Фронтир. Здесь водятся чудовища

Глава 2

Со сдачей добытой руды справился быстро. На станции шахтерской корпорации все это практически автоматизировано. По прибытии подал заявку диспетчеру, к моменту швартовки робот — оценщик, управляемый искином станции, уже на стоянке дожидался. Перегрузка руды из трюма на автоматические транспортеры одновременно сопровождалась точной оценкой ценности каждой глыбы руды. Через два часа Максим уже точно знал сумму денег, перечисленных ему на счет. Между прочим, без малого три тысячи рублей! Огромная сумма за месяц трудов! Отец вон, до четырех сотен не дотягивает, а у матери и вовсе оклад воспитательницы детского сада сто тридцать целковых составляет. Правда, тут следует учитывать, что из полученной суммы придется еще раскошеливаться на топливо для нового рейса и за стоянку его транспортного средства, но и так все равно, очень прилично выходило.

Жаль только, что доход космического старателя очень нестабилен. Это сейчас он смог трюмы вобаном набить (так называется руда, привезенная им на сленге старателей), а в следующий раз может, придется довольствоваться ферритом. Впрочем, на этот счет у Макса появились кое-какие соображения. Не зря он очень внимательно отслеживал цифры условных единиц, которые робот выставлял каждой глыбе руды, извлекаемой из трюма его корабля. Ближе к выходу располагалась порода из самой глубины его карьера. Если бы он был близок к исчерпанию ценной породы, содержание условных единиц в кусках руды было бы самым низким. Ну, понятно же, есть рудное ядро, а чем дальше от него, тем порода беднее. В случае Макса выходило, что до исчерпания еще далеко, камни на выходе из трюма самыми богатыми оказались. А вот дальше мысли получались, очень интересными: порода на глубине. Чем глубже, тем сложнее добыча. Еще раз он трюм точно набьет, а вот потом с поверхности и не достать будет. На крупных космических месторождениях в забой отправляют роботов (это не планета, тут запреты на использование роботов не действуют), но и месторождение все же до крупного не дотягивает, и роботы пока не по карману начинающему шахтеру. Зато вместо недостающей на роботов суммы присутствует смекалка. Осталось только на практике опробовать, получится ли задуманное.

Снова отправился в «салун». Ну, в самом деле, не давиться же консервами, если есть возможность покушать нормальную пищу.

В «салуне» все было по-прежнему. Играла ненавязчивая музыка. Бородатые, загорелые от космического излучения мужики вкушали пищу и общались между собой. Сел за незанятый столик, сделал заказ. Бифштекс средней прожарки с гарниром и большая кружка кофе. Цены, конечно, по сравнению с планетарными чуть ли не втрое завышены были, но тут уж, что называется, «базар большой, походи, может, где дешевле сыщешь». Хорошо еще, что станция не в глубоком космосе располагалась, там, по сплетням, цена могла и еще втрое от здешней возрасти.

Пока перекусывал, к столу подошел мужик.

— Ты, малец, из первого своего выхода вернулся?

— Ну, да, а что?

— Что же ты тогда славную старательскую традицию нарушаешь? По такому случаю ты должен бы проставиться и представиться обществу, кто ты есть. — Вымогательство? Вроде нет. Проинформировав о традиции, мужик спокойно обратно на свое место ушел.

Хм. Вроде, про что-то подобное и в самом деле слыхал. На всякий случай решил у бармена уточнить.

— Есть такая традиция. — Степенно отозвался здоровяк за барной стойкой в ответ на запрос Макса. — Ты платишь триста двенадцать рублей и двадцать семь копеек за выпивку присутствующим, я объявляю, что в полку космических старателей прибыло, представляю тебя, и с этого момента ты уже будешь считаться в здешнем обществе полноценно своим.

— А откуда такая неровная сумма? — Денег жалко, конечно, до боли, но любопытство все равно победило.

