Граф Суворов. Том 12

Глава 12

— Дамы и господа, рад вас всех видеть, живыми. — мрачно усмехнувшись проговорил Мирослав. Всё командование эскадр собралось на совещание в генеральном штабе, и мне было несколько неуютно чувствовать себя среди людей в три четыре раза меня старше. Хоть я и понимал, что здесь заслуженно.

— Не без гордости хочу заметить, что операция Рубеж вошла в свою вторую фазу. Самые острые участки сейчас находятся в равновесии, но это позволило почти полностью высвободить войска в бывших западных губерниях и передислоцировать их к Балтии. — сказал Суворов-старший, обозначив места на карте.

— Мы фактически потеряли весь западный регион, но сумели спасти десятки миллионов жизней. — заметил Роман. — Это безусловно создаст существенные проблемы в центральном и уральском округах, но это проблемы эконмического и демографического, а не военного плана, так что о них пусть у губернаторов голова болит.

— И губернаторы нам за это спасибо не скажут. — проговорил Петр, пока не покидавший кресла-каталки, но вернувшийся к командованию оставшимися в строю эскадрами северного флота, которые за глаза уже называли проклятыми и вернувшимися из ада. — Потоки тварей рано или поздно закончатся, а экономика страны будет разрушена, и народовольцы этим воспользуются.

— Им и без этого будет чем народ раззадорить. Потеря десятка губерний за месяц — это катастрофа, но, если бы мы не сумели возвести Рубеж, дела пошли бы куда хуже. — заметил Мирослав. — А так, благодаря своевременной идее его высочества и включении всех частей в строительство Рубежа…

— Он далеко не завершен. Земляной вал и ров — не то, что может спасти от вторжения искаженных тварей, особенно толстяков и бегунов. Без постоянной охраны монстры развалят оборонительные рубежи за считанные часы. — возразил князь Юсупов, ставший генерал губернатором Киева. — Нужно возводить бетонные укрепления, доты, и башни на ответственных участках. А кроме того, среди тварей уже начали массово встречаться ранее редкие летуны.

— С ними справляются волчьи стаи. — чуть подняв бровь сказал Мирослав.

— Пока справляются. — поправил его Юсупов. — Катера не могут охватить весь фронт. Наши радары и другие средства ДРЛО предназначены для поиска крупных металлических объектов, а не стай птиц.

— Ничего себе птички, с размахом крыльев в двадцать метров. — усмехнулся Роман, которому пришлось столкнуться с одной из крупнейших стай, во время окончания эвакуации с юго-западных областей Новороссии.

— Хорошо, животных. Тварей, монстров — называйте их как хотите. Средства раннего обнаружения у нас нет. — отмахнулся Юсупов. — Только патрули, только ПНВ и тепловизоры. Да, крупных наземных монстров, или стаи более мелких, можно обнаружить визуально. Благо они медленные. Но вот что делать с бегунами и летунами, я без понятия.

— Только налаженная патрульная работа. — строго сказал Мирослав. — В общем то за этим я и собрал вас всех сегодня. Предыдущий этап операции Рубеж завершен, и завершен с честью. Вы все справились с этим вызовом, сумели спасти миллионы жизней, но проблема не только не решена, она нарастает.

— На протяжении последних недель основную часть монстров сдерживали части Германии, хотя будет вернее сказать — привлекали. Они находились ближе к эпицентру зоны и на их территориях проживало больше людей. — пояснил Мирослав, сместив карту с нашего региона на запад. — Однако после падения Автрийской стены твари погрузились в Чешское королевство и добрались до границ с Румынией.

— Горы всё еще лучшее укрытие от таких монстров. — заметил Петр.

— Вы совершенно правы, естественные укрытия, и природные условия, сильно влияют на любую войну, эта не стала исключением. Но благодаря находчивости цесаревича и усилиям наших инженеров у нас есть инструменты борьбы с большими скоплениями врага. — улыбнулся мне Роман.

— Верно, заслуг его высочества не будет отрицать никто в этом зале. — серьезно проговорил Петр. — Мы верны присяге… как и наши дети, и другие младшие родственники, на которых мы не станем давить или принуждать.

— Этот разговор преждевременный, но я благодарен вам за слова поддержки. — кивнул я бывшему регенту.

