Феникс из пепельницы

Глава 10

Несмотря на то, что сама по себе погрузка звездолёта на платформу заняла относительно немного времени, финальное формирование состава завершилось только к началу вечерних сумерек. Большую часть дня ушла как на погрузку заготовленных для транспортировки брёвен и прочих пиломатериалов, так и на «чехарду» с перестановкой вагонов и добавлением новых, в том числе с «Табакеркой», чей развороченный маршевый двигатель был теперь стыдливо укрыт тентом. Получив от поездной бригады сигнал о готовности, Ланн наведался в администрацию и, очевидно, взяв там необходимые документы на груз, по возвращении дал команду отправляться. Над лесом раздался бодрый гудок обоих локомотивов, тянущих состав, сам он, неспешно набирая скорость, лениво пополз прочь от грузовой станции.

Прощание с Тарфом, Бакком, Стилом и гурьбой рабочих, занимавшихся подъёмом «Балморала» с пляжа, было коротким. Уолсли, выстроив экипаж вдоль борта звездолёта, поблагодарил их за оказанную помощь, Тарф пожелал Курягам успешно совершить новый взлёт. Под стук колёс все помахали друг другу руками, а после байлеры начали расходиться, растворяясь в сгустившихся сумерках, смешанных с вечерним туманом и тусклыми отсветами ламп, освещавших пути возле станции. Немного постояв на платформе, Куряги поднялись на борт и собрались в кают-компании на ужин. Сразу после приёма пищи капитан сообщил, что с учётом непростой ситуацией на Байле возобновляет ведение вахт с поправкой на «нестандартный» способ приведения корабля в движение.

Первая из них досталась Дэниэлу и Джеку — для остального экипажа был объявлен отбой. После распределения постов стюард встал возле носовой оконечности звездолёта, пилоту же досталась позиция у кормы. Воздух начала сковывать пробиравшая до самых костей прохлада, поэтому Джек наведался на борт за шинелью Кроу и своим бушлатом и только после этого уселся возле одного из задних габаритных огней платформы, свесив с края ноги. Не прошло и пяти минут, как в руках пилота появилась сигара, и над рельсами заструился густой сизый дымок.

Поезд неторопливо полз по лесу и через полчаса выкатился на открытое пространство. Равнина, по которой бежали пути, была, словно одеялом, укрыта туманом — он стал заметно более густым, влага и прохлада стали ощущаться в разы сильнее. Время от времени в пелене появлялись небольшие прорехи, в них Джек иногда замечал тусклые огоньки, скорее всего, каких-то небольших поселений. Подняв глаза, пилот увидел, что туман практически не перекрывал вид на небо, усыпанное звёздами, среди которых неспешно плыл растущий месяц. Джек не впервые видел эту картину, и каждый раз она вызывала у него одну и ту же реакцию: тяжёлый вздох, задумчивый взгляд и свербящее желание вновь вырваться из объятий атмосферы в космос.

— Мистер Лесли, — неожиданно раздался над платформой голос Дэниэла, — разве вы не должны сейчас спать?

— Кэп разрешил проветриться, Дэн, — ответил Стивен.

— Очень хорошо, сэр

Вскоре второй пилот присел рядом со своим напарником. Стивен был одет в куртку и шерстяную шапку, а в его руках Джек заметил гитару.

— Не спится, шкет?

— Не-а, — второй пилот пожал плечами.

— Давненько ты за неё не брался, — Джек указал сигарой на гитару.

Стивен улыбнулся, снова пожал плечами и принялся наигрывать блюз, удивительно удачно ложившийся на отбиваемый колёсами ритм.

Ночь и большая часть дня прошли без каких-либо происшествий. Куряги несли вахты, в перерывах между ними — предавались безделью и любовались видами вокруг. Железная дорога в какой-то момент начала петлять среди невысоких холмов, на склонах которых иногда виднелись каменные развалы и выход горной породы. Лесов не стало меньше, однако ни на горизонте, ни рядом с путями не наблюдалось тех же исполинских деревьев, что и возле побережья. В то же время гораздо чаще на глаза стали попадаться распаханные поля, пастбища и прочие следы сельскохозяйственной деятельности байлеров, а также разномастные поселения, от двух-трёх сбившихся друг с другом фермерских коттеджей, до посёлков, соразмерных с тем, что окружал особняк танессы Драмонд. Однажды поезд пересёк один из таких и, соответственно, проехал расположенную в нём пассажирскую станцию — «Балморал» ожидаемо привлёк внимание находившихся на перроне байлеров.

