Джо – 5

Глава 14 Нытикам вход воспрещен

— Вот как так получилось? — риторически спросил я синее мудрое небо у себя над головой.

То глубокомысленно промолчало, продолжая нести на себе раскаленный шар совершенно безжалостного светила, вовсю пытающегося нас поджарить. Кого это нас? Ну, меня, Наталис, одиннадцать суккуб, второго принца султаната Пиджах, Ахриза кар Махнуддиба, да еще одного старика-волшебника, волей судьбы оказавшегося в нашей компании. А где компания? Правильно, посреди пустыни, в полдень, под палящим солнцем, совершенно без ориентиров по направлениям, без припасов, без воды, без… ну вы уже всё поняли.

Как так получилось?

О, элементарно. И, когда я говорю «элементарно», то имею в виду, что произошло нечто, целиком и полностью подчиняющееся всем законам логики.

Много ли времени и усилий нужно двум довольно опытным практикующим волшебникам, чтобы прекратить вооруженный мятеж некоего эмира, совершенно не ожидавшего встретить двух волшебников и, тем более, узнать, что они ему несколько враждебны в разрезе текущих обстоятельств? Нет, уверяю вас, совсем немного. Секунд десять. Только вот нам не нужно было спасти принца из лап его кровожадных убийц, а нужно было спасать. Следовательно, мы с Наталис бодро раскидали вооруженных саксаулов, не обращая внимания на сторону, к которой те принадлежали, а затем, схватив ополоумевшего от страха Ахриза в охапку… героически спасли его из дворца, а затем поволокли спасать дальше, прямо к башне волшебника, которых, напоминаю, всего две на всю эту большую и полную песка страну. И Лилит с суккубами прихватили, а то зачем их бросать в таком месте?

Ну кто знал, что люди весьма предусмотрительного эмира банально взорвут башню прямо на наших глазах? Причем, самих людей мы тоже увидели, они держали старика, одетого лишь в исподнее, а тот жалобно кричал и немного плакал. Разумеется, мы спасли волшебника, дали люлей этим нехорошим человекам, но вот складывать башню из кирпичиков, оставшихся после взрыва, разбудившего всю Раваджу (а до той было почти двадцать километров), мы не умели.

Поэтому мы побежали дальше, бежали всю ночь, заметая за собой следы и пуская обманки (Наталис крута!), и вот, наступило утро, затем день, снизу желтое, сверху синее, посередине мы как палец в жопе, солнце светит, а на вопросы «кто виноват?» и «что делать?» ответа нет.

— Как он там? — поинтересовался я у стоящей рядом со мной эльфийки, чем-то сильно раздосадованной на всё, что происходит в её жизни.

— Спит, — коротко ответила та мне, пытаясь вытряхнуть песок из своих модных парадных шаровар, — Будет спать, пока мы что-нибудь не придумаем. Давай быстрее придумывай, Джо. Тут ужас как жарко!

Прекрасный (нет) принц левитировал горизонтально песку, то есть земле, в метре над ним, пребывая в вырубленном состоянии. Это оказался наиболее оптимальный способ транспортировать эту истерящую и орущую сволочь, которой, как оказалось, весьма не по вкусу происходящее. Голос у султанского отпрыска был удивительно противный и громкий, так что нам пришлось его выключить, пробежав от дворца какую-то сотню метров. С тех пор товарищ Ахриз у нас исполнял роль тележки, на которую суккубы покидали оружие, чтобы бежать было легче.

Вынув из одного, предварительно заколдованного, бархана песок, я дождался, пока юная эльфийка наколдует внутри нечто, несущее прохладу, а затем закатил внутрь принца и пригласил суккуб, ищущих старого мага, которого мы забрали с собой. Тот куда-то подевался, но особых чувств своей пропажей не вызвал. Здесь, в бархане, мы организовали нечто вроде привала, пока я, переместившись сознанием, буду уговаривать и подкупать Эфирноэбаэля Зис Овершналя перенести нас назад, в башню.

Щелчок амулета, и вот, я нахожусь не в раскаленной пустыне, где песок набивается даже туда, куда не заглядывает солнце, а в уюте и прохладе родимой башни. Несколько минут раздумий, лежа на собственной постели, погладить невесть как узнавшего, что я дома, Игоря, и всё, можно идти на поиски древнего эльфа. Хотя, может перекусить? Вон как вкусно пахнет.

Вспомнив взгляд Наталис, провожающей меня в путешествие сознанием, я содрогнулся. У неё там, вообще-то, моё беззащитное тело, а суккубы, обманутые в лучших ожиданиях, могут оказаться недостаточно лояльными. Особенно Лилит. А ведь если эльфийка вспомнит, сколько товара мы бросили, убегая…

Брр.

