Хаос и порядок. Прыжок в безумие

Дэйвис

Обладая знаниями Морн и собственным опытом, Дэйвис мог «слушать» корабль. Он чувствовал вибрации двигателя, различал вектора торможения и боковые ускорения маневренных сопел. Когда «Труба» вошла в астероидный рой, защищавший лабораторию, он тут же понял разницу.

Впрочем, различие было очевидным. Быстрые маневры на сравнительно низкой скорости отличались от затяжных уклонений при больших ускорениях. Когда «Труба» пересекала систему Массива-5, любое изменение курса сопровождалось соответствующим возвращением к первоначальному направлению – давление с одной стороны менялось на противоположное. Но в астероидной зоне кораблю приходилось облетать астероиды, и поэтому каждый маневр заканчивался новой траекторией.

Дэйвис устал лежать под гравитационным колпаком. Его внутренняя энергетика усилиливалась и накалялась – ведь большую часть времени он нуждался не в покое, а в движении. Кроме того, его раздражала боль в ребрах, руке и голове. Несмотря на ускоренное восстановление тканей и лекарства, введенные ему в лазарете, он не успел исцелиться полностью. Беспокойство нарастало, зарождалась паника. Когда «Труба» вошла в астероидный рой, Дэйвис рискнул покинуть койку.

К счастью, он мог использовать обе руки – гипс давал сраставшимся костям хорошую защиту. Гибкая повязка из акрилика плотно облегала грудь и уменьшала нагрузку на ребра. До тех пор пока Ник вел корабль на малом ускорении, движения не представляли для Дэйвиса какой-либо опасности.

Необходимость в активных действиях заставила его потратить десять минут на прыжки между потолком и палубой – обычная зарядка в условиях невесомости. Затем, отправившись в душ, он долгое время стоял под колючими струями. Ему хотелось смыть с себя ощущение, оставшееся после предательства Энгуса.

Когда вакуумная вытяжка всосала воду и обсушила кожу, Дэйвис решил не надевать чистую одежду. Он натянул на тело черный костюм из амнионской ткани – тот самый, который носил с момента рождения. Материя казалась слишком грубой, но он нуждался в ее чужеродности. Ему требовалось постоянное свидетельство его неестественного развития. Каждый раз, забывая о нем, Дэйвис начинал отождествлять себя с Морн. Черт, он даже видел ее сны. Может быть, поэтому он ненавидел отдых.

Ускорение корабля прижало его к одной из стен – не сильно, но вполне достаточно, чтобы напомнить об осторожности. И о том, что он должен проверить Морн.

Она спала в паутине ремней под защитным куполом: беспомощная и одурманенная каталепсором. Большие дозы, которые Дэйвис вливал ей между дряблых губ, держали ее во сне так долго, что она могла и не проснуться. Медтехники в Академии любили рассказывать истории о тех, кто злоупотреблял каталепсором, – о людях, которые, погрузившись в глубины наркотического сна, уже никогда не приходили в сознание.

Он посмотрел на каютный хронометр. Через сорок минут Морн должна была проснуться или получить очередную дозу. Дэйвис не хотел ждать столько времени. Несмотря на риск, он приподнял ее защитный купол и расстегнул ремни. В ноздри ударил запах нечистот. При таком продолжительном сне любой человек, оказавшийся на месте Морн, испачкал бы костюм. Отвратительное сладковатое зловонье пробудило череду воспоминаний.

Так уже было однажды с ней, а значит, и с ним. Когда Энгус привел Морн на борт «Красотки», он уложил ее в лазарете на хирургический стол и накрепко пристегнул ремнями. Она только что уничтожила «Повелителя звезд» и погубила свою семью. От горя и ужаса Морн кричала и выла среди холодных стен, пока не потеряла голос. Возможно, она лишилась бы рассудка, но Энгус дал ей каталепсор…

… а затем она проснулась – все еще в скафандре, в котором ее перенесли на «Красотку». И этот запах был везде. Он наполнял лазарет, наполнял ее голову. Власть Энгуса над ней началась с убийства и гравитационной болезни; с крови, запаха кала и ясности саморазрушения.

