Эпоха Опустошителя. Том VI

Глава 7 То, что позади и то, что впереди…

Аххеский пантеон.

Мергара. Твердыня доминирующего дома Хаззак.

Рабочие апартаменты Знающей.

Несколько часов спустя.

Поздний вечер того же…

Пришлось рассказать многое. Наверное, чересчур многое. Известия, которые удалось принести из Инферно, могли в единый миг перевернуть всё с ног на голову.

Я прекрасно осознавал, что с моим воскрешением возникнут вопросы. Множество вопросов. Огромное количество разумных заклеймят возвратившегося Ранкара Хаззака каким-нибудь демонопоклонником, ведь иначе выжить среди инферийцев вряд ли у кого-нибудь получилось бы. Да и не сомневаюсь, что предателей, которые служат Аббадону и Аншире на Альбарре предостаточно. Подобное усложнит моё пребывание на Вечном Ристалище.

Сейчас врать тётке бесполезно. А если вспомнить, что она и наставник участвовали в прошлой войне с демонами и являлись своеобразными героями тех лет, то сомневаюсь, что ей понравилось бы, что оживший племянник отныне якшается с инферийцами. Однако от всякой лжи я отказался. По крайней мере, отказался от львиной части вранья.

Все откровения затянулись до поздней ночи. Ниал не единожды успел принести нам чаю, а я умудрился поесть во время повествования. За время рассказа никто не проронил ни единого слова. Безопасники и Несмертная внимали каждому прозвучавшему слову.

В глазах у них читались разные эмоции. Очень разные и весьма противоречивые. Шок, изумление, трепет, негодование, уныние, восторг. Всё это смешивалось с тем, что Хаззаки и демоны вроде как являются врагами, так что по большому счёту заключение вышло весьма противоречивым.

Искрида, Марагна, Ваерс Пустой, моя работа на инферийцев, трения среди архидемонов и далее по списку. Само собой, многие детали и моменты пришлось завуалировано опустить, чтобы не шокировать безопасников и тётку еще сильнее, ведь того, что они услышали оказалось в избытке. К таким деталям и моментам относилась моя аномальная сила, убитые Верховные и весьма близкая связь с гиарой.

Стоило закончить историю и прикрыть на миг веки, как накопившаяся за всё время усталость внезапно обострилась и тотчас жутко захотелось спать, но, увы, наша беседа не собиралась подходить к концу. Присутствующие лица всего-навсего взяли отсрочку на размышления, только и всего.

Как ни странно, но первой заговорила не Имания, а Элай. Первый глава службы безопасности Хаззаков находился в своей стихии и вычленил из моей повести то, что требовалось ему по долгу службы.

— Госпожа, я не сомневаюсь, что среди аххеской знати достаточно ублюдков, которые так или иначе сотрудничают с демонами. Рассказывать о том, что юный лорд работал на демонов никак нельзя. Мягко сказать — это чревато. Пойдут слухи. Само собой, парень скрывал свою принадлежность, но Аншира его узнала.

— Да плевать мне на демонов! Плевать на всякие слухи! Плевать на Анширу! И плевать на то, что Ранкар работал на инферийцев. Нет неразрешимых проблем. Как по мне существует лишь одна неразрешимая проблема — смерть! — отмахнулась с какой-то тёплой улыбкой тётка, глядя на меня. — И она, как видите, разрешилась. Важно сейчас, что мой племянник жив и вполне цел. Остальное меня мало интересует. Мой мальчик сделал для Хаззаков достаточно, как на Севере, так и в Инферно. Однако известия из манора Пылающей Стали весьма интригующие, — задумчиво пробормотала магиня Жизни, переглядываясь с безопасниками. — Я многое слышала об Опаляющей. Главный ремесленник и снабженец Инферно. Спонсирует как одних, так и других. Зарабатывает на войнах. Сама Марагна хоть и влиятельна, но собственной силы той не достаёт чтобы бодаться сразу с тремя или даже четырьмя Владыками Инферно из большой пятерки. Однако если её сторону примет Зархон и Нахема всё может перемениться. Как бы ужасно подобное ни звучало, но очередная война с демонами не за горами. Сейчас сохраняется шаткое равновесие у пространственных разломов, но никто не знает, что будет, когда та или иная сторона захватит инициативу. К тому же участившиеся вторжения сейчас играют не на руку людям. В общем, так или иначе, но худой мир всяко лучше хорошей войны. Если Опаляющей удастся склонить на свою сторону пару-тройку архидемонов, то очередного кровопролития получится избежать.

