Игра 2059. Книга 4

Глава 17

— Давай сюда, сюда говорю! Ближе, ближе. Стой, не на ногу, твою ж чугунную мать… перемать, осторожнее. Всё, езжай, волоки ещё!

Тузик развернулся и опять поехал в поле, там он, используя пилу как ковш бульдозера, подцепил ещё несколько трупов медведок и поволок их к нам. Прежде чем отключиться, Булава сказал, что там в глубине под полем сидит кто-то большой и мы опасались туда выходить, но не бросать же ценный лут валяться на земле. Результаты боя и так неутешительные: трое серьёзно ранены, четверть всех боеприпасов потрачено, меня чуть не прибило деревом, в запале боя, нечаянно спиленного Тузиком. Дерево свалилось как в фильмах, в двух сантиметрах от моего тела, воткнувшись сломанным суком между телом и рукой. В конце концов пулемёт и остальной огнестрел при мощной поддержке Фракира смогли сломать противника, а раненых добил неугомонный Тузик. Даже Смог прыгнул с дерева на последнего продвинутого монстра и теперь облепив его со всех сторон, потихоньку высасывал из него наноботы.

Нам тоже досталось прилично, как в прямом, так и переносном смысле: хватало и ран, и добычи. Булаве распороло икру, располосовало мышцу. Наш снайпер, получивший на последней войне обширный опыт обработки ран, промыл и затянул её специальными пластырями, стянув ими рану, вкатил обезболивающего, плюсом ему сразу ввели дневную норму наноботов.

Также поступили с Хичем, у которого теперь половинку уха оторвало уже полностью. Как он оба раза лишался этой части тела, глубоко упакованного под каску, понять невозможно, но это был факт.

У меня ногу раздуло вдвое, однако, от обезбола я отказался, лечебные наноботы уже взялись за дело, и сейчас нога почти ничего не чувствовала, вставать только на неё пока было дискомфортно и я заставил Тузика таскать тела медведок к лесополосе, где я сидел на одном из тел их собратьев. Остальные ходили рядом, так как под деревьями их было навалено в два слоя. Добивать раненых заставили Белку, усиленными темпами подтаскивая ее уровень к среднему по палате.

Добыча не сказать чтобы сказочная, но и жаловаться грех. С каждой обычной медведки получали по двадцать-двадцать пять наноботов первого второго ранга. Учитывая, что их набили больше сотни, получалось прилично. Плюсом к этому в каждой пятой попадались различные интересные ингредиенты. Глаз давал плюс один процент к ночному зрению, правда, процент срабатывания был один к пяти, и сыграть в эту лотерею можно было только раз в сутки. Впрочем, учитывая то, что выбора, в принципе, пока особого не было, подойдут и такие. Ещё попалась пара жвал, которые можно имплантировать в питомца, и те на первом этапе добавляли десять процентов к силе укуса. Видимо, питомцы предполагались для всех, так как различных ингредиентов и артефактов для них попадалось во множестве, а у нас пока кроме Смога, которому не подходило ничего из стандартного, и рыжей кошки Машки, полудикого облезлого создания, отирающегося исключительно около кухни, у нас никого и не было. А ей я дополнительные жвала приращивать не стал бы, ни в коем случае, она и без них жрёт в три горла.

Несколько панцирей, выглядящих как массивные наплечники, имплантами не являлись. На них было написано, что это алхимические ингредиенты, хотя как их использовать в этом качестве совершенно непонятно. Растереть в порошок? Для этого по ним надо несколько раз проехать с танком, так как веса нашего Тузика на это не хватало.

Поинтереснее были продвинутые медведки, как и лут с них.

Инфицированный.

Матерая медведка, отряд прямокрылые. Мутант дальней аномальной зоны Нижегородской АЭС.

Уровень 27.

Ранг: 2.

Целостность 83,2%. (активирован, обезврежен).

Наличие: наноботов — 194.

Извлекаемое количество стандартных наноботов.

25–27 первого ранга.

11–12 второго ранга.

7–9 третьего ранга.

Улучшения: усиленные жвала, кислотная железа.