Продолжая спать в объятиях сына, Морн что-то тихо прошептала. Она отвернулась от него, словно Дэйвис побеспокоил ее сон. Тихий шепот матери и это легкое движение заставили его задуматься о самом себе. Пот покатился по щекам. Сердце громко застучало, словно его жизни угрожала какая-то опасность. Он вдыхал запах Морн. Это были ее воспоминания! Ее беды и ее кошмар! Слившись с памятью Морн и забыв о себе, он едва не стал таким же безумным, какой была она.

«Ах, Морн!»

Наверное, он тоже потерял бы рассудок. Однако до сих пор ему как-то удавалось сохранять здравый ум. Вот и сейчас Дэйвис успокоил себя мыслью, что Морн нуждалась в нем, что он должен избавить ее от омерзительной вони. Нахмурившись, юноша поднял невесомое тело матери и понес в душ. Его живот напрягся, когда он стянул с нее костюм и начал смывать испражнения. К счастью, Морн спала. По крайней мере, она не будет помнить об этом.

Дэйвис отрегулировал распыление струй таким образом, чтобы Морн не захлебнулась водой. Затем он удалил ее испачканный костюм и приготовил чистую одежду. Несколько раз рывки корабля швыряли его на стены – судя по всему, «Труба» уклонялась от космических глыб. Каждый удар о переборку отдавался в ребрах леденящей болью. Но он не боялся этих столкновений. Его тревожила Морн. Впрочем, боковые ускорения не были настолько сильными, чтобы вызвать у нее гравитационную болезнь.

Вернувшись к кабине душа, он услышал кашель Морн. Прохладные струи воды пробудили ее от наркотического сна. На всякий случай он повысил голос:

– Морн, я здесь. Я рядом. Ник не передавал никаких сообщений, но мне кажется, что все остальные находятся в своих каютах. Еще я знаю, что мы в астероидном рое. Наверное, скоро пристыкуемся к лаборатории. Я побоялся дать тебе новую дозу каталепсора и решил, что под душем ты проснешься быстрее.

Откашлявшись, она ответила:

– Спасибо.

Морн пробудилась от сна и сохранила рассудок. Волна облегчения довела Дэйвиса почти до слез, и на него обрушился шквал эмоций. Слава Богу, обошлось без гравитационной болезни. Только сейчас он понял, как тревожился за мать Морн впервые попыталась приглушить свое безумие с помощью каталепсоров. Ни он, ни она не знали, как подействует это средство.

Дрожа от наплыва чувств, юноша вышел из ванной комнаты. Пока Морн принимала водные процедуры, Дэйвис занялся зарядкой. Изгоняя страх из мышц, он довел себя до изнеможения. В конце концов амнионская ткань натерла кожу, а сам он настолько вспотел, что ему снова потребовался душ.

Она вышла чистая и посвежевшая, но даже долгий принудительный сон не вернул ей былой красоты. Морн выглядела бледной и истощенной, словно несколько дней не принимала пищи. Каталепсор туманил ее взор. Несмотря на невесомость, каждое движение Морн казалось замедленным и неловким. И почти не верилось, что она была той женщиной, которая убеждала их: «Не надо сражаться. Не надо сопротивляться. Не давайте им повода расправиться с вами. Нужно жить, пока мы не узнаем правду».

Странно, но Энгус не помог Нику сделать новый пульт для зонного имплантата Морн. Это воспоминание принадлежало Дэйвису, и он намеренно цеплялся за него, чтобы слабость матери не пробудила в нем панику. Морн не смотрела на сына. Возможно, она не могла сфокусировать взгляд.

– Что дальше? – утомленно спросила она.

Дэйвис пожал плечами. Капли пота, сорвавшись с его лица, разлетелись в стороны крохотными шариками. Дрейфуя к очистителю воздуха, они сверкали, как стеклянные бусы.

– Я думаю, нам надо подождать.

Подождать, пока «Труба» не пристыкуется к лаборатории. Подождать, пока Вектор не проведет анализ иммунного лекарства. Подождать, пока Ник не сделает ошибку или пока Мин Доннер не совершит какое-то чудо.

– У меня нет других идей.

У Морн их тоже не было. Она лишь уныло покачала головой.