— Точно не знаю. Вроде, это откуда-то из Южной Конфедерации такая традиция перешла. Просто в пересчете с их реалов на рубли так получилось.

— Хорошо. Меня Максим зовут. Деньги только что перечислил.

— Принято. Сейчас все будет. Меня, кстати, Александром зови. — Ответил бармен и, убавив музыку, внезапно заорал на весь зал гулким басом:

— Господа старатели! Минутку внимания! — Дождавшись, когда все разговоры прекратятся, и лица присутствующих обратятся в сторону выступающего, продолжил: — В нашем полку прибыло. Максим с удачей вернулся из своего первого похода и по традиции проставляется перед собратьями по выбранному им ремеслу.

От одновременного громкого восторженного возгласа, вырвавшегося из нескольких десятков мужских глоток, едва не заложило уши. Помахав рукой в знак приветствия, Макс поблагодарил Александра и отправился к себе на корабль. Традицию исполнил, а от близкого общения с незнакомыми пьяными мужиками постарался уклониться. Ни к чему это. Сам не пьет, да и вообще, еще с прошлой жизни излишнее людское внимание воспринимал крайне негативно.

На станции пробыл очень недолго. Особых центров досуга там нет, пара — тройка питейных заведений, включая «салун», да некоторое число торговых точек, из тех, которые товары повседневного спроса продают. Все же станция — место для работы, сродни заводу в конце двадцатого, начале двадцать первого века. А отдыхать и тратить заработанное тут, все на планету спускаются. Благо, совсем неподалеку от станции вокзал орбитального лифта располагается. До него лету на челноке двадцать минут. Ну, и еще полчаса в собственно лифте куковать, пока тот до поверхности планеты своих пассажиров доставляет.

Так вот, суток не прошло, а Максим уже засобирался к своему руднику за новой порцией дорогостоящей руды. Все же, тот малый планетоид, на котором он свои раскопки начал, ничейный. По принципу, кто первый сегодня белый халат накинул на плечи, тот и доктор. Там, за орбитой шестой, последней планеты их звездной системы, все законы империи действовать перестают. Нейтральный космос называется.

Пока летел до своей делянки, решил опробовать одну интересную программку, которую скачал, пока на станции пребывал. Создатели сей программы попытались в цифровом виде отразить состояние человеческих организмов. Почти, как в старинных играх, типа РПГ. Ну, сила там, ловкость, интеллект и тому подобное. Эта программа еще на Афине когда-то его внимание привлекла, интересно же оценку себя, любимого произвести, но тогда у него под рукой сущей малости, искина, не оказалось. Их вместе с роботами запрещено иметь в частной собственности гражданам, что на поверхности планет пребывают, а тратить денежки в медицинском центре на такую блажь жаба не позволяла. Ну, а тут все воедино совпало: программа на глаза вновь попалась, свой совершенно свободный в процессе прямолинейного полета искин в собственности, да и свободного, ничем не занятого времени вагон и маленькая тележка. Вот и принялся под тщательным присмотром датчиков искусственного разума всякие предписанные упражнения выполнять и шарады на скорость решать.

— А что, неплохо так вышло! — В голос воскликнул подросток, когда его корабельный искин вывел на экран рассчитанные показатели своего хозяина. По всему выходило, что показатели силы его мышц были примерно средними по сравнению со сверстниками, проводимость нервных волокон заметно выше средней, а когнитивные функции мозга далеко выходят за средние значения. Прямо, хоть произноси по отношению к себе классическую фразу: «шапки прочь, перед вами гений»! Не то сам факт памяти прошлой жизни с самого рождения таким образом отразился, не то помогли многолетние тренировки по развитию собственной памяти, которыми занимался, вспомнив фантастику из прошлой жизни. Не мудрено при таких параметрах гипноглиф усвоить чуть ли не со стопроцентным качеством.

Тест провел, порадовался, а потом опять за учебу принялся. Ну, а что? Лететь на окраину системы долго, чем-то же заниматься надо.

