Фурия Курсора

Глава 9

Тави провел день и почти всю ночь в палатке рядом со своим другом. Валиар Маркус подменял его на время достаточное, чтобы искупаться и поесть холодной еды.

Капитан Цирил сам пришел в часы перед рассветом, и Тави просто рухнул на пол и заснул, в доспехах и всём, что было на нём. Он проснулся в разгар утра, одеревеневший и невыспавшийся, потянулся, разминая суставы, изо всех сил стараясь не обращать внимание на жалобы своего тела.

Перед тем как уйти, Капитан подождал, пока Тави полностью проснётся, оставив его продолжать присматривать за другом.

Несколько раз заходил Фосс, проверяя состояние Макса.

— Может положим его в кровать? — спросил Тави.

Фосс хмыкнул.

— Сними с него доспехи. Ему лучше оставаться в воде до тех пор, пока он не начнет замерзать

— Почему?

— Моя фурия всё ещё находится в воде, — сказала Фосс. — Она делает всё, что в ее силах, чтобы помочь ему.

Тави улыбнулся.

— Она?

— Бернис. И не смотри на меня так, парень. Я знаю что, вы, Граждане, высмеиваете наши деревенские привычки давать им имена. Как у меня дома, они глядят на тебя, смеются и говорят, что "они не нуждаются в них."

Тави покачал головой.

— Нет, я не осуждаю вас, целитель. Честно. На самом деле важен только результат.

— Вот и я так думаю, — ответил Фосс, усмехаясь.

— Как вас сюда занесло? — спросил Тави.

— Пошел добровольцем, — ответил Фосс. Он подлил кипятка из чайника в ванну, стараясь не обжечь того, кто находился в ней.

— Мы все здесь добровольно, — сказал Тави.

Фосс проворчал:

— Я сделал карьеру в Легионах. На Защитной Стене. Из Антиллуса до Фригии и обратно, в сражениях с Ледовиками. Остановка в одном городе, потом в другом. И так тридцать лет.

— Вы замерзли? — спросил Тави.

— Я так разговариваю, — сказал Фосс и подмигнул Тави. — Жена из Фригии прознала о жене из Антиллуса. Подумала, что мне будет интересно узнать, насколько юг хорош в заклинательстве.

Тави усмехнулся.

— Не играй с ним в карты, он мухлюет, — произнес вдруг Макс слабым голосом.

Тави вскочил с табурета и пошел к своему другу.

— Эй, — сказал он. — Ты, наконец, решил проснуться?

— Похмелье, — сказал Макс невнятным голосом. — Или что-то ещё. Что со мной случилось, Кальдерон?

— Эй, Макс, — сказал Тави, с мягкой требовательностью в голосе, — не пытайся разговаривать. Поднимайся помедленнее. Дай целителю осмотреть тебя.

Фосс опустился у ванны и заглянул в глаза Макса, попросив молодого человека следить за его пальцем, перемещая его из стороны в сторону.

— Кальдеронец? — спросил он. — Думал, ты риванец.

— Да, — спокойно сказал Тави. — Моё первое назначение было в Риву. Я был в одной из когорт новичков, которые были направлены в гарнизон.

Фосс хмыкнул.

— Ты был во Втором Кальдеронском?

— Да, — сказал Тави.

— Я слышал, там было жарко.

— Да, — сказал Тави.

Фосс взглянул на Тави из-под мохнатых темных бровей, его глаза были задумчивы.

Затем он крякнул и сказал:

— Максимус, выметайся из этой ванны прежде, чем я утоплю тебя. Я не жульничал в карты ни разу в жизни.

— Не вынуждай меня ловить тебя за руку, — сказал Макс, его голос был лишь тенью себя прежнего. Он попытался вылезти из ванны, но застонал после второй попытки, обмяк и опустился обратно.

— Ведро, — приказал Фосс Тави. Тави схватил ведро и бросил его Фоссу. Целитель подставил его рядом с ванной, Макс наклонил голову в сторону и его стошнило. Целитель поддержал раненого легионера свободной рукой.

— Сюда, парень. Не стесняйся. Ты был на волоске.

Через минуту Макс откинулся на спинку ванны, несколько раз моргнул и сосредоточил взгляд на Тави.

— Сципио, — сказал он, слегка подчеркивая голосом слово, и Тави решил, что Макс определенно собрался с мыслями. — Что произошло?

Тави поднял глаза на Фосса.

— Целитель, не могли бы вы оставить нас на минуту.

