Гостья из котла

Глава 18

— Мель!

Я обернулась. Спасение от неудобного вопроса пришло в лице Магды. Женщина замахала, подзывая меня, и я, оставив Шена без ответа, повернулась к ней.

— Мель, скоро обед. Ты должна пойти со мной.

— Мель, встретимся на обеде, — Шен отступил.

Я же смотрела только на Магду. Обычная вроде бы фраза, но почему «должна»?

— Минутку, ладно? — попросила я. — Сниму шаль.

— Быстрее, — Магда не стала спорить.

Я взлетела в повозку, сбросила белую шаль, убрала в первый попавшийся сундук шоколад и поторопилась на приглашение.

Магда схватила меня за руку и нетерпеливо потянула за собой. Я нахмурилась, пытась сообразить, чего мне ждать. Вряд ли сюрприз порадует. Впрочем, я опасалась неприятностей, но не боялась. У меня всё ещё есть козырь в рукаве — обращусь в котёл и сбегу. В крайнем случае — покусаю.

К шатру старухи я вышла с чувством уверенности. Площадка, которая вчера пустовала, заполнилась людьми. Посредине развели костёр, натаскали брёвен, на которых и расселись. Одно бревно оставалось свободным, если не считать притулившегося с краю вчерашнего мальчика. Слева от него стояло деревянное кресло, в котором с комфортом расположилась старуха.

Я начала догадываться, что меня пригласили, чтобы представить.

— Девочка, иди сюда, — махнула старуха.

Магда заняла место на свободном бревне, и я предположила, что место на нём осталось для меня.

Я подошла к старухе:

— Доброго дня, — я сообразила поклониться, но не знала, как низко следует склонить голову.

— Не глупи, Мель.

Я не могла понять, одобряет старуха моё приветствие и ворчит для вида или по-настоящему недовольна.

— Мель, подойди.

Я подчинилась.

Старуха цепко ухватила меня за запястье и заставила повернуться к собравшимся:

— Дети, — заговорила она. — Все мы дети дорог, мы те, кто способны истоптать миры. Порой нас разделяют океаны и пустыни, горы и равнины, но мы всегда остаёмся детьми одного народа. Наша Мель пришла издалека, из мест, где привыкли совсем к другим правилам и обращениям, но для нас это не имеет никакого значения, Мель дитя дороги, и мы признаём её как собственную сестру. Мель, тебе не нужно благодарить. Разве должен ребёнок благодарить мать за то, что она называет его своим ребёнком? Дети, я прошу вас помочь Мель освоиться.

Я улыбалась, но улыбка получалась натянутой. Как я не люблю сладость…

— Садись, Мель. Сегодня у нас семейный обед.

Я подчинилась.

Магда выдала мне миску с густым супом, в котором плавали большие куски мяса, лепёшки и ложку. Я невольно отметила, что угощение более сытное, чем то, которое мне предложили вчера на ужин. Возможно, вчера мне достались остатки со дна, но скорее всего мне просто специально демонстрируют щедрость и обещают сытую жизнь. Что же надо старухе?

Разговоры за обедом были ни о чём, о погоде, о лошадях, о любителе взяток заместителе главы города, о том, что старик Шагер на исходе жизни отправился на запад и забрал с собой красавицу внучку, едва встретившую совершеннолетие, о том, как некая Иола делает успехи, гадая прохожим жертвам по линиям на их ладонях.

Магда раздала кубки с вином. Я про себя порадовалась, что могу пить и не пьянеть, достаточно сливать вино в котёл.

Я почти уверилась, что про меня забыли. Это было наивно.

— Мель, — позвала старуха.

— Да?

— Да, бабушка, — тотчас подсказала Магда.

— Да, бабушка? — повторила я.

— Мель, ты задумывалась о своей Дороге?

— Хм?

— Ты пришла издалека, Мель, и мы тебя принимаем. Но я хочу спросить, идёт ли твой путь дальше, или ты осядешь, пока Дорога не позовёт тебя вновь?

