Грани будущего (*30 иллюстраций)

Глава 10 Сталкериада

Окраина Уссурийска.

Весь состав был наглухо задраен. Все закрыто, кроме задней двери, где отныне беспрерывно включена система обеззараживания. Теперь — надолго — вход-выход только через неё.

Весь личный состав облачен в костюмы персональной химзащиты. У всех под рукой противогазы. Вроде бы система очистки воздуха функционировала с максимальной нагрузкой, прогоняя воздух с улицы через надежные, проверенные фильтры, но чем чёрт не шутит? Вдруг радиационный фон будет такой, что ни одна система не спасет?

Завхоз Зёма без раздумий лил драгоценное топливо в генераторы, заставляя те работать на полную, чтобы давать необходимую энергию обеззараживающей камере, системе воздухоочистки и фонарям на вышках и лбу «Варяга». Сами пулемётные турели были опущены и щели на потолке — временно замазаны.

Чем ближе был Уссурийск, тем чаще глаза каждого члена группы смотрели на счетчики Гейгера, где стрелка неуклонно ползла к красной черте. И каждый почти физически ощущал, как невидимые излучения проникают через железо вагона, пропитывают вещи, еду, пусть и наглухо запрятанную в ящики, по-наивному укрытые, накрытые, завёрнутые.

Вроде бы состояние герметичности сохранялось: гудели воздухоотводы, надёжно была прошита каждая щель любого из вагонов и закрыты все двери. Но любой член экспедиции знал, что броня между вагонами шла внахлест и никакой монтажной пены не хватит, чтобы залатать все щели. Да и какова должна быть толщина броневого листа, чтобы выдержать на себе весь радиационный гнев?

И всё же надежда на лучшее теплилась. Экспедиция должна проскочить.

Пий без устали кидал поредевший уголь в топку, а Кузьмич впервые разогнал паровоз до предела. Локомотив мчался по рельсам без раздумий — в дождь, без страховки. Скорость была такая, что вряд ли спасет стоп-кран, если сталкер обманул и рельсы повреждены. Стоило на путях оказаться чему-нибудь покрупнее кирпича — и дорога всем прямиком в небо.

Вынужденный риск.

Поезд мчался на пределе, преодолевая опасную территорию. Наружные радиометры хрустели, прыгая по красной полоске, а внутренние подошли к опасной близости и дергались в сторону повышения.

Брусов отгонял от себя тяжёлые мысли.

«Нет, дед прошёл. Сам прошёл, в одном костюме. Значит, и мы должны. Не поезд защитит, так старый добрый АРК-11 и противогазы».

1 Антирадиационный костюм первой модели. Состоит из полукомбинезона и капюшона. Надежно укрывает жизненно важные органы человека. (Прим. автора)

Но все меры предосторожности казались несущественными. Боязнь радиации, воспитанная за годы подземного обитания, впиталась в кровь.

— Всем одеть противогазы, — адмирал отдал приказ по рации как можно более спокойным тоном. Но нервное напряжение выдавало. Голос был как не свой. — Группе добытчиков приготовиться к выходу.

Команда распределилась по вагонам. Люди шустро натянули на головы противогазы.

Колеса стучали по рельсам, все сидели как на иголках. Костюмы радиационной защиты труднее всего надевались на гостей. О четырёх наростах-модулях на руках пришлось забыть и снять их. Без них четверо ощущали себя совсем беззащитными, и речь даже зашла о том, чтобы снять костюмы, но на это не решились. Потому к схрону отправились только парни: Зёма и Демон. Противорадиационные средства налезли поверх «саламандр», как майки на толстяков. Брусов выдал каждому из парней по автомату, чтобы не чувствовали себя безоружными.

К удивлению адмирала, мальцы за пару минут разобрали-собрали автоматы, сказав загадочную фразу: «Да мы в такое играли уже». Сергеев тут же назвал их обученными диверсантами и посоветовал держать поближе. Впрочем, вполголоса, по инерции.

Ольха с Вики припрятали модули парней поближе, готовые в случае чего снять АРК и надеть модули. Бережёного бог бережет. К тому же дополнительная атака-защита личному составу никак не могла помешать.

