Хозяин Стужи

Глава 14

Москва. Два часа спустя.

Попросив таксиста остановить, я рассчитался с ним и, выйдя из автомобиля, вдохнул свежий воздух ночной столицы. Отсюда до нужного мне места идти минут десять, как раз успею получше рассмотреть округу. Прогулочным шагом я пошел вдоль улицы, а потом свернул направо и оказался в самом обычном московском дворе.

Пройдя его насквозь, я вышел на соседнюю улицу и, там спустившись в подземный переход, вышел на другой стороне. Город жил своей жизнью, возвращались с работы обычные работяги, прогуливались парочки под светом фонарей, в общем, все занимались своими делами и не обращали никакого внимания на меня. На всякий случай я снял перстень, который выдавал во мне аристократа, так что сейчас я выглядел как самый обычный парень в спортивном костюме. Оружия с собой у меня не было, хотя дома у меня лежал один пистолет, который я позаимствовал у людей Быка. Но сегодня шуметь нельзя, все-таки город, обычный жилой район, а не окраина. Островский выбрал интересное место для своей банды, барон фактически спрятал свою банду среди обычных людей, никто бы и не подумал искать тут что-то незаконное. Его ребятки официально арендуют подвал одного жилого дома, у них там что-то вроде спортзала. Интересно, сколько таких вот «спортзалов» по всей стране являются всего лишь маскировкой? Впрочем, об этом пусть голова болит у ИСБ, опричникам за это деньги платят.

Добравшись до нужного дома, я зашел за угол и увидел узкую лестницу, ведущую куда-то в темноту. Медленно спускаясь, я на всякий случай активировал барьер на полную мощность, благо источник у меня был полон.

Лестница закончилась у стальной двери со смотровым окошком, такую без шума не открыть. Но внутрь можно было попасть куда проще, как говорится, стучите, и вам откроют. Вот я и постучал.

— Кто? — окошко открылось, и я увидел хмурую рожу натурального бандюгана. Интересно, как он с такой мордой по улицам ходит, люди не пугаются?

— Да вот решил записаться на спорт, — я усмехнулся, — у вас же спортзал круглосуточно работает?

— Только для своих, — буркнула морда, мужик уже собрался было закрыть окошко, но не успел.

Ледяной кинжал пробил его череп, и с глухим звуком тот упал на пол.

Сунув руку в смотровое окошко, я нащупал засов и, отодвинув его, толкнул дверь и вошел. М-да, запашок тут, конечно, так себе, впрочем, я же не в цветочный магазин пришел, так что грех жаловаться. Переступив через тело бандита, я аккуратно закрыл дверь, задвинул засов обратно и даже повернул ключ в замке ниже, после чего достал его и сунул в карман. Мало ли, вдруг кто-то из местных обитателей решит совершить побег, а мне это совсем не надо.

— Череп, что за шум? — из-за угла высунулась еще одна башка, и, заметив труп на полу, бандит попытался крикнуть.

Нет, мой хороший, так дела не делаются. Порыв ледяного ветра попал прямо в цель, и я буквально заморозил ублюдку рот. Это его не убило, но дало мне несколько секунд, чтобы подобраться вплотную и сломать ему шею. По рассказам Островской, тут всегда находились десять боевиков, и двух я уже отправил к праотцам, а значит, остались восемь. Одаренных среди них не было, ну, по крайней мере, Катя ни о чем таком не слышала.

— Раз, два, три, четыре, пять, пришло время умирать, — усмехнувшись, я вошел в сам спортзал и с интересом уставился на восемь рыл, которые занимались тем, что фасовали какую-то розовую хрень в маленькие пакетики, а потом упаковывали это в полые блины для гантелей.

М-да, интересная схема, ничего не скажешь. А Островская все-таки не все знает, о наркотиках она не говорила, а ничем иным это быть не могло.

— Пацан, ты кто? — хриплым прокуренным голосом спросил один из амбалов, поднимаясь на ноги.

— Да так, проверяющий, — моя ухмылка стала еще шире.

— Какой, на хер, проверяющий? — рука амбала потянулась к поясу, где висела кобура с пистолетом.

— А это уже не важно, проверку вы все равно завалили, — восемь ледяных снарядов в мгновение ока нашли свою цель, и восемь мертвых тел рухнули на пол. М-да, это было намного проще, чем я предполагал. А теперь пора найти то, что мне надо.

Тридцать минут спустя.

