Деймос. Аспект силы

Глава 44 Деймос

— Ждем?

— Ждем.

Осматриваясь по сторонам, мы присели у сложенной из необработанных булыжников стены. Красавица в трофейных золотых туфельках летает бесшумно, а вот монстр скрытно не подкрадется, там копытный зверь размером с быка. Но противников пока не слышно и не видно. Гоняться за ними нам совершенно не нужно, и тем более не хочется покидать удобное место и лезть во внутренний двор, заполненный хозяйственными постройками. У нас преимущество в наличии оружия, а там — только рога, ярость и топор.

Так что подождем.

Веласкес жестом привлекла внимание и показала мне на более лучшую, по ее мнению, позицию. Перебежали метров на десять вперед, девушка опустилась на одно колено за каменным постаментом с вазоном, я устроился за другим таким же. Но в отличие от Веласкес посмотрел не вперед, на открывшуюся взгляду небольшую площадь, а на изгибы фигуры напарницы — очень уж привлекательное зрелище.

Вспоминал при этом слова Веласкес о том, что с логической точки зрения вообще невозможно объяснить понятие «любовь», сколько не расшифровывай биохимические реакции. А я ведь даже не в состоянии влюбленности сейчас, просто впервые в жизни оценил красоту женского тела. Неужели это все настолько сильно воздействует на сознание, или у меня сейчас так просто оттого, что навалилось не постепенно, а сразу?

Вот и сейчас, вместо того чтобы разбираться с дробовиком, я сижу рефлексирую и пялюсь на… Опомнившись, встряхнулся и наконец-то обратил внимание на трофейное оружие. В трубчатом магазине под стволом оказалось четыре патрона, в стволе один — все картечь. Против людей неплохо, но вот для монструозного зверя лучше бы пули, конечно.

Быстро затолкал патроны обратно в магазин, вновь весь обратился во внимание. Противники не показывались — тоже затаились, им первыми показываться совсем невыгодно.

Время-восприятие вдруг замедлилось и перед взором появилась схематичная модель дворца — большая часть территории серая, неактивная, ярким цветом светится только сектор нашего поединка. И от его границ внутрь, уменьшая территорию площадки арены, начала наползать красная пелена — двигаясь к нашим с Веласкес фигуркам, отображенными силуэтами.

— Внимание чемпионам! — раздался голос Ксавьера. — При бездействии безопасная зона уменьшается, сокращая размер площадки для поединка! Нахождение в агрессивной среде сначала вызывает легкий дискомфорт, потом боль и далее увеличивающийся урон здоровью, продолжающийся вплоть до уничтожения аватара!

Неожиданностью подобное не стало — вряд ли наблюдающими за поединками игрокам понравится ждать, если их чемпионы решат затеять многочасовую дуэль нервов. И если бы я не пялился с полуоткрытым ртом на крутые бедра Веласкес — более широкие, чем в ее истинном теле, сам бы давно об этом догадался.

Красная пелена позади медленно, но неотвратимо приближалась, так что мы не сговариваясь выскочили из укрытий и побежали к центру площади. С другой ее стороны появился противник. Красавицы пока не видно, но с топотом копыт задних лап и со скрежетом цепляя брусчатку когтями передних, в нашу сторону несся монстр в синем фраке. Я в него стрелять пока не собирался — там в лобастой голове такая кость, что ее и пуля не пробьет скорее всего.

— Ждем-ждем-ждем, — приговаривала Веласкес.

Мы с ней замерли, застыв как изваяния — мчащийся монстр приближался, все разгоняясь. Когда он оказался совсем рядом, еще ниже опуская рога для атаки, мы с Веласкес прыгнули по сторонам, пропуская мимо мчащееся чудище. Я перекатился через плечо и едва вскочив на ноги сразу увидел в небе желтый росчерк. Наш маневр уклонения читался, так что используя свой шанс, красавица стремительно вылетела из-за здания неподалеку, в полете занося топор над головой. Как бы мне не хотелось ее пристрелить, я развернулся к красавице спиной — направляя оружие на затормозившего зверя, на пару мгновений ставшего уязвимым. Он как раз замолотил когтями по брусчатке в попытке развернуться, а я поймал момент и выстрелил в заднюю опорную лапу. Не успевший полностью остановиться монстр упал и покатился, с грохотом сметая один за другим сразу три вазона с деревцами. За спиной у меня металлически лязгнуло — слева, совсем рядом, пролетел брошенный красавицей топор. Его отбила Веласкес, промелькнув рядом в пируэте и махнув хвостом рыжих волос.

