Хозяйка пельменной: накормить дракона!

Глава 30 Королевский прием

Лина меня сдала.

Это ее «ты чего тут прилегла» вышло слишком громким для небольшого каменного домишки! Наверняка герцог услышал!

Покосившись в щель, ведущую на кухню, я увидела, как замерли с открытыми ртами Дин и Файрон.

Щеки тут же вспыхнули. По спине наоборот скатилась ледяная капелька. Ладошки тоже вспотели.

— А у меня тут любовь, — прошептала я непослушными губами, чтобы разъяснить Лине ситуацию. И окончательно сползла по стеночке на пол.

Любовь?

Да. Я успела полюбить Кантилевер со всеми его недостатками. Была безумно влюблена в свое дело — в свое детище — пельменную на краю нового неизведанного мира. Искренне обожала Вишню и Поварскую Книгу. Прониклась щемящей нежностью к Дину и, была бы моя воля, тискала бы мальчонку, словно в материнских объятиях, чтобы хоть как-то показать свою привязанность. Я прикипела даже к Курту, и это тоже была любовь — как к старшему брату. А Лину хотела бы в скором времени назвать лучшей подругой.

Да, я полюбила здесь все!

Но любовь к мужчине… Я давно не испытывала ничего подобного. А Файрон говорил о чувствах так легко, будто понял все с первого взгляда.

Тем временем атмосфера в кухне изменилась. Дина признание действительно впечатлило.

— О-о-о. Женишься на ней? — отчего-то шепотом спросил он и даже перестал жевать, покосился на дверь и заговорщически покивал в мою сторону.

Точно оба учуяли, что я подслушиваю!

Лина тем временем на цыпочках подобралась поближе и вместо того, чтобы помочь расчувствовавшейся деве подняться, прилегла рядышком.

— Да, — серьезно отрубил Файрон. — И ты единственный в Кантилевере, кто способен меня понять. — Он заговорщически склонился к мальчику и по-мужски пожал ему руку. — Зверь внутри меня не потерпит рядом другого дракона. Особенно такого сильного, как ты.

— Понимаю, — заполошно закивал мальчик, уставившись в лицо герцога. — Я бы и сам на ней женился! Когда вырасту, конечно.

Ой, как это мило! У меня аж щеки заболели, как по-идиотски широко я улыбнулась, польщенная признанием будущего правителя Подлунницы. Но!..

Меня-то ни один из этих драконищ не спросил! А вдруг я…

— А герцог хорош! — громко прошептала Лина, перебивая ход моих мыслей. Говорила она, кстати, моими же словами. Я как теперь помнила, что засмотрелась на Файрона в едальне «У Джо»… — Это ведь с ним у тебя любовь?

Я оторопела, не зная, что ответить, нервно сглотнула и прислушалась к расшалившемуся сердцу. Оно бухало так, будто я приготовила на полдник в детском саду нежнейший медовик и какао с ванильным маршмеллоу вместо крекера и заводского киселя «просто добавь воды» со вкусом… да почти без вкуса, и меня поймали с поличным!

— Ну… — промямлила я, словно превратилась в ту Астру, которую давно заменила в этом мире. Я уже сроднилась с каждой клеточкой тела и считала его своим. — Сердце стучит, словно я хотела, как лучше… а получилось…

— Ася, пс-с, — напомнила о себе Лина. — Ты о чем вообще?

— О киселе? — тихонько хихикнула я. Как признаться подруге в том, в чем еще до конца не призналась самой себе? Мысли путались, сокровенные чувства распалялись, будто горячие угли на ветру, все сильнее с каждым вдохом.

— Тише, — спокойно предостерег мальчика Файрон, чем окончательно сбил меня с толку. Он точно засек опальных шпионок и сам собирался послушать, как мы с Линой обсуждали его из засады.

— А-а-а! Точно, — тихонько согласился Дин и многозначительно протянул: — Драко-о-он внутри тебя не потерпит таких слов. Тогда я научусь: и превращаться, и разбирать дорогу… и тогда сразу улечу, чтобы не будить в тебе зверя!

— А если мама с папой сами прилетят за тобой чуть раньше? — невинно забросил удочку герцог.

— Ой-ой! — замотал головой мальчик. — Лучше я сам тихонечно вернусь во дворец. Притворюсь, что не улетал, а заблудился в коридорах. — Он смешно вытаращил глаза и покивал, отчего встрепенулись рыжие вихры на макушке. — А иначе мама мне голову откусит. Она папе часто обещает!

— И что? Откусила? — без тени насмешки подначил Файрон. — Хоть разок?

— Нет, — задумчиво протянул Дин. — Но я разбил вазу, стер воздушные чары в камине и разрушил несколько башенок на дворце, когда улетал, — наконец признался он, загибая еще немного пухлые детские пальчики. — Я очень сильно испугался за вазу. Она из Солнечного царства. Подарок царя! — Он многозначительно вскинул руки кверху, вдруг снова покосился в сторону двери, в мою сторону, одним словом, и заговорщически прошептал: — Мама велела не играть рядом с ней. А у меня вдруг все зачесалось…

— И чешуя выступила? — кивнул Файрон со знанием дела. — Захотелось дорогую вещицу утащить и спрятать.

— Ага.

— Твоя мама не злится.

— Откуда знаешь? — Мальчик удивленно округлил глаза.

— Мы недавно виделись, — будто между делом обронил Файрон.

— Ты обещал, что я не скоро вернусь домой!

— Я тоже испугался, — с серьезным видом признался Файрон. — Даже могучие звери могут бояться за своих любимых. Я представил, если бы потерялся мой собственный драконенок… или Ася. Понимаешь? Тогда я обернулся драконом и полетел! А очнулся уже в столице.

Дин кивнул и спросил:

— И что теперь?

— Пойдем будить Асю, — пожал плечами Файрон. — «Солнце и Луна» готовится к королевскому приему.

— На-на-на-на, — напел Дин на тот самый мотив, который я принесла из своего мира… — На пороге кухни спит она!..

Упс!