Гранд-адмирал. Том 1

Глава 53. Реванш. Часть первая

Девять лет, шесть месяцев и девятнадцатые сутки после Битвы при Явине…

Или сорок четвёртый год, шесть месяцев и девятнадцатые сутки после Великой Ресинхронизации.

Адмирал Новой Республики Раджаб происходил из расы мон-каламари. И естественно являлся обладателем характерных для его вида черт — большой головой, огромными глазами и отринутым миролюбием, присущим выходцам с Дака до проведения репрессий со стороны Галактической Империи. Потому, он, как и многие другие мон-каламари практически сразу поддержали Альянс за восстановление Республики, заполнив множество вакантных мест офицеров различных звеньев. Уж в чём-чём, а в тактике и сообразительности мон-каламари прекрасно разбирались.

Наверное по этой причине адмирал Раджаб несмотря на смещение Главнокомандующего адмирала Акбара и царящее в верхах Вооружённых Сил Новой Республики засилье ботанов, продолжал командовать эскадрой, охраняющей в прошлом одну из самых секретных верфей Альянса — верфи Хаста.

И сейчас, восседая на борту своего флагмана — звёздного крейсера МС80, построенного его народом, он наблюдал за тем, как заканчиваются ремонтные работы над семью однотипными кораблями. Их системы в порядке, их двигатели отрегулированы, оставалось лишь завершить восстановление пробоин на корпусах, но это уже мелочи. С этим трудолюбивые работники — военные инженеры мон-каламари справятся за сутки. Не то, что набранные по объявлению разумные, нанятые для того, чтобы ускорить процесс введения в строй остальной техники, что простаивала на верфях долгие годы.

В том числе и трофейный звёздный разрушитель типа «Имперский-I» под названием «Освободитель», которым несколько лет назад довелось командовать самому Раджабу. Прежде он, как и стоящий рядом у достроечной стенки его одноклассник «Избавитель» в прошлом носили, соответственно, другие названия. «Обвинитель» и «Судья». Новая Республика захватила их во время Битвы при Эндоре. Их планировали использовать в качестве провокации для атаки Имперских Осколков, что должно было вынудить последние сцепиться друг с другом. Однако нападение имперцев на верфи, где звёздные разрушители заканчивали свою подготовку перед предстоящей миссией внесло свои коррективы. Оба корабля в значительной мере пострадали во время нападения, что сорвало планы. Нет, их без сомнений отремонтировали, и они прошли ещё славный путь в составе флота Альянса повстанцев и Новой Республики. Но после уничтожения государства самопровозглашённого имперского военачальника Зинджа, корабли серьёзно пострадали и нуждались в капитальном ремонте. Который, к сожалению, Новой Республике был не по карману.

С тех пор корабли долгое время находились в ремонте — у молодого правительства не хватало денег на закупку необходимого оборудования на чёрном рынке. Но недавнее открытое присоединение «Верфей Куата» к Новой Республике открыло для Корусанта рынок запчастей для звездолётов имперского производства…

И в скором времени, как только через пару дней с Дака прибудут транспорты с башенными установками и орудиями для батарей, полноценные экипажи и необходимая для полётов амуниция, топливо и прочее, корабли будут возвращены в строй. Новая Республика в прошлом и без того немало потеряла превосходных звездолётов. Так что, можно было бы сказать, что ботаны сделали хорошее дело. В коем-то веке.

Адмирал Раджаб, вдохнув приятный влажный воздух на борту своего корабля, бросил взгляд на данные с обеих верфей.

Сразу видно, что в деле принимали участие инженеры мон-каламари.

«Освободитель», пусть и не получил восстановленную протонно-лучевую пушку, которая у него имелась на момент нахождения корабля в составе Имперского флота, всё же кое-чем интересным обзавёлся. Шесть пусковых установок для протонных торпед, обновлённые системы сканирования и заменённые по всему кораблю датчики. Гипердвигатель второго класса был заменён на полуторный, что увеличило скорость корабля во время межзвёздных прыжков. Но главное заключалось совсем в ином. Наконец-то свершилось то, над чем долгое время бились инженеры верфей Хаста, всё же было получено. Теперь для этого корабля не нужно более тридцати семи тысяч разумных. Мон-каламари не просто так называют лучшими кораблестроителями Новой Республики.

Теперь, для управления «Освободителем» и «Искупителем» достаточно чуть более двадцати восьми тысяч разумных для комплектования экипажа. Всего в шесть раз больше, чем минимально необходимое по имперским стандартам для передвижения и маневрирования корабля, да дополнительные специалисты, артиллеристы и техники. Сам минимально необходимый экипаж, требующийся для того, чтобы корабль банально мог переместиться из пункта отправления в пункт назначения без того, чтобы стать жертвой обстоятельств и задействовать в случае нападения минимально возможное количество артиллерии.

Максимальная автоматизация, которую мон-каламари применяли на своих кораблях, подошла, пусть и не в полном объеме, и к имперским звёздным разрушителям. Теперь Новой Республике не потребуется годами тренировать огромные экипажи ради обслуживания имперской техники. Годы ожиданий того стоили… Как только оба корабля войдут в строй и пройдут все необходимые испытания, эта модернизация, сохраняющаяся пока в секрете, разойдётся по всем флотам…

Жаль, что не удалось восстановить технологию протонно-лучевой пушки. Это мощное оружие, которым был оборудован «Освободитель» в годы службы в имперском флоте, серьёзно пострадало. Новая Республика не желала восстанавливать этот проект, поскольку он был уменьшенной и менее разрушительной версией суперлазера «Звезды Смерти». Но тот урон, который эта пушка могла наносить корпусам звездолётов противника, впечатлял. Правда и энергии требовалось на её запуск столько, что порой корабль не мог вести стрельбу из обычной артиллерии, а дефлекторы проседали настолько, что становилось страшно за судьбу самого корабля. Не говоря уже о том, что дальность стрельбы у этого оружия, запитанного от корабельного реактора солнечной ионизации, не превышала дальности простого турболазера. Из чего следовало, что один залп из этой пушки мог обесточить корабль перед огнём противника. Не говоря уже о том, что стоимость ремонтных и исследовательских работ по этому проекту оставалась недосягаемо огромной — несколько миллиардов за одну установку. Если для самой Галактической Империи подобные пушки не ставились на каждый встречный звёздный разрушитель, что говорить про Новую Республику, которая не обладала подобными финансовыми ресурсами ни в прошлом, ни сейчас.

Поговаривали, что подобного рода пушка имелась на борту захваченного контрабандистом Бустером Терриком звёздного разрушителя, переименованного им в «Искатель приключений», однако достоверной информации об этом не имелось. Возможно, что это было очередной порцией слухов, которые распускал преступник, может быть…

— Адмирал, — вывел его из раздумий голос командира флагманского корабля. — В систему вошёл корабль.

— Классифицировали?

— Да, это Е-9 «Исследователь». Передают опознавательные сигналы. Название «Изящная леди», — ответил командир звёздного крейсера, собрат мон-каламари. — Капитан…

— … с длинным и лёгким, словно прибрежный бриз именем, — улыбнулся адмирал. — Прибыл курьер с деликатесами из дома. Пусть направляется к диспетчерской станции.

— Так точно, сэр, но… — командир крейсера запнулся. — Мы регистрируем, что с этого корабля ведётся передача…

— Наверное обменивается сообщениями с диспетчерской? — предположил Раджаб, бросив взгляд на оборонительное построение, которое он избрал для защиты обеих орбитальных верфей и кладбища имперской техники на поверхности Хаста. Корректировка, которую он произвёл для того, чтобы держать под контролем всё пространство вокруг станций. Урок, выученный после нападения имперцев на планету Кай Фел.

