Эффект пробоя

Глава 21

Мы с Антоном смотрели во все глаза, то на наших начальников, то на неподвижных роботов страшноватого вида, разложенных на полу, то на попаданца аж из 2093 года. А этот попаданец, похоже, уже немного освоился на новом месте. Во всяком случае, собеседование в НКВД накануне, судя по всему, завершилось для него вполне удачно. Его не только признали благонадежным, но и сразу определили к Вайсману. И Дмитрий Никольский, одетый в свой черный облегающий костюм, напоминающий одежду велогонщика, только теперь без шлема, выглядел вполне уверенно.

А Вайсман смотрел на него с восторгом в глазах. Ведь он все это время, с момента эвакуации в каверну, во что бы то ни стало стремился притащить с помощью управляемых молний какого-нибудь специалиста из будущего, который поможет все наладить здесь, настроив правильно саму установку пробоя, изобретенную Вайсманом. И в этом плане, с появлением инженера из 2093 года, он связывал большие надежды. И, разумеется, это была огромная удача с его точки зрения. Ну и Штерн, понятное дело, тоже воодушевился, считая, что с помощью Дмитрия Никольского удастся не только отладить работу пробойной установки, избавившись от побочного эффекта пробоя, создающего паразитные порталы, но и овладеть секретами технологий конца двадцать первого века, где бурное развитие робототехники, как выяснилось, уже серьезно угрожало миру людей.

Когда я вошел и тихонько встал в сторонке рядом с Антоном, Никольский продолжал говорить:

— … Энергопитание этих роботов основано на миниатюрной ядерной энергетической установке, которая состоит из многочисленных компактных изотопных энергоячеек, напоминающих, в терминах вашего времени, сверхъестественно эффективные электрические батареи со сроком службы не менее пятидесяти лет. Машина рассчитывалась для боевых действий. Система специально сделана максимально живучей. И потому даже при частичных повреждениях такой реактор, собранный по сотовой схеме, может продолжать работать, лишь немного снизив мощность.

— Но, ведь мы уже доказали, что высокочастотная электроника конца двадцатого и первой четверти двадцать первого века сгорает при переходе через портал, — вставил Вайсман.

— Тут совсем другая технология. Вся микроэлектроника, применяемая внутри этих машин, очень устойчивая, рассчитанная на применение ядерного оружия. Потому она и не полностью вышла из строя, несмотря на попадание в хроноразрыв. Эти машины используют биоквантовые процессоры. Применены военные разработки начала 2080-х годов. Такие процессоры полностью защищены от внешних электромагнитных импульсов и самовосстанавливающиеся. Но, на скачок внутриструктурной энергии при хроноразрыве они все же не рассчитаны. Поэтому и вырубились от перегрева. А степень повреждений процессорных ядер еще только предстоит точно оценить, — объяснил Никольский.

— У них и сам металл конструкции необычный, — заметил Штерн, указывая на роботов, лежащих на полу, на трех целых и одного разрезанного пополам захлопнувшимся порталом. — Ведь я сам видел, как наши автоматчики стреляли во всех этих роботов почти в упор. И машины все же отбрасывало энергией выстрелов. Но, теперь что-то нигде не замечаю следов от попаданий пуль.

— Вы правы, — кивнул Никольский. — Материалы корпуса тоже для вас сверхъестественные. Ниокронный сплав, из которого сделаны эти роботы, легче стали, но прочнее титана. А в его молекулярную структуру внедрены матрицы самовосстановления. Потому материал самостоятельно регенерируется.

— И где же берутся ресурсы для регенерации? — спросил Штерн.

Никольский ответил:

— Регенерация происходит за счет собственной массы робота. Машина обладает необходимым уровнем искусственного интеллекта, который позволяет оценивать все повреждения, а для устранения их использует для саморемонта собственные материалы. Собственное тело робота, если так понятнее, идет на запчасти. После каждого восстановления объем и масса машины уменьшаются в зависимости от степени повреждений, которые необходимо восстанавливать. Роботов этой модели делают ростом два метра и массой двести килограммов. Но, по мере использования и самовосстановления, они уменьшаются в росте и весе.

— Получается, что эти машины, по сути, представляют собой некое почти идеальное оружие, которое действует автономно, без участия человека? Даже трудно поверить, что такое возможно! — воскликнул Штерн.

— Да! Перед нами оружие будущего! Настоящие боевые роботы! И надо постараться восстановить их и подчинить себе как можно скорее, чтобы использовать против немцев! — восторженно проговорил Вайсман.