Фосс хмыкнул, встал, и молча покинул палатку.

— С тобой произошел несчастный случай во время учений, — тихо сказал Тави, как только Фосс вышел.

Макс смотрел на Тави в течение какого-то времени, и Тави увидел отчаяние в глазах друга.

— Понятно. Когда?

— Примерно в это же время вчера. Один из твоих новобранцев потерял контроль над своим мечом и швырнул его в сторону твоей шеи.

— Кто именно? — ровно спросил Макс.

— Шульц.

— Вороны, — пробормотал Макс, — у парня реальные способности в заклинательстве металла, он даже не знал об этом, пока не попал к нам. Немного опыта — и он может быть Рыцарем. Из его рук меч бы не выскользнул.

— Все говорят, что выскользнул. — ответил Тави. — Капитан согласен с тем, что, за неимением доказательств иного, это был несчастный случай.

— Ну да. Всегда так, — вяло произнес Макс с горечью в голосе.

— Что? — спросил Тави.

Макс покачал головой и медленными болезненными движениями постарался сесть прямо. Вода стекала по мощным мускулам его спины и плеч, её плавное течение нарушалось грубым, в палец толщиной, шрамом, пересекавшим верхнюю часть его спины.

Он потер рукой шею и осторожно коснулся полоски розовой, восстановленной фуриями, кожи в том месте, где меч ударил его.

— Брось мне полотенце.

— Это ведь не первый раз, когда что-то подобное случается с тобой? — спросил Тави, бросив ему полотенце.

— Пятый, — ответил Макс.

— Вороны, — пробормотал Тави. — И всё она?

Макс кивнул.

— И что мы будем с этим делать? — спросил Тави.

Макс вытирался медленными, вполсилы, движениями.

— Делать?

— С этим нужно что-то делать.

Макс посмотрел вокруг себя, нашел свои форменные брюки и тунику на ближайшем стуле, постиранными и аккуратно сложенными. Он бросил полотенце на пол и побрел ксвоей одежде.

— С этим ничего не поделаешь.

Тави пристально взглянул на друга.

— Макс? Мы должны что-то предпринять.

— Нет. Забудь об этом.

— Макс…

Макс застыл, его плечи напряглись, голос окаменел.

— Замолчи. Сейчас же.

— Нет, Макс. Мы должны…

Макс развернулся и прорычал:

— Что?!

Как только он произнес это, земля вздыбилась перед Тави и подбросила его в воздух. Он неуклюже упал на бок.

— Сделать что? — проревел Макс, взмахнув туникой как мечом в сторону одной из опор палатки в жесте бессильной ярости.

— Я ничего не могу поделать. Да и никто не сможет. — Он покачал головой.

— Она слишком умная. Чересчур сильная. Вороны! Ей сойдет с рук все, что бы она ни сделала. — Он заскрежетал зубами, и тунику внезапно объяло пламя, плясавшее вокруг него, но не причинявшее никакого вреда его коже. Тави почувствовал жар, сильный, почти болезненный.

— Но…

Макс вскинул руки в безвольном жесте, и хлопья черного пепла, оставшиеся от его туники заскользили к полу. Он сел, прислонившись спиной к столбу, и покачал головой.

Тави собрался подняться и увидел, как голова Макса наклонилась вперед. На какое-то время повисла тишина. Затем он прошептал:

— Она убила мою мать. Мне было пять.

Тави подошел к своему другу и присел рядом с ним.

— Такие люди, как она творят, что им заблагорассудится, — тихо сказал Макс, — Я не могу просто убить ее. Она слишком умна, чтобы попасться. А даже если это и случится, у нее есть семья, друзья, нужные связи, люди, которых она контролирует и шантажирует. Она никогда не предстанет перед судом. И в один прекрасный день она достанет меня. Я знаю это с четырнадцати.

И вдруг Тави стал понимать Макса чуть лучше. Макс всю свою жизнь прожил со страхом и яростью.

Он убежал, чтобы вступить в Легион для того, чтобы его мачеха не смогла до него дотянуться, но он знал, точнее, был убежден в том, что любая попытка убежать — всего лишь отсрочка.

Макс верил в то, что рано или поздно она его убьет, верил в это на таком глубоком уровне подсознания, что это стало частью того, кем и чем он был.

Вот почему его друг с таким энтузиазмом кутил в столице, прогуливал почти все занятия в Академии и при любой возможности бросался во все тяжкие с вином, женщинами и песнями.