Так и не оборачиваясь, я дернул рычаг, перезаряжая дробовик. Бросив оружие Веласкес — сабли у нее в руках почему-то уже не было, сам устремился вперед, на бегу подхватив упавший топор. Громко ревущий монстр уже отбросил с себя два небольших деревца и пытался подняться, припадая на раненую заднюю лапу. Перехватив топор обеими руками, я с размаху ударил дезориентированного монстра в плечо. Топор остался в теле зверя, а сам я отлетел — выпустив длинную рукоять, получив вскользь удар массивной лапой. Мелькнуло синее небо, желтое платье, зелень саженцев в вазах, и я приземлился на брусчатку, так что из груди выбило весь воздух.

На некоторое время потерял сознание — совсем ненадолго. Пришел в себя лежа на спине. Полежал немного без движения, посмотрел наверх. Красиво — на фоне голубого облачного неба надо мной стоит Веласкес с дробовиком наперевес. Полюбовавшись пару секунд зрелищем, приподнялся на локтях.

Слева лежит красавица — навзничь и раскинув руки. В груди торчит абордажная сабля — как оружие ближнего боя так себе, но как метательное летает хорошо. Или Веласкес хорошо бросает — вот почему у нее сабли в руках не было, когда я ей дробовик перекинул. Зверь умирать пока не собирался, но не на ногах — перебитая картечью задняя лапа, и топор в плече подвижность его ограничивали. Хорошо я ударил, ему даже не изогнуться, самому не вытащить.

Бегать как прежде монстр не сможет, а патроны тратить на него желания нет — потому Веласкес и выжидает. Стрелять явно собирается только в крайнем случае, если нас агрессивной средой друг к другу подожмет.

Видимо руководствуясь такими же соображениями, зверь постучал лапой по земле, демонстративно признавая поражение. Неожиданно сработало — перед глазами у нас появился обратный отсчет. На сбор трофеев давалось полминуты, и Веласкес уже бежала к недвижимой красавице за туфельками. Ну вот, теперь у нее две пары обуви, а у меня не одной нормальной — подумал я за миг до того, как мы покинули игровые аватары и вновь оказались в виде бестелесных духов на темной границе ложи с игроками.

Следующим поединком второго этапа стала схватка чемпионов Седьмого и Пятнадцатого игроков — маленькая принцесса и вооруженный бензопилой плюшевый медведь встретились с мышью и крысой, в первом своем матче одержавшими яркую победу над фаворитами. Причем перед началом матча мы увидели, что Пятнадцатый игрок потратил пять тысяч этерналов, восстановив своим чемпионам боекомплект для пулемета.

Вышедшие на арену участники явно наблюдали за нашим поединком и об уменьшении площадки при бездействии знали, так что начали без раскачки — обе пары сразу двинулись вперед. Человекообразные крыса и мышь добежали до границы автостоянки, занимавшей большую часть площади в этой зоне внутреннего двора. Мышь затаилась за одним из автомобилей, а крыс забрался в салон удачно стоящего кабриолета, устанавливая пулемет для стрельбы. Ошибку синеволосой чемпионки, стоившей паре Второго игрока победы, повторять он не собирался — все же с рук стрелять из такой системы довольно глупая идея. Принцесса и топающий за ней плюшевый медведь уже появились с другой стороны автостоянки и действовать начали довольно агрессивно.

— Давай, Пушистик, давай! Разорви этих тварей, распетуши их в кашу! — заорала детским голоском принцесса, указующе махая палочкой с серебряной звездочкой на конце.

Пронзительно взвыла бензопила, которой взмахнул плюшевый медведь, выходя на тропу войны.

— Крыса! Мерзкая крыса, убей эту тварь! — заметила девочка-принцесса шевеление в кабриолете.

Пушистик среагировал, разворачиваясь в указанную сторону. Поначалу он побежал тяжело и валко — выглядя больше комично, чем опасно. Противники выжидали — толстый крыс стрелять сразу не стал, дожидался удобного момента, чтобы наверняка. Это стало его ошибкой — Пушистик опасно разгонялся, причем скорость его росла по экспоненте. Вроде бы только что плюшевый монстр передвигался еще медленно и неуклюже, но вот уже летит вперед как локомотив, а бухающие шаги ускорились в скоростной ритм.

