Двойник короля 16

Глава 13

Я забрался на самый высокий дом. Пальцы барабанили по хитиновой спине морозного паучка. Прохладная поверхность монстра чуть вибрировала под моими прикосновениями — ощущение странное, но уже привычное. Мой верный слуга замер, вцепившись в стену глинобитного дома когтистыми лапками. Отсюда открывался хороший обзор на монгольское поселение.

Внимательно изучал укрепления. Надо признать, монголы знают толк в обороне. Частокол из заострённых брёвен, который сразу не заметил, окружал поселение по всему периметру. Верхушки были обожжены до черноты — простой, но эффективный способ защиты от гниения.

Вдоль стен на равном расстоянии виднелись наблюдательные вышки, грубо сколоченные, но крепкие. На каждой — по два дозорных с луками. Они внимательно осматривали окрестности, медленно поворачивая головы из стороны в сторону, как хищные птицы в поисках добычи.

Внутри периметра обнаружилась ещё одна линия обороны — земляной вал высотой примерно в два человеческих роста. Интересное решение: в случае прорыва внешней стены защитники могли отступить на вал и продолжать осыпать противника стрелами, а пространство между частоколом и насыпью становилось смертельной ловушкой для атакующих.

Несмотря на позднее время, монголы сновали по поселению. Некоторые мужчины практиковались в стрельбе из лука на небольшом плацу у северной стены. Стрелы с глухим стуком вонзались в соломенные мишени, почти всегда попадая в центр. Дисциплина и постоянная готовность к бою.

Тень может видеть моих монстров. Вот этого я не ожидал… Как? В прошлые разы они не замечали моих тварей. Хреново, значит, эффекта внезапности не получится.

За мной снова следили. Точнее, не так, отправили бойцов после ситуации в Енисейске, чтобы решить проблему с отделившимся графом. Император, похоже, там очень расстроен.

Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Сам факт, что теперь я фигура, достойная внимания, грел душу. Есть в этом что-то… удовлетворяющее. Вспомнилось, как всё начиналось. Когда я появился в этом мире, род Магинских был просто мошками Ничтожествами, с которыми справлялся Запашный и остальные роды. А вон как всё изменилось.

Уже рассмотрел несколько вариантов. Простого выскочить не получилось — охрана тут крайне неплохая.

Лёгкое движение пальцев, и паучок скользнул вниз по стене, мягко приземлившись на утоптанную землю. Пришло время осмотреть периметр более тщательно. Ещё несколько моих созданий рассредоточились по поселению, передавая мне картины происходящего через нашу ментальную связь.

Группа монголов у восточных ворот чистила оружие. Одни затачивали наконечники стрел, другие проверяли тетивы луков, натирая их воском для защиты от влаги. Третьи приводили в порядок доспехи — кожаные пластины, усиленные металлическими вставками.

Дозор менялся. Никакой расслабленности — только чёткие, отработанные движения. Часовые передавали друг другу не только оружие, но и информацию — короткими, отрывистыми фразами, лишёнными эмоций.

У северной стены я заметил склад — хорошо замаскированный, но от моих паучков мало что могло укрыться. Там хранились запасы стрел, дополнительное оружие и, судя по всему, провизия на случай осады.

Бежать сломя голову к врагу? Не… Этого они и добиваются. Раз за мной послали тень императора, значит, скорее всего, отправили не одного ублюдка. А если так, там должна быть хорошо организованная ловушка. Сыграли на том, что я не бросаю своих. И в этот раз со мной отправилась Изольда.

Ещё одна причина, почему я сразу всех монстров не достал — осторожность. Ну, были бы все перевёртыши сразу, яд они бы всё равно не вытянули, но и могли привлечь внимание. А там нападение монголов, и вот я уже убиваю тех, кто меня приютил. Не лучшее начало дипломатической миссии.

Мы добрались до ворот. Мой паучок легко обошёл патруль, скользнув на стену. Пару раз чуть не упали. Я использовал лёд, чтобы остановиться, но некоторые камни словно специально не держались за деревья и мох.