В обед на платформе со звездолётом появился Ланн и после приглашения со стороны Уолсли на чай поделился информацией, связанной с маршрутом следования состава, и свежими новостями. Ближе к вечеру поезд прибудет на узловую станцию, где и пробудет до утра: ожидалась очередная «чехарда» с прицепляемыми и отцепляемыми вагонами. Во время остановки капитана ожидало, как минимум, две встречи. В первую очередь о своем желании опросить Уолсли сообщил комиссар Рэс — чем именно это было вызвано, начальник поезда не знал, но среди Куряг родилось подозрение, что это могло быть связано с нападением на особняк Драмонд и сопутствующими ему событиями.

Затем Ланн странно улыбнулся и сказал, что помимо блюстителя закона слова капитана хочет услышать и Байла. Встретившись с непонимающими взглядами Куряг, начальник поездной бригады посмеялся и объяснил, что во время стоянки ожидается что-то вроде пресс-конференции. Новости об аварийной посадке и появлении кораблей группы Доусона разносились по освоенной части планеты со скоростью распространения радиоволн, при этом какого-либо внятного понимания того, что вообще происходит, ни у кого не было. О панике речи и не шло, однако байлерам нужна была хоть какая-то ясность, и единственным человеком, кто мог немного её внести, был Уолсли. Закончив, Ланн поблагодарил Куряг за чай, выдал комплимент в адрес врученного ему ранее табака и удалился в сторону вагона поездной бригады.

На то, чтобы переварить услышанное, у Уолсли ушла пара минут, по прошествии которых капитан стал мрачнее тучи — под стать решившей ухудшиться погоде.

— Подобное развитие событий может привести к куда более скверным последствиям, джентльмены, — обратился Старик к экипажу. — Уж лучше неумелое маневрирование при швартовке к станции, чем незапланированный выход на публику. Особенно сейчас. Я прошу всех готовиться к тому, что наше положение в любой момент может стать куда более затруднительным, и дело далеко не в том, что наше местоположение вычислят законники Доусона — удар придётся ожидать и со стороны некоторых байлеров.

— Но мы не можем просто отказаться, сахиб капитан? — осторожно спросил Нанда.

— Боюсь, что нет, мистер Джханси, особого выбора у нас нет, — капитан покачал головой. — Подвахтенных прошу заступить на посты. Остальному экипажу — разойтись.

Остаток пути до узловой станции Куряги особо не обсуждали предстоящие встречи. Более того, ни одна из них не вызывала у экипажа «Балморала» каких-либо тревожных мыслей. Комиссар Рэс совсем не рассматривался как источник возможных помех, наоборот, Ян вновь обмолвился, что не видит причин, почему с ним нельзя будет договориться, в том числе, не выходя за рамки закона. Сама же конференция, по общему мнению, вряд ли спровоцирует новый виток проблем: все были уверены, что Старик не скажет чего-либо провокационного. Что же касается возможного увеличения активности Доусона, то между «Табакеркой» и законниками всё ещё находились силы обороны Байлы. Капитан, однако, сохранял мрачный настрой вплоть до момента, когда поезд начал торможение перед остановкой — как объяснил Кроу, Уолсли, помимо всего прочего, отличался особой нелюбовью к выступлениям под объективами камер и к представителям прессы вообще.

Узловая станция находилась на относительно ровном участке местности, в некотором отдалении от неё Джек заметил небольшой посёлок. Также здесь располагался грузовой терминал, заметно больше того, что был в лесах на побережье, и пассажирский вокзал, возле которого готовился отправлению ещё один поезд. На самой же станции находилась ещё пара грузовых составов, как объяснил Ланн, ожидавших, когда к ним прицепят часть вагонов его поезда. Помимо древесины, Джек заметил на платформах какую-то укрытую тентами технику, элементы металлических строительных конструкций — что находилось в цистернах и крытых вагонах, можно было только гадать.