— И всё же, вы можете на них рассчитывать. — ещё раз напомнил Петр, и я ненадолго задумался, о своей дальнейшей судьбе. Не скажу, что у меня никогда в мыслях не было стать императором Российской империи. Скорее это всегда была промежуточная цель, инструмент для достижения собственной безопасности и возможности влиять на мир. Но никогда я не рассматривал её как конечную цель.

Мне многое не нравилось в сегодняшней России. Ничуть не меньше, чем в России моей прошлой, где дорвавшиеся до денег индивиды только под угрозой потери всего начинали думать не только о себе, но и о людях, которые им подвластны. Так что я всерьез решил эту ситуацию поменять.

И дело тут совсем не в справедливости, каком-то достижении идеала или ещё чем-то мифическом, что в головах у подростков. Просто… вся страна для меня — большая квартира, в которой живет не очень дружная многочисленная семья. И тут четыре варианта.

Первый, который предпочитает большинство — не замечать порванных обоев, поломанного и протекающего крана, тусклой лампочки и насранной в углу кучи… Второй — съезжать с этой квартиры, ища лучшую долю, которой на самом деле нигде нет. Третий — самому убирать всё дерьмо и переклеивать обои. И наконец правильный — научить своих сожителей убирать за собой и заставить их работать, так чтобы им же самим жилось лучше.

Я предпочитаю последний вариант. И у меня даже появились рычаги с помощью, которых я могу начать общество. Да, не самые лучшие, вроде того знаменитого микроскопа, которым приходится забивать гвозди, но в будущем, возможно, я сумею создать что-то более подходящее.

Собственное княжество, в котором можно установить свои порядки, с хорошим доходом и верными соратниками. Можно было обойтись и без доходов, создав их иным способом, но от подарков судьбы не отказываются. Тем более что мне пришлось пролить не мало крови за этот зажатый в снегах подарочек.

Орден святого Александра — армия, которую я делил на двоих с патриархом, и которая пойдет за нами, в случае опасности. Небольшая, в пять тысяч человек, но хорошо вооруженная, достаточно организованная обученная. К тому же верные лично мне офицеры и ученики духовных практик — именно они вели войска.

Освоенные силы резонанса, с которыми я занимался каждый день. Да, пока прорыва не чувствовалось, но по силе и стабильности конструктов я уже подобрался к условному пятому рангу. Это же происходило и с раскрытием чакр, я уверенно двигался к образованию полной чакры огня, которая позволит мне в разы лучше усваивать кислород и снабжать им все ткани организма. А за счет прокаченной регенерации позволяющей нивелировать эффект от сжигания клеток в быстром обмене веществ, это сделает меня не только быстрее и сильнее, но и поднимет потенциальный порог жизни до двухсот лет.

Единственной большой личной проблемой оставался тот самый порог в освоении стихий. Уже даже Инга умудрилась создать свою первую технику резонанса с использованием стихийной формы камня. Ангелина метала огненные структуры в виде шаров и дисков. Мария мгновенно охлаждала воздух в помещении и даже замораживала на тренировках боевые доспехи противников.

И только у меня ни черта не получалось. Бесталанный гений? Пф, какой уж я гений, если застрял, сумев протащить с собой из прошлой жизни целое убежище души, снабжающее меня бесконечной энергией. Успевай только развивайся, все пути открыты, казалось бы. Но, как твердили все учителя — стихия есть отражение сути.

Глядя на своих девушек, я невольно с этим соглашался. Страстная и самоотверженная, иногда импульсивная Ангелина, легко играющаяся с пламенем. Холодная, высокомерная, расчётливая и скользкая Мария, чьё ледяное презрение и без всякой стихии могло заморозить кого угодно. Спокойная, уверенная и надежная Инга, стоически, словно скала, воспринимающая почти любую трудность.

И я… Какова моя суть? Кто-то вполне мог бы сказать, что у меня существенное расстройство психики. Я умел и радоваться, и переносить невзгоды, и отдаваться страстям, но всё это не пропускал через себя. Возможно, проблема в медитациях, которые я неосознанно поддерживаю каждое мгновение своей жизни. Возможно, в том, что я постоянно использую третий глаз и предвиденье.

Сдерживаю ли я себя? А может этот мир просто не принимает меня таким какой я есть и не позволяет получить дары высоких рангов одаренных? Так или иначе, я осознал, что без понимания сути этих процессов, не просто «отдайся без остатка и будь что будет», а именно это советовали и делали все, кого я встречал. Мой путь оказался куда сложнее, но и выгоды, если я пойму, как и что делать в точности, будут выше.