Он верил в то, что каждый его день может стать последним.

Тави положил руку Максу на плечо.

— Непобедимых не бывает. Никто не совершенен. Ее можно одолеть…

Макс покачал головой.

— Забудь об этом, — сказал он, — Держись в стороне. Я не хочу, чтобы ты ввязывался в это, когда заварится каша.

Тави зашипел от разочарования.

— Кровавые вороны, парень, да что с тобой?

Макс даже не взглянул. — Просто уйди.

Звуки шагов раздались у палатки и голова Маэстро Магнуса появилась в проеме. Он быстро огляделся.

— Ну, — сказал Магнус. — Он очнулся?

Фосс вытолкнул Магнуса за пределы палатки и хмуро глянул на Тави.

— На этом все. Все вон.

— Что? — спросил Тави.

— Все вон. Пациента нужно помыть, одеть, напоить, и дайте мне осмотреть его до того, как он будет способен выйти отсюда. Пялящиеся на него люди мне в этом не помогут. Так что все — вон.

— На самом деле, здравая мысль, — сказал Магнус, взглядом подгоняя Тави.

Тави кивнул ему и сказал:

— Ладно. Я буду снаружи, Макс.

— Ага, — сказал Макс, делая рукой неопределенный жест. — До скорого.

Тави вышел из палатки, держась поближе к Магнусу.

— Где вы были? — спросил его Тави.

— Присматривал за Трибуном Медицины, — ответил Магнус. Он отвел Тави на несколько десятков шагов от палатки, туда, где тренировались несколько групп новобранцев. Они кричали, на них кричали — шума было достаточно, чтобы скрыть любой разговор.

— Кто-нибудь заходил?

— Капитан и Первое Копье, — тихо сказал Тави. — Утром этот Рыцарь, Крассус, находился неподалеку, но не приближался.

— Тебе удалось что-нибудь узнать о посланце, который курсирует между Трибуном Брахтом и деревней? — спросил Магнус.

— Я всё время был с Максом, — ответил Тави. — Маэстро, в тот момент это было важнее, чем…

— Наш долг? — лукаво спросил Магнус. — Нет, Тави. Безопасность Империи намного важнее, чем любой из нас. Помни, зачем мы здесь.

Тави сжал зубы, но тут же отрывисто кивнул.

— Я думаю, мне удастся узнать что-нибудь в ближайшие два дня.

— Хорошо. Пока ты занимаешься этим, я хочу, чтобы ты разузнал всё, что сможешь, о Мастере кузнецов и его людях. И о том ветеране, переведенном в пятую когорту.

— Это я уже сделал, — сказал Тави, — они сидят на афродине. Покупают его в местном борделе.

Магнус прошипел сквозь зубы:

— Наркоманы тоже могут быть шпионами. Выясни, у кого они там отовариваются. С кем говорят.

Тави кашлянул.

— Эта среда больше подходит Максу, нежели мне.

— Великие фурии, парень! Я близко не подпущу Макса к притону с афродином, тем более сейчас. Это погубит его.

— Сэр, Макс любит волочиться за женщинами и выпивкой, и фурии знают, насколько хорошо это знаю я. Иногда он пьет крепленое вино. Но он… он не зависит от этого.

— Дело не в том, может ли он себя контролировать, — настаивал Магнус, — Просто еще одному несчастному случаю намного проще случиться, если он валяется на полу борделя в наркотическом дурмане вместо того, чтобы присматривать, как бы кто нож не воткнул в спину.

— Кто — это его мачеха?

— Тише, — зашипел Магнус, глядя по сторонам, — Макс рассказывал тебе о своей семье?

— Нет, — ответил Тави, — Но я всегда считал, что шрамы на его спине рассказали мне достаточно.

Магнус покачал головой.

— Максимус является незаконным, публично признанным сыном Верховного Лорда Антиллуса. Верховный Лорд женился через три года после его рождения, и это был политический союз.

— Леди Антиллус, — сказал Тави.

— А Крассус стал результатом их союза.

Тави нахмурился.

— Она считает Макса угрозой для Крассуса?

— Максимус весьма популярен в северных Легионах и имеет расположение по крайней мере еще одного Верховного Лорда. Он очень одаренный заклинатель, однажды он может стать одним из лучших мечников в истории Алеры, и у него очень много друзей в Академии.

— О, — только и сказал Тави, — он был очень дружелюбен. Не уверен, что всех, кто проводил с ним время, можно назвать его друзьями.