Дверца сейфа наконец-то поддалась, и я смог оценить содержимое. Несколько пухлых папок с бумагами, пачки наличных и несколько золотых побрякушек. А если так?

Я перешел на магический взор, и побрякушки тут же преобразовались, превратившись в артефакты. Интересно, очень интересно. Неужели о них говорила Катя? Когда имела в виду, что у ее отца есть скрытые козыри. Впрочем, я все равно заберу все, что есть в этом сейфе, уверен, рано или поздно пригодится.

В небольшой каморке, что служила подобием кабинета, нашелся удобный рюкзак, в котором отлично все поместилось, и через несколько минут я покинул подвал, закрыв за собой дверь на ключ. Запасной наверняка есть, но я заморозил изнутри замок, так что открыть не получится, металл уже стал хрупким, сломается, и придется использовать инструменты, ха-ха.

Вернувшись на оживленные улицы тем же путем, я спустился ниже и, вызвав такси, поехал в сторону центра, там пересел в другой автомобиль и только после этого поехал домой. Островский, скорее всего, быстро узнает о том, что его карманную банду уничтожили, и начнет паниковать. А я в это время буду вдумчиво читать его бумаги, даже интересно, что там такого.

Несколько часов спустя. Особняк Островского.

Поздний звонок заставил Григория Ивановича отвлечься от бумаг. Барон занимался тем, что подбивал бухгалтерию, и в этом месяце выходило не очень, а все из-за незапланированных трат. Потянувшись к телефону, мужчина ответил не глядя.

— Слушаю.

— Господин, точка на Сиреневой не отвечает, — эти слова заставили Григория вздрогнуть.

Точка на Сиреневой приносила тридцать процентов неучтенного дохода, ее потеря грозила барону большими проблемами, так как она лишь наполовину принадлежала ему, а вот вторая часть принадлежала человеку совсем другого уровня.

— Отправь туда бойцов, — хриплым голосом произнес барон, — и молись всем богам, чтобы эти идиоты просто напились, иначе нам всем придется закончить жизнь в петле либо на дыбе.

— Понял, господин, — на этом звонок прервался, но Островскому уже было не до сна.

Барон был в ярости, и эту ярость надо было куда-то выплеснуть, поэтому он спустился на первый этаж и, выйдя на улицу, попросил подать автомобиль, а через двадцать минут он уже находился на закрытом полигоне для благородных. У него есть где-то час, пока его люди будут разбираться с тем, что произошло, и этот час он проведет с пользой.

Особняк.

Тихонько поднявшись на второй этаж, я зашел к себе в спальню и, закрыв дверь на ключ, решил изучить содержимое рюкзака. Пачки денег тут же полетели в прикроватную тумбочку, а вот папки с бумагами и артефакты я оставил.

В первой папке была черная бухгалтерия Островского, и, изучив бумаги, я узнал много нового, например адреса, куда отправляли фасованный товар, суммы, которые Островский получал каждый месяц, и надо сказать, что деньги там были немаленькие. Теперь понятно, почему Островский до сих пор сидит в столице, учитывая, насколько тут дорогая жизнь. С таким левым заработком он себе давно мог дворец купить, но барон у нас осторожный, старается сильно деньгами не сорить. Да и, судя по этим бумагам, он работает не один, у него есть партнер, но имени в бумагах не было. Ладно, с этим мы потом разберемся, пора переходить к следующей папке. И вот тут я нашел именно то, что искал, бумаги, связанные с моим родом, да и не только с моим.

Оказывается, Островский тот еще хулиган, барон замыслил ни много ни мало, а получить в свои руки земли, которые принадлежали сразу трем уже исчезнувшим графским родам. И если к двум он уже подобрался вплотную, то к землям, которые принадлежали моему роду, у него никак не получалось подойти с нужной стороны. А все потому, что, оказывается, крупный кусок земли в сорок гектаров каким-то образом был записан на меня. Другое дело, что по бумагам в этой папке выходило, что до своего восемнадцатилетия я не имел права этой землей распоряжаться, но тут все понятно, стоимость земли на севере довольно высокая, вдруг я решу ее продать? В общем, теперь я понимал смысл действий Островского, хотя, как по мне, кусок земли того не стоил. С другой стороны, а вдруг там ценность в чем-то другом?

Пролистав папку до конца, я отложил ее в сторону и взял последнюю. Но стоило мне вглядеться в первый лист, исписанный аккуратным почерком, как волосы у меня на голове зашевелились. Нет, это точно не про меня, совсем не про меня. Захлопнув папку, я спрятал ее в шкаф и, приняв душ, лег спать. С этими вопросами я разберусь завтра утром, сегодня мне уже не до этого.

