Хозяйка пельменной: накормить дракона!

Глава 32 В полдень

У меня не было ни единого шанса как-то по-особому подготовиться к встрече королевской четы. Народ с самого утра заполонил лавку, так что работала я в поте лица — лепила пельмени и вареники — тут уж было не до вышивки.

Разве что столы, которые принес и установил Файрон, украшали террасу с открытой кухней. И единственное, чего особенного я могла сделать для главных драконов в государстве — замесить особое тесто.

Я позвала своих незаменимых помощниц: Вишню и Поварскую Книгу.

— Давай тот рецепт «для самых ненасытных», милая, — обратилась я к Книге, которая тут же зашелестела страничками. — А ты, Вишенка, принеси из кладовой «Драконью настойку», она на полке… — на полях в Книге тут же выступили буквы с указаниями, — на нижней полке справа от бочки с огурцами, ты точно найдешь.

Зелья я перепрятала от греха подальше из лавки в кладовую. Выбрасывать добро я не привыкла. Вот оно и пригодилось. А Вишня с каждым днем становилась все смышленее, и выполняла разные поручения. Благо не говорила… а то, не ровен час, я бы дух испустила от ужаса. Новая жизнь мне очень нравилась, чтобы так бесславно с ней распрощаться.

Тесто с «Драконьей настойкой», которой понадобилось всего несколько капелек, получилось чудесное — эластичное и упругое. Я замесила как всегда и белое из пшеницы, и желтое из кукурузы. Дрожащими пальцами налепила полуфабрикатов и отправила в холод.

Полдень подкрался незаметно.

— Лина! — позвала я. Раскрасневшаяся работница тут же ворвалась в кухню, будто только и ждала моего оклика. — У нас сегодня особые посетители. Так что оставь торговый зал Курту и встречай каждого гостя, как родного.

— А как же иначе? — удивилась та. — Обязательно.

— Что у вас там происходит? — заподозрила я неладное. Уж очень она была румяная и слегка растрепанная.

— Торговля полным ходом, — отчиталась Лина. — Так я на веранду?

— Иди.

Одним глазком я выглянула через щелочку двери в торговый зал. Курт держал Дина на руках. Мальчишка, обхватив его за шею одной ручонкой, второй теребил светлые волосы каменщика и весело верещал:

— Солнце и Луна, на-на-на-на! Па-па-пакатай меня-ня-ня!

Покупатели приходили в восторг, умилялись и брали не глядя все, что Курт и Дин в это время выставляли на прилавок.

— Сумасшедший дом, какой-то, — тихонько пробурчала я, на самом деле радуясь, что товар не то, что не залеживается… он уходит буквально из-под ножа!

— Одна дама решила, что Дин мой сынишка.

От неожиданности я дернулась и ударилась плечом о косяк. Оказывается, Лина незаметно подкралась и вместе со мной подглядывала в щель.

Похоже, у нас появилась традиция!

Лина указала на свои рыжие волосы, такие же, как у Дина, словно в подтверждение этой нелепой теории.

— Эта дама решила, что меня бросил отец Дина, оставив работать подавальщицей. Оттого я столько лет прятала мальчонку…

— Ты не на веранде?

— Неа, — отмахнулась эта «работница года» и продолжила доклад: — Курт так издевательски заржал, что я планировала запустить в него цветочным горшком…

— Сейчас же уберу их из торгового зала, — протянула я.

— И все решили, что непутевый отец он! — тут Лина победно захохотала. Ее аж скрючило от наслаждения. На щеках выступил румянец. Голова тряслась, отчего из когда-то аккуратного пучка выезжали все новые и новые пряди волос.

— Очаровательно, — констатировала я и ухватила расшалившуюся подругу за растрепанную гульку, хотела отправить умываться и причесываться. Негоже встречать гостей, не только королевских кровей, в таком виде.

В этот момент в кухню вошел герцог Файрон… без рубашки. Натруженные мышцы прикрывал только фартук. У меня тут же запылали щеки, и даже губы закололо невидимыми иголочками, будто мужчина прижался ко мне подбородком с пробивающейся щетиной.