— Ты бы удивился, если узнал, как часто альянсы возникали из мимолетных интрижек, — ответил Магнус. — Если конкретнее — то всем хорошо известно, что он весьма дружелюбен с пажом Первого Лорда среди прочих, и весьма дерзок, когда речь идет о власти.

— Макс не хотел бы стать Верховным Лордом, — сказал Тави. — Он бы сбежал с воплями в течение часа. И он это знает.

— И всё же, — возразил Магнус, — он приобретает союзников. Он обладает рычагами воздействия в нескольких Легионах — и на нескольких Лордов, включая свиту самого Гая. Забудь то, что ты знаешь о нем лично, и взгляни на всё это с точки зрения составляющих элементов, парень. А что если он вдруг решит, что хочет этого?

Тави хотел возразить, но он обдумал всё с разных точек зрения, проиграл в уме многочисленные возможности, подсказанные логикой, инстинктом и примерами истории, с которым его знакомили при обучении на Курсора.

— Он мог бы сделать это, — тихо сказал Тави. — Если что-нибудь случится с Крассусом, Макс будет единственным приемлемым выбором. Даже если ничего не случится, Макс будет пользоваться большей поддержкой Легионов Антиллуса, чем его маленький братец, если он получит поддержку со стороны других Верховных Лордов и Первого Лорда, в конце концов. Тогда это не составит для него особой трудности.

— Именно.

— Но он не хочет этого, Маэстро. Я его знаю.

— Ты, — сказал Магнус. — Но его мачеха не знает этого. И это не первый несчастный случай у молодого Антиллара. Когда он закончил своё высказывание, они завершили свою краткую прогулку по тренировочному полю, вернувшись в лазарет. Они прибыли вовремя, чтобы увидеть как леди Антиллус и Крассус пересекают тренировочную дорогу направляясь в сторону палаток лазарета.

— Макс боится ее, — пробормотал Тави.

— У неё была целая жизнь, чтобы научить его страху, — сказал Магнус, кивая. — И она смертоносно умна, парень. Властная, злая, хитрая. Несколько её врагов постигла скорбная участь, и нет ни малейших доказательств, ни одна капля крови не запачкала её руки. В Империи есть только несколько человек, столь же опасных, как она.

— Она выглядит знакомо, — сказал Тави тихо. — Я где-то её уже видел.

Магнус кивнул и сказал:

— Многие говорят, что ее племянник Бренсис является её зеркальным отражением.

Тави стиснул зубы.

— Каларус.

— Ага, — сказал Магнус, кивая. — Младшая сестра лорда Калара — единственная, кто выжил среди его братьев и сестёр.

Тави покачал головой.

— И отец Макса женился на ней?

— Политический брак, как я уже говорил, — Магнус смотрел, как они приближаются. — Я сомневаюсь, что Лорд Антиллус любит ее больше, чем Макс. А теперь, молодой Сципио, я удаляюсь прочь, чтобы быть рядом с капитаном и делать множество других вещей. Я думаю, вы должны развлечь Леди и её сына, пока Максимус не встанет на ноги и не сможет встретиться с ней в открытую, в присутствии свидетелей.

Тави скривился.

— Я не очень хорош в улыбках и обаянии.

— Да, да. Ты верный слуга Империи, Сципио. Я уверен, ты справишься. — Магнус улыбнулся ему, и прошептал. — Будь осторожен.

Затем он салютовал Тави и исчез в обычной шумной жизни лагеря Легиона.

Тави секунду смотрел ему вслед, а затем перевёл взгляд на леди Антиллус и её сына.

Она была в небесно-синем, явно предпочитая его тёмно-синему цвету города Антиллус. Макс когда-то заметил, что Цвета города были выбраны, основываясь на оттенке кожи, который предположительно приобретал… ну, приобретала определенная часть тела в холодное время года.

С чисто эстетической точки зрения, платье со всех сторон подчеркивало красоту её лица, волос и фигуры. Тави подумал, что из-за синего ее кожа выглядит слишком бледно, так, будто платье надето на манекена, а не на живого человека.

Она спокойно и уверенно разговаривала с Крассусом.

Ее сын был одет в коричневую тренировочную тунику Легиона, поверх неё он носил доспехи, что являлось знаком отличия для новобранца Легионов. Только самым стойким и перспективным рекрутам выдавали доспехи до окончания обучения в целом.

