Хозяйка пельменной: накормить дракона!

Глава 5 Дом на утесе

Смеркалось. Городской староста проводил меня узкими улочками вдоль палисадников вверх по склону. Так, немного нервно и запыхавшись, я и оказалась на утесе, в самой высокой точке городка Кантилевер.

Надо признаться, вид с горы открывался чудесный: серебристое озеро в долине у подножия, далекие пики, укрытые снежными шапками даже поздней весной.

А вот мое жилище…

— Да ты влипла, звезда моя, — прошептала я, стоя перед полуразвалившейся лачугой, которая когда-то служила домом ведьме Надине.

Домишко прирастал одним боком к скале и стоял кривовато, как будто был еще не пьян, но уже навеселе.

Местами каменная кладка разрушилась. Из некоторых трещин выглядывали скромные белые колокольчики ясколки и розовые вкрапления мелких цветочков эрики. Окна были заколочены. А к обрыву арками выходила широкая открытая терраса с летней кухней, поросшей паутиной.

— Мы случайно не заплутали? — проговорила я практически по слогам. — Это точно мой дом?

Я обернулась к поселковому старосте, седовласому ушлому мужичку, который лично сопроводил меня к месту моего нового проживания.

— Дорога к дому ведьмы одна. Не ошибешься, — прокряхтел он и уже развернулся, собираясь спуститься в город.

Но я снова окликнула:

— А стекольщик в селении есть?

— Только каменщик, — бросил староста через плечо.

Заколоченные окна от наличия каменщика прозрачнее не станут… Но целые стены — тоже хорошо!

— Пришлете его завтра?

Мне было страшно представить, что придется ночевать в доме с рассыпающейся крышей и щелями в стенах, так что вопрос требовалось решать срочно.

— Он не работает за обед, — выдал староста.

Выдал-то он себя, к тому же, с потрохами.

Я картинно всплеснула руками и заметила:

— Вот и я о том же!

Как бы я ни намекала на ремонт дороги, герцог четко велел отдать деньги девушке. То есть мне.

А мне как раз придется разобраться, как все устроено в новом мире, а без денег это будет сделать сложно!..

Но вот беда.

Технически: деньги мои. Практически: лежат не у меня.

Староста громко сглотнул, но быстро собрался и притворно заломил бровь, словно не понимал, о чем шла речь.

Понимал, подлюка, еще как!

— Твоя почившая наставница Надина задолжала городу налог, — издалека начал он и сально ухмыльнулся. — Сто золотых. Подачка герцога едва ли покроет долг.

— Долг Надины умер вместе с ней, — тут же нашлась я.

— Э-э-э, нет, милая, — протянул Гена и, развернувшись на пятках, подвинул ко мне свою физиономию. — Ты ее наследница. Как ни крути, и долг унаследовала.

И что это он такой довольный?..

— Но есть быстрый способ избавиться от него. У нас в городе работает специальный дом утех…

— А у меня — специальное чувство собственного достоинства, — отрезала я. — За кого вы меня принимаете⁈

Староста развел руками: мол, я предложил — ты подумай.

— Деньги я заработаю честным путем. И, так и быть, все отдам.

Гена рассмеялся и будто по доброте душевной разрешил:

— К осени.

— Только денежки герцога…

— Мои, — припечатал Гена.

Но тут воздух вдруг зазвенел, сгустился у наших ног. А потом послышался резкий хлопок, второй, третий. Волосы разметались по лицу, обжигая щеки. Я с трудом вдохнула и разлепила сомкнутые от неожиданных перемен веки.

На утес, прямо около запущенной открытой кухни приземлился дракон!

Тот самый, красный с зеленым отливом, в лапы которого я недавно угодила с перепугу или по дурости… пока не разобралась, но на досуге обязательно выясню.

Староста тоже сделался с зеленым отливом. Он подавился воздухом, закашлялся, вынул из внутреннего кармана плаща плотно набитый кошель и подбросил его мне под ноги. Будто бы тот всегда там и валялся, а противный мужик, собирающийся нажиться на чужой беде, пальцем его не трогал.

Избавившись от тяжкой ноши, староста припустил вниз по склону с завидной скоростью. Больше ему не мешали ни возраст, ни брюшко, ни грунтовая дорога, промытая весенними селями.

— Про каменщика не забудьте! — напомнила я в удаляющуюся спину и поежилась, снова представив, как войду в негодный для проживания дом. Теперь мой дом.

В смятении я подобрала кошель, обернулась и встретилась глазами с желтыми радужками, расчерченными вертикальными зрачками.

— А про тебя-то я и забыла!..

Так обрадовалась, что не осталась в новом мире без гроша в кармане.

Я машинально отступила, споткнулась о кочку, оступилась. По грунтовой дороге посыпалась каменная крошка. А я плюхнулась на очень жесткое место, так что зубы стукнули друг о друга, а изо рта вырвалось грудное:

— О-о-о-а-а-э-э-э!

Как же больно и страшно!

— Кыш! Это дом ведьмы, — заверещала я, в надежде отпугнуть приставучего ящера.

Проклинать я не умела, но фантазировать — сколько угодно. Горожане боялись ведьму. Может, и дракон испугается?

С бешено колотящимся сердцем, на диком адреналине я выдала очередную лабуду:

— Про́клятый дом! Кто к нему без приглашения подступит — тот живым не уйдет!