Особняк. Следующее утро.

— Доброе утро, ваше благородие, — Инна поклонилась и пошла дальше по своим делам, а я направился в гостиную.

Завтрак был уже на столе, и, быстро справившись с воздушным омлетом и запив все это дело хорошим чаем, я подхватил сумку и вышел из дома. У ворот меня встретил тот самый «Руссо-Балт», который я вчера заказал, и вживую автомобиль смотрелся еще лучше, чем на фотографиях.

— Машина — зверь, ваше благородие! — с водительского сидения выскочил Денис, парень кинулся открывать мне заднюю дверь, за что был награжден укоризненным взглядом.

— Больше так делать не надо, — сев, я сам захлопнул дверь, и через минуту мы тронулись в сторону университета.

Если на своем такси Денис летал как сумасшедший, то на этом автомобиле он плыл. Поездка была настолько плавной, что я чуть не заснул обратно, благо до самого университета было недалеко, и, когда меня уже начало клонить в сон, автомобиль остановился.

— Приехали, ваше благородие, — Денис опустил перегородку между водителем и задними сидениями, — когда за вами приезжать?

— Так, у меня сегодня день короткий, так что приезжай к двенадцати, — я сверился с расписанием в телефоне.

— Хорошо, — парень кивнул и собрался было выйти открывать мне дверь, пришлось окликнуть его.

Я еще не настолько заматерел в своем статусе дворянина, вот верну себе графский титул и только тогда окружу себя охраной и слугами. Хотя нет, даже в таком случае я не буду это делать.

— Леха! — не успел я толком оказаться на территории университета, как ко мне подскочил радостный Арсений, — не представляешь, я вчера поговорил с отцом, и он согласился на то, чтобы я переехал из общежития!

— Поздравляю, дружище, — я улыбнулся, — и когда мне тебя ждать?

— Ну, у тебя на шее я жить не буду, — как-то смущенно произнес парень, — я снял соседний особняк, вчера слуги занимались моими вещами и приводили дом в порядок, так что уже вечером мы вновь будем соседями!

— Ну да, только теперь вместо кроватей будут особняки, — я расхохотался, — растем, дружище.

— А то, — приосанился Васильчиков, — в конце концов, мы уже взрослые люди, почему бы и нет. Ладно, пошли, расскажешь, как прошел твой день, как прошло знакомство с прислугой?

Пришлось рассказать, Арсений парень такой, если вцепится, хрен от него избавишься. А дальше была первая пара, на которой мы обсуждали внешнюю политику Российской Империи, и, если честно, почти все полтора часа я просто сидел в телефоне. Нет, лекция была интересной, вот только меня это пока что никак не касалось, а забивать себе голову ненужной информацией я не хотел. Кое-что, конечно, отложилось, и, если коротко, политика империи была проста: если кто-то начинает наглеть, этот кто-то получает по шапке. Территория у нас огромная, один раз дашь слабину — и накинутся со всех сторон, к гадалке не ходи.

Сегодня у нас было всего две пары, так что после первой я решил поговорить с Островской, благо та не спускала с меня глаз. Она даже первой подошла на перерыве, что уже было нонсенсом.

— Ты ночью гулял, — утвердительно произнесла она, — удачно?

— Это ты мне скажи, удачно или нет, — я усмехнулся, — сильно твой отец нервничает?

— Не знаю, его не было дома утром, — девушка покачала головой, — но, судя по тому, как вели себя слуги ночью, что-то случилось. Правда, никто ничего не сказал, но витало в воздухе что-то эдакое.

— Понятно, значит, я все сделал правильно, — я подхватил Катю под локоть, и мы пошли в сторону выхода, — знаешь, Островская, с твоим желанием стать главой рода ничего не получится.

— И почему же это? — девушка нахмурилась, — Бестужев, я дала тебе всю информацию, фактически пошла против рода!

— Ори погромче, а то еще не все слышали, — спокойно произнес я, — пошли туда, — я кивнул на пустую аллею, — и я тебе объясню, в чем дело.

Островская фыркнула, но все же пошла со мной, а через несколько минут мы наткнулись на укромную поляну среди деревьев, куда я и завел ее.

