Фурия Курсора

Глава 34

Исана, обессиленная, не поднимая головы спросила:

— Какой сегодня день, Джиральди?

— Двадцать девятый день осады. Через несколько часов рассвет.

Исана заставила мысли бежать через утомленный мозг.

— Битва. У Леди Верадис будет свободное время сегодня?

Джиральди молчал долгое время. Затем ои поставил стул перед Исаной и сел на него.

Он нагнулся и поднял ее подбородок мозолистыми и нежными пальцами, так что ей пришлось смотреть на него.

— Нет, тихо произнес он, — У нее не будет свободного времени, Исана.

Исана изо всех сил пыталась заставить себя думать. Не сегодня. Она должна продержаться еще один день. Еще один бесконечный, безжалостный день. Она облизнула сухие, растрескавшиеся губы и сказала:

— Гай скоро придет сюда.

— Нет, — возразил Джиральди, — Что-то есть в этой буре, что заставляет Рыцарей Воздуха держаться в нескольких ярдах над землей. Первый Лорд не может послать войска быстрого реагирования для снятия осады и Калар разрушил дороги между Цересом и столицей. Так что пройдет не меньше еще одной недели, когда они придут сюда.

Неделя. Для Исаны неделя какзалась каким-то мифическим отрезком времени. Возможно это было даже милосердно. Ведь каждый день был источником мучений.

Хорошо, что она не могла ясно вспомнить, сколько дней было в неделе.

— Я не остановлюсь.

Джиральди наклонился вперед.

— Силы Калары пробились через городские стены. Церес и Майлс сумели обрушить достаточно зданий, чтобы сдержать их на некоторое время, но это лишь несколько часов, вероятно, меньше чем за день они будут вынуждены отступить назад в цитадель. Положение в бою ухудшается с каждым часом. Церес и Майлс потеряли много рыцарей, и теперь противник наносит все большие потери рядовым легионерам. Верадис и ее целители работают, спасая жизни, пока не падают от изнеможения. А затем поднимаются и делают это снова. Никто из них не сможет прийти помочь вам.

Она тупо смотрела на него.

Джиральди наклонился вперед, поворачивая голову к Линялому.

— Посмотрите на него, Исана. Посмотрите на него.

Она не хотела. Она не могла вспомнить, почему, но знала, что не хочет смотреть на Арариса.

Но она не могла найти в себе сил сопротивляться команде центуриона. Она посмотрела.

Арарис, Линялый, самый близкий друг ее мужа, лежал бледный и неподвижный. В течение нескольких дней он слабо кашлял, но это уже прекратилось где-то в размытом, недалеком прошлом.

Его грудь едва заметно поднималась и опускалась, каждый раз издавая булькающие звуки. Его кожа покрылась нездоровыми, желтоватыми пятнами на торсе и шее. Трещины изрезали кожу, воспаленные язвы опухли и покраснели.

Его волосы висели лохмами, и каждая деталь его тела казалась мягкой, какой-то нечеткой, как у все еще сырой глиняной статуи, медленно тающей под дождем.

Две вещи выделялись четко.

Клеймо на его лице, казавшееся безобразнее и резче, чем когда-либо прежде.

И засохшая кровь над губами, с отталкивающими, темно-алыми пятнами на них.

— Вспомните, что говорила леди Верадис, — сказал ей Джиральди. — Все кончено.

Исана смотрела на кровь, вспоминая, что она означает. У нее не было сил покачать головой, но ей удалось прошептать:

— Нет.

Джиральди повернул ее лицом к себе.

— Вороны побери, Исана, — сказал он сорвавшимся голосом. — В некоторых сражениях невозможно победить.

Огненная буря разразилась рядом на улице, заставив дребезжать мебель в комнате, а гладь воды в ванной для исцеления пойти рябью.

Джиральди посмотрел на окно, а затем снова на Исану.

— Пора, стедгольдер. Вы не спали несколько дней. Вы старались. Великии фурии знают, как вы старались. Но он умирает. Причем быстро. И если вы не уйдете, то умрете вместе с ним.

— Нет, — повторила Исана. Она услышала нетвердую дрожь в своем голосе, такую же как и в теле.

— Будь все проклято, — сказал Джиральди, его тон был мягким и страдающим. — Стедгольдер. Исана. Вороны и пепел, девочка. Линялый бы не хотел, чтобы ты разбрасывалась свой жизнью без причины.

— Это решение мое. — Столько слов дались ей с заметным усилием, и она почувствовала одышку. — Я не оставлю его.

— Оставишь, — сказал Джиральди, и голос его стал тяжелым и жестким. — Я обещал Бернарду беречь тебя. И если уж на то пошло, Исана, я оторву тебя от него и выволоку из этой комнаты.

Тихая и очень далекая волна неповиновения текла сквозь мысли Исаны, заставляя ее голос едва слышна рычать в окончательном решении.

— Бернард никогда не оставил бы одного из своих. — Она вдохнула. — Ты знаешь это. Линялый мой. Я не оставлю его.

Джиральди ничего не сказал. Затем покачал головой и вытащил из-за пояса нож. Он потянулся к веревкам, которыми были связаны ее и Линялого руки.

Непокорность вернулась, сильнее чем прежде, и Исана поймала запястье цетуриона своей рукой. Суставы трещали от напряжения. Пальцы побелели.

Потом она подняла голову и посмотрела в глаза центуриона.

— Тронь нас, — произнесла она, — и я убью тебя. Или умру, пытаясь.

Джиральди потрясенно отшатнулся, не из-за хватки ослабленных пальцев Исаны, она знала это, и не из-за угроз, произнесенных слабым голосом. А из-за того, что было в ее взгляде.

— Вороны, — прошептал он. — Ты действительно готова на это.

— Да.

— Почему? — потребовал он. — Почему, Исана? И не надо говорить мне, что он просто обычный раб, которому нравилось таскаться за вашим племянником. Кто он такой?

Исана старалась мыслить ясно, старалась вспомнить, кто знал, кто мог знать, и кто абсолютно точно не знал.

Но она так устала, прошло так много лет, и было так много лжи. Ей до смерти надоели ложь и тайны.

— Арарис, — прошептала она. — Арарис Валериан.

Джиральди повторил эти слова про себя, и глаза его заметно расширились. Затем он перевел взгляд с раненого на Исану и обратно, и лицо его стало абсолютно белого цвета. Старый солдат закусил губу и отвернулся.

Морщины на его лице стали заметно глубже, как будто он разом постарел лет на десять.

— Ну, — сказал он, его голос дрожал. — В этом как-то больше смысла.

Исана выпустила его запястье.

Он посмотрел на нож в руке и вернул его в ножны на поясе.

— Если уж я не могу остановить вас… Я могу хотя бы постараться помочь вам. В чем вы нуждаетесь, миледи?

Глаза Исаны внезапно расширились, пока она смотрела на Джиральди, и вдруг увидела способ достучаться до Линялого. Ее сердце забилось, а внезапная надежда прокатилась сквозь ее усталый разум волной внезапного, покалывающего тепла.

— Вот оно, — сказала Исана.

Старый солдат моргнул и оглянулся.

— Оно? Вы о чем?

— Джиральди, принеси мне чай. Какой-нибудь крепкий. И найди мне его меч.