Долетел. Осмотрелся. Пусто и тихо как… в глубоком космосе. Рудник так и дожидался своего хозяина, никем не потревоженный. Снова принялся за добычу ископаемых. Полтрюма почти влет смог загрузить, а потом начались сложности: лазеры-то фокусировались на определенном расстоянии до цели. А перед кораблем котлован получился нереально глубокий. Практически шахта. И опускаться в нее опасно. При таком маневре края котлована совсем близко оказывались, заденешь — и все! И расширять раскоп — не вариант. Объем работ очень возрастает, да еще и завалить руду пустой породой — как нефиг делать. Все же с грехом пополам догрузился. Но чувствовалось, там, в глубине, руды еще много осталось. А роботов — рудокопов по-прежнему нет в наличии. Потому решил свою задумку использовать. Космический кегельбан называется. Относительно неподалеку от разделываемого им планетоида еще один булыжник плавал, размерами изрядно поменьше. По примерным прикидкам, состав — полноценный феррит. Вот его-то и приспособил Максим в качестве огромного космического шара. А кеглем планетоид с рудником выступал. Еще и отверстий лазером в обе стороны от котлована набурил. Ну, чтобы планетоид именно по этим отверстиям раскололся, открыв для разработки свои недра.

Ферритовая глыба поначалу сильно сопротивлялась попыткам изменить ее положение. Понятное дело, масса в тысячи раз больше массы корабля. И топливо расходовалось, как не в себя. Макс уже даже хотел прекратить свои попытки, расценив их, как неудачные. Но постепенно, биток все же начал поддаваться, начиная ускорение в сторону «ореха», который предназначался к вскрытию.

Бум получился не слишком-то и величественным и совершенно беззвучным. А просто Макс удалился от места предполагаемой катастрофы на очень приличное расстояние, а звуки в вакууме вообще не распространяются. И, кстати, очень правильно сделал! Осколков больших и маленьких получилось множество. На экране, так практически облако отразилось, состоящее из тысяч элементов, начавших двигаться в хаотическом беспорядке, усугубившемся еще и силами гравитационного взаимодействия. Короче, ошибся малость неопытный старатель. Не рудник для открытого способа добычи руды получил, а как бы ни минное поле, настолько опасно было попадание корабля в его объемы. Проведи Максим такие свои действия внутри системы, уже мог бы красоваться стильными стальными браслетами. Ну, вредительство же, чистой воды! К счастью, все действие происходило за орбитой последней планеты. Нейтральный космос. Тут еще и не такие бабахи творить возможно, не опасаясь реакции властей на явное хулиганство.

Устав дожидаться, когда же получившиеся осколки немного успокоятся, отправился восвояси. В конце концов, трюм то у него полон, на том конце пути немалая сумма за него будет выручена. А неудача… ну что ж, просто он вернулся к тому, с чего начинал без малого два месяца назад. Зато корабль его полетами за орбиту Шестой уже окупился чуть ли не на треть. Точнее окупится, когда вторую партию руды сдаст.

Очень неудачно по времени школьные экзамены в распорядок работы Максима вписались. До времени их проведения чуть больше месяца оставалось. Вроде, есть время на еще один рейс до Шестой, но это только при благоприятном течении событий. А ну, что-нибудь не так пойдет? Поэтому, чтобы не рисковать, решил, как и подавляющее большинство других шахтеров, в астероидные поля между Четвертой и Пятой отправиться.

— Куда прешь, новичок, — неласково встретили его в намеченном для работы секторе пространства. — Там зона работы Малыша Джока. Вали подальше отсюда. А куда подальше, если во все стороны на горизонте тоже шахтерские работы ведутся?

Все же со второй попытки отыскал незанятую космическую скалу. Проба среднего качества феррит показала, что, собственно и ожидалось. Трюм набивал почти бездумно. И с поверхности добыча куда проще, чем из глубины забоя, да и натренировался уже малость. Не так мысленно напрягался, как в самом начале.