Или тем из них, у кого больше связей, — допускал Тави. Хотя он с трудом представлял такое, учитывая все обстоятельства. Крассус хмурился, выражение его лица было больше раздраженным, чем грозным.

— Я не понимаю, почему мы не можем просто покончить с этим, — говорил он.

— Дорогой ребенок, ты рассуждаешь как дурак, — огрызнулась Леди Антиллус. — У меня есть некоторый опыт в этих вопросах. Их нужно поторапливать.

Она положила руку на плечо сына, заставив его замолчать, когда подошел Тави.

— Добрый день, Ваша Светлость, — сказал Тави, кланяясь Леди Антиллус, одновременно с салютом.

Он кивнул Крассусу.

— Сэр, Рыцарь.

Крассус приветствовал Тави, стукнув кулаком по своему нагруднику.

— Подтрибун.

Леди Антиллус чуть-чуть склонила голову в сторону Тави, даря ему каменный взгляд.

— Я как раз хотел спросить вас, Ваша Светлость, — сказал Тави. — Я узнал, что режим тренировок наших начинающих рыцарей был, э-э, обременительным для них. Я думал, что мы могли бы найти способ добавить больше молока или сыра в рацион младших Рыцарей, чтобы они не ломали кости слишком часто.

— Это, вероятно, не такая уж ужасная идея, — согласилась Леди Антиллус, хотя эти слова, казалось, давались ей с трудом.

— Мы были бы благодарны за это, сэр, — сказал Крассус, его тон был уважительным, внимательно нейтральным.

— Я думаю, вы будете рады узнать, что Максимус поправляется, — сказал Тави, вежливо улыбаясь. — На самом деле, он поднялся и оделся несколько минут назад.

Леди Антиллус посмотрела мимо Тави в палатку, нахмурившись.

— В самом деле? Он пришел в себя?

— Насколько я могу судить, Ваша Светлость, — сказал Тави. — Я думаю, что капитан тоже собирается навестить его.

Ее голос стал бесцветным, она перестала изображать вежливость.

— Неужели.

— Он очень серьезно относится к самочувствию своих людей, — сказал Тави, стараясь казаться любезным и не обращая внимания на её реакцию.

— Как мать заботится о своём сыне, я полагаю? — пробормотала она.

Она взглянула на Красса.

— Кажется, нам нужно идти…

— Ещё я хотел спросить вас, — сказал Тави, перебивая её. — Травма Максимуса действительно довольно необычна, учитывая, что мы не видели каких-либо фактических боевых действий. Целители в моём последнем Легионе советовали крепкое вино и мясо с кровью для восстановления после травмы с такой потерей крови, но я читал других, тех кто советовал травяные чаи и побольше овощей.

— У кого читали? — требовательно спросила Леди Антиллус.

— Трактат Лорда Плацидуса по распространенным военным ранениям и осложнениям, Ваша Светлость.

Леди Антиллус закатила глаза.

— Плацидус должен был продолжать пасти коров и оставить целительство тем, кто в этом лучше разбирается, — сказала она.

Тави нахмурился, наклоняя голову.

— Как же так, Леди?

— Начнем с того, что Плацидусу редко приходится иметь дело с травмами после напряженной кампании, — сказала она. — Его войска, как правило, развернуты на небольшое время, что отражается на их питании. Его травы хороши для людей, которые едят свежее мясо каждый день или раз в два дня, но для людей в походе, которые питаются вяленым мясом и сухарями, диетические требования…

Она нахмурилась глядя на него, глаза сузились. Потом она помахала рукой, в пренебрежительном жесте.

— Хотя я полагаю, Максимуса трудно назвать жертвой зимних лишений, не так ли? Дайте ему все, что считаете полезным.

— Да, Ваша Светлость, — сказал Тави, склонив голову. — Нужно ли соблюдать какие-либо правила при готовке пищи?

— Зачем, подтрибун? — сказала Леди Антиллус. — Если бы я не имела возможности убедиться в обратном, то я могла бы подумать, что вы пытаетесь помешать мне увидеть моего пасынка.

Тави поднял обе брови.

— Ваша Светлость? Я уверен, что я не знаю о чём вы.

Она одарила его чопорной улыбкой.

— Я уверена, вы не знаете с чем играете, Сципио. — Она взглянула на палатку, потом снова на Тави. — Как давно вы знаете моего Максимуса?

Тави ответил ей такой же веселой улыбкой, какую он всегда использовал, когда его тетя Исана просила его ответить на вопросы, опираясь на своё чувство эмпатии, чтобы узнать правду ли он говорит.