— Никого нет дома, — ответственно заявил мне хлебавший жирнющую солянку Санс, — Жена с этой рыжей умотала в Дестаду, а остальные… ну, ушли.

— Куда ушли? — не понял я.

— Ну откуда я знаю куда, Джо, — на меня уставился ехидный гоблинский глаз в единственном экземпляре, — Мне, знаешь ли, не докладывают. Ну, боги там, маги. Вот гоблины — другое дело. Джанго с женой связывались, просят пополнить запасы зелий и забрать… разное тяжелое. Говорят, дела идут хорошо, но очень нервно. Просят прибавки. Обоснованно, я считаю.

— Будет им прибавка, — пробурчал я, наливая обалдительно пахнущего супу и себе, — Но мне сейчас нужен Эфирноэбаэль…

— Поищи в лесу, — прочавкали мне в ответ, — Он туда последнее время часто сбегал…

Пришлось идти в лес. Не хотелось страшно, солянка реально была убийственно вкусной, а вот гомункул довольно сытым, поэтому я его, мягко говоря, обожрал. Но надо — значит надо. Долг зовёт.

Звал он меня напрасно, в лесу никого не было, кроме скучающего Кума, начавшего ко мне приставать с философскими вопросами. Бычару мучал экзистенциальный кризис, точнее, проблемы самореализации. Достигнув пика своего развития как племенной бык, как охранник деревни и как богатырь, почти победивший дракона, Кум желал развиваться дальше, но не знал куда. На моё рассеянное замечание, что дальше будет очень сложно… огромный черный бык ответил яростным мычанием полного согласия!

Что же, как я могу сказать «нет» единственному из окружающих меня существ, которое хочет развиваться само по себе, а не с пинка?

— Санс, — объявил я, вернувшись домой и указуя перстом на вошедшего за мной быка, — Научи его читать.

— А-аа? — наклонил голову на бок гоблин, пуча глаз так, что я начал беспокоиться за единственный зрительный орган бывшего кока.

— Научи меня читать, маленький зеленый друг, — не стал зажиматься Кум, — Я желаю покорить новые вершины! А у тебя теперь будет достойный повод сбегать от жены в тишину, под мою защиту и покровительство, где ты сможешь не только пить разные вкусно пахнущие жидкости, но и делиться ими со мной…

Бывший пират слегка окосел от такого предложения, но уловив моё одобрение и разрешение использовать некоторые свободные запасы товара, повеселел и даже вроде бы, начал излучать энтузиазм. Бык на него тоже поглядывал весьма благосклонно, из чего я сделал вывод, что эти двое уже неоднократно уединялись, чтобы воздать должное зеленому змию.

Удовлетворив быка и загрузив гоблина, я принялся думать, что делать дальше. Получилось этим заниматься приблизительно три с половиной секунды, после чего с частокола мне на голову спланировала курица.

— Как дела? Нормально? — осведомилась она, чуть ли не тычась клювом мне в глаз.

— Так себе, — честно признался я, — Эфирноэбаэль нужен.

— Нету его, разминулись вы, — поделились со мной куриными новостями, — Какие-то друзья послали твоему, гм, родственнику, срочный вызов. Так что он закинул Лючию к твоему настоящему телу, а потом исчез в неизвестном направлении!

— Ш-то⁈ — прохрипел я.

— Ну ты ведь не забыл, что она тут с тобой не только за красивые глаза? — бог в обличие курицы мне подмигнул, — Ей еще нужно твое присутствие, а пока было отсутствие. Вот она и…

Ма-ма. То есть сейчас, бессильная беременная богиня закинута спешащим сыном в центр пустыни, к одиннадцати демонессам и злой как голодный барсук эльфийке. А еще там моё тело!

Вот же задница!! Даже помолиться некому! Хотя…

— Так, ты чего это так на меня смотришь? — с плохо скрытой тревогой спросила курица, нервно топчась на моей шевелюре.

— Было бы этически неверным… — медленно проговорил я, аккуратно загребая куриные лапки в свою ладонь, — … просить тебя помочь с заданием, которое ты мне дал, но вот Лючию ты сейчас вернешь на место…

— Я не могу, — испуганно моргнул бог, — Я слабый!

— А ты постарайся…

Как вы знаете, курица может летать, если постарается. Однако, особая курица может летать даже с Джо, уцепившимся за её нижние конечности, если очень постарается. Конечно, у меня в дневном распорядке дня не было ничего, вроде пролёта над Липавками, но вот в глаза барона Бруствуда и старосты, о чем-то мирно общавшихся на подворье у последнего, мне смотреть было как-то неловко. А тут еще орущая курица начала прямо в полёте больно клеваться, так что я и выпал, в конечном итоге, на телегу, полную сена.

