Жнец. Книга одиннадцатая

Глава 6

— Саня, со всем уважением, — начал было Зубинин мне в трубку, — но ты уверен, что сейчас подходящее время? После вчерашнего небольшого конфликта с матерью императора, взять да проигнорировать запрет Михаила на междоусобицы…

— Скажи уже прямо, Зуб, — рявкнул я. — Мнёшься как девственник у входа в бордель…

— Кхм… — прокашлялся командир гвардии. — Я считаю, что в данный момент времени будет излишним усугублять положение твоего Рода, развязав войну с княжеским Родом Разумовских.

— Значит, что речь идет о Разумовских, ты догадался, а о причинах покамест не в курсе? — усмехнулся я в трубку, будучи уверенным, что стоит мне сообщить Зубинину о том, что совершили князь Разумовский и граф Грошев, как он первым понесется требовать с них сатисфакции. Однако о промашке моей невесты никому знать не следует, даже самым приближенным к моему Роду людям. Поэтому, не дождавшись комментария командира гвардии по поводу причин, я произнес следующее: — А если я скажу, что своими действиями князь Разумовский лишил тебя и твоих подчинённых новеньких казарм, а также техники, которую мы хотели закупить у Сахарова и Курчатова, ты поменяешь свое мнение?

— Через десять минут наши войска будут собраны на столичных землях, — хмуро ответил Зубинин. — Танки берем?

— Как ты их к порталу доставишь, голова? — усмехнулся я. — Обожди, старина. Сильно не торопитесь и лучше подготовьтесь. Выходим через час.

— Принято, — я сквозь телефонный разговор почувствовал, как Зуб строго кивнул. — А с танками нужно что-то придумать… Негоже это, когда техника Рода простаивает в то время, как гвардейцы проливают свою кровь.

— Придумаем, старина, — пообещал я, сделав себе зарубку. — Теперь занимайся сборами, чтобы пролитой крови с нашей стороны было как можно меньше, а у меня есть еще одно незавершённое дельце.

— Конец связи, — буркнул командир гвардии и, прежде чем он завершил звонок, мне довелось услышать его громкий голос: — Становись…

Усмехнувшись, спрятал мобильный телефон. Потянувшись, отправился в подвальные помещения имения, а оттуда уже переместился в свой личный Рифт. Перед тем, как идти к Разумовским, следовало закончить с Сильваной. Сегодняшний сеанс работы над Печатями, нанесенными на душу богини, должен был стать последним.

«Ох, зря Разумовские решили воду мутить. Ох, зря… — ехидно промурлыкала Кей. — Мое лисье сердечко мне подсказывает, что от родственницы Темной мы узнаем много чего интересного…»

Кицунэ оказалась права. Однако без эксцессов не обошлось.

С Сильваны уже давно были сняты наручники, блокирующие ток энергии, и ошейник с тем же принципом действия. Опытным путем было установлено, что, имея возможность взаимодействовать с энергией самостоятельно, богиня лично боролась со своими Печатями, тем самым упрощая мне работу. А постоянное присутствие поблизости «старшей сестры» полностью давило желание Сильваны сопротивляться.

Вот только стоило мне сорвать последнюю Печать с души богини, как ее разум полностью очистился. Она была чиста как белый лист, вследствие чего вновь почувствовала себя сильной и непобедимой. Что тут скажешь? Богиня и жалкий смертный, колдующий над ее душой…

Сильвана резко вскочила с кровати и, пустив во все стороны волну своей энергии, затравленно начала осматриваться. Богиня не могла понять, почему ее сила не встретила в нас никакого сопротивления, отчего и начала нас опасаться. Ее взгляд все чаще замирал на моей тушке и реже пересекался с глазами Чайи. Невольно Сильвана признала в моей богине старшую, а вот меня она в конце концов посчитала слабым звеном. Еще чуть-чуть и она бы вновь попыталась меня атаковать, однако властный голос Чайи предостерег ее от поспешного действия:

— Я бы не советовала, — моя богиня легко считала ход мыслей своей сестры. — Если ты забыла, то я тебе напомню, что именно мой хозяин победил тебя в бою, а затем освободил твою душу из плена.