Он научился блокировать её прежде, чем ему исполнилось тринадцать лет. Он, конечно, не собирался позволить этому существу делать то, что он не позволял делать даже тёте.

— Сезон или около того. Мы вместе прибыли сюда из столицы.

Она нахмурилась слабо, сужая глаза.

— Вы, кажется, сильно сдружились с ним за такое короткое знакомство.

Тави добавил долю правды, чтобы запутать её.

— Мы подверглись нападению вооруженных бандитов на пути сюда. Мы вместе сражались с ними.

— А, — сказала Леди Антиллус. — Совместный опыт. Вы уверены, что не встречались с ним до этого?

— Ваша Светлость? — сказал Тави. — Нет, я уверен, что я бы запомнил. Максимус из таких людей, что отпечатываются в памяти.

Крассус тихо фыркнул.

Леди Антиллус посмотрела на сына, а затем повернулся к Тави.

— Мне сказали, он был довольно близок к пажу на службе у Короны.

— Может быть, Ваша Светлость, — согласился Тави. — Вы можете спросить его об этом, если хотите.

— Хочу ли я? — нажала она. — Вы уверены, что вы не тот молодой человек из Кальдерона, подтрибун?

— Я находился там в течение недели или около того перед битвой, Ваша Светлость. После этого я служил в городе под названием Марсфорд в двадцати милях к югу от Ривы.

— Ты не Тави из Кальдерона? — спросила она.

Тави пожал в ответ плечами и улыбнулся.

— Простите.

На его улыбку она ответила своей, широкой настолько, чтобы можно было увидеть ее острые клыки.

— Ну тогда понятно. Не будешь ли ты любезен, подтрибун, разжечь очаг?

Тави почувствовал, как на мгновение его улыбка дрогнула.

— Прошу прощения?

— Огонь, — сказала Леди Антиллус, так как говорят с деревенскими дурачками.

— Я считаю, что травяной чай будет полезен всем нам, тем более если Максимус встал на ноги. Ты же обладаешь базовыми навыками в заклинательстве фурий. Я видела твои рекомендации. Итак, Подтрибун Сципио. Зажги огонь.

— Мам, я сделаю это… — начал было Крассус.

Она резко взмахнула рукой и ее улыбка стала еще шире.

— Нет, дорогой. В конце концов, мы в Легионе, разве нет? Я отдала дражайшему Сципио прямой приказ. Теперь он должен его выполнить. Как и любой из нас.

— Зажечь огонь? — переспросил Тави.

— Всего лишь маленький вызов огня, — кивнула она. — Давай же, подтрибун.

Тави покосился на нее, потом на солнце, и прикусил губу.

— Если честно, Ваша Светлость, огонь — не мой конек. Я не практиковался с тех пор, как сдал экзамены.

— О, что же ты так быстро сдаешься, Сципио? — сказала Леди Антилус. — Не из-за того ли, что ты — уродец, не обладающий фуриями?

Тави заставил себя улыбнуться так естественно, как только мог.

— Конечно, нет. Но мне понадобится время.

— О, — ответила она, подбирая юбки и отходя от очага рядом с лазаретом, приготовленного, но не зажженного. — Я готова даже предоставить тебе свободное пространство.

— Благодарю вас, — сказал Тави. Он подошел к костру, присел на корточки и вытащил свой нож. Он взял самый тонкий прутик из сложенного домиком костра и быстро настрогал из него стружку.

Тави поднял глаза, чтобы найти Леди Антиллус наблюдающую за ним с расстоянии десяти футов.

— Не дай мне отвлечь тебя, — сказала она.

Тави улыбнулся ей. Затем он вытер руки о бедра и, вытянув их над трутом, прищурил глаза.

Позади него из палатки вышел Макс и пошел к ним, его шаги становились всё громче.

— О, — протянул он, его голос был все еще немного слаб.

— Привет, мачеха. Что вы делаете?

— Наблюдаем за вашим другом Сципио, который демонстрирует свои навыки заклинателя огня, Максимус, — сказала она, улыбаясь. — Не спешите помогать ему. Он не должен упустить шанс показать себя.

Шаги Макса прекратились на секунду, затем он продолжил идти.

— Вы не можете поверить, что он обладает начальными навыками заклинателя огня?

Леди Антиллус говорила так, как будто она с трудом сдерживала смех.

— Мне очень жаль, дорогой. Иногда мне просто необходимо иметь подтверждение того, что мое доверие к другим оправдано.