Какое-то время корабль не двигался. Затем он медленно полетел вперед, осторожно и мягко меняя курс, словно выискивал путь через минное поле. Чтобы поминутно не смотреть на хронометр, Дэйвис старался понять смысл маневров, которые выполняла «Труба». Вот она остановилась: очевидно, Ник вел переговоры с охраной и просил разрешение на посадку. Гравитационный скаут двинулся вперед – деликатно и медленно, чтобы лаборатория не увидела в нем угрозы, чтобы орудия на крупных астероидах не открыли прицельный огонь. Судя по всему, «Труба» находилась рядом со станцией. Плазменные пушки должны были располагаться в непосредственной близости от лаборатории, иначе скалы и статические помехи сделали бы невозможным точное прицеливание. Сканеры и ретрансляторы могли размещаться на дальних подступах в астероидном рое, но орудия были гораздо ближе.

Ладно, предположим, догадка верна. Сколько им еще ждать? Час? Больше? Меньше? Дэйвис не хотел смотреть на хронометр. Устав от безделья, он слова начал зарядку. Вверх и вниз, постепенно увеличивая темп. Вверх-вниз, хотя направления были бессмысленными. Просто критерий. Вверх и вниз. Но прыжки создавали свою собственную силу тяжести, имели собственный смысл.

– Ждать нелегко, – прошептала Морн. – А тут еще ты никак не успокоишься. Зачем ты это делаешь?

Дэйвис остановился у края койки. Его дыхание было частым, но ровным, словно он мог прыгать вверх и вниз еще пару часов.

– Мне не нравится сидеть и смотреть в потолок, – ответил он. – Я не люблю покой. Он меня раздражает.

Воздействие каталепсора начинало ослабевать. К мышцам Морн возвращалась пластичность. Ее выражение лица стало более фиксированным и внимательным. Ей даже удалось улыбнуться.

– Странно, что ты мой сын. У меня все наоборот. Я могла бы отдыхать целую вечность.

Она поморщилась и пожала плечами.

– Меня раздражают движения и действия. Я всегда боюсь того, что случится дальше. Думаю, к старости этот страх станет еще сильнее. А поскольку мы с тобой сейчас примерно в одном возрасте, то я, возможно, побью мировой рекорд по трусости.

Дэйвису было не до шуток.

– После того ада, через который ты прошла, – ответил он, – у тебя есть заслуженное право на трусость. Сон восстановил твои силы. Однако я должен признать, что ты всегда превосходила нас в действии. Мы не могли и не можем угнаться за тобой.

Сиб взялся охранять Саккорсо, и это закончилось провалом. Мике и Дэйвису не удалось одолеть Термопайла.

– Каким-то странным образом ты неизменно остаешься нашей последней надеждой. И ты всегда выручаешь меня из бед.

Морн покачала головой.

– Я не согласна с тобой, – возразила она. – Взять хотя бы мое освобождение из амнионского плена…

– Тебя спасли Ник и Энгус, – напомнил Дэйвис.

«Мика и Сиб. И „Мечта капитана“».

– А я в это время присматривал за «Трубой».

Морн начала сердиться.

– Ты в это время сохранил рассудок и не сошел с ума от страха, – огрызнулась она. – Ты напугал Билла до такой степени, что он не посмел отдать тебя амнионам и Нику. Ты раскрыл Энгусу обман Саккорсо. Без тебя мы вряд ли остались бы живыми. И ты всегда был рядом со мной. Не умаляй свои заслуги. Я ценю твою помощь и еще раз повторю: ты нужен мне.

Дэйвис почувствовал волну досады.

– Извини. Я не это хотел сказать. Прости меня. Я просто забылся.

Чувство вины пробуждало в нем ярость.

– Я просто не уверен в себе. Ты дважды спасала мою жизнь, когда Ник хотел отдать меня амнионам.

«Сначала на Станции Всех Свобод, а затем в спасательной капсуле».

– Не называй себя трусихой. Иначе я начну бояться, что мне не на кого больше рассчитывать.

Морн смущенно вздохнула.

– Я понимаю. Мне не следовало раздражаться. Это все ожидание…

Она погрузила пальцы в волосы, словно искала в них утраченное самообладание.

– Оно утомляет меня. Оно длится и длится, и я не знаю, на что надеяться. Иногда мне кажется, что я распадаюсь на части.

Ему было знакомо это чувство. Он скрипнул зубами и ухватился за край кровати, стараясь отогнать от себя тревожное томление.

Дэйвис и Морн продолжали ждать.

