Герои Аркаира

Глава 4. Тень "Белого крыла"

Пропавшее сердце

Советник Кен-Мар Вальдо считался одним из самых влиятельных людей Аркаира, но всегда держался в тени. Ему недавно исполнилось сорок, но выглядел он по-прежнему молодо. Высокий, подтянутый, всегда гладко выбритый и коротко подстриженный — его часто путали с пурпурным банкиром. Однако Кен-Мар с деньгами дела не имел, он занимался вещами куда более серьезными — командовал Внешним Взором, службой разведки Города небесных воинов.

Кабинет Кен-Мара находился под самой крышей юго-восточной башни Дворца. Южные окна смотрели на раскинувшийся под горой Аркаир. Черепичные крыши и акведуки Нижнего города, трубы мастерских, развязки железных путей Порта — все как на ладони. Восточные окна выходили на Разлом, что разделял два пика горы Леры: на одном стоял Дворец, а на втором — Верхний город. Идущие вдоль Разлома улицы Верхнего города также отлично просматривались. Они шли по самому краю обрыва, дома буквально нависали над пропастью, некоторые стояли на железных платформах, поддерживающие балки были вбиты в отвесные скалы. Прямо под окнами располагался и знаменитый Гонцовский мост, перекинутый через южный конец Разлома. При королях по нему из Дворца выезжали гонцы с приказами в Нижний город и Порт.

Кен-Мар любил свой кабинет, давно ставший ему домом. Он мог позволить себе купить пару комнат в жилой части Дворца, но не хотел иметь в соседях первых богачей Аркаира. Кен-Мар был выходцем из простой семьи, и тщеславие ему было чуждо. В соседнем с кабинетом помещении он обустроил спальню с большой кроватью. По долгу службы его нередко тревожили в неурочное время. Вот и сегодня ночью с донесением прибежал дежурный. Сокрушитель механиков «Небесное око» вечером вылетел из Семи Шахт, но к причалу Верхнего города не прибыл, на запросы по стукачу не отвечал.

Кен-Мар знал, что за передвижениями сокрушителей гильдии следят особенно пристально. Четыре года назад при загадочных обстоятельствах исчез сокрушитель механиков «Железное перо». Корабль летел из Дантара вдоль северного побережья Брадоса, в районе Моря Грез попал в грозу и на связь больше не выходил. На его поиски бросили все сокрушители и дирижабли, Кен-Мар задействовал всех шпионов, но «Железное перо» испарилось. В истории Аркаира такое случилось впервые. Сокрушители считались неуязвимыми. Конечно, огнем тяжелых огнедыхов можно повредить верхние палубы, но даже в этом случае сокрушитель останется в воздухе. Единственный способ сбить его — уничтожить сам серв, но он надежно скрыт за десятками стальных переборок. В теории сокрушитель можно взять на абордаж, но таких случаев после революции не было. Команда каждого сокрушителя состоит из сотни опытных бойцов, которые особенно бдительны во время дальних походов и никогда не подпустят близко чужой дирижабль.

Исчезновение «Железного пера» породило немало слухов. Начались споры, могла ли быть тому причиной гроза. Молнии били в сокрушители достаточно часто, иногда убивали и калечили летунов, но кораблям вреда не наносили. За сотни лет истории Аркаира не было ни одного свидетельства того, что сокрушитель пострадал от удара молнии. Некоторые считали, что его все-таки захватили брадосцы, но тогда почему он не появился над Раторией? Король Ар-Кан не упустил бы случая продемонстрировать своим подданным столь ценный трофей. Вряд ли его хотели спрятать: сокрушитель не иголка. Промелькни он где-то над Яром, слухи обязательно дошли бы до Аркаира.

С тех пор сокрушители в дальних походах сопровождали дирижабли, а капитаны обо всех странностях тотчас докладывали по стукачу. Теперь, однако, корабль исчез на самом Торо. Всю ночь Кен-Мар провел как на иголках. Рано утром пришло еще одно сообщение. «Небесное око» обнаружили в Долине сорока ключей. Советник приказал поднять дирижабль Внешнего Взора «Искатель». Когда на нем Кен-Мар прибыл на место, над долиной уже висел сокрушитель механиков «Железный коготь». Крылатая с этого корабля первой обнаружила «Небесное око» и вступила в бой с бисканцами.

Поначалу Кен-Мар решил, что «Небесное око» потерпело крушение при неудачной посадке, но, когда он увидел сокрушитель, обомлел. Разорванный пополам корабль выглядел ужасно. Судя по всему, он упал с большой высоты на гору, развалился и съехал вниз. Механики обыскали сокрушитель, но выживших не нашли. Зато они обнаружили кое-что другое, даже более страшное, чем трупы аркаирских летунов. В рабочем отсеке корабля не оказалось серва!

Кен-Мар вместе с мастером Грувом с «Железного когтя» полезли лично удостовериться. Дайлы не светились, поэтому путь освещали фонарями. В их тусклом свете Кен-Мар и Грув обследовали центральный отсек корабля. На месте, где должен быть серв, зияла пустота. Защитный кожух грубо вскрыт, но не разворочен взрывом. Идущие от серва к регулятору трубы отпилены. Механик «Железного когтя» забористо выругался.

— Лучше и не скажешь, — согласился Кен-Мар. — Похоже, бисканцы нас опередили. Где они взяли инструменты?

— В мастерских сокрушителя есть все. Надо только знать, где искать.

— Вот именно, надо знать… Что будет, если пилить трубы работающего серва? Как поведет себя эссенто?

— Если все правильно делать, ничего страшного не случится… Крог меня раздери! Намекаете, что им помогали? — насупился механик.

Одно дело, если горцы случайно оказались на месте падения и похитили серв. И совсем другое, если готовились к тому, что сокрушитель упадет. Старший механик отправился на палубу выше, где располагался куб регулятора, а Кен-Мар выбрался наружу. Над долиной завис еще один дирижабль механиков. На нем прибыли член Совета мастер Брамос-Дар и командующим Внутренним Взором советник Арнок Блюститель.

Арнок тут же взял командование в свои руки. Кен-Мар не возражал: устраивать облаву на бисканцев — не его работа. Его задача — понять, кто из врагов Аркаира может стоять за этим преступлением. Самим бисканцам серв без надобности. Продать его на острове они не смогут, значит, расследование придется вести Внешнему Взору. Для начала все же следовало выяснить, почему сокрушитель упал. Кен-Мар вновь полез внутрь «Небесного ока». Следующие два часа советник провел в железной могиле, обыскал пару десятков помещений, осмотрел не менее тридцати трупов, но так и не приблизился к разгадке.

Сокрушитель мог упасть, если серв внезапно отключили от систем корабля, но аккуратно отпиленные трубы для подачи эссенто показывали, что не это стало причиной катастрофы. Регулятор управления тоже остался целым. Напрашивался вывод, что сокрушитель намеренно направили к земле. Например, на борт проникли мятежники, устроившие катастрофу. Однако осмотр капитанской палубы и эту версию не подтвердил: тела рулевого, капитана, старших офицеров, никаких посторонних. Трупов чужаков не нашли и в других местах корабля, если не считать парочки бисканцев, убитых в перестрелке с крылатой. Вся команда сокрушителя погибла от удара о землю, ни у кого не было огнестрельных ранений.

Кен-Мар допросил крылатую, нашедшую корабль. Девушка выглядела бледной и подавленной, но на вопросы отвечала четко. Ее рассказ о перестрелке с бисканцами заставил разведчика задуматься.

— Значит, палубные огнедыхи стояли заряженными?

— Да. Один выдвинут к бойнице, второй находился внутри корпуса.

Кен-Мар знал, что палубные огнедыхи к бойницам выдвигаются только в случае опасности. Похоже, один «Разрыватель» приготовили к стрельбе, другой не успели. Команда «Небесного ока» в последний момент почуяла опасность.

Кен-Мар поделился своими наблюдениями с Арноком. Глава Внутреннего Взора, высокий плечистый усач, напоминал королевского гвардейца, сошедшего с гравюр во Дворце. На вид он казался туповатым воякой, но на самом деле был одним из умнейших и хитрейших людей в Аркаире.

— Если бисканцы похитили серв, то сделали это еще ночью, — сказал Арнок. — Бойцы Герцогини подстрелили парочку ублюдков, остальные бежали в горы. Вряд ли что-то значимое могли в спешке унести. Я отправил дирижабли на поиски, механики и торговцы пришлют сокрушители на подмогу.

— Серв надо найти. Если падение спланировано, то у бисканцев уже есть покупатель.

— Считаешь, у горцев хватило мозгов угробить корабль и умыкнуть серв?

— Мы выясним, кто их нанял. Сейчас надо серв не упустить. Блокаду придется объявлять.

— Механикам не понравится, — крякнул Арнок.

— Это никому не понравится, но выхода нет. Полная блокада: запрет на вылет всех дирижаблей. Морские гавани закрыть, пока серв не успели на корабль доставить.

— Шуму будет… — потер подбородок Арнок. — Какая же тварь все это устроила? Готов поспорить, что брадосские шпионы воду мутят.

— Не исключено. Однако бисканцы всегда с коронниками дружбу водили. Предлагаю пустить слух, что они за этим и стоят. Так, по крайней мере, мы народ не разочаруем, да и брадосцы, если замешаны, пусть до поры до времени расслабятся.

— От коронников все подвоха ждут. Только для блокады решение Совета нужно.

— Ты как глава Внутреннего Взора можешь сам ввести его на двое суток в случае прямой угрозы Аркаиру. Падение сокрушителя — веская причина. Объявляй, а сегодня на Совете утвердим.

— Понимаю, — вздохнул Арнок. — Если серв упустим, будет даже хуже, чем с «Белым крылом».

Кен-Мар промолчал, но подумал, что сравнение с кризисом «Белого крыла» вполне уместно, а для него самого еще и символично.

Для большинства людей кризис «Белого крыла» был всего лишь страницей истории Аркаира, но для Кен-Мара стал поворотной точкой в его судьбе.

Восемнадцать лет назад в Гильдии механиков произошел раскол. Тогдашний хранитель Дворца великий механик и изобретатель Дерк Тэйт рассорился со всеми главами Списков и впал в немилость Великого Дайла. Ссоры, взаимные оскорбления, интриги. Закончилось все тем, что в один дождливый день Тэйт, взяв жену и маленькую дочь, поднял в воздух «Белое крыло» — самый мощный сокрушитель Аркаира — и улетел. Вместе с ним остров покинули три десятка преданных ему учеников и мастеров. Беглецы сразу объявились в Ратории — столице Брадоса. Сокрушитель под восторженные крики тысяч горожан пришвартовался у одной из башен дворца короля Ар-Кана. В истории Города небесных воинов подобное предательство случилось впервые. В Аркаире официально объявили, что сокрушитель вместе с Тэйтом во время полета был захвачен флотом Брадоса. В народе, разумеется, шептались, что король Ар-Кан просто подкупил хранителя, а тот угнал для него сокрушитель. Были и такие, кто уверял, что великий механик сошел с ума, разгадывая загадки Лабиринта, поэтому и переметнулся к врагам.

