Игра 2059. Книга 4

Глава 3

Открывшаяся за углом картина слегка не соответствовала моим ожиданиям. Полевой кухни, из тех, что я себе представлял, не было и в помине: небольшой дымный костерок под навесом, над которым висел объёмный, литров на двадцать, котёл и стоял большой закопчённый чайник с длинным, круто изогнутым носиком, из которого тянулась тоненькая струйка пара. Но это было не главным, основной неожиданностью было то, что под дымным навесом находилась пара девушек.

Вроде у нас нет женского призыва, откуда здесь столько девчонок взялось? Одна грузная, сидела понуро сгорбившись, что-то неспешно помешивая в котле. Вторая, даже излишне стройная, стояла над ней, что-то тихо говоря другой девушке.

Я на мгновенье остановился, нервно проверив не вываливается ли моё гнездо из многочисленных прорех в труселях, и убедившись, что вываливается, но не очень, слегка прикрылся штанами и потопал дальше.

Затевать разговор самому не пришлось. Стоящая девушка заметила меня и, прервав разговор с подругой, обратилась уже ко мне:

— По уставу брюки надо на ноги одевать или вас даже этому в учебке научить не успели?

Вторая девушка, на этих словах даже не обернулась, проигнорировав меня полностью, пришлось сосредоточиться исключительно на говорившей.

Высокая, если и ниже меня, то вряд ли что больше, чем на десяток сантиметров, худощавая, с простым лицом с правильными, без особой изюминки чертами, на котором выделялись лишь большие холодные, серые глаза. Русые волосы стянуты в тугой хвост, на потрескавшихся губах лёгкая усмешка.

Говорить ничего сразу не стал, подошёл поближе, ответив спокойно, без доли иронии:

— Это специальная модель, для рукожопов, но майор меня сегодня повысил и приказал выдать стандартные, обычные.

— Для ногожопов? — Поддержала мою игру девушка.

— Для них самых, пятидесятого размера.

— Мне кажется, ты себя переоцениваешь, тут скорее сорок шестой, максимум сорок восьмой.

— Схуднул в последнее время, — согласился я, поглаживая выпирающие рёбра, но коли накормите, глядишь и отъёмся до прежних объемов. Но мне бы сначала баньку, а то я будто неделю в одной норе с семейством скунсов прожил.

— Я уж чувствую, — девушка сморщила носик, — хотя за последнее время нанюхаться пришлось разного. Вот только никакой бани здесь нет. Нам удалось оживить скважину, но там вода ледяная, пойдём покажу. Смоешь с себя основную грязь, а я пока ведро воды нагрею.

Девушка пошла вперёд, ловко перескакивая через груды мусора и трещины в земле.

— Ещё два дня назад на землю и думать вступать было нельзя, сколько так наших погибло, когда у них под ногами асфальт трескался и они проваливались под землю к этим тварям…

Голос девушки сошёл на нет.

— Я знаю, у нас в части тоже кроты были, хрени, в два центнера весом, такой при мне одного нашего пополам перегрыз, мы потом с Тузиком на таких охотились.

— С Тузиком? У вас собака была?

— Ну, что-то типа того.

— Вот здесь, — мы завернули за угол, за которым обнаружилась непонятная конструкция, из непрозрачного целлофана, напоминающая домик бомжа из какой-нибудь Калифорнии.

Она откинула целлофановую дверь и кивнула внутрь:

— Вон кран, смотри только не простудись.

— Спасибо, это вряд ли, — содрал с себя хрустящую от засохшего пота майку, со стоном наслаждения стащил с ног берцы, поднялся пошлёпав в импровизированную помывочную, только тут осознав, что девушка не ушла, как-то странно на меня поглядывая.

— Что, так и будешь глазеть?

— А что, неужто застеснялся?

— Да нет, смотри сколько влезет, можешь даже мне спинку потереть, если хочешь.

Девушка пару секунд осматривала меня изучающим взглядом, а затем задала вопрос, которого я совсем не ожидал:

— А правда, что это ты того урода уничтожил, который вчера Катю убил и остальных наших ребят?

Я помолчал пару секунд, раздумывая над вопросом:

— Я не знаю, как её звали, но если ты про девушку, что с ранеными сидела, то да.