Модификации: заражен патогеном 30mbi.

Импланты: нет.

Мутации: мёртволетающий.

Броня: усиленный хитиновый покров.

Вооружение: модифицированные жвала, кислотный плевок.

Лут с них был тоже более разнообразным.

Первым был имплант: кислотная железа.

Она предполагала глубокую интеграцию в тело человека, и использование его желудочного сока, как основу для концентрации его в этой самой железе и впоследствии для плевков концентрированной кислотой в противника. Что будет если ты поперхнёшься и твой плевок растечется у тебя же по подбородку, я даже не захотел представлять. Не знаю, кто решится на такое преобразование и всё же железу взял. Не выкидывать же с трудом заработанное.

Также я отнёсся и к паре усов, которые можно было прирастить к затылку. Такой кардинальный перестройки организма, как с железой это не требовало, но и давало тоже немного: пятидесятипроцентное усиление всех органов чувств при продвижении под землёй. Ради этого парой усов по массивности больше схожих с рогами, и я бы обзаводиться тоже не стал.

Дальше пошло интереснее. Один из когтей на передней лапе матёрой медведки являлся одноразовым артефактом, подобным совковой лопате и давал укрытие под землёй. По отношению с теми, что мы добывали из других мобов, у этих пребывание под землёй давалось только на пять минут, и использование их было не так удобно, так как этот коготь был не совсем когтем, а похожим на шип выростом, который составлял единое целое со всей лапой, которая могла весить пару-тройку кило, и таскать с собой такую хреновину постоянно было крайне неудобно. Думаю, это можно исправить на базе, если там найдётся обычная зубило и молоток, чтобы отколоть нужную часть или можно попробовать отрезать его лазером, а до этого пусть вместе с лапами катаются на тележке позади Тузика.

Самым же интересным и беспроигрышным я посчитал сердце матёрой медведки.

Это был мутаген, дающий двухпроцентное усиление сердечной мышцы и кровеносной системы. Таких штук мы добыли аж пять и никаких противопоказаний у них не было. Вкупе с тем, что предполагалась стопроцентная гарантия результата — это идеальный вариант для халявной прокачки.

И последнее, доставшееся нам в единственном экземпляре, это была хитиновая пластина, без труда отколовшаяся от панциря, тонкая и размером с игральную карту. Как ни странно, она и называлась картой матерой медведки, чей выпуклый рисунок можно было без труда различить на лицевой её стороне.

Карта Матерой Медведки.

Класс: карты призыва. (Единоразовые).

Ранг: сверхредкий.

Вызов: 5 единиц манопотока на 1 час, но не более, чем на 3 часа или до гибели призванного существа.

Описание: создаёт астрального помощника, чьи параметры будут равны 80% от оригинала. Увеличение процента возможно с развитием астральных и ментальных тел.

Ограничение: необходимо разблокирование ментального или астрального тела.

Как относиться к этой находке я не знал, так как не представлял, сколько это пять единиц манопотока и не оставит ли использование карты меня без астральной защиты на пару суток…

Тузик подволок очередную партию тел на разделку и отгрёб в сторону уже обработанные.

— Белка, иди сюда, здесь один ещё шевелится.

Девушка уже с ног до головы была залита жёлто-зелёной жижей, но не жаловалась. Подошла, наклонилась, чуть не уткнувшись мне в лицо попой, уже отработанным движением загнала тонкий клинок под спинную броню, навалилась на рукоять, перебив там внутри какие-то жизненно важные центры, моментально утихомиривая бедолагу. Рука сама потянулась похлопать по округлой полупупице, однако я сдержался, что не помешало мне расплыться в довольной ухмылке, при воспоминаниях о вчерашней ночи.