Брусов ощутил беспощадное желание почесать нос. В противогазе хуже ощущения нет. Но не решился снять его, только молча скривился. Понимал, что главное — не говорить об этом вслух, иначе носы зачешутся у всей группы. По инерции.

Потянулись минуты.

Дождь стучал по крыше. Кого молить, чтобы он смывал хотя бы часть радиации? Или он сам её порождение? Адмирал хотел обсудить это с Зёмой, но парень и без того трясся перед походом, нервно отвечая на вопросы рыжего друга. Доктор и учёный, напросившись добровольцами в группу риска, были необходимы в походе, и он взял бы их без всяких просьб. Хотя физик смотрелся бы в походе лучше, чем ботаник, но Вики могла задержать группу. Не выглядела выносливой.

Громко стучали колеса. Руки непроизвольно сжимали оружие. Оно — как оберег от злых духов. Половина молодежи анклава верила в злых духов радиации. Невидимые, но по-настоящему злые, они забрали больше жизней на их глазах, чем голод, разбой, насилие и прочие беды.

Время ползло… Казалось, вагоны стали шататься чуть меньше. Нервы натянулись. Кузьмич явно замедлял скорость, получив установку остановить состав для высадки группы в городской черте. Сам состав, по плану, помчится дальше и будет ждать добытчиков в относительно безопасной зоне, где радиация перестанет «жрать» железо, — за городом. Там безопасная зона. По словам сталкера-деда. Но наступит она не ранее, чем через пять-семь километров от центра города. В районе развилки, где железнодорожная трасса делает ответвление в сторону бывшей китайской границы. В том районе всё равно надо делать остановку, чтобы по ошибке не уехать в Поднебесное царство, где правит её величество Радиация, — в Китай.

Брусов поднялся, выходя из купе. Ленка Смирнова с несколькими девушками, входящими в походную группу, вышла следом. В костюмах полной химической защиты различие между полами стиралось. Забывали, кто перед тобой, — мужчина или женщина. Разве что мужик больше полезного груза мог утащить — плечи крепче. Но всем одинаково тащить на себе 11,75 килограмм веса. Именно столько весил АРК-1, обеспечивая безопасные сорок часов в зоне повышенной радиации.

Сталкер не обманул: счетчики ещё хрустели, но показания наружных радиометров поползли влево от красной черты. Внутренние же датчики стойко задержались на допустимом показателе, успокаивая нервы и сердце. Скорее всего, фон над городом — «подарок» со стороны Китая. Сколько помнил Брусов, никогда в плане экологии ничего хорошего из Китая не приносило. Словно радиоактивная свалка по ту сторону речки была у соседа всегда.

Большинство людей вызвалось идти к схрону добровольно. В салоне оставили Кузьмича, почти всех девушек (включая гостей) и раненого Артёма для охраны «Варяга». Помимо военспецов, сталкеров-рейдеров, рабочих, технарей и ученых, в поход напросился Пий. Пацану, решил Брусов, пройтись полезно. Хоть и в бронике с каской под костюмом радиационной защиты, что ещё добавляло пару килограммов груза. Вместе с оружием все и так несли на себе уже по пятнадцать килограммов. Сколько при этом можно было унести полезной нагрузки обратно? Сколько сил и смекалки хватит.

Брусов и сам надел лёгкий бронежилет. Прохудившийся за годы, частью с отсутствием кевларовых пластин, он весил едва ли полтора килограмма. Но, вдобавок к имеющемуся весу снаряжения, и этого хватало, чтобы пойти испариной ещё в вагоне, и адмирал подумывал, как бы не измаяться одышкой еще до схрона. Народ не оценит.

Группа растянулась вдоль рельс и шпал в розовом вагоне. Первая пятерка зашла в обеззараживающую камеру. Ресурс той не позволял принимать большее количество человек одновременно. За стеной хлопнула дверь, выпустив людей. Тут же камера заработала, принимаясь с гудением откачивать зараженный воздух. Зелёная лампочка вспыхнула почти минуту спустя. Брусов вошёл со второй группой. Спрыгнув на шпалы вместе с Зёмой, Демоном, Богданом и Ленкой, адмирал закрыл за собой дверь и тут же услышал возобновившееся гудение камеры, которая подготавливала себя для принятия еще пяти человек.