Расположенные в одной горизонтальной плоскости верфи защищались «сверху» станцией типа «Голан III». Две станции первого поколения располагались слева и справа от верфей, в то время как станция второго поколения держалась «снизу» от мастерских, заполненных техникой.

Шесть звёздных крейсеров мон-каламари расположились для максимальной эффективности обороны. Четыре — в пространстве между станциями два других — флагман и ещё один корабль — впереди, чтобы имелась возможность принять первый удар на себя. Не то, чтобы мон-каламари достоверно знал о том, что имперцы нападут непосредственно на его флот, но стратегия требовала от него обезопасить станцию со всех сторон возможного нападения. Тот, кто не учит уроки истории, обречён их повторить. Так что размещение кораблей и станций вокруг ремонтных мастерских подобно граням пятиугольной пирамиды, где флагман и соседний с ним мателот выступали «вершиной», а обе ОРВ первого типа, застывшие внутри них практически отремонтированные звездолёты и разгруженные средние транспорты — «основанием», являлось наиболее приемлемой и подходящей для отражения атаки формой оборонительного ордера.

— Никак нет, сэр, диспетчерская отвечает, что вектор они уже передали. С кем общается «Изящная леди» — не понятно.

— Нарушение периметра безопасности, — нахмурился адмирал Раджаб. Каждый из фрахтовиков знал, что в пределах звёздной системы запрещено пользоваться системами дальних коммуникаций. — Направьте к кораблю патрульные истребители…

— Возмущение гиперпространства! — донеслось новое сообщение. — Крейсер-тральщик типа «Иммобилайзер-418»! Активированы гравитационные поля! Сэр, это захваченный у нас тральщик! В Имперском флоте значился как «Чёрный аспид»!

— Боевая тревога! — пробасил адмирал Раджаб. О, он прекрасно знал, что именно так имперцы начинали свою атаку на планету Кай Фел. — Всем кораблям поднять истребители и бомбардировщики! Сообщить конвою с припасами и на Дак — имперцы напали на нас!

— Два звёздных разрушителя типа «Интердиктор»! — новый доклад. — Вышли из гиперпространства слева и справа от крейсера-тральщика на пределе действия его гравитационных рукавов! Активируют собственные проекторы!

— Сэр, весь флот находится в зоне блокирования работы гипердвигателей!

— Мы не собираемся бежать! — поморщился Раджаб. — Мы примем бой! Выдвигаемся навстречу тральщикам. Двум остальным парам сблизиться с «интердикторами» и уничтожить их, пока не прибыли новые корабли…

— Адмирал! Конвой сообщает, что атакован Новый Альдераан! Они направили один звёздный крейсер и два ударных фрегата на защиту планеты!

— То есть, к нам идут сорок транспортов GR-75 и шесть звёздных крейсеров? — уточнил Раджаб.

— Так точно сэр! Они прибудут только через полтора дня! — подтвердил командир флагманского крейсера. — «Изящная леди» уклоняется от наших кораблей! Движется в сторону крейсера-тральщика!

— Прибытие новых кораблей! По три разрушителя вблизи каждого из «интердикторов»!

— Вблизи тральщика появились звёздный разрушитель типа «Имперский-II»! Звёздный разрушитель типа «Венатор»! «Двойка» передает идентификатор системы распознавания «свой-чужой» как «Расплата».

— Это же флагманский звездолет принца-адмирала Делака Креннеля из Сьютрикской Гегемонии! — воскликнул адмирал. — Так вот кто действует против нас! Не гранд-адмирал, а ПРИНЦ-адмирал! Немедленно передать эту информацию командованию флота на Дак! Оповестите корабли флота! Сегодня мы возьмём реванш за все их нападения!

— Станция «Голан-III» атакована! Ударный крейсер типа «Аккламатор-II» и авианесущий звёздный разрушитель типа «Провидение»!

«Похоже, имперцы выгребли все свои ресурсы», — крохотные щупальца на подбородке мон-каламари зашевелились в раздражении.

— Начинаем атаку, — приказал он. — Как только уничтожим передовой отряд во главе с «двойкой», распределяем атаку по другим отрядам. Свяжитесь с верфями! Пусть выводят звездолёты со стапелей! Они не уничтожат наши верфи и корабли!

— Сэр! На обеих станциях диверсии! Топливозаправочные станции не работают! Реакторы обеих ОРВ обесточены! Ремонтные бригады стараются запустить аварийные источники энергии!

— Держать позиции! — произнёс адмирал Раджаб. — Оборона эшелонирована, им не уничтожат верфи и звездолёты! Мы спасём флот!

— Противник выпускает истребители и перехватчики! Большое скопление дроидов-истребителей и дроидов-бомбардировщиков вблизи станции «Голан-III»!

— Запросите сведения о характеристиках этих машин! — нахмурился адмирал. Похоже Империя совсем уже обнищала, раз стала использовать подобные раритеты, утратившие свою боевую ценность…

— Адмирал Раджаб! — мон-каламари, отвечающий за работу сенсоров и систем связи, тряхнул большой головой. В его глазах читалось недоумение. — «Венатор» открыл створки главного ангара… Фиксируем нарастание энергии…

— Запускают истребители? — уточнил командующий флотом.

— «Аккламатор-II» и «Провидение» корабельными ракетами и протонными торпедами уничтожили генераторы «Голана-III»! Множественные отметки десантных средств в районе верфи и станции! Сэр, они не уничтожают наши корабли и верфи! Они берут их на абордаж!

— Направить на помощь десант с крейсеров! — распорядился адмирал Раджаб. — Верфи и корабли необходимо отбить любой ценой!

— Сэр! Получили телеметрию с передовых истребителей, направленных против «Венатора» и «Расплаты»! Вместо нижнего ангара у этого корабля реактор солнечной ионизации! В главном ангаре… там нет МЛА! Там…

— Да говорите уже! — разозлился адмирал Раджаб, посмотрев на хронометр. С момента появления «Венатора» и «Расплаты» прошло пять минут. Через минуту его флагман и следующий за ним крейсер войдут в зону уверенного поражения турболазерами звездолётов противника.

Молодой мон-каламари захлопал глазами.

— Сэр, там… имперцы зачем-то разместили в главном ангаре «Венатора»… ионную пушку V-150 «Планетарный защитник»!

— Страшилка для детей! — рассмеялся Раджаб, рассматривая изображение несуразного корабля. И Креннель в самом деле думает, что подобным макетом их можно ввергнуть в панику? — Для питания такого орудия им потребуется, как и нам на Хоте, реактор солнечной ионизации…

Он оборвал себя на полуслове. Как раз в тот момент когда массивная сфера внутри главного ангара «Венатора» изрыгнула из себя один за другим два ало-малиновых ионных заряда…

Вечно можно смотреть на несколько вещей.

Как горит огонь.

Как течет вода.

Как работает кто-то другой.

И как по звёздному крейсеру мон-каламари пробегают алые молнии ионных зарядов, гася его скорость и бортовое освещение. Минуту назад этот корабль двигался строго по прямой, готовясь открыть огонь по «Химере», «Дракону» и «Чёрному аспиду», а сейчас уже дрейфует в сторону, не в силах погасить инерцию в безвоздушном пространстве. Второй звёздный крейсер, путь которому едва не пересёк беспомощный флагман мон-каламари, принялся забирать «вверх», оголяя своё днище, позволяя рассмотреть его во всех подробностях нашим канонирам. И соответственно — передать пламенный турболазерный привет из всех орудий.