— Тогда их необходимо перепрограммировать. А для этого мне понадобится тот самый мой прибор, который похож на компактный пистолет с экраном. И который вы у меня отобрали, — Никольский с укором посмотрел на Штерна. — На самом деле, это компактный отладочный компьютер, совмещенный с программируемым универсальным многочастотным излучателем…

Внезапно тишину лаборатории разорвал резкий металлический скрежет. Все взгляды устремились к поврежденным механизмам из будущего. Один из роботов, тот, что был разрезан порталом пополам, внезапно дернулся. И все тут же замолчали, устремив взгляды на металлического монстра. Его верхняя часть, лишенная ног, судорожно подергивала стальными руками, скребя ими по полу, словно пытаясь встать.

— Он что, оживает⁈ — прошептал Антон, побледнев.

— Не может быть… — пробормотал Штерн, отступая на шаг.

Но, Никольский не испугался, напротив, резко шагнул вперед, его глаза загорелись холодным интересом.

— Включилась саморегенерация. Центральный процессор пытается перезапуститься… — произнес он. — Перезагрузившись, процессор сразу постарается восстановить поврежденные цепи. Вот только, без нижней части у него ничего не выйдет. Не хватит материалов для самовосстановления. В этом случае повреждения уже критические. Сейчас мы наблюдаем простые импульсы проверки систем…

Штерн, забыв про осторожность, проворно подскочил к роботу, выпалив:

— Надо его срочно обездвижить! Он же, наверное, может подключится к остальным, чтобы воспользоваться их частями для собственного восстановления!

Но, было уже поздно. Раздался резкий щелчок, и рука располовиненного робота дернулась в сторону, словно пытаясь схватить неподвижного своего металлического собрата, лежащего рядом. Проскочили искры, и робот, лежавший ближе всего к «ожившему» разрезанному экземпляру, внезапно дернулся и вспыхнул красным светом из глаз.

— Они синхронизируются! — крикнул Никольский. — Отойдите! Это опасно!

Штерн рванулся к ящику, выхватывая странный прибор — тот самый «пистолет» с экраном.

— Держи! — бросил он Никольскому.

Тот ловко поймал устройство, быстро пробежав пальцами по сенсорам. Экран замигал синим. И над ним загорелась в воздухе объемная голографическая клавиатура.

— Нужно успеть перехватить управление! — воскликнул Никольский, проделывая манипуляции с воздушным интерфейсом.

Но, в этот момент второй робот — тот, что был целым на вид, получив импульс от располовиненного собрата, начал резко подниматься на ноги. Его стальное «лицо», похожее на страшный металлический череп, повернулось к нам.

— Где оружие? — рявкнул Штерн, оглядываясь в поисках своего пистолета и хватая его со стола.

Когда инженер выстрелил, пуля ударила робота в голову, отрикошетив в деревянную стену и оставив на броне лишь крошечную вмятинку, которая тут же начала затягиваться.

— Бесполезно! — Никольский продолжал яростно тыкать пальцами свободной руки в интерфейс своего прибора, направляя его на роботов. — Стрелять из вашего оружия не имеет смысла. Их броня восстанавливается быстрее, чем вы сможете нанести критический урон!

Робот, кажется, перезагрузился и сделал шаг вперед. Внезапно его левая рука защелкала металлом и трансформировалась, превратившись в нечто, напоминающее гибрид антенны с перпендикулярными элементами и оружейного ствола.

— Он вооружен! — закричал я, отталкивая Антона в сторону.

Раздался резкий звук, похожий на треск разряда, а вместо пули из ствола устройства вырвался сгусток энергии. Красный импульс ударил в стену, оставив после себя в стеновой конструкции из толстых бревен сквозное обгоревшее и дымящееся отверстие, размером с арбуз на том месте, где только что находился мой напарник. И, если бы я вовремя не оттолкнул его, Антон погиб бы на месте.

— Это же настоящее энергетическое оружие! Какой невероятный прогресс в технологиях! — прокричал Вайсман, завороженно глядя на разрушения, и в его голосе смешались страх и восторг.

— Хватит буйствовать, железяка! Получай! — Никольский нажал последнюю виртуальную кнопку на своей голограмме.

И тут же из короткого ствола его прибора вырвался тонкий синий луч, похожий на лазерный, попав в голову робота. Отчего он сразу же замер там, где стоял, а его красные светодиодные подсветки глаз-видеокамер погасли.

Потом инженер из будущего послал луч и в располовиненного робота, который уже пытался ползти на руках, стараясь дотянуться до следующего собрата из металла. Он тоже застыл. И наступила тишина. Все мы в лаборатории замерли, ожидая нового пробуждения страшных машин.