— Я не знаю, позовёт ли меня Дорога, это не то, в чём можно быть уверенной. Жизнь непредсказуема. На некоторое время, день ли или сотня лет, я собираюсь остаться в городе.

— Очень хорошо! — одобрила старуха. — Мель, если бы ты шла дальше, то ты бы шла дальше. Когда ты остаёшься, ты становишься не только дочерью детей дорог, но и моей приёмной дочерью.

Пфф!

— Я не совсем понимаю, что это означает.

Старуха улыбнулась:

— Мои дети получают кров, защиту, пишу… работу.

— Не быть нахлебницей — справедливо. Я думаю, я знаю, кем я могу устроиться в городе.

— Устроиться? — переспросила старуха и рассмеялась скрипучим смехом. — Нет, Мель, это не для нас. Для начала составь компанию Шену. Ты красива, и тебе не составит труда убедить перебравших господ поднять ставки. Позже подумай, у кого ты хочешь учиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А вот это не хорошо, совсем не хорошо. Я не против платить за постой, но я категорически против участия в криминале.

Отставив пустой кубок, я поднялась:

— Я до утра обдумаю ваши слова, бабушка. Завтра я скажу, иду я дальше или остаюсь.

Старуха поджала губы, но спорить не стала.

Влез Шен:

— Мель, скоро огни зажгут. Пойдём к костру?

— Я обещала бабушке хорошо подумать. Я пойду выполнять обещание.

Кажется, вернуться к господину Таю придётся чуть раньше, чем я собиралась. Хотя…

Шен пытался что-то сказать, но я сбежала. Я затащила в повозку очередную груду железок и ещё раз внимательно осмотрелась. Повозка выглядела годной для жизни, но не жилой. Взгляд то и дело спотыкался о циновку на полу. Сундуки старые, но добротные, кровать поплоше, но тоже годная. В одежде Магда недостатка не испытывает, вон сколько мне принесла. Почему драную циновку не заменили ковриком? Я присела на корточки, откинула угол циновки.

Догадка оказалась верна!

В полу оказался небольшой люк. Потянув за кольцо, я подняла крышку и заглянула внутрь. «Платформа», на которой крепились стенки телеги внутри была полой, частично забита мешками. Я протянула руку, но тотчас себя остановила. Я в гостях, нехорошо лезть в чужое. Гораздо больше меня заинтересовал ещё один люк — в днище. Теперь у меня есть путь отхода.

Я вернулась в повозку, вернула циновку на место и сосредоточилась на том, чем действительно хотела заняться. Для начала я закинула в котёл железки и больше часа вдумчиво переплавляла металл. Я не просто ставила заплатки, нет. Я полностью восстанавливала каждый миллиметр котла. Больной участок раскалялся, становился мягким как пластилин, и, остывая, металл намертво сцеплялся, от трещин не оставалось следа.

В общей сложности я провозилась несколько часов, но оно того стоило. Когда я закончила, меня распирало от гордости за проделанную работу и валило с ног от усталости. Небо потемнело, за стеной вновь шумела Шумиха.

Я опасалась наткнуться на Шена, но всё равно выбралась на улицу и отправилась на поиски Магды. Я помнила, где она сидела в прошлый вечер. Магда нашлась всё там же, и, как и вчера, мужчина, чьего имени я то ли не знала, то ли забыла, терзал струны.

— Мель?

Я улыбнулась.

— Мель, прости, но выглядишь ужасно. Что ты там делала?

— Ничего. Кажется, я плохо реагирую на смену климата.

— Хм… Разве такое бывает?

Упс.

— Возможно, я ошибаюсь.

— Если ты плохо себя чувствуешь, иди к бабушке. Она смыслит в лечении.

— Ничего серьёзного. Думаю, высплюсь, и к утру пройдёт.

Магда подала мне миску, и я с радостью замолчала, набив рот. Женщина хмыкнула. Она больше ничего не спрашивала. Прикрыв глаза, она привалилась к своему мужчине, но когда я сделала последний глоток, Магда села прямее и подала мне вторую порцию. Я приняла.

— Мель, ты не хочешь жить с нами? — в лоб спросила она.