— «Дракон» поразил флагманский звёздный крейсер, — сообщил Пеллеон.

— Как и планировалось, — произнёс я. — Как видите, капитан, командующий мон-каламари действует строго в соответствии с психологией своей расы. Увидел «Чёрного аспида», домыслил ситуацию благодаря своему тактическому гению и бросился в атаку, намереваясь устранить самую слабую из атакующих групп. По его мнению, конечно.

— Так точно, сэр, — произнёс Пеллеон. — Авиакрыло второго корабля надёжно связано боем.

— Вот и превосходно, — произнёс я, сверившись с тактически экраном. Пока всё происходит как и задумывалось. Любопытно, что республиканские пилоты, несмотря на свои преимущества в скорости и вооружении до сих пор не уничтожили ни один кореллианский корвет, прикрывающий днища имперским звёздным разрушителям. Что ж, которое уже сражение подтверждает факт, что надёжная защита нижней полусферы ИЗР-ов может быть достигнута крайне простым, но не традиционным для этой галактики способом. Посмотрим, что такого сможет предложить господин кораблестроитель Райан Зион. — Свяжите его боем, чтобы не смог приблизиться к «Чёрному аспиду» и «Дракону». Отследите траекторию и скорость обездвиженного флагмана. Направьте на его борт десантные партии. Недопустимо потерять его из виду или допустить, чтобы они исправили повреждения.

— Будет исполнено, сэр!

— С «Дракона» передают, что переходят к накачке энергии. Четыре минуты и сорок секунд до полной перезарядки, — сообщил лейтенант Тщель.

— Состояние энергетической структуры? — поинтересовался я.

— Есть отказавшие генераторы. Скачок напряжения устроил несколько замыканий. — сообщил лейтенант. — Обещают устранить к следующему залпу.

— Держите на контроле, лейтенант Тшель, — приказал я. — Как только разделаемся со вторым звёздным крейсером, «Химера», «Дракон» и «Чёрный аспид» должны высадить десант и на него. Затем выдвигаемся к верфям на помощь «Фениксу» и «Коликоидному рою».

— Не уверен, что она им нужна, — заметил Пелелон, указав на исторгающий из себя ярость корабельных ракет корабль-близнец легендарной «Незримой длани». Авианесущий звёздный разрушитель сепаратистов буквально вколачивал ракеты в борт защитной станции типа «Голан III» и в заднюю полусферу двух звёздных крейсеров мон-каламари, направившихся к отряду, возглавляемому капитаном Дорья. Если делать выводы о том, что большая часть двигателей этих звёздных крейсеров уже осыпается залпами противокорабельных ракет, большую часть из которых мон-каламари успешно сбивают, придётся им туговато, конечно… Потому что ракет на старом сепаратистском корабле порядка двух тысяч восьмисот ракет… И изрыгают их в цель сто два пусковых аппарата…

— Все корабли и истребители противника сосредоточены в центральной части оборонительного построения, — сообщил Пеллеон. — МЛА противника оставили корабли и перешли к атаке наших звездолётов… «Воинственный» капитана Абана получил две протонные торпеды в турболазерную батарею правого борта. Повреждения некритичные. Станция «Голан II» отправила все свои истребители в сторону ближайших очагов сражения.

— Как и предполагалось, — улыбнулся я, посмотрев на хронометр. — Они будут драться за свои верфи и корабли до последнего. Девять с половиной минут с момента начала операции.

— Капитан И-Гор и два десятка корветов вступают в сражение, — хмыкнул Пеллеон, увидев, как на дистанции уверенного поражения турболазерами и ударными ракетами станции типа «Голан-II», лишённой поддержки группировки звёздных крейсеров противника появилась наша «Победа»… И через несколько секунд её пусковые установки разрядились… Маршевые двигатели ближайшего же звёздного крейсера противника превратились в металлолом…

А следом, чтобы испробовать на вкус торжествующих республиканских пилотов, азартно гоняющихся за TIE-истребителями вокруг орбитальных верфей, прямиков в гуще сражения материализовались, вырванные из гиперпространства искусственными гравитационными полями, двадцать один кореллианский корвет типа CR90.

И жатва новореспубликанских пилотов началась…

Перед тремя имперскими звёздными разрушителями-«единичками»: «Неумолимым» Александра Мора, «Воинственным» капитана Абана и «Непреклонным» капитана Дорьи ставилась простая задача.

Хотя, сперва командиру отряда «Беш», капитану Дорье, казалось, что задача слишком проста для сразу трёх «имперских». Он даже на мгновение подумал, что гранд-адмирал назначил его во главу отряда со словами: «Это проверка ваших командирских способностей, капитан», с издёвкой. На мгновение в памяти всплыли старые обиды к Трауну и Пеллеону.

В самом деле, чем это может быть, как не насмешкой, подобный приказ: атаковать и привести к молчанию защитную орбитальную станцию типа «Голан-I», расположенную справа от коридора вторжения отряда «Аурек» под командованием самого гранд-адмирала. А потом, стоило только его отряду выйти из гиперпространства, картинка нападения сложилась.

Всё просто, как всегда. Сперва «Чёрный аспид», идущий по вектору, пересылаемому с корабля-шпиона, появляется за пределами дистанции открытия огня передового отряда звёздных крейсеров мон-каламари. Затем, два «интердиктора» появляются по бокам от пирамидального построения. Двенадцать работающих генераторов на трёх кораблях, создавали огромную зону искусственной гравитации, которая не позволяла ни одному кораблю противника выскользнуть из ловушки. А вместе с тем, как только к «правому» «интердиктору» выдвинулись корабли мон-каламари в количестве двух крейсеров, а другой их отряд реализовал аналогичную тактику на диаметрально противоположном направлении, отряды «Беш» и «Креш» материализовались.

Одновременно прикрывая от атаки звёздные разрушители-заградители, по три звёздных разрушителя мало того что выставляли пятнадцать эскадрилий истребителей и перехватчиков против семидесяти двух машин с двух звёздных крейсеров, так ещё и имели подавляющее огневое превосходство в турболазерах и ионных орудиях. Отойти назад корабли противника уже не могли — у них в тылу действовали «Аккламатор» и «Провидение» из отряда «Дорн», отсекающие всех «любопытных» и трусливых от «Голана-III», орбитальных ремонтных верфей и кораблей на них массированным ракетно-торпедным огнём. Не говоря уже о многочисленных дроидах-МЛА, прикрывающих высадку десанта…

— «Воинственный» докладывает об уничтожении одной из трёхорудийных башен средних турболазеров, — произнёс вахтенный.

Дорья поморщился. Какого джедая Абан так подставляется? Его задача держать правый фланг, а не геройствовать!

— Абану изменить угол схождения с противником на семь градусов! — распорядился он.

Так союзный звёздный разрушитель избежит атаки по верхним палубам, и в то же время, исключая левую часть башенной артиллерии, сможет полностью ввести в строй правый борт.

«Неумолимый» под командованием капитана Мора действует зеркально, зажимая звездолёты противника со своей стороны. Оба звездолёта противника оказались между трёх зубьев имперских звёздных разрушителей так, что каждому из них приходилось разделить свой бортовой огонь сразу по двум целям — «Воинственному», зависшему слева и «Непреклонному», держащемуся по центру. Второй крейсер вёл огонь одним бортом по «Непреклонному», а вторым — по «Неумолимому», расположившемуся справа. В то время, как флагман отряда терпел на себе ураганный огонь и всецело с этим справлялся, два фланговых звёздных разрушителя вовсю крушили защиту своих оппонентов, пытающихся маневрировать ради продления своего сопротивления.

