Игра в Трудовика

Глава 17

— Я — Анфиса! Я — Анфиса! — этот металлический ребенок не мог угомониться минут пятнадцать-двадцать. Она как угорелая носилась по помещению, в котором нас изолировали и приставала ко всем одушевленным, то есть ко мне и хоббиту, а так же неодушевленным предметам, начиная со станков и заканчивая люками вентиляции с фразой: "Здравствуйте! Я — Анфиса! А вас как зовут? Очень приятно!". Происходил этот диалог вне зависимости от того, отвечали ей что-то или нет. Причем, мы с Иванычем, в отличие от всего остального хлама, что находилось в зоне досягаемости маленькой егозы, только за первые несколько минут удостоились чести знакомства по пять раз каждый, никак не меньше.

— Меня зовут Анфиса! А вас как?

— Очень приятно, Анфиса! — отвечал я каждый раз. А их на данный момент было уже гораздо больше десятка. — Я — Вадим! Будем знакомы!

— Очень приятно, — соглашалась она и бежала к следующему объекту знакомства. Которым мог стать какой-нибудь верстак, ящик с болтами и гайками или в очередной раз недовольный Иваныч. И так по кругу. Раз на десятый хоббит уже был готов сорваться, но глядя на мое недовольное суровое лицо, прикусил язык и с кислой миной продолжил “игру”.

Меня это только забавляло и я каждый раз с совершенно серьезным лицом, с удовольствием проходил процедуру заново, а вот хоббита игра заметно злила. Он ворчал, беззлобно отбрыкивался от приставалы, но на прямой конфликт, глядя, как я хмурюсь, пойти не решился.

Все это сопровождалось радостным визгом, восторженным писком и задорными прыжками. Маленькая разведчица механоидов только что по потолку не бегала. А может и бегала, когда никто не видел.

Ничего не поделаешь, дети есть дети. Шуму от них, конечно…

Стоп! Дети? Дети! Да твою ж мать! Ну, конечно дети!!!

Почему я только сейчас, глядя на бесящуюся Анфису, об этом вспомнил? Да хрен его знает! Но, факт остается фактом: до прихода Системы у нас были какие-то дети. Хотя, что значит какие-то? На планете было полно детей. Просто дохрена было детей!

Примерно каждый шестой-седьмой житель старушки-Земли, если верить статистике по средней продолжительности жизни был ребенком до десяти лет. То есть, изначально их как минимум был миллиард человек. А это довольно много.

И все же, скольких из них я видел после того как все это началось? Выходит, что ни одного и не видел.

Если честно, с точки зрения современного общества и закона, это не совсем так. Как ни крути, но первый же встреченный мной игрок, если опять же верить традициям и нормативным актам, формально был еще ребенком. То есть обычным девятиклассником. Или на тот момент уже совсем необычным, но это уже не важно. Однако, как я успел убедиться, Система плевать хотела на все эти условности. Для нее он уже не был ребенком и точка. Зомби, игроком, да кем угодно, но не ребенком, это уж точно.

Если пойти еще дальше, то опять же выходит, что самым юным из встреченных мной в школе участников апокалипсиса был некий шестиклассник по фамилии Оганесян. Хулиган, задира, редкостная бестолочь и вечный источник проблем всего педсостава, начиная от его классного руководителя Маргариты Александровны, до безвременно почившей, под напором зубов собственного секретаря, директриссы Марины Николаевны. Короче, моложе этого юного беспредельщика в школе, да и потом соответственно тоже, я на земле после прихода Системы уже никого не видел.

Но ведь такого быть не могло! Хотя бы потому что почти половина всех учеников моего бывшего места работы это дети с первого по пятый класс включительно. А их-то как раз в школе и не было, ни в каком виде. И это в самый разгар учебного года, да еще и в самое урочное время!

Какой из этого можно сделать вывод? А такой, что вывода тут даже целых два!

Первый: дети в представлении Системы это те, кто старше 11-12 лет. Что, в общем-то, наверное, вполне логично. Если мне не изменяет память и обрывки знаний, полученные на курсах повышения квалификации по педагогике и психологии, как раз этом возрасте стартует половое созревание и в детском организме начинают появляться специфические гормоны, что, наверное, и является для Системы неким определяющим маркером. Что ж, пока все логично.

