Феникс из пепельницы

Глава 1

Джек всегда помнил, что Леди Удача — дама непостоянная и чаще всего отворачивается в самый неподходящий момент. Он знал, что рано или и поздно подобное может произойти и с ним, и со всеми на борту «Балморала», да и с кораблём вообще, но до последнего верил, что он этого так никогда и не застанет. Не терял он надежду и в момент, когда в кабине «завопила» сирена, а набор индикаторов на приборной панели сообщил о выходе из строя одного из маршевых двигателей, критической температуре в контуре охлаждения, утечке топлива и ворохе других малоприятных поломок. Добавив к этому мощный толчок на пару с оглушительным гулом и грохотом, прошедшим по отсекам корабля, Джек принял следующий факт неопровержимым: они всё же получили прямое попадание торпедой.

Этот рейс не должен был принципиально отличаться от любого другого. «Табакерка» загрузила полные трюмы, произвела старт и взяла курс на границу подконтрольного Объединённым Секторам пространства, чтобы тихо выскочить за «вешки» и совершить посадку на очередной затерянной в межзвёздной глуши грунтовой площадке. Космос не давал ни единого повода для тревог и беспокойства. Иногда на векторе курса попадались сторожевики и странно ведущие себя неопознанные корабли — манёвры уклонения не были чем-то новым или сверхъестественным для обоих пилотов. Однако по мере приближения к рубежам ОС в окружении стали появляться первые тревожные нотки.

Сигнал системы оповещения об облучении радаром и традиционное «Кишки наружу!» от Яна прозвучали почти одновременно. Прощупывая эфир, старпом смог перехватить радиообмен группы кораблей законников, среди услышанных имён и позывных несколько раз проскочила до боли знакомая фамилия «Доусон». Уолсли немедленно объявил тревогу и дал указание Стивену откорректировать курс, чтобы уйти от возможной погони. Некоторое время спустя стало очевидно, что законники всё же засекли «Коптильню» и пустились вслед за ней. Когда их звездолёты оказались в зоне обнаружения, Лесли сообщил две новости, плохую и хорошую. Первая заключалась в том, что «Балморал» догоняли. Вторая же обнадёживала: Куряги пересекут линию «вешек» задолго до установки визуального контакта с преследователями.

Однако банда шерифа Доусона имела совершенно иное мнение насчёт пересечения границ. Корабли его группы не начали торможение и смену курса даже тогда, когда «вешки» остались за их дюзами. Более того, система оповещения вновь завопила об облучении, указав направление на переднюю полусферу «грузовика». Уолсли тут же дал команду на очередную смену курса, благо, рядом оказалась планета с массивной луной: Стивен и Джек уже продумали возможные варианты маневров и дальнейшего ухода от погони. Первый пилот также придал звездолёту дополнительное ускорение, открыв форсажную камеру. Вот только на орбите их ждало не возможное спасение, а западня.

Новый корабль законников выскочил из-за луны и ринулся наперерез «Табакерке», произведя торпедный залп с предельной дистанции. Безумное и опасное маневрирование, сброс ложных целей, постановка помех — Куряги делали всё, что было в их силах, чтобы не получить билет в один конец в Пустоту. Видя новые запуски торпед и пролетающие мимо трассеры, Джек невольно вспомнил время своей службы на штурмовике, особенно те её моменты, когда приходилось проходить под плотным огнём оборонительных корабельных и зенитных орудий. Первый пилот был уверен, что им удастся проскочить, он верил в возможности своего корабля, в то, что он сможет показать себя ничем не хуже «Задиры»…

Однако одна-единственная торпеда всё же настигла свою цель.

Вереща, как ненормальный, Стивен применил всё своё мастерство в управлении тормозными и маневровыми двигателями, чтобы стабилизировать полёт «Балморала», и это ему удалось. Следом по внутренней связи Густав дал знатно приправленный бранью доклад о том, что возгорания на борту удалось избежать, однако звездолёт, ко всему прочему, начал терять топливо. Джек делал всё возможное, чтобы продолжить полёт и оторваться от преследователей: с учётом набранной скорости выход из строя одного из маршевых двигателей его не пугал. Однако корабль внезапно отказался слушаться команд органов управления — первый пилот впервые выдал в адрес «Табакерки» пару крайне нелестных эпитетов. Когда начальный шок прошёл и были проверены показания приборов, стало ясно, что звездолёт попал в гравитационное поле планеты и начал стремительно приближаться к верхним слоям её атмосферы.