Тогда Анна, загорелась идеей, расширить свой диапазон чувств, больше прислушиваясь к моим ощущениям, чем к своим, что привело к множеству разнообразных попыток, закончившихся лишь когда я окончательно выдохся. Похоже, к концу действа она всё-таки нащупала какой-то ключик к своему личному счастью и пообещала продолжить эксперименты при первом же удобном случае, что тоже не вызвало во мне никаких противоречий. После этого у меня остался только один не разрешенный вопрос. Я уснул, крутя в руке непонятный осколок, который появился непонятно откуда и за ночь он вырос, превратившись во что-то напоминающее донышко от разбитого стопарика, гладкое со всех сторон, кроме одной, где виднелся уже знакомый скол, посверкивающий кристалликами серебристого металла. Разгадка этого чуда была где-то рядом, но я никак не мог ухватить ее за хвост. Времени спокойно подумать все не было.

— Ну что, — ко мне подсел сверкающий здоровенным фингалом Злорадный, подтащил к себе поближе труп медведки, пробил ножом хитин на голове, запустил туда шприц, — операция вышла так себе, на ровном месте чуть командира не потеряли.

— Не сказать, чтобы катастрофа, — согласился я, — но что-то близкое к этому. И всё из-за одного не правильного предположения, что здесь поселились кроты. Будь тут они, ничего похожего бы не случилось. Даже вылезли они все сразу и напади толпой, мы бы спокойно ушли от них пешком не сильно напрягаясь. Потом, когда я увидел, что враг другой, можно было бы начать стрелять раньше, но для нас это тоже не вариант. Количество боеприпасов к стрелковому оружию на базе находится на критической отметке и с той скоростью, с какой мы их тратим, их хватит максимум на неделю. Скоро у нас у каждого пистолете будет лишь по патрону, чтобы застрелиться, в какой-нибудь особо неприятной ситуации, поэтому пока мы не найдём источника, где их можно пополнить, использовать их надо лишь в самых сложных случаях. Этот явно был не из таких. Даже плюющихся уродин, скрываясь за щитами можно было сделать, не потратив ни единого патрона. Медведки, в отличие от кротов больше реагируют на запах. Подтащить поближе к полю тухлятины, выманивая только ближних, забить их, после чего заняться остальными. Только здесь оружие надо другое. Я там у вас видел здоровенные алебарды, те, что достались от воинов тьмы. У них с одной стороны широкий топор, а с другой длинный шип. Таким как раз удобно пробивать броню, да и форма у него такая, что застревать в хитине не должен. А так, вообще, можно и самим что-нибудь соорудить, наподобие кирки: тюкнул ей по голове и привет прощай. А что бы тех, что подальше сидят, выманить, можно вон до тех деревьев верёвку протянуть. Поле угловое, как раз по диагонали ее можно натянуть между деревьями, какую-нибудь телегу или просто лист металла привязать, на него половинку зомби положить и таскать туда-сюда по полю, выманивая и подтаскивая к себе этих уродцев. Понемногу, не спеша. Даже в таком случае тут втроём-вчетвером можно за пару часов управиться без единого патрона. Думаю, популяция здесь быстро восстановится, не даром по словам Булавы под центром поля кто-то большой сидит, думаю это какая-нибудь матка, которая уже сейчас клепает новых уродов в свою армию. Сейчас трогать её смысла нет, несмотря на то, что она курица, несущая золотые яйца. Да и вряд ли она наружу вылезет, если мы сами не зайдём на поле. У нас на болоте также было: мы кучу лягух на дороге положили, а пока в само болото не зашли, задание на убийство альфа-фрогов не получили. Да и тогда это получилось только потому, что ночь началась, может здесь главная самка тоже только по ночам вылезает. Узнавать этого мы пока не будем, достаточно и стандартных существ, половину своей дневной нормы отсюда собрали, а ещё только восемь утра. Кстати, Белка, я что постоянно должен следить за временем? Сеанс связи должен был начаться ещё минуту назад, настрой себе будильник — это твоя задача. Узнай, как там дела и передай, что мы нашли подходящую локацию на точке А6. У нас двое раненых, продолжаем путь. Направляемся в квадрат Б1.

— Передала, — спустя минуту качнула головой девушка, на базе всё спокойно. Вознамерились добыть провода на ближайшей ЛЭП, и попробовать раздать электричество от атомного генератора меха.