Ну и второй вывод: все остальные, те, кто в силу возраста не преодолел эту планку, и, соответственно не влился в стройные ряды игроков или расхлябанные шеренги зомби, куда-то одномоментно и бесследно исчезли. Но, на самом деле исчезли не только они. Вместе с детьми из памяти тех кто остался (насчет зомби я все-таки не уверен даже в том, сохранилась ли у них хоть какая-то память) пропали и воспоминания о них. Вот так просто: Р-р-аз! И нет в башке ничего!

Точнее, если я все-таки об этом вспомнил, выходит, что не совсем пропали. Правильнее будет сказать — оказались заблокированы. Для всех кто оставался в системе. А я, так получается, что теперь оказался вне зоны ее влияния. И открывшаяся глазам картина резвящейся... ну, пусть будет дочери, раз уж в ее... хм... изготовлении я принимал непосредственное участие, заставила меня задуматься об этом чудовищном факте.

За все время, которое прошло с того злополучного дня, когда прежде добропорядочные граждане, долгие годы жившие в большинстве своем такой же добропорядочной жизнью, ни с того ни с сего, а только по велению Системы, стали бросаться на других таких же граждан... А те в свою очередь, нисколько не сомневаясь в своей правоте, принялись лупить несчастных чем ни попадя направо и налево... Если кто сейчас не понял, я про день прихода этой самой Системы, а так же о сложных взаимоотношениях выживших с теми кто превратился зомби говорил. М-да...

Так вот, начиная с того самого момента, Анфиса — первый ребенок, которого я встретил. Само собой чисто физиологически она таковым совершенно не является. И это я прекрасно понимал. Но вела себя механическая девочка совсем как совершенно обычная. Это и заставило меня задуматься сначала о мотивах ее поведения, а затем по цепочке умозаключений, я пришел к выводу: что-то давненько я не видел обычных детей.

То есть, именно таких, которых по отношению к окружающему миру можно было приравнять к моей новообретенной... дочери. Черт! Как-то странно звучит... Ну да фиг с ним! Короче говоря, она стала неким триггером, с помощью которого мою память, что называется, "прорвало".

Когда я сказал, что не видел с тех пор ни одного ребенка, я, разумеется, имел в виду только маленьких детей: младенцев, детсадовцев и дошколят, младшие классы и так далее.

Те же девятиклассники, как я уже сказал, совсем никуда не делись. Мало того, они еще и практически на моих глазах принимали активное участие в истреблении своих же бывших соседей по парте. Но, у меня по школьному расписанию были уроки только в старших классах, начиная с шестого. Все кто был помладше, трудовые навыки получали с ножницами в руках и бумажным клеем наперевес, а не в мастерских в окружении больших, страшных и чего уж скрывать, опасных для неокрепшего детского интеллекта станков.

Соответственно, этот контингент я никогда и не видел на своих занятиях. Однако того факта что в самом здании школы их всегда было быть достаточно много, это никак не отменяет. И то, что никого моложе тех же шестиклассников я так и не встретил, пока махал топором в школьных классах и коридорах, навевает определенные мысли.

Итак, что мы точно знаем? Детей на Земле было много. Если прикинуть по средней продолжительности жизни человека в шестьдесят-семьдесят лет, то их общее количество по пятый класс включительно, а это примерно 10-11 лет, должно было составлять никак не меньше миллиарда. То есть, примерно каждый седьмой из всех людей. А скорее всего даже существенно больше, учитывая, что до средней продолжительности жизни доживают далеко не все люди.

При таких раскладах эти дети, неважно в роли кого, выживших или зомби, должны были встречаться в Системе довольно часто. Особенно в апокалипсис, когда надзор взрослых кратно ослабевает и дети становятся предоставленными самим себе. Парадокс в том, что ни в школе, ни в городе, ни вообще где бы то ни было, я ни одного такого не видел.

Даже тот злосчастный данж, куда по невероятной глупости мы с приятелем сунулись и чуть там же не зажмурились, бывший ранее детским садом, оказался под завязку набит агрессивными, опасными и извращенными чьей-то злой волей, ожившими мягкими игрушками. Никаких детей там и в помине не было. И это очень странно. Потому что согласно элементарной логике их там должно было быть дофига или чуть больше. Где же им еще быть, как не там? Ведь на кой черт такое заведение вообще было нужно если не держать там детей?

