Флинкс на распутье

Флинкс на распутье ▼▼▼ Глава третья

Перед ним лежал человек. Он был неподвижен, как бревна, которые река выбрасывала на берег в сезон дождей. Пока Флинкс выключал мотор, Поскребыш по-прежнему бился в лобовое стекло. Пип поднялась со своего места и села на плечо хозяина.

Флинкс, перед тем как спуститься по трапу, слегка раздвинул «крылья» кабины, впустив жаркий, влажный воздух. По пляжу тянулся узкий след — нечто подобное оставляет морская черепаха. След вел от воды к ногам распластанного человека, указывая путь беглеца. Флинкс окинул взглядом реку. Лодки нигде не видно. Впрочем, он и не рассчитывал ее обнаружить.

Подойдя к лежащему, Флинкс перевернул его на спину и неожиданно для себя выпалил фразу из старой трехмерной постановки вагнеровской оперы:

— Да это не мужчина!

Перед ним, разумеется, была не Брунгильда, однако и сам он отнюдь не напоминал Зигфрида.

Несмотря на грязь, кровоподтеки и следы от укусов жуков-миллимитов, в женщине угадывалась красавица. И она, к счастью, была еще жива. Окажись она мертвой, Флинкс не страдал бы сейчас головной болью. Впрочем, на этот раз он был даже благодарен своим мучениям.

Пульс незнакомки едва прощупывался. Ясно, что она в крайнем упадке сил. След указывал, что от реки она добиралась сюда ползком.

Флинкс не мог постичь одного — почему на ней только шорты и рубашка с коротким рукавом. Такой наряд хорош для отеля с кондиционером, но в любой другой точке Аласпина не спасет от ужасной смерти. Ее ноги и руки были исполосованы миллимитами, а глубокие красные язвы свидетельствовали, что здесь потрудились бурильщики-кровососы. Все это выглядело жутко, но было вполне объяснимо. А вот кровоподтеки выглядели куда загадочнее. Такие отметины вряд ли могло оставить плывущее бревно, и на этом отрезке реки не было никаких порогов.

Ее белокурые волосы были коротко острижены, и только сзади, за правым ухом, оставался хвостик сантиметров в шесть длиной, оканчивающийся узелком. Над ушами было выбрито по звезде. Флинкс не мог распознать стиль стрижки, поскольку не интересовался модой.

Он ощупал одежду из тонкой ткани. Прохладная и совершенно бесполезная против кровожадных аласпинских насекомых. Здесь поневоле напялишь на себя тропический комбинезон или что-нибудь наподобие, да к тому же в два слоя.

И каким ветром ее занесло сюда?

Скорее всего, это сумасбродная и упрямая туристочка, вознамерившаяся в одиночку изучить глушь. Наверное, когда ее машина сломалась, красотка попыталась идти или плыть вместо того, чтобы оставаться в кабине и ждать помощи. Но подобная разновидность человеческой глупости редко встречается на пограничных планетах.

Тут Флинксу пришло в голову, что девица могла подняться вверх по течению в закрытой лодке, и если та затонула, незнакомке ничего не оставалось делать, как плыть или идти пешком. Такой оборот представлялся вполне вероятным. К тому же вода поглотила бы любой сигнал бедствия. Что ж, может быть, эта женщина вовсе и не дура. Просто ей не повезло.

Он без труда поднял ее на руки и понес к вездеходу. Однако поместить ее на пассажирское сиденье оказалось гораздо сложнее. Она весила не так уж много, но Флинксу пришлось соорудить нечто вроде сетки из веревок и тянуть ее вверх. И если бы не мускулатура, которую он успел нарастить за последний год, ему бы ни за что не справиться с такой задачей. Пип не мешала ему, а Поскребыш взволнованно носился вокруг бесчувственного тела. Он явно недоумевал, как это человеческое существо может быть начисто лишено эмоций.

Четыре пассажирских сиденья раскладывались, и из них получались две кушетки. Флинкс положил женщину в задней части вездехода, а затем стукнул по кнопке аптечки.