Дорья прекрасно понимал, что два крепких звёздных крейсера способны держать удары трёх звёздных разрушителей непозволительно долго. Уж что-что, а дефлекторы и броня у мон-каламари на загляденье. Но это не снимало ответственности за уничтожение этих кораблей.

Траун поставил задачу и не выдал никаких тактических указаний. Сперва командиры отрядов растерялись — в прошлом гранд-адмирал чётко прописывал их действия. А сейчас…

Командир «Непреклонного» с лёгкой неприязнью посмотрел на держащийся справа звёздный разрушитель «Неумолимый». Его капитан нашёл в себе мужество для того, чтобы напомнить Верховному Главнокомандующему то, что командирам звёздных разрушителей предписывалось решать тактическое выполнение задач самостоятельно. Вот полтора года с момента возвращения гранд-адмирала из Неизведанных Регионов, ему было плевать на это. Словно дроид-воспитатель для маленьких детей, он держал под контролем пошаговое выполнение каждого своего приказа. И когда Дорья заикнулся об этом, между ним и Трауном пробежал ранкор ссоры. А затем и Пеллеон подключился и выслушал в свой адрес много нового…

Но всё это детали… Главное капитан Дорья уже понял: гранд-адмирал просчитал возможность того, что противник атакует корабли, оборудованные гравитационными проекторами. Впрочем, это логично, на месте республиканского командующего Дорья поступил бы точно так же.

Несмотря на то, что с начала сражения прошло всего две минуты, противник уже лишился двух звёздных крейсеров — «Дракон» вывел из строя при помощи ионной пушки. Химера и прочие звездолёты отряда «Аурек» сейчас высылали абордажные партии для того, чтобы заполучить эти корабли. С ними придётся немало провозиться — после обстрела из таких орудий электроника или уничтожается совсем, или выходит из строя. В последнем случае системы всегда можно перезапустить, хоть это и чревато гораздо большими разрушениями.

И сейчас только скорость продвижения десанта решает — успеет Траун захватить оба корабля до тех пор, пока республиканские техники не устранят повреждения, или же…

Внезапно, на месте флагманского звёздного крейсера мон-каламари образовался огромный бело-жёлто-оранжевый сфероид чистой энергии. Корабль, отнесённый на сотни километров в сторону от места своего обстрела, за несколько секунд превратился в ничто.

— Детонировал реактор, — констатировал кто-то из вахтенных.

Дорья молча согласился.

Звёздный разрушитель «Тиран», обстрелянный из подобного оружия во время Битвы при Хоте, пришлось восстанавливать на месте. Как раз таки, чтобы не допустить подобного исхода.

— Противник окончательно и бесповоротно лишился одного из своих крейсеров, — констатировал он громко, чтобы привлечь зевак к работе. — У него осталось ещё пять боеспособных МС80. И один из них как раз пытается выскользнуть из наших клещей!

— Звёздный крейсер закладывает дугу! — сообщил старший помощник.

— Пытаются перестроиться к нам необстрелянной частью корпуса, — мгновенно определил Александр, глядя сквозь иллюминатор рубки, как вражеский корабль, ускорившись, пытается вырваться из огненного мешка, в который угодил.

Перетерпев ураганный огонь от «Непреклонного» Дорьи, звёздный крейсер обдал его залпом турболазеров и ионных пушек с правого борта, намереваясь совершить под носом у двух звёздных разрушителей манёвр, описать дугу и вырваться из-под перекрёстного огня. Второй крейсеру так явно не повезёт — «Коликоидный рой» как следует проредил его двигательный массив, и всё, на что сейчас оказался способен этот корабль — обречённой жертвой держаться под ураганным огнём сразу двух противников, каждый из которых не уступал ему ни в крепости, ни в вооружении. А уж учитывая тот факт, что десять эскадрилий TIE-истребителей и TIE-перехватчиков с «Воинственного» и «Непреклонного» превосходили более чем в три раза авиакрыло самого корабля Новой Республики, исход этого маленького сражения уже не казался чем-то несбыточным. Даже поддержка двух эскадрилий «крестокрылов» с орбитальной станции «Голан-I» не могла спасти положение. Имперцев банально было больше. И они уже научились воевать не количественным, а качественным превосходством, качественно реализуя все лучшие стороны своих машин. Правда, судя по отчётам о соотношении погибших с обеих сторон, ещё не вполне научились обходить недостатки техники из серии TIE.

Имперские корабли выполняли поставленные перед ними задачи — не собирались позволять противнику перестраиваться, чтобы не допустить численного или качественного паритета на одном из фронтов.

А как раз сейчас это и предполагал сделать командир «более живого» звёздного крейсера. И остановить его можно только одним способом — разрушив «трезубец» формации.

— Сообщить на «Непреклонный», — приказал Александр. — Мы отправляемся в погоню.

Курс противника был яснее ясного — обдав два из трёх разрушителей огнём из своих турболазеров, словно кружащим голову фейерверком — он, заложив вираж, намеревался отойти к защитной станции. Несмотря на ураганный обстрел станции ракетами с «Коликоидного роя», звёздный крейсер намеревался вырваться из огненного мешка туда, где мог спокойно отсидеться за её крепкими щитами. И уже оттуда их «сколупнуть» будет непросто.

— Капитан Дорья подтверждает вашу инициативу, — раздался голос офицера связи.

«Ну ещё бы», — подумал Мор. — «Если упустим этот крейсер, проблем в будущем не оберёмся».

Одно дело сбить щиты станции при трехкратном превосходстве в кораблях, и совсем другое — делать то же самое, когда под боком ещё боеспособный МС80.

«Неумолимый», довернув носом вслед за проплывающим перед ним звездолётом противника, сосредоточил на его правом борту кинжальный огонь своей башенной артиллерии, усилив его ионными пушками. Истребители и перехватчики, получив соответствующие указания от контрольно-диспетчерского пункта, устремились в погоню, завлекая в круговерть смертельных кульбитов остатки трех эскадрилий авиакрыла удирающего звёздного разрушителя.

Словно волны, смертоносная зелено-синяя энергия турболазеров и ионных орудий накатывала на корабль мон-каламари. Корпус, в тех местах, где дефлекторы уже не могли переварить подобный объём энергии, из молочно-белого начинал превращаться в серый, после чего чернел, закопчённый плазмой при попадании. Пробитий пока не наблюдалось, и всё же имперцы, словно приклеенные, держались на правом траверзе республиканского звездолёта. И судя по всему, мон-каламари явно перекачивали энергию из носовых дефлекторов на двигатели, стремясь побыстрее оторваться от настырных имперцев.

— Рулевой! — не отвлекаясь на то, чтобы выцелить взглядом нужного члена вахты. — Смещение влево сто сорок!

Тем самым его звёздный разрушитель должен был выйти в корму противнику, туда, где наименьшее количество орудий. Да, дефлекторы там в настоящий момент посерьёзнее, чем с изувеченного огнём имперских артиллеристов правого борта, но это не будет играть большой роли, если противник доберётся до станции.