Гостям достались АК-74 в заводской смазке и по пять рожков на брата. Рожки закрепили изолентой на запястьях. Под костюмы их не спрятать и не достать в зараженной зоне.

Взгляды под противогазами посуровели.

В анклаве с малых лет знали, как обращаться с оружием. Раньше, чем учились читать и писать, изучали автомат. Но при взгляде на лица подземных парней без оглядки на костюмы, что спрятались под радзащитой, можно было подумать, что те тоже готовы убивать по первому приказу.

«В какие игры вы там под куполом играете?» — подумал Брусов.

Дождавшись группы, отправились в дождь на поиски приключений. Каждый знал, что поход опасен, но эта игра определенно стоила свеч. Хотя бы по рассказам деда Таранова.

Растянувшись в линию, люди торопливо побрели вдоль железной дороги. Серый, мрачный полдень навевал унылый настрой. Поднялся ветер, подгоняя в спины. Нужно было вернуться по шпалам немного в город и пройти порядка пяти километров в самом городе, прежде чем подобраться к необходимому месту. По расчётам, затемно должны успеть туда и обратно, если судить по старым картам города. Но те давно не соответствовали действительности.

Кузьмич, получив команду по рации, погнал состав дальше. Туда, где был приемлемый радиационный фон. Вскоре группу и состав будет разделять более десяти километров. Рация перестанет брать, и начнутся несколько часов томительного радиомолчания.

Брусов брел третьим, периодически поправляя лямки почти пустого рюкзака. Автомат в руках, изолентой к прикладу примотан запасной рожок. В сумме с собой — девять полных рожков. На рейд должно хватить. На дне рюкзака лежали несколько сменных комплектов к противогазу и пара рожков с бронебойными. Всё остальное было прилажено к внешней стороне рюкзака за отсутствием карманов на костюме химзащиты: основные рожки на автомат, нож, гранаты, счётчик, прыгающий стрелкой на красной линии, персональный медпакет. Всё это можно было условно считать одноразовым.

Зёме помимо прочего досталась и аптечка. Он не роптал, «саламандра» тонизировала мышцы, давая ему небольшой бонус к подвижности.

Первым шёл майор Сергеев, вторым сержант Ряжин. В их руках не было оружия (автоматы покоились за спиной), но они держали плотные мешки с чем-то непонятным для адмирала. Когда же майор остановился и аккуратно извлек из мешка мину, все встало на свои места — подарки несли.

— Значит так, народ. Мы вдоль линии возможного отступления будем мины и фугасы ставить. Если назад будем драпать, кто наступит — я не виноват. Ставлю между обоими рельсополосами, так что бежать обратно лучше внутри попутки или встречки, но никак не в центре между ними. С первого раза все запомнили? Дебилов в группе не наблюдается? — как по полочкам разложил майор, докричавшись до каждого. — Повторяю — отступать только по встречке и попутке! Если не хотите потом искать свою половинку.

— Майор, ты ставь только так, чтобы рельсы не повредить, — напомнил Брусов. — Ставь даже так, что вообще заберем мины на обратном пути, если не придётся использовать. Мины всегда пригодятся.

— Батя, но фон же, — напомнил старлей Богдан.

Сергеев перехватил взгляд адмирала. Серых глаз за противогазом почти не было видно.

— Само собой, командир, заберём. И урон путям минимальный, и самим ещё пригодятся в случае чего. Мы с минером Ряжиным задержимся немного, догоним вас на перроне. Идите.

— Добро.

Люди вновь растянулись в две линии вдоль рельс. Теперь группу вёл адмирал, бодро вышагивая во главе отряда до самого железнодорожного вокзала Уссурийска.

