Жизнь без права на респаун

Глава 13

Мы с Гвен не стали заключать договор с клятвой Саренну, нашего знакомства хватило, чтобы понимать, что мы и так не кинем друг друга. Проводник согласилась сопровождать меня всего за 15 серебряных в сутки и 10 сверху на подготовку к экспедиции. Скидку она предложила сама, так как пещеры для нее — новое место, и сулят хороший рост сразу нескольких профессиональных навыков. Да, я опять не поднял навык Торговли.

Путь нам предстоял простой и недолгий. Пещеры, нужные нам, начинались уже в трех часах хода от Румарила, и почти все время мы шли по ровной и хорошо охраняемой дороге. Мы шли почти все время молча, но это было вполне комфортное молчание. Я, пожалуй, был бы и рад поговорить с ней о чем-нибудь, обсудить, где она побывала за эти две недели, но девушка себе не изменяла и не заводила разговор без необходимости. Я же за наши совместные переходы успел привыкнуть к ее молчаливости и уже не хотел вынуждать ее участвовать в диалоге.

Нет, к Гвен у меня не было каких-либо чувств, даже в зародыше. Она для меня, скорее, как надежный товарищ, друг, на которого можно положиться и которому можно довериться. Тогда, на подходе к Румарилу, когда мы неслись по склону, это ведь именно она втащила меня на телегу, хоть это и было на грани ее физических возможностей. Не сделай она этого, и я был бы раздавлен несущейся телегой — или об землю, или об городские ворота.

Милена, однако, может трактовать мое отношение к Гвен иначе. Вообще, весь мой прошлый опыт говорил, что девушка не может обрадоваться новости о том, что ты собираешься пропасть на несколько дней с другой, какие бы дела вас ни связывали. И как бы я ни хотел верить, что к Милене это не относится, но рисковать я не хотел, и потому я не стал вдаваться ни в какие подробности своей экспедиции.

Гвен, кстати, “выросла” меньше всего за это время. С двенадцатого уровня она поднялась всего лишь до четырнадцатого, а снаряжение как будто вообще не изменилось — та же покрытая пылью темная дорожная одежда, те же короткий лук и охотничий нож на поясе. Учитывая, что снаряжение тоже имеет вес при подсчете уровня, это значит, что весь прогресс Гвен заключен в ее характеристиках и навыках. Интересно, какие навыки, помимо всей ветки Выживания, развиваются при ее работе проводником?

— Странно, — вдруг сказала Гвен, прервав мои размышления.

Проследив за ее взглядом, я понял, что она говорит про дорожный патруль стражи Румарила, приближающийся к нам спереди. Я пригляделся к ним, но, как ни старался, так и не заметил ничего странного.

— О чем ты?

— Это уже четвертый встреченный нами патруль. Раньше их столько не было.

— С этой стороны же гоблины. Может, опасаются набегов?

— Может быть…

Дальше было не до обсуждений — мы поравнялись со стражниками.

— Доброго дня! — Поприветствовал нас старший в патруле, совсем молодой еще офицер с аккуратными, почти что аристократическими усиками. — Сержант Гронн. Можем ли мы как-то помочь вам?

О как. А предыдущие-то патрули не останавливались, а один даже не поздоровался. Вроде бы мелочь, а отношение сразу меняется.

— Нам кажется, или патрулей стало больше? Раньше на дорогах не было столько стражи.

— Нам было приказано усилить это направление. Это из-за возросшей активности Ущелья Гоблинов.

— Говорят, зеленомордые повадились даже из Подстенья воровать, — добавил один из стражников, назвав деревню, стоящую с этой стороны почти вплотную к Румарилу.

Новости меня, если честно, насторожили, ведь если гоблины лезут сюда из Ущелья, то делают они это как раз через пещеры, в которые мы собрались.

— И часто они здесь встречаются?

— Ну… — Офицер замялся. — На самом деле, я сам ни одного еще в жизни даже не встречал. Раньше-то мы патрулировали восточное направление, нас только позавчера сюда перенаправили.

— Вас сняли с восточного направления? — Удивилась Гвен, вступив в разговор. — А угроза Темной Виверны?