Как и полагалось, во взятой напрокат машине инструкции к медикаментам были вполне доступны для понимания. Некоторые ампулы казались довольно старыми, но ни у одного лекарства срок годности еще не истек.

Меньше всего хлопот было с укусами. Мазь — для ран от миллимитов, йодофтороден — для уничтожения яиц жуков-бурильщиков, которые те откладывают под кожей. Флинкс также под завязку накачал незнакомку универсальным антисептиком и фунгицидом. Ни одно лекарство при введении под кожу не засветилось — значит, у женщины эти препараты не вызывают аллергии. Флинкс ввел внутривенно антибиотик, обработал спреем ушибы и ссадины, и выпрямился на сиденьи, чтобы полюбоваться на дело рук своих. Кондиционер уже победил на борту вездехода тропическую духоту и заменил ее приятной свежестью.

Флинкса беспокоили синяки, покрывавшие тело и лицо незнакомки. Но он был не в силах улучшить ее внешность. Аптечка предназначалась для неотложной помощи; никакой косметики в ней не содержалось. И вообще, какая разница незнакомке, если она без сознания.

Наверное, лучше всего доставить ее в Аласпинпорт, в больницу. Женщину слегка лихорадило. Несмотря на то, что она провела некоторое время в воде, организм был сильно обезвожен. Незнакомка либо не рискнула пить вполне безвредную воду из реки, либо была просто не в состояний это делать. Неизвестно также, когда она в последний раз ела. На ощупь желудок и кишечник были пустыми.

Флинкс подождал часок, чтобы лекарства подействовали, а затем сделал ей два укола: питательный состав широкого действия и витамины в растворе. Это прибавит ей сил и поможет организму начать восстановительные процессы.

Еще через час его усилия были вознаграждены. Она повернула голову вправо и передвинула руку на несколько сантиметров. Значит, ее нервная система функционирует. Портативный сканер не обнаружил повреждений внутренних органов. Флинкс водил им вдоль тела, и стрелка оставалась в пределах розовой зоны «здоровье». Правда, сканер пропищал пару раз, когда Флинкс провел им над самым большим кровоподтеком. Но в этом не было ничего страшного. Вот если бы стрелка перешла в красный или фиолетовый сектор, это означало бы перелом или что-нибудь похуже.

Взглянув на женщину еще раз, Флинкс снова уселся на водительское сиденье. Наверняка в Миммисомпо кто-нибудь уже волнуется за нее — родственник, ухажер или коллеги по экспедиции. Придется их разыскать и вернуть им спутницу.

«А она очень даже симпатичная», — подумал Флинкс, включая мотор.

Пока он изучал ушибы, в нем росла уверенность, что это не результат несчастного случая. Да и наряд говорил о том, что она вряд ли принадлежит к числу бывалых землепроходцев. Флинкс с легкостью вообразил, как она соглашается подвезти какого-нибудь жалкого бродягу, а потом сама оказывается избитой и брошенной на произвол судьбы. Неприятная картина, но вполне правдоподобная. Если незнакомка — жертва чьей-то непорядочности, то все становится на свои места.

Правда, непонятно, зачем грабителю понадобилось избивать ее до полусмерти. Профессионалу достаточно было бы оглушить ее и выбросить из машины, все остальное сделали бы река и джунгли — чистая работа и никаких следов.

Флинкс посмотрел на женщину в зеркало. Синяки беспорядочно покрывали ее тело. Здесь чувствовалась рука опытного истязателя.

Флинкс хмыкнул. Что он тут гадает на кофейной гуще? Причина может быть какой угодно — от простого несчастного случая до ссоры любовников.

Вездеход соскользнул в реку. Гусеницы превратились в гребные колеса. Загудев, ожили компенсаторы плавучести. Отправляясь в джунгли, Флинкс выбрал себе машину покрепче и попроходимее. А вот теперь, разглядывая свою израненную пассажирку, жалел, что не взял напрокат быстрое воздушное судно.