По характерным звукам они поняли, что «Труба» приступила к стыковке. Сначала было торможение, которое ощущалось как ровное и мягкое давление. Затем раздался слабый гул позиционных сопел. Лязг металла, усиленный замкнутым пространством, возвестил о том, что корпус судна встретил направляющие штанги и скользнул по ним в док до якорного места. Последовали шлепки присосок, тихие стоны захватов и, наконец, последний небольшой толчок. Через несколько секунд началось подключение воздушных патрубков, коммуникационных линий, силовых кабелей и насосов утилизатора. Каждое соединение сопровождалось своим отличительным шипением или звоном. Импульсный двигатель замедлил пульсацию. Его гудение перешло на низкие частоты и постепенно затихло. Стыковка была завершена.

Мрачное предчувствие, свернувшееся вокруг позвоночника Дэйвиса, поползло от живота к голове. Пальцы Морн нервно сжимались и разжимались, словно ей хотелось вырвать клок волос. Внезапно просигналил интерком.

– Эй, задницы, на мостик! – самодовольным тоном приказал Саккорсо. – До этого нам было хорошо. Теперь будет еще лучше. Я научу вас любить порядок!

Морн тут же вскочила на ноги, словно не сомневалась в своих силах – или словно боялась впасть в беспомощное оцепенение. Ее мертвенная бледность и ужас в глазах терзали сердце Дэйвиса. Он поймал ее за руку и развернул к себе.

– Я могу сказать ему, что ты еще спишь. Ник поверит. Он не знает, какую дозу я тебе дал. Ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь.

«Я могу защитить тебя от его мести».

Она покачала головой.

– Это означало бы новое ожидание. Я хочу перемен. Каких угодно.

На ее губах промелькнула печальная улыбка.

– Оказывается, ты любишь меня больше, чем я думала.

Он не нашелся что ей ответить. Его потребность в действиях не оставляла места для спора. В любом случае, он не был уверен, кто из них станет действительным защитником. Сжав кулаки, Дэйвис направился к двери. Во время движения он почувствовал небольшую силу тяжести – легкое притяжение астероида, увеличенное гравитационными полями какого-то экспериментального оборудования. Когда Дэйвис открыл дверь, его ботинки коснулись палубы.

Замечательно! Это притяжение не позволяло двигаться нормально, но его вполне хватало, чтобы аннулировать навыки дрейфа в невесомости.

Дэйвис в длинном прыжке приблизился к трапу. Страх пульсировал в венах, как кровь. Он пришел первым. На мостике были только Энгус и Ник. Увидев его, Саккорсо оскалил зубы в роковой усмешке. Черные шрамы налились угрозой. Энгус сидел неподвижно – плечи сгорблены, голова опущена, будто он заснул над пультом.

Через несколько мгновений на мостике появилась Морн. Усмешка Ника стала шире.

– О, к тебе вернулся рассудок? – язвительно поинтересовался он. – Даже не знаю, горевать мне или радоваться по этому поводу.

– Лучше радуйся.

Голос Морн был тихим и спокойным. Похоже, она нашла какой-то уголок сознания, куда не проникала злоба Ника.

– Когда я в своем уме, ты можешь оскорблять меня. А это тешит твою душу.

Несмотря на явную слабость, она шагнула вперед, заслонив собой сына. Возможно, Морн бросала вызов Нику. Но он не обратил на это внимание. Его поглощало странное веселье. Страсть, пылавшая во взоре и затемнявшая его рубцы, создавала впечатление, что Саккорсо находился в экзальтации. Он тоже был недосягаем для простых эмоций.

Что-то случилось. Что-то важное и фатальное, как сообщение с «Карателя».

– Ты недооцениваешь меня, – ответил Ник. – Но в данный момент мне плевать на тебя. Пока ты спала, растеряв свои дурные мозги, игра стала на порядок интереснее.

– Почему? – одновременно спросили Дэйвис и Морн.

– О чем ты говоришь? – добавила она.

– Что случилось? – эхом вторил Дэйвис.

– Здорово! – со смехом произнес Саккорсо. – Мне это нравится. Вы так похожи, что могли бы быть близнецами. Я, пожалуй, покажу вас команде Бекмана. Пусть его ребята позабавятся, глядя, как вы читаете мысли друг друга.