— Я, если честно, тоже удивился, — ответил сержант Гронн, — и капитан, кажется, тоже был недоволен, когда назначал нас сюда.

— Да сверху приказ пришел, это ясно, — снова вмешался тот же стражник. — Там, похоже, совсем идиоты сидят…

Сержант цыкнул на излишне говорливого солдата, хотя, похоже, был не так уж и не согласен с ним.

— Последние приказы действительно у многих вызывают замешательство, но, думаю, на то есть причины. Возможно, разведка принесла тревожные вести…

— Да сержант, ну брось! Что такого могли показать гоблины, что капитана заставили — да-да, именно заставили! — снять все патрули с восточного и южного направлений? Темная Виверна прилетит — не узнаем, Таргол решится-таки развязать гражданскую войну — не узнаем… Зато гоблинов гонять будем, ух!

Стражника так и распирало негодование, и, судя по лицам остальных, это была не первая его тирада на эту тему. Даже сержант, хоть и был недоволен, не стал возражать рядовому солдату.

— А что с Тарголом? — Поинтересовался я. Я слышал это название раньше, это ещё один крупный город к юго-западу от Румарила. — Почему вы опасаетесь гражданской войны?

— Вы же Странники? — Спросил сержант. Впрочем, вопрос, похоже, был риторическим. — Не берите в голову. Румарил и Таргол давно соперничают за влияние, и у коренных жителей одного города врожденная неприязнь к жителям другого.

Ага. Может, во мне говорит мой старый геймерский опыт, не раз уже оказавшийся безнадежно устаревшим в Керионе, но не просто же так мы сейчас услышали эту информацию! Интересно, во что в итоге выливается эта неприязнь?

— А куда вы направляетесь, если не секрет? На этой дороге редко встретишь одиночных путников, впереди только деревни и села…

У меня не было причин что-либо утаивать, поэтому я выложил ему все, как есть.

— Я алхимик, и сейчас мне нужно найти кое-какие реагенты, одно пещерное растение. А Гвен — мой проводник.

— Вы сказали ”пещерное”? Вы собираетесь под землю? — Увидев мой кивок, сержант продолжил. — Дело ваше, но будьте осторожны. Случись с вами что-то, там мы помочь не сможем. Вы же знаете, что пещеры здесь зачастую пересекаются с гоблинскими лабиринтами?

— Слышали, — ответила Гвен. — Но нам нужны именно эти пещеры.

— Ну, как знаете, — пожал плечами сержант, снова пуская патруль в движение. — Доброй дороги!

— Гвен, а почему нам нужны именно эти пещеры? — Поинтересовался я, когда мы отошли. Насколько я помню, такой установки я ей не давал, я ведь и сам не знаю, где искать нужное мне растение.

— Именно здесь по поверхности протекает река. Больше шанс найти место, подходящее для твоего папоротника, чем где-либо еще, где мы бы тыкались совсем вслепую.

Логично. Не то, чтобы Гвен использовала для этого какие-то навыки проводника, это обычная логическая связь, но я-то до нее не дошел. Это делает ее еще более ценным спутником — она видит этот мир иначе, и даже без помощи системы и игровых костылей подмечает то, что другие и вплотную не увидят.

Первый вход в пещеру оказался непригоден — узкая щель, в которую я едва мог протиснуться, вела в колодец неопределенной глубины. Даже если проверить на веревке, и окажется, что там можно спуститься, это может оказаться тупиком, а обратно вылезти уже не выйдет — сил не хватит выкарабкаться через щель в подвешенном состоянии.

Но второй вход принес нам успех. Дойдя до самой реки, мы обнаружили просторную пещеру прямо на берегу, переходящую в узкий извилистый коридор в подземную тьму. В самой пещере мы немного задержались — здесь были явные следы какого-то лагеря, и Гвен принялась изучать следы.

— Гоблины, — заключила она, продолжая осмотр. — Вот здесь следы лежанок, короткие для человека. Похоже, они жили тут какое-то время. Странно.

— Что странного?

— Тут жило всего три-четыре гоблина, обычно они разбойничают куда большими бандами. Может быть, это выжившие после встречи с людьми, но почему они остались здесь и не ушли домой?