— Твой хозяин⁈ — внезапно вспылила Сильвана, а цвет ее кожи начал стремительно принимать красный оттенок. — Как ты могла пойти в услужение простому смертному, сестра?

Судя по разыгравшейся картине, свобода от чужой воли над своей слегка помутила разум Сильваны. А может, и не слегка…

— Подожди, — резко замерла богиня. — Ты сказала, что он смог меня одолеть? И… Избавил меня от чужого контроля?

— Верно, — кивнула Чайя, не обратив внимание на вспыльчивость Сильваны. — Так что тебе следует быть ему благодарной, а не угрожать.

Богиня перевела взгляд на меня.

— У тебя в любом случае ничего не выйдет, — хмыкнул я. — Как видишь, твоя энергия не способна причинить вреда ни мне, ни Чайе, — Сильвана обратила взор на свои руки. — В результате столь тонкой работы с твоей душой очевидно, что она так или иначе будет связана с моей. Уж больно много Духовной энергии я потратил на тебя, Сильвана, — от произнесенного мной имени богиня резко дернулась. — Ты теперь одна из нас, так что я советую тебе…

— … привыкать, Темная, — закончила за меня Кей, воплотившись рядом со мной. — Могу побыть твоим наставником в мире людей первое время. Если тебе понравится, так уж и быть, останусь им до конца твоих дней, — прикрыла рот одним из хвостов демоница, чтобы затем холодным тоном закончить: — которые наступят гораздо раньше, если ты не поймешь, в какой ситуации тебе довелось оказаться.

От кицунэ повеяло угрозой, отчего Сильвана не выдержала и отступила на шаг. Она вновь начала испуганно озираться, не понимая, как поступить в сложившейся ситуации, и, в отличие от первого раза, все чаще цеплялась взглядом за Чайю. Сильвана явно рассчитывала получить поддержку от такой же, как она. Вот только моя богиня была также непреклонна, как и Кей, решившая заранее озвучить судьбу Сильваны, если та не согласиться на наши условия.

Понятное дело, что хвостатая привирала, и никто линчевать Сильвану не собирался. Однако порой приходится исполнять роль плохого полицейского. Особенно в тех случаях, когда с противоположной стороны выступает Темная богиня.

— Докажи! — воскликнув, Сильвана шагнула вперед. — Покажи мне свою силу! Дай мне знать, что ты достоин того, чтобы я служила тебе, смертный! — к концу своего спича богиня стояла ко мне уже вплотную. От нее повеяло чем-то металлическим, отдаленно напоминающим кровь.

— Полегче, уважаемая, — сбавил я обороты богини, приложив ее Духовной силой. — Лично служить ты будешь не мне и не моему Роду. Твоей госпожой станет моя сестра, и только она будет вольна распоряжаться твоей судьбой.

— Чую подвох в твоих словах, смертный, — отойдя на шаг, Сильвана скрестила руки на груди и ехидно спросила: — Она слаба, верно? Мной ты хочешь увеличить ее личную силу!

— Браво, — хмыкнул я. — Думать ты умеешь. Сражаться — тоже. Когда ты станешь фамильяром моей горячо любимой сестренки, я смогу меньше времени уделять ее безопасности, — прямо сказал я, показав, что признаю силу Сильваны.

— И что, тебя устраивает жить вот так, не имея собственной воли? — с вызовом уставилась та на Чайю и, не дождавшись ее ответа, воскликнула: — Лично я успела пресытиться невозможностью влиять на свою судьбу и быть инструментом в чужих руках!

«Какая непокорная!» — покачала головой Кей.

«Своевольная!» — вторила ей Чайя.

«Своенравная», — решил поучаствовать я в мысленном диалоге свои фамильяров.

— Как вы смеете обсуждать меня, когда я стою перед вами⁈ — для пущего эффекта Сильвана топнула ножкой, как это любит делать Аннет. — Я чувствую вашу мыслеречь, но не могу разобрать ни слова.

— Похоже, ваша связь, Саша, гораздо крепче, чем мы думали, — констатировала Чайя. — Сильвана, — обратилась она к своей сестре, — никто не собирается забирать твою волю. У меня никто ее не отнимал. Мы хотим лишь направить ее в одно русло вместе с нашей.