— А она… Она сильно мучилась?

Я опять помолчал, ответив почти правду:

— Ей пронзили сердце, умерла почти мгновенно.

Остальное ей знать необязательно. Да и все изуверства, слава всевышнему, с той произошли уже после смерти.

Девушка кивнула:

— Надеюсь этот урод страдал.

В голосе ее сквозил нескрываемый холод и злоба.

— Он сгорел, бегал по комнате пока не выгорел до костей.

Девушка удовлетворённо кивнула и больше ничего не сказав, развернулась и зашагала назад.

Я только покачал головой, её можно понять, хотя я это замечал и раньше, хоть в фильмах, хоть в книгах: чем страшнее монстр, тем более жестоким и кровавым должно быть его умерщвление.

Вот поэтому в большинстве книг и фильмов именно хорошие герои уничтожают злых особым остервенением и самыми зверскими способами, а в зрителе и читателе это находит в самый живой отклик.

Никого не удовлетворит если маньяк-потрошитель вдруг скоропостижно скончается от инфаркта, его непременно надо переехать танком или взорвать атомной бомбой. Хотя результат всё равно один — он мёртв.

Твою мать! Как бы самому от инфаркта не умереть…

Вода в кране была не холодная, а просто ледяная и всё же это был настоящий кайф. После всего пережитого, я чувствовал будто рождаюсь заново. Вода смывала не только грязь, но и не прекращающуюся боль, нервное напряжение и бесконечную усталость. Душа, наконец, распрямилась, за очень долгое время свободно выдохнув. Я будто заново родился.

На мою спину легли тонкие пальчики, заставив меня вернуться из нирваны снова в реальность:

— Сколько шрамов. Господи…

Пальчики скользнули вдоль по шраму ниже.

— И это ты всё за последнюю неделю получил? Нет не поворачивайся, я тебе спину потру, сам никогда не отмоешься.

Спину обдало приятным жаром, по коже потекла горячая вода, заскребла жёсткая мочалка, соскребая въевшуюся грязь.

— Это одна подземная тварь, мы к ней в логово за шоколадными батончиками полезли, — больше не пытаясь обернуться, ответил я, — тогда думал, что успел убежать, но оказалось что нет.

— Страшная тварь?

— Жуткая.

— А она не придёт сюда по вашим следам?

— Вряд ли. Мы её взорвали. Потом взорвали ещё раз, а потом на неё грузовик гружёный новыми тачками жахнулся.

— Расскажешь мне о том, как всё это было? И о том, что это такое у тебя к рукам приделано.

— Если время будет, — несколько скованно ответил я, когда мыльная мочалка спустилась со спины ниже. Лучше скажи, вы откуда в танковых войсках взялись?

— Мы не отсюда. На учения сюда прибыли, а отбыть не успели. Отвечаем за связь. Только не надо спрашивать не половую ли. Эта шутка уже оскоминой на зубах навязла.

— Даже и не думал, — соврал я.

Видимо, не очень успешно, так как девушка перестала елозить мочалкой по шрамированным ягодицам.

— Дальше сам, — мочалка хлопнула меня по груди, а девушка, больше ничего не сказав, круто развернувшись опять скрылась за углом дома.

— Хорошо, сам так сам.

Задумчиво глянул вниз:

— Так, друг, ложная тревога, отбой.

Подтащил к себе поближе ведро с горячей водой, кусок хозяйственного мыла и начал ожесточённо натираться, будто стараясь содрать грязь вместе с кожей и скрёб пока не оттёр себя дочиста, безуспешно пытаясь выкинуть из головы странное поведение девушки. Хотя, кто сейчас остался нормальным? Постоянные угрозы и ужас, буквально сочащийся из всех пор нашего проклятого мира, могут сломать любого, а моральные принципы подвергаются сильнейшему внешнему давлению. Когда смерть буквально неотрывно следует за тобой, и ты не знаешь, будешь ли жив через минуту или нет, душная мораль прежней жизни размывается, а её границы становятся зыбкими и практически неразличимыми. Несмотря на все пережитое, я вполне понимал того же Жабомордого или Хомяка. Опасения за свою жизнь и тем паче за жизнь своих детей могут сподвигнуть практически на любое безумство. Только в этой долбаной игре путь к силе усеян ловушками, попав в которые, ты лишался своего человеческого «Я» и приходил в команду противников. И даже здесь мораль начинала подводить.