О каком-либо продолжении полёта не могло идти и речи. Куряг ожидала аварийная посадка, имевшая весь набор рисков превратиться в полноценное крушение. Стивену и Джеку всё же удалось вернуть часть контроля над кораблём и скорректировать траекторию входа в атмосферу. Уолсли дал Рэму команду перекрыть повреждённые топливные магистрали, а затем — всему экипажу приготовиться к удару. Из-под носовой оконечности звездолёта стали вырываться языки пламени: «Балморал» начал вход в плотные слои атмосферы. Джек помнил, что в перекрытых магистралях всё ещё находился не успевший вытечь за борт остаток топлива, которое ожидаемо должно было загореться. Каким бы красочным ни был оставляемый ими дымный шлейф, возможные побочные повреждения могли запросто добить израненный корабль. Однако система аварийного оповещения молчала, зато Стивен вдруг начал вслух причитать:

— Только не на Нью-Джерси, только не на Нью-Джерси…

Джек старался игнорировать словесный поток своего напарника, подавая ему новые команды — Лесли, благо, не перестал их исправно выполнять. Как только перед остеклением пропали огненные всполохи, открылся вид на картину в равной степени завораживающую и пугающую. «Балморал» уверенно летел в распростёртые объятия грозового фронта, пилоты прекрасно видели тяжёлые свинцовые тучи и редкие вспышки молний. Не успел Джек сглотнуть, как на звездолёт нещадно набросился шквал, швырнув его в сторону от направления полёта и опасно накренив. Не прекращая верещать, Стивен продемонстрировал настоящее чудо управления маневровыми двигателями и умудрился довольно шустро стабилизировать положение корабля. Дело оставалось за малым — найти подходящую площадку и не допустить-таки гибели звездолёта.

По остеклению злобно хлестали крупные дождевые капли. За их пеленой Джек видел только серость с редкими отблесками внизу. Казалось, будто поверхность под «Балморалом» пребывала в движении, и этому вскоре нашлось довольно простое объяснение: звездолёт совершал падение над морем. Пилоты с помощью собственных глаз и системы внешнего видеонаблюдения пытались найти сушу, однако прямо по курсу были лишь волны, пелена дождя и молнии. Оценив показания приборов, Джек невольно испугался. Судя по его расчётам, корабль достигнет нулевой высоты раньше, чем удастся сбросить скорость до безопасного для перехода в зависание уровня. И, как назло, ни единого намёка на надёжную твердь.

Видя мучения Куряг, Вечность решила ниспослать им свою милость. В какой-то момент «Табакерка» высочила из плотного грозового фронта. Небо, хоть и не стало светлее, выглядело не так пугающе, дождь, хлеставший по кабине, сбавил силу. Но, что самое важное, появился хотя бы намёк на то, где можно произвести посадку, о чём Стивен сообщил радостным кличем, будто вернувшимся из времён мореходства на ещё не успевшей погибнуть Колыбели:

— Впереди земля!

Джек прекрасно мог различить тёмную линию побережья на горизонте, более того, его напарник с помощью системы внешнего видеонаблюдения смог найти какое-то подобие пляжей, упиравшихся в невысокие скалы. Вновь взглянув на показания приборов, первый пилот сделал неутешительный вывод, что «Балморал» всё же приводнится раньше, чем сможет выйти в режим полёта, подходящий для условно мягкой посадки. В то же время Джек не собирался камнем идти на морское дно на какой-то забытой Вечностью планете за «вешками». Возможный вариант действий и, если повезёт, спасения родился в его мыслях почти мгновенно.