У Флинкса ушло три дня на путешествие вниз по течению, прежде чем из-за изгиба реки показались плавучие доки Миммисомпо. Его пассажирка так и не открыла глаз, хотя уже несколько раз стонала во сне. Ее бессвязное бормотанье ничуть не мешало ему, так как он сосредоточился на эмоциональном состоянии ее подсознания. Как он и ожидал, там все было вперемешку — от боли до удовольствия. Лекарства делали свое дело, и крепкий молодой организм постепенно залечивал раны.

Пришвартовавшись в Миммисомпо, Флинкс вернул хозяину вездеход и вызвал роботакси. Оно доставило спасителя и спасенную в скромную гостиницу, где Флинкс поселился по прибытии на Аласпин пару недель назад. Управляющий выдал ключи без лишних вопросов. Он был прикован к экрану трехмерки и даже не взглянул в сторону Флинкса, когда тот явился с бесчувственным женским телом в руках. В Миммисомпо клиенты частенько вселялись и покидали номера именно с таким грузом.

Лифт доставил их на третий, верхний этаж отеля. Флинкс провел электронным ключом вдоль замка, подождал, пока устройство считает код, и отворил дверь. Первыми внутрь юркнули Пип и Поскребыш. Вслед за ними вошел и Флинкс, ногой задвинув за собой дверь.

Дивясь стройности ее тела, он аккуратно опустил незнакомку на кровать. Просканировав ее еще разок, впервые за много дней позволил себе поблаженствовать в душе. Вернувшись в спальню, увидел, что девушка все еще спит беспробудным сном. Этим утром он израсходовал последние ампулы из бортовой аптечки. Завтра он отыщет приятелей незнакомки, а если это не удастся, отвезет ее в больницу.

Она лежала на постели в тусклом свете, лившемся в комнату сквозь единственное, во всю стену, окно. Над головой горел зеленый огонек электронного репеллента. Эта штуковина готова была отпугнуть любого кровососа, сумевшего пробраться через внешние защитные устройства.

Флинкс, проверив, работает ли электронный пугач над его кроватью, швырнул полотенце на пол и блаженно вытянулся под чистой, прохладной простыней. Обстановка была спартанской, зато сама комната — просторной, сухой и без насекомых. За пределами столицы — Аласпин-порта — вряд ли можно было получить нечто подобное.

Женщина дышала ровно, и Флинкс перевернулся на бок, чтобы глядеть на нее. Пип заняла свое излюбленное место у него в ногах, а Поскребыш примостился рядом с ней.

Даже если кто-то, потеряв от отчаяния голову, сейчас разыскивает эту девушку, все равно ему придется ждать, пока Флинкс выспится. Больше юношу сейчас ничто не волновало. Да и к чему волноваться, если в ногах, словно часовой на посту, устроилась Пип. Засыпая, Флинкс думал, что ему удалось сделать доброе дело, не впутываясь при этом в чужие проблемы.

Утро показало, что он жестоко ошибся.

Он проснулся, беззвучно поднялся и собрался уходить. Незнакомка спала сном младенца.

Одеваясь, он не мог удержаться, чтобы еще разок не взглянуть на нее. Она лежала на боку. Простыни соблазнительными складками огибали тело. В утреннем свете она была не просто хороша — она была красавица.

Флинкс беспрестанно убеждал себя, следя за тем, как вздымается и опускается ее грудь, что он всего лишь проверяет ритмичность ее дыхания. Однако трудно обмануть самого себя.

Он бросился вон из комнаты, застегивая на ходу комбинезон.

Он знал, что женщина не испытывает боли — ведь недаром он накачал ее антибиотиками, питательными смесями и синтетическими эндорфинами. Сканер в последний раз даже не пискнул. Прекрасная незнакомка быстро возвращалась к жизни, благодаря ресурсам своего организма и лечению Флинкса.