Кен-Мар не верил ни в одну из версий. Когда он встал во главе Внешнего Взора, то потратил немало усилий, чтобы докопаться до истинных причин, толкнувших Тэйта на предательство. По крупицам Кен-Мару удалось сложить картину, которая удивила бы многих аркаирцев, узнай они правду. Прадед Дерка Тэйта служил королю Клаймаку и был одним из тех, кто не только поддержал, но и планировал огненные атаки, которые столетие назад стерли с лица земли прежнюю столицу Брадоса. Прадед Тэйта гордился содеянным, в отличие от его правнука, который помешался на мысли о раскаянии. Великий Дерк Тэйт считал, что секреты Древних не должны принадлежать только Аркаиру. Они должны улучшить жизнь людей на материке, как улучшили жизнь островитян. Эти разговоры будоражили умы некоторых молодых механиков, в то время как старшие мастера гильдии приходили в ужас. Они решили сместить Тэйта с должности хранителя, но он узнал про заговор и за несколько дней до голосования в Великом Дайле бежал.

Происшедшее потрясло механиков не только из-за потери «Белого крыла». Корабль мог потешить самолюбие короля Ар-Кана да ужаснуть Дантар, с которым королевство вело постоянные войны, но шансов в одиночку противостоять флоту оставшихся сокрушителей Аркаира у Брадоса все равно не было. Угроза, однако, таилась в самом Тэйте. Никогда не знаешь, какие великие открытия придут в голову гению, а делиться ими он будет уже с врагом. Кен-Мару удалось в архивах найти подтверждение, что опасения механиков не были беспочвенны. Тэйт решил покорить вершину, о которой ранее не смел помыслить ни один механик: он задумал скопировать сердце воина!

Механики Аркаира поколение за поколением вгрызались в секреты подземных механизмов Дворца. Какие-то тайны им удавалось раскрыть, но принцип работы сердец невов, сервов, вырабатывавших эссенто, оставался неразгадан. Тэйт взялся за изучение сервов еще в юности. Годами он упорно поднимался по лестнице власти Гильдии механиков, но только пост хранителя Дворца предоставил ему возможность вплотную подступиться к своей мечте. Он сумел уговорить Великий Дайл разрешить ему разобрать один из сервов. Это была смелая, но глупая попытка. В ходе работ произошел страшный взрыв, разрушивший мастерскую и унесший жизни десятка механиков. Сам Тэйт остался жив. К тому времени он стал настолько велик, что ему простили даже такую ошибку. К тому же мастер уверял, что стоит на пороге великого открытия. Увы, чем ближе он подходил к разгадке — или ему казалось, что он подбирается к ней, — тем сильнее раздавались голоса его противников, чуявших, что великий идет по непонятному и, может статься, гибельному пути. Когда Тэйт захотел разобрать еще один серв, против него ополчился почти весь Великий Дайл. Созрел заговор, спровоцировавший побег.

Гильдия механиков решила вернуть не только украденный сокрушитель «Белое крыло», но и самого Тэйта. Вернуть любой ценой, живого или мертвого.

Разумеется, в то время Кен-Мар этих подробностей не знал. Он вообще был оторван от аркаирской жизни, так как за несколько лет до этого внедрился агентом в Брадос, в гвардию короля Ар-Кана.

Кен-Мар не был аркаирцем. Его мать была дочерью аптекаря из Валонии, а отец — мелким торговцем, выходцем из Брадоса. Кен-Мар родился в маленьком городке на северном побережье материка. Он с детства мечтал попасть в Город небесных воинов, и такая возможность представилась. Отец отправился на Торо и взял с собой сыны. Кен-Мара поразила причудливая архитектура города, привели в восторг изрыгающие клубы дыма паротяги, заставили трепетать махины сокрушителей. Мечта ожила у него на глазах. Отец открыл в Аркаире аптечную лавку. Кен-Мар помогал ему, обучался торговому делу, изучал город. Отец копил деньги, чтобы отдать сына в одну из школ Нижнего города, но внезапно произошла трагедия. Отца зарезали бандиты, то ли в случайной ссоре, то ли по заказу конкурентов — чужаков в Аркаире не любили. После гибели отца выяснилось, что у того остались большие долги перед пурпурными банкирами, которые наложили арест на имущество должника. Кен-Мар, которому только что стукнуло четырнадцать, оказался на улице, ему не хватало денег даже для возвращения домой. Но даже в тот трудный момент он не пал духом и устроился на дирижабль гильдии торговцев. Кен-Мар знал язык Валонии и обычаи Брадоса. Такие помощники в Аркаире ценились.

Вскоре выяснилось, что на острове еще более ценились шпионы. На Кен-Мара положил глаз тогдашний глава Внешнего Взора Алеоний Барадей. Он решил сделать из юноши агента и отправить в соседнее королевство. Кен-Мар мечтал стать гражданином Аркаира, поэтому ухватился за этот шанс. Ему по жизни многое давалось легко, поэтому и шпионские премудрости он освоил быстро. Глава разведки лично обучил его и отправил в Раторию. Один из аркаирских шпионов помог Кен-Мару поступить в отряд королевской таможни. Дальше парень сам начал пробиваться наверх. В борьбе с контрабандистами Кен-Мар проявил себя не только как бесстрашный боец, но и стратег, быстро завоевал доверие начальства и вскоре был назначен командовать отрядом. Как нельзя кстати, случилась страшная перестрелка. Контрабандистов оказалось втрое больше, чем таможенников, но отряд выстоял. Кен-Мар в бою лично положил несколько головорезов, многих пленил. После этого подвига его перевели в Раторию, в гвардию короля Ар-Кана.

Задание у Кен-Мара было простое: внедриться в армию Брадоса и передавать важные сведения о том, что происходит в Ратории. Ну, и быть готовым исполнить любой приказ механиков: завербовать, опорочить, обокрасть или убить. Пятнадцать лет работы на Внешний Взор, после чего можно вернуться в Аркаир и получить гражданство. Уже спустя годы Кен-Мар понял, что шпионы так долго не живут, особенно в Брадосе. Королевский Голубой сыск без устали выслеживал и ловил десятки агентов Аркаира, Дантара, Эндора. Предателей ждала незавидная судьба: пыточные камеры, позорная смерть или каторга.

За несколько лет в королевской армии Кен-Мар сделал отличную карьеру, став старшим гвардейцем службы донесений. Он уже уверился, что ему придется долгие годы играть в кошки-мышки с королевским сыском, как судьба предоставила ему шанс совершить настоящий подвиг или умереть. Или и то, и другое.

Вскоре после того, как «Белое крыло» с опальным Тэйтом прибыло в Раторию, в дом Кен-Мара постучалась очаровательная девушка, оказавшаяся агентом Внешнего Взора. Девушку звали Клариса по прозвищу Герцогиня. Она была одной из самых смелых наемниц Внешнего Взора. Герцогиня передала приказ Великого Дайла — выкрасть Тэйта и вернуть сокрушитель. Времени было мало. «Белое крыло» собирались перегнать на юг, в горную крепость, где король Ар-Кан по просьбе Тэйта строил огромную мастерскую. Пока же сокрушитель висел в паре метров над центральной торговой площадью города: дни напролет с него что-то снимали и что-то грузили. Площадь была оцеплена королевскими гвардейцами. Еще удалось выяснить, что Тэйт сам не взойдет на борт сокрушителя, а отправится в горную крепость позже.

Когда Кен-Мар и Герцогиня начали составлять план, стало ясно, что сил ивремени для выполнения обоих заданий не хватит. У Кен-Мара под рукой имелось несколько шпионов, у Герцогини — десант наемников, готовый высадиться с барражировавшего вдоль границ с Брадосом сокрушителя «Меч Аркаира». Но это все, на что они могли рассчитывать. Масштабную войну с соседом механики начинать не спешили. Кен-Мар и Герцогиня поняли: либо они вытаскивают Тэйта с Брадоса, либо решают проблему с сокрушителем. В обоих случаях требовался десант. Выбор, кем пожертвовать, сделала Герцогиня, но детали плана разработал Кен-Мар. Молодой шпион выяснил, как пробраться в убежище Тэйта. Особняк в центре города был превращен в настоящую крепость, но ему удалось выведать пароль. Успех операции зависел от слаженности действий: его, Герцогини, шпионов и десанта. Детали плана передали всем участникам операции, после чего оставалось только молиться Небесному Механику.

Поздно вечером Кен-Мар и Клариса в форме королевских гвардейцев появились у особняка, где прятался предатель. Идя по мрачным коридорам, Кен-Мар думал не о том, что идет умирать, он думал о Кларисе, шагавшей рядом. С такой отчаянной наемницей ему было ничего не страшно. Кен-Мар не был уверен, что у него хватило бы смелости убить великого Тэйта. К счастью, Герцогиня все сделала за него. Они сообщили охране, что пришли к мастеру с докладом по поводу погрузки сокрушителя. Их пропустили в мастерскую. Тэйт за массивным столом перебирал чертежи. Он недовольно поднял голову, когда его окликнули. Скорее всего, он и не понял, что произошло: Герцогиня без лишних разговор полоснула его кинжалом по горлу, а затем расправилась с двумя механиками, что были в комнате. На крики ворвались охранники, но тут в дело вступил Кен-Мар, уложивший троих, еще с двоими расправилась Клариса.

Особняк был старым, стены толстые, поэтому у нападавших осталось время, чтобы поджечь бумаги. Пожар должен был облегчить им отход. Так и произошло, хотя из особняка пришлось вырываться с боем, идя по трупам гвардейцев Ар-Кана, которые опрометчиво пропустили внутрь предателей и были готовы умереть, заглаживая вину. Кен-Мар и Герцогиня в ту ночь им такую возможность предоставили.

Разумеется, убийцам Тэйта не удалось бы уйти из города живыми, но план Кен-Мара к этому моменту уже заработал. Его шпионы устроили беспорядки в столице: организовали несколько поджогов, подбили толпу разграбить винные погреба и идти во дворец требовать у короля вольностей. Разгоряченные выпивкой погромщики потянулись в центр Ратории. На подходе к дворцу нанятые бандиты убили двоих стражников, началась всеобщая неразбериха. За годы, что Кен-Мар провел в Брадосе, он хорошо изучил привычки короля, панически боявшегося восстаний. Ар-Кан подумал, что начался бунт, и приказал стянуть на свою защиту все силы.

В это время появился десант аркаирцев, который возглавлял наемник по прозвищу Черный Барон. Высадивший их сокрушитель тут же пошел вдоль побережья, выманивая за собой военные дирижабли Брадоса. Аркаирские же наемники атаковали «Белое крыло», большую часть охраны которого по приказу короля отозвали во дворец. Оставшиеся гвардейцы не смогли противостоять натиску самых отчаянных головорезов Аркаира. Бойцы Барона захватили сокрушитель и подняли в воздух. В последний момент на корабль успели вскочить Герцогиня и Кен-Мар.

Сокрушитель взмыл в небо. Брадосцы палили по кораблю изо всех огнедыхов, но остановить не могли. Кен-Мар было решил, что удача на их стороне, но, к несчастью, выяснилось, что Тэйт успел снять с сокрушителя все вооружение и отключить часть черных пластин, что лишило его огневой мощи и скорости. Через пару часов, почти на рассвете, «Белое крыло» догнали отправленные в погоню королевские дирижабли.

Брадосцы получили приказ остановить беглецов любой ценой, а потому без колебаний пошли на абордаж. Один дирижабль во время столкновения развалился и рухнул в море, но три других взяли корабль в тиски. Один пришвартовался к носу сокрушителя, два других — к корме. На палубы посыпались королевские гвардейцы, числом превосходившие аркаирских наемников. Стало ясно — это конец. Кен-Мар был готов умереть. Он обложил серв взрывчаткой — это уникальное творение Древних не должно было попасть в руки врага.