Потребовалось несколько минут для того, чтобы добиться уверенного сближения с противником. МЛА «Неумолимого», словно стая назойливых насекомых, метались вокруг республиканского корабля, жаля его тысячами зелёных игл из своих лазерных пушек. Но туша этого гиганта им не по зубам — по крайней мере пока целы дефлекторные щиты. Понимали это и на звёздном крейсере, отчаянно сражаясь с наседающими кораблями, безжалостно стремясь их если не уничтожить, то хотя бы отогнать от себя. Имперским пилотам нужно всего-то поднырнуть под невесомую плёнку энергетического щита и распахать броню в тех местах, где расположены проекторы дефлекторных полей — схемы кораблей у пилотов имелись, уязвимые места противников они знали назубок. Но и противник понимал, чего они хотят…

Собственно, Александр и не надеялся на то, что пилоты достигнут успеха в столь неблагодарном предприятии. Кто угодно, но только не пилоты техники семейства TIE.

Вместо этого он рассчитывал на то, что они смогут отвлечь артиллеристов противника на долгий срок и это позволит…

Как и предполагалось, рассеянное внимание противника дало шанс канонирам сконцентрировались на том, чтобы нанести максимальный вред корме противника. Время стремительно таяло… До станции оставалось не так уж и много. И вскоре её орудия смогут поддержать звёздный крейсер своим огнём.

Но в одних местах имперские турболазерные разряды уже просачивались сквозь прорехи в незримом щите звёздного крейсера, отрывали от корпуса целые пластины брони, превращая их в затвердевшие в холоде вакуума металлические шарики. В других, менее бронированных местах выстрелы пронзали корабли насквозь, испаряя всё, что встречалось на пути.

К несчастью для крейсера мон-каламари, таким местом у него служили двигатели дюз, до которых всё же добрались артиллеристы «Неумолимого». И, словно хищник, почуявший кровь своей жертвы, сдаваться не собирались.

Висящая теперь уже на недостижимом для звёздного крейсера расстоянии боевая орбитальная станция типа «Голан-I» сверкала огнями, как будто приглашая исследовать её. Более двух километров в длину, почти по километру в ширину и высоту, станция топорщилась турболазерными батареями, пусковыми системами протонных торпед и установками лучей захвата. Такая станция, несмотря на то, что являлась лишь представителем первого поколения, весила больше, чем имперский звёздный разрушитель, и хотя оружия на ней было не слишком много, протонные торпеды давали ей возможность быстро нанести серьёзный ущерб. Станция могла с лёгкостью разрушить любой из кораблей противника, который прорвался бы сквозь имперские ряды. Конечно, если его экипаж был так глуп, чтобы подставиться.

Экипаж «Неумолимого» глупостью не страдал. И его командир прекрасно понимал, что вскоре ему предстоит писать очередной доклад… И совершенно не стремился к тому, чтобы встретиться с гранд-адмиралом и пытаться оправдаться.

Поэтому, раз истребители и перехватчики уже заканчивают «дожёвывать» малые летательные аппараты из ангаров атакуемого звёздного крейсера и боевой станции, пришло время подготовить последнюю к тому, что скоро с ней будет.

— Выпускайте бомбардировщики, — приказал Александр, продолжая наблюдать за тем, как безжалостная зелёная плазма и голубоватые ионные выстрелы поглощают метр за метром броню и остатки кормовых щитов корабля.

Покачивая изогнутыми солнечными панелями, дюжина TIE-бомбардировщиков выпорхнула из ангара имперского звёздного разрушителя, и, продолжая держаться в нижней полусфере, выдвинулись вперёд, в сторону звёздного крейсера мон-каламари.

— Приказ корвету — «Сопровождать и прикрывать», — распорядился Александр, поглядывая в сторону «голана», продолжающего бессильно отплёвываться огнём турболазеров. Да что там турболазеров… Из всех орудий и пусковых установок. Дроиды-истребители с «Коликоидного роя» и бомбардировщики «Гиена», не имея адаптации под современные реалии боя, гибли в немалом количестве, как и пилоты TIE в своё время, не имея опыта противодействия закалённому в боях противнику. Впрочем, никто и не предполагал, что они смогут достичь первоочередной цели и справиться с оборонительными сооружениями без помощи кораблей.

На такой станции обычно установлены очень могучие щиты, которым одиночные торпеды, что укусы мошек. Зато нацеленная в одну точку группа таких снарядов, выпущенная «Гиенами», перегрузит систему питания щитов. На какое-то время щиты ослабнут, а то и вовсе исчезнут, и их придётся восстанавливать. Именно этот временной промежуток нужен дроидам-истребителям с изменяемой геометрией для того, чтобы разнести к хатту дефлекторные проекторы и проредить артиллерию станции.

«Голаны» и орбитальные ремонтные мастерские Траун уничтожать запретил. В отличие от шести звёздных крейсеров мон-каламари.

Две алые кометы пронеслись, взрезав вакуум, разделяющий «Дракона» и «Голан III». Щиты станции и без того уже изувеченной огнём «Коликоидного роя» и «Феникса», мигнули, растворившись после первого попадания. Второе, поразившее станцию в самое сердце, спровоцировало каскадное отключение всех систем — артиллеристы «Планетарного защитника» сумели поразить генераторы наиболее передовой из всех имеющихся в распоряжении Новой Республики станций.

Что означало полное падение защиты противника «над» верфями. И сейчас парочка кораблей, переживших Войны Клонов, прикрытая от атак истребителей двумя десятками кореллианских корветов, могла преспокойно продолжать своё чёрное дело по захвату важнейших объектов этой операции.

Тщательно выстроенная вражеским командующим оборона разваливалась.

Флагманский корабль уничтожен, на одном из звёздных крейсеров сейчас находятся абордажные партии, и если экипаж МС80 не выбросит очередную ересь с попыткой запуска реакторов, то этот корабль однозначно перейдёт под контроль Трауна. Правда, морока с его восстановлением ляжет уже на плечи самого гранд-адмирала…

— Двигатели вражеского крейсера уничтожены!

Александр придирчиво рассмотрел открывшуюся перед ним картину.

Вся кормовая часть звёздного крейсера мон-каламари представляла из себя набор искорежённых, оплавленных, местами разорванных детонациями, как внешними, так и внутренними, металлических конструкций. Корабль двигался по инерции, выпуская атмосферу из пробитых отсеков, вяло пытаясь управляться маневровыми, которые ему ещё оставили бомбардировщики с «Неумолимого» после своего налёта. Этот корабль явно никуда не денется в ближайшее время. И ещё не факт, что будет возможность его забрать с собой.

Тактически выгоднее было бы его расстрелять и переключиться либо на тот крейсер, который сейчас в два огня разукрашивали «Воинственный» и «Непреклонный», или же переключиться на висящую впереди и немного вверху орбитальную защитную станцию, маняще и призывно отыгрывающую красками турболазеров…

— Свяжитесь с ними и потребуйте сдаться, — голос звучал неестественно. Словно кто-то сдавил горло стальной рукой.

— А если откажутся? — поинтересовался вахтенный начальник.

— Проинформируйте гранд-адмирала о моём решении незамедлительно, — быстро произнёс Александр. — Укажите, если корабль противника не подчинится требованиям, то я намерен уничтожить его реакторы. В худшем случае они все сдохнут к исходу текущего дня, а наши специалисты всё равно поднимутся к ним на борт. В лучшем случае их реакторы рванут и корабль испарится, как и их флагман. Кстати, последнее республиканцам так же напомните. Лично мне — без разницы их судьба. В уважение к противнику и сохранение ему жизней здесь играет только Траун.

— Это всё, лейтенант? — уточнил я, заслушав от Тшеля сообщение с «Неумолимого».

— Так точно, сэр, конец сообщения, — подтвердил тот.