Жалел ли я, что убил Хомяка? Ни одного мгновения.

Хотел бы я, чтобы мы никогда не встретились, и он со своей напарницей ушёл в поисках своих детей, на своём пути уничтожая сотни и сотни зомби, и других порождений больной фантазии устроившего всё это? Душа говорит, что после всего того, что они натворили, им место в аду, а разум говорит — пусть бы шли. Они вложили в своё развитие только ресурсов, что переводить их попусту просто жаль. Вполне возможно, проложив на своём пути просеку из противников, они спасли бы людей не меньше, чем загубили ранее на своём кровавом пути. С их силой и регенерацией, нечувствительности к наносимым повреждениям, они вполне могли бы добиться своего. Добраться до Хранилища. Чтобы это не значило.

Слова Хранилище и дети у меня никак не сочетались, в голову лишь лез увиденный нами морг, каждое отделение которого до упора было забито детскими застывшими телами.

Я мотнул головой, выгоняя это зрелище из своего сознания.

Я могу спокойно это узнать, всего лишь задав вопрос.

Я лишь грустно усмехнулся. Говорю это себе по три раза в день, и вопросы каждый раз разные и копится их всё больше, а я так и не решаюсь задать ни один из них, хотя у меня есть два оплаченных билетика на этот аттракцион.

Система хочу задать вопрос: что такое ранги и что они дают.

Не самый глобальный вопрос, но самый нейтральный при этом полезный и не открывающий какой-нибудь новой жуткой тайны, которая будет висеть на душе ещё одним гранитным камнем, который будет мешать двигаться вперёд.

Ранги.

Основная функция рангов: резкое, скачкообразное усиление игрока или монстра. Повышаются сразу все параметры, как физического тела, так и ментального и астрального. В зависимости от количества открытых характеристик, умений и навыков — это повышение может составлять от 2 до 6%.

Следующий плюс от повышения ранга — это увеличение шанса, в процессе жизнедеятельности, получить нужный навык или умение, недоступный слаборазвитым существам.

Чем выше ранг, тем слабее влияет уровень игрока на использование недоступных ранее видов наноботов, ослабевают ограничения на использование высокоуровневых артефактов, поглощение мутагенов или симбиоз с имплантами.

Каждый ранг повышает ежедневный лимит поглощения наноботов на определённая количество единиц по формуле: ранг умноженный на 50. (Введение дополнительных наноботов возможно исключительно внутривенно).

Следующий эффект, даваемый рангами: безразличие.

Агрессивные существа с более низким рангом могут не напасть на вас и чем больше разница в рангах, тем больше эта вероятность.

Это не аксиома, но примерно эта вероятность высчитывается по формуле: ранг игрока минус ранг противника, умноженный на 25%.

Получение каждого нового ранга сложнее предыдущего.

Получить новый ранг можно различными способами: монотонное уничтожение рядовых мобов в зашкаливающих количествах, уничтожение особых мобов, эпичные свершения. Всё идёт в копилку опыта, но чем невероятнее будут ваши свершения, легче придёт новый ранг.

Я дочитал последние строчки и, вылив на голову остатки воды, вышел из помывочной, увидев рядом сложенное стопкой обмундирование и пахнущее чистотой полотенце. Закрыв глаза вдохнул его ещё раз и начав вытирать ёжик волос, рядом со стопкой одежды увидел ещё здоровенный бутерброд, щедро намазанный паштетом из сухпайка. Божественно. Я уже почти готов жениться на этой девушке. Ну, по крайней мере, раз-другой уж точно.

Помню, как-то слышал мнение, что девушка, придя с работы, в процессе снимания резинки для волос, бюстгальтера, и туфель может получить подряд три оргазма. Сейчас, после мытья, надевая на себя новую одежду и параллельно с этим откусывая смачные куски от бутерброда, я испытал нечто схожее. На пошлый сексуальный спазм это не походило, а скорее было полной противоположностью этого, когда каждый орган в твоём теле, каждая мышца, каждая клеточка распрямляется и начинает дышать полной грудью, наполняя организм настоящей благодатью.