Выскользнув за ворота, паучок быстро взобрался на ближайшее дерево. С этой позиции открывался вид на степь, раскинувшуюся вокруг поселения. Золотисто-бурая трава колыхалась под лёгким ветром, создавая иллюзию волнующегося моря. Идеальное место для засады. В этих волнах травы могла скрываться целая армия, не говоря уже о нескольких профессиональных убийцах.

Мои многоглазики расположились рядом. Дал им мысленный приказ. Они разбежались во все стороны, словно капли ртути, растекающиеся по поверхности. Каждый знал свой маршрут, каждый имел конкретную задачу.

Я же закрыл глаза, полностью погружаясь в коллективное сознание моих монстров. Объединённую сеть уже создал, количество тварей для этого достаточное. Можно наблюдать.

Странное чувство: как будто тело растворяется, а разум разделяется на десятки маленьких фрагментов, каждый со своим набором ощущений. Я одновременно чувствовал прохладную кору под лапками одного паучка, влажную землю под брюшком второго, порывы ветра, играющие с третьим.

Глаза… Вот, что по-настоящему потрясло. Не два, как у людей, а десятки фасеточных органов зрения, каждый воспринимающий мир немного иначе. Цвета становились ярче, движения — чётче. Я видел малейшие колебания травы, замечал полёт насекомых, различал тепловые сигнатуры живых существ. Мир преображался, становясь богаче и многомернее.

Также обострялись и другие чувства. Я ощущал вибрации почвы через волоски на лапках паучков. Улавливал малейшие изменения в составе воздуха через их дыхальца. Различал тысячи запахов, которые человеческий нос никогда бы не уловил — запах страха грызуна, спрятавшегося в норе, аромат яда змеи, проползшей здесь час назад, металлический привкус оружия, несущего смерть.

Разделил монстров на группы, отправил в разные стороны аккуратно исследовать территорию. Теперь приходилось иметь в виду, что они не такие уж и невидимые.

Вообще, инструкции мне дали так себе: два километра от поселения — это где? Я что, ещё должен бегать искать место, где меня должны убить? Ну что за манеры…

Продолжил исследовать территорию, расширяя сеть наблюдения. Паучки ползли через заросли травы, взбирались на редкие деревья, спускались в небольшие овраги. Каждый метр земли картографировался в моём сознании, формируясь в детальную трёхмерную модель окрестностей.

Напряжение нарастало. Где-то здесь, в этом море травы, скрывается угроза. Я чувствовал это каждой клеткой своего разделённого сознания. Мир вокруг казался слишком тихим, слишком спокойным.

И вот один из паучков на восточном направлении заметил движение. Что-то большое перемещалось в траве примерно в полутора километрах от поселения. Я сразу направил туда ещё несколько своих созданий для более детального наблюдения. То, что монстры обнаружили, заставило меня мысленно выругаться.

Джунгары… И их почти сотня. Они расположились в небольшой лощине, где высокая трава и несколько деревьев обеспечивали естественную маскировку. Лагерь был организован концентрическими кругами, с часовыми по периметру.

Мои паучки осторожно приблизились, и я разглядывал гостей. Как ни пытался найти отличия во внешности монголов и джунгар… Их не было.

Вот же суки неугомонные! В моём сознании начали прокручиваться возможные сценарии развития событий. В целом главная задача — это добраться до столицы и установить мир. Сражаться с теми, к кому я потом пойду на переговоры? Такое себе решение. И вообще, это меня не касается.

Вот только если случится нападение, есть риск, что пострадают девушки либо они вступят в бой. Не уверен, что монголы нормально на это отреагируют. Я им, конечно, ничего не должен, но группа должна повести нас на встречу с принцем.

Пока размышлял, один из паучков заметил нечто интересное в центре джунгарского лагеря. Рядом лежали какие-то палки со странными символами, нарисованными красной краской на тёмной ткани. С привязанными к ним пучками трав и перьев, раскачивающимися на ветру.

Один джунгар повернулся — мужчина лет пятидесяти, худощавый, но жилистый, с длинными седеющими волосами, заплетёнными в множество тонких косичек. Лицо его покрывали татуировки — замысловатые линии и символы, значение которых я не понимал. На шее висело ожерелье из костей и зубов, а одежда была расшита металлическими бляшками, которые тихо позвякивали при каждом движении.