– Отлично, – оборвала его Мика. – Морн и Дэйвис отвечают за развлечения. А что прикажешь делать нам?

Она стояла у трапа между Сибом и братом, словно нуждалась в их поддержке. Автохирург лазарета срастил кости ее черепа и наложил повязку. Ей было сделано переливание крови и проведен курс интенсивной терапии. Тем не менее рана требовала дальнейшего лечения. Мика выглядела слабой и непривычно хрупкой, словно сломала кость, которую не мог срастить ни один хирургический стол.

Вектор двигался медленно и осторожно. Очевидно, его суставы болели даже при незначительной силе тяжести. Повязка придавала порезанной ладони вид молотка, но он уже мог шевелить тремя пальцами. Впрочем, с таким оборудованием, как в лаборатории, он мог провести анализ вакцины и одной рукой.

В сравнении с ним Сиб и Сиро казались здоровыми людьми. Нервное расстройство и последствия паралича не повлияли на их физическую форму. Однако ввалившиеся щеки и черные круги под глазами Сиба создавали впечатление, будто страхи съедали его заживо. Сиро тоже был недоволен собой. Возможно, он винил себя за то, что позволил Нику забрать у него штык-парализатор.

– Вы пойдете со мной, – ответил Саккорсо.

Тон Ника был жалкой имитацией его прежней небрежности.

– Я планирую договориться с Бекманом о том, чтобы Вектор воспользовался его оборудованием. Вы будете сопровождать меня и выполнять мои приказы. Я хочу предупредить вас на тот случай, если вы надеетесь совершить какую-нибудь глупость. Вам придется делать все, что я скажу, – причем с радостью и усердием.

Он нажал несколько клавиш на пульте, отстегнул ремни безопасности и слегка приподнялся – ровно настолько, чтобы каждый увидел импульсный пистолет, прикрепленный к его поясу. Судя по всему, за эти несколько часов он успел посетить оружейный склад.

– Я не буду напоминать вам о том, что пристрелю любого, кто меня ослушается. Таких трахнутых героев, как вы, это, конечно же, не волнует. Но вам придется выполнять мои приказы. Иначе я заставлю Энгуса сделать с Морн кое-что неприличное. Еще вопросы есть?

Вектор и его спутники продолжали стоять у трапа. Мика поправила повязку и хмуро спросила:

– Я так понимаю, что Энгус и Морн не пойдут вместе с нами. А Дэйвис?

Саккорсо покачал головой.

– Он тоже останется здесь. Я скажу вам правду. Охрана лаборатории не знает о Дэйвисе, Энгусе и Морн.

Если бы не темные шрамы, его лицо могло бы показаться веселым и шаловливым.

– Я не отметил их в декларации Бекман и его люди считают, что на борту нас только пять. Это дает нам небольшое преимущество. Пока мы будем находиться на станции, Энгус подготовит корабль к старту, а в случае неприятностей окажет нам огневую поддержку.

Он повернулся к Термопайлу.

– Ты слышал меня, ослиная задница?

– Я слышал, – приглушенно ответил Энгус.

Его голос был скован узами кибернетического принуждения. Он даже не поднял голову, чтобы осмотреться вокруг.

– Хорошо, – произнес Саккорсо. – А теперь будь внимателен, потому что я не потерплю никаких ошибок.

Он говорил с ним так, словно других людей на мостике не существовало.

– Пятеро из нас уйдут. Мы не вернемся до тех пор, пока Вектор не разберется с этим лекарством. Все зависит от того, насколько он будет хорош. Сейчас он хочет извлечь какую-то выгоду от промедления. Но чуть позже Вектор поймет, что чем дольше он будет возиться с вакциной, тем больше страданий испытают его приятели.

Ник приблизился на шаг к Термопайлу.

– Все это время ты будешь следить за ситуацией на станции.

Склонившись вперед, он закричал:

– Ты слушаешь меня?

Дэйвис задержал дыхание. Энгус был слабым местом Ника – критической точкой, где планы Саккорсо могли рухнуть. Утратив контроль над киборгом, он потерял бы и корабль.

– Я слушаю, – не поднимая головы, ответил Энгус.

– Вот так-то лучше, – рявкнул Ник.

В уголках его губ, словно пена, собралась слюна, но он не замечал ее.