— Информацию принял, — ответил я, наблюдая за тем, как ещё одна волна десантных челноков направляется на борт вражеского звёздного крейсера. Который, несмотря на двадцать минут, прошедшие с момента начала операции, продолжал оставаться чёрным и мёртвым куском металла, который едва удалось остановить. В ином случае, ему предстояло бы ещё лететь и лететь сквозь километры безвоздушного пространства, наматывая миллион за миллионом…

Поражённая огнём главного калибра «Дракона» в качестве крайней цели орбитальная платформа «Голан-III» стала подтверждение ещё одного предположения — выстрелы этого орудия в состоянии пробивать щиты даже защитных станций. И это зарубка на будущее. Конечно, если проект «Солнечный ожог» себя оправдает.

Впрочем, всё это уже лирика. Вопрос в том, сможем ли мы после использования ионной пушки V-150 вообще восстановить корабельные системы, или же идея, родившаяся по принципу «А почему, собственно, нет?», превращает корабли в неремонтируемый лом. Вот как раз по этой причине «Дракон» и не ведёт огонь каждые пять минут.

А вовсе не по той причине, что собранная на коленке энергетическая структура, которая должна была обеспечить скорострельность изобретения, начинаем сбоить и выходить из строя. И, судя по всему, для четвертого залпа нам потребуется уже минут двадцать накачки, а не десять. В реалиях космической войны, когда минуты промедления могут запросто изменить ход сражения, оружие подобной силы должно быть скорострельным. В противном случае, просто нет смысла держать его на поле боя после нескольких залпов.

Хотя перспектива у технологии, вне всяких сомнений, имеется. За двадцать минут боя вывести из строя два звёздных крейсера мон-каламари и одну орбитальную защитную станцию, это, вне всяких сомнений, огромное преимущество.

Находясь за пределами зоны поражения как турболазеров любого из противников, так и истребительно-бомбардировочной авиации Новой Республики, «Химера» могла контролировать сражение, позволяя насладиться полнотой картины происходящего, одновременное осуществляя защиту крейсера-тральщика и «Дракона». Не говоря уже о том, что к тридцати минутам с момента начала операции из гиперпространства должен выйти наш транспортный караван — «Звёздные галеоны», в трюмах и на палубах которых находится всё необходимое для третьей фазы операции оборудование. Включая контингент техников и инженеров, под чьим чутким руководством весь этот полезных груз — гипердвигатели и системы навигации — будут монтироваться на захваченные нами орбитальные ремонтные мастерские и защитные станции.

Появись здесь, в тылу мало-мальски серьёзный звездолёт противника, и всем этим кораблям будет ой как не сладко. От слова «совсем». Одна «Химера», конечно, тоже мало что сможет сделать, но и гравитационные поля, мешающие работе гипердвигателей распределены таким образом, чтобы в случае необходимости каждый из трёх кораблей, оборудованных подобными проекторами, запросто могли покинуть зону боя, прекратив использование своих специальных возможностей.

На правом фланге, где действовал отряд «Беш» капитана Дорьи, республиканская защита фактически рухнула. Один звёздный крейсер, чей экипаж, очевидно, поддался панике, сейчас представляет из себя жалкое зрелище. Закопчённый на треть своего корпуса, деформированный с кормовой части лишившийся всего авиакрыла и большей части вооружения, он пытался спасти хотя бы некоторых членов своей команды от плена, выпуская шаттлы и фрахтовики, входящие в штатное комплектование этого типа звездолётов Новой Республики. К несчастью для них, капитан Мор сохранил свои эскадрильи боеспособными и сейчас пилоты имперских истребителей и перехватчиков устраивали охоту за теми, кто пытался сбежать. Удачно — большая часть беглецов оказалась уничтожена, остальные МЛА «Неумолимого» повернули назад. Но посадят эти корабли уже имперские военнослужащие, после того как пристыкуют к ним десантные челноки.

А вот сам истерзанный звёздный крейсер…

— Сэр, МС80, обстрелянный капитаном Мором, сдаётся, — сообщил лейтенант Тшель.

— Передайте на «Неумолимый» мои поздравления с этой победой, — произнёс я. — И напомните капитану Мору, что он теперь отвечает за этот корабль и его экипаж головой. К исходу суток звездолёт должен быть готов к тому, чтобы покинуть эту звёздную систему.

А вот второй МС80, обстреливаемый Дорьей и Абаном, продолжал сопротивление. С помощью тактических инструментов, я мог наблюдать за тем, как этот корабль продолжает яростно биться. Но даже сейчас понимал, что этот корабль, уже лишённый авиационного прикрытия, с выведенной из строя боевой рубкой, с распаханной турболазерами обшивкой, обречён: на него заходили две эскадрильи TIE-бомбардировщиков. И с их подвесов уже срывались протонные торпеды…

Дотоле невидимый, защитный экран крейсера мон-каламари стал вдруг молочно-белым в попытке рассеять энергию взрыва. Из проекторов посыпались искры, и по корпусу прокатился сгусток плазмы, опаляя сгоревшую за время перестрелки краску. Полыхнуло пламя, и в районе ангарных створов открылась дыра глубиной в три палубы. Начал улетучиваться воздух, а вместе с ним и куски обшивки, внутренних помещений, тела разумных, инструментарий… Разглядеть всё это на подобном расстоянии было практически невозможно, но за те месяцы, что я находился в этом теле, фантазия уже могла самостоятельно нарисовать всю картину происходящего. К сожалению, в случаях, когда корпус звездолёта пробит, алгоритм событий всегда один и тот же. Как и объекты, вышвыриваемые в космос из недр звездолётов.

Куски полурасплавленной, покорежённой брони разлетелись в стороны. Взрывы с корнем выворотили турболазерные батареи по левому борту, оставив в «наростах»-блистерах на их месте почерневшие дыры.

Кораблю откровенно досталось, и не ясна причина, по которой экипаж звездолёта продолжает сражаться. Его оружие уничтожено, его двигатели пострадали, прикрытия нет — эскадрильи с «Непреклонного» и «Воинственного» при поддержке корветов истребили абсолютно всех пилотов Новой Республики. Продолжать сражаться с этим кораблем — не более чем трата времени.

— Свяжитесь с капитаном Дорья, — распорядился я. — Путь предложит избиваемому им кораблю сдаться в плен.

Пока у этого крейсера есть возможность передвигаться своим ходом и хоть отчасти маршевые целы, звездолёт можно присовокупить к нашему флоту с минимальными повреждениями и трудозатратами. Но как только он станет нетранспортабелен, так же как и звездолёт, обстрелянный «Неумолимым», то с большой долей вероятности превратится в обузу для нас. И его восстановление явно будет проходить по остаточному принципу — я пришёл сюда за боеспособной техникой, которую отремонтировали для меня господа инженеры из Новой Республики.

И, как бы сильно я не желал заполучить под своё командование как можно больше линейных кораблей, по итогам этого сражения, даже потеряв все «голаны», для выполнения поставленных задач будет достаточно и просто увести отсюда верфи и отремонтированные на них корабли, не дожидаясь реализации программы «максимум».

Взгляд на левый фланг не принес, ожидаемо, ничего нового. Если Дорья избрал тактику «трезубца», расположив противника между звёздными разрушителями и обрушив на них тем самым максимум артиллерийского огня, то командующий отрядом «Грек» капитан Моргот Асториас реализовывал классический линейный бой, маневрируя и перестреливаясь с противником. При этом «Вершитель» он определил для защиты своего крейсера-заградителя и сейчас тот выступал в качестве корабля поддержки, то и дело поливая турболазерами мелькающие в зоне поражения звездолёты Новой Республики. Брандей, наверняка, сейчас просто исходит на нецензурные выражения ровно в той мере, в которой с ними знаком. Что ж, его можно понять.

