. Род будет жить, будут дети и внуки. Груз, который давил, был сброшен, а юное тело, хоть и выглядело слегка за сорок, дышало полной грудью.

По кораблю прокатилась особенно мощная волна, но на этот раз было что-то новое — не только пси-энергия, но и странная примесь. Это была не прана, которую почти полностью поглощал корабль.

В голове раздался тревожный голос Исы:

Инстинкты обострились, воля отбросила всё ненужное, позволяя разуму сосредоточиться на возникшей проблеме. Ток по нейронам побежал с чудовищной силой, через прямое соединение с Исой и «Буре Рождённым» я мгновенно начал загружать всю необходимую информацию о происходящем прямо в мозг, сразу же анализируя её и ища выход из сложившейся ситуации. Лёгкое желание — и передо мной открылись звёздные карты. Нам оставалось лететь примерно семь суток до окраин территорий, ранее подконтрольных Керриган.

Разум отметал один вариант за другим. Да, информации было недостаточно. Зерги не проводили полноценное сканирование миров, их мало интересовали редкие земельные ресурсы — они шли довеском к биомассе. Основную часть ресурсов они получали во время экспансии.

Но вот нашлась система, условно пригодная по имеющейся информации от зергов. Система двойной звезды, два пустынных мира, один каменный, два газовых гиганта и ледяной мир. Информативная справка: каменный, ледяной, газовый и пустынные миры. Да, но что имеем? Вполне пригодная система для создания опорной точки. Если удача улыбнётся, будет и наличие минимально нужных ресурсов. Два газовых гиганта уже идут плюсом, как и ледяной мир, а дальше покажет сканирование.

В мой мозг поступили новые данные, расчёты и аналитические выводы Исы, биологов и медиков. Выяснилось, что выбросы подпространственной энергии распространяются волной по измерению варпа, создавая эффект выталкивания в обычную реальность, причём не всего корабля, а конкретно палаты эволюции. Корабль пытается компенсировать и защитить Праматерь. В процессе поглощения начались странные метаморфозы гипердвигателей, которые, в свою очередь, начали излучать импульсы схожей энергии. Корабль начало трясти, и мы не сможем продержаться необходимые нам одиннадцать часов до выбранной системы.

Иса активно общалась с кораблём, но его мешанину образов и эмоций было ещё очень трудно воспринимать, и требовался переводчик, особенно когда «Буре Рождённый» пытался передать большой объём данных.

Получив приемлемый перевод от Исы, я срочно начал отдавать команды. Связь была не нужна, можно было просто проецировать их в пространство, и все бодрствующие особи получат их через сам корабль. Из-за некоторой слабости в ментальном плане мне приходилось выкрикивать приказы вслух, так мне было легче выдавливать на передний план ментальные пакеты, да и привычнее. Быстро двигаясь по коридорам до ближайшего транспортного узла, я активно на ходу отдавал команды.

— Красная тревога! — не успел я закончить фразу, как по всему кораблю загорелся тёмно-фиолетовый свет. Я лишь выдохнул, когда, оглушая пространство, заиграл тяжёлый рок, сознание отметило необходимость снова накрутить либри хвосты, видите ли стандартная по моим меркам сирена не отражает всю глубину их чувств и опасностей.

— Приготовиться к экстренному выходу из варпа!

Набрав скорость, я влетел в круглое белое помещение. Как только я вошёл в круг в центре, вокруг завертелись кольца, появившиеся из пола. Через мгновение я с хлопком перенёсся на транспортный узел мостика. Через три секунды кольца остановились и исчезли в полу.

Открывшиеся двери позволили мне окунуться в рабочую атмосферу. Здесь не было места панике или страху. Это было ещё одно фундаментальное отличие его новой расы — отсутствие страха перед смертью. Религия была отдельной темой, на которую все люди посмотрели по-новому, узнав правду и получив полный доступ к имеющимся знаниям по этому вопросу. Постепенно страх смерти притупился и у них самих. Ведь если с погибшими можно поговорить и спросить, как оно там, после жизни, то бояться нечего.

Что касается морали и боевого духа команды, то здесь можно было не беспокоиться. Нужно было нечто экстраординарное, чтобы как-то понизить мораль его новой команды. Даже в самой сложной ситуации они будут думать о малом количестве вещей, и выживание, скорее всего, будет на последнем месте. В критических ситуациях они, скорее всего, будут думать о двух вещах: как прикрыть своих и как побольше утянуть за собой врагов, если того потребует ситуация. Они вполне могут и уйти в спасательных капсулах, исходя из рациональности и обстоятельств, но поддаваться страху — это не про его новую расу. И это огромное преимущество, которое важнее многих других аспектов.

— Мы действуем по предложенному плану от «Буре Рождённого». Роды спровоцировали мутацию гипердвигателей судна, и наш корабль сдерживается из последних сил, тормозя сильный выброс подпространственной энергии. Необходимо подготовить судно к отстрелу спасательных капсул и камеры эволюции с Праматерью. Передайте Королеве клинков, чтобы она продолжала путь. Если всё пройдёт по плану, мы их нагоним. Флоту после выхода следует совершить тактический подпространственный прыжок на максимальную дальность. По данным, может произойти большой выброс энергии, который может дестабилизировать гиперпространственные двигатели. Далее следует ждать приказов или действовать по подготовленным протоколам. Если всё пройдёт удачно, то следовать в точку сбора в системе с присвоенным кодом РП435-АЛ54.