«А она крепкая, — подумал Флинкс с уважением. — Не мешало бы узнать, за что ее избили и бросили на верную смерть посреди джунглей Ингра».

Это был всего лишь второй визит Флинкса в Миммисомпо, поэтому в городе он ориентировался не очень хорошо. Однако по опыту знал, что не обязательно рыскать повсюду, чтобы найти ответы на интересующие его вопросы. Он знал также, в каких местах лучше всего наводить справки. При этом официальные справочные бюро занимали в его списке последнее место.

Наряд женщины совершенно не годился для путешествий, поэтому Флинкс предположил, что в район Ингра она попала случайно. Даже начинающий старатель или археолог ни за что сунется в джунгли в наряде курортника. Даже путешествуя на таком надежном транспортном средстве, как вездеход, никогда не знаешь, когда придется выйти наружу. А для этого нужны как минимум высокие ботинки, рубашка с длинным рукавом, брюки, репелленты и охлаждающая подкладка.

Те, кто напал на нее, знали свое дело. Любой человек в джунглях Ингра без машины — мертвец. К тому времени, когда обнаружат тело, местная фауна сделает невозможным опознание пострадавшего, а тем более — установление причины смерти. Мысли о чрезмерной жестокости нападавших не давали покоя Флинксу. Кровоподтеки — по всему телу. Это наводит на интересное предположение: истязатели были заинтересованы, чтобы девушка как можно дольше оставалась в сознании. Что это, садизм? Или допрос с пристрастием? Флинкс обеспокоенно размышлял об этом по пути к набережной.

Увеселительное заведение стояло полупустым. Было еще рановато. В этот час тут собрались водители, грузчики и старатели; был и один независимый заготовитель тропических пород дерева. Флинкс узнал его по специальному инструменту, висевшему на поясе.

Присутствовала еще пара транксов, причем чувствовали инсектоиды себя гораздо непринужденнее, чем люди, с которыми они болтали. Ходили слухи, что транксы вообще предпочитают человеческое общество. Флинкс прекрасно знал, что такие слухи специально распускают транксийские психологи. Даже сейчас, через сотни лет после Слияния, среди рода человеческого все еще встречались инсектофобы, которые нуждались в медицинском наблюдении и лечении.

Флинкс почти не обратил на транксов внимания. Люди и инсектоиды давно живут бок о бок, отчего последние больше не воспринимаются как инородцы. Транксы походили на низкорослых людей в блестящих костюмах.

Посетители проявляли удивительное равнодушие к играм и другим развлечениям. Лишь в глубине павильона двое мужчин без особого интереса палили по движущимся мишеням. Никто, кроме них, не обращал внимания на кошмарных и довольно реалистичных чудовищ, которые выпрыгивали из-за скал, соскальзывали с лиан или выскакивали из-под земли, атакуя охотников. В этих голо-графических фантомов нужно было попасть несколько раз, причем в строго определенную точку, лишь тогда за-считывалась победа. Смертные муки монстров были чрезмерно шумными и драматичными, но посетителям это нравилось. То, что каждый такой зверь реально существовал либо на Аласпине, либо в каком-нибудь другом мире, делало игру еще увлекательней. Правда, любой педагог вряд ли назвал бы ее пригодной для воспитания молодежи.

Сам Флинкс не был охоч до таких забав. Всего один раз он играл в нечто подобное, и то лишь из уважения к напарнику. Такие вещи не затрагивали его души. И хотя ему на редкость повезло, он остался равнодушным. Свою удачу он отнес на счет хороших врожденных рефлексов и не придал ей значения.

В конце игры какой-то шутник передвинул проектор, и с потолка на Флинкса шлепнулась огромная хищная рептилия. Результат получился именно такой, какого добивался шутник. От неожиданности Флинкс вздрогнул, Пип тотчас заняла оборонительную позицию. Ее сильнейший яд продырявил линзы проектора, тем самым причинив значительный ущерб владельцу заведения. А так как Пип угрожающе зависла над головами посетителей, горе-шутнику пришлось расплачиваться.