Я несколько минут понежился в лучах этого счастья, однако переживания за свою группу и полученный приказ, заставили меня подняться на ноги и отправиться обратно в реальность: к запаху разлагающейся мертвечины и застланного серой пеленой невнятного будущего.

Зубра я увидел почти сразу у костра, тот, подхватив ещё одно ведро с горячей водой и зажав стопку одежды подмышкой, шёл навстречу мне:

— Тебя майор ждёт, — проходя мимо, почти отчётливо буркнул он.

Его сероглазая девушка провожать не стала, что меня почему-то порадовало. Несмотря на то, то мы с ним за последние дни практически сроднились, мне не хотелось, чтобы она и ему тёрла спину, а уж тем более то, что располагается ниже.

А вот вторая девушка, во время моего появления не обратившая на меня абсолютно никакого внимания, смотрела на спину Зубра не отрываясь. Интересно, что такого он ей сказал? Но от его слов и так большие коровьи глаза девушки распахнулись ещё шире, а на бледных пухлых щёчках разлился обширный румянец. И теперь сидя не сгорбившись, она выглядела явно получше, очень подходя на сельскую доярку, с таким впечатляющим бюстом, что форму ей явно пришлось перешивать по заказу.

— Спасибо девушки, вы вернули меня к жизни.

Обе кивнули, но ничего не сказали, а сероглазка даже не повернула ко мне головы.

Ну и ладно, у мужского населения были тысячелетия спокойной жизни, чтобы разгадать женский характер, однако из этого так ничего хорошего и не получилось. Так что не мне, в сложившихся обстоятельствах, вставать на этот бесконечный и крайне тернистый путь.

Оставив пустое ведро у её ног, я поспешил к ожидающему начальству.

По пути меня перехватил рыжий:

— Ёпрст, а ты оказывается на человека похож, а не на чучело огородное. Когда я вас там, в подвале, в первый раз увидел, вы больше походили на бомжей, померших два тысячелетия назад от извержения Везувия, и только недавно не слишком аккуратно выкопанных из земли нерадивыми археологами.

— Фига себе ты витиевато заговорил.

— А то ж ёпте, чё ты хотел, образование, как-никак. Пошли быстрее, а то Фингер нас убьёт.

— Что там, с артефактами? Что-нибудь интересное было?

— Да ты чё, там всё козырное. Меч, ты меч видел?

— У демона? Видел, только это тесак скорее, а не меч. И он метров трёх длиной был, какой от него толк?

— Три? Нет, едва ли метр, мы его нашли внутри оторванной танковый башни. Да, похож на тесак, рукоять чёрная, а по лезвию будто языки пламени холодного бегают. Жаль ограничение у него — минимум пятидесятый уровень, я бы таким помахал.

— А сердце, сердце вытащить успели? Не поплавилось со всем остальным?

— Это не сердце — это бомба, атомная. На полторы килотонны. И у неё тоже ограничение на использование.

— Тоже пятидесятый уровень?

— Нет, прикинь, использовать может только один игрок.

— Ну это понятно, бомба-то одноразовая.

— Да нет, может использовать именно тот, кто вытащил её из груди демона.

— Да ладно?

— Ага, приколись, так и написано: ограничение по использованию игрок Пророк.

— Неожиданно. Спасибо товарищу Фингеру за наше счастливое детство. Надеюсь, фитиль на ней надо будет не вручную зажигать, а то я пас.

— Да нет, там всё норм, тебе понравится.

— Ладно, а что с остальным?

— Остальное не такое эпичное. Если сожрать глаз, гарантированно получишь стопроцентное инфракрасное зрение. Клыки тоже добавляют сто процентов, только уже в силе укуса питомца. Прикинь твоему Смогу такие вставить.

— Это бесполезно, — пожал я плечами, — его сила укуса равна нулю, ноль плюс ноль, всё равно равняется нулю. Такие хорошо бы какому-нибудь саблезубого тигру вставить. Это было бы дело.

— Может и так.

— А что там с конусом, что из груди вытащили?