Я задумался. Кажется, Игорь на вечеринке как-то обмолвился, что Керион создан намеренно типичным фэнтези, чтобы игрокам было проще привыкнуть к иным нововведениям. Исходя из этого, можно предположить, что и о расе гоблинов я имею общее представление, как о трусливых подлых существах, всегда берущих количеством и грязными приемами. Что же помешало им вернуться домой за подкреплением? Ответ напросился сам, стоило только правильно задать вопрос.

— Что-то помешало им там, — я указал на тоннель. — Что-то или кто-то.

Гвен не ответила, но думали мы об одном и том же. Поищем другой вход.

Третий найденный нами разлом в земле почти сразу затапливался водой, и Гвен, нырнув под воду, не нашла там возможности пробраться дальше. В итоге мы остановились на четвертом входе — дальше от воды, но в меру просторный и пологий вход ничем не предвещал беды, и явно давно никем не пользовался. Конечно, была вероятность оказаться в тупике, но сквозняк многообещающе свистел между камнями, и мы решились дать шанс этому входу.

Во благо реализму подземные пещеры и тоннели не предлагали нам легкую прогулку по ровному полу, как бывало в старых компьютерных играх. Мы были вынуждены делать каждый шаг под разным углом, постоянно пригибаться, протискиваться, карабкаться или даже скатываться. Один раз я чуть не угодил ногой в яму. Точнее, я думал, что это яма — когда мы бросили камешек, чтобы проверить глубину, я успел досчитать до семи, когда услышал звук падения. Навскидку это больше тридцати метров, а камушек после этого еще долго прыгал, донося до нас только затихающее эхо.

Сначала нам попалась одна развилка, потом другая. Не прошло и получаса, как мы оказались в настоящем лабиринте, и следовало бы как-то отметить наш маршрут, чтобы потом найти выход. В расход пошла одна из моих запасных рубашек — ткань удачного белого цвета хорошо видна в темноте. Разрывая ее на лоскуты, мы стали отмечать каждый поворот и каждую развилку, и до того, как потратили половину, вернулись к первой развилке, почти в самое начало пути.

— Пойдем обратно, собирать ориентиры? — Спросил я Гвен. Конечно, в крайнем случае можно потратить и все три рубашки, и не то, чтобы мне было жалко денег на них денег. Скорее. мне было жалко сами рубашки.

— Думаю, пока что нет. Уже вечереет, а ночью даже в пещерах становится опаснее. Нужно найти спуск на нижние уровни, тогда должны выйти из лабиринта.

Пройдя в просторную пещеру с наибольшим количеством развилок, мы, не уходя далеко, проверили все ходы, и выбрали наиболее перспективный. И действительно — долгий крутой спуск помог нам оказаться намного ниже, и если здесь и были другие ходы, ведущие обратно наверх, то запутаться в них уже было не в пример сложнее.

— А этот тоннель обитаем, — заметила Гвен, присев и опустив фонарь к самому полу.

— Гоблины? Или что похуже? — Не буду лукавить, я надеялся на первый вариант, хотя и в таком случае шансы выжить при встрече были неутешительными.

— Гуманоиды, — неопределенно ответила моя проводник. — Размер стопы сопоставим с гоблинским, но форма немного иная. И я не вижу других следов цивилизованности. Хотя нет, вот кто-то опирался на палку…

— Палка — это уже инструмент. А инструмент в руках — это уже полноценное оружие, — попытался приободрить спутника я, но пока что выходило плохо. — Сколько их тут было, можешь сказать?

Гвен медленно огляделась, не поднимаясь от пола.

— Сложно сказать… В этой пещере они сильно натоптали, их больше десяти точно… — Девушка, согнувшись, прошла немного в сторону, оглядев широкий ровный тоннель. — Ох черт. Я поняла, кто это. Надеюсь, они не вернутся… Это гонны.

— Гонны? — Не понял я. — Это что вообще такое? Насколько они опасны?