— Блин, — поскреб я щетину, — как бы они его не угробили, они же ни хрена в электричестве не соображают. Надо было хотя бы все доп оборудование с него снять, а то рванет и капец.

— По крайней мере, — пожал плечами Зубр, — взрыв мы увидим отсюда, и будет сразу понятно, что возвращаться незачем.

— Фига себе ты успокоил.

— Не переживайте, — в свою очередь успокоил я Миротворца, Зубр пошутил, — бомбоубежище в любом случае выдержит, вот только уровень радиации там подскочит, жить будет неудобно. Ну чего вы застыли? Всё обобрали, ничего не забыли? Половину дневной дозы все себе вкатили? Попрошу пока полученные наноботы ни во что не вкладывать, вдруг нагрянет какая-нибудь жопа и придётся подключать дополнительные ресурсы. Все, готовы? Тогда давайте раненых на тележку, их рюкзаки туда же, генератор заглушить и на выход. Булава, ты как там очнулся? Как самочувствие?

— Под ширевом почти норм.

— Не беспокойся, если ногу не тревожить наноботы в приличный вид приведут её раньше, чем обезболивающее перестанет действовать. Вы с Хичем, слегка впереди поедете. Посматривай во все стороны, но больше всего смотри вниз, там кроме тебя, врага заметить никому. А ты Хич, слушай в оба, ой, сори, в одно, зато такое большое и красивое ухо.

— Очень смешно, шутник, твою мать.

— Не переживай, у нас уши по нескольку раз в макраме превращались, ничего, вон как новенькие, у тебя тоже за пару недель новое вырастет. Тузик давай по малой вперёд, держись ближе к деревьям, не стоит пересекать границы локации.

Сами мы зашли в заросли, где было хоть какое-то укрытие от начавшего нещадно полить солнца, двигаясь максимум со скоростью километра три в час. Даже в таком темпе весь первый круг у нас занял бы не больше трех часов, так что если нам больше ничего интересного не встретиться, мы вернёмся в эту точку уже к обеду и можно будет проверить восстановилась ли здесь хотя бы часть популяции или нет, а пока…

«Пока» длилось довольно долго. Мы прошли все лесополосы с кодовым обозначением буквой Б, свернули на В, прошли её почти всю, когда увидели вдалеке то ли деревню, то ли село, то ли разросшийся дачный посёлок. Скорее всего что-то первое из двух вариантов, так как обычно кладбища дачным посёлкам не полагаются. Сам посёлок находился слишком далеко, и не попадал даже во второй круг, а вот прямо через кладбище был проложен наш путь, правда не сейчас, а на втором заходе. Если рассчитывать скорость нашего движения, то туда мы доберёмся только к ночи, хотя сейчас ночь начинается довольно поздно.

Я посмотрел в своё время достаточно ужастиков, чтобы отказаться от этой замечательной идеи. Мне и так за последнее время было столько раз страшно, что я спокойно откажусь от такого приключения. А вот свернуть сейчас и посмотреть его ярким безоблачным днём было бы неплохо.

Я посмотрел на свою разбухшую голень, берц, который пришлось расшнуровать, чтобы она туда влезла, посмотрел на раненых и приказал Тузику:

— Продолжай двигать прямо.

Если что завтра сходим. Тем более по дороге надо делать большой крюк, так как нас разделяло не только расстояние, но и заросший лесом овраг, идущий от самого кладбища и до той лесополосы, по которой мы сейчас шли. Через сотню метров она заканчивалась и начинался лес, откуда уже сейчас тянуло сыростью и смутно знакомым терпким запахом.

— Грибами пахнет, — потянул носом Злорадный, — было бы неплохо подберёзовичков набрать, супчик заварганить. Надоели уже эти каши.

— Вряд ли нам там будет до грибов.

— Конечно, так просто глянем, без фанатизма. Вдруг чего прямо под ногами окажется, а у нас всё равно большая часть ящиков для артефактов пустые. Представь только какой можно будет супец забабахать, а если сыроежек найдём, хотя бы миску, их буквально пару минут отварить, крупной сольцой присыпать, а сверху диким чесночком. Я тут в одной ложбине черемшу как раз видел. А вечером, маслицем постным сбрызнуть, да под двадцать грамм разведённого спирту всё это употребить… М-м-м…

— Не зря тебя злым прозвали, пробурчал я, нельзя же так над людьми издеваться, у меня аж слюна потекла.