Понять суть — значит научиться передавать её другим. В любом случае, я не останавливался и двигался в этом направлении, хоть и крохотными шагами. Тем не менее, мои объемные физические конструкты, благодаря строительству оборонительных рубежей, достигли такого уровня, что я мог метать бомбы на семь сотен метров. Без усилителей и корабельного реактора. Правда метнуть не значит попасть, но это уже другая проблема.

— Следующая наша проблема — появления гадов морских. — вырвал меня из рассуждений князь Суворов. — Швеция, Финляндия и даже Дания подверглись массовым нападением особенных искаженных, но куда больше вопросов вызывает обнаружение черного разрастающегося пятна, которое остановилось в глубина Балтии.

— Живые поля? — уточнил Юсупов.

— Да, наши аналитики подозревают что твари несут на себе отголосок диссонанса, и оставаясь на глубине в несколько километров могут постепенно создать новую зону. — продолжил Мирослав. — В случае, если это произойдет, вся прибрежная линия окажется в опасности. С незамерзающими портами можно будет попрощаться, как и с Петроградом. Защититься с моря от этих тварей не выйдет. Разве что возводить стену по периметру всей страны, что нереально.

— Её императорское величество сообщало что благодаря исследованиям, полученным после поражения ордена Асклепия, можно создать сеть устройств, снижающих диссонанс. — сказал Юсупов, обращая на себя всеобщее внимание. — Это лишь слухи, и появились они совсем недавно, однако одно это уже обнадеживает.

— Контроль диссонанса. Было бы замечательно. — вздохнул Роман.

— Да, но исходить будем из того, что есть здесь и сейчас. — возразил Мирослав. — А сейчас у нас граница в несколько тысяч километров, которая по всей длине постоянно атакуется неослабевающими волнами тварей. Для противовеса этой угрозе я предлагаю создать отдельное войсковое подразделение, состоящее из трех отдельных флотов. Северного, Южного и Центрального.

— Мы и так на передовой. — заметил Петр.

— Верно. Но в данный момент северный флот приписан к Петрограду и является ударным передовым флотом. Являлся, до теракта в Варшаве. — поправил себя Мирослав. — Большая часть кораблей — на передержке, пока не будет понятно какие материалы сгнили или поплыли под влиянием диссонанса, пускать их в бой нельзя.

— Это нам ещё повезло что из двух наших суперлинкоров потеряли только один. — заметил Юсупов. — Линкор Екатерина Великая — единственное что позволило сдержать поток тварей, идущих к Риге.

— Вы правы, князь, однако одним кораблем все дыры не заткнешь, как и десятком. Нам придется изменить правила боя, для того чтобы справится с угрозой, к которой мы совершенно не были готовы. — продолжил Мирослав. — Одно дело, битва флотилий, с примерно равными возможностями. Другое — практически неуязвимые для огня артиллерии твари, медленно ползущие по нашей земле. Хорошо хоть они живые и с ними можно бороться естественными средствами.

— Судя по докладам разведки они не совсем живые. — заметил Петр. — Если интересно, пусть они расскажут об этом сами.

— Думаю каждый сможет ознакомится с этой информацией самостоятельно. — подумав решил Мирослав. — Сейчас же прошу вернуться к главной теме — создание оборонительных флотов.

— С общего позволения мы останемся в Балтии. — сказал Петр, чуть подвигавшись в кресле. — Это самый горячий регион, но мы уже его знаем, войска мотивированы и хотят отомстить за наши увечья и страх. К тому же, рано или поздно большая часть кораблей с передержки вернется.

— Я бы не надеялся на скорое возвращение кораблей в строй, ваше сиятельство. — покачал головой Мирослав. — Полгода — самое меньшее, а затем ремонт.

— К тому же, подвергшимся диссонансу не стоит летать на судах в чьих конструкциях осталось пассивное излучение. — заметил я. — Оно может негативно сказаться на вашем самочувствии.

— Ясно. — помрачнев сказал Петр. — Еще раз благодарю за вашу поддержку. Выходит, в том теракте мы потеряли больше судов чем за все предыдущие годы со второй мировой войны. Хорошо хоть экипаж остался жив.