— Убей эту крысу, Пушистик, убей! — орала маленькая девочка, размахивая палочкой и даже подпрыгивая на месте.

Крыс начал стрелять слишком поздно, еще и сразу же столкнувшись с неприятным сюрпризом — тяжелые пули легко пролетали через плюшевого медведя, не причиняя ему серьезного вреда. Несколько попали в бензопилу — цепь слетела, хлестнув Пушистика по плечу и выбивая клочья набивки, но в основном серьезного урона плюшевый монстр не получил. Бухающие шаги стали еще шире, и Пушистик налетел на большую крысу, запрыгивая в кабриолет сверху. Пулемет замолчал, упавший между сиденьями крыс пытался им защититься, выставив оружие перед собой, а плюшевый медведь — перекосив морду с нарисованной широкой улыбкой, пытался забить противника разбитой пулями бензопилой.

В это время мышь с гаечным ключом бесшумно и быстро бежала между машинами в сторону принцессы, по-прежнему подпрыгивающей на месте и совсем не по-детски сквернословящей. Заметила принцесса мышь в последний момент, попытавшись убежать, переваливаясь на коротеньких ножках.

— Мышь! Мышь, Пушистик, мышь! Убей эту тварь! — орала принцесса, отмахиваясь палочкой с серебряной звездой и пытаясь убежать. Неудачно — мелькнул гаечный ключ, и палочка с серебряной звездочкой полетела в одну сторону, бантик в другую, а мышь подмяла под себя орущую благим матом принцессу.

Плюшевый медведь уже выбирался из машины — крыса он сломанной бензопилой все-таки забил, еще и пулемет тому разломав. Из шерстяной шкуры во все стороны торчала набивка, одна лапа болталась полуоторванная, но на мой взгляд у мыши с гаечным ключом против плюшевого убийцы шансов немного.

Ожидаемо, сразу Пушистик поймать противницу не смог — для того, чтобы ускориться, ему был необходим разбег, и мышь вовремя успевала уйти с его пути. Некоторое время она успешно избегала столкновения в преследующим ее плюшевым убийцей, но агрессивная зона постепенно начала сужаться. Раз за разом и довольно быстро, итерациями через короткие и неравные промежутки времени — словно не по таймеру, а кто-то кнопку нажимал.

Плюшевый медведь больше не пытался догнать мышь, а просто кружил по границе красной зоны, выжидая максимального ее уменьшения. Но вдруг время-восприятие для чемпионов остановилось и Ксавьер громогласно объявил, что палочка со звездочкой — это управляющий элемент плюшевого медведя, заставляющей его повиноваться приказам.

Потерянная маленькой принцессой палочка уже давно была за пределами безопасной зоны, но мышь сразу без раздумья кинулась в красную пелену. Когда она пересекла границу на первый взгляд ничего не случилось, но после — когда нашла и подобрала палочку, дав приказ медведю перестать атаковать стало видно, что усы и кончики ушей у нее подпалило. Так пара Пятнадцатого игрока — лишившись разбитого пулемета, стала тройкой, получив в прислужники плюшевого убийцу.

Изображение арены пропало, возвращая нас в ложу с игроками. Размытые тени за круглым заволновались, обсуждая состоявшийся поединок — звука для нас по-прежнему не было, но судя по жестикуляции эмоции участников переполняют. Похоже, за столом сейчас заключаются пари и льются рекой напитки.

Через четверть часа, потраченных на обсуждение прошедшего поединка, турнир наконец продолжился третьим матчем второго этапа, где определялся наш будущий противник. Сейчас мы смотрели как невысокий, но кряжистый и невероятно широкоплечий дварф в паре с боевым медведем встречался с двумя высокорослыми и полуголыми варварами — огромным мужчиной с топором и рыжеволосой девушкой с мечом.

Едва поединок начался, как дварф натравил на варваров медведя, а сам — закинув ручную мортиру за спину и перехватив трофейное ледяное копье, побежал за ним следом. Варвары вдвоем успешно рычащему зверю противостояли, заметно его потрепав, но ошиблись они в том, что при виде копья в руках дварфа рассчитывали на честный поединок. Этот же низкорослый шкаф, подбежав к ним ближе, ледяное копье отбросил и одним выстрелом своей ручной мортиры превратил в фарш сразу всех троих, включая своего медведя.