В отличие от него Барон умирать не спешил. Пока его бойцы жертвовали собой, сдерживая натиск гвардейцев на корме сокрушителя, он пошел в атаку на дирижабль, пришвартовавшийся у носа. Герцогиня заложила «Тихого убийцу», поставив время на несколько минут. Дверь в коридор, откуда пробивались гвардейцы, наглухо закрыли. Кен-Мар собрался остаться на центральной палубе, защищая ее до самого взрыва, но Клариса решительно потянула молодого шпиона за собой.

Даже спустя много лет Кен-Мар видел эту картину как наяву. Они бегут по палубе сокрушителя под грохот «Дракона» Барона. Гигант опоясан лентой с патронами так, что под ней почти не видна его знаменитая броня. В руках Герцогини два огнедыха, но она ими почти не пользуется. Барон крошит врагов, как мясник туши, Кен-Мар то и дело спотыкается о разорванные, изувеченные тела брадосцев. Они на носу сокрушителя. Впереди колышется железная гондола дирижабля, пришвартовавшегося чуть выше. Барон разворачивается, дуло раскалившегося почти до бела огнедыха едва не упирается в живот Кен-Мару — он отскакивает, и Барон дает последнюю длинную очередь вглубь корабля. Рев «Дракона» смолкает, у его хозяина наконец-таки закончились патроны.

«Прыгай!» — звучит глухой голос из-под железной маски. Кен-Мар оборачивается к гондоле. Герцогиня каким-то образом уже там — расправляется с защитниками. Абордажные крючья со стальными тросами впились выше центральной палубы. Не достать. Кен-Мар прыгает и с трудом цепляется за железный край открытой смотровой палубы. Правую руку пронзает боль — железо режет пальцы до кости. Он невольно разжимает их и повисает на одной руке. Дирижабль кренится и пронзительно скрипит, под ногами пропасть, на дне которой колышутся океанские волны. Порыв ветра впечатывает Кен-Мара в борт гондолы, он срывается вниз… и продолжает болтаться над пропастью. Чьи-то руки мощным рывком поднимают его на борт вражеского дирижабля и швыряют на палубу. На фоне серого утреннего неба мелькает железная маска: Барон успел прыгнуть на дирижабль, когда тот от порыва ветра опустился чуть ниже.

Наемник поспешно скидывает запорные механизмы абордажных канатов. Успевает сбросить два, когда в глубине сокрушителя раздается взрыв, страшный скрежет и вой. Это агония «Белого крыла», на котором наконец-таки рванула взрывчатка. Стальная махина ухает вниз, тянет за собой пришвартованные дирижабли: серв уничтожен, и корабль — гордость аркаирских механиков — превратился в груду бесполезного железа, которую в воздухе не удержит и сотня дирижаблей. К счастью, последний канат обрывается. Гондолу подкидывает в воздух, Барон вываливается через невысокий борт. Теперь уже Кен-Мар успевает схватить его за руку и за ворот. Мышцы разрываются от напряжения, грудная клетка трещит — вес у Барона в броне немалый. Кен-Мар едва держит его, свесившись за борт, но смотрит не на наемника, а на потрясающую картину за его спиной. «Белое крыло» тонет в океане, увлекая за собой два других, так и не успевших отшвартоваться дирижабля. Гигантские брызги и волны захлестывают останки кораблей.

Кен-Мар из последних сил втаскивает Барона в гондолу. Рук он почти не чувствует, из разорванной ладони хлещет кровь, но Кен-Мар, шатаясь, бросается на помощь Герцогине. Он находит ее в капитанской рубке за штурвалом, вокруг валяются тела брадосских летунов и капитана — Кларисе не нужна помощь ни в сражении, ни в управлении дирижаблем…

На вражеском корабле Герцогиня, Барон и Кен-Мар вернулист в Аркаир. Вернулись великими героями.

Совет Аркаира

Башня древнего часовщика, где проходили заседания Совета, считалась одним из самых необычных зданий в городе. Издали она напоминала мощную приземистую сторожевую башню, сложенную из гигантских каменных плит. Самые древние здания Аркаира строились именно из такого материала, пока ему на смену не пришел более практичный кирпич. Каждую из четырех стен здания украшал неповторимый орнамент. Южная была выполнена в виде чешуи дракона, западная — водопада, струящегося из-под крыши, восточная — коры дерева, а северная покрыта причудливыми узорами, напоминавшими гигантскую паутину. Башню венчала массивная металлическая крыша, напоминавшая не то панцирь черепахи, не то шляпку гриба со слегка загнутыми краями.

Свое название башня получила благодаря часам. Их огромный механизм был одним из шедевров Древних механиков. Он имел четыре циферблата, размещенных на четырех сторонах под крышей. Каждый из циферблатов показывал разное время. На южной стороне, выходящей на площадь Свободы, время было аркаирское. На западной — отставало на четыре часа, на северной отставало на час, а на восточной опережало местное на пять часов. При этом стрелки циферблатов были неразрывно связаны между собой: если бы кто-то стал менять время на одном из них, на других стрелки также передвинулись бы. Часовой колокол бил два раза, когда стрелки одного из циферблатов достигали полудня, и один раз — когда наступала полночь. Звук колокола был глубокий, проникновенный — в ночное время его слышало пол-Аркаира. В темное время все циферблаты подсвечивались вмонтированными в них дайлами, что придавало башне мистический вид.

Часы были не единственной загадкой башни. В ее основании в полуподвальном помещении находился не менее странный механизм. В древние каменные плиты пола был вмонтирован металлический циферблат с тремя стрелками разной длины. Циферблат был разделен на десятки секторов, вместо цифр выбиты различные знаки и символы, значение которых даже механики не понимали. Из трех стрелок в движении находились лишь две. Самая длинная шла медленно, но постоянно, в течение суток совершая полный оборот. Вторая по длине стрелка передвигалась примерно раз в месяц скачкообразно, на одно деление в противоположную сторону от движения большой стрелки. Самая маленькая не двигалась вовсе. Проникнуть в тайну Железных часов, как их окрестили механики, не удалось. Их сложный и огромный механизм был заключен в герметичный металлический цилиндр, уходивший на десятки шагов под землю. Мастера полагали, что и Железные часы, и часы наверху башни работали от одного серва, скрытого под землей.

Башня древнего часовщика была овеяна легендами. Например, некоторые утверждали, что по ночам из ее подвала выходят призраки Древних механиков. Другие уверяли, что в башне пропадали люди. Одна из историй касалась мастера Яко Лысого, жившего при королевской династии Азура. Он пропал, когда работал в башне, а затем также неожиданно появился спустя десять лет. Что произошло с ним, он толком объяснить не мог, видимо, двинулся умом, так как утверждал, что никуда не исчезал, и не верил, что минули годы.

Особую известность башня приобрела девяносто восемь лет назад, во время Революции гильдий. Заговорщики организовали здесь штаб, из которого руководили штурмом Верхнего города и Дворца. Башня служила отличным ориентиром для подразделений восставших, к ней стекались горожане, желавшие вступить в добровольческие отряды. Когда Дворец был взят и монархия пала, лидеры восставших подписали здесь Декларацию свободы, а затем торжественно огласили перед собравшимся на площади народом. После революции в башне заседал Совет Аркаира.

После победоносного возвращения из Брадоса жизнь Кен-Мара не сразу круто изменилась. Главными героями вылазки объявили Черного Барона и Герцогиню. Они предстали перед Великим Дайлом, а затем торжественно проехали по улицам Аркаира.

«Нам нужны герои. Но ты не волнуйся — тот, кто надо, не забудет твой вклад», — успокоил его глава Внешнего Взора Алеоний. Впрочем, сам он с наградой Кен-Мару тянуть не стал: сделал его своим помощником и предоставил налаживать шпионские сети за границей. Кен-Мар с головой погрузился в работу, привыкая к особенностям доселе неведомой ему жизни: дворцовому этикету, докладам, слухам и интригам.

После кризиса «Белого крыла» в Аркаире настали серьезные перемены. До этого момента в Совете доминировали механики, но после предательства Тэйта другие гильдии воспользовались возможностью изменить расклад сил. В Совете осталось лишь три представителя механиков, включая нового хранителя Дворца. Остальные места заняли по одному представителю гильдии промышленников, торговцев, землевладельцев и наемников, главы Внешнего и Внутреннего Взоров, а также бургомистр.

Землевладельцев в Совете стала представлять Герцогиня. Она была внебрачной дочкой крупного дельца. Папаша умел держать нос по ветру: он приблизил к себе ставшую героиней дочурку, отписал ей крупное наследство и убедил своих друзей выдвинуть ее в Совет. Он не сомневался, что будет держать дочь в узде, но хитрость обернулась против него самого. Хотя Герцогиня и сменила военный пояс на церемониальную перевязь, своих боевых привычек не оставила. Она сколотила небольшую армию и прижала к ногтю не только отца, но и всех землевладельцев, став самой влиятельной и богатой женщиной Аркаира. Самой опасной женщиной города она была всегда.

Сравниться с Герцогиней по влиянию мог лишь Черный Барон, представлявший в Совете наемников. Он стал подминать под себя преступный мир острова. Все его бойцы погибли в Ратории и на «Белом крыле», но он быстро набрал новых. На первых порах ему помогала слава народного героя. Несколько раз рабочие по призыву Барона поднимались на борьбу с бандами, орудовавшими в Порту. Какое-то время не только в народе, но и в Совете думали, что Барон чистит Аркаир от преступности, а когда поняли, что он просто уничтожает конкурентов, стало поздно. Барон меньше чем за два года установил контроль над Портом и частью Нижнего города. Кто не желал признавать его власть, были уничтожены или разорены. Дошло до того, что головорезы Барона попытались навязать свои порядки Верхнему городу. Они начали обкладывать данью мастерские механиков, что обернулось непродолжительной, но кровопролитной войной. Механикам тогда удалось отбиться при помощи верных наемников. Совет возмутился. Барона хотели арестовать, но беда заключалась в том, что, во-первых, прямых улик против народного героя не имелось: выстроенная им система управления теневым королевством не давала возможность подобраться к его владыке. Во-вторых, никто так и не знал, кто на самом деле Черный Барон. Свое лицо он по-прежнему прятал под маской, которую снимал лишь тогда, когда лично расправлялся с жертвой. Однажды он пришел на совет Гильдии торговцев, отвел в угол одного контрабандиста, который сдал страже его людей, снял маску и задушил голыми руками. Затем, стоя спиной к обомлевшим присутствующим, сказал, если они считают его поведение неучтивым, он может повернуться к ним и выслушать обвинения. Смельчаков посмотреть Барону в глаза не нашлось.

Барона все-таки призвали к ответу. Механики, торговцы, промышленники, землевладельцы — все испугались, что Аркаир получит нового короля. Показательно, что ультиматум Барону озвучила Герцогиня. Она заявила, что, если он не прекратит бесчинства, ему все объявят войну и она первой взведет курок огнедыха. Любому другому пришлось бы жизнью поплатиться за такую дерзость, но Барон Герцогиню уважал. Он лишь пожал плечами: не имею к этой возне никакого отношения, но разберусь. С тех пор большой передел власти в Аркаире прекратился.