— На самом деле это не совсем так. — чуть помявшись проговорил я. — Пусть вас это не смущает и не вводит в заблуждение, но обученные контролю внутреннего резонанса в состоянии сопротивляться диссонансу внешнему. В разумных пределах, конечно, но некоторые из списанных судов вполне могут обслуживаться персоналом с сопротивляемостью, полученной из духовных практик.

— То есть речь идет о ваших сторонниках из ордена Невского? — с явной издевкой спросил князь Юсупов. — Хотите, чтобы мы просто так отдали вам линкор и лучшие, самые современные корабли?

— Если вы, или кто-то из ваших подчиненных, сможет без проблем для здоровья погрузится в Тунгусскую зону на сотню километров, я с радостью с вами соглашусь. — холодно ответил я. — Тут дело не в моей жадности, или желании завладеть государственными судами, а в том что кроме нас их никто обслуживать не сможет.

— Постойте. — вмешался Петр. — Вы уверены, ваше высочество? Нахождение в зоне диссонанса, пусть и остаточного, это очень серьезное испытание. Если вы не справитесь — смертей не избежать.

— Не стоит соваться в жерло вулкана, но при должной сноровке и подготовке вполне можно выйти из небольшого пожара. — ответил я. — Всё будет зависеть от силы диссонанса. Понятно, что серьезное испытание выдержат не многие, на те самые сотню километров без последствий сейчас могут погружаться только человек двадцать из всего ордена. На пятьдесят — около полусотни.

— Для линкора это маловато. — усмехнулся князь Юсупов.

— Естественно, и мы это прекрасно понимаем. — не стал я спорить. — Но и обучение в нашем ордене продолжается. Думаю, к концу следующего года мне удастся подготовить уже около тысячи человек. Да и фон к тому времени должен чуть поуспокоится. Плановый ремонт, замена того, что можно, и только после этого…

— У нас на передержке сейчас почти сто судов, и если удастся хоть часть из них использовать в том виде в котором они есть — это существенно усилит армию. — возразил Мирослав. — Пренебрегать такой возможностью не просто глупо, а преступно.

— Если это необходимо — мы можем пойти на обмен исправных судов в нашей флотилии на корабли аналогичного класса. — вздохнув ответил я.

— Вы всерьез думаете отдать ему новейшие суда? — удивленно посмотрел на присутствующих князь Юсупов. — Господа, это же явный перебор! Вас не смущает что в руках этого человека, очень молодого, между прочим, будет столько силы?

— Не слишком вежливо, обсуждать подобное при мне. — усмехнулся я, глядя в глаза бывшему стороннику Меньшиковых, а ныне одного из сторонников императора. — Впрочем дело ваше, хотите, чтобы корабли простаивали…

— Никто этого не хочет, ваше высочество. — покачав головой проговорил Петр. — Мы должны использовать всё что в наших силах. Никогда прежде человечество не сталкивалось с угрозами, равными нынешней. Все остальные открытия зон происходили исключительно в безлюдных местах, и с минимальными жертвами. Так что я полностью поддерживаю решение князя Суворова.

— Я в этом бардаке не участвую. — подняв руки сказал Юсупов. — Делайте что хотите, но я доложу об этом, кому следует.

— Даже не сомневался. — усмехнулся я.

— Господа, прошу, давайте оставим этот бесполезный спор и вернемся к нашему вопросу. — морщась проговорил Мирослав. — Если мы получим подкрепление из судов на передержке, это лишь усилит наши позиции. А потому предлагаю сформировать четвертую, оперативную эскадру, под командованием цесаревича.

— Это позволит существенно разгрузить волчьи стаи после обнаружения противника. — кивнул я. — Если никто не против, я приступлю к формированию эскадры сразу после приемки кораблей. Не все они могут быть пригодны, остаточный диссонанс тоже крайне опасен, даже для подготовленного экипажа.

— Это мы оставляем полностью на вас. — ответил с улыбкой Мирослав, но затем помрачнел. — Увы, мы потеряли слишком много кораблей в том теракте… так что любая поддержка сейчас будет, кстати. Какие суда вы можете передать флоту?

— Два легких крейсера, четыре фрегата, семь корветов… — начал перечислять я, и с каждым словом лица присутствующих господ менялись. Юсупов всё мрачнел, зато остальные улыбались, понимая, что у них только что, буквально из ниоткуда, появилась хорошая ударная группа.