Этот эпизод игроки в ложе не обсуждали так долго и бурно, как предыдущий поединок, но момент на повторе несколько раз прокрутили. Несколько участников покатывались со смеха — это даже в их состоянии размытых теней было заметно.

Последним, четвертым матчем второго этапа, стал поединок очкарика с волшебной палочкой и лохматого великана — чемпионов Четвертого игрока, встречавшихся с закованным в броню рыцарем в сопровождении прекрасной дамы. Рыцарь без особых изысков полетел вперед на своем бронированном коне, намереваясь насадить на копье очкарика, а тот принялся расстреливать его из волшебной палочки. Неожиданно, но рыцарю потребовалось больше пяти попаданий — до очкарика он почти доехал, по пути сбив конем пытавшегося преградить ему дорогу лохматого великана, но потом все же рухнул на землю, оглашая окрестности лязгом доспехов.

Затем волшебная палочка очкарика на удивление спасовала перед щитом — спрятавшаяся за ним прекрасная дама после десятка пущенных заклинаний оказалась невредима. У очкарика корячились серьезные проблемы — закрываясь щитом, дама неотвратимо приближалась, и выражение ее красивого лица не сулило школьнику-волшебнику ничего хорошего.

Прекрасная дама была заметно выше и крупнее обладателя волшебной палочки, но ей не повезло — отброшенный боевым конем лохматый великан пришел в себя, пусть и не совсем вернувшись в кондицию. Некоторое время они кружили втроем по площадке — потрепанный после удара коня великан кряхтел и хромал, передвигаясь довольно медленно, школьник-очкарик пытался обойти даму со спины и не попасться ей под руки.

Это могло бы продолжаться довольно долго, но уменьшившаяся безопасная зона ускорила события. Даме не повезло — великан удачно загнал ее в угол и отобрал щит, после чего безо всяких сантиментов совершенно некуртуазно ее им и оприходовал несколько раз, только раздавались над ареной гулкие звуки ударов.

Вновь минут десять ожидания — игроки по итогам поединка общались, размытые тени активно жестикулировали. Меня происходящее начинало раздражать — были бы демоны в голове, сейчас бы вообще в неконтролируемую ярость впал вместе с ними. Ожидание, причем бесплодное — без возможности заглянуть и понять происходящее за столом игроков, злило. При этом к противникам-чемпионам я не испытывал никакой неприязни, а вот этих всех игроков с удовольствием бы забил щитом, как лохматый великан недавно прекрасную даму. Раздражения добавляло еще и то, что я сам согласился на условия турнира, и в общем-то знал на что шел — но на себя злиться не получалось, на других как-то комфортнее, что ли.

Наконец перед глазами появилось схематичное изображение дворца, с выделенной цветом площадкой арены, предназначенной для нашего следующего поединка. После мелькнуло оповещение с понятной картинкой — боезапас дробовика пять патронов, но восстанавливать его наш Шестнадцатый игрок не стал, отказавшись потратить на это тысячу этерналов.

Неприятно, хотя и тысячу этерналов за один патрон — перебор, конечно.

Копившееся до этого момента раздражение вдруг сконцентрировалось на одном человеке — распорядителе арены Ксавьере. Понятно, что он не участвовал в торгах и не раскидывался десятками тысяч, но одну-то тысячу мог сейчас потратить? В условиях, когда один патрон может стоить победы, его отказ пойти на столь скромные траты выглядит или неоправданным жлобством, или сознательным расчетом. Тем более он ведь мог и лукавить, говоря нам что денег у него нет — может быть Ксавьер сознательно отстранился от вложений, чтобы устроить нам максимально невыгодные условия? Но зачем?

Мысли оборвал резкий рывок обретенной тяжести тела, после чего я вновь осознал в себя внутри игрового аватара. Стрелка навигации на схематичном отображении площадки недавно показывала нам двигаться вперед, к небольшой двери в стене дворцового корпуса. Непарадный вход в складские помещения кухонного корпуса, рядом несколько небольших грузовых платформ с мешками и пищевыми контейнерами.

До нужной двери мы добежали быстро и Веласкес — до этого несущая золотые туфельки в руке, начала торопливо переобуваться.

— Ты видел? — спросила она меня, развязывая шнурки.

— Видел что?