Хм. Шесть сотен рубликов за две недели работы. Да и горючего куда меньше спалил. Оказывается, работать по бедным рудам не так уж и невыгодно по сравнению с более дорогими, расположенными у черта на куличках. А еще среди других людей не так скучно. Радиоволны на таких небольших дистанциях вполне успешно работают, болтовня в эфире не прекращается. Макс тоже, зацепившись языками, смог пообщаться с парой — тройкой собеседников, получив массу общеизвестной информации, про которую он лично еще не знал или знал, но не применял ее к месту правильно.

Подробности о последнем своем рейса Максим вспоминал уже, опускаясь в кабине орбитального лифта на поверхность родной планеты. До времени начала выпускных школьных экзаменов десять дней оставалось. Самый раз, чтобы к ним готовиться начать. А еще, для его кораблика время, затраченное на экзамены, тоже будет не напрасным. Ему предстоит небольшая модернизация. В носу судна будет установлен силовой щит, способный сгребать с пути движения небольшие астероиды. Ну, если, конечно, не разгоняться, продвигаясь по замусоренным местам с черепашьей скоростью. Две тысячи рубликов, между прочим, такая модернизация встала. Зато сможет по своему рукотворному «минному полю» рыскать, ища и собирая куски ценной руды. Все же не оставил Максим идею разработки глубоких месторождений без использования дорогостоящих роботов, транспортеров и прочей машинерии.

Готовился плотно, без дураков. С утра до ночи изучал учебные материалы, впитывая в общем-то бесполезную ему информацию. А потом наступил день Х, и Макс, как и все его одноклассники, прибыл в один из самых крупных и навороченных медицинских центров их города. Вы же помните, что применение искинов на поверхности планеты было сильно ограничено? Но вот у данного заведения разрешение на применение разумных машин все-таки было. Правда, их там всего две штуки присутствовали, хоть и мощными вычислительными ресурсами те обладали, но всех школьников разом протестировать не могли. Очередь на экзамен образовалась. Совсем как в памятных для подростка двухтысячных.

Пока толклись в коридоре, ожидая вызова на экзамен, наш герой смог с одноклассниками пообщаться, как у них дела в последние три месяца обстояли. Выяснилось, не один он такой прошаренный. И даже не первый. Валька Котова, Макс только сейчас про это узнал, уже полгода как на уроки не ходила. У нее кто-то из близких родственников в корпорации «Нейрон» в немалых чинах обретался. Смог по блату подогнать редкий специализированный нейроглиф. Валентина теперь пространственный дизайнер, составляющий программы для искинов. Что-то там с фантазийным мышлением у искусственных интеллектов было не в порядке, приходилось создаваемыми людьми программными заплатками пользоваться. Валькина подруга, Любава, сказала, что Котова вообще в своей области деятельности нарасхват. Очередь на ее услуги уже чуть ли не на год растянулась. Вот кто гений-то среди них оказался!

— Максим Усков! — Прозвучало в коридоре, и Макс на разом ставших плохо гнущимися ногах прошел в комнату к освободившемуся нейрошлему.

Так вот почему для сдачи экзаменов непременно искины потребовались! Максим то, грешным делом, думал, что искусственный интеллект в точности, как обычный экзаменатор общаться с экзаменуемым будет, а там виртуальная реальность, задачи, все усложняющиеся по мере выполнения предыдущих заданий и засечка времени, потраченного на их выполнение. Ну, и тикающие очки: за первые, самые легкие задания — единички, а ближе к концу, когда задания очень сильно усложнились, так уже и за десятку за задание перевалило. Настолько сильно в себя погрузился, что когда экзамен закончился, и шлем взмыл над его головой, даже не сразу и уловил изменение реальности.