— Боюсь, добиться такого будет сложно, — хмыкнул безрадостно я.

— Сложно или нет — это второстепенный вопрос. Однако тебя, мой мальчик, — с явной заботой обронила тётка, глядя мне в глаза и заостряя внимание окружающих на самом важном. — Это более не касается. Ты столько пережил, а я ничем не смогла помочь. Отбор в рейтинг Неукротимых, вторжение на Мергару и Ванфею. Ты в прямом смысле совершил невозможное, когда попал в рейтинг и вернулся живым из Инферно, так что хотя бы дрязги с демонами оставь на моё попечение. Ты заслужил отдых и немного покоя.

«Сдаётся, покой нам только снится, — насмешливо выдала Руна. — Отдыхать долго нам никто не даст».

Согласен…

— Что сейчас с домом? — полюбопытствовал спокойно я, глядя на остальных. — Враждебность доминирующих сил мне вполне понятна, но почему на нас ополчились сразу два великих дома? Почему Ксант бездействует? Почему все считают, что мы ослабли? Это же не так?..

— Разумеется, это не так! Мы ничего не делаем лишь потому, что это мой приказ, а бездействие Ксанта заключено в моей личной просьбе. Кайса тоже сейчас весьма занята. Началась дележка за власть. Её братья и сестра стали действовать. В общем, не переживай, с Хаззаками такое не впервой, — весело рассмеялась Имания. — Подобное тебя должно волновать в самую последнюю очередь. За два прошедших десятилетия Хаззаки стали слишком сильны. Через несколько лет мы будем вполне способны оказаться в числе великих домов. Причем без помощи побочной ветви. Пусть все считают, что мы слабеем. Пока Дэймон в коме, нам подобное на руку. Вражеские доминирующие дома пытаются остановить наш рост давным-давно, — подалась в объяснения целительница. — Они не желают, чтобы мы стали великим домом. Лиама со своими прихвостнями делает всё возможное и невозможное, чтобы место пятого дома заняли Креамхи. Даже умудрилась заручиться поддержкой Иерихона с посыла брата Кайсы. Что касательно дома Урелей, то он давно враждует с Ксантом. Они тоже не хотят, чтобы среди великих сил Аххеса образовались два мастодонта, который станут тесно сотрудничать. Они и союз Данакта с Хаймоном едва ли терпят. Сейчас малость напрягает наличие тут Мелькора Иана. Иан, как первый по силе великий дом Аххеса редко лезет в чужие дела. Скорее всего, их желание забрать Фьётру чем-то обусловлено. Чем-то очень важным…

Упоминание о Фьётре малость взволновало, отчего я невольно поморщился и такой жест не укрылся от внимательных глаз целительницы. На миг та осеклась, а затем заговорила гораздо мягче.

— Однако она часть нашего дома и это ничто не изменит, — заключила Знающая, а после взглянула на Алесу, Элая и Натана. — Оставьте нас и подождите за дверью. Я переговорю с вами позже.

— Как прикажете, госпожа, — друг за другом учтиво отозвались безопасники, покидая апартаменты.

Стоило им исчезнуть, как в помещении возникла гнетущая тишина, а я лишь печально усмехнулся. По одному взору тётки стало понятно, что она о многом знает. Либо сама догадалась, либо рассказала Дурёха.

— Видимо, вы уже в курсе.