Но самыми примечательными были глаза — невероятно светлые, почти белые, они резко контрастировали со смуглой кожей и создавали впечатление слепоты. Однако мужчина явно видел. Он уверенно перемещался по лагерю, отдавая короткие распоряжения воинам, которые относились к нему с почтением.

Я морщился, наблюдая за ним через сенсоры своих паучков. Скорее всего, это шаман… Снова призраки. Вспомнилась недавняя встреча с сущностями, от которой до сих пор мурашки пробегали по коже. Не то чтобы я боялся — скорее, испытывал здоровое уважение к силе, которую пока не до конца понимаю.

Между тем шаман начал готовиться к какому-то ритуалу. Воины расчистили небольшую площадку, утрамбовав землю и обозначив круг из белых камней. В центре установили металлическую чашу на трёх ножках.

Маленькое пламя было странным — не оранжево-красным, как обычно, а с синеватым оттенком. Видимо, в костёр добавили какие-то соли или травы, изменяющие цвет горения. Дым поднимался прямыми струйками, несмотря на лёгкий ветер, как будто повинуясь какой-то невидимой силе.

Шаман начал медленно ходить по кругу, встряхивая странный инструмент, похожий на погремушку. С каждым его шагом звук становился громче, резче, пронзительнее. К нему присоединился монотонный напев — сначала тихий, потом всё более громкий. Слова были непонятны, но в ритме чувствовалось что-то древнее, первобытное, пробуждающее инстинктивный страх.

Воины сидели рядом, образуя внешний круг. Их лица застыли в странном выражении — не то страха, не то благоговения. Некоторые слегка раскачивались в такт ритму, другие оставались неподвижными, но все смотрели на шамана, не отрывая глаз.

Мужик бросил в чашу какой-то порошок, и пламя вспыхнуло, поднявшись на высоту человеческого роста. В его всполохах мне почудились странные формы — как будто лица или фигуры, появляющиеся на мгновение и тут же исчезающие. Иллюзия? Или что-то более материальное?..

Воздух вокруг ритуального круга начал колебаться, создавая эффект миража в пустыне. Сквозь эти колебания проступали едва различимые силуэты — полупрозрачные, размытые, но определённо человекоподобные. Они как будто наблюдали за происходящим из другого измерения, не полностью материализуясь в нашем мире.

Шаман поднял руки к небу, и его голос превратился в гортанный шёпот. Странные слоги, похожие на команды, эхом разносились по лагерю. И силуэты отреагировали — они начали двигаться, приближаясь к воинам, сидящим по кругу.

Пока шаман проводил свой жуткий ритуал, остальные мои паучки продолжали поиски. Они методично прочёсывали территорию, выискивая любые признаки присутствия теней императора.

Эти элитные убийцы — мастера маскировки, но у них тоже есть свои ограничения. Они оставляли следы — минимальные, едва заметные, вот только для моих специализированных монстров этого было достаточно.

Несколько паучков обнаружили странные участки травы — примятые не так, как под воздействием ветра или животных. Характерный рисунок указывал на человеческое присутствие. Кто-то передвигался здесь недавно, стараясь не оставлять следов, но даже лучшие убийцы императора не могли обмануть обострённые чувства моих созданий.

Другие паучки засекли едва уловимый запах — особый состав, которым тени пропитывали свою одежду для скрытности. Смесь золы, минеральных солей и каких-то трав создавала почти идеальную маскировку от человеческого обоняния, но мои паучки были созданы для охоты.

Я не бросался в бой, потому что нужно действовать наверняка. Изольда должна продержаться, Елена и Вероника ей помгут, пока я тут ищу и придумываю, как убить наёмников императора. И вот ещё теперь джунгары с их шаманом…

— Да где же вы? — спросил сам себя.