Вскоре после этих событий «тот, кто надо» вспомнил и о Кен-Маре. Как-то вечером его вызвал к себе Алеоний. Глава Внешнего Взора, еще не старый человек, выглядел измождено: осунувшееся лицо, черные круги под глазами. Кен-Мар списал это на бессонницу. Алеоний пригласил его на Совет в Башню древнего часовщика. Среди собравшихся была Герцогиня. Она улыбнулась Кен-Мару как старому знакомому. Улыбка Кларисы дорогого стоила, и бывший шпион понял, что все будет хорошо.

Слово взял бургомистр. Он объявил, что глава Внешнего Взора подает в отставку, а на его место и, соответственно, в кресло Совета назначается Кен-Мар Вальдо. Молодой разведчик растерянно посмотрел на Алеония, тот закивал, как фарфоровый болванчик, затем немного натужно произнес речь, расписав положительные качества преемника. Кен-Мара поразил взгляд наставника, растерянный и потухший. И тогда, и потом он не сомневался: Алеоний согласился не по своей воле, но узнать правду не смог. Его учитель на все расспросы отвечал, что каждый человек должен знать предел своих сил, а он давно мечтал отдохнуть. Ознакомив Кен-Мара с самыми важными секретами Взора, Алеоний уехал в свой домик на побережье и в городе больше не показывался.

Свалившееся как снег на голову назначение озадачило Кен-Мара, но он принял его без колебаний. Это его звездный час. Звездный час длился уже почти шестнадцать лет, и за это время опасения Кен-Мара, что им будут управлять, как марионеткой, не сбылись. Разумеется, за эти годы было немало интриг, тайной и явной борьбы, угроз и даже покушений, но ни разу никто не осмелился хотя бы намекнуть, что Кен-Мар занимает свой пост по его, кукловода, прихоти. Если Кен-Мар и голосовал за выгодные кому-то решения в Совете, то делал это, исходя из собственных соображений.

Борьба за голоса в Совете шла нешуточная. Постоянных альянсов не существовало, но это как раз и придавало Совету гибкость, которой так не хватало во времена доминирования механиков. Впрочем, мастера и теперь чувствовали себя неплохо. Как правило, механиков поддерживал представитель промышленников, так как именно шахты и заводы оставались главными потребителями механизмов, создаваемых гильдией. В сумме это давало четыре голоса — важное, но не решающее число.

Представитель торговцев почти всегда голосовал вместе с Бароном, чьи головорезы подмяли под себя добрую часть торговых компаний и контрабандистов. Глава Внутреннего Взора выступал в тандеме с землевладельцами Герцогини. Эти пары могли грызться друг с другом по мелочам, но неизменно объединялись, если механики и промышленники пытались провести через Совет выгодные только им законы. Расклад становился четыре на четыре, и в таком случае решающими становились голоса главы Внешнего Взора и бургомистра.

Бургомистры поначалу менялись часто. К ним относились как к малозначащим временщикам. По традиции выбирали главу городских служб члены знатных семейств, так называемый Круг Тридцати, куда входили крупные домовладельцы и представители компаний, не примкнувшие ни к одной из гильдий. Бургомистр защищал их интересы и руководил городскими службами. На эту должность ставили неглупого, но послушного человека, которого спустя пару лет переизбирали, чтобы не жирел на взятках. Однако традиция нарушилась с приходом девять лет назад на этот пост Эктора Трэя. В Совете он задержался надолго, возможно, потому, что взяток брал так много, что ссужал часть суммы обедневшим семействам Круга, год за годом получая их голоса.

На совещания Совета постоянно приходил еще один человек, не имевший, однако, права голоса, — командующий Объединенным флотом адмирал Дремос. Он тоже отметился в разрешении кризиса «Белого крыла», хотя его роль и была не столь заметна. Дремос командовал тем самым сокрушителем, что высадил десант Барона в Ратории, а затем отвлек на себя флот короля. Если бы не этот маневр, в погоню за угнанным «Белым крылом» бросились бы не четыре, а гораздо больше дирижаблей, и все могло закончиться иначе. Кен-Мару Дремос нравился своей честностью. Как разведчик, он умел оценивать человека, видел, искренен ли тот в общении, ищет ли для себя выгоду. Дремос выгоды не искал, зато хорошо играл в валонскую карточную пирамиду, которую обожал Кен-Мар. Заняв кресло главы Взора, Кен-Мар всячески продвигал Дремоса и в итоге помог ему достичь вершины воинской карьеры — получить звание адмирала.

Единой армии у Аркаира не было. Порядок на острове поддерживал Внутренний Взор: стражники, дознаватели, агенты, таможенники. Внешний Взор распоряжался шпионами и дипломатами. Каждая гильдия имела собственных наемников, дирижабли и сокрушители. Однако охрану границ обеспечивали морские и воздушные флотилии. Деньги на них поступали из городской казны. До кризиса «Белого крыла» флоты имели отдельных командующих, но Кен-Мар предложил передать их под одно начало. Герцогиня, глава Внутреннего Взора, Барон и торговец его поддержали, но против выступили механики, промышленник и бургомистр. Совет разделился пополам. К счастью, в очередной раз сменился глава города. Выбранный на эту должность Эктор, как говорили, не без подношения со стороны Барона, переметнулся к реформистам. Флотилии объединили под командованием Дремоса. Кен-Мару даже удалось ввести адмирала наблюдателем в Совет.

Адмирал Дремос оказался первым человеком, которого Кен-Мар встретил возле еще пустого зала Совета на третьем этаже Башни древнего часовщика.

— Что с пропавшим сервом? — спросил адмирал, как только они вошли в зал.

О пропаже серва Кен-Мар, Арнок и механики договорились молчать, но у влиятельных людей Аркаира, к которым принадлежал и Дремос, везде были свои шпионы.

— Подозреваю, что сокрушитель на земле уже поджидали бисканцы и первым делом забрали серв, — признался Кен-Мар.

— Что если его уже вывезли с острова?

— Надеюсь, не успели. Ночью в такую погоду дирижабли не летают, а с рассветом весь флот поднялся в воздух. Чужих дирижаблей поблизости не видели, какие стоят в гавани или на рейде — проверяют. Внутренний Взор прочесывает местность, пытается отловить живыми бисканцев для допроса.

— Как же! Дикари не очень-то болтливы. Если они его утащили в горы — не найдем.

— Может, все проще. Бисканцы вообще для отвода глаз. Серв могли вывезти не на север, в горы, а на юг, в деревню, или даже успеть спрятать в городе.

— А ты голова. Тебе бы вместо Арнока командовать, — уважительно сказал Дремос.

— В общем, блокада: никто не взлетит и не уплывет.

— Ночью уйдут. Морем уйдут.

— Арнок обещал вдоль побережья людей расставить, усилить патрули над проливом.

— Все равно без толку. Они его спрячут, а как только блокаду отменим…

— Может, по горячим следам отыщем. Главное, чтобы Совет блокаду утвердил.

В зал заглянул секретарь, но, увидев, что адмирал и советник беседуют, исчез за дверью. Кен-Мар взглянул на часы.

— Думаю, горячие споры будут не только из-за блокады, — заметил Дремос. — Механики точно захотят теперь получить «Серое крыло».

Кен-Мар понимающе кивнул. Аркаир издревле делал ставку на сокрушители. Превосходство в воздухе являлось залогом победы. Любой воздушный или морской флот агрессора должен быть сметен еще на подходе к острову. С незапамятных времен у Аркаира имелось пятнадцать сокрушителей. Их построили Древние механики, а последующие поколения мастеров их лишь подновляли. До революции сокрушителями владели короли, предоставив их своей Небесной гвардии. Неудивительно, что восставшие первым делом захватили именно сокрушители. В руках революционеров оказалось десять кораблей, четыре остались у гвардейцев короля Клаймака. Один сокрушитель во время революции отсутствовал — летал в Содружество Эндор. Произошло грандиозное воздушное сражение: десять кораблей восставших против четырех Небесной гвардии. Королевские сокрушители сопротивлялись, но в итоге заговорщики взяли два из них на абордаж, капитан третьего сам поднял белый флаг, чтобы спасти команду. Четвертым сокрушителем — «Золотым крылом» — командовал племянник короля адмирал Эйсхо Азура, который до конца остался верен присяге. Когда он увидел, что битву не выиграть, приказал затопить корабль в заливе, чтобы тот не достался мятежникам. Аркаирцы впоследствии пытались поднять с него хотя бы серв, но найти на глубине не смогли. Пятнадцатый сокрушитель вернулся из Эндора и сдался победителям. Революционерам в итоге досталось четырнадцать летающих кораблей. Десять из них забрали механики, по два — промышленники и торговцы.

После свержения короля аркаирские мастера решили повторить достижение Древних. Технология создания сокрушителя к этому времени, в целом, была разгадана. Трудностей было немало: построить огромный металлический корпус, разместить в нем механизмы управления и оружие, но все они были решаемы. Главное — подключить корабль к серву, эссенто которого поднимала исполина в воздух. Сервы создавать аркаирские механики не умели, они достались им в наследство. Сервов в городе изначально было несколько десятков. Часть была установлена на сокрушителях, часть питала механизмы Дворца. С помощью механизмов, например, осуществлялась подача в город воды, а по ночам светились гирлянды дайлов во Дворце. Среди прочего обнаружили сервы трех механизмов, которые поднимали в горы тяжелые железные вагонетки. Один серв работал в недрах Западной горы, на которой стоял Дворец, второй — на Восточной горе, где был Верхний город, а третий — на севере острова, в Семи Шахтах. С изобретением рельсовых паротягов механизмы подъема вагонеток потеряли свою значимость, и мастера решили их отключить. Так у них оказалось три свободных серва.

Один из этих трех сервов тридцать лет назад установили на построенный сокрушитель «Железное перо». Создавали его почти пятнадцать лет: десять отливали и клепали тяжелый корпус, четыре года устанавливали оборудование, а еще год подключали серв. Поначалу многие мастера не верили в успех, но терпение и труд дали плоды — в один прекрасный день первый со времен Древних рукотворный сокрушитель поднялся в воздух и стал одиннадцатым кораблем во флоте механиков.

Оставалось еще два свободных серва. Один из них взорвался в ходе эксперимента Тэйта. Второй тронуть ему не дали. Его хотели установить на еще один строящийся сокрушитель «Серое крыло», который заложили вскоре после гибели «Белого крыла». И тогда же начались жаркие споры, кому новый корабль должен достаться.

«Белое крыло» принадлежало механикам. После его уничтожения их флот снова уменьшился до десяти сокрушителей. Однако помимо мест в Совете им пришлось отдать еще два корабля: один, «Черное крыло», забрал себе Барон, из второго, «Меча Аркаира», сделали флагман Объединенного флота и поручили патрулировать пролив между островом и материком. А потом случилось еще одна трагедия: над морем, у границ Брадоса, исчезло недавно построенное «Железное перо», и флот механиков уменьшился до семи сокрушителей. Поиски ничего не дали. Совет пришел к выводу, что сокрушитель потерпел крушение из-за погоды. Пошли пересуды, что механики скопировали технологию Древних с ошибками, но это не только не помешало, наоборот, подогрело споры в Совете о судьбе строящегося «Серого крыла». Помимо механиков новый сокрушитель старались заполучить и торговцы, и промышленники, и даже Барон. Формально на корабль могла претендовать и Герцогиня, у которой собственного сокрушителя не было, но именно она предложила компромисс: отдать корабль адмиралу Дремосу. В этом случае Объединенный флот мог использовать один сокрушитель для охраны пролива, а другой для разведки на материке. С ней согласился глава Внутреннего Взора. Механики поняли, что голосование им не выиграть, и уступили.