— Вы приняли меня как свою, и я тронута. Но я привыкла к иному образу жизни. Я люблю бродить по незнакомым местам, люблю отправляться, куда глаза глядят, люблю скорость, люблю, когда картинки за окном меняются одна за другой. Но прежде я всегда возвращалась домой. И… я городская девочка. Для меня не проблема сходить к колодцу, но я привыкла, что вода течёт из крана. Но дело не только в этом. Я всегда уважала законы страны, в которой жила.

Магда качнула головой:

— И что?

— В смысле? — не поняла я.

Она повела плечом:

— Какой закон нарушает девушка, когда подбадривает мужчину обязательно отыграться, продолжить сражаться за груду сокровищ на столе? Или когда предлагает выпить ещё один кувшин вина?

— Деньги от подбадривания не заведутся.

— Заведутся, когда научишься разводить телков на подарки. Мель, куда ты пойдёшь? Завтра третий вечер, как ты с нами, и завтра тебе придётся принять решение.

— Магда, скажи мне… Принято, чтобы каждый сдавал некий обязательный внос или принято выплачивать долю?

— Четверть, но не меньше ста королей в месяц.

Знать бы, сколько это, сто королей.

— Делиться мало, Мель. Мы свободны в своей жизни, но бабушку, что бы она ни сказала, следует слушать.

— Спасибо, что объяснила. Завтра я дам ответ.

Магда кивнула.

Я вернулась в палатку, забралась под покрывало и заснула сном без видений.

Легла я рано, наверное и восьми вечера не было, поэтому проснулась задолго до рассвета. С удовольствием потянувшись, я села, прикинула, что у меня есть несколько часов на реализацию своего сумасшедшего плана. Точнее, подготовительного этапа плана.

Алхимия и шоколад.

С шоколадом проще, всё же процесс я знаю досконально, так что сначала прочувствую, как оно происходит, добьюсь результата, потом возьмусь экспериментировать. Я забросила в пространственный карман мёд, брикеты, обернулась котлом.

Вот интересно у меня получается. Всё, что я успела накидать в котёл, во время оборота в реальный мир не возвращается, и надо выкидывать усилием воли. А есть ли у кармана лимит? А что будет, если я забуду, что именно у меня хранится?

Пожалуй, начну с генеральной уборки. Я «выплюнула» весь накопленный мусор. Оставила только доставшиеся мне алхимические ингредиенты, продукты.

Подумав, снова сходила за железками. Мне ведь не обязательно их сразу поглощать, пусть лежат в кармане про запас.

Вроде бы всё учла… Я вернулась в облик котла. Приступаю… Меня охватил мандраж, и котёл завибрировал. Я направила на брикеты тепло, и шоколад постепенно начал таять. Я не торопилась. Сейчас важно очень тщательно перемешать жидкий шоколад с мёдом — строго по рецепту учителя. Перед глазами проносились сотни картинок. Вылепить принцессу в бальном платье или сразу пару влюблённых? Нет уж, начну с простого. Во-первых, незачем без опыта замахиваться на нечто грандиозное. Во-вторых, если я сразу продемонстрирую потолок своих возможностей, то уже завтра мне будет нечем удивлять.

Пусть будут пара рыбок, пара уток и один кролик с ушами прижатыми к голове. У всех трёх образов в основе формы яйцо, и обойдёмся без тщательной детализации.

Я не спеша подогревала и мешала, мешала, мешала, добиваясь, чтобы смесь стала однородной. Теперь делим на пять частей.

Первой будет рыбка.

Я следила, как формируется фигурка. Всё же непривычно действовать не руками, а направлять невидимый глазу поток тепла. Впрочем, я быстро приспособилась. И котёл, и идущее через его стенки тепло я ощущала как часть себя. Я довольно быстро справилась и с парой рыбок, и с остальными фигурками. Осталось подождать, пока шоколад окончательно остынет.

Может быть, мне стоит открыть шоколадный бутик в столице? Не просто бутик, но совместить его с чайной, а позднее приобрести шоколадную фабрику. Я рассмеялась над смелостью своих фантазий. Уж если фантазировать о несбыточном, то не замахнуться ли мне сразу на собственную шоколадную империю? Шоколадный бутик «Мель» в каждом городе!