— Да это что, вот помню раньше станешь спозаранку, ещё до рассвета, бабушка тебя пустоварой накормит, дед котомку на спину повесит, в руки корзинку и всё, пошёл вместе с ним к его любимой делянке. Тебе шесть, а туда только одного ходу часа полтора. Пока дойдёшь уже притомишься, зато как в лес войдёшь, втянешь ноздрями этот воздух и вся усталость как рукой снимется, а дальше азарт. Подберёзовик, хорошо, а вот там пара боровичков стоит — это вообще чудесно, после, глядишь, до орешника доберёшься, а там, мать честная, от огненных шляпок в глазах рябит. Подосиновички один краше другого: толстенькие, крепенькие, шляпка маленькая, но горит как солнышко, в рядки выстраиваются: и сами так тебе в корзинку и прыгают. Наберёшь полную котомку, корзинку заполнишь, сверху самые красивые положишь, чтобы прохожие удивлялись и завидовали, да бабушке отнесёшь. А уж потом, зимой на каникулы приедешь, а она уже супчик варит. Говядинка на косточке уже сварилась, картошечка, лучок, всё как полагается, а она тебе даёт в руки древнюю кофемолку, и ты её крутишь, за расшатанную деревянную ручку. На улице мороз, а у печки тепло и так уютно… а тут и супец почти подошёл, бабуля забирает намолотое и в бульон прозрачный всё это высыпает, и тут же на всю кухню аромат белых сушёных грибов разливается, просто непередаваемый, а супчик густой получается, аж ложка стоит, а запах… Возьмешь деревянную ложку, от души из крынки сметаны зачерпнешь, и прямо в серединку тарелки ее, а она прям так горкой и стоит, не растекается… Красота, словами не передать.

— Блин, братан, — подал голос своего места Булава, — у меня от твоего рассказа аж тоже встало. Ты будто про свой первый секс рассказываешь, а не про суп.

— Эх ты, балда, да я бы сейчас десять своих первых сексов не глядя отдал, чтобы только там ещё хоть на минуту оказаться. Прижаться спиной к тёплой печке, и глядеть, как бабуля у плиты крутится, а дед сидит в уголке и что-то мастерит…

После этого разговора каждый как-то сам по себе стих, все невольно задумались над судьбой своих родных, да и возделанное поле закончилось, обрываясь неровной полосой уходящего в овраг леса. Несмотря на палящее с небес солнце, лес оставался сырым и сумрачным. Раскидистые старожилы, растущие по краю леса, переходили в густые заросли, где плотно перемешались ёлки, берёзы и кусты орешника. То и дело взгляд натыкался на упавшие деревья, выворотившие из земли свои мощные корневища. Странно, вроде посёлок не так далеко, обычно такой богатство долго не залёживается, отправляясь трудолюбивым селянам на обогрев жилища или на растопку в баню, но нет навалено изрядно, и ноги придётся поломать. Я, скривившись, ещё раз посмотрел на свою ногу. Опухоль вроде слегка спала, зато она теперь стала синяя как баклажан, впрочем, лечебные наноботы успешно блокировали болевые ощущения и топал я весьма свободно.

— Народ, требуется разведка. Тузика сквозь эти буераки не потащим, слишком густо, да и склон в начале слишком крутой. Если обнаружим что-то интересное и опасное, протащить его туда сможем, но для этого придётся ему прорубать целую просеку, а это долго и шумно. Булава, ты всё равно с ногой маешься, я его сейчас в тенёк загоню, посидишь здесь с ним, а мы пока на разведку сходим. Сильно далеко не пойдём, так что, если что кричи, стреляй или спускайся к нам вниз, Тузик тебя прикроет. Остальные, пьём, небольшой перекус, свидание с ближайшими кустами, связь с базой и идём. Основное барахло здесь оставим, нечего по буеракам с рюкзаками топать.