А значит, они определенно были, но с приходом системы разом куда-то подевались. Но даже это далеко не самое загадочное. Есть тут еще один интересный вопрос: почему я вспомнил об этом только сейчас, глядя на резвящуюся Анфису? Почему больше никто об этой проблеме, по крайней мере, при мне, не упоминал? Все вот так просто взяли и разом плюнули на собственных чад? Даже их собственные матери? У которых забота о потомстве где-то в генетическом коде прописана? Сложно представить, что такое вообще возможно! Однако есть у меня под рукой железный пример: а именно Жора и его жена Маша.

О том, что у приятеля в принципе была жена, он вспомнил только в момент, когда мы уже непосредственно на Машу, что называется, наткнулись. Или она на нас. Это уж как посмотреть.

Это сейчас я не понимаю, почему почти двое суток болтавшись с приятелем где попало, я даже ни разу не подумал о его семье? А вспомнил о наличии у него второй половины, только когда она мне голову попыталась отчекрыжить и когда Жора сам ее признал. Тогда мне почему-то казалось, что все нормально. А до апокалипсиса мы, между прочим, ни много ни мало, семьями дружили. А на их свадьбе я еще и надрался до чертиков, трижды пытался украсть беременную невесту, за что получил от кого-то по шее, и потом естественно была знатная драка. Сначала было много веселья, а наутро много стыда.

Чувствуете подвох? Беременную!

К чему я все это вспоминаю? Да все просто! Если за себя самого на сто процентов я поручиться не могу, то есть были ли у меня дети или Бог миловал неизвестно, то вот насчет Жоры я теперь уверен целиком и полностью. Как минимум один отпрыск лет приблизительно от семи до десяти, если я правильно все помню, у них с Марией на момент прихода Системы в наш мир, гарантированно в наличии имелся. И куда он, спрашивается, подевался?

Этим, собственно, и объясняется факт проживания не имевшего особых материальных проблем Жоры с тещей на одной жилплощади. Ребенку с определенного возраста требуется повышенное внимание: школа, кружки, секции и т.д. и т.п. Что при двух работающих родителях вызывает определенные затруднения. А соответственно и приснопамятная теща, ведущую роль сыгравшая в выборе приятелем игрового класса, тогда оказалась рядом с будущим некромантом по одной простой причине: обеспечивала юному отпрыску необходимые образовательные мероприятия. Обеспечивала, обеспечивала да не обеспечила, вместо этого превратившись в банального зомби. А ребенок, выходит, исчез совершенно внезапно, не оставив после себя даже воспоминаний в головах у родителей. Боюсь даже предположить, что будет с приятелем и его женой, когда я им все это выскажу.

Но вернемся к глобальной проблеме. Итак, исходя из этих наблюдений, теперь мы точно знаем, что все дети в возрасте примерно до одиннадцати лет в произошедший на Земле апокалипсис пропустили по причине своего отсутствия. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, кто в этом виноват. А вот что Система с ними сделала — это большой вопрос! Одно я могу сказать с уверенностью: в зомби они точно не превращались. Такой ужас как зомби-младенца я бы ни за что не пропустил и точно уже не забыл бы никогда. Бр-р-р! Детских трупов, что, возможно, было бы еще хуже, мне так же нигде не попадалось. Какой из всего этого можно сделать вывод?

Система детей попросту украла! Изолировала в параллельном измерении, принудительно перенесла на другую планету или каким-то иным, пока неизвестным нам образом, отгородила от всех остальных, попутно стерев или заблокировав всю информацию о них, которая была в памяти у взрослых.

Если с помощью Анфисы я все-таки вспомнил о ребенке приятеля, значит ли это, что информация из мозга не стерта? Или стерта, но не вся? Ведь о себе ничего такого я до сих пор не знаю. А потому, вполне возможно, хотя я не берусь этого утверждать, но весьма вероятно, что ребенок такого же возраста мог быть и у меня. В конце концов, что-то же заставляло меня все эти годы жить бок обок с бывшей супругой, интересы с которой у нас еще разошлись давным-давно. Может это как раз и был... Черт! Нет. Совершенно ничего не помню! А когда пытаюсь об этом думать и целенаправленно ищу хоть какие-то зацепки, голова начинает трещать еще хуже, чем с похмелья.