Это сражение не просто завоевание превосходства. Не просто возвращение имперской собственности. Не просто щелчок по носу Новой Республике. И даже не столько реванш за предыдущее поражение имперских сил.

В первую очередь Второе сражение за верфи Хаста — это проверка командирских способностей тех, кто командует звёздными разрушителями. Флот растёт. Количество операций увеличивается по экспоненте. Как только будут готовы три десятка тяжёлых крейсеров типа «Дредноут», можно будет говорить о создании отдельных соединений флота для выполнения куда как большего количества заданий.

Но пока что, у меня лишь три командира на скорейшее повышение. Эрик Шохаши, благодаря его операции в системе Милагро. Дорья, если закончит миссию как следует. И Александр Мор. С аналогичной же мотивацией.

Выводы предварительные и вполне могут быть изменены по результатам сражения…

Хм…

Мой взгляд спустился вниз, к противостоянию «Крестоносца» и оборонительной станции типа «Голан-II». Гм… хорошо, предположим, есть и четвёртый кандидат на повышение. Тем более, что звёздных разрушителей типа «Имперский» у меня больше, чем экипажей для них…

Вот только…

— Свяжитесь с «Крестоносцем», — распорядился я. — И напомните капитану И-Гору, что предпочтительнее оставить от защитной станции хоть что-нибудь, что можно будет отправить в гиперпространство.

Со стороны капитана Пеллеона раздался тихий смешок. Повернув голову, встретился взглядом с командиром моего флагмана.

Гилад предпочёл стереть с лица улыбку и продолжить анализ ситуации и поступающих докладов. Всё равно до наступления второй фазы «Химере» предстоит находиться в тылу.

А вот потом…

— Пусковые установки с первой по двадцатую разряжены, — сообщил вахтенный офицер.

— Начинаем маневрирование, — распорядился капитан И-Гор, напряжённо вглядываясь в развернувшееся противостояние между его звёздным разрушителем типа «Победа-I» и более чем в три раза превосходящей его по размерам защитной станцией типа «Голан-II».

Очередная партия противокорабельных кумулятивных ракет ушла в сторону противника. Как и два полных залпа до неё. Итого, противник уже обстрелян ста восьмьюдесятью ракетами. Из тысячи шестисот, имеющихся на борту. Но в этот раз, главное оружие «Крестоносца» действовало так, как и предусматривалось создателями корабля — против космической цели. Бомбардировать поверхность, как это было во время сражения у планеты Кай Фел, пока не было необходимости.

И командир «Победы» очень надеялся на то, что ему и не придётся тратить запас своих артиллерийских погребов на кладбище техники, расположенное на поверхности Хаста. Достаточно и того, что десантные шаттлы с «Крестоносца» направлены на захват отремонтированной имперской техники — шаттлов и челноков, держащихся в своеобразном «отстойнике» вблизи станции, которую И-гор и его подчинённые стремились обезвредить.

— Аппараты с двадцать первого по сороковой готовы к стрельбе и наведены!

— Огонь! — скомандовал И-Гор, скрежетнув зубами — артиллеристы этой платформы оказались куда как сообразительнее и более умелы в обращении с доверенной им техникой, по сравнению с своими «коллегами» с орбиты Кай Фел.

Вновь большая часть ракет, приблизившихся к станции, были сметены турболазерным огнём. В то время как обе эскадрильи с «Крестоносца» продолжали вести сражение, объединившись с DP20 и отгоняли назойливых повстанческих пилотов, очередные двадцать кумулятивных противокорабельных ракет пошли на заход к станции.

Турболазерный огонь «Победы-I» беспокоил и медленно просаживал щиты станции. Слишком медленно, чтобы можно было говорить об успехе выполнения поставленной задачи.

Первая фаза нападения на верфи Хаста заключалась в отвлечении от орбитальных ремонтных мастерских и находящихся в них кораблей, звездолётов прикрытия. С этим успешно справились отряды «Аурек», «Беш» и «Грек».

Отряд «Дорн» при поддержке «Дракона» вывел из строя надоедливую станцию типа «Голан-III» и теперь десанты с борта «Феникса» и «Коликоидного роя» при поддержке двух десятков кореллианских корветов типа CR90, брали под контроль всё то, что Новая Республика с таким трудом и тщательностью ремонтировала все эти годы. Судя по отметкам транспондеров, два имперских звёздных разрушителя, бывшие «Обвинитель» и «Судья» уже находятся под контролем абордажных команд. Конечно, со стапелей они не выдвигаются — только идиот рискнёт идти сквозь ад, развернувшийся вокруг верфей, на звездолётах, лишённых большей части вооружения. Да и судя по очертаниям надстроек, купола проекторов защитных полей на разрушителях так же отсутствовали. Тогда тем более решение командиров десантных подразделений — оставаться на месте и не пытаться прорваться — более чем логичное. Попасть под торпедный огонь «Коликоидного роя», который выплёвывал реактивные снаряды в любую мало-мальски значимую вражескую цель размером больше прогулочного катера — то ещё удовольствие. А ведь с верфей каждую минуту пытались удрать военнослужащие Новой Республики. Капитан Ирв с борта авианесущего звёздного разрушителя уничтожал различного рода корабли республиканских инженеров пачками. Интересно, что за система перезарядки и охлаждения пусковых установок стоит на его корабле, раз он обладает подобной скорострельностью?

— Попали! — разнёсся по мостику радостный крик. И-гор вырвал себя из размышлений, прислушиваясь к интонациям. Судя по всему, попали не по «Крестоносцу», иначе бы ликований не было.

Крошечный звёздный разрушитель как раз отстреливался правым бортом, что позволило командиру корабля обратить внимание на то, чему обязаны радостные вскрикивания его команды.

Огненный дождь предыдущего залпа обрушился на защитное сооружение новой Республики, прожигая и расплавляя металл. Половина ракет оказалась сбита, но остальные… дошли…

Дефлекторное поле, среагировав на детонацию боеприпасов, не выдержало надругательства и исчезло сразу после того, как внутри проекторов щита произошли взрывы, уничтожившие надстройки.

Опоры орудийных лафетов станции не выдержали, и турболазерные батареи оказались смяты. Находившиеся на борту «Голана-II» разумные не оставляли попыток отбиться, но преимущество теперь было далеко не на их стороне. Взрывы кумулятивных противокорабельных торпед потрясали станцию. Защитники сначала тщетно пытались попасть по снующим вокруг корпуса имперским истребителям, вносящим ещё больше неразберихи в происходящее, потом переключились на DP20. Кореллианская канонерка, схлопотав пару попаданий в корпус, выбросила наружу кусок обшивки: щит не выдержал прямого попадания. Корабль огрызнулся серией юрких и быстрых ракет, приведя к молчанию ещё одну батарею противника. И лишь после этого повреждённый кораблик, выбрасывая дым из двигателей, медленно погрёб к своему носителю.

— Полный вперёд, — скомандовал И-Гор. — Прикрыть корпусом! Истребителям и перехватчикам связать турболазеры противника боем!

Лейтенант, командовавший DP20 отчаянно цеплялся за жизнь своего корабля. Его можно понять — первое назначение на мостик боевого звездолёта. Жилы рвёшь, чтобы всё было как нужно, но…

«Крестоносец» не успел.