— Я заблокировал боевые протоколы, — наконец сказал Никольский, вытирая пот со лба. — Но, это ненадолго. Нужно срочно разобраться с их перепрограммированием, иначе через какое-то время снова может запуститься самовосстановление. Они умеют восстанавливать не только свои конструкции, не только железо, но и программные коды…

— Тогда поспешите. Иначе они нас всех убьют, — мрачно заметил Штерн.

Я посмотрел на Антона. Его лицо все еще было бледным.

— Ты понимаешь, что это значит? Это же восстание машин прямо здесь! Незадолго до попадания сюда я смотрел фильм в видеосалоне про нечто подобное с известным актером-культуристом… — тихо проговорил он.

Я кивнул, понимая, что напарник имел в виду первую часть «Терминатора». К 1989 году, когда он провалился в каверну, Антон просто не имел возможности увидеть продолжения этой кинематографической франшизы. Я же смотрел все части. И оттого становилось еще страшнее.

Но, Вайсман невозмутимо проговорил:

— Если эти машины будут на нашей стороне, то операции против немцев для нас резко упростятся! Так что немедленно начинайте перепрограммировать!

Тишина в лаборатории казалась звенящей после недавнего хаоса. Роботы замерли, но напряжение в воздухе не рассеивалось. Все понимали: это лишь временная передышка, и нужно срочно что-то предпринимать.

— Сколько у нас времени? — внезапно спросил Штерн, не опуская свой пистолет, направленный на ближайшего робота.

Никольский нахмурился, продолжая вводить команды в голографический интерфейс, потом сказал:

— Минут пятнадцать есть, чтобы заблокировать самовосстановление. Но, их протоколы самосохранения слишком сложные. Они постоянно пытаются перезагрузиться. На полное перепрограммирование и перенастройку систем может понадобиться до суток. Зависит от того, насколько повреждены их процессоры. Но, если я ошибусь, и они снова активируются, то блокировка может не сработать во второй раз.

— А вы постарайтесь не ошибаться, — сказал Вайсман.

— Стараюсь. Но, я же человек, а не робот… — пробормотал Дмитрий.

— Значит, лучше уничтожить их прямо сейчас! Они уже чуть не убили меня! — Антон, все еще пребывающий в шоке, внезапно побледнел еще больше и, схватив с верстака тяжелую монтировку, сделал шаг к ближайшему роботу, замахиваясь.

— Не надо! — резко остановил его Никольский. — Если вы попытаетесь их разобрать механически, сработает аварийный протокол. Они могут самоликвидироваться, взорвавшись вместе с нами!

— Тогда что же делать? — Антон выглядел растерянным, опустив руки.

Инженер из будущего взглянул на него и произнес:

— Мне нужно срочно переписать их базовые команды. Но, для этого нужен доступ к центральному процессору хотя бы одного из них. Если перенастроим одного, то к следующему уже подключимся с его помощью.

— А разве ты не можешь сделать это со своего… пистолета? — Штерн кивнул на устройство в руках Дмитрия.

— Этот прибор обеспечивает дистанционное подключение к периферийному интерфейсу роботов. Но, для перенастройки базовых параметров необходимо физическое подключение непосредственно к внутренней шине. А у меня с собой нет необходимого кабеля… Даже не знаю, как выйти из положения, учитывая, что здесь у вас 41-й год… Но, можно попробовать что-то придумать. Нужны, хотя бы, тонкие медные телефонные провода. Их потребуется впаять…

Вайсман резко повернулся к нам с Антоном:

— Вы двое — быстро в мастерскую! Там должны быть телефонные кабели, паяльники, канифоль, олово, электромонтажные инструменты. Все, что может понадобиться, тащите сюда!

Антон кивнул и рванул в дверь. Я бросился следом. Мастерская находилась в соседнем с лабораторией помещении, заставленном ящиками с оборудованием времен войны. И мы начали лихорадочно рыться в поисках нужных предметов.

— Как думаешь, роботы там всех не прикончат, пока мы тут копаемся? — прошептал Антон, выискивая катушки с подходящими проводами.

— Если Никольский прав и блокировка держится, то, скорее всего, опасности нет, — сказал я, доставая из коробки новенький паяльник, олово и канифоль.

— А если он ошибется? — спросил Антон с тревогой в голосе.

Я не ответил, чтобы не нагнетать панику. Когда мы возвратились обратно в лабораторию, Никольский сразу воспользовался тем, что мы притащили. И вскоре он уже присел над располовиненным роботом, подключив к его разрезанным кабелям несколько проводов, соединенных противоположными концами с необычным отладочным гаджетом инженера, который выглядел гибридом смартфона и пистолета. Пока Дмитрий продолжал программирование, Вайсман и Штерн держали наготове оружие — на случай, если машина внезапно «оживет». Но, кажется, все обошлось. И через какое-то время Никольскому удалось установить полный контроль над поврежденным роботом.