— Поверь, Темная, будет гораздо веселее, чем те тысячи лет, в течение которых ты волочила свое существование прежде, — хохотнула Кей и, приняв облик небольшой лисицы, оплела своим телом шею богини.

Сильвана было дернулась, чтобы стянуть лисицу со своей шеи, однако, слегка запнувшись, вместо этого ее погладила. Знаменитая пушистая психотерапия кицунэ, похоже, сработала и богиня заметно расслабилась.

— Еще будешь сопротивляться нашему предложению дружбы? — фыркнула Сильване прямиком в ухо девятихвостая.

— Не буду, — улыбнулась она, отчего я заметно выдохнул. Все же сражение с богиней в мои сегодняшние планы не входило.

— А желать проверки сил нашего хозяина? — вслед промурлыкала кицунэ, на что Сильвана покачала головой в отрицательном жесте. — Отлично, а как насчет того, чтобы поделиться с нами информацией о том, кто тебя пленил и как же так вышло, что ты оказалась в нашем мире с единственной целью, — взгляд Кей во второй раз вечер стал ледяным, что весьма несвойственно демонице, — убить нашего хозяина?

Имение княжеского Рода Разумовских

Кабинет главы Рода

Андрей Кириллович Разумовский пребывал в прекрасном расположении духа.

— Дружище, мне вчера удалось нагнуть Новикова так, что он даже этого и не понял, — воскликнул князь, глядя в экран монитора. Отпив из бокала виски, изготовленный из зерна, найденного десять лет назад в одном из Рифтов, он сразу же добавил: — Ха! Готов поспорить, что эта девка, Грошева, ему ничего не сказала, чтобы не стать посмешищем в его глазах.

— История подсказывает, что с графом не стоит ссориться, — проговорило изображение с экрана. — Новиков отходчив, однако до тех пор, пока его враги не переходят определенную грань.

— Грань? — не понял захмелевший князь слов своего друга. — Какую еще грань, дружище?

— Никто не знает, — звучно выдохнуло изображение. — Так уж вышло, что спросить не у кого…

— Плевать. Я был в своем праве, — самодовольно кивнул Андрей Кириллович и в очередной раз наполнил бокал. — Знаешь, как я удивился, когда мне позвонил граф Грошев и предложил провернуть схему с использованием счета его дочери в моем банке?

— Представляю, — хмыкнул собеседник.

— Да, печально, конечно, что пришлось больше половины отдать, так сказать, в третьи руки, чтобы у остальных банков не появилось ко мне вопросов и этот случай не стал прецедентным, однако… За исключением части Грошева, у меня осталась приличная сумма, — задумчиво пробормотал Разумовский, чтобы затем взорваться: — Дружище, я «с воздуха» получил миллиард! Это огромные деньжища даже по меркам княжеского Рода, что уж говорить о графском? А все почему? — задал в воздух вопрос Андрей Кириллович и сам сразу же дал на него ответ: — Потому что тотализатор организовал императорский Род. В ином случае, попробуй еще забрать свои денежки, — усмехнулся князь, опустошая бокал с виски.

Глядя на дно пустой емкости, в которой совсем недавно плескалась янтарная жидкость, Андрей Кириллович задумался. Он перевел свой взгляд от бокала к изображению, на котором на него взирал его вечно серьезный «дружище», князь Иван Геннадьевич Волконский.

— Что, Андрюша, в глазах «засентябрило» из-за иномирного солода? — все также серьезно спросил Волконский.

— Я вот одного не понимаю, — игнорируя вопрос, проговорил Разумовский. — Совсем недавно ты стремился избавиться от Новикова, а сейчас восхваляешь его. Не переобулся ли ты часом, как Сахаров с Курчатовым?

— Андрей, ты меня знаешь! Я своих стремлений не оставлю, — возразило изображение. — Просто Новиков оказался не так уж и прост, как могло бы показаться на первый взгляд. И что-то мне подсказывает, что в подобном ключе рассуждаю не только я.

— В самом деле, — кивнул Разумовский. — Даже баба твоя молчаливая не справилась, хотя производила впечатления весьма сильной Одаренной. А ее и след простыл, — развел руки в стороны, чуть было не задев бутылку с остатками виски, мужчина.