Теперь же, после падения «Небесного ока», флот механиков сократился до шести сокрушителей, и Дремос испугался, что Великий Дайл захочет пересмотреть сделку.

— Я это предложение не поддержу, — успокоил Кен-Мар. — Да и вряд ли механики поднимут вопрос сегодня — трупы еще не остыли, чтобы сокрушители делить.

— Поднимут, сукины дети, обязательно поднимут, — проворчал Дремос. — Вот только я прошу не для собственного удовольствия. Не исключено, что до выяснения причин падения сокрушителя придется посылать корабли в полет только парами. А у меня он всего лишь один.

— Барон не поддержит, значит, торговцы тоже. Я постараюсь переговорить с Герцогиней. И вообще, я бы механикам не только новые сокрушители не давал, но еще и старые отобрал.

— Что так? — встрепенулся Дремос, чувствуя подвох.

— А ты заметь: сокрушители падают только у них, — ответил Кен-Мар.

В зале стали собираться участники Совета. Первыми появились мастера Лаваль и Брамос-Дар, одни из самых влиятельных членов Великого Дайла.

Мастеру Брамосу-Дару, главе Списка ремонтников, лишь недавно пошел шестой десяток, но выглядел он старше своих лет. Во многом этому способствовала седая и растрепанная борода, которую Брамос-Дар часто забывал расчесывать. Его мало заботил внешний вид, его волновали сокрушители. Брамос-Дар знал их настолько великолепно, что мог по памяти нарисовать схему всех палуб каждого из них, указать расположение сервов, черных пластин, места установки навигационных приборов и даже всех дайлов. Неудивительно, что именно Брамос-Дар был одним из главных авторов и строителей «Серого крыла».

В отличие от своего товарища мастер Лаваль, глава Списка изобретателей, всегда выглядел опрятно. Он носил с собой небольшую расческу, которой время от времени приглаживал франтовскую бородку клинышком. С виду его можно было принять за пустоголового богача, но Лаваль был талантливым механиком. Он изобретал новые виды паровых двигателей для дирижаблей, ставил эксперименты с газовыми смесями для баллонов воздушных кораблей, улучшал конструкции различных механизмов, начиная от паротягов и заканчивая микроскопами. Лаваль также был великолепным оратором, умеющим убедить людей в своей правоте и, возможно, в первую очередь поэтому в свои сорок с небольшим стал во главе изобретателей.

Мастера, обменявшись приветствиями с Кен-Маром и Дремосом, заняли места за круглым лакированным дубовым столом. В зал вошли промышленник Зор-Агр и бургомистр Эктор.

Зор-Агр, ровесник Кен-Мара, с виду мало походил на советника: широкие плечи, накачанные мускулы, грудь колесом, словно он всю жизнь был грузчиком или кузнецом. В молодости Зор-Агр вел дела в Содружестве Эндор и заработал состояние на поставках железа северянам. Правда, злые языки утверждали, что промышленник поставлял также запрещенные к продаже механизмы. Впрочем, если такие грехи за ним и водились, то они остались в прошлом, сейчас Зор-Агр был одним из самых влиятельных и богатых промышленников Аркаира.

Эктор Трэй в свои 50 лет выглядел молодцевато: высокий, широкий в кости, подтянутый. Бургомистр утверждал, что в молодости был наемником. Вот только характер никак не вязался с историей про воина. Эктор по натуре был жаден, продажен и имел раздутое самомнение. Он легко менял убеждения, примыкая то к одной, то к другой партии, в зависимости от того, где ему светила большая выгода. Эктор, имевший в первый год своего избрания лишь дом на окраине города, теперь владел несколькими кварталами в различных районах и поместьем в центре острова. Изначально Эктор тяготел к Герцогине и Барону, но в последнее время голосовал вместе с промышленниками. Мало того, он начал плести козни против Барона, правда, исключительно за его спиной. Эктор ворчал, что Аркаиру пора приструнить некоторых «героев», возомнивших себя королями. Как доложили Кен-Мару, шпионы бургомистра даже пытались выяснить, кто прячется за черной маской. Пока это кончилось плохо только для людей Эктора — несколько человек из его охраны исчезли.

Зор-Агр двинулся было к Кен-Мару и Дремосу, но его опередил бургомистр.

— Это война, да? — взревел он.

— С кем война? — уточнил Дремос.

— Это вам лучше знать, адмирал, — насупился Эктор. — Или вам, Кен-Мар. Кто у нас командует армией и шпионами!

— Успокойтесь, господин бургомистр. Мы пока еще не слушали докладов, — проворчал Зор-Агр.

— Что тут слушать! И так все ясно — Брадос готовится к атаке. Бисканцы, коронники — все для отвода глаз. Вам-то, промышленникам, хорошо, вы без работы не останетесь: руда и уголь всегда нужны. А мне что делать? Вы представляете, что значит управлять городом во время войны? — всплеснул руками Эктор.

Требовательный тон, граничащий с оскорбительным, вошел у бургомистра в привычку. Он так разговаривал со всеми, за исключением Барона и Герцогини.

Появился представитель Гильдии торговцев, советник Аримар Шэн, совладелец сокрушителя «Южный ветер». Шэн славился своим умением заключать рискованные сделки, у него было феноменальное чутье, что и когда лучше приобретать. Он не жалел денег на взятки в Валонии, Брадосе, Содружестве Эндор, но это окупалось сторицей. Шэн наверняка был бы самым богатым человеком Аркаира, если бы не его сынок Шантор — кутила и развратник. Отец позволял ему тратить столько, сколько молодой поганец хотел, а хотел тот немало.

Часы на башне пробили, отсчитав четыре часа дня. Под бой колокола в зал вошли Герцогиня и глава Внутреннего Взора. Арнок что-то рассказывал советнице. Клариса скользнула взглядом по собравшимся и проронила вежливое, но холодное приветствие. Выглядела она великолепно (впрочем, Кен-Мар не помнил, когда было по-другому). Герцогиня была в изящном кожаном костюме и высоких мягких сапогах. Обычно на заседания Совета она надевала церемониальную перевязь, но сегодня на ней был боевой пояс с кобурой для огнедыха. Кобура была пустая — оружие при входе в Башню сдавали все, за исключением Черного Барона.

— Хранителя Дворца сегодня не будет, — подал голос Брамос-Дар. — Уважаемый Тин в Лабиринте. Сегодня ночью расхитители ограбили одну из только что открытых нами мастерских, мы пытаемся оценить ущерб.

В другое время сообщение о налете на Лабиринт всех бы заинтересовало, но сегодня были проблемы поважнее.

— Будем ли ждать господина Барона? — спросил Шэн.

— Обойдется. Опаздывать дозволено лишь королям, — скривился Эктор.

Кен-Мар посмотрел в окно. Площадь Свободы перед башней была почти пуста: возле входа стояли двое стражников и трое телохранителей Герцогини, а на противоположном конце возле торгового развала — дюжина зевак.

— Думаю, Барон не появится, — сказал Кен-Мар.

Барон любил появляться неожиданно, только когда ходил разбираться со своими недругами. Их он навещал под покровом ночи, ранним утром или дождливым днем. Приходил с двумя-тремя верными людьми, которые прикрывали главу наемников, пока тот разбирался с хозяином. Если дело не касалось разборок и войн, то свое появление Барон обставлял по-королевски. На торжественные мероприятия во Дворце, например, на переговоры с заморскими посланниками, он обычно прилетал на своем сокрушителе «Черное крыло». Пару раз приезжал из Порта на паротяге, предварительно высадив всех пассажиров.

На заседания Совета Барон ходил пешком. Сначала в районе Медного рынка появлялись наемники с двуствольными огнедыхами, а на крышах домов рядом с Башней древнего часовщика — двое-трое парней с длинностволами. Затем из переулка выныривали вооруженные люди в масках — личная охрана Барона. Как минимум один из них шел с «Саламандрой». Покушений на Барона не было уже лет десять, но подобное представление устраивалось, чтобы еще раз напомнить горожанам, кто в Аркаире хозяин.

Наконец, невесть откуда возникал и сам Барон. Он шел неторопливо, по пути мог заглянуть в торговую лавку поболтать с хозяином. Иногда к нему пытались подойти простые аркаирцы с жалобами — на соседей, чиновников, наемников. Дело это было рискованное: если у Барона было хорошее настроение, он мог выслушать, но если был не в духе, челобитчик получал от охраны прикладом под дых. Когда на площадь выходил Барон, его окружало двойное кольцо бойцов. Охрану Башни древнего часовщика несли стражники Внутреннего Взора. Между ними и Бароном происходил один и тот же диалог. Стражники вежливо предлагали сдать оружие, Барон вежливо обещал не стрелять внутри здания и спокойно проходил внутрь. Возражать ему не смели.

— Раз псы не тявкают, значит, хозяина не будет, — проворчал бургомистр. — Мне одному кажется, что ему плевать на Аркаир? Война на пороге, а он занят своими делами.

— Мы собрались обсуждать не поведение Барона, — заметила Герцогиня.

— И по поводу войны вы торопитесь. Сокрушитель же не сбили, верно? — подал голос Зор-Агр.

— Это главный вопрос, — вмешался Брамос-Дар. — Давайте выслушаем Арнока.

Все расселись по местам, и Арнок начал доклад. Кен-Мар слушал вполуха. Все излагаемые факты ему были знакомы: никто не выжил, основные повреждения сокрушитель получил от падения, следов абордажа нет, никого из бисканцев на месте катастрофы пленить не удалось. К вечеру задержали троих горцев, но уже довольно далеко от «Небесного ока»; наверняка утверждать, что они были среди мародеров, нельзя. Дознаватели Внутреннего Взора допрашивали арестованных, но особого толка не ждали. Бисканцы даже под пытками мало что говорили. Единственное, что нового услышал Кен-Мар, — бисканцы почти ничего не вынесли с сокрушителя. Пропали только патроны из арсенала да ручные огнедыхи у части погибших летунов. Сняли один палубный огнедых, но и тот бросили недалеко от корабля.

— Серв сперва вывезли, на остальное не хватило времени, — подытожил Арнок.

— Как такое вообще возможно? — Эктор заерзал на стуле.

Все уставились на мастеров.

— Это диверсия, — пробурчал Брамос-Дар. — Заговорщики проникли на палубу с сервом, распилили трубы с эссенто, сокрушитель рухнул…

— В самоубийц верится с трудом, — перебил Зор-Агр.

— Возможно, они не понимали, что он сразу упадет…

— В самоубийц-идиотов тем более не верю, — фыркнул Эктор.

— Разве нашли тела посторонних? — уточнил Кен-Мар.

— Нет, — Брамос-Дар досадливо крякнул. — Мы опознали всех, кроме четверых летунов, которых сплющило в трюме.

— А капитан мог сам направить сокрушитель к земле?

Лаваль возмущенно замотал головой.

— Значит, диверсию можно отмести, — подытожил бургомистр.

— Разве что бомба с часовым механизмом, — вставил Лаваль.

— О! Ваш знаменитый «Тихий убийца». Только скажите, как его могла не заметить опытная команда? Да и следов взрыва не обнаружили, так? — не унимался Эктор.

— Ну, могли проглядеть. Заряд поставили небольшой, разорванные трубы затем аккуратно спилили, чтобы замести следы.