По мере приближения к месту остановки состава всё более отчётливо виднелась собравшаяся толпа встречающих, сдерживаемая на безопасном расстоянии от путей полицейским оцеплением. Среди зевак и, очевидно, свободных от текущих работ сотрудников станции, отчётливо виднелись установленные на штативы видеокамеры и штанги с микрофонами. Также за людской массой было припарковано несколько фургонов — некоторые операторы расположились на их крышах. Стоило первому из них заметить платформу с «Балморалом», как все объективы разом повернулись в сторону приближающегося звездолёта.

— Кажется, грядущее представление будет похуже того, что устроил Уолш на Зулу-9-6, — проговорил Ян, глядя на собравшуюся публику.

— Боюсь, это слишком мягко сказано, мистер Де Мюлдер, — ответил Уолсли, натягивая фуражку. — Кроу, будь столь любезен, построй экипаж на платформе.

— Равнение! Нале-во! — в голосе стюарда появились нотки, которые никто из Куряг не слышал со времён вызова на дуэль Орсо Марчелли.

— Капрал Кроу на палубе — всем смирно, — прыснул Стивен.

— Шкет, — шикнул на него Джек, для пущей убедительности ткнув второго пилота в бок локтем.

— Разговорчики! — рявкнул на них стюард.

По мере торможения поезда стало очевидно, что репортёры и зеваки несколько прогадали с местом остановки платформы, отведённой под «Балморал». Вся людская масса и фургоны двинулись вслед за составом, и полицейским пришлось приложить некоторые силы, чтобы не допустить случайного падения кого-либо под колёса. Сам же комиссар руководил своими людьми, находясь верхом и, как только поезд совершил окончательную остановку, ловко запрыгнул на платформу прямо из седла. Репортёры тут же попытались выплюнуть первую пачку вопросов, однако одного рыка со стороны Рэса хватило, чтобы воцарилась тишина.

Поравнявшись с капитаном, комиссар обменялся с ним байлерским приветствием, а после сказал:

— Прежде, чем я дам вам возможность пообщаться с общественностью, кап'тан Уолсли, мне необходимо задать вам пару вопросов и кое-что объявить.

— Надеюсь, не наш арест, сэр? — невесело усмехнулся капитан.

— Никак нет, кап'тан Уолсли, — улыбнулся Рэс. — Как я понимаю, в момент нападения на особняк танессы Драмонд вы находились там же?

— Совершенно верно, сэр.

— Мне стало известно, что вы применили силу…

— Исключительно в целях самообороны, — со всей серьёзностью ответил Уолсли.

— …и угнали один из её автомобилей, угрожая при этом водителю. Всё так?

— Нами был реквизирован транспорт, принадлежащий леди Драмонд. Мой камердинер оставил его на трассе…

— Да, мы его уже обнаружили, — покивал комиссар. — Кап'тан Уолсли, касательно вас и ваших действий не составлено официальных заявлений, однако мой долг предупредить вас, что, помимо запроса разбирательства, со стороны танессы по отношению к вам могут быть применены действия, скажем, не согласующиеся с законодательством Байлы.

— И, полагаю, сэр, вы сможете им препятствовать?

— По мере возможностей, кап'тан Уолсли, — Рэс кивнул. — Сейчас от вас ждут разъяснений в части ваших намерений, как экипажа потерпевшего крушение звездолёта. Вы готовы?

— Исключительно к импровизации, — проворчал капитан.

Комиссар ухмыльнулся и обратился к собравшейся публике:

— Подданные Байлы! Призываю вас к сдержанности и спокойствию! Вы получите возможность задать все волнующие вас вопросы, но прежде кап'тан Уолсли выступит с заявлением.

Комиссар указал рукой на Старика и немного картинно уступил ему своё место. Как только Уолсли встал на краю платформы, репортёры с микрофонами чуть подались вперёд.