— Мой мальчик, насчёт Фьётры, — тепло молвила женщина, глядя мне в глаза. — Очень надеюсь, что ты осознаешь всю ситуацию в целом. Ты и она… это весьма сложно представить. Плюс полная потеря её сил в какой-то мере как упрощает, так и осложняет ваши отношения. К тому же она северянка, а ты аххес.

— Честно сказать, тетя, я недоволен тем, что вы делали в моё отсутствие с ней, но в какой-то степени понимаю… Точнее именно теперь понимаю, — исправился задумчиво я, — что решить всё одним махом не в наших силах. Но от Фьётры я не отступлюсь. Она моя! Моей и останется.

— Глупо спрашивать серьёзно ли это у вас, потому как увидела и услышала я достаточно, — страдальчески рассмеялась Имания. — Знай лишь одно: мне неважно с кем ты спишь, но если такие женщины вздумают ТЕБЯ подвергать опасности, а ты станешь рисковать жизнью ради их спасения, то я не задумываясь сотворю с этими вертихвостками то же самое, что сделала с ней. Ты — мой племянник, а она чужая для меня. По крайней мере была чужой. Видимо в скором времени всё изменится.

— Уже изменилось, тётя, — усмехнулся сухо я, а после медленно начал подниматься с кресла и неторопливо стал расстёгивать верхнюю одежду.

«Хочешь ей показать? Может не стоит?» — усомнилась на миг спата.

Так или иначе, она всё равно узнает. Может, уже догадывается.

— То, что я вам сейчас покажу, тётя, будет только между нами. Я не смогу ответить на ваши вопросы, потому как не знаю всех ответов, — солгал тотчас я. — Но надеюсь когда-нибудь во всём разберусь.

Взгляд Знающей внезапно обострился, и та выжидающе уставилась прямо на мою грудь. Как и думал, она заметила. Последним штрихом оказалась чёрная футболка. Через миг я предстал перед тёткой с обнаженным торсом. Завидев Сердце Опустошителя, та потрясено вскочила на ноги.

— Во имя… Темиды! — шокировано выпалила женщина и за долю секунды очутилась прямо передо мной и аккуратно коснулась воронки. — Что… что с тобой, мой мальчик? Что это за феномен? Я считала, что ты используешь какой-то артефакт для изменения ауры, но это… Что стало с твоим сердцем⁈

— Не знаю, тётя, но «это» появилось после того, как Аншира меня прикончила, — честно признался я, вуалируя ложь с правдой. — Отныне «это» и есть моё сердце.

— Мерзкая тварь! — прошипела свирепо Имания, но следующие слова дались ей со вселенским трудом. — Так она всё-таки… тебя убила⁈

— Да. Убила.

— Не показывай это никому! Никому и никогда! — тотчас прошептала целительница, помогая мне с одеждой. — Нам нужно тебя обследовать! НЕМЕДЛЕННО!

— Со мной всё в порядке, — решил утихомирить я тётку. — Чувствую себя вполне живым и здоровым. Лучше займитесь более важными делами.

Атмосфера на несколько долгих минут в апартаментах напрочь изменилась и устаканились она лишь тогда, когда я обратно присел в кресло, но взор Имании то и дело блуждал в районе моей груди, а её губы были плотно сжаты.

— Завтра я тебя тщательно обследую. Мы должны понять, что с тобой происходит и не опасно ли это.

— Можете не торопиться, — хмыкнул невозмутимо я. — Со своим новым сердцем я сосуществую уже достаточно долго. Лучше объясните мне, что означает Великая Сотня? Даже в Инферно придают слишком много внимания данному… «мероприятию».

— Если коротко, то это борьба, мой мальчик, — грустно отозвалась женщина после возникшей паузы. — Вечная борьба на Вечном Ристалище. Борьба, что зародилась еще во времена Первой Миграции. Для всего мира — это действительно знаменательное событие. На нём решается слишком многое. С одной стороны — Великая Сотня является неким развлечением для Сильных Мира Сего и самих оберегов, потому как они почтят его личным присутствием, а с другой — это война за власть, влияние и силу. Как между небожителями, так и между их паствой. После каждой Сотни всегда происходили какие-нибудь масштабные перестановки в высших кругах. Начинались войны, менялись главы великих сил, зарождались альянсы и союзы.