Фиаско, однако.

Пришлось возвращаться в пустыню несолоно хлебавши. Там, в заколдованном бархане, меня поджидали казни египетские в виде богов, демонов, эльфов и заколдованного принца. Не убили меня, наверное, только потому, что никто не понимал, как выбираться из этой жопы, а, учитывая, что Эфирноэбаэль От-Мамы-Свалил-Овершнель был вне зоны действия сети, мы неожиданно оказались в весьма щекотливой ситуации. Единственная радость была представлена светлой богиней Лючией, полностью недееспособной, жалующейся, ноющей и обиженной на судьбу, но прекрасно ориентирующей нас по карте местности. Высшее существо безошибочно указало направление на все возможные точки местности, рассчитало маршрут вплоть до метра, а затем уселось на принца и в ультимативном порядке потребовало везти её отсюда. Иначе она за себя не ручается!

— Дорогая, ну ты же сама решила заглянуть ко мне на работу!

— Молчи, Тервинтер Джо! Немедленно исправь всю эту ситуацию! Мы с девочками не должны страдать из-за твоих выкрутасов! — одним махом переписала на себя мою собственность беременная богиня. Затем, нашептав что-то на ухо эльфийке, Лючия заставила её колдовать какую-то довольно сложную фигулину, которая воздушным вихрем создала над спящим принцем-богиневозом густое облако песка, отлично закрывающее от солнца. Затем импровизированный божественный нашест оказался окружен суккубами, явно почуявшими откуда ветер дует, на свободное принце-место уселась ушастая волшебница, а я оказался в роли бедуина, направляющего караван. Куда — вопрос излишний, отсюда, вот куда!

Ну мы и пошли. Я молча, а двенадцать женщин за моей спиной — нет!

Технически, нам было всё равно куда идти, но на всякий случай, я двигался к ближайшему оазису, продолжая выполнять единственную разумную в моей ситуации вещь — взывать к богу. Лючия была бессильна, её сынок свалил и отключил волшебный телефон, Шакалот бросил меня, так что оставался еще Вермиллион. Старый друг и наставник никогда бы так со мной не поступил, считал я… первые десять часов блуждания под палящим солнцем, а затем уже пришлось начать немного сомневаться. Этому способствовало всё возрастающее злобное бухтение сзади, которое как раз усугублялось тем, что Лючия, несмотря на своё интересное состояние, прекрасно чуяла, чем я там занимаюсь!

Ну вот как так получилось-то?

Интерлюдия

— Мойра, я от тебя ухожу.

Простые, но давно вынашиваемые слова. Он произнес их спокойно, глядя в голубые глаза не верящей собственным ушам девушки. Наконец, увидев, что фраза оказалась воспринята, Освальд Озз, кивнув бывшей спутнице жизни, зависшей посреди собственной лавки, вышел из здания, отправившись к ближайшей башне мага. Он хотел домой. Давно хотел.

Всё началось и давно, и недавно. Наверное, всё-таки недавно, с момента, когда забежавший в лавку Джо усадил их обоих за стол, а затем обстоятельно, хоть и туманно, пояснил перспективы Озза окончательно избавиться от своей Причуды. Возможно, но только ценой личной магии. Всей. На это Освальд пойти не мог и не хотел, он принял новости достойно, но вот его подруга… она окончательно слетела с катушек. Требования, условия, нотации. Расписание… практически на всё.

Мойра методично, прикрываясь благими намерениями и заботой, превращала Освальда в некоего невидимого, неслышимого, строго контролируемого и ограниченного слугу, великодушно называемого «партнером».

Озз быстро шагал по Дестаде, впервые за долгое время чувствуя, что дышит полной грудью. Он не хотел задерживаться в этом городе ни на минуту дольше, поэтому топал целеустремленно, даже не глядя на двери таверн и баров, гостеприимно подмигивающие ему там и тут. Ему сейчас было не до выпивки, он был пьян совершенно другой эссенцией — свободой. Его ждал дом.

Скромная маленькая башня в одном из баронств Рикзалии. Место, которое когда-то казалось тюрьмой, но постепенно стало желанным и дорогим домом. Не сразу, конечно же, вечно поддатому магу пришлось изрядно потрудиться, чтобы превратить своё логово алкоголика в приличное место, да еще и сделать это в тайне от своей женщины, но все уже было давно завершено. Полностью, хоть и довольно скромно, обставленная башня дождалась возвращения своего хозяина.