На базе оказалось все спокойно. Они еще не взорвались, и я не преминул напомнить о нашем знакомстве с диким механоидом, отключении охлаждающей системы и последующем взрыве. Меня заверили, что все помнят и все рассчитано до мелочей.

— Ага, — как только связь прервалась, скептически произнес я, — обычно как раз после именно таких слов и происходит самый большой бум.

— Бум?

— Я бы сказал, бадабум. Надеюсь, они знают, что делают. Зуб, давай вперёд, ищи дорогу получше и не торопись, идём медленно.

Зубр нырнул в быстро сгустившуюся тень, и мы последовали за ними. Съехали с глинистой кручи, хватаясь за попавшиеся под руку деревья и, выйдя на более пологий склон, углубились в лес. Вокруг почти сразу стало темно, сыро и душно. Густые заросли почти сразу закончились, сменившись редкими кривыми деревьями.

— А вот и грибы, — я похлопал по упругим наростам.

Мы обошли поваленный ствол могучего дуба, весь бок которого зарос яркими оранжевыми грибами.

— Подосиновики, про которые ты только что рассказывал, — качнула головой девушка, — только эти совсем не маленькие.

— Белка, ты хоть раз до этого грибы в живую видела?

— Конечно, шампиньоны в магазине.

— Понятно, это не подосиновик, это трутовик рыжий, скорее всего, когда молодые, они вроде как съедобные, только надо брать их вот на таких деревьях, лиственных. Но тут вступает главное правило грибника.

— Какое?

— Не знаешь гриб, не бери. Мы такое с дедом никогда не брали. Тем более они вон какие ненормально большие. Наверное, уже очень старые и вряд ли съедобные.

Я активировал потрошитель, тихонько ткнув кончиком в брюшко здоровенной улитки, ползущий по низу одного из грибов. Приподнял, разглядывая поникшее тельце.

— Для этих они точно съедобные.

Малая грибная улитка.

Ранг 0.

Уровень 2.

За это чудо мне капнула единичка опыта, значит это моб, а то, что улитка размером с мой кулак считалась малой, значит тут есть твари и побольше.

Ну что ж, противники улитки меня устраивают, как нельзя больше. Они не летают, не прыгают на десяток метров, и не вонзают в моё тело острые клыки, просто отличный противник. Радоваться, конечно, рано, противник тут может быть далеко не один и улитки лишь фон и часть декорации и всё же, всё же…

Глаза попривыкли к полумраку, включилась ночное зрение и стало видно, что большинство деревьев дальше покрыты грибами и по некоторым ползают улитки. Также они ползают и по земле, почему-то покрытой не травой, а толстым слоем почерневших прошлогодних листьев, тихо хлюпающих у нас под ногами. Лишь кое-где около деревьев виднелись одиночные побеги папоротника или хвоща, вымахавших выше моего роста. Зато не видно никаких зверей, желающих откусить нам головы и это радует.

— Фракир охоться, Зубр идём дальше.

С каждым шагом тьма всё больше сгущалось, становилось всё сырее, скоро над землёй начал стелиться низкий туман. Фракир, время от времени метался то вниз к земле, то к деревьям, по которым ползали крупные улитки, убивая и высасывая из них жизнь.

Злорадный только цокал языком и, в конце концов не выдержав, остановился.

— Это просто Чернобыль какой-то, не может такого быть.

Я в грибах тоже не слишком соображал, но сыроежка высотой мне по пояс явно выходила за все разумные пределы.

— А чего ты возмущаешься, — удивился я, — ты же сам хотел сыроежек хоть миску набрать, так вот тебе, тут сразу две, наверное, будет.

— Не, не, не, я такое есть не буду. Здесь явно что-то не так. Зло облокотился на стоящее рядом дерево, удивленно посмотрел на свою руку, еще раз пощупал мягкую кору, а затем медленно поднял голову и глядя на раскинувшуюся над нами гигантскую гребную шляпку, поправил сам себя:

— Что-то очень, очень не так.