— Очкарик попадает из своей палочки только тогда, когда видит цель, — сбрасывая кеды и надевая туфли, произнесла девушка.

— Очкарик в другой сетке, ау.

— И что? — выпрямилась Веласкес, отбросив тряпичные кеды.

Я вдруг понял, что смотрю на ее грудь, покачивающуюся под тонкой тканью платья и быстро поднял взгляд. Веласкес это заметила, усмехнулась.

— Сейчас план какой? — спросил я.

— Я отвлекаю гнома…

— Это дварф.

— Это одно и то же.

— Нет, это… Неважно, — не стал я спорить. — Ты отвлекаешь дварфа, дальше?

— Я отвлекаю гнома, ты выманиваешь медведя на улицу и убиваешь, желательно с одного выстрела. Возвращаешься в зал, к этому моменту гаубица у гнома уже будет разряжена, так что сможешь его спокойно убить.

Разряжена ручная гаубица, как понимаю, будет в сторону Веласкес — смелая девушка. Но спорить я не стал, другого и тем более лучшего плана у меня нет.

— Понял. Вперед?

— Вперед.

Едва ввалились внутрь, как сразу услышали грохот — в нашу сторону, сметая столы и шкафы, так что разлетались гремящие кастрюли, с другой стороны длинного помещения бежал массивный медведь. Оставив дверь на улицу открытой, мы двинулись ему навстречу — дварфа с ружьем пока не видно, явно хочет провернуть принесший ему победу в прошлом поединке финт.

Медведь был уже рядом, и Веласкес стукнула пятками, взмыв к потолку и оставляя нас со зверем вдвоем. Но взлетела она так неудачно, что мы с медведем одновременно задрали головы вверх, а зверь даже притормозил.

Обе предыдущие владелицы туфелек летали не очень умело, но над ними не было потолка, так что обходилось без эксцессов. Веласкес же переборщила — взмыла так быстро и резко, что врезалась в потолок и едва не рухнула вниз, с испуганным криком успев схватиться за потолочную балку одной рукой, при этом не выпустив саблю.

Притормозивший медведь искривил морду — очень похоже, что улыбнулся, после чего вновь рванул в мою сторону. При внешней неуклюжести двигаются медведи невероятно быстро — если на четырех лапах, и этот исключением не стал, так что я с испуганным криком бросился обратно к двери на улицу.

Зверю мешали столы, которые он раскидывал по сторонам лобастой головой — склонив ее и уже не глядя на меня. Обернувшись на бегу перед самой дверью, я увидел, как в кухонном зале уже появился дварф со своей ручной пушкой наперевес. И смотрел он не меня, а на Веласкес. План действий я мгновенно поменял — едва выскочив за порог, схватился за ручку двери резко уходя в сторону. Медведь с ревом пролетел мимо, специально врезавшись в одну из грузовых платформ чтобы затормозить и развернуться, а я — ударившись в стену так и не выпустив дверной ручки, заскочил на кухню обратно, закрывая за собой и накидывая на пазы массивный засов.

К этому моменту, тяжело бухая подбитыми ботинками, дварф уже неуклюже подбежал ближе к висящей под потолком Веласкес. Широкий раструб устрашающей ручной пушки поднялся наверх. Там сектор настолько широкий, что Веласкес обречена — ей бы падать уже, только так есть шанс спастись.

Дварф приложился к своей ручной мортире, прицеливаясь, но я успел раньше. Расстояние приличное, помещение длинное — так что от первого заряда картечи дварфа даже не кашлянул. Второй выстрел — я его сделал, запрыгнув на стол, заставил дварфа покачнуться и переключить на меня внимание. Еще прыжок вперед, на следующий стол, и еще два выстрела — после которых дварф наконец упал. Все, кончились патроны.

Висящая на потолочной балке Веласкес извернулась, оглядываясь на меня — на лице заметная гримаса удивления. Я подбежал ближе как раз к тому моменту как она расцепила руки — поймать получилось, но мы вместе рухнули на пол под аккомпанемент ругательств на испанском.

Веласкес была очень зла — и я сам прекрасно понимал, почему. Рационально действуя, я должен был сейчас дать ей погибнуть, все равно она ведь в игровом аватаре. Но я просто не смог этого сделать, действуя импульсивно без капли прагматизма.