Ещё на перроне глазам предстала унылая картина. Наскучивший меланхоличный дождь только добавлял ей печали: от здания железнодорожного вокзала остались только руины. Оттаявшие кучи строительного мусора с торчащими шпалами, плитами, кусками ржавых арматур напоминали заброшенную стройку. Сам перрон был весь в воронках, местами обугленный. Знал он и взрывы, и пожары. Кто же здесь вёл боевые действия? С кем? Искатели добивали выживших людей в первые годы? Об этом думали все, но молчали. Говорить в противогазах было неудобно, и дождь глушил слова. Оставалось только орать, срывая горло, отдавая приказы.

Ответы могли дать лохмотья одежды на перроне, там же лежали части костей. Фрагмент скелета, по беглому взгляду Зёмы, говорил ему, что его обладатель был уничтожен либо очень крупным тигром, либо осколками гранат. На костях были характерные царапины от когтей или осколков.

— Бедняга. Шалости зверья, — нарушил молчание старший лейтенант Богдан Бессмертных. — Сталкер?

Ленка подошла поближе, пошуршала ногой в лохмотьях одежды, ответила:

— Какой тебе сталкер без комбеза? Гражданский какой-то.

— Да при чем тут гражданский? — праведно возмутился старлей. — Тех давно и скелетов бы не осталось, а этот брошен в этом году… или том.

— Может, оттаял под дождем? — продолжила спор капитанша. — Тогда плюс-минус десять лет. Так?

— Хватит гадать, — буркнул адмирал. — Смотрите в оба. То, что его сожрало, может быть ещё здесь. Искатели часто придерживаются своего района обитания. — Брусов приблизился к Богдану, сказав как можно тише: — Тут вполне может бродить то, что оставило глубокие следы ночью. Гляди в оба. Самое мощное вооружение у нас — ручные пулемёты и гранаты. Надеюсь, что хватит.

— Я тоже надеюсь, что не зря ПТУРы с РПГ забыли. Я бы не донёс. Это вон Гордеев здоровяк. — Богдан кивнул на дюжего младшего сержанта с косой саженью в плечах. Он легко тащил на себе ручной пулемёт Калашникова, не вспотев.

Все как-то даже собрались, принялись оглядываться по сторонам, обращая внимание на каждую мелочь. Жаль, что дождь глушил все отдаленные звуки и видимость сокращал на порядок. Группа для имеющих чутье была как на ладони, а сами они мало что видели-слышали.

— Долго там Сергеев с Ряжиным плестись будут? Ленка! — крикнул Брусов.

— Да, батя? — отозвалась капитанша.

— Возьми стрелка, и займите удобную позицию на привокзальной площади. Одна рация остается у вас. Будете прикрывать в случае чего. Дождитесь Сергеева с Ряжиным. Мы пойдём дальше. Нечего время терять.

— Хорошо, — она кивнула младшему сержанту. — Пойдем, здоровяк, гнездо совьём.

Богатырь действительно был широк в плечах, и адмирал даже подумал посоветовать ей взять другого, этот вроде как должен из схрона утащить больше, но, заметив его нерасторопность, решил, что лучше этому медведю действительно прикрывать снайпера.

Гордеев кивнул и покорно побрел за той, что была выше по званию.

Четверо отделились от группы, прочие побрели вдоль мёртвых улиц и пустых серых домов, поглядывая на потускневшие корпуса машин, уничтоженный временем асфальт и разбитые стеклопакеты витрин. Покосившиеся вывески и прочая разруха, царившая в некогда цветущем мирке, не добавляла красок. Единственным ярким цветом выделялась ржавчина. Вся прочая палитра радуги сошла на нет, оставив только чёрный и серый тона. Монохромный мир унылого дождя навевал одно желание — поскорее вернуться в родной вагон, в милое сердцу купе.

Адмирал достал карту, пытаясь сориентироваться по оставленным указаниям деда. Низкие тучи, как нарочно, затянули небо, сделав мир настолько сумрачным, словно солнце уже зашло. А ведь был самый полдень. Потускневший от времени листик бумаги, как бы тщательно ни прикрывал его Брусов от косого дождя, все же намок. Карандашные наброски схем улиц расплылись. Они и раньше-то не были чёткими после каракулей сталкера, теперь же и вовсе представляли унылое зрелище.