— Пф! Много возни. Тогда мне больше нравится версия с самоубийцами. Их трупы вывезли вместе с сервом, чтобы мы сейчас ломали голову, — сказал Эктор. — А может, все проще: мы что-то не знаем про технологии Древних. Вернее, вы знаете, но не говорите. Может, сервы со временем просто перестают работать.

Оба механика, как по команде, замотали головами.

— Только не это, — воскликнул Лаваль. — Эссенто в их чреве не иссякнет никогда.

— Ну, разумеется, слава Пятой стихии, — пробурчал Эктор, который был известен своим безбожием. — Мы столько лет слышим от вас, что сервы вечны, а это уже второй случай. Когда пропало «Железное перо», вы тоже нас убеждали, что дело не в сервах.

— Мы не знаем, что произошло с «Железным пером», — насупился Брамос-Дар.

— Поздравляю! Ваши познания в незнании расширились: вы теперь не знаете, что произошло с «Небесным оком», — хмыкнул Эктор.

Брамос-Дар насупился, Лаваль сверлил бургомистра яростным взглядом.

— Я думаю, опасность все-таки пришла извне, — вставил Кен-Мар. — По крайней мере, если судить по палубным огнедыхам.

— Что там еще с огнедыхами? — встрепенулся Эктор.

Кен-Мар рассказал, еще больше озадачив советников.

— Они готовились отразить нападение? Значит, были атакованы дирижаблями, — подхватил Зор-Агр.

— Ага, и их сбили без единого выстрела, — фыркнул Эктор. — Поверить не могу!

— Довольно! Мы не о том говорим, — вмешалась Герцогиня. — Сейчас мы вряд ли поймем, что именно произошло. Необходимо понять, как не допустить кризис.

— Кризис? Один упавший сокрушитель еще не кризис, — пожал плечами Шэн.

— Один пропавший серв — это кризис, — твердо произнесла Герцогиня.

На этот раз никто не возразил.

— Полная блокада, пока идет расследование, — отчеканил Арнок. — Это не позволит вывезти серв.

— Вы представляете, какие нам грозят убытки? — насупился торговец.

Механики переглянулись. Им тоже не хотелось объявлять блокаду. Вот только серв пропал у них.

— Я склонна поддержать самые жесткие меры, — сказал Герцогиня. — Проголосуем?

Решения в Совете принималось простым большинством голосов, но при этом «за» высказаться должны были не менее четырех советников. В случае чрезвычайных обстоятельств советники могли прислать вместо себя доверенное лицо. Если бы хранитель Тин пришел сегодня, то в альянсе с торговцами у мастеров набралось бы четыре голоса. Против могли проголосовать пятеро. Вероятно, мастера думали об этом, поэтому заранее решили не возражать против блокады. Они явно не ожидали, что Барон не появится. Глава наемников никогда не пропускал важные заседания. При этом Барон никому не позволял себя подменять. Даже Герцогиня время от времени присылала вместо себя свою помощницу — худощавую черноволосую девушку лет двадцати с небольшим по имени Вилета. На совете она в обсуждениях не участвовала, сидела, исправно голосовала, внимательно слушала, впиваясь в оратора своими бледно-серыми глазами. Наверняка потом в подробностях пересказывала Герцогине. Записей заседаний не вели. После принятия закона вызывали секретаря, тот записывал принятые решения, а советники ставили свои подписи и печати. Кто как голосовал, не раскрывали, просто писали, сколько «за», сколько «против», сколько «воздержалось».

— Итак, кто за блокаду? — Герцогиня первой поднялась из-за стола.

Кен-Мар и Арнок встали следом, за ними потянулся Зор-Агр. Бургомистр повертел головой по сторонам и со словами «только бы не было войны» тоже поднялся.

— Кто против?

Проголосовавшие уселись за стол. Мастера не пошевелились. Аримар Шэн хотел встать, но потом махнул рукой. Те, кто не был ни «за», ни «против», по умолчанию считались воздержавшимися.

— Итак, пятеро «за», трое «воздержались», — объявила Герцогиня. — Адмирал, вам поручается выполнить решение Совета. Все гавани закрыть. Суда, что прибывают принимать, но обратно не выпускать. Погрузку и разгрузку отменить.

— Хорошо. Патрулирование пролива усилим. Все суда станем заворачивать на остров для досмотра.

— Внутренний Взор поможет, — вставил Арнок.

— Все помогут, — крякнул Зор-Агр. — Наши ребята проверят корабли и дирижабли в Шахтах. В Порту, как я понимаю, Барон уже начал порядок наводить.

— У него свои проблемы. Его людей потрепали пришлые, — Эктор не скрывал злорадства.

Кен-Мар нахмурился. Барон самолюбив, но никакие разборки с конкурентами не могут быть важнее таинственного падение сокрушителя. Что если он уже знает про пропажу серва и сам начал поиски? Что будет, если он по-тихому найдет его первым? Никогда не угадаешь, что у этого убийцы на уме.

— Блокады мало. Надо трясти бисканцев, — продолжала напирать Герцогиня.

— Пленные молчат, — скривился Арнок.

— Вы не с того конца взялись. Поднимите сокрушитель и навестите Верхний Предел, возьмите в заложники семьи старейшин.

Кен-Мар с удивлением уставился на Кларису. Она не просто обеспокоена, она почти в панике, если предлагает такое. Верхний Предел — священное место для горцев. Там живут уважаемые старейшины.

— Не слишком ли жестко? Мы подозреваем коронников, но это не значит, что бисканцы снова их пригрели, — покачал головой Лаваль.

— Кто сказал, что мы подозреваем коронников? — оборвала его Герцогиня.

— Ну, как кто… — Лаваль растерянно посмотрел на Арнока. — Когда вы объявили блокаду, то вполне ясно намекнули, что ищем коронников.

Арнок посмотрел на Кен-Мара, тот усмехнулся:

— Надо было что-то придумать. Падение сокрушителя не скроешь. Кого-то надо назначить козлом отпущения. Пусть народ считает, что виноваты коронники. Враг не так страшен, когда знаешь, кто он.

— Значит, у вас нет даже намека, кто за этим стоит? — насупился Зор-Агр.

Все посмотрели на Кен-Мара: кому как не главе Внешнего Взора знать, кто готовит Аркаиру хитрые ловушки.

Кен-Мар изложил свои соображения.

Безусловно, первым в списке врагов Аркаира сейчас стоял Брадос. Впрочем, так было не всегда. Воинственные короли Брадоса, хотя и мечтали о владычестве над всем Южным материком, век за веком захватывая земли соседей, против Аркаира напрямую никогда не выступали. Флот дирижаблей Брадоса, считавшийся самым грозным во всем Яре, с сокрушителями тягаться не мог. Однако столетие назад Аркаир сам превратил Брадос в заклятого врага. Позаботился об этом король династии Азура по имени Клаймак. Почему столетие назад он устроил карательный поход против Брадоса, осталось тайной. Ходили слухи о заговоре, завезенной с материка на Торо пятнистой хвори, обидном письме, которое Клаймак получил от тогдашнего правителя соседнего королевства — версий было много, но они толком ничего не объясняли. Факт остается фактом. Одним ясным летним днем полтора десятка сокрушителей Аркаира появились над столицей Брадоса. Уничтожив огнем поднятые в воздух королевские дирижабли, они обрушили на город страшный удар: расстреляли из тяжелых огнедыхов дворец, а затем сбросили сотни бочек со взрывчаткой и зажигательной смесью. Из-за жары и ветра пламя быстро разбежалось по городу. Ратория выгорела почти полностью. Пожар поглотил тысячи людей, десятки тысяч остались без крова. Это не было вторжением — Клаймак не собирался завоевывать Брадос, он даже никакого ультиматума не выдвинул, просто прилетел и уничтожил все, что мог. Королевский дворец в Ратории был разрушен так сильно, что восстанавливать его не стали, построили новый. Разумеется, Брадос объявил Аркаиру войну, но в свете подавляющего превосходства Аркаира боевые действия не начались. Неизвестно, как бы развивались дальше отношения двух государств, но через несколько лет гильдии Аркаира подняли восстание, свергли и убили Клаймака. К власти на Торо пришли механики, которые заключили с Брадосом мир, но с тех пор соседи затаили на островитян обиду.

После революции механики попытались восстановить связи с королевством, но Брадос потребовал от Аркаира баснословную компенсацию за нанесенный Клаймаком ущерб, и механики махнули рукой. Отношения между Аркаиром и Брадосом на долгие десятилетия застыли где-то посредине между войной и миром. Послами они не обменивались, торговлю официально не вели, шпионов друг к другу засылали десятками. Лет двадцать назад, вроде бы, обида брадосцев немного притупилась. В Аркаире стали поговаривать об отправке на материк посольства для переговоров, но тут как снег на голову свалилось предательство Тэйта. Островитяне совершили рейд на материк, уничтожили «Белое крыло», и все пошло прахом. Войны опять не случилось, но на границах стало неспокойно. На суда Аркаира стали чаще нападать пираты, а агенты Кен-Мара подтверждали: король Ар-Кан по-прежнему мечтает отомстить островитянам за свое унижение с «Белым крылом».

На фоне этого врага остальные смотрелись не так грозно, но и их сбрасывать со счетов не следовало. На Аркаир точила зуб Южная корона — союз небольших королевств на юго-востоке материка. По легенде, их предки серьезно пострадали от Небесных воинов, когда Дворец еще летал по небу. Впрочем, насколько сильно правители Южной короны ненавидели Аркаир, сказать было трудно. Даже сокрушители в те далекие края залетали редко, а шпионы почти не добирались.

В списке врагов также числились княжества Южного материка, расположенные рядом с морем Двенадцати Ветров. Местные народы еще не вышли из эпохи варварства, верили в кровавых богов и боялись всех, кто летал по небу. Эти земли были пристанищем множества пиратских шаек. Аркаир успешно боролся с разбойниками, но те, потерпев очередное поражение, бежали в земли варваров. Они продавали местным вождям огнедыхи, настраивали их против Аркаира и вербовали среди туземцев новых головорезов.

Впрочем, все это Совет отлично знал, поэтому Кен-Мар задался вопросом не «кто», а «для чего». Если предположить, что целью нападения на «Небесное око» было именно похищение серва, значит, надо искать, кому он понадобился. Технологии пара уже имелись в Брадосе, Дантаре и Содружестве Эндор. В первых двух странах уже появились свои паротяги, Дантар создал несколько пароходов для перевозки руды и плавучих «крепостей» — неуклюжих, но хорошо бронированных кораблей. В Эндоре также начали строить железные пути, но паротяги им пока поставлял Аркаир. Все три страны имели свои дирижабли и наверняка лелеяли мечту поднять в воздух собственные сокрушители.

Брадос опять был первым подозреваемым, хотя бы потому, что Тэйт с учениками сбежал именно туда. Однако Кен-Мар сомневался, что у короля Ар-Кана были ресурсы для создания сокрушителя. Война с Дантаром вытягивала у Брадоса все силы. Согласно сообщениям шпионов, Ар-Кан в прошлом году приказал приостановить сборку собственных паротягов. Ходили слухи, что он распродал из сокровищницы все дайлы, которые его предшественники вот уже две сотни лет тайно скупали и крали в Аркаире.