– Если ты подведешь меня, я вырву твое сердце! И ты знаешь, что я с радостью сделаю это!

Энгус промолчал. Он казался ожившим трупом. Его кивок походил на содрогание сломанной машины. Однако Ник был доволен.

– Следи за всеми коммуникационными и сканерными линиями, до которых сможешь добраться, – велел он Термопайлу. – Отслеживай информацию. Если ты поймешь, что нам грозит опасность, заряжай плазменную пушку и начинай шантажировать Бекмана. У «Трубы» хватит мощности, чтобы смести со скалы это чертово поселение. Динер не станет рисковать. Он считает свои исследования слишком ценными.

Саккорсо был прав. Динер Бекман совершил серьезную ошибку, когда позволил «Трубе» приблизиться к лаборатории.

Ник с усмешкой посмотрел на Дэйвиса и Морн. Его губы хищно изогнулись. Взгляд наполнился животной злобой.

– На все это время я отдаю тебе парочку Хайлендов. Они твои.

Дэйвис испугался, что его сердце остановится. Он услышал проклятия Мики и приглушенный кашель Сиба. Но эти звуки ничего не значили для него. На одно мгновение мир сжался в плотное кольцо и погрузился в темноту. В этой пустоте воспоминания о прошлом хлестали Дэйвиса по лицу, как черные крылья. Энгус с пультом зонного имплантата; Энгус, грозящий кулаками; Энгус с торчащим членом в открытой ширинке…

Бросив взгляд на Морн, он увидел, что кровь отхлынула от ее лица. Она держалась спокойно, словно могла вынести любое испытание. Но внезапная бледность щек и округлившиеся глаза выдавали ее панику.

Ник язвительно рассмеялся и похлопал Энгуса по плечу.

– Если компьютер в твоей злобной башке позволит тебе порезвиться с ними, то развлекайся, как хочешь. Я не возражаю.

«Мерзавец, – подумал Дэйвис. – Значит, ты не возражаешь?»

– Главное, не выпускай их из виду. И не позволяй им ни к чему прикасаться. Не давай им говорить друг с другом. Пусть они даже не надеются на перемены к лучшему. Дави их как блох!

Ник еще раз взглянул на Морн и внезапно добавил:

– Только не убивай эту парочку. Я еще не расквитался с ними. Тебе все понятно?

– Все понятно, – замогильным голосом ответил Энгус.

– Хорошо, – оскалив зубы, произнес Саккорсо. – Когда я вернусь, ты расскажешь мне обо всем, что тут было.

«Морн, помоги мне, – молил Дэйвис– Скажи, что делать. Мы должны как-то выбраться из этой ситуации». Мика и ее спутники по-прежнему стояли у трапа.

– Мне кое-что не ясно, – мрачно произнесла она. – Раньше ты говорил, что если мы не будем исполнять твоих приказов, Энгус надругается над Морн. Сейчас ты разрешил ему делать с ней все, что он захочет. Чем же ты будешь угрожать нам теперь?

Несмотря на слабость, она хотела дать Морн и Дэйвису какую-то защиту; она пыталась заставить Ника изменить свои инструкции. Саккорсо метнулся к ней, как разъяренный зверь.

– Ты просишь угроз? Пожалуйста! Любые шалости Энгуса – это чепуха по сравнению с тем, что я могу заставить его сделать.

Мика пожала плечами.

– Я не вижу большой разницы.

– А ты испытай меня! – переходя на крик и брызгая слюной, ответил Ник.

Мика с презрением посмотрела на него, но промолчала. Возможно, она на что-то надеялась – ведь Энгус не сказал Нику, как сделать новый пульт для зонного имплантата Морн. Хотя он мог приберечь это знание для самого себя.

Внезапно в разговор вмешался Вектор:

– Поступай как хочешь, Мика, но лично я собираюсь выполнять приказы Ника.

В его синих безмятежных глазах появился отблеск чего-то непостижимого. Дэйвис прошептал ругательство. Сиро отшатнулся, словно испугался еще одного предательства, – наверное, он ожидал от Шейхида моральной поддержки. Мика переместила вес с одной ноги на другую и, морщась от боли, взглянула на генетика.

– Меня не волнует, что Ник сделает с иммунным лекарством, – продолжил Вектор. – Я должен выяснить формулу. Мне просто хочется узнать, насколько я был близок к успеху, когда копы прикрыли проект «Интертеха».