Дав указания Стивену по работе маневровыми двигателями, Джек немного нарастил уровень тяги. Последнее, конечно же, не осталось незамеченным бортмехаником: Густав тут же выдал по внутренней связи всё, что думал по поводу личности Джека, а также обрисовал пару возможных вариантов его мучительной смерти. Уолсли не с первого раза смог угомонить Рэма, а после поинтересовался, уверен ли мистер Линтел в правильности принятого решения. Джек крикнул «Да, сэр!» так, что его ответ гулким эхом прокатился по кабине и паре ближайших отсеков.

Каким бы безумным ни казался предпринятый им маневр, первый пилот добился двух важных вещей: замедлил спуск и заставил корпус корабля занять почти параллельное поверхности воды положение. Бросив короткий взгляд вниз, Джек к собственному облегчению заметил, что волнение было не самым сильным, что немного упрощало и так близкую к невыполнимой задачу. Слушая доклады Стивена о показаниях альтиметра, первый пилот дождался отметки в десять метров над поверхностью и скомандовал активировать посадочные двигатели, попутно добавив тягу маршевого.

Приводнение «Табакерки» едва ли можно было назвать плавным: звездолёт тряхнуло так, что все чуть не вылетели из кресел, а откуда-то из недр отсеков раздался жуткий грохот и звон. Стивен ожидаемо крикнул что-то испуганное, однако Джек рявкнул на него, чтобы тот ни в коем случае не глушил двигатели. «Балморал» едва ли можно было назвать пригодным для движения по воде, но первому пилоту в максимально возможной степени удалось реализовать свою задумку. Какое-то время посадочные двигатели могли имитировать подушку, державшую звездолёт над поверхностью, оставалось лишь надеяться, что остатков топлива и сообщаемой маршевым двигателем скорости хватит для продолжения движения в подобной манере. Наблюдая за тем, как вырастает перед ними берег, Джек всё более и более преисполнялся верой в успех.

Скрежет песка под брюхом стал настоящим бальзамом для души первого пилота. Джек скомандовал заглушить все двигатели, однако часть его слов потонула в новом грохоте. «Балморал», уверенно теряя скорость, начал пахать корпусом пляж. Часть топлива из повреждённых магистралей разлилась и загорелась, окрашивая царивший вокруг сумрак ярко-красными отблесками. На корпус пришлось пара ощутимых ударов снизу, Джека сильно мотнуло из стороны в сторону, из-за чего он приложился обо что-то головой. В его глазах начало темнеть, по виску что-то потекло. Стараясь изо всех сил цепляться за реальность, первый пилот понял, что валится в Пустоту, но в самый последний момент увидел, что «Табакерка» замерла, не достигнув отвесных прибрежных скал…

…второе по счёту крушение.

Проведя сравнительный анализ, Джек пришёл к выводу, что тогда «уронил» «Кассиопею» в разы менее аккуратно, чем «Балморал». Первый пилот невольно усмехнулся, сочтя вынужденную посадку «Табакерки» почти образцово-показательной, даже с учётом пары нестандартных решений и потенциального нервного срыва бортмеханика. В случае с «Кассиопеей» всё было иначе. Всё было хуже. Он был близок к тому, чтобы воочию наблюдать Пустоту во всём её ужасающем великолепии.

Близкий проход рядом с кометой изначально был паршивой идеей. Любой уважающий себя пилот будет держаться от неё подальше, особенно от хвоста. Важные данные для исследований? Уникальная возможность? Известность и признание? Израсходовав все разумные доводы, Джек последними словами слал руководителей исследовательской группы пешком за Горизонт Событий. Не пугали его и возможные санкции и письма с требованием признать его в дальнейшем непригодным для пилотирования. И этим бы всё и закончилось, не реши кто-то перехватить управление кораблём.

Первый удар.

Второй.

Третий…

«Кассиопея» могла похвастаться крепким корпусом, но даже у него был предел. Джек впервые столкнулся с одним из главных кошмаров тех, кто бороздит открытый космос: потеря герметичности. Пилоты пытались сотворить чудо, направляя корабль к ближайшей планете, чтобы совершить аварийную посадку.

