Хозяйка дома с призраками

Глава 7

И пока я сердитым шагом обхожу имение, на подъездной аллее показывается знакомая телега. Меняю траекторию, и напролом через кусты выхожу к извозчику, что остановил лошадь поодаль от входа.

— Светлый! Праведный Бог! — извозчик со страху скатывается под колеса телеги.

— Милейший! И долго ты там будешь отлеживаться? — настроение у меня и так подпортилось, поэтому я слегка на взводе.

— Леди Вильерс! — показывается голова. — Не гневайтесь! Принял вас, стало быть, за призрака. Как хорошо, что это только вы!

— Действительно. Вставай, дело есть.

— Какое? — бледнеет мужичек.

— Не бойся, в дом заходить нет надобности. Колодец отыскать, да почистить, если сор налетел.

— Ааа, это я могу, — кивает.

Мы вместе обходим дом, приближаясь к строениям поменьше. Очевидно, это сараюшки для инвентаря, дровник или что там еще должно быть?

— А вот и колодезь, любезная леди, — извозчик оттаскивает большую ветку, что отломилась с увядающего дерева, и упала сверху на «крышу» колодца.

Передо мной самый обычный, привычный всем жителям российской глубинки колодец с воротом. Трогаю ручку — никакого движения. То ли дерево размокло-рассохлось от времени, то ли еще что. Извозчик тоже пробует, и под его напором все-таки приходит в движение маховик.

— Это-то надо бы мастера сюда, подправить-то, — вздыхает.

— А есть где найти такого? — спрашиваю не из праздного любопытства. Так как нам грозит медленная и мучительная смерть от обезвоживания.

— Деревенька-то неподалеку имеется. Талые Воды называется. Вот там-то и можно справиться о рукастых мужиках. Может, кто и подсобит.

— Тогда будет тебе еще одно задание. Только скажи мне, как тебя зовут, — в голове потихонечку выстраивается схема действий.

— Томас, леди, — он кланяется в пояс.

— Хорошо, Томас. Окажи мне еще одну услугу — отправляйся в Талые Воды и привези оттуда умельца, да с инструментом, как полагается. А после — отпущу тебя и отблагодарю.

— Энто я могу, леди, могу, — Томас отвешивает очередной поклон и спешит к своей лошадке, что неспешно жует молодую траву.

Я возвращаюсь в дом, и не застаю Розалинду на месте. Надеюсь, что за это время она не успела влипнуть в неприятности, а занялась делом. К моему облегчению, так и есть.

Нянюшка отыскала где-то метелку и теперь вовсю орудует ею в большой спальне лорда Джеймса. Пыль стоит столбом, и я даже усомнилась в эффективности такой уборки. Спускаюсь обратно в холл, где остались не разобранными наши котомки, и отыскиваю среди общей кучи простое домашнее платье. И хотя то синее, что было на мне, уже слегка запылилось и помялось, портить его и дальше не входит в мои планы.

А вот где мне переодеться — оказалось тем еще вопросом. Почему-то мне стало неловко, что меня могут увидеть призраки. И ладно бы слуги, но ведь где-то здесь бродит невидимый граф.

— Лорд Джеймс? — спрашиваю тихо у пустоты. В ответ — ни звука, поэтому подхватываю платье и захожу за широкую пыльную портьеру. Быстро снимаю один наряд и натягиваю новый. На волосы накидываю чистый отрез ткани. Теперь я похожа на средневековую домработницу.

Присоединяюсь к уборке, несмотря на возмущенное пыхтение Розалинды. Кому и что там не по статусу — десятое дело, а жить в такой грязи просто физически не смогу — меня убьет аллергия.

Первым делом я распахиваю все окна. Сделать это оказалось не так-то и просто. Старое дерево не хочет поддаваться, и по итогу я разбиваю два стекла. Они еще держатся в раме, но тонкие паутинки-трещинки наметились. Со стеклами в целом беда: только в этой комнате я насчитала с пяток под замену. А еще окна на кухне, в столовой, в холле…. И это не говоря про остальные комнаты.

Зарождающуюся в душе панику задавила на корню. Впереди лето, теплая пора. Не должны замерзнуть, а к зиме надеюсь исправить львиную долю косяков и поломок.

Моя борьба с грязью началась с того, что я сняла все гардины, балдахин над кроватью и вытащила ковер во двор. После этого меня было хоть выжимай, пот лился градом. Один ковер чего стоил! Но зато его теперь можно было выбить и почистить на свежем воздухе.

Косынка съехала на одно ухо, и я устала ее возвращать на место, в целом стало не до этого. На мне оказалась паутина, пыль, засушенные насекомые…. Бррр, гадость! Но я продолжала упорно свою работу. Как могла — сухой тряпкой убирала сор с подоконника, мебели, картин. Розалинда сметала мусор в кучки, а потом мы это сгружали в ведро, позаимствованное на кухне, и выносили во двор.