Кивнув гоблинской чете, встретившей его у порога, Озз немедленно прошёл на кухню, где прибрал заранее заготовленный бочонок рома, а затем, вооружившись им и кружкой, вышел во двор, сев на лавку, в тенек. Крепкий ядреный алкоголь полился к нему в глотку, как домой. Парню, только что совершившему резкий поворот в своей жизни, необходимо было подумать. Посмотреть на всё с другой перспективы.

Сначала отношения между Освальдом Оззом и Мойрой Эпплблум казались какой-то сказкой для затворника-алкоголика, давно потерявшего надежду хоть на какую-то нормальную жизнь. Умница и красавица, блондинистая волшебница внесла в жизнь слабовольного башенного мага самую настоящую струю перемен. Между ними были чувства, а они, как все знают — священны. Настолько, что Озз даже пытался на одной силе воли превозмочь свою Причуду. Не вышло, но вот стать лучше себя прошлого? О, он работал над этим постоянно.

Благодаря Джо, его усилиям и покровительству, дела у двух волшебников в Дестаде шли очень хорошо. Серебро и золото, в количествах совершенно немыслимых для нищего башенного волшебника, ранее лишь изредка имевшего медь на покупку чего-нибудь почти бросового. Нормальные продукты, качественная одежда, поддержка близкого. Что еще надо? Ничего.

Только там, где для Озза был пик счастья, для его деятельной, но очень неопытной подруги — лишь начало пути. Мойра, искренне возмущенная, что всё в её жизни происходит с подачи человека, в которого она была безответно влюблена большую часть жизни (и, при этом, совершенно не зная, насколько тот негодяй!), изо всех сил пыталась поставить всё под свой контроль. Она хотела сама быть незаменимым специалистом, слыть настоящей волшебницей, а не посредником какого-то хитровывернутого гения! Она работала, она наводила связи, она училась одеваться. Она посещала популярные рауты и варила не слишком-то разрешенные зелья, чтобы обзавестись знакомыми и должницами в высших кругах Дестады.

Она работала. Мягкий, покладистый, требующий контроля напарник усугублял авторитарность блондинки, а его непонимание амбиций девушки всё сильнее отдаляло их друг от друга. Почему же непонимание?

Да всё просто, размышлял Освальд, приканчивая третью кружку рома, всё очень просто. Мойра была хорошей ученицей в Школе Магии. Она прилежно училась, она корпела над пергаментами и зельями, она старалась получить хорошие оценки, да… но Освальд Озз, этот худой и несчастный алкаш, он был и остается… гением. Единственным, кроме самого Джо Тервинтера, волшебником, которого брал в ученики сам Вермиллион.

Если бы не Причуда, Освальд уже был бы одним из самых знаменитых молодых Исследователей Орзенвальда. Ему непонятна была та суета, которую наводила его женщина в то время, как сам волшебник видел множество путей для более осмысленных занятий. Золото, что Мойра тратила, варя из неподходящих ингредиентов неэффективные снадобья для своих высокопоставленных подруг, можно было пустить на эксперименты и развитие себя как мага, время блондинки, растрачиваемое на приемах и раутах, могло быть использовано для учебы и практики… но она даже слышать не хотела тех мягких намеков, которые иногда срывались с губ её «партнера».

У Мойры уже была своя жизнь, в которой слова не было ни у кого… кроме Джо, который мог прийти в любое время и перевернуть всё так, как ему нужно. Оззу надо было бы ненавидеть своего друга за подобное умение по отношению к его, Освальда, женщине… но не получалось. Джо всегда был стихией, не замечающей препятствий, но при этом разумной, надежной и, что куда важнее, никогда не забывающей об интересах окружающих.

С последним у Мойры были большие проблемы. Она назначала эти интересы.

Хмыкнув, Освальд зачерпнул еще из бочонка. Она уже чувствовал, как хмель начинает брать его привычный организм и, в кои-то веки, был рад этому. А еще он радовался завтрашнему дню, хотя прекрасно знал, что первое, что принесет ему утро, будет похмелье. Тем не менее, это будет похмелье свободного человека.

Озз не умалял своей вины в развале этих отношений. Он изначально поставил себя как подкаблучника, он соглашался со всем, отдав бразды правления девушке, и он был прав, сделав это. Какой толк может быть от никчемного алкаша, за двадцать лет не достигшего ничего? Никакого. Однако, он работал, ежедневно. Он изобретал новые виды зелий, снадобий, виноделия и возгонки ароматного спирта. Он практиковался в магии, оттачивая заклинания на все случаи жизни. Он шёл дальше по пути волшебника.