Шаман продолжал свой ритуал. Теперь он достал из кожаного мешочка какой-то порошок и высыпал его в огонь. Пламя вспыхнуло ослепительно-зелёным, выбросив столб дыма, который не рассеивался, а странным образом застывал в воздухе, формируя спирали и узоры. В этих узорах мерещились лица — искажённые болью или яростью, они появлялись на мгновение и тут же исчезали, сменяясь новыми.

Мужчина начал двигаться быстрее, его руки чертили в воздухе замысловатые символы, губы непрерывно шевелились. С каждым движением, с каждым словом воздух становился тяжелее, плотнее. Температура вокруг ритуального круга заметно упала — настолько, что выдыхаемый воинами воздух конденсировался в маленькие облачка пара.

И тут произошло что-то странное. Один из воинов, сидевших в кругу, вдруг вздрогнул, его тело выгнулось дугой, глаза закатились, показывая белки. Рот открылся в безмолвном крике, мышцы шеи напряглись так, что, казалось, вот-вот порвутся. А потом он обмяк, но лишь на мгновение. Когда мужчина снова поднял голову, его глаза изменились: зрачки расширились настолько, что радужка почти исчезла. В этих бездонных чёрных колодцах не было ничего человеческого.

За ним последовал второй воин, третий… Процесс повторялся — судорога, безмолвный крик, мгновение слабости, а затем трансформация взгляда. После каждого такого превращения шаман кивал, как будто приветствуя кого-то невидимого, поселившегося в теле воина.

Я напрягся, наблюдая за этим жутким зрелищем. Вспомнились слова Изольды о том, что воины становятся быстрее, сильнее, опаснее, когда в них подселяют духа. Теперь я видел процесс собственными глазами, и это было… впечатляюще.

Паучки передавали мне каждую деталь происходящего, и я мысленно фиксировал всё для будущего анализа. Процесс подселения явно требовал особых условий — правильного ритуала, определённого состояния «принимающего» тела, наличия проводника в лице шамана. Интересно, можно ли воспроизвести это без него? Или модифицировать процесс для других целей? Как-то упростить процедуру, чтобы она была быстрее, проще и без «танцев с бубном»?

Смотрел на этих одержимых и прикидывал, насколько они осложнят мою охоту на тени. Вот ведь не вовремя… Шестёрки императора убили паучка, отравили Изольду, бросили мне вызов. И теперь, когда я готов разорвать этих имперских псов на куски, приходится отвлекаться на джунгаров. Впрочем, если они нападут на поселение, пока буду разбираться с тенями, проблем станет вдвое больше.

Елена и Вероника точно не останутся в стороне, а монголы вряд ли оценят перевёртышей, рвущих их врагов на части. И тогда прощай, дипломатическая миссия. Плюс сами джунгары могут усложнить охоту на теней. А эти двое — и тени, и джунгары — явно действуют независимо. Вряд ли имперские убийцы координируются с кочевниками. Просто дьявольское совпадение. Или кто-то очень хитрый пытается создать максимально сложные условия для меня?

«Приоритеты, Магинский», — одёрнул сам себя. Главное — тени. Они — прямая угроза, они знают, где я, атаковали Изольду. И мне нужен хотя бы один живой язык, чтобы выяснить про противоядие. Но для чистой работы необходимо сначала убрать лишний фактор — джунгаров. Потому как есть риск, что сражаться я буду не с одним противником в случае чего, а с двумя. И лучше всего для моей идеи подходит…

Улыбнулся, когда меня посетила мысль. Должно сработать, не зря я тогда в своём лесу на кровяшах тренировался. Посмотрел ещё раз на мужика с косичками.

А ещё… Ещё мне чертовски хотелось заполучить шамана. Живого. Больно уж интересно изучить всё, что связано с духами, призраками и рухами. Понятно, что тут какой-то средненький шаман, но я достаточно умён и до многого смогу дойти сам, имея перед глазами живой пример.

План начал формироваться в моей голове. Использовать яд, чтобы вывести из строя большую часть войска, но сохранить шамана живым. Захватить его для допроса и изучения, а заодно посмотреть, как поведут себя одержимые воины под воздействием яда. Это тоже ценная информация.

Ритуал близился к завершению. Уже десять бойцов прошли трансформацию, приняв в себя духов. Их глаза светились странным внутренним огнём, а мышцы под кожей пульсировали, как будто им было тесно в человеческих телах.