— Протонные торпеды! — раздался панический крик.

И-гор до боли закусил губу, видя, как чудом уцелевший «крестокрыл» противника, вынырнув откуда-то сбоку, форсировал двигатель, чтобы постараться сбросить с хвоста словно прилипший TIE-перехватчик. Результатом круговерти стало лишь то, что повреждённый огнём станции кораблик оказался единственным имперским кораблем между «Крестоносцем» и повстанческим «крестокрылом», сгоревшим во вспышке пламени, но успевшим выпустить две малиновые капли протонных торпед…

Заговорили зенитные орудия, стараясь сбить кинетические снаряды. DP20 подключился, стараясь помочь огнём из своих лазерных пушек… Но всё без толку — уничтожить получилось лишь один снаряд. А второй уже поравнялся с выхлопом двигателей кореллианского фрегата, проходя в каких-то десяти метрах от его корпуса и ведомый компьютерными мозгами головки самонаведения, двигался к мостику «Крестоносца»….

И-гор уже понимал, что пилот повстанцев выбрал наиболее оптимальную траекторию — как раз там, где на корпусе уже чернели выбитые лазерные точки зенитной артиллерии…

Прежде чем DP20 оказался под защитой его дефлекторов, кораблик без предупреждения совершил рывок на правый борт. Малиновый снаряд впился в борт звездолёта, не сумев отреагировать на изменение обстановки. Вспышка нестерпимого, яркого света переломила корпус DP20 пополам. По кореллианскому кораблю, обеим его частям пробежала серия внутренних взрывов. Двигатели исчезли во вспышке, от которой пришлось прикрыть глаза — взрыв произошёл довольно близко к звёздному разрушителю. За ним последовал и второй — детонировала носовая часть. Похоже операторы пусковых установок на фрегате не успели опустошить свои ракетные погреба.

— Спасательные капсулы!? — рявкнул И-гор, оборачиваясь. Оператор пульта систем сканирования, взглянув на своего командира полным ярости и боли взглядом, отрицательно покачал головой.

Почти сотня членов экипажа погибла мгновенно. Осознали ли они в последний миг тот факт, что сейчас умрут, расщеплённые взрывом двигателей и реактора, так и останется загадкой.

— Мощность с кормового дефлектора на турболазеры! — сквозь зубы прорычал капитан И-гор, взглядом пожирая пробегающие по корпусу «Голана-II» огоньки: оставшиеся турболазеры станции продолжали вести огонь. Управляющие ими артиллеристы, вкусившие адреналина от уничтожения первого крупного корабля атакующего их флота, переключились на «Крестоносец».

— Отключить поддельный транспондер! — прокричал И-гор, с нетерпением наблюдая за тем, как на тактическом экране отсчитываются секунды до перезарядки носовых пусковых установок. — Я хочу, чтобы эти выродки знали, что их прикончила не креннелевская «Мудрость Императора», а мы, звёздный разрушитель «Крестоносец»!

— Но, сэр, гранд-адмирал Траун прямо запретил рассекречивать маскировку! — напомнил кто-то из вахтенных.

— У нас приказ вывести станцию из строя, а не уничтожать её! — раздался ещё один голос.

И-гор крутанулся на каблуках, издав нечленораздельный звук. Стоящий перед ним офицер, с перекошенным от ужаса лицом, отшатнулся назад. Кажется, увидев, как легко человек может превратиться в кровожадного монстра, он обмочился. Но его никто не винил — штаны намокли у многих.

— Этот. Мятежный. Сброд. — Командир «Крестоносца» чеканил каждое слово, разносящееся по помещению мостика крошечного звёздного разрушителя подобно гласу божества войны, лично сошедшему с небес на землю в этот грешный мир ради того, чтобы лицезреть и лично поучаствовать в сражении. — Уничтожил. Наших. Товарищей! УБИТЬ! ИХ! ВСЕХ!!!!

Перечить ему никто не осмелился.

То ли дело было в том, что его лицо, перекошенное от плохо скрываемой ярости, перестало быть той маской вежливости, которую он обычно носил, стараясь поддерживать авторитет флегматичного имперского офицера.

То ли экипаж, и впрямь вспомнил, что следует отомстить за смерть боевых товарищей, что ещё два месяца назад являлись частью экипажа и были отобраны для управления кореллианским фрегатом лишь после соответствующего приказа гранд-адмирала по обеспечению безопасности звёздных разрушителей малыми кораблями.

То ли сейчас перед ними промелькнули лица молодого лейтенанта — командира фрегата, улыбчивого и добродушного малого, который прощал долги в саббак, с лёгкостью заступал на вахту вместо кого-нибудь из сослуживцев, зубрил книги по военной истории и тактике, чтобы однажды выдержать перед флотской аттестационной комиссией экзамен на право командовать звездолётом крейсерского и выше класса…

Возможно они вспомнили их всех — сорок пять членов экипажа и сорок шесть канониров, молодых мичманов, энсинов, рядовых матросов, менее полугода назад поднявшихся на борт «Крестоносца», закончив ускоренные курсы по подготовке личного состава флота.

Наиболее очевидно, что вахтенные просто осознали тот факт, что жертва экипажа маленького корабля привела к тому, что их собственная жизнь, а также жизнь каждого из пяти тысяч двухсот человек экипажа «Крестоносца», не оборвалась подобным образом.

— Все ракетные аппараты перезаряжены, капитан! — донёсся рапорт от ракетного пульта. Последняя возможность отступить от нарушения приказа главкома. — Цель в зоне поражения. Ракеты наведены на реакторы, батареи и системы жизнеобеспечения.

И-гор всматривался в более чем двухкилометровую тушу орбитальной защитной станции. Глаза застилали слёзы боли и отчаяния. Кровавый туман ярости и желания отмщения держался и требовал уничтожить их всех.

Убить их всех.

Всех!

Всех!

Каждого ситова мятежника с этой станции, откуда вылетел этот проклятый «крестокрыл».

Его сердце и разум рвали друг друга. Желание отомстить и верность Присяге, клятва стойко переносить тяготы службы, исполнять воинский долг, приказы, отданные командирами…

Он хотел их всех убить. Каждого на республиканской оборонительной станции. И имел на это полное моральное право.

Желал этого больше жизни. Но не мог.

Потому что он верен Присяге и командованию.

Долг превыше всего. Даже собственной боли от невосполнимой утраты.

— Снять пометки с целей «реакторы» и «системы жизнеобеспечения», — плохо слушающимся голосом прохрипел он, сделав шаг вперёд и прислонившись лбом к холодной транспаристали иллюминатора. Он только что отменил свой собственный приказ об уничтожении противника. Наступил на горло чувствам и эмоциями ради соблюдения присяги, верности долгу и выполнения приказа Верховного Главнокомандующего. Задавил боль внутри себя подчинением. — Открыть огонь. Вывести станцию из строя.

В тот момент, когда противокорабельные фугасные ракеты рвали броню и внутренние системы орбитальной защитной станции типа «Голан-II», командир звёздного разрушителя типа «Победа-I» со славным именем «Крестоносец», беззвучно рыдал, до боли впившись ногтевыми пластинами в кожу своих ладоней и ощущая зубное крошево во рту, смешанное с кровью из прокушенной щеки.

Молодой лейтенант, командовавший кореллианским фрегатом типа DP20, прикрывшим звёздный разрушитель от неминуемой гибели, был единственным сыном капитана.

И сердце командира «Крестоносца» рвалось на куски от осознания несправедливости этой войны.

Отцы не должны переживать своих детей.

Никогда.