— В общем так, — отпустив руку девушки, я сделал шаг назад и оперся о ствол дерева, — ты не станешь главой рода не потому, что я не могу тебе помочь, а потому что в скором времени ваш род перестанет существовать.

— С какой стати? — в глазах девушки появились огоньки злости, — что ты задумал, Бестужев?

— Я? Я ничего не задумал, девочка, — пришлось пустить немного холода в голос, только истерики мне тут не хватает, — но скажи мне, как поступает император с наркоторговцами и контрабандистами? Если мне не изменяет память, аристократы, занимающиеся такими делами, подлежат казни, или я не прав?

— Прав, — дрогнувшим голосом ответила Катя, — выходит, что мой отец замешан в черных делах?

— По самые уши, — я кивнул, — знаешь, я мог бы не сообщать тебе о таком и просто отнести бумаги в ИСБ, но я решил дать тебе шанс. Ты можешь просто сбежать из страны, просто купи билет на самолет и улетай. На другой континент, да куда угодно, тут тебе жить не дадут.

— Но я ведь не замешана, — попыталась оправдаться она, но потом до нее дошло.

Она знала о темных делах отца, пусть и без подробностей, но знала. А опричники будут проверять всех на артефакте истины, и после допроса для нее будет один путь — на виселицу. Даже удивительно, как в развитом мире остались такие пережитки прошлого, с другой стороны, с аристократами по-другому никак. Слишком много власти в их руках, поэтому за любой косяк они отвечают головой. Как говорится, кому многое дано, с того и спрос больше.

— Спасибо, — тихо произнесла Катя, — но убегать я не стану.

— Как знаешь, — я пожал плечами, — это твой выбор. Или думаешь, что император пощадит тебя?

— У меня есть еще один вариант, — девушка зло усмехнулась, — выйти замуж. И пусть я не хотела этого, но придется. Еще раз спасибо, что сообщил мне такие важные новости, и да, я свое слово сдержу, я не буду лезть к Бестужевым, и удержу от такого поступка и своего будущего мужа.

— Лихо, — честно говоря, она меня удивила. Хотя, с другой стороны, какие-то мозги у нее есть, амбиций еще больше, так почему бы и нет.

— Прошу, дай мне еще один день, уже завтра я перестану быть Островской, и тогда давай ход делу, — Катя говорила деловым тоном, ни капли переживаний, ничего.

— А что мне за это будет? — я вопросительно поднял бровь, — просто спасибо меня не устраивает.

— Я перечислю на твой счет десять процентов всего, что мне удасться выбить из бывшего рода, — спокойно произнесла она, — такое тебя устраивает?

— Хм, устраивает, — я кивнул, — по рукам? — я протянул ей руку и получил в ответ крепкое, совсем не девичье рукопожатие. Мда, она точно далеко пойдет, если по дороге не свернет шею.

— Тогда до завтра, — Катя улыбнулась, — а теперь прости, мне нужно еще успеть многое сделать, — после этих слов она покинула поляну и быстрым шагом направилась в сторону общежития, я же пошел обратно в корпус, меня ждала еще одна пара, теперь связанная с экономикой, и тут у меня уже был свой интерес.

Несколько минут спустя. Общежитие.

Катя достала из тайника новый простенький телефон с номером на чужое имя и по памяти набрала Алмазова.

— Миша, мне нужно поговорить с твоим отцом, — выпалила она, как только тот поднял трубку, — и чем быстрее, тем лучше.

— Катись к черту, Островская, — уставшим голосом произнес Михаил, — из-за тебя я лежу словно овощ, и тебе хватает смелости звонить мне? Теперь я знаю, что за всем этим стоит твой папаша, а ты всего лишь выполняла его приказы.

— Если ты дашь мне поговорить с твоим отцом, у него будет возможность отомстить моему, — Катя уже начинала злиться, — ну не будь ты идиотом, Алмазов, я предлагаю вам род Островских на блюдечке, а ты нос воротишь.

— Я внимательно тебя слушаю, девочка, — вдруг в трубке что-то щелкнуло, и Катя услышала совсем другой голос, — что ты там говорила о роде Островских?

— Я готова предоставить вам род Островских на блюдечке, — повторила Катя, взяв себя в руки, — вам это интересно?

— Очень, — собеседник усмехнулся, — едь на в аэропорт имени Ивана Четвертого, там тебя будет ждать мой самолет. Но если это плохая шутка, ты пожалеешь, девочка.

— Это не шутка, — сглотнув, произнесла Катя, — скоро вы сами все поймете…