Мириада сраных бед! Очередное соревнование.

— И какой же пантеон сейчас является сильнейшим, если не секрет? — задумчиво вопросил я.

— Восточный пантеон, мой мальчик, — спокойно отозвалась Имания. — Если молва и история не лжёт, то обереги восточного пантеона старше других оберегов на несколько тысяч лет.

Занятно. Весьма занятно. Невзирая на силу Восточных обереги они, как и остальные не устояли против Пятой Династии.

Насколько же сильными вы были, малышка?

«Я очень хочу всё вспомнить, но не могу. Не получается, — уныло прошептала Руна. — И скорее всего, вряд ли когда-нибудь получится».

Что ж, а теперь осталось узнать то, что гложет меня очень и очень давно. «Куй железо пока горячо». Бетал, вроде бы, так любил говорить.

— Тётя, вероятнее всего, вам не понравится то, что я сейчас спрошу, но ответьте честно, пожалуйста.

— Спрашивай, племянник, — усмехнулась заботливо женщина.

— Чего Кайса хочет от меня? — поинтересовался в лоб я. — Почему особа голубых кровей одарила некогда бывшего смертника столь рьяным вниманием?

Лишь по одному лицу Знающей стало ясно, что она ожидала разных вопросов, но такое выбило её из колеи. В помещении внезапно возникла гнетущая тишина и глубоко вздохнув, тётка начала говорить.

— Кайса осознала, что ты не так прост еще после вашей первой встречи в военном лагере. Первым, кто рассмотрел твой талант был мой брат, а второй оказалась именно она. То, что ты услышишь знают всего несколько разумных. Если быть точнее, то таких разумных всего восемь, а ты станешь девятым. Скажу тебе честно, мой мальчик, Кайса могущественный эмпат. Она может на подсознательном уровне ощущать любые эмоции и в какой-то мере понимать и слышать то, что думают другие. Для неё сильные чувства подобны наркотику, и она необычайно падка на них. Это как её главная сила, так и величайшая слабость. Можно сказать, что она зависима от подобного. Она заложница своих возможностей. Лишь плескаясь в очень сильных эмоциях, она чувствует себя поистине живой. И по её заявлениям — ты являешься прорвой густых и концентрированных эмоций. Как бы грубо такое ни звучало, но с первой вашей встречи они видела тебя насквозь. Ты стал для неё не просто вассалом, ты в некоем роде кажешься её рогом изобилия по доставлению различного рода удовольствий.

«Во имя Древних! — выдохнула ошеломлённо Руна. — Так вот в чём дело! Я подозревала, что с ней не всё так просто. Хитрая стерва обладает необычайно уникальным и могущественным даром!»

Ирззу распутницу в жены! Чтоб мне беспардонно сдохнуть. Да у меня же под боком находилась своеобразная кровососка эмоционального плана. Вот же сука хитрожопая!

— От себя лишь добавлю, племянник, что Кайса не так проста и плоха, как ты считаешь, — печально заключила Имания. — Она тоже многим жертвует. Очень многим.

Плевать мне, чем она там жертвует! В гробу я видел её выкрутасы. Впрочем, тётка говорит, что она сама заложница своих талантов. Холера!

На языке вертелось слишком много слов, но изо рта лишь вырвался тяжелый и протяжный выдох.

— Вы сделаете так, чтобы она узнала, как можно позже о моём воскрешении?

— Боюсь, это невозможно. Ты уже наворотил дел, будь здоров, — развела та руками. — Если она еще не узнала о тебе, то вероятнее всего узнает в ближайшие часы.

Вот же зараза!

— Как наставник? — чуть тише вопросил я, приходя в себя.