Постепенно я занял позицию с другой стороны лагеря. Ветер был слабым, но стабильным — идеальные условия для того, что задумал. Теперь нужно действовать.

Сконцентрировавшись, активировал магию воды. Она отзывалась во мне прохладной пульсацией, словно подземный источник, бьющий глубоко внутри. Сила собиралась в центре груди, растекалась по рукам, и я мысленно направил её к лагерю джунгаров.

Воздух начал сгущаться, образовались микроскопические капельки. Сначала они были почти невидимыми, но с каждой секундой их становилось всё больше. Прозрачная дымка постепенно превращалась в плотный туман, расползающийся над землёй подобно живому существу. Туман был чистым, безвредным — пока. Но это лишь первая фаза. Когда облако достигло нужной плотности и начало медленно двигаться в сторону лагеря, я приступил ко второй части плана.

Использовал не просто яд, а сложное соединение, действующее избирательно. Боевые паралитики и нервные агенты смешивались в смертоносный коктейль, который при вдыхании сначала вызывал дезориентацию, затем паралич и только потом — при длительном воздействии — смерть.

Частицы яда вплетались в структуру тумана, становясь его неотъемлемой частью. Прозрачная дымка приобрела едва заметный зеленоватый оттенок, а воздух наполнился лёгким металлическим запахом. Слишком слабым, чтобы его заметил обычный человек, но достаточным, чтобы мои чувствительные паучки могли отслеживать распространение облака.

Концентрация яда постепенно увеличивалась, достигая смертельных значений. Я тщательно контролировал процесс, балансируя на грани между «недостаточно, чтобы подействовать» и «слишком много, чтобы не оставить кого-то в живых». Мне нужно было нейтрализовать большинство джунгаров, но сохранить шамана и, возможно, нескольких одержимых для одной моей задумки.

Ядовитый туман медленно приближался к лагерю, растекаясь по земле и обволакивая всё на своём пути. Ветер, как верный союзник, подхватывал его и нёс прямо к цели.

Я ещё раз проверил насыщенность: что-то погорячился. Людей достаточно много, убить всех не получится, но вот остальное… Добавил ещё яда. Должно сработать. В любом случае это сможет их задержать. Особенно у меня огромные надежды на шамана. Руки чешутся начать работать с ним. А ведь ещё есть кровь Василисы с Тьмой, да и сама мамаша спрятана в пространственном кольце. Да уж… Много дел в этом путешествии у меня запланировано.

Туман окутывал лагерь, становясь всё плотнее. Первыми его действие почувствовали часовые. Один из них закашлялся, затем потёр глаза, которые начали слезиться. Он попытался предупредить остальных, но голос уже не слушался — горло перехватило спазмом.

Второй часовой держался дольше, но и он вскоре упал на колени, судорожно хватая ртом воздух. Его тело сотрясалось от кашля, лицо покраснело от натуги. Он успел вытащить нож, собираясь подать сигнал тревоги ударами по металлическому щиту, но пальцы разжались, выронив клинок. Мужчина рухнул лицом вниз и больше не двигался.

Яд распространялся дальше, проникая в центр лагеря. Воины, не участвовавшие в ритуале, стали один за другим падать, сражённые невидимым врагом. Кто-то пытался бежать, но ноги не слушались, и они спотыкались, падая в высокую траву. Другие кричали, но крики быстро превращались в хрипы, а затем — в тишину.

Паника распространялась по лагерю вместе с ядовитым туманом. Люди метались, не понимая, что происходит, откуда пришла смерть. Некоторые пытались использовать ткань, чтобы прикрыть лицо, но это лишь ненадолго оттягивало неизбежное.

Шаман среагировал быстрее остальных. Когда первые признаки отравления стали очевидны, он прервал ритуал и упал на землю, начал ползти в другую сторону. Его движения были уверенными, как будто он сталкивался с подобным раньше или, по крайней мере, оказался готов к такому повороту событий.