Сказал бы мне кто-то еще днем, во что превратится моя жизнь к вечеру — подняла бы на смех и заблокировала бы во всех соцсетях!

Дракон фыркнул, выпустив из ноздрей облачка пара, будто засмеялся. Он хлестнул длинным хвостом по краю, отчего с обрыва посыпались комья земли, и опасно приблизил ко мне морду.

Я сидела на жесткой дороге около обветшалого крыльца, и только поэтому не упала от страха. Зато по спине пробежал озноб.

Дракон втянул воздух рядом с моим ухом и снова фыркнул.

— Ой, мама! — не выдержала я и подскочила, задев носом чешуйчатую морду. На удивление теплую и будто даже бархатистую. — Не съедобная я. Кожа да кости. — Растопырила руки, продемонстрировав худобу нового тела, покрутилась волчком и торопливо взбежала по ступеням на крыльцо, спряталась за деревянную подпорку. — Прилетай через пару недель, когда я чуточку откормлюсь.

Драконище отпрянул и упал с обрыва. Тут же послышался клекот гигантских кожистых крыльев и частое сипение. Дракон отфыркивался, словно в нос попала зола. Неужто хохотал над моим предложением?

— Вот и договорились, Чудо-Юдо чешуйчатое! — крикнула я вдогонку.

Фух, кажется, пронесло!

Хоть Лина и утверждала, что доедать мои останки он не собирался, но мне и в монастырь не хотелось. Вряд ли дракон не узнал меня, коли выбрал невестой. И теперь он выяснил, что я не расшиблась в лепешку. А значит, обязательно явится за мной снова.

Да и вообще, как в этом мире народ живет, если в сумерках из-за куста вылетают не маленькие комарики, а гигантские ящеры?

Теперь и ноги ватные, и голова кругом.

К такому разве можно привыкнуть?

Как же такое чудище женится на юной деве?

— Чур меня, чур! — я похлопала себя прохладными ладошками по загоревшимся щекам и проанализировав происходящее пришла к выводу: — Похоже, ведьма в доме жила настоящая.

И только когда я наконец отделалась и от провожатого, и от невесть откуда взявшегося дракона, сообразила, что осталась совершенно одна в кромешной темноте. Солнце в один миг завалилось за горный кряж, а фонари не зажглись. Их тут попросту не было: ни привычных ламп, ни волшебных светляков.

— Тоже мне, магический мир, — проворчала я и дернула входную дверь. — Не заперто.

Домишко дохнул в лицо затхлой сыростью. И я оставила дверь нараспашку. Страху я сегодня натерпелась достаточно, и мной двигала чудаковатая решимость. По-хорошему, пора было поспать, чтобы вернуть адекватную Асю, но сначала:

— Найти очаг и лампы, проверить водопровод или колодец, — начала я загибать пальцы. — И только потом постель.

Попала я в просторную прихожую с прилавком напротив входа. То ли как в отеле, то ли как в… аптеке. За высокой стойкой прятались узкие полочки с тесными ячейками и закрытые шкафчики, заполненные склянками, бумажными пакетами и небольшими свертками.

— Точно аптека ведьмы, — полушепотом восхитилась я.

На прилавке я обнаружила огарок свечи в керамической подставке, но ни спичек, ни других приспособлений для разведения огня не нашла. Как вдруг голову посетила шальная мысль. Тут вам и драконы, и ведьмы — никак я в сказку попала.

А потому пощелкала пальцами в надежде, что на ладони вспыхнет волшебный огонек или под потолком проснется магический артефакт. Но не тут-то было.

Я, конечно, попала, но далеко не в сказку.

— Э-э-эх, зря я прогнала драконище, — протянула шепотом, наощупь пробираясь в соседнее помещение. — Надо было попросить его хоть свечку зажечь! Он-то умеет дышать огнем!

За двустворчатыми дверями оказалась кухонка с каменной печью. Широкие окна выводили на открытую террасу с летней кухней, которую я видела с улицы. От печи стену покрывали глянцевые изразцы, которые ловили блики от вспыхнувших на небе звезд и мягкого свечения жилых улочек Кантилевера. Над плиткой висели открытые деревянные полки, заставленные посудой. По низу кухонку опоясывали тумбы с дубовой столешницей. А из стены над широкой раковиной торчал кран.

— Эврика! — возликовала я, что не придется корячиться над колодцем и таскать воду ведрами.

Вторя моей радости под полом что-то грохнуло. Я подскочила на месте, а сердце, наоборот, провалилось, будто бы сразу в подпол. Снизу зашуршало, заскреблось: кто-то активно делал вид, что его нет.

— Кто здесь? — пискнула я. — Драконище, ты ли это? Если да — моргни огонечком… но маленьким, пол у меня деревянный!

Пауза. Тишина. Щелк-хлоп — снова возня.

Я шарила ножкой в мягкой светлой туфельке по полу, чтобы найти, где тут крышка от погреба. Но обнаружила в углу кухни достаточно широкую лестницу, ведущую куда-то вниз, в еще более плотную, непроглядную темень.

Женщина я бойкая, иначе не решилась бы прыгнуть с веревкой в пропасть. А потому схватила с полки первую попавшуюся сковороду — кинематограф родного мира постоянно утверждал, что лучше оружия не сыскать.

Ну а что, железный аргумент, который понимают все слои населения, включая подпольных!

— Ну, была не была, — провозгласила я и, пока не передумала, скатилась вниз.