Резкий выход из варпа сопровождался сильным толчком, но новый друг позаботился о своих пассажирах, создав локальные гравитационные пузыри и на мгновение зафиксировав всех в пространстве. Мозг сделал ещё одну зарубку на память, чтобы разобраться в управлении этими незарегистрированными возможностями судна. Это здорово, что меня, как и других почти вмуровало в кресло, а некоторых в выросшие колоны из-за их размеров, тут разумеется вопросов нет, но вот локальное изменение гравитации — это такой козырь против абордажного инструмента, от которого не следует отказываться.

Судно за судном начали выходить в пространство, тут же запуская процедуру тактических прыжков и активируя гиперприводы. Не успевало судно выйти в пространство, как совершало прыжок, сразу же уходя в гиперпрыжок. Мозг не мог не отметить красоту и слаженность действий, одновременно просчитывая возможности нового тактического манёвра, который родился спонтанно. Попутно он обрабатывал входящий поток данных.

Была передана команда по возможности ускорить отход флота от эпицентра будущего пространственного разрыва. В процессе первого запуска прогнозируется огромный выброс энергии. Прошу подтвердить приказ об отмене совершения тактического прыжка и производить непосредственно гиперпространственный прыжок. Судя по расчётам, эти изменения сведут возможный ущерб и потери практически к нулю. Тактический прыжок не выведет крупногабаритные суда из зоны поражения.

— Подтверждаю изменения в приказе, — полностью доверился я бывшему адъютанту в расчётах. Руки в напряжении сжимали рукояти мечей, а глаза вглядывались в полимерное стекло капитанского мостика, отмечая вспышки уходящих судов в гиперпространство.

Разум лишь отметил и согласился с действиями судна. Если верить данным, то ничего серьёзного нам не грозит. Ну да, подумаешь, всего лишь судно собирается разорвать ткань пространства и времени и совершить мгновенный переход в заданную точку за счёт избыточных выбросов энергии.

Да, удача была на нашей стороне. Не тащись «Буре Рождённый» в хвосте колонны судов, и мы бы гарантированно зацепили левиафанов Керриган, а вот нашим судам уже бы не удалось отойти. Да и выход столь массивного судна с его вспышками подпространственной энергии косвенно дестабилизировал измерение варпа. И вот почти всем нашим судам приходилось в аварийном порядке выходить в обычное пространство. Только двадцать три процента ушли за левиафанами Королевы клинков, им продолжение пути ничем не грозило. А вот выйди они в обычное пространство, большая их часть бы не успела уйти в прыжок и попала бы под выброс. И титан дочери был среди их числа. Надеюсь, они нас дождутся и не наворотят дел, пока мы вновь собьёмся в один большой кулак. Да и аванпост нужно основать как буферную точку с империей.

Ровно через пять минут после последней вспышки гиперпространственного перехода судно затряслось, и по всему его корпусу заиграли молнии, нарастая по интенсивности. Наконец, с кончика судна вырвалась тугая молния, которая на расстоянии трёх километров по курсу ударилась, словно в стену. Это зрелище завораживало. От удара прошла мощная ударная волна, лишь слегка задев нас, и устремилась во все стороны. Мы находились почти в самом эпицентре пространственной бури.

Судно, казалось, медленно вплыло в начавшую закрываться брешь. Как только мы пересекли разлом, он с шумом захлопнулся, вызвав небольшую пространственную бурю, которая, к счастью, быстро улеглась.

— Доклад, — скомандовал я, и тут же утонул в потоке отчётов. Мой разум захлестнула волна огромного потока пси-энергии, и все вокруг, кто не отвечал за состояние судна, притихли. Наше прибытие ознаменовалось небывалым фейерверком всех красок и размеров, а одна из мелких особей достала бутылку стрекозиного шампанского и громко хлопнув пробкой, приложилась к горлышку. Когда я сфокусировал взгляд и начал поднимать бровь в немом вопросе, она радостно заголосила.

— Праматерь родила второго себя, Всеотец родился! Тусим! — воскликнула одна из мелких особей и выстрелила хлопушкой с конфетти, после чего снова присосалась к бутылке.

— Уряяя! — закричала мелочь и пустилась в пляс.

Я вздохнул и махнул рукой, убедившись, что всё прошло удачно. Мелкие повреждения корпуса уже начали восстанавливаться, но возникла проблема: мы не успели прибыть в нужное пространство, а расходников и запасов ресурсов едва хватало на регенерацию корпуса.

Усевшись в кресло, я установил прямое соединение. Кресло приняло почти лежачее положение и впилось в область шеи десятком острых нейроигл, соединяя меня и судно почти в единый организм.

Посыпался рой команд. Нужно было запустить разведывательные дроны и выпустить малые суда, в том числе две сотни оборонительных платформ, которые готовились выплыть из доков. В случае необходимости держать оборону будет проще возле планеты, но в течение семи дней мы будем одни.

Мельком заглянув в эволюционную камеру, я не удержался и посмотрел на Всеотца. На Одина из известных мне легенд он был совсем не похож: рост почти три метра и рога, которые делали его больше похожим на демона, — да, именно крупный демон.