Флинкс направился через весь зал к единственному занятому столику. Человек, сидевший к нему лицом, щеголял удивительными усами, напоминающими велосипедный руль. Они были щедро напомажены, а заостренные кончики поблескивали, словно стеклянные. Звали этого человека Джебкоут, а прибыл он с Ульдома, главной планеты транксов, на которой родился и вырос. Вот почему духота и влажность были для него не в диковинку.

Флинкс познакомился с ним считанные недели назад, когда он только прибыл в Миммисомпо. Насколько он мог судить о Джебкоуте, этот тип занимался всем понемногу. Если обратиться к нему с вопросом, то шансы получить ответ — этак 50 на 50. А вероятность правдивого ответа еще меньше,

Подружек Джебкоута Флинкс видел впервые.

Джебкоут, заметив, что Флинкс движется к его столику, оборвал разговор с дамами, чтобы поприветствовать молодого человека широченной улыбкой. Одна из женщин обернулась, с любопытством посмотрела на незнакомого парня. Она была высоченная, под два метра, и носила имплантированные линзы, отчего зрачки имели серебристый оттенок.

— Этот мальчишка — твой приятель? — спросила она Джебкоута, нацеля на Флинкса глаз.

Юноша напрягся, но вовремя понял, что она его провоцирует. На Аласпине проверяют чужаков подобным образом.

— Он вовсе не мальчишка, — беззлобно усмехнулся Джебкоут. — Но я бы не сказал, что он уже мужчина. Откровенно говоря, мне вообще неизвестно, кто он такой. Однако не советую его задирать — он вместо игрушки таскает с собой смерть.

Словно поняв, о ком идет речь, Пип высунула голову из-под воротника Флинкса, а Поскребыш встрепенулся у него на запястье. Женщина мгновенно перевела взгляд с мамаши на змееныша. Флинкс не ощутил в ней ни малейшего страха. Это могло значить одно из двух: либо эта особа действительно храбра, либо его пресловутый Дар на сей раз не сработал.

Вторая женщина тоже была долговяза, но не такая великанша, как ее подруга.

— Ты с ним полегче, Лундамейла. А он даже очень ничего, хотя и немного костляв. — Она рассмеялась резким, отрывистым смехом, и все вокруг осклабились. — Да, если вас обоих поставить боком в дверях, там хватит места для еще одной такой пары. Эй, малыш, присоединяйся к Нам!

Флинкс отрицательно покачал головой:

— У меня всего пара вопросов. Я только что был в Ингре и хочу разузнать о человеке, на которого я там наткнулся.

Услышав это, великанша подняла брови.

— Ты что-то нашел в джунглях? — спросил Джебкоут, пристально глядя на него.

— То, что искал. — Флинкс заметил, что вырос в глазах этой компании.

На Аласпине не считалось моветоном задавать вопросы незнакомцу, а вот отвечать на них правдиво считалось глупостью, а то и чем похуже.

— Еще я нашел то, чего не искал. Женского пола, хрупкого сложения, среднего роста, лет двадцати двух — двадцати пяти. Пепельная блондинка с необычной стрижкой и голубыми глазами. Не исключено, что недавно она их покрасила. Ужасно симпатичная.

— Как это — ужасно симпатичная? — заговорил мужчина, сидевший за этим же столом и до сего момента хранивший молчание. Он был крепкого сложения и широк в плечах, а лицо заросло многодневной щетиной.

— Настоящая красавица. На ней были только шорты и тонкая рубашка.

— Это в Ингре-то? — Великанша состроила гримасу.

— Вся искусана миллимитами и бурильщиками. — Флинкс в упор смотрел на второго мужчину. — А еще кто-то хорошенько потрудился над ней. Сразу видно, что профессионал.

Улыбку с лица тяжеловеса словно ветром сдуло. Он откинулся на спинку стула.

— Господи, до чего веселая планета! — Он повернулся к Джебкоуту: — Это тебе о чем-то говорит?