— Она не «моя баба», — внезапно жестко ответил Волконский. — Выбирай слова, Андрей, и не забывай, с кем разговариваешь.

— Как скажешь, княже, — усмехнулся Разумовский. — Вот только и ты не забывай, что мы одного поля ягоды, дружище.

— Давно уже… — прикрыло глаза изображение, после чего резко проговорило: — Ты, похоже, перебрал. Говорил же тебе не пить эту дрянь… Поздравляю с победой, — покачав головой, Волконский не стал дожидаться ответа своего собеседника и прервал видеосвязь.

Андрей Кириллович поморщился. Ему уже давно не предстало видеть своего близкого друга «таким»: резким, вспыльчивым, благоразумным и в меру дерзким. Раньше, когда он и князь Волконский были еще княжичами, они балагурили похлеще простолюдинов из занюханного паба на окраине столицы. Сейчас же…

«Сейчас все гораздо прозаичнее, — подумал Разумовский. — Объединяемся только ради общего дела, да и только.»

Горько вздохнув, князь взглянул на остатки янтарной жидкости в бутылке, после чего быстро наполнил ими свой опустевший бокал. С каждым глотком виски его настроение возвращалось, пока он не словил себя на мысли:

«Какой хороший сегодня день… А вчера был еще лучше! Надо же, мог два с половиной миллиарда с одной ставки поднять, подлец, при этом даже не рискуя своей шеей.»

Допив алкоголь, князь хотел было поставить бокал на стол, однако в этот момент в единственное окно его рабочего кабинета, разбив стекло вдребезги, влетела обыкновенная на вид стрела. Одурманенный разум Разумовского позволил ему лишь слегка склонить свой корпус, вследствие чего снаряд угодил в бокал, а не в его руку.

Князь сразу же активировал Покров, однако было уже поздно. Один из осколков разбитого бокала впился в кисть Разумовского, разрезая кожу.

«Чертово иномирное стекло», — клял материал, из которого была изготовлена вся посуда в имении, князь.

Разумовский потянулся к лежащему на столе телефону, чтобы поднять тревогу, однако его рука зависла в воздухе. Глядя на кровоточащую рану на своей кисти, Андрей Кириллович мог наблюдать, как кровь вздувается пузырями и начинает бурлить. Спустя мгновение голову князя сдавило тисками, а вслед за этим пришло видение.

Темноволосая девушка с ярко-красными глазами пыталась что-то довести до Андрей Кириллович, но ее голос был приглушенным и неразборчивым. Мгновение, и голову князя пронзает более сильная вспышка боли, однако голос, пронзающий его мысли, становится четким и ясным.

«Мой господин пришел, чтобы вернуть то, что ты у него отнял!» — именно эту фразу повторяла девушка из раза в раз, наделяя князя новыми вспышками головной боли.

Разумеется, Андрей Кириллович Разумовский узнал эту девушку. Не мог не узнать. Именно ее он назвал «бабой Волконского» в недавнем разговоре. Князь думал, что она погибла, отчего, будучи изрядно пьяным, удивленно выдал:

— Волконский⁈ Я у него ничего не брал! — кулак князя врезал по его рабочему столу, оставляя на том внушительных размеров трещину.

Вернув контроль над своим телом, Разумовский понял, что наваждение его оставило, а рука, бокал и стекло были абсолютно невредимыми. Кроме стола: на нем по-прежнему красовалась огромная трещина.

Тем не менее, Андрей Кириллович дураком не был и понимал, что все это неспроста. Мгновенно схватив мобильный телефон со своего стола, он хотел было набрать главу службы безопасности, однако не успел даже найти нужного контакта, как тот лично вошел в его кабинет. Без стука, запыхавшийся и чем-то очень сильно взволнованный.

Разумовский извергом не был, поэтому дал одному из своих лучших людей отдышаться и прийти в себя. Но даже так ему было очевидно, что дело вокруг его Рода принимает скверные обороты.

— Господин, — наконец прохрипел глава СБ Рода Разумовских, — ваше имение окружено гвардией Рода Новиковых…