Первый день экзаменов завершился. Завтра снова сюда же прибыть следовало, вся сессия на целых пять дней должна была растянуться.

После окончания экзамена вдруг захотелось к Данке заглянуть, пообщаться, как там у них, в привилегированной школе, экзамены проводятся? Конечно, в последний раз, когда виделись, девушка очень на него обижена была, да и не факт, что вообще дома окажется, все же у них в этот день тоже первый экзаменационный день был, могли и куда-нибудь отмечать это славное событие с классов направиться, но вот пошел все же. И по фону предварительно договариваться о встрече не стал. Загадал, если вот так, без подготовки и договоренностей удастся с подругой увидеться и не прогонит его, то в дальнейшем все тоже хорошо сложится. Что именно хорошо даже мысленно не конкретизировал.

Дана, на удивление, дома оказалась. Сказала, что готовилась к завтрашнему экзамену, но ради приятеля решила вот сделать перерыв. И уже не обижалась совсем, нормально общалась. Посидели, поболтали. Привилегии для первой школы заключались в том, что экзамены они сдавали на военной базе, в тренажерном зале, где военные пилоты свои навыки в виртуалке отрабатывают. Огромный зал, заполненный тренажерами, и каждый тренажер своим искином оборудован. Все выпускники, без всякой очереди, разом смогли пройти экзамен, так что Дана уже почти с самого утра свободна была.

— Ты до какого уровня добрался? — Спросила девушка, когда поведала о том, как у них экзамены устроены оказались. — Я вот до девятого! Нас всего двое в классе, кто до девятого дошли. Правда, еще один умник, Герасимов, говорит, что аж на одиннадцатом срезался.

Может, надо было честно признаться, что не срезался и все тринадцать уровней преодолел, но Дана с такой гордостью о своем девятом уровне сообщила…. Решил, что не стоит вызывать у подруги чувство ревности.

— Тоже девятый. Мне же дальше не учиться, вполне достаточно. — Соврал. Но ведь с благой целью.

— Дурак ты, Макс, хоть и умница. Тебе то, как раз учиться дальше стоит, с твоими-то мозгами. Девяносто пять процентов усвоения первого нейроглифа — это же я не знаю, как круто. Ты же мог бы чуть ли не с первых загрузок и дальнейшие темы учить. Ведь это же основной камень преткновения, что мозги знания недостаточно хорошо усваивают. А ты в землекопы подался.

— И вовсе не в землекопы, а в рудокопы. Вот добуду платиновый астероид и хоть все интересующие глифы смогу спокойно приобрести. Выучусь, подам на субгражданство, к примеру, Парадиза, а потом к тебе приеду свататься. Пойдешь за меня замуж? — Вы только не подумайте, не дошли еще у молодых отношения до такой стадии, просто шутили между собой так.

— Тогда лучше на Эдеме селись. У меня отца туда в конце года переводят.

— Здорово! — Искренне порадовался сквозь изрядную толику огорчения от предстоящего расставания Максим. — Рад за тебя. Говорят, там жизнь намного более комфортная.

— Ну, да! — Воодушевилась Дана от того, что Макс внешне расстраиваться от ее будущего переезда не стал. — И учиться намного проще будет. Там же не просто нейроглифы в мозг загружать можно будет, а еще и на тренажерах все полученные знания отрабатывать. В руководстве написано, что таким образом можно добавить до трех, четырех процентов к уровню усвоенности загруженных баз.

Посидели, поболтали о том, о сем, а потом Максу уже и собираться домой пора пришла. На прощанье девчонка вдруг порывисто шагнула к нему и неумело прямо в губы «клюнула».

— Это тебе, жених, чтобы не забывал, когда там, в космосе порхать будешь.

Рассказал бы Макс про «порхание» вокруг угловатой глыбы в момент, когда загрузка руды идет, но не стал. Настроение просто в небеса взмыло от этого почти настоящего, первого в его нынешней жизни, поцелуя.