— Папа, папа! — отвлекла меня от невеселых размышлений Анфиса. — Представляешь, я так обрадовалась, что даже проголодалась! У тебя есть еще что-нибудь съедобное?

— А то, что было на диске, ты разве уже съела?! — удивился я.

— Я — молодой, растущий организм, — поучительно сказала Анфиса. — Там и было-то всего зетабайт семь-восемь. Конечно, я уже все съела. Давай поищем еще что-нибудь?

-Боюсь, в таком объеме в ближайшее время, мы точно ничего не достанем, — беспомощно развел руками я. — Разве что где-нибудь на складе завалялись еще инструкции и технические руководства? Помнится, тебе они нравились. Можем пойти поискать их.

— Этого не хватит, — авторитетно заявил механический ребенок. — Будь тут хоть вся библиотека конгресса, там и информации-то только на легкий перекус. А я прямо очень голодная!

— Прости, Анфиса, — я покачал головой. — Но, видимо остаток дня тебе придется поголодать. Я честно не знаю где достать для тебя столько "еды".

— Еды полно вон там, — паучок показал лапкой манипулятора на стену за моей спиной. — Но как туда добраться, я не знаю. Жаль, я не умею проходить через преграды...

— Ха! — встрепенулся до этого сидевший неподвижно, как памятник самому себе Иваныч. — А я догадывался, что разведчики у СуперИИ какие-то ущербные. Ха! Сквозь стены она ходить не умеет! А еще разведчик! Тьфу! Прошлый век! Это еще раз доказывает, что хоббиты рулят! Мы во всем лучше его машин и ему никогда нас не победить.

— Да уж, от скромности ты явно не умрешь, — усмехнулся я. — Что же тогда хоббиты до сих пор не собрались и не наваляли ему, если такие крутые?

— А он нам может и не мешает вовсе? — совершенно неискренне заявил тот. — Ну, подумаешь, копошится там чего-то, народы грабит, планеты мародерит, галактику грозится уничтожить... Нам-то что? Мы как были гораздо выше этого, так и остались. А насчет всего остального, это пусть вон всякие... — Иваныч опасливо зыркнул по углам, убедился, что там никто не прячется и продолжил врать еще более нагло — ... ушастые переживают. Нам от козней СуперИИ ни холодно, ни жарко.

— Ладно, пусть так, — еле скрывая смех, глядя на противоречивые эмоции охреневшего от собственной неожиданной смелости хоббита, покладисто согласился. — Вы — крутые, и все такое... СуперИИ — напыщенный лох и бла-бла-бла... Ну, а ребенка-то зачем обижать? Она-то в чем тут виновата? Да и потом, можно подумать, ты сам сквозь стены ходить умеешь?

— А то! — ухмыльнулся тот. — Не только сам могу ходить, но и пронести что-нибудь не очень тяжелое, мы все-таки не грузчики какие, это запросто. Гляди!

Он и вправду подошел к стене, задумчиво ее потрогал, пробормотал невнятную тарабарщину, кивнул каким-то своим мыслям, будто сам с собой согласился, а затем, став слегка прозрачным, как ни в чем ни бывало, шагнул сквозь преграду.

— Офигеть! — обалдел я.

— Охренеть! — сказала Анфиса. — Хоббиты и вправду рулят.

— Ты где таких слов успела набраться?! — возмутился я.

— В толковом словаре современного разговорного русского языка, — пояснила она. — Это междометие, означающее степень удивления средней силы. Я посчитала, что в данном случае его будет достаточно, чтобы выразить мое эмоциональное состояние. Будь я удивлена совсем чуточку больше, я бы сказала: ох...

— Стоп-стоп-стоп! — поспешно тормознул ее я. — Как твой... хм-м-м... отец, я запрещаю тебе впредь такими междометиями пользоваться! И вообще, вот вернется СуперИИ, спрошу у него как у тебя из памяти всю эту гадость удалить. Мало мне проблем? Только дочери-матерщинницы еще не хватало.

— Не надо! — испугалась та. — Я поняла! Больше так не буду! Только в память не лезьте.

Хм. Кто бы знал, что процесс воспитания будет таким легким? Или это во мне педагогический талант проснулся? Как бы то ни было, надо этот финт на будущее запомнить. Потому что пороть ее по металлической попе явно бесполезно. Да и попа там совсем непонятно где...