Республике Дантар серв тоже был бы очень кстати: она вел войну на два фронта — с Брадосом и Южной короной. Но сокрушитель подразумевал технологии, наличие опытных мастеров и опять-таки ресурсы. Насколько знал Кен-Мар, почти все железо Дантара уходило на отливку огнедыхов и создание страшных бастионов на границах королевства. Да и вряд ли Дантар рискнул бы портить отношения с Аркаиром, от которого получал руду и уголь. Впрочем, Кен-Мар признал, что плохо представляет полную картину: шпионы в Дантаре долго не сидели. Страна жила по законам военного времени, и всех пойманных агентов охрана Железного Канцлера прилюдно казнила.

В итоге Кен-Мар пришел к неожиданному выводу: неизвестные противники могли работать на Содружество Эндор. В него входило более десятка городов на холодном Северном материке. Большинство городов было лояльно к Аркаиру, многие торговали с Торо, но некоторые покровительствовали пиратам и коронникам. Шпионов на Северном материке у Взора имелось немного. К тому же, города проводили независимую политику, и внедрение агента в один из них не давало представления, что делается в других. Последние донесения свидетельствовали, что северяне все сильнее интересовались технологиями пара. Например, Эзибра начала переманивать талантливых механиков со всего Яра и скупать технологии механиков. Возможно, они и серв захотели приобрести.

— Только Эзибру сюда приплетать не надо. Она с нами воевать не собирается, — поморщился Зор-Агр.

Кен-Мар не удивился. Эндор в целом и Эзибра в частности были золотыми клиентами для промышленников. Одни только паротяги приносили аркаирцам баснословные барыши. Северный материк отличался суровым климатом, сильными ветрами, снегопадами — дирижаблям летать там было непросто, передвигаться на паротягах оказалось гораздо удобнее.

— Да что они с ним сделают? Не сокрушитель же построят, — рассмеялся Эктор.

В наступившей тишине его раскатистый смех прозвучал зловеще. Его никто не поддержал, все вопросительно уставились на механиков.

— Вы хотите сказать, это возможно? — нахмурился бургомистр.

Брамос-Дар и Лаваль переглянулись.

— Какого рожна молчите! — не выдержал Шэн. — Если Великий Дайл что-то скрывает, самое время рассказать.

— Механики всегда что-то скрывают, мы к этому привыкли, — заметила Герцогиня. — Сейчас, однако, мы не можем позволить им промолчать. Нам надо проголосовать, чтобы заставить Великий Дайл просветить нас?

— Нет, — буркнул Лаваль.

— Тогда ответьте: как они могут построить сокрушитель? Серв, насколько я знаю, сам по себе его не заведет, — воскликнул бургомистр.

— А вы знаете, как летает сокрушитель? — спросил Лаваль.

— Ну, разумеется! Заводишь серв, эссенто бежит куда надо… черные пластины, дайлы… Э-э, я не силен в механике, — махнул рукой Эктор. — Летит — и все тут.

— Боюсь, иноземные шпионы имеют лучшее представление о том, как устроен сокрушитель, чем наш бургомистр, — фыркнул Лаваль. — Только я бы все равно поставил не на Эзибру, а на Брадос. У Великого Дайла есть основания полагать, что наши технологии просочились к нему еще при королях Азура. Не исключено, что Клаймак устроил налет на Раторию именно потому, что брадосцам стали известны наши секреты, в частности, принцип работы серва. Впрочем, важно другое. Серв вырабатывает эссенто, которое при помощи регулятора перенаправляется к пластинам черной стали и дайлам. Оба этих материала есть только в недрах Лабиринта. Дайлы в данном случае для нас не так важны — кроме их способности светить, похоже, больше ни на что не годны. А вот черная сталь…

— Именно ее пластины, расположенные в определенном порядке, под определенными углами в корпусе сокрушителя, поднимают его в воздух, — подхватил Брамос-Дар. — Важно правильно распределять энергию серва между пластинами, которые начнут взаимодействовать между собой. В зависимости от того, к каким пластинам направлено эссенто, серв начинает двигаться в том или ином направлении. Именно так и летал сам Дворец в незапамятные времена.

— Ага, пока ваша гильдия не разворовала его внутренности, — буркнул бургомистр.

— Управлять сокрушителем довольно легко, но схема правильного распределения пластин сложна. Именно за ней на протяжении многих сотен лет охотились наши конкуренты, — продолжил Лаваль. — Не знаю, что было известно Брадосу сто лет назад, но если не тогда, то они наверняка получили эту схему от предателя Тэйта. Вы же, Герцогиня, убили не всех его помощников, так?

— Это камень в мой огород? — сдвинула брови Герцогиня.

— О нет, упаси Небесный Механик! — всплеснул руками Брамос-Дар.

— В любом случае, схема сама по себе ничего не решает, — поспешил продолжить Лаваль. — Нужна черная сталь. Ею мы не торгуем и тщательно охраняем имеющиеся запасы. За ее контрабанду во все времена полагалась смертная казнь. Однако дело в том…

Механик замялся.

— Вы не знаете, сколько черной стали находилось в недрах Дворца и сколько было разворовано при вашем попустительстве, — холодно закончила Герцогиня.

— Я бы попросил… — начал было Брамос-Дар. — Хотя, проклятье! В чем-то вы правы: все дыры в Лабиринте не заткнуть. Что-то наверняка ушло еще в хаосе революции.

— То есть Великий Дайл предполагает, что у Брадоса могут быть как знания для создания сокрушителя, так и материалы, — угрюмо подытожил Эктор.

— Только у них не хватало самого главного — серва, — вставил Лаваль.

— До сегодняшнего дня не хватало, — уточнил Брамос-Дар.

В зале повисла тишина.

— Серв надо найти, а заговорщиков прилюдно казнить, — выдохнул Аримар Шэн.

С этим никто не стал спорить.

— Мы можем узнать, что происходит в Ратории? — спросила Герцогиня Кен-Мара.

— Если Ар-Кан начал строить сокрушитель, мог ли он сохранить такой масштабный проект в тайне? — уточнил Лаваль.

— Дельная мысль! — оживился Зор-Агр. — Если узнаем, где строится корабль, наш флот сотрет верфи с лица земли, прежде чем они успеют подключить наш серв.

— Ага, и опять начнем войну, — фыркнул Эктор.

— Ерунда. Войну начали те, кто погубил «Небесное око», — возразил Лаваль.

— Только как это доказать? В прошлый раз у нас был веский повод — они прикарманили сокрушитель. В этот — не оставили никаких следов. Мы уничтожим их верфи, а все подумают, что мы просто расправляемся с конкурентами, — настаивал бургомистр.

— Когда нас волновало мнение кого-либо на Яре? — пожал плечами Лаваль.

— С этим не поспоришь, — сказал Кен-Мар. — Я задействую все наши силы. Если сокрушитель строится, мы его найдем.

— Однако все-таки лучше будет найти серв, — проворчал бургомистр.

Заседание подошло к концу, но тут Брамос-Дар заявил, что Великий Дайл, от лица которого они говорят, хочет обсудить еще один вопрос.

— Падение «Небесного ока» — большая потеря для всего Аркаира, но для нашей гильдии особенно. Мы лишились десятков преданных и опытных братьев. Их уход к горе Смерти наполнил великой скорбью наши сердца. Не будем забывать, что они служили не только Великому Дайлу, они несли охрану границ Аркаира. В их руках «Небесное око» было мощным оружием, державшим в страхе брадосских мерзавцев.

«Дремос не зря волновался», — подумал Кен-Мар, поняв, куда клонит механик.

— Много лет назад мы потеряли «Белое крыло», и флот гильдии ослаб. Однако мы не стали требовать «Серое крыло» себе, мы стремились избежать ненужных трений. Теперь ситуация изменилась: нам необходимо получить этот корабль. Дело не только в том, что гильдии будет тяжело без двух сокрушителей защищать Аркаир. Мы можем подать нашим врагам неверный знак. Для них мощь Города небесных воинов столетиями была связана с мощью механиков. Если они увидят, как мы теряем корабли и не можем возместить потерю, они решат, что ослаб весь Аркаир. Мы понимаем, предложение требует серьезного обсуждения, поэтому не торопим с ответом. Более того, предлагаем следующее: сокрушитель получает нашу команду, но будет патрулировать пролив в составе Объединенного флота, как и планировалось.

Герцогиня нахмурилась, желая что-то сказать, но ее опередил бургомистр.

— Предложение Великого Дайла логично. Они потеряли корабль и хотят получить новый. Я считаю, это предложение надо хорошенько обсудить.

Механики переглянулись: перебежчик стал для них неожиданностью.

— Предложение заманчивое, но у него есть один существенный недостаток. Ваш сокрушитель не будет подчиняться Дремосу, — заметил Кен-Мар.

— Какая разница? Он будет патрулировать пролив…

— Пока вы не отдадите приказ своему кораблю лететь на другое задание. Признаемся честно: сокрушитель гильдии подчиняется гильдии. В случае войны мы и так объединим все свои корабли для битвы с врагом. Каждодневное патрулирование не приносит ни денег, ни славы. Мы для этого и создали Объединенный флот, чтобы сокрушителям не поступало двойных приказов.

Завязался спор. Позицию Кен-Мара поддержал торговец. Механики стояли на своем. Когда дискуссия окончательно зашла в тупик, выход нашла Герцогиня.

— Когда «Серое крыло» сможет взлететь?

— Через полгода, — сказал Зор-Агр, на верфях которого собирался корабль.

— Тогда не вижу смысла препираться. Сейчас у нас полно других забот. Ближе к делу соберемся и решим, кто его поведет.

— Разумно. У нас будет время все хорошенько обсудить, — важно заметил Эктор.

Кен-Мар усмехнулся. Он понял, почему бургомистр выступил в поддержку механиков. Эктор просчитал расклад и решил, что может стать важной фигурой при голосовании. Он ждал взятки в обмен на свою поддержку. Даже на пороге войны бургомистр не забывал о своем кармане.

Появился секретарь со своим помощником. Секретарь по имени Шэйлон, старичок с длинными белыми космами, собранными сзади в хвост, походил на матерого морского пирата. Он был очень стар, кожа складками свисала с шеи. Говорили, что он работает в Совете уже более полувека и его держат исключительно по привычке. У него давно ослабло зрение, поэтому все бумаги оформлял его помощник Край-Дар, толковый молодой писарь, метивший в секретари. Вот и сейчас он под диктовку Герцогини быстро составил текст указа о блокаде, переписал его на второй лист, а члены Совета заверили оба экземпляра своими подписями и печатями.

Кен-Мар расписался последним. Шэйлон с поклоном принят у него оба листа, помахал, ожидая, пока высохнут чернила, положил один документ в бархатную зеленую папку, а другой — в красную. Шаркающей походкой старик направился к выходу в сопровождении Край-Дара. Зеленую папку Шэйлон отнесет в архив этажом ниже и положит к остальным указам в сейф, а красную его помощник передаст дежурному офицеру Внутреннего Взора. Раньше офицер лично развозил указы: начальнику городской стражи, управляющему портом, главам гильдий, но теперь все, что требовалось, — передать его по стукачу. После этого указ в красной папке отправляли во Дворец, в архив механиков.

Почти все члены Совета уже разошлись. Только Аримар Шэн и Зор-Агр беседовали у окна. Кен-Мар вышел из зала и в коридоре наткнулся на Герцогиню.

— Кен, давай переговорим.

Не дожидаясь ответа, она пошла к лестнице. Эта женщина умела командовать. Глава Внешнего Взора спустился следом на второй этаж. Клариса привела его в небольшую комнату с окнами на площадь Свободы. Помещение предназначалось для членов Совета, которые хотели отдохнуть до или после заседания. Мягкий диван, столик с напитками, на окнах тяжелые бархатные шторы. Кен-Мар притворил дверь.