Кроме прочего, в ходе экспрессивного монолога на испанском я понял, что Веласкес контролировала ситуацию — выстрелил бы по ней дварф, оказался бы с разряженной мортирой, не выстрелил бы, сосредоточившись на мне, она бы вернула контроль и атаковала бы его со спины.

— Ну зачем, зачем⁈ — выплеснув основную злость, спросила недоумевающая Веласкес.

— Затем, — показал я на заряженную мортиру, лежащую рядом с дварфом. Не стал признаваться в том, что рациональная логика действий в этом теле у меня исчезла, и я руководствовался сейчас лишь той самой биохимией, которая не позволила допустить, чтобы моей девушке какая-то бегающая табуретка причинила вред.

Веласкес вновь зачастила на испанском, но в этот момент в дверь раздался глухой удар. В теле медведя находилось человеческое сознание — видимо все это время он пытался открыть дверь лапами, дергая за ручку и только сейчас догадался о наличии засова, перейдя к более действенным методам.

— Как тебе эта бомбарда против очкарика поможет? Ну зачем, зачем ты все патроны истратил? — не обращая внимания на гремящую дверь, показала Веласкес на оставшуюся от дварфа ручную гаубицу. Выглядела она расстроенно — тоже не верит, что Ксавьер к следующему матчу боекомплект нам восстановит.

— Звери выиграют, — не отступая от выбранной линии поведения, начал я спорить, хотя сам в их победу не верил.

— Нет, не выиграют!

— Выиграют!

На улице между тем в запертую дверь продолжал биться медведь — полотно трещало и гнулось, но дверь держалась. Не очень умный чемпион — давно бы уже добежал до входа, через который они с дварфом внутрь попали. Мы с Веласкес, кстати, туда уже сами бежали — не переставая спорить и переругиваться на ходу. Здесь тоже оказался засов — едва успели его поставить в пазы, как ручка задергалась.

— Эй, друг! У нас все равно мортира твоего хозяина! — крикнул я через дверь. — Если зайдешь внутрь, я тебя так и так аннигилирую!

Медведь не ответил, а вновь принялся с разгона долбиться в дверь. Через узкие высокие окна видно, что на улице уже накатила красная пелена агрессивной зоны, а сдаваться второй чемпион Третьего игрока то ли не хотел, то ли его капитуляцию система управления не принимала, так что нам пришлось подождать пару минут.

С победными трелями нас выкинуло на темную границу ложи, где за столом осталось всего три активных игрока. Наш, Шестнадцатый, по-прежнему сидит без движения, скорее всего в виде проекции присутствует. Зато Четвертый и Пятнадцатый, чемпионы которых сейчас должны встретиться, что-то обсуждают очень активно — размытые тенями силуэты не переставая жестикулировали.

Прения проходили довольно долго, после чего второй полуфинальный матч наконец начался. И похоже, обсуждаемым вопросом была возможность починки пулемета — потому что звери появились без него, а вот плюшевый убийца нес в руках восстановленную бензопилу.

Поединок проходил в конюшенном корпусе дворца, с центром площадки в крытом манеже. Здесь, после некоторых петляний по коридорам и уменьшений безопасной зоны, чемпионы и сошлись. Пока очкарик расстреливал из волшебной палочки натравленного на него плюшевого убийцу, крыса и мышь схватились с лохматым великаном в ближнем бою. Выстрелом из арбалета великан промазал и сейчас отбивался деревянным оружием от наскакивающих на него грызунов-переростков, не успевая перезарядиться.

Заклинания очкарика плюшевого медведя не убивали, а отбрасывали, в конце концов заставив отлететь в стойло, где плюшевый медведь остался тлеть, зацепившись спиной за крюк на стене, в попытках освободиться неуклюже ворочая лапами как перевернувшийся на спину жук. К этому моменту из кучи-малы в центре зала определился победитель — им вышел погрызенный лохматый великан, с ног до головы забрызганный кровью, своей и чужой. Арбалет он сломал об лежавшего без движения крыса, а лишившаяся гаечного ключа мышь в разорванном комбинезоне жалобно попискивала и отползала, не в силах подняться и подволакивая ногу.

К ней уже, неторопливо и наслаждаясь моментом тяжелой победы, приближался очкарик с волшебной палочкой, а великан с громким вздохом облегчения присел у столба. Свет восприятия для нас вдруг погас — видимо, кем-то из игроков была сделана ставка на дополнительные условия.