— А вот и я! — радостно сообщил вывалившийся из стены и вновь обретший четкость Иваныч. — Уф! Ну и голяк же там! Толком ничего не нашел. Вот это сойдет за доказательство?

Он гордо продемонстрировал нам обрывок кабеля, явно перегрызенный зубами, с болтающимся на конце штекером неизвестной конструкции.

— Ох... — сказала Анфиса, но покосившись на меня, мгновенно исправилась. — Обалдеть! Вау! Вы, хоббиты, реально крутые! Только я это не ем. Ты не мог разве какой-нибудь диск с собой прихватить, или там флешку? На худой конец, мог бы дата-кабель и не отрывать, а просто сюда протащить в целом виде.

— Э-э-э, нет, подруга, — возразил тот. — Это так не работает. Чтобы выйти из режима призрака мне надо целиком на этой стороне оказаться, вместе со всей добычей. А если тебе с той стороны нужно кабель проложить, то тут только бур поможет.

— А нам и не надо кабель! — осенило меня. — Достаточно будет обычного радиопередатчика. Лишь бы через стену пробивал. Ты ведь его сможешь туда пронести и куда-нибудь воткнуть? Ну, то есть воткнуть куда нужно?

— Да легко! — согласился Иваныч, протягивая ладонь. — Не тупой. Давай сюда свой передатчик. Так и быть, сделаю. Но не бесплатно, разумеется. И в этот раз плата вперед. Короче, кольцо тоже гони, умник!

Ага... Понятно чего он так легко согласился.

— Нет у меня никакого передатчика, — развел руками я.— Считай, что я чисто гипотетически спрашивал.

— А кушать-то хочется вполне себе по-настоящему, — печально вздохнула Анфиса. — Папа, а ты не можешь такой передатчик из чего-нибудь собрать? Смотри, тут же столько всего есть! Ну, разбери какой-нибудь механизм. Или два. Наверняка там есть нужные детали.

— Прости, Анфиса, — покачал головой я. — Не могу. Были бы способности активны, я бы еще попробовал, а так... Без Системных подсказок, без нужных знаний и даже без принципиальной электрической схемы... Нет, не получится.

— Я буду твоими знаниями! — немного подумав, радостно объявила дочка. — У меня и схемы все есть! Я и покажу и подскажу, ты главное делай, что я тебе говорю. А то сама я не смогу. Ты ведь знаешь, что у меня лапки.

— Хм-м-м... — задумался я. А ведь я и вправду смогу найти нужные запчасти среди всей этой горы разномастной техники, которую СуперИИ старательно сюда натащил. Рентгеновское зрение моего нового тела в этом должно помочь. А Анфиса, содержащая в себе весь опыт интернета, наверняка сможет подсказать, что и как соединить. Да и в технических вопросах я все же не полный ноль. По крайней мере, с какой стороны держать паяльник и куда в какой последовательности тыкать тестером, помню еще со школьных лет из кружка юного техника. Так что, шансов на воплощение ее предложение вовсе не лишено. Ведь и до Системы у меня руки из нужного места росли. Просто в какой-то момент я перестал этим пользоваться. Сначала, потому что не нужно было, так как в какой-то момент любую технику стало проще купить и выкинуть непригодную, а потом как-то не задалось... В любом случае, попытка — не пытка. На худой конец хоть чем-то ее займу, а не то она со своей вынужденной голодовкой со своим нытьем мне всю душу вынет. Да и что я за отец-то такой, если хоть что не предприму в такой ситуации? Хреновый, прямо скажем отец.

— А почему бы не попробовать? — согласился я. — Делать-то все равно особо нечего. Ладно, давай. Показывай, что там у тебя есть?

— Вот! — радостно объявила Анфиса, разворачивая передо мной объемную голограмму примерно полтора на два метра и еще метр в глубину, изобилующую таким количеством пиктограмм и обозначений, что даже мои искусственные волосы встали дыбом. Да тут только же разбираться неделю или две! — Это — цифровой широкополосный радиопередатчик с модуляцией высокочастотных сигналов. Его сделать совсем просто. Для начала нам будет нужен обычный генератор тактовых импульсов...

Упс... — запоздало подумал я. — А вот это уже реальный попадос! И нафига я только на это согласился?