Мужик понял, что таким способом свалить у него не получится. Вскочил. В его руках появился какой-то мешочек. Он торопливо развязал шнурок, собираясь достать содержимое, — вероятно, противоядие или амулет защиты.

Но тут вмешался мой морозный паучок. Создание выплюнуло струю паутины, наполненную магией холода. Белая нить рассекла воздух и обвилась вокруг руки шамана. Кожа подо льдом побелела, пальцы беспомощно скрючились не в силах разжаться и выпустить спасительный мешочек.

Глаза шамана расширились от ужаса. Он явно осознал, что это не случайность, а кто-то намеренно атакует лагерь, используя магию. Его взгляд заметался по окрестностям, пытаясь найти невидимого врага…

Поняв, что не может использовать противоядие, шаман принял мгновенное решение. Свободной рукой он потянулся к поясу, где висел небольшой изогнутый нож с костяной рукоятью. Лезвие сверкнуло в свете луны, когда шаман поднял клинок, направляя его остриё к собственной груди. В его глазах читалась решимость — ни страха, ни сомнений, только принятие неизбежного. Этот человек предпочёл уйти на своих условиях, чем попасть в руки врага.

Но мой второй паучок уже был готов к такому повороту. Ещё одна струя морозной паутины вылетела во вторую руку шамана. Ледяные кристаллы мгновенно оплели запястье, сковывая движение. Лезвие ножа замерло в нескольких сантиметрах от груди. Шаман издал гортанный вопль — не от боли, а от ярости и отчаяния. Ещё один плевок уже в ноги, потом в тело, и джунгар упал.

Он дёргался, пытаясь освободиться, но магический лёд держал крепко. Его глаза, ещё мгновение назад полные решимости, теперь выражали беспомощную злобу. Мужик что-то прошипел на своём языке — вероятно, проклятие в адрес невидимого врага.

Вокруг шамана продолжал клубиться ядовитый туман. Хотя, к моему удивлению, он держался. Шевелиться не мог, как и издавать звуки, но не отрубался.

Я оглядел свою работу. Десятки тел лежали на земле — кто-то уже неподвижно, другие ещё подёргивались в последних судорогах. Вот только не все были повержены. Те десять воинов, которые прошли ритуал вселения духов, всё ещё спокойно сидели. Хотя яд явно воздействовал и на них. Тела дрожали, на лбах выступил пот, но они не падали, как остальные. Более того, начали меняться. Мышцы на их телах вздулись, словно под кожей перекатывались живые существа. Вены выступили отчётливыми синими линиями, пульсирующими в такт сердцебиению. Глаза, и без того изменённые вселением духов, теперь светились неестественным красным огнём, как угли в жаровне.

Одержимые двигались странно — дёргано, рвано, как марионетки в руках неумелого кукловода. Некоторые из них начали издавать звуки — не слова, а низкий, вибрирующий гул. Они словно одержимые… Что вполне логично.

Пока я наблюдал за трансформацией воинов, мой разум всё ещё был связан с остальными паучками, продолжавшими разведку. И вот один из них — дальний, скрывавшийся в высокой траве примерно в трёхстах метрах от лагеря джунгаров, — засёк движение. Оно было едва заметным — лёгкое колебание стеблей, не совпадающее с направлением ветра. Обычный наблюдатель даже не обратил бы внимания, списав на пробежавшего грызуна или змею.

Фасеточные глаза монстра зафиксировали потемнение среди травы — не привычную тень от облака или дерева, а более плотную, с чётко очерченными контурами, человеческими контурами. Тень отряда императора.

Мгновенно отдал мысленный приказ не приближаться, сохранять дистанцию, продолжать наблюдение.

«Один? — пронеслась в голове тревожная мысль. — Всего одна тень? Это либо разведчик, либо… приманка».

Что-то тут не то. Интуиция, отточенная годами выживания в смертельно опасных ситуациях, буквально кричала об опасности. Если я вижу одного, значит, есть и другие, скрывающиеся поблизости. Возможно, они рассчитывали, что брошусь в погоню за первым, выйду из укрытия и подставлюсь под удар остальных. Вот только я не собирался играть по их правилам. Нужно было перехватить инициативу, заставить их действовать по моему сценарию. А для этого требовалась приманка, желательно не я.