Не опознаётся, слишком навороченная хреновина, а юбку и перевязь снять не успели, всё расплавило к епиням. Надо было их первыми снимать, но кто ж знал. Зато здоровая улитка порадовала, там почти каждая десятая раковина — это словно ракета. Этакая РПГ наводи и стреляй. Я цифры там не понял, но шеф сказал, что любой танк, даже самый новый в хлам разнесёт. Еще там железу какую-то вытащили, я не вникал, но вроде с помощью ее можно научиться по стенам ползать.

— Это что-то новое: Человек-улитка.

— Ага, прикинь.

За разговором мы спустились в подвал, прошли сквозь коридор смерти, ввалились в приснопамятную комнату, где совсем недавно проходили смертельные игры. Запах дыма и гари уже почти выветрился и трупы отсюда тоже выволокли, правда следы бойни на полу ещё оставались. Я прошёл мимо, стараясь на них не смотреть, уж слишком свежи ещё были воспоминания. Мы прошли дальше и тут Булава постучал в одну из закрытых дверей.

— Заходите, заходите, или вы ждёте, что вам двери сексуальная секретарша откроет?

Мы ввалились в кабинет начальства, который, судя по застеленной койке, заодно был переделан в жилую комнату. При свете тусклой лампы майор стоял около зеркала, опасной бритвой соскребая с подбородка мыльную пену. Я непроизвольно поскрёб подбородок, заросший неаккуратной щетиной. Это единственное от чего мне не хватило времени избавиться во время мытья.

Несмотря на то, что майор смотрел в зеркало, кажется, заметил моё движение. Он стряхнул с посверкивающего лезвия остатки пены и махнул им мне.

— Младший сержант Пророк, ко мне, шагом марш.

Несколько секунд потормозив, осмысливая своё головокружительное служебное продвижение, я подошёл к майору, получив от него флакон с мыльной пеной.

— Когда-нибудь таким пользовался? — Он махнул у меня перед носом бритвой.

— Никак нет.

— Ультразвуковые бритвы все рассыпались на второй день, так что теперь бриться только так. Чего застыл? Пену наноси, Булава, доклад по складу. А ты смотри сюда, берешь вот так и плавно ведешь, сначала по росту волос, главное угол правильно держать. Если себе глотку не перережешь, то скоро приловчишься.

Булава несколько секунд оторопело понаблюдав, как меня бреет начальник начал говорить:

— Склад мы вскрыли, чтобы нормально с погрузчиком туда забраться, там два дня ещё завалы разгребать. Ворота вскрыли, внутрь попали, только мы там были не первыми. Помните то нападение радиоактивных слизней? Они добрались туда до нас. Они не только все там радиацией заразили, но и большую часть хранимого арсенала испортили. Испортили безвозвратно.

— Что соплями там своими всё измазали?

— Так точно, только их сопли разъели и ящики, и сами снаряды, порох и взрывчатку внутри них. Там даже стеллажи некоторые в прах рассыпались. На полу завалы из серого и рыжего порошка, залитые какой-то гадостью.

Я с трудом сглотнул, когда почувствовал, что лезвие у меня на горле на миг замерло. Чёрт бы подрал этого дубину, он меня своим языком до могилы доведёт.

— Но примерно треть снарядов не пострадала, правда крупного калибра немного осталось, в основном для минометов и тридцатый калибр, для автоматических пушек.

Лезвие двинулось дальше, соскребая очередной шмат щетины.

— Тридцатый калибр? На сломанном мехе тридцатого калибра две спарки. Можно демонтировать и приспособить к делу.

Чёрт, пожалуй, надо будет сделать вылазку ночью и свиснуть пару ящичков, нашему Тузику они явно нужнее.

— Ещё видели четыре ящика с патронами к крупнокалиберным пулемётам. Надо свет там наладить, чтобы точно всё посчитать.

— Ну что ж, как говориться: и грустно, и скучно, и некому титьки помять… Ладно, будем исходить из того, что есть.

Майор соскрёб с моего подбородка последний клок пены, стряхнул его в ведро, вытер лезвие о полотенце.

— Держи, он протянул мне сложенную бритву, брейся чаще, борода тебе не идёт, жидкая пока слишком. Ладно чего встали? Присаживайтесь, у твоего дружбана, с челюстью пока беда, так что о ваших приключениях послушаем от тебя.