Джебкоут задумался, и его усы на минуту застыли.

— Даже представить не могу, кого бы понесло в джунгли в одних шортах и рубашке. Это же верная погибель! Как состояние твоей красотки?

— Уже лучше. Я опустошил походную аптечку. Когда выезжал, она была набита до отказа.

— Еще бы! Иначе можно было бы подать в суд на владельца проката. — Джебкоут посмотрел на великаншу: — Лунди, может, ты кого-нибудь припомнишь?

Женщина отрицательно покачала головой:

— Нет, похожие красавицы и похожие дуры мне не встречались.

— А документы ее ты видел? — спросил Джебкоут.

— Не было у нее ничего. — Флинкс снова посмотрел на второго мужчину, но тот промолчал.

— Мы тут поспрашиваем, — обещала Лундамейла. — Правда, Блейд?

Подружка великанши с готовностью кивнула.

— Я тоже поспрашиваю, — сказал Джебкоут. — Однако я что-то не слышал, чтобы пропадал кто-то из местных.

А ведь ты знаешь, как быстро в этих краях распространяются новости.

— Здесь никто не пропадал, — пробормотал второй.

— Никто. Мы бы уже прослышали. А когда ты ее нашел?

— Несколько дней назад, — ответил Флинкс.

— Будь она из местных, все бы уже знали о ее исчезновении. А раз ничего не слышно, она наверняка из новичков, — предположил Джебкоут.

— Вот и мне так кажется.

— Я знаю одного жандарма в Аласпинпорте. Если хочешь, позвоню ему и закажу список пассажиров с последней пары шаттлов, вместе с фотографиями. Пропустим через мой компьютер, может, что и выяснится.

— И то дело, — с благодарностью согласился Флинкс.

— А вдруг она прибыла частным рейсом? — заметила Блейд.

— Маловероятно.

— Но не исключено. — Она в упор посмотрела на Флинкса. — В этом случае ее прибытие нигде не отмечено.

— Может быть, и так, — тихо произнес Флинкс. — На это могли рассчитывать те, кто избил ее до полусмерти.

Женщина вопросительно изогнула брови, затем повернулась к Джебкоуту:

— А ты прав, он вовсе не мальчишка. — И снова обратилась к Флинксу: — Ты, наверное, уже много повидал, а, малыш?

— Это точно, детка, — ответил он, ожидая вспышки гнева, но собеседница снисходительно улыбнулась.

— Ладно, Лунди, нам пора.

Обе женщины поднялись из-за стола. Лундамейла, как каланча, возвышалась над оставшимися сидеть. Обе дамы притягивали к себе восхищенные взгляды со всех сторон.

— Так и быть, поможем тебе, чем сможем. А сейчас нам пора на участок, драгу проверить. У нас с Лунди собственный прииск в районе Самберлин. — Блейд обошла вокруг стола и наклонилась к уху Флинкса: — Будешь в наших краях, заглядывай. Может, даже покажем тебе, как мы с Лунди в паре работаем. Если чем интересуешься, все тебе покажем — от и до.

— Оставь парня в покое, Блейд. — Джебкоут ухмыльнулся в усы. — Разве не видишь, он уже покраснел.

— Я не покраснел, — запротестовал Флинкс. — Просто у рыжих всегда красноватая кожа.

— Ну-ну, малыш, не тушуйся.

Лунди прошествовала мимо, и Флинкс дернулся от щипка за левую ягодицу. Подмигнув напоследок, великанша оставила его в покое и поспешила вслед за подругой.

Флинкс состроил Пип рожицу:

— На меня напали, а тебе хоть бы хны.

Самка карликового дракона ответила невинным взглядом.

— Я сейчас кое-куда позвоню, — сказал Джебкоут.

Чтобы выполнить свое обещание, ему не надо было выходить из-за стола. Он набрал номер на пульте, встроенном в столешницу. Интересно, какому ослу пришло в голову завозить столы из пластика под дерево, когда в местных джунглях тысячи великолепных твердых пород? Неудивительно, что для транксов их друзья-люди — не-иссякающий источник недоумения.