— И где этот чёртов банк? — забормотал адмирал, больше оглядываясь по сторонам, чем глядя в никчемные расплывшиеся схемы. — Рассыпаться по периметру. Ищите какое-нибудь крепкое здание. Но далеко друг от друга не уходить, держать друг друга в поле зрения! От банка идём к центральной площади!

Пока все тащились по рельсам, дождь шёл. А теперь он просто лил, повторяя вчерашнее издевательство. Разве что под костюмом ливень ощущался не так явно. Но это было слабое утешение для тех, кто от ближайшего тепла находился в десятке километров.

Группа зашла вглубь города и обомлела от перемен. Мёртвый город здесь поражал отсутствием выбитых стекол и гор мусора. Центральная часть города была как живая, словно брошенная совсем недавно. В то же время на улицах не видно было ни единого существа, кто мог бы следить за порядком.

— Здесь тоже был анклав? Кто мог следить за чистотой? — послышалось от Демона.

— Был, — кивнул адмирал. — Мог. Но я не помню такую чистоту у нас во Владивостоке.

Богдан подбежал, тыкая пальцем вглубь улицы. Отделение банка запряталось в старом здании. «Сталинка» — желтоватое двухэтажное здание с высокими потолками —выглядела живее прочих, более новых зданий, которые строили не как возможные бомбоубежища.

Отрядом вышли на главную площадь, где, согласно рассказу сталкера, находился центральный вход в подземное бомбоубежище. Оно стало последним домом для вымершего Уссурийского анклава.

— Так, теперь ищем бомбоубежище. И людей. Если вокруг чистота, то где-то есть ее причина, — приказал адмирал.

Отряд рассредоточился по площади, и тут же с разных сторон посыпались сообщения о следах на размокшей земле.

— Кай Саныч, смотрите… — подошёл к адмиралу Пий, тыкая в сторону.

Брусов присмотрелся, разглядывая множественные следы на земле. Они походили на детские, словно были оставлены маленькими сандаликами. Дождь затер многие, но некоторые были достаточно глубоки, чтобы хорошо разглядеть их.

— Дети? Откуда здесь дети? Искать взрослых! — послышалось от адмирала.

— И так много, — добавил обескураженный Зёма.

— Командир, вот он! — Богдан указал не на след взрослого, а на вход в бомбоубежище.

— Отлично, подтянулись все сюда!

Все собрались возле больших массивных дверей, способных выдержать прямое попадание бомбы. Открывались они довольно свободно, присыпавший створки мусор можно было разгрести за несколько минут уборки. Пустяки для десятка человек.

Что было совсем странно — у входа вообще не было льда! Это означало, что недавно внешней дверью пользовались.

— Не нравится мне это, — высказал общую мысль лысый прораб Алфёров. — Чистота, ухоженность. Город у вокзала казался привычней.

— Дед же сказал, что лазил сюда с группой, — добавил Зёма. — Если он живой, то всё не так уж и плохо. Могли и ещё люди выжить. Ещё и с детьми.

— Ага, так лазил, что тушенки у нас просил, — буркнул Брусов, уже внутренне согласный с майором. — И напарников всех растерял. А в радиации с детьми самое то жить.

Адмирал повернулся к старлею:

— Бессмертных, организуй круговую оборону. Треть остается здесь. Прочие — за мной. Спускаемся.

За дверью оказалось ожидаемо темно. Если и лазил кто-то, то об освещении не заботился. Пришлось использовать ручные фонарики, работающие от самозавода. Те высвечивали маленькими лучиками света лестницу, ведущую вниз, и серые, обшарпанные от времени стены.

Народ ломанулся вниз по лестнице, спеша к складам с провизией.

— Под ноги смотреть! Вдруг растяжки! — на ходу бросил адмирал, вспоминая о технике безопасности. — Не спешим на тот свет!

Лестница, однако, без всяких сюрпризов привела группу к ещё одной массивной двери. Брусов снова посмотрел на радиометр и отметил закономерное пониженное содержание радиации. Когда же Пий с Демоном вдвоем открыли вторую дверь, внутри помещения радиационный фон был вовсе в пределах допустимого.

— Добрались, наконец, — раздался неожиданный голос из темноты сбоку.