— По-прежнему, — горько обронила Имания.

— Его можно увидеть?

— Завтра, мой мальчик, всё завтра, — усмехнулась тепло женщина. — Сейчас лучше отдыхай. Тебя кое-кто страшно заждался. Боюсь, завтрашний день принесёт слишком много изменений в твою жизнь. Придётся каким-то образом разобраться с домом Урелей и домом Иан, а также голубокровными, которых ты покалечил и убил. Да и Занст с Аирдом засыпят меня ворохом вопросов. Готовься, племянник…

— Я уже готов, тётя, но отдых не помешает, — заметил с улыбкой я, неспешно поднимаясь на ноги и медленно удаляясь прочь. — За великие дома не переживайте. Оставьте их на меня. Встреча с теми, кто посмел покуситься на Фьётру будет через три дня. Именно тогда я всё и решу.

— Слова не мальчика, а мужчины, — тихо рассмеялась Знающая, довольная услышанным. — Хорошо, Ранкар, поступай так, как считаешь нужным. У тебя есть моя поддержка и всегда будет. Я рада, что ты остался жив. Очень рада, — с материнской нежностью добавила целительница. — Сказала бы, что это заслуга моих молитв к Темиде, но более чем уверена, что это не так.

На миг воцарилась неловкая пауза, а теплая улыбка Имании стала малость шире.

— Будь добр, позови тех охламонов обратно. Скорее всего, у них и у меня данная ночь будет бессонной…

Не знаю почему, но на душе витало странное ощущение того, что я возвратился домой. Точного ответа почему случилось именно так я не имел, но Бетал всегда говорил, что дом — это не место, а люди. И в который раз старый хрыч оказался полностью прав.

Мои покои находились совсем недалеко от апартаментов Имании, но путь до них померещился целой вечностью и такую же вечность я еще простоял у двустворчатых дверей. Впрочем, слишком долго продолжаться такое не могло и бесшумно проникнув в комнату, я практически тотчас увидел хрупкий силуэт валькирии. Точнее уже бывшей валькирии. И то, что я почувствовал и смог распознать больно резануло по нутру. Фьётра отныне была тенью себя прошлой. Ни могущественной ауры, ни ошеломляющей силы. Совсем ничего. Спиной ко мне на большой постели лежала обычная смертная женщина с умопомрачительной красотой.

Хаотичных мыслей оказалось чересчур много. Честно сказать, я не так представлял себе нашу встречу, но у судьбы имелись свои планы. Вместо каких-либо слов я неторопливо подошел к кровати и забравшись на постель прямо в верхней одежде, крепко прижал к себе девушку.

Фьётра не спала. Причем уже давно. Ни каких-либо слов, ни какой-либо изнывающей страсти, ни слов о вечной любви. Складывалось впечатление, что я вернулся к той, что ждала меня несколько сотен лет из непрекращающегося странствия.

— Прости, что заставил ждать так долго, Дурёха, — со вселенской нежностью шепнул я ей на ухо. — Обещаю, что такого более не повторится.

— Спасибо, — прошептала едва слышно небесная воительница, гулко сглатывая и крепко сжимая ладонями мою руку. — Спасибо, что вернулся, ибо я считала, что это самый настоящий сон, что стал реальностью.

— Расскажи… Расскажи всё, что желаешь. Я хочу знать всё, что с тобой случилось, — чуть тише добавил я, поворачивая девушку к себе и встречаясь взглядом с чарующими розово-голубыми глазами, которые норовили вот-вот расплакаться.

— Нет. Не хочу и не буду, — сглотнула валькирия со счастливой улыбкой на губах, вжимаясь всем своим хрупким телом к моей груди. — Я хочу услышать твою историю. Ты моя жизнь, Ранкар. Ты моё сердце. Ты мой мир. Поэтому я хочу понять, что пережил ты. Боюсь, мои невзгоды меркнут перед твоими.

— Коли так, то слушай, Дурёха. Времени теперь у нас с тобой много. Очень много…