— Сципио… — сказал Макс, понизив голос.

— Отстань, Макс, — зарычал Тави. — Разве ты не видишь, что я пытаюсь сконцентрироваться?

В воздухе повисло молчание, в котором воображение Тави нарисовало ему образ Макса, смотревшего ему в спину с открытым ртом. Потом он напряг плечи, издавая тихое ворчание от усилий, и струйка дыма заструилась вверх от трута.

Тави наклонился и нежно подул на искру, подкладывая в неё стружки, сначала мелкие, затем покрупнее, пока огонь не разгорелся в полную силу, и поместил его в подготовленные поленья костра. Они сразу занялись, и Тави отряхнул штаны, поднимаясь.

Леди Антиллус уставилась на него, самодовольная улыбка напряженно застыла на её губах.

Тави улыбнулся ей снова и поклонился.

— Я принесу воды для чая, Ваша Светлость.

— Нет, — сказала она, ее голос был чересчур резким, четким и вежливым. — Всё в порядке. Я вспомнила про одно важное дело. И Крассус должен вернуться в свою когорту.

— Но, — начал Крассус.

— Сейчас же, — Леди Антиллус сказал. Она, минуя Макса, выстрелила в Тави злобным взглядом.

Тави ответил такой неискренней улыбкой, какую только смог изобразить. Внезапно он вспомнил о мертвенно-бледном лице Макса, воду, розовую от его крови, и воспоминания всё ярче вставали перед его глазами. Его дыхание стало частым и болезненно острым.

Вздохом позже, Тави вспомнил с тошнотворной ясностью жестокие яркие шрамы, которые пересекали спину его друга, — следы от многохвостой плётки с шипами из металла или стекла.

Чтобы оставить такие ужасающие рубцы, повреждения должны были быть нанесены ему прежде, чем Макс овладел силой своих фурий, то есть когда ему было двенадцать лет. Или даже раньше.

И Леди Антиллус, и её сын — должны ответить за это.

Тави обнаружил, что хладнокровно составляет план действий.

Верховная Леди была потрясающе сильна в заклинании фурий — и должна быть первой целью. Если она не умрет сразу, то сможет излечиться от смертельного ранения или, пока умирает, нанести ответный удар с достаточной силой, чтобы убить Тави.

Выпад туда, где она сейчас стояла, будет немного длинным, но пока она совсем не ожидает физической атаки, он мог ударить своим тонким кинжалом ей в горло и продолжив удар, поразить мозг. Провернуть, сделав нанесенную рану шире, и он останется только с Крассусом.

Молодой рыцарь не имел достаточного опыта, а это было единственное, что могло бы позволить ему среагировать вовремя и спасти его жизнь.

Резкий удар по горлу, выдавить глаза, и молодой лорд не сможет себя защищать из-за болевого шока. Потом Тави может взять кусок деревяшки из недавно разведенного огня, — символично получится, подумалось ему, — и резким ударом в незащищенный висок прикончить Крассуса.

И вдруг Тави замер.

Ярость, только что пылавшая в нем, утихла, и он испытал приступ тошноты, как будто холодный ужин, который он съел недавно, вот-вот покинет его желудок.

Он осознал, что стоит под ярким полуденным солнцем, глядя на двух людей, которых едва знает, и планирует их убийство, холодно и рассчетливо, как камышовый лев подкарауливает лань и ее детеныша.

Тави хмурясь посмотрел на свои руки. Они слегка дрожали. Он судорожно боролся с кровожадными мыслями, которые продолжали затмевать его разум и побуждать к действию.

Он уже причинял вред людям — однокурсникам в Академии, которые издевались над ним в самые неподходящие моменты. Тави отвечал им, причем довольно жестко, но по большому счету — у него не было выбора.

И после этого ему тоже было дурно. И несмотря на то, что он был свидетелем отвратительных последствий насилия, он всё же опустился до планирования таких жестокостей. Это пугало.

Еще более пугающим было осознание того, что он действительно на это способен.

Но независимо от того, были ли они теми, кто причинил Максу все эти страдания, и того, как неистово пылала ярость в душе Тави, убийство Леди Антиллус и ее сына не излечило бы все раны Макса, не принимая во внимание последствия, которые коснулись бы Тави и, по цепочке, — Первого Лорда.

Она была не из тех врагов, которые на кого можно просто напасть и уничтожить. Все должно быть сделано другими методами — и если Магнус был прав, Леди Антиллус была опасным соперником.