– О чем ты говоришь? – возмутился Сиб. – Неужели тебе все равно, как будет использоваться вакцина?

Шейхид пожал плечами.

– Мои слова не такие бездушные, как это может показаться. Сама по себе формула бесполезна для Ника. Даже если бы я открыл ему все химические чудеса Галактики, он не смог бы синтезировать их без оборудования. Формула годится только для продажи. А каждая продажа – это метод распространения. Конечно, было бы лучше оповестить о формуле весь человеческий космос. Но ее продажа – это шаг в верном направлении. Чем больше людей узнает о вакцине, тем быстрее она станет общим достоянием. Такие открытия хороши уже своим существованием. Я буду содействовать распространению лекарства любыми доступными способами.

Он просто выжил из ума. Возможно, Вектор, как и Морн, надеялся на чудо, на счастливый случай. Скоро что-то случится. Но Ник отдал Морн для забав Термопайла. Никаких надежд больше не осталось.

Мика тихо прошептала:

– Вектор, этого недостаточно.

– Заткнись, Мика, – рявкнул Ник. – У нас нет времени для споров. Ты должна выполнять мои приказы! Так что лучше делай, что я говорю!

Он угрожающе сжал пальцы на рукоятке пистолета.

– Охрана лаборатории знает, что у нас на борту имеются раненые. Именно поэтому их служба безопасности не торопит нас. Они считают, что нам нужно время на сборы. Однако, если мы не поспешим, они начнут задавать вопросы. Плохие вопросы, на которые я не хочу отвечать. Ты должна выполнять мои приказы. Или мне придется отстрелить от твоего брата несколько кусков, чтобы научить тебя покорности.

Мика была упрямой женщиной. Она сделала шаг вперед, словно хотела заслонить собой Сиро. Ее здоровый глаз свирепо сверкнул из-под повязки. Но вскоре она поняла, что ничего не может сделать. Ее воинственность угасла.

– Прости меня, Морн, – со вздохом сказала она. – Я не знаю, что еще придумать. Он сильнее меня.

– Не упрекай себя. – Голос Морн сохранял спокойствие, хотя ее взгляд был полон обреченности. – Я бы приняла такое же решение.

«А я бы не принял», – хотел возмутиться Дэйвис. Однако он оставил эту реплику при себе. Юноша не знал, что делать.

Внезапно динамики на мостике издали треск, и суровый голос объявил:

– «Труба», это Центр. Вы попросили разрешение на стыковку, а сами не выходите. У вас какие-то проблемы? Может быть, вам нужна помощь?

Ник выругался, подскочил к командному пульту и включил микрофон.

– Центр, это капитан Саккорсо. Простите, что заставил вас ждать. Вектор и Мика нуждались в медицинской помощи, и я разрешил им сходить в лазарет. Они уже готовы. Через пять минут мы откроем воздушный шлюз.

Диспетчер Центра неискренне ответил:

– Мы вас не торопим. Чувствуйте себя как дома. Динамики щелкнули и замолчали. Саккорсо отключил микрофон.

– Все! Шевелитесь!

Он грозно повернулся к трапу. Несмотря на медлительность движений, Ник казался проворным и уверенным в себе. Его шрамы въелись в щеки, как полоски кислоты. От него буквально веяло жаром.

– В лифт, – приказал он Мике и ее товарищам. – Живо!

Его оппоненты колебались лишь секунду. Быстро переглянувшись, они оттолкнулись от перил и направились обратно в коридор. Дэйвис не хотел отпускать Ника: он боялся за Морн и должен был что-то сделать.

– Подожди минуту, – настойчиво окликнул он. – Ты так и не сказал нам, что случилось. Чем ты так возбужден? Что произошло?

Он думал, что Ник не ответит. Саккорсо находился в странной экзальтации. Скорее всего, он пренебрег бы любой другой репликой, но этот вопрос вызвал у него реакцию, которая удивила Дэйвиса. Ник выглянул в коридор и убедился, что Мика и ее спутники вышли из зоны слышимости. Затем он сдавленно рассмеялся и быстро, почти спазматически, сжал кулаки.

– Сорас, – сказал он.

Казалось, что это имя застряло в его горле Ник нервно икнул и повторил:

– Чертова Сорас Чатлейн!