Мойра? Нет.

Очередная кружка игриво плещет ромом на руку и бедра пьяного мага.

«У меня нет времени»

«Лучше бы помог мне наварить зелий для Хелетриссы Бервуд! Ты хоть помнишь, кто она⁈»

«Мы не будем продавать эту мазь от бородавок, Освальд. Она слишком доступная и дешевая. Если хочешь — договорись с аптекарем за углом».

О, он договорился. Не только с аптекарем. С булочником, с виноторговцем, с пасечником. С десятками других людей по всей Дестаде. Давно уже. Не просто так, конечно же, Освальд старался для них обоих, искал способы купить дешевле, а продать дороже, узнавал, в чем нуждаются люди. Он не сидел на месте, заливаясь алкоголем, он работал… ну и готовился.

Нет, сначала он хотел поддержать подругу. Вывести всё это алхимическое дело так, чтобы оно, принося прибыль, не отвлекало их двоих от серьезных дел. С Пазантразом у Озза уже были налажены контакты, заключены кое-какие сделки, он кое-что для них разрабатывал. Торговцы Дестады были бы рады включить некоторые товары из предлагаемого им ассортимента (включая мазь от бородавок) в свой ассортимент. Молодой гениальный волшебник уже получал вполне приличный доход, на который и обустроил свою башню. Счета в банке, заведенные на его имя, куда отчислялась часть доходов с алхимии, были нетронуты, поэтому Мойра искренне считала, что он только и делает, что пьянствует. Освальд полагал, что если бы у Эпплблум возникли б планы, то она без задней мысли бы воспользовалась накоплениями партнера для их претворения в жизнь. Однако, денег девушке хватало и без его помощи.

Еще один гвоздь в гроб их отношений.

Посторонний силуэт, выглядящий прямо как расплывающийся в глазах всадник на лошади, слегка отвлёк празднующего грустную свободу мага от его неторопливых и вальяжных мыслей. Силуэт приблизился, причем почти вплотную, одарив волшебника запахом конского пота, навоза и железа, а затем разъединился на две части. Меньшая, та, что слезла с лошади, как догадался помутненный разум ученика Вермиллиона, сделала пару шагов вперед, а затем грузно рухнула на небольшую лавку рядом с хозяином башни. Большая же, брезгливо обнюхав источающего алкогольные пары чудотворца, фыркнула, решив слегка отойти.

Освальд решил, что может с этим жить. Однако, это было лишь начало.

— В бочонке хоть что-то осталось? — спросил сидящий рядом с ним силуэт смутно знакомым голосом.

— Сс-сам… с-само… глянь, кроче… — пробормотал Озз, пихнув свою пустую кружку прямо в силуэт.

Попал. Сдавленно крякнув, гость принял подношение, а потом, пошкрябав по дну бочонка кружкой, шумно присосался к добытому, с явным удовольствием и знанием дела поглощая крепкий спиртной напиток. Это вызвало у мага определенную симпатию к соседу по лавке. Не то, чтобы сильную, а такую, инстинктивную.

— Освальд, ты вообще здесь? — видение помахало рукой перед носом у пьяного мага, от чего тот, призвав весь свой внушительный опыт пьянства, сконцентрировался.

— Астоль-фо? — удивился Озз, когда силуэт перед его глазами собрался в изящного и вполне себе богато одетого юношу, на лице которого была крупными непечатными буквами написана усталость, — Т-ты… чего это?

— А я теперь барон, — тут же откликнулся тот, снова заглядывая в бочонок, — Местный. Астольфо Арастарбахен я. Соседи мы теперь. Ну, то есть, твоя башня на моей земле.

— О как… — переварить такие новости мозг, пусть даже гениальный, но пропитанный совершенно чудовищным количеством рома, не мог, поэтому Озз завис, даже не зная, что сказать.

— Мне нужна твоя помощь, Освальд, — а вот эти слова, сказанные предельно серьезным голосом, магом были восприняты аж до печенок, он даже возбужденно завозился, но в результате просто упал с лавки. Однако, с помощью мычания, мимики и загадочных пассов ногами попробовал изъявить свой острый интерес к услышанной теме.

И даже был правильно понят.

— Видимо, не сегодня… — глубокомысленно пробормотал юный аристократ, самым простецким образом хватая бочонок и задирая его над головой, чтобы допить остатки. Совершив этот воистину мужланский жест, молодой человек встал, привязал лошадь к лавке, а затем, с трудом взвалив вырубившегося Освальда на плечо, осведомился у наблюдающей за ними парочки гоблинов, — Где поспать у вас найдется? И да, этого куда нести?