Именно поэтому возился с ядом и его концентрацией. Одержимые воины… Они могли стать идеальной приманкой. Тени, скорее всего, не знали точно, с чем столкнулись. Для них эти странные существа могли представлять угрозу или, по крайней мере, неизвестный фактор, требующий внимания. Они либо атакуют непонятную опасность, либо отступят и перегруппируются, но в любом случае будут вынуждены двигаться, проявить себя. А заодно я смогу оценить боевые возможности этих воинов с духами внутри, что тоже ценная информация. Нужно было лишь правильно расставить фигуры на доске.

Мой паучок быстро перенёс меня ближе к лагерю джунгаров. Я материализовался на небольшом пригорке, хорошо видимом со всех сторон, — идеальная сцена для представления, которое собирался устроить.

Одержимые воины всё ещё стояли среди тел своих павших товарищей, их глаза светились нечеловеческим огнём, а мышцы пульсировали под кожей.

— Привет! — произнёс я, широко улыбаясь и энергично махая рукой, как будто приветствовал старых друзей на сельской ярмарке. — Как у вас дела? Всё хорошо? Это я всё сделал.

Мой голос звучал непринуждённо, почти весело — намеренный контраст с мрачной сценой вокруг. Психологический приём, рассчитанный на то, чтобы вывести противника из равновесия. Ничто так не дезориентирует, как несоответствие тона ситуации.

Но реакции не последовало. Одержимые воины просто стояли, глядя в мою сторону пустыми, светящимися глазами. Ни удивления, ни гнева, ни страха — ничего человеческого. Они были похожи на статуи, внезапно обретшие способность дышать и моргать, но всё ещё не понимающие, что такое эмоции и реакции.

Пальцы нервно постучали по спине паучка. Это было неожиданно. Я рассчитывал на агрессию, на немедленную атаку. В конце концов, только что признался в убийстве их товарищей. Но эти существа словно не понимали человеческой речи или не воспринимали меня как угрозу.

Может быть, духам нужно время, чтобы полностью адаптироваться к телам носителей? Или шаман, всё ещё скованный ледяными оковами, должен отдать им приказ? В любом случае нужно менять подход.

Активировал магию льда. Холод пробежал по моим каналам, собираясь в ладонях, превратился в десять идеально сформированных ледяных шипов — остроконечных, кристально чистых, с зазубренными краями для максимального повреждения. Каждый был нацелен на определённого воина, рассчитан так, чтобы лететь с оптимальной скоростью и точностью.

Снаряды устремились к целям, рассекая воздух с тихим свистом. Они были смертоносны — обычный человек не пережил бы такую атаку. Но мне не нужны были трупы, только реакция. Поэтому в последний момент я слегка изменил траекторию, направив шипы не в жизненно важные органы, а в плечи и ноги одержимых.

— Может, так сработает? — наклонил голову.

Ледяные снаряды достигли целей. Но вместо того, чтобы пронзить плоть, шипы словно ударились о невидимый барьер. На мгновение вокруг каждого воина вспыхнула тусклая аура. Лёд соприкоснулся с этим энергетическим полем и… растаял, превратившись в облачко пара.

Я удивленно приподнял бровь. Интересно… Похоже, духи не только усиливают физические возможности, но и создают защитное поле. Это объяснило бы, почему одержимые устояли против яда. Возможно, аура нейтрализовала токсины или, по крайней мере, замедлила их действие.

Но мне нужна была реакция, и я её получил. Словно по невидимому сигналу все десять одержимых одновременно пришли в движение. Их тела, секунду назад казавшиеся неподвижными, вдруг наполнились звериной грацией и скоростью. На меня побежали. Они двигались не как люди, а как хищники.

Я отпрыгнул назад, приземлившись на спину своего паучка. Монстр тут же рванул с места, уходя от преследования.

Одержимые бросились в погоню. Они мчались за нами, не издавая ни звука — ни тяжёлого дыхания, ни топота ног, словно призраки, скользящие над землёй. Их глаза горели огнём, фокусируясь на цели.