— Люди часто называют их троглодитами. Полуразумные подземные дикари, некоторые считают, что когда-то давно они произошли от людей. Они сбиваются в огромные стаи и слоняются по всему подземелью. Чем больше стая, тем они тупее, но в каждой такой толпе со временем появляется вожак, как правило, сильный воин или колдун. И если с рядовым троглодитом справится любой новичок, то вожаки зачастую оказываются сильнее целых отрядов опытных наемников.

— С такими не хотелось бы встретиться… А можно как-то предугадать их появление?

Гвен покачала головой.

— Никак. Они хаотично блуждают по всему подземелью, как будто что-то ищут. Сталкиваясь, две стаи сбиваются в одну, намного больше. Если же кто-то другой встречается с ними лицом к лицу… Как правило, на этом любая информация заканчивается.

— Понял, — такой я видел Гвен только однажды, когда она довела нас с Геделидом до Руггейра и увидела Темную Виверну. Сейчас она волновалась явно не меньше, и при этом угроза еще даже не подтвердилась. — В какую сторону они направлялись, можешь узнать? Пойдем туда, откуда они пришли.

— Туда, — указала Гвенн на один из проходов после небольшой инспекции. — Кажется, это небольшое племя. Особей сто, может, сто пятьдесят.

Небольшое? Какое же тогда можно назвать большим — пятьсот? Тысячу? Теперь понятно, почему они так опасны — просто давят массой, и даже высокий уровень игроков может ничем тут не помочь.

— А сколько в среднем живут троглодиты? Не думаю, что много, при таком-то образе жизни.

— Я не так много их изучала, — призналась Гвен. — все это только самая общая, ознакомительная информация. Но не думаю, что долго. Племена чаще всего погибают или от голода, или попадая в природный катаклизм, или просто уходя слишком глубоко под землю. Не спрашивай, что там, внизу, я не знаю.

Мы шли по широкому просторному тоннелю, и меня не отпускала какая-то тревожная мысль, что-то не давало мне покоя. Только через несколько минут я понял, что это за мысль — этот тоннель был слишком ровным, слишком удобным. Поделившись этим наблюдением, я услышал ответ и на это.

— Иногда бывает, что гоннам позарез куда-то нужно, но там стена. Тогда они просто пробивают себе ход, и или оказываются в новой системе подземелий, или погибают в обвале.

— А чем они копают? Если земля, то понятно, там хоть ногтями можно. А если сплошной камень?

— Чем попало, они собирают по пути все, что может лечь в руку. Но если шансов пробиться вообще нет, вожак их разворачивает.

Я невольно засмеялся, представив, как огромная толпа дикарей долбит стену пещеры только для того, чтобы обрушить все себе на головы. Засмеялся — и тут же пресек себя. Это может быть смешно в каком-нибудь мультике, в реальности это наверняка будет жутко и грязно.

Гвен вдруг приободрилась, и пошла вперед решительнее. Увидев мое замешательство, она спросила:

— Не слышишь? Впереди какое-то гудение, как будто ветер. А если там ветер, то и выход на поверхность есть, а троглодиты к поверхности не приближаются.

— Не чувствую никакого ветра, — для надежности я облизал палец, но все равно не почувствовал никакого движения воздуха.

— Похоже, впереди колодец, или что-то вроде того, там ветер и шумит. Идем!

Я наконец услышал то, о чем говорила Гвен. Неровное гудение и правда походило на рев воздушных потоков, но у меня этот звук скорее ассоциировался с раскаленным воздухом кузницы, чем с порывами свежего ветра с поверхности. Оставался еще один вопрос, интересующий меня:

— А почему ты сначала назвала их гоннами?

— Это народное название, приключенцы чаще так и говорят. Дело в том, что троглодиты общаются на вымышленном языке, и повторяя одно и то же слово, могут из раза в раз вкладывать в него совершенно любой смысл. Нетрудно догадаться, что это за слово…

Гвен резко замолчала, на ее лице надежда сменилась ужасом. Спустя секунду я понял, почему. Гудение впереди понемногу становилось громче, даже когда мы стояли, и оно становилось все менее однотонным. Вслушавшись, я смог разобрать нестройное, хаотичное, многоголосое “гонн, гонн, гон-гонн, гонн…”