Возгорание…

Нарушение целостности…

Чей-то истошный и абсолютно бессмысленный крик «Человек за бортом!»…

То, что падало на заснеженные холмы Новембер-3-9, даже отдалённо не напоминало некогда красивое исследовательское судно. Джек понимал, что любые манипуляции с органами управления бесполезны, но не выпускал из рук штурвал и не прекращал регулировать уровень тяги. Единственным, что его спасло, был жёсткий каркас кабины пилотов. Ему, откровенно говоря, повезло, чего нельзя было сказать о его напарнике и большей части членов экспедиции. После наступили дни холода и страха, приправленные незабываемым отвратительным вкусом аварийных пайков.

А затем прибыла спасательная партия. Кутаясь в аварийное одеяло и обнимая свой чудом уцелевший баул с личными вещами, Джек крепко задумался, сможет ли снова сесть за штурвал?..

Как выяснилось, смог.

…картинка перед глазами постепенно обретала утраченную чёткость.

Джек к собственному удивлению обнаружил, что, судя по ощущениям, не закрывал глаз даже во время прогулки по воспоминаниям двухгодичной давности. Пару раз моргнув, он попытался мотнуть головой, но был кем-то остановлен. В поле зрения тут же появилась пара смуглых ладоней и рукава белого медицинского халата. Более того, Джек почувствовал, что на его голову накладывали повязку — дополнительным подтверждением этому стал проскакивающий иногда перед ним бинт. Вскоре Нанда закончил с ним и убежал куда-то вглубь отсеков. Первый пилот, наконец, получил возможность осмотреться.

За остеклением высились тёмные громады прибрежных скал, чуть прикрытые пеленой вновь начавшегося дождя. Капли ударялись об иллюминаторы и, оставляя тонкие следы, стекали вниз. Потоки воды с неба почти потушили горевшее топливо: отблески пламени вскоре должны были раствориться в сумерках. Системы аварийного оповещения молчали, если «Балморал» и получил новые повреждения, то серьёзными на общем фоне они явно не были. Джек только сейчас заметил, что звездолёт лежал на поверхности с заметным креном на левый борт. Первый пилот хотел спросить, почему никто не отрегулировал приводы посадочных опор, но сам же вспомнил, что их никто и не выпускал.

На борту наблюдалась какая-то суета. Джек слышал отголоски команд и докладов, какой-то грохот, рассерженное мяуканье Тори. Рэм ругался, как пьяный докер, Уолсли параллельно с раздачей указаний не прекращал попыток призвать его к порядку, Де Мюлдер и Кроу что-то разгребали в трюме, давая иногда доклады по внутренней связи. Нанда помогал кому-то, но явно не по медицинской части. Судя по всему, Джек умудрился не только спасти корабль (насколько это вообще было уместно сказать), но и сохранил жизнь всем своим товарищам. Робкая радость по этому поводу внезапно сменилась тревогой: на общем фоне он не слышал голоса Стивена. Повернувшись к его креслу, Джек вздохнул с облечением: его напарник был жив и здоров, хоть и изрядно побледнел. Более того, его руки тряслись, в зубах была зажата сигарета, которую второй пилот нервно докуривал. Не прошло и минуты, как потушенный о подмётку сапога окурок был спрятан в карман, и вместо первой появилась вторая.

Джек почувствовал острое желание наорать на своего напарника и пинками погнать того за ограничительную линию посадочной площадки, однако сдержал себя в руках. Он бы и сам охотно закурил, но даже пережитое крушение неспособно было заставить его поступиться собственными правилами и принципами. Ему хотелось выдать в адрес второго пилота хоть какой-нибудь упрёк, пусть даже шуточный, но вместо этого он спросил:

— Шкет, чужак тебя дери, что ещё за Нью-Джерси?

Глаза Стивена удивлённо округлились. Он покрепче затянулся, выпустил густое дымное облако, вынув сигарету изо рта, прокашлялся и вместо ответа напел:

На Нью-Джерси рухнем мы, друзья,

На Нью-Джерси рухнем мы.

Вы простите нас

За грядущий хаос,

Но на Нью-Джерси рухнем мы. [1]

--

[1] — вольный перевод песни «Falling Down on New Jersey», являющейся, в свою очередь, переделкой шанти «Rolling Down to Old Maui».