— Добрый вечер, леди и джентльмены! — Старик заложил руки за спину. — Моё имя — Альберт Джордж Уолсли, я являюсь капитаном грузового корабля «Балморал», а это (он указал рукой на остальных Куряг) — мой экипаж. Думаю, до вас могли дойти обрывочные данные о том, при каких обстоятельствах мы оказались на Байле, однако нелишним будет повторить: на орбите мы были атакованы и подверглись обстрелу. Звездолёт получил повреждения, с которыми дальнейший полёт стал невозможен. Мы совершили аварийную посадку, что было засвидетельствовано комиссаром Рэсом…

Упомянутый офицер сдержано улыбнулся и кивнул.

— …неравнодушные байлеры оказали нам помощь с эвакуацией повреждённого корабля с побережья, а также с транспортировкой к месту, где мы могли бы заняться посильным ремонтом и дождаться помощи. Нами был послан аварийный сигнал, и я не теряю надежду, что он будет принят Службой Спасения Объединённых Секторов. Я повторяю, наше появление здесь, на поверхности Байлы — вынужденное и непреднамеренное. Мы не имеем каких-либо враждебных целей, и нами движет лишь одно желание — произвести взлёт и вернуться домой. Нам известно, что на Байлу произвели посадку лица, действующие от имени так называемого шерифа Доусона и прикрывающиеся буквой закона Объединённых Секторов, не имеющего здесь юридической силы — мы всецело осуждаем действия людей, именующих себя «законниками», и не смеем сомневаться, что они понесут наказание, соответствующие свершенным ими злодеяниям. Если у вас есть вопросы, леди и джентльмены, я готов на них ответить.

Джек совсем не удивился, когда начался гвалт, разобрать который вряд ли было кому-то под силу. Ситуацию вновь исправил Рэс, рявкнув на публику и взяв на себя выбор репортёров, которым давалось слово. Вопросы вначале касались обстоятельств падения «Балморала» на Байлу: каким образом звездолёт оказался на её орбите, как именно подвергся нападению и по какой причине. Уолсли лишь в общих словах описал маршрут полёта «Табакерки», а после в очередной раз определил действия шерифа Доусона не иначе, как пиратство.

Это в свою очередь породило сразу несколько тем для дальнейших вопросов. Как Правительство Объединённых Секторов допускает такое поведение своих граждан? Известно ли ему о Байле? Имеет ли ОС какие-либо сношения с чужаками? Не считается ли это противоречием доктрине Экспансии Человечества, которой в своё время руководствовалась Метрополия и так далее, и так далее… Было видно, что Уолсли, с одной стороны, рад был бы вообще не отвечать ни на один из вопросов, с другой стороны, капитан старался, где мог, лишний раз подчеркнуть нейтральную позицию Куряг по отношению к Байле и осуждение с их стороны действий Доусона.

Затем кто-то из репортёров спросил насчёт слухов о конфликте Уолсли с танессой Драмонд, спровоцировав цепочку вопросов, которые Старик отказывался как-либо комментировать. Было видно, что пресс-конференция начинает несколько раздражать капитана, однако он прикладывал все силы, чтобы выдержать её до конца — остальным Курягам просто надоело стоять строем под объективами камер. Несмотря на это, комиссар пока не планировал прекращать «представление», будто по какой-то причине хотел извлечь из него всю возможную пользу.

В какой-то момент Джеку показалось, что стало слишком темно. Подняв глаза к небу, пилот понял, что его заволокли тяжёлые серые тучи, полностью скрывшие собой местное солнце. Не успел Джек подумать, что это явно к дождю, как на платформу и тент упали первые тяжёлые капли — звуки их ударов стали первым аккордом начавшегося вдруг ливня. Репортёры и прочая собравшаяся публика к подобному трюку со стороны погоды готовы не были и тут же начали спасаться бегством, закончив таким образом пресс-конференцию. Наблюдая за тем, как собравшуюся толпу буквально смыло, Уолсли не мог не выпустить на лицо злорадную ухмылку. Обменявшись парой фраз с комиссаром, капитан попрощался с ним и дал команду начавшему подмокать экипажу подняться на борт звездолёта к великой радости последних.