Ждать пришлось около четверти часа. Уж не знаю, что там происходило на конюшне дальше за это время, но в финале нашими соперниками стали грызуны со своим плюшевым убийцей. Победа зверей оказалась довольно неожиданной, и я скорее всего догадываюсь, как это произошло — пока очкарик и великан выполняли условия дополнительного вознаграждения для услады кого-то из игроков, недобитый плюшевый медведь как-то освободился с крюка на стене. Приказа атаковать маленького очкарика ему никто не отменял, ну и похоже они с великаном упустили этот момент, за что и поплатились. В общем довольно неожиданно, но я победил в споре с Веласкес, угадав наших соперников по финалу.

За столом вновь началось активное обсуждение. Причина стала понятна тогда, когда восстановление плющевого убийцы — и его бензопилы тоже, проплатил Третий игрок. Его чемпионами были побежденные нами дварф с медведем, так что похоже он затаил на нас злость и пришел на помощь Пятнадцатому игроку, когда у того закончились деньги.

Неприятно, но нашлась и для нас добрая душа — восстановление боекомплекта в дробовике нам оплатил Первый игрок, о чем появилось оповещение. Так и знал, что он нам подыгрывал с самого начала, когда неожиданным образом помог в сложной ситуации во время первого этапа.

Появились в телах игровых аватаров мы уже во дворце, у широкой арки прохода в главный зал. Высокие двери медленно ползли в стороны, а позади накатывала красная пелена агрессивной среды, так что выбора не было — только вперед. Забежали в помещение огромного размера, с большим количеством колонн по окружности — что помогло бы нам в случае поединка с очкариком и великаном. Но противостояли нам звери без огнестрельного оружия — и плюшевый убийца уже разгонялся, спускаясь по лестнице к нам с бензопилой наперевес. Мышь осталась наверху на галерее, а крыс бежал следом за плюшевым монстром, укрывшись за широкой спиной — похоже предполагая, что мы начнем убегать и попытаемся укрыться, собираясь этим воспользоваться. Но убегать я не собирался — оставляя Веласкес с дробовиком позади, сам бросился бегом вперед, таща в руках ружье дварфа с широким раструбом.

Я рисковал, но рисковал осознанно — с разгоняющимся плющевым медведем мы стремительно сближались. Крыс замешкался, не успев уйти в сторону, а я вскинул ружье и выстрелил на бегу.

Сначала все получилось, как и задумано — ручная гаубица жахнула отлично, превратив в плюшевый фарш Пушистика, заодно аннигилировав и замешкавшегося позади него крыса. Вот только дальше сразу же стало понятно, что я переоценил свои возможности — если шкафообразный дварф легко справлялся с отдачей ручной бомбарды, то мой игровой аватар для этого не годился. Меня отбросило назад, раскрутив при этом волчком, еще я получил прикладом в голову — не очень понятно каким образом, видимо ружье в воздухе закрутилось. Сильно удивиться не успел, так как сразу после яркой вспышки звездочек в глазах потерял сознание.

Очнулся на спине — лежу удобно, явно не сам укладывался. Гудящая от недавнего удара голова приподнята, затылком чувствую что-то приятно мягкое. Усилием открыл слезящиеся глаза, болезненно щурясь от яркого света, но все же увидел над собой приятные взгляду очертания, в которых угадывалась выпуклость груди.

Моя голова лежала на коленях у Веласкес — все еще щурясь и смаргивая слезы, увидел ее легкую улыбку. Девушка мне подмигнула, помогая приподняться — успел заметить отложенный в сторону дробовик, и гаечный ключ в ее руках. Им Веласкес и показала на лежащую поодаль испуганную мышь.

— Зачем? — поинтересовался я, увидев что у мыши оторваны рукава на комбинезоне. Именно ими Веласкес связала противнице запястья и лодыжки.

— Второй игрок предлагает нам сто тысяч, Седьмой — тридцать, а Четвертый — сто пятьдесят.

— За дополнительную программу?

— Да.

Ясно. Мышь с крысой, будучи как и мы андердогами, в трех матчах на пути к финалу победили фаворитов, и потерпевшие обидные поражения игроки явно расстроились, желая отыграться с нашей помощью.

— И ты готова? — даже не стал я спрашивать, за что именно нам деньги предлагают, уж явно ничего хорошего.

— Я нет. Но тебя спросить надо было.