Шоколад достаточно остыл, и я наткнулась на новую проблему. Как вытащить фигурки из котла? Если я перевернусь на бок и просто вытряхну их, рискую сломать. Прикинув варианты, я вспомнила, как отращивала спицы, повторила трюк, только на сей раз я отращивала их внутри котла. Плавно переместив шоколадки на заранее подготовленную тарелку, я убедилась, что всё в порядке, и приступила к следующему пункту плана.

Я ничего не знаю об алхимии, обрывки полученных сведений не в счёт. Разумнее всего сначала почитать учебник, но многообещающий фолиант «Теория алхимии. Практикум. Сто простейших рецептов» господин Тай у меня отобрал. Придётся изобретать велосипед самой.

Я вытряхнула из пространственного кармана ассорти алхимических ингредиентов. Подумав, разделила смесь на три части и две вернула обратно. Всего у меня будет три попытки. Я помнила главное — таэра — это, грубо говоря, законсервированные чары. Логика подсказывает, что сами по себе порошки значат мало, они лишь впитывают и хранят в себе магию, которую вложил алхимик. А что есть магия и как её можно вложить? Если верить ощущениям, то магия — это то самое тепло, которым я работаю. Но от чего зависит выбор ингредиентов? Не зря же Тай сделал старухе заказ с вполне конкретным перечнем названий.

Не приняв окончательного решения, я направила в котёл тепло, и стала следить, как перемешиваются порошки, как они скручиваются в небольшой пыльный смерч.

По идее, надо вложить в таэру некое намерение, и подозреваю, что, чем сложнее «начинка», тем сложнее будет изготовление таэры. Допустим… Таэра бодрости! Я постаралась как можно чётче представить желаемый эффект. Казалось, вместе с теплом в котёл потекли мои мысли, магия стала жарче. Я сплавляла крутящиеся песчинки в единое целое.

В прошлый раз слепить кубик получилось легко, каждая пылинка послушно вставала на своё место, и я точно помню, что в этом была моя заслуга. Я никак не ожидала, что сейчас молотый корень неведомого растения внезапно «взбунтуется». Песчинки не только не принимали мою магию, они её отвергали. Я подумала, что мне не хватает сил, увеличила напор, и это стало ошибкой. Желание, которое я пыталась вложить в таэру, не соответствовало природе корешка. Мои усилия дали обратный эффект. Я почувствовала, что все ингредиенты теряют свои свойства. Я не могла понять, откуда ко мне пришло это понимание. Это было что-то из восприятия котла.

Со вздохом приняв первое поражение, я накренилась, а затем и вовсе встала на голову, то бишь дном кверху. Испорченные ингредиенты высыпались в циновку, и я с гулким стуком опустилась на пол.

Заход второй.

Пришлось немало повозиться, чтобы из общей кучки выбрать песчинки молотого корня. Я почувствовала себя золушкой, которую посадили отделять гречку от риса, или как там у Шарля Перро было. Ба слишком давно рассказывала…

Ухватив последнюю вредоносную пылинку, я закрутила в котле смерч и прислушалась к ощущениям. Одна единственная частичка корня, и таэра будет испорчена… Вроде бы выловила все. Я позволила смерчу свободно покрутиться ещё минуту, а затем направила в него желание взбодрить.

Ошибки не было, ингредиенты слипались и постепенно соединялись в единое целое, однако я по-прежнему ощущала, что процесс идёт не слишком хорошо. Как будто я навязываю ингредиентам нечто чуждое, им не свойственное. Магия никак не хотела усваиваться. Она не впитывалась, как это было с радужным чудиком, я вталкивала магию с немалым усилием.

Смерч вращался всё быстрее, тепло стало жаром.

И наконец в котле полыхнуло. На дно упала серо-бурая горошина — победа!

На радостях я совершенно забыла про свои железные габариты, подпрыгнула. Раздался глухой «бум», телега вздрогнула.