Мой паучок мчался по высокой траве, ловко маневрируя между препятствиями. Его ноги едва касались земли. Но и одержимые не отставали, их скорость оказалась невероятной для людей. Особенно учитывая, что некоторые из воинов должны были испытывать эффекты отравления.

Пора переходить к следующей фазе плана. Сконцентрировавшись, я активировал особую способность морозных паучков — невидимость. Постепенно мы стали прозрачными, затем почти полностью исчезли.

Эффект был мгновенным. Одержимые, ещё секунду назад двигавшиеся с идеальной точностью, вдруг потеряли цель. Они замедлились, начали оглядываться, принюхиваться. Их движения стали рваными, неуверенными. Без визуального контакта они не могли нас преследовать, несмотря на все свои сверхчеловеческие способности.

Мысленно отдал паучку команду прекратить невидимость. Его тело снова обрело материальность, кристаллы на спине засияли, отражая лунный свет. Одержимые мгновенно отреагировали. Их головы синхронно повернулись в нашу сторону, а глаза вспыхнули потусторонним огнём. Сработало! Они видят нас.

Паучок рванул с места, устремившись к точке, где затаилась тень императора. Мы мчались максимально быстро, лапки монстра едва касались травы, а за спиной следовали одержимые.

Расчёт был прост: тень видит моего паучка, но не преследующих его одержимых. Элемент неожиданности, на который я делал ставку.

Триста метров… Двести… Сто… Паучок двигался зигзагами, создавая впечатление паники и бегства. На самом деле каждый манёвр был рассчитан. Мне нужно выйти точно на позицию скрывающегося шавка императора.

И вот она — тёмная фигура, почти сливающаяся с высокой травой. Человек лежал на животе — неподвижный, как изваяние. Только лёгкое движение головы выдавало в нём живое существо. Чёрный плащ с капюшоном делал мужика частью ночного ландшафта. Заметив моего паучка, убийца мгновенно напрягся. Его рука метнулась к оружию — короткому изогнутому клинку на поясе.

Именно этого я и добивался. Всё его внимание сосредоточилось на моём паучке. Он явно считал, что я атакую напрямую, и приготовился к обороне.

Паучок пронёсся мимо тени на расстоянии вытянутой руки. Убийца развернулся, следя за ним, и в этот момент его ждал сюрприз. Одержимые джунгары вынырнули из высокой травы прямо перед ним. Десять фигур с горящими нечеловеческим огнём глазами, с искажёнными лицами и напряжёнными, вздувшимися мышцами.

На лице убийцы промелькнуло то, чего я никогда раньше не видел у теней императора, — чистое, неподдельное удивление. Он ожидал встретить меня, но никак не орду одержимых духами воинов.

Дальше всё произошло молниеносно. Одержимые атаковали без колебаний, без страха, без тактики. Просто бросились на новую цель с первобытной яростью. Тень императора мгновенно перешла от удивления к обороне.

Я тем временем вновь активировал невидимость паучка, отходя от места схватки. Мне не нужно было участвовать в ней, а лишь наблюдать. Выслеживать, считать.

Мысленно отдал команды остальным своим созданиям. Они рассредоточились широким кругом вокруг места схватки, образуя наблюдательный периметр. Каждый занял стратегическую позицию, откуда открывался хороший обзор, но при этом монстр оставался в укрытии. Моё сознание разделилось между ними, обрабатывая информацию с десятков точек одновременно.

Они появлялись из ниоткуда, словно материализуясь из самих теней, отбрасываемых высокой травой. Тёмные фигуры в плащах, с масками вместо лиц, с оружием, готовым к бою.

Одна… Первая тень уже сражалась с одержимыми.

Две… Вторая появилась с северной стороны, бесшумно поднимаясь из травы.

Три… Третья возникла с востока, двигаясь с пугающей грацией хищника.

Они окружали место схватки, появляясь с разных сторон, как будто по невидимому сигналу.

Четыре… Пять… Шесть… Их становилось всё больше.

Семь… Восемь…

Я дёрнул щекой. Восемь теней императора, восемь элитных убийц против одного меня.

Конец!