— Не интересно. Давай заканчивать, — чувствуя подкатывающую тошноту, попросил я Веласкес. Кивнув и перехватив гаечный ключ, девушка двинулась в сторону пискнувшей что-то мыши — слов я не расслышал, а смотреть не стал. Только вновь сдержал тошнотный позыв, когда раздался одновременно и глухой и звонкий звук удара.

Сразу после этого все вокруг погрузилось в темноту — через миг расцвеченную победными фейерверком, а потом я пришел в себя в номере лаборатории, выпрямившись в ложементе капсулы с резким сиплым вдохом.

Отдышался, осмотрелся.

Веласкес в соседней капсуле, и в себя пока не возвращается. Долго не возвращается — минута уже прошла, вторая, третья пошла. Если все хорошо, а о плохом думать не хотелось, она скорее всего обсуждает организационные вопросы с Ксавьером, с которым договаривалась о нашем участии в турнире.

Я и сам, кстати, с ним бы с удовольствием побеседовал, задал бы ему пару неудобных вопросов.

Одевшись и устроившись рядом с капсулой Веласкес, я рассматривал ее обнаженное тело. Никаких даже близко эмоций, подобных испытанным недавно не было, хотя я помню эти изменяющие сознания ощущения — влечение, волнение, восхищение. Вот что значит я должен понять, когда вырасту. Довольно неожиданное открытие, совсем не думал, что это все будет именно так.

Ждать пришлось довольно долго — минут пятнадцать, за это время успел изучить все татуировки на теле Веласкес, разглядывая ее с новым интересом и размышляя как бы я в своем недавнем «взрослом» состоянии отреагировал бы на такое зрелище.

Очнувшись наконец, Веласкес резко выпрямилась и сразу столкнувшись с моим взглядом, широко улыбнулась.

— Ну… поздравляю, — пожала она плечами, слегка зарумянившись и прикрыв рукой грудь.

— Почему так долго? Все хорошо?

— Да. Общалась с Ксавьером, подписывала соглашение о неразглашении. Сейчас снова в Колизей, остались еще организационные вопросы.

— Ясно.

Некоторое время мы с Веласкес смотрели друг на друга, потом она еще раз улыбнулась — очень тепло, я впервые такое выражение ее лица вижу.

— Это было удивительно, — смущенно произнесла она.

— Согласен.

— А ты сейчас… про что именно?

— Сама знаешь. Я совсем не думал, что именно так будет выглядеть взросление и изменившееся восприятие. Ты была права насчет открытий чудных.

Удовлетворенно кивнув, Веласкес грациозно перекинула ноги, выбираясь из капсулы и прошла на мысочках к креслу, где была разложена ее одежда ментора. Глядя на нее со спины, рассматривая линию тонкой талии и бедер, я по-прежнему не испытывал никаких эмоций подобных тем, что обуревали меня совсем недавно на площадках арены. Но я знал, что как только с возрастом спадут корректирующие развитие ограничения, подобных эмоций у меня прибавится — и об этом надо помнить и быть готовым. На соревновательной арене мы все же выступали в многоразовых игровых аватарах, а в реальной жизни подобные нелогичные поступки могут стоить очень дорого.

Веласкес одеваться не стала — попила воды и вернулась к своей капсуле. Вновь присев на край, прикрывая рукой грудь, она уже знакомым жестом поцеловала подушечки среднего и безымянного пальца, приложив их мне к щеке.

— Все, я обратно в Колизей. Надо закончить с Ксавьером.

— Ты говорила, что после окончания турнира я смогу увидеться с командор-маршалом.

— Тут… проблема, — потупилась смутившаяся Веласкес. — Видишь ли, ты как несовершеннолетний, не можешь участвовать во встрече с игроками. Но не волнуйся, я найду дона Диего и подниму вопрос твоего освобождения.

— Он был в числе игроков?

— Да.

— Знаешь, под каким номером?

— Не знаю.

— Ясно.

— Ну что, увидимся завтра? Думаю, после соревновательного дня вызову тебя к себе обсудить стратегию, а в процессе решим, как будем делить наши деньги. Пока-пока, — вновь коснулась Веласкес кончиками пальцев моей щеки, укладываясь в ложемент. Она была довольно собой, весела и похоже даже счастлива — глаза поблескивают, а улыбка такая заразительная, что я не мог не улыбнуться в ответ.

Конечно же, завтра никто ни с кем не увиделся.