— Намолол тебе муки, — негромко сообщил Файрон бархатистым голосом. На его лицо действительно осела мучная пыль, особо вырисовывая скулы и незаметную прежде ямочку под нижней губой. — Мельница вышла лучше всяких похвал.

— Чудесная, спасибо, — робко поблагодарила я, вспомнив, что не успела сделать этого раньше.

Лина опасливо притихла и бочком протиснулась на выход к уборной. И когда я осталась в кухне наедине с герцогом, воцарилось странное молчание. Он смотрел на меня, будто поедая взглядом. Я робела, а моя болтливость испарилась, будто ее и не было.

— Ты голодный? — вдруг сообразила я, что мужчина после напряженной работы нуждается в топливе.

— Очень, — кивнул Риддиан и… как-то за один шаг приблизился ко мне вплотную.

Драконий камень в очаге вспыхнул с утроенной силой. Я вздрогнула и ринулась к кастрюле — как бы вода не выкипела! Сняв крышку, я убедилась, что все в порядке, а сзади уже невесомо прижался Риддиан.

Он приобнял меня за плечи и осторожно прижал мои лопатки к своей груди, зарылся носом в мои густые волнистые волосы и хрипловато произнес:

— Ты пахнешь медом и спелыми яблоками, Ася. Сделаешь свои пельмени с яблоком и медом?

— Осенью, — боясь пошевелиться, пообещала я. — Сладкие называются вареники.

Из уборной вернулась Лина. И я тут же отпрянула от мужчины, принялась доставать хлеб из печи.

— Вареники, — повторил Файрон громко, будто бы нас не застукали только что за обжиманиями, а мы изначально вели деловую беседу на почтенном расстоянии. — Тогда я раздобуду мед.

— К осени, — серьезно согласилась я и, не решаясь снова даже смотреть в сторону герцога, сбилась на официоз: — А к полудню лучше оденьтесь, герцог Файрон.

Мужчина хмыкнул, похоже, довольный произведенным эффектом, и скрылся в коридоре. Я же переместилась из дома на террасу. Лина встречала и рассаживала гостей. Я варила пельмени на открытой кухне.

За одним из новых столов пристроилась знакомая бригада Старика Маклая. За другим обедали две женщины с детьми чуть старше Дина. Еще один заняла пара: опрятный мужчина с зачесанными назад медными волосами и проседью на висках и сдержанная светловолосая женщина в простом сером платье идеального кроя, украшенное кружевом и неброской вышивкой. Несмотря ни на что, казалось, что эти гости безумно влюблены друг в друга. Так нежно и трепетно он на нее смотрел! А она нет-нет, да кокетливо стреляла глазками.

Только вот королевская чета все не появлялась! И я начала по-настоящему нервничать. Болтала в кастрюлях поварешкой с двойным усердием, чем рисковала испортить пельмени, разбередив тонкое тесто.

Словно почувствовав, что я скоро сойду с ума от ожидания, из кухни вышел Файрон одетый в темные брюки и белую рубаху. Он быстро окинул взглядом террасу и пружинящей походкой приблизился ко мне, приобнял за плечи и развернул спиной к плите, лицом к гостям.

Тогда же на террасу от крыльца вбежал Дин. Он ловил носом воздух, будто учуял аромат пельмешек и явился к столу. А потом он вдруг замер, состроил задумчивую гримаску и зажмурился.

— Мама? — немного растерянно позвал Дин, приоткрывая один глаз.

— Да, милый? — откликнулась Лина, все еще пребывая в роли несчастной брошенки. Она как раз убирала посуду со стола, где обедал Маклай, и присела рядом с мальчиком на корточки.

— Аларик Эдин, — одновременно улыбнулась та самая светловолосая женщина в сером платье с чудесной вышивкой. — Ты так подрос!

Так вот вы какие, король и королева Подлунницы…

Ой-ой! Я же варю для пары не те пельмени!