Мгновение он не мог дышать от переполнявших его эмоций. Возможно, его душила радость.

– Она здесь!

Дэйвис хотел закричать: «Неужели „Планер“ рискнул пристыковаться к станции? Ведь Сорас работает на амнионов!» Но он промолчал, вспомнив женщину, которая порезала щеки Ника – порезала, потому что не сочла Саккорсо достойным противником. На Малом Танатосе она допрашивала Дэйвиса. Билл велел ей в случае необходимости прибегнуть к пыткам. Однако она не пошла на такую крайность. В тот момент Сорас решила обойтись без жестокости. Но он верил, что Чатлейн могла оказаться страшным палачом. И она наверняка подвергла бы Дэйвиса ужасным пыткам, если бы Энгус не похитил его из камеры… Энгус, ставший теперь куклой Ника; сломленным и жалким человеком; рабом, которому разрешили «порезвиться» с Дэйвисом и Морн.

Ник быстро вернулся к пульту помощника, схватил Термопайла за волосы и рывком приподнял опущенную голову киборга. Казалось, что все его тело излучало злобу, когда он склонился вперед и снисходительно похлопал Энгуса по щеке.

– Развлекайся, урод, – с хриплым смехом произнес Саккорсо. – Ты же знаешь, такая возможность бывает не каждый день.

Он усмехнулся Морн и Дэйвису, затем сделал заднее сальто и, картинно перекувырнувшись в воздухе, опустился на ступени трапа. Помахав рукой, Ник направился к лифту. Через некоторое время Дэйвис услышал гул сервопривода и шум раскрывшихся дверей кабины. Еще через несколько секунд лифт помчался к воздушному шлюзу. Ник и его команда отбыли на встречу с Динером Бекманом.

Дэйвис и Морн остались наедине с Термопайлом: для юноши он был отцом, для женщины – чудовищем, разорвавшим ее жизнь на части. Дэйвис сделал шаг вперед и занял позицию между Морн и Энгусом. Мать положила ладонь на его плечо. Возможно, она хотела успокоить сына, удержать его или напомнить о том, что нуждалась в поддержке близкого человека. Ее пальцы сжались в плотном захвате, словно она не могла найти для себя другой опоры. Термопайл не двигался. Он согнулся над пультом, как сломанный агрегат – марионетка с обрезанными нитями. Жесткие требования программного ядра лишили его воли, надежды и цели.

– Ну что же ты, Энгус… – внезапно сказала Морн. Ее голос был сиплым от беспомощного вызова. Она содрогалась от жутких воспоминаний.

– Давай, начинай. Покажи нам свою худшую сторону.

Сердце Дэйвиса забилось, как пойманная птица. Он инстинктивно приготовился к драке.

По телу Энгуса пробежала дрожь. Услышав слова Морн, он поднял голову. Его руки неловко мяли застежку ремня. Одна нога подогнулась от судороги. Он медленно выпрямился в кресле и, как потерявшийся ребенок, испуганно осмотрелся по сторонам. Увидев Морн и Дэйвиса, Термопайл отшатнулся. Казалось, что их лица поразили его до глубины души. Они находились всего лишь в двух метрах от кресла, но он щурился, словно не мог их узнать. Энгус начал задыхаться. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась, как будто он оказался в скафандре без воздуха. Желтые глаза потускнели от боли. Лицо побагровело. Пальцы согнулись, царапая ткань костюма. Внезапно он поднял руки и ударил себя ладонями по щекам. Дэйвис непроизвольно вздрогнул. Морн еще сильнее вцепилась в его плечо.

Энгус пытался что-то сказать. Он прилагал такие усилия, словно от этой фразы зависела вся его жизнь. Но Термопайл не мог произнести ни слова. Ему мешало затрудненное дыхание. Дэйвис в отчаянии наблюдал за его конвульсиями. Энгус еще раз ударил себя. Еще и еще. Затем давление внутри него прорвало какую-то преграду, и он, заскрежетав зубами, проревел:

– Я не твой сын!

Его голос поднялся до раздирающего крика. Казалось, горло Энгуса рвалось от триумфа или дикого отчаяния.

– Я не твой недоделанный сын!

Через миг он зашелся в приступе кашля, который больше походил на горькое рыдание.