Тави слегка улыбнулся сам себе. Он тоже может быть опасен. Оружием в этом мире являются не только фурии и лезвия, и нет врагов, которых нельзя одолеть.

В конце концов, он только что искусно обратил ее ловушку против нее самой же. И если он однажды смог ее перехитрить, сможет и снова.

Леди Антиллус внимательно наблюдала за его лицом, пока все эти мысли плавно сменяли одна другую в его голове, и казалось не понимала, как реагировать. Вспышка тревоги промелькнула в ее глазах. Возможно, в своем гневе, он позволил слишком многим эмоциям отразиться на его лице. Возможно, она почувствовала его желание убить ее.

Она взяла сына за руку, повернулась и, не говоря ни слова, ушла с царственным спокойствием. Она даже ни разу не обернулась.

Макс провел рукой по ежику волос и спросил:

— Ладно. Что, вороны тебя забери, здесь произошло?

Тави взглянул в сторону удаляющейся Верховной Леди, затем на Макса.

— Ну, она решила, что я кто-то, кого ты знаешь еще с Академии.

Макс хмыкнул, взмахнул рукой, и Тави почувствовал легкое давление на свои уши.

— Сюда, — пророкотал Макс, — здесь она не сможет нас подслушать.

Тави кивнул.

— Ты солгал ей, — сказал Макс. — Глядя в глаза. Черт побери, как тебе это удалось?

— Опыт, — ответил Тави. — Моя тетя Исана — сильный заклинатель воды, так что у меня был повод научиться этому еще в детстве.

— Не так много людей, способных на такое, Кальдерон. — Макс указал на огонь, — а как, вороны тебя забери, тебе удалось сделать это? Почему ты скрывал это от меня?

Тави улыбнулся. Затем дотянулся до кармана своих брюк и достал круглые стеклянные линзы и повернул ладонь, чтобы Макс увидел их.

— Отличный солнечный день. Старый Романский трюк.

Макс глянул на стекляшки и фыркнул.

Затем он покачал головой.

— Вороны! — лицо Макса порозовело, а плечи затряслись от сдерживаемого смеха.

— Она же пыталась услышать твою фурию. И не слышала. Но ты все равно развел огонь. Она даже и подумать не могла о …

На этот раз он разразился до боли знакомым Тави смехом.

— Давай, Сципио, — сказал Макс. — Найди мне чего нибудь поесть пока я не свалился в голодный обморок.

Тави спрятал линзы и проворчал:

— Последняя возможность перекусить. Грахус загонит меня по колено в уборные, как только узнает, что я больше не приглядываю за тобой.

— Вот тебе и гламурная офицерская жизнь, — ответил Макс. Он повернулся, чтобы вальяжно прошествовать к столовой, но потерял равновесие и пошатнулся.

Тави тут же оказался рядом, сумев поддержать своего друга.

— Эй. Полегче, Макс. Твоя жизнь была на волоске.

— Со мной всё будет в порядке, — едва дыша сказал Макс. Он покачал головой, восстановил равновесие и продолжил путь. — Я буду в порядке.

— Ты-то будешь, — сказал Тави, кивая. И добавил чуть тише. — Она не умнее, чем любой из нас, Макс. Ее можно одолеть.

Макс склонил голову на бок, пристально, изучающе глядя на него.

— Ну, вороны, — произнес он наконец, — если ты способен на это, насколько это может быть тяжело?

— Надо бы прекратить подстрекать тебя, — вздохнул Тави. — Я буду присматривать за тобой. Мы что-нибудь придумаем.

Они сделали еще несколько шагов, прежде чем Макс тихо сказал:

— Или она просто убьет нас обоих.

— Я возьмусь за это сам, если ты не готов, — фыркнул Тави.

Брови Макса поднялись вверх. Затем он потряс головой и его кулаки ударили по наплечникам Тави, заставив сталь тихо зазвенеть.

— Ты никогда не даешь мне пожить нормально, — сказал он.

— Чертовски верно — не даю, — сказал Тави, — Давай. Пошли есть.

Он шел рядом со своим другом, готовый его поддержать. если он вдруг потеряет равновесие снова.

Тави вздрогнул, краем глаза он поймал взгляд Леди Антиллус, наблюдавшей за ними из лагеря и старавшейся делать это незаметно.

Это был твердый, спокойный, осторожный взгляд голодной кошки, но в этот раз он понял, что следят не за Максом, — следят за ним.