Когда пошло обсуждение деталей, они немного поумерили пыл, ведь та же Гривна, была скорее гражданской переделкой, чем полноценным тяжелым крейсером, но она несла на себе достаточное вооружение и против тварей что не могли ответить вполне подходила. Кроме того, крейсер Кронштадт был полным двойником вышедшего из строя Севастополя, что существенно упрощало переход экипажа. А ж захваченные корабли САШ и Японии и вовсе приводили офицеров в восторг.

Через несколько дней мы переместились на «кладбище кораблей» организованное там, где они сели — на севере Петроградской губернии, ближе к Карелии. Сотни современных боевых кораблей, безжизненно стоящие посреди лесов и полей — величественное, хоть и немного жутковатое зрелище.

Я долго сомневался, хочу ли отдать Гнев Империи, прошедший через все невзгоды и ужасы тяжелый штурмовой фрегат, и только когда увидел Москву, понял, что иногда стоит потворствовать жадности. В конце концов, артиллерийский крейсер, относящийся к сверхтяжелому классу, мог посоперничать по тяговооруженности с линкорами.

Современный, вооруженный двенадцатью башнями с орудиями главного калибра и восьмью ПСО он обладал невообразимой мощью. Даже полученный нами в бою Огайо — лишь бледная тень передового корабля центрального флота. Был у него правда и существенный минус — как и линкор Петр Великий, крейсер Москва находился во время теракта почти над Варшавой.

— Могу я сменить имя корабля? — спросил я, принимая судно под свое командование.

— Естественно, ваше высочество. Теперь это ваш корабль, и вы можете делать с ним что хотите. — ответил Роман. — В рамках флота у него останется единый регистрационный номер завода, а вот название, или вернее сказать позывной — полностью ваша прерогатива.

— В таком случае он станет новым Гневом. — подумав немного решил я. — Гневом цесаревича. Секрет моего происхождения уже вовсе не секрет. Не вижу смыла дальше скрывать правду. А войска будут воодушевлены, зная, что мы идем на выручку. Что до моего, хотя уже вашего, фрегата, то можете назвать его как вам угодно.

— Уверен, мы что-нибудь придумаем. — улыбнувшись ответил Роман. — Я внесу новое название в реестр. Осталась самая малость — команда для этого красавца.

— Да, с этим будут сложности. — усмехнулся я. — Но мы справимся. Спасибо.

— В таком случае — всего доброго. — козырнув сказал князь и ушел с мостика, на который уже поднялись все мои офицеры. Вернее все, кто мог выдержать пассивное давление такого уровня.

— Итак, новый корабль. — с улыбкой проговорил Таран, гладя приборную панель.

— Почти новый. — усмехнулся Рублев. — Надо сказать, я очень впечатлен, ваше высочество. Заполучить такой флот почти без усилий, боюсь мне до таких сделок расти и расти. Даже во сне не приснится.

— Для начала придется этих малыше усмирить. — сказала, ежась Ангелина. — Я прямо чувствую, как по коже бегают мурашки, и совсем не от холода.

— Я тщательно отберу лишь тех, кто в состоянии занять места среди экипажа. — ответил я. — Кого не будет хватать — только недельные вахты с обязательным ежедневным очищением и правками энергетической структуры. Впрочем, это всех касается. У нас есть несколько дней на перегруппировку. После — возвращаемся на передовую, так что придется поднапрячься и освоить незнакомые системы.

— А ещё стоит навестить высший свет и попасть на пару приемов. Пока мы рядом со столицей. Я уже получила два десятка писем и приглашений, и некоторые из них обязательны для посещения. — строго сказала Мария. — Хочешь ты того или нет, дорогой, но ты будущий император, а значит нужно заботится не только о победах на передовой, но и о поддержании своего статуса среди сторонников.

— А еще неплохо бы заняться делами княжества. Проверить, не зарвались ли за прошедшие месяцы управляющие. — заметила Инга. — Хотя, кого я обманываю, конечно, зарвались, вопрос только в том на сколько…

— Вы совершенно правы. — не стал я спорить. — Дел в Петрограде у нас и в самом деле масса, так что давайте распланируем всё самое необходимое.

Девушки тут же принялись спорить, но я лишь улыбнулся. В самом деле я очень хотел навестить одного человека, которого оставил под присмотром здесь, не далеко. И если уж выпал шанс, то я просто обязан встретится с Максимом.