— Объяснить блокаду заговором коронников — твоя идея? — спросила Герцогиня.

— Моя. Считаешь, что плохая?

— Нет. Это лучше, чем обострять отношения с Брадосом. Коронники далеко, им плевать, в каких преступлениях их еще обвинят.

Герцогиня хмурилась. По ее лицу Кен-Мар понял, что она сильно встревожена.

— А как на самом деле — твои шпионы не доносят, что коронники действительно что-то замышляют?

— Если честно, я уже давно не слышал о коронниках, — Кен-Мар покачал головой.

— Никогда не понимала, что тебе помогает больше, интуиция или удача, — Клариса вздохнула.

— Больше всего мне помогаешь ты, — вырвалось у Кен-Мара.

Герцогиня пропустила реплику мимо ушей.

— У меня тревожные вести, и я хочу услышать твое мнение.

Герцогиня взглянула Кен-Мару в глаза. Властный взгляд охотницы и убийцы. Мало кто мог выдержать ее взгляд. Кен-Мар был один из немногих, кому это удавалось.

— Я веду дела кое с кем в Эндоре, кто близок к коронникам.

Советник не удивился. Любые связи с потомками королей считались преступлением, но Герцогине было позволено многое.

— Мой деловой партнер недавно прислал письмо, настоял на личной встрече. Мы общались, когда я была в Эндоре, но таким образом он со мной еще встреч не назначал, — Герцогиня замолчала, словно проверяя, не сказала ли чего лишнего. — Он предложил острова Тысячи птиц.

Острова располагались примерно на полпути к Эндору, на них не было крупных поселений, хотя часто приземлялись торговые дирижабли.

— Он сообщил мне кое-что важное, чего не доверишь даже стукачу. По его словам, к влиятельным коронникам в Эзибре недавно обратился некий доброжелатель, который посоветовал готовиться к скорому возвращению на остров.

— Это как понимать?! — опешил Кен-Мар.

— Буквально. Этот доброжелатель не предлагал коронникам принять участие в заговоре — их помощь не требовалась. Он сказал: механики падут, у Аркаира появится новый хозяин, но хозяину нужны опытные сторожа — те, кто мог бы помочь сформировать новую власть. Я подумала, что ты что-то знаешь, раз заявил, что подозреваешь Эзибру.

— Ну, я просто предположил. Попал пальцем в небо. Значит, кто-то всерьез собирается идти на нас войной? Хорошо, что ты не озвучила это на Совете. Эктору бы совсем поплохело… Хм, а насколько вообще можно доверять своему деловому партнеру?

— У меня нет оснований сомневаться в его честности. Он очень умен и острожен.

— Почему он поведал тебе страшный секрет?

— У нас общие торговые интересы.

У Кен-Мара на языке вертелось язвительно замечание, но он сдержался.

— Он действительно такой влиятельный, чтобы узнать подобную тайну?

Герцогиня кивнула.

— Значит, кто-то собирается на войну… Печально, но я ничего подобного не слышал. Вдруг это какая-то игра, его самого могли ввести в заблуждение.

— Я тоже так сначала подумала, но он сообщил еще кое-что. Пурпурные банкиры выдали королю Ар-Кану кредит.

— Видимо, очень крупный…

— Пятьдесят.

— Пятьдесят чего? — спросил Кен-Мар, понимая, что вопрос звучит глупо.

— Пятьдесят миллионов золотыми редариями.

— Ерунда. Даже у пурпурных не нашлось бы такой суммы наличными.

— Ну, собственно, ее и не нашлось. Они взяли у белых кланов Эндора кучу золота в залог своей недвижимости в Эзибре. Примерно половину суммы в виде слитков и драгоценных камней тайно переправили под охраной брадосского флота. Вторую половину обещали выдать через аккредитивы в эндорских банках в Ратории.

— Если это правда… Да нет, тебя явно ввели в заблуждение!

— Руку на отсечение не дам, но похоже на правду, — сверкнула глазами Герцогиня, которая не терпела, когда ее слова ставили под сомнение.

— Согласись, трудно поверить. Пятьдесят миллионов! С ума сойти, — не унимался Кен-Мар. — Хоть какие-нибудь доказательства есть, кроме его слов?

— После встречи я переговорила со знающими людьми. Один из банкиров Эндора подтвердил мне слух про аккредитив. Правда, речь якобы шла о паре миллионов, но он мог и не знать подробностей. Сделку, скорее всего, разбили на отдельные выплаты, распределив между торговыми домами. Не исключено, что специально пустили слух про два миллиона, чтобы скрыть истинный масштаб. Ты, как разведчик, должен знать: лучший способ утаить что-то важное — рассказать правду, изменив пару ключевых деталей. Что касается воздушного флота Брадоса, то, ты знаешь, что его засекли в Янтарном море.

— За такой кредит Ар-Кан должен был заложить свой дворец, как минимум. Вернее, просто продать, так как он все равно не сможет расплатиться ближайшие лет сто. Если только он не надеется на скорое завоевание Дантара.

— Да, этот вывод напрашивается, — кивнула Герцогиня. — Пустить полученные деньги на постройку десятков дирижаблей и плавучих «крепостей», чтобы сломить Дантар, запастись фуражом, перевооружить армию… Но я боюсь другого.

— Чего именно? — Кен-Мар нахмурился.

— Ты становишься тугодумом, — вздохнула Клариса. — Война с Дантаром — война на истощение, которую Брадос способен выиграть, но не сейчас. Дантар сплотился перед лицом уничтожения. Их армия самая дисциплинированная и боеспособная. Если бы не нехватка людей и финансов, они бы отразили все атаки Брадоса. Увы, у них не хватит ресурсов, даже если мы подарим им все наши запасы руды и угля. Падение Дантара вопрос времени. Однако есть ли оно у Ар-Кана? Король уже немолод, он устал. Как ты думаешь, почему он вообще воюет с Дантаром?

— Ну, на этот вопрос я ответил себе еще двадцать лет назад, когда был при его дворе, — проворчал Кен-Мар. — Он хочет стать единоличным правителем Юга, собрать под своим крылом все земли, народы и богатства, рассчитывая, что станет настолько могущественным, что… сможет отомстить Аркаиру за унижение своих предков.

— Я тоже так считаю, — Герцогиня кивнула. — Он воюет с Дантаром, но думает о нас. Уничтожение Аркаира — мечта всей жизни короля Брадоса. Так стоит ли тянуть с ее воплощением? Решающая битва с Дантаром, когда она состоится, опустошит его казну даже с таким кредитом. Что он получит в качестве компенсации? Разрушенные заводы республики, истощенные залежи и озлобленных жителей, часть из которых придется истребить, часть отправить на рудники. Да, Брадос прирастет мощью Дантара, но не сразу. Пройдут годы, прежде чем республика вольется в королевство, а брадосцы подавят сопротивление. Ар-Кан просто не доживет.

— Но если сначала захватить Аркаир, то Дантар падет еще быстрее, так как не будет получать от нас ни уголь, ни руду, — хмыкнул Кен-Мар. — Логика в этом, конечно, есть, но чем они собираются нас завоевывать? Пусть пурпурные дадут ему хоть сто миллионов — пустая трата денег. Десяток сокрушителей разорвут в клочья их флот за считанные минуты. Конечно, Брадос может где-то строить свой сокрушитель, для которого и похитил серв, но мы разбомбим его раньше, чем он взлетит. Но даже если и взлетит — невелика беда. У нас огромный перевес.

— А ты не думал, что Ар-Кан вообще не собирается тратить эти деньги на армию? Иногда войну можно выиграть без боя, — вкрадчиво заметила Герцогиня. — Например, просто купить кого-то в стане врага?

Еще вчера эта идея показалась бы Кен-Мару бредом, но теперь он не спешил с выводами. Падение сокрушителя, разговоры о реставрации, десятки миллионов редариев в карманах короля Брадоса — эти новости ставили все с ног на голову. Советник внезапно понял, как тяжело было Кларисе начать этот разговор. Если она поверила в предательство, то могла подозревать любого из самых могущественных людей Аркаира. Но она призналась, значит, ему она верит, он для нее вне подозрений.

— Это серьезное обвинение, но как версию я не стану его отвергать. Кто-то плетет заговор и, возможно, на деньги северян. Что же делать? Расскажем Совету?

— Нет! Я доверяю только тебе!

— Неужели ты подозреваешь кого-то из них? — изумился Кен-Мар. — Думаешь, мастера, или Эктор, или Барон могли пойти на сговор с врагом?

— Я бы могла привести с десяток причин, почему каждый из правящих на острове мог предать. Скажу лишь: если на нас обрушится армада врага, а сокрушители начнут падать, как подстреленные утки, большинство озаботится исключительно собственной шкурой. Я не имею никаких доказательств, поэтому предателем может быть каждый. Я открылась не только потому, что хорошо знаю тебя. У тебя везде немало шпионов… Обратись к Королю. Уж он-то точно держит нос по ветру.

— Все равно мои возможности в Аркаире не сравнятся с возможностями Арнока, — насупился Кен-Мар.

— Нет. Обойдемся без Внутреннего Взора.

— Я считал, что Арнок предан тебе.

— Он поддерживает меня, но преданность — это другое. За нее мне пришлось бы заплатить. И не деньгами, как ты понимаешь.

— Я думал, что ты давно совмещаешь приятное с полезным, — заметил Кен-Мар.

Герцогиня прищурилась:

— Я сплю только с теми, кто мне нравится или может дать мне то, что я не могу взять сама. И тех, и других отыскать все труднее.

Кен-Мар мысленно обругал себя за несдержанность. Каждый раз он твердил себе, что их роман в прошлом, и прятал свои чувства под маской то сдержанной любезности, то усталого безразличия, но неизменно срывался. Эта женщина имела над ним мистическую власть с того самого мига, как он увидел ее.

— Помоги мне, Кен. Ты же понимаешь, я не только за себя прошу, — проникновенно продолжила Герцогиня. — Аркаир наш дом, за него мы пролили немало крови, своей и чужой.

Кен-Мар не колебался.

— Арнока в расследовании по сокрушителю мне не обставить, но я задействую связи Короля в преступном мире. Если Ар-Кан начал тратить деньги на подкуп предателей, мы вскоре выясним.

— А я поговорю с землевладельцами. Кто-то из них мог также получил предложение о сотрудничестве.

— Еще надо проверить банкиров: на ком из клиентов висели большие долги, которые неожиданно были возвращены… Бред, конечно, но кто знает…

— Честно говоря, я очень хочу, чтобы это оказалось бредом. Однако я вижу, что мастера самонадеянны, как и двадцать лет назад. Ничто их не учит, — вздохнула Герцогиня — Да, вот еще что. На острове появились странные контрабандисты, которые скупают втридорога дайлы. Очень нагло действуют, словно в последний раз. Вообще-то ими должен заниматься Барон, но у нас с ним в последнее время разладилось понимание. Мои люди пытались разобраться сами, но без особого успеха.

— Хорошо, — кивнул Кен-Мар. — Значит, вновь будем вместе спасать Торо? Как в старые добрые времена?

— Да, пожалуй, как в старые времена, — кивнула Герцогиня. — Только с чего ты взял, что они были добрые?

Прежде чем Кен-Мар ответил, она приложилась губами к его щеке и выскользнула из комнаты.