Джебкоут без умолку болтал в трубку. Наконец он пожал плечами и вернул ее на место.

— Я обзвонил тех, кто всегда в курсе дела, — местную полицию, службу иммиграции, парочку друзей. За последние два месяца на Аласпин не прилетал ни один человек, соответствующий твоему описанию. И никто не числится в списке без вести пропавших. Конечно, мы можем на всякий случай проверить списки пассажиров в Аласпинпорте, но я настроен не слишком оптимистично.

— Что бы ты предложил?

— Давай, я свяжусь со своим приятелем из шаттлпорта. Лунди и Блейд порасспрашивают народ у себя в глуши. А для властей в данный момент твоя приятельница не существует.

— Что же мне с ней делать, не бросать же!..

— Снова в полет? — Джебкоут пытался выудить из Флинкса информацию. — В твои-то годы, да еще без средств к существованию… Ты, парень, что-то много путешествуешь.

— Я получил наследство, — объяснил Флинкс.

«Правда, совсем не в том смысле, в каком ты можешь подумать», — добавил он про себя.

— Я не могу взять ее с собой, — продолжил он. — В гостинице ее оставлять не хочется, у нее нет даже кредитной карточки.

— Ну, это не проблема. Если твоя девица и впрямь недурна, владелец гостиницы найдет ей работенку.

— Черт побери! — ввязался в разговор второй. — Раз ты говоришь, что она милашка, я и сам не прочь о ней позаботиться.

— Хоуви, а не кажется ли тебе, что ты забываешься?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты женат.

Физиономия Хоуви омрачилась:

— И правда, запамятовал.

— Да еще и дети, — безжалостно продолжал Джебкоут.

— Ага, дети, — уныло пробормотал Хоуви.

— Хоуви слишком долго засиделся в Ингре. — Джебкоут улыбнулся Флинксу: — Нет, дружок, она твоя. Что хочешь, то с ней и делай. Подожди, пока она выздоровеет, и увези ее. Или, если желаешь, сбеги от нее. Короче, тебе решать. А меня это не касается. — При этом он указал на дремлющих карликовых драконов. — У меня ведь нет парочки телепатов-убийц для охраны. А теперь не обессудь, я займусь другими делами. Если удастся что-либо разузнать насчет твоей дамочки, я наведаюсь к тебе. А пока мы тут с Хоуви обсудим, сколько можно заломить за партию экстракта сангретовой коры.

Флинкс промолчал. Вывозить кору сангрета было запрещено. Этот мощный афродизиак иногда вызывал побочные эффекты, вплоть до остановки сердца.

«Это меня не касается», — подумал Флинкс.

Пока к нему относились нормально, Джебкоут отвечал дружелюбием. В противном случае худшего врага не сыскать.

Флинкс попытался навести справки еще в нескольких местах, но безуспешно. Никто и слыхом не слыхивал о женщине, похожей на ту, которую он описывал. А один раз его вопрос был встречен неприкрытой враждебностью. Дальше крепких выражений, правда, дело не зашло. Присутствие Пип неизменно удерживало недругов от решительных действий.

Флинкс вернулся в гостиницу озадаченный и расстроенный. Женщина лежала на спине там, где он ее оставил. Глядя на нее, он вдруг понял, что, пока занимался ее ранами, совершенно забыл о ее внешности. Флинкс потратил не меньше часа, чтобы смыть толстый слой грязи с ее лица, рук и ног. Язвы на ногах, оставленные миллимитами, превратились в тонкие красные царапины, ранки от бурильщиков тоже затягивались. Кровоподтеки почти прошли.

Он смертельно устал от вылазки в джунгли Ингра и от попыток разузнать что-нибудь об этой женщине, поэтому прилег вздремнуть. Так бы и проспал, не шелохнувшись, всю ночь, если бы его не разбудил крик.