Через час комната приобрела вполне приемлемый вид, если не считать «голых» окон и пыльных разводов. Вопрос с водой как никогда встал остро.

Где-то около двенадцати Томас привез двух молодых мужчин, что согласились за небольшую плату посмотреть колодец и прочее. То ли жажда наживы, то ли любопытство их толкало, но они даже зашли в дом. Я провела мужчин на кухню, надеясь, что призраки не станут шуметь, и дадут проверить кухонное «оборудование».

Едва они приступили работе, и принялись вычищать золу из печи, как началось светопреставление. С ума посходили ложки, крышки для соусников и кастрюль. Окна и двери рандомно принялись открываться и закрываться, «случайно» прищемливая убегающих работяг.

— Прекратите! Прекратите немедленно! — мне хотелось плакать и топать ногами. Ну, зачем они их пугают? Я же теперь не найду новых желающих, да и эти разнесут по всей округе, что в проклятом доме поселилась дамочка, которая не боится призраков. Как бы меня не пришли убивать поборники с нечистью.

Я чуть не споткнулась об ящик с инструментом, что впопыхах забыли рабочие. Это единственная добрая новость из всех. Теперь у меня под рукой есть инструмент, которым я, правда, не умею пользоваться. Господи, ну за что мне это?

Ужасно захотелось плакать. Просто пожалеть себя на минуточку. Не так-то просто мне дается этот «дивный» новый мир. Поэтому я сажусь на нижнюю ступеньку крыльца и со слезами на глазах наблюдаю, как спешно разворачивает лошадь Томас, и уезжает вместе с работягами прочь.

Розалинда хотела меня пожалеть и составить компанию, но я попросила оставить меня одну. Тогда она подхватила ведра и пошла к колодцу — единственному предмету обихода, который успели починить деревенские мастера. А я ведь даже не расплатилась с ними за работу!

Стянула с головы косынку и как могла — обтерла лицо. Только не плакать, Машка! Крепись!

За спиной скрипнула входная дверь, и легкий ветерок коснулся волос. Граф пожаловал. Это он не вовремя: я на взводе и едва держусь. То ли плакать, то ли ругаться тянет….

— Мне очень жаль, леди Изольда! Я не успел вмешаться, и….

— Оставьте, лорд Джеймс, это уже неважно. Ваши люди не хотят видеть посторонних в доме, и отчасти их понимаю. Вот только мне некуда деться, поэтому им все же придется смириться, как минимум с моим присутствием. И Розалинды. Жаль, что печь так и не осмотрели, и я хотела попросить посмотреть еще кое-что: замки, скрипящие петли смазать, окна…. Про крышу я вообще молчу. Судя по мокрому пятну над лестницей — течь все же имеется.

— Леди не должна усложнять свою жизнь такими прозаическими вещами, как текущая крыша. Все эти моменты должен решать мужчина, — пробормотал граф.

— Да, конечно, — я зло усмехнулась. — А еще, леди должна блистать, хорошо пахнуть, сногсшибательно выглядеть, уметь музицировать и поддерживать светскую беседу. Я ничего не упустила? — не знаю почему, но жутко злилась на него. Из-за происшествия утром, из-за чертовых капризных призраков, из-за усталости и отсутствия возможности помыться по-человечески. Все эти мелочи не делали меня добрее, поэтому я срывалась на хозяине. Тем более, что он сам напросился с разговором. Нет, чтобы дать мне время остыть.

— Леди не должна говорить в таком тоне, — тихо вздохнул он в ответ. — Я бы очень хотел вам помочь, но не знаю как. Все, что в моих силах — это вот.

Ко мне на колени спланировал относительно чистый носовой платок. Наверное, из графских запасов прошлых лет. Он пах прелостью и залежавшимся бельем, но был гораздо чище моей косынки. Я вытерла влажные от слез щеки.

— Спасибо. Вы могли бы поговорить еще раз с персоналом, и объяснить, насколько жизненно важно для меня нахождение временных работников на территории особняка. Донесите до них мысль, что это вынужденные меры, и по-другому мне не справиться. Они должны вести себя тихо в присутствии посторонних.

Я резко встала, не прощаясь. Начинаю уставать от бесконечного расшаркивания и многослойных словесных реверансов. Это лишня трата времени, по сути. И я все еще зла ко всему.

— Конечно, леди Изольда. Это меньшее, что я могу для вас сделать, — голос графа звучал грустнее обычного. Но он, тем не менее, не забывал о правилах приличия. Где-то в отдаленном уголке души стало тошно от самой себя, и я выдавила в ответ:

— Благодарю, лорд Джеймс.