Девочка и луна

21

ПРОШЕЛ ДЕНЬ С момента чуда на меч-пути и заявления первосвященницы о том, что Яз благословлена Предком. Послушницы Серого Класса встретили ее возвращение в дормиторий с большим энтузиазмом. Девушки, которые сами были ближе всего к тому, чтобы дойти до конца, казались наиболее впечатленными этим чудом. Хеллма, которая никогда не делала больше нескольких шагов по трубе, по-настоящему не понимала трудностей, связанных с последующими секциями. Она считала намного более удивительным то, что у Яз все еще были синяки, которые та получила в их драке несколько недель назад на своем первом уроке Меча.

Куина с головой окунулась в совместную жизнь с другими послушницами, болтая на огромной скорости на смеси лед-языка и ломанного зеленого. Она стала очень популярной в дормитории, несмотря на то, — или, возможно, из-за того, — что ни она, ни девушки, с которыми она разговаривала, не понимали больше половины того, что говорила другая.

По словам Сестры Сова, получение благословения стирает все грехи и преступления — по крайней мере, в глазах Церкви. После него жизнь начинается заново, с чистого листа. Яз недостаточно знала о Предке, чтобы иметь собственное мнение, но она не была готова так легко простить себя. Обвинения Эулара против нее, конечно, были совершенно ложными, но в прошлом он был прав, когда назвал ее агентом перемен. Перемена, благотворная или нет в долгосрочной перспективе, стала причиной многих смертей как подо льдом, так и внутри Черной Скалы. Она сама забрала некоторые из этих жизней, когда высвободила силу Пути во время битвы с Запятнанными в руинах Весты. Благословение смыло эту кровь не больше, чем вода.

ПОСЛЕДОВАЛ НЕЛОВКИЙ ЗАВТРАК, во время которого Яз чувствовала себя еще более чужой, чем в день их приезда. Каким-то образом благословение и украденные недели поставили барьер между ней и другими послушницами, хотя Куина, получившая то же благословение, чувствовала себя как дома. Ей даже удалось подружиться с парой, которая издевалась над тем, как она утонула — темноволосой хунксой Ниом и рыжеволосой герант Колой.

Яз время от времени посматривала на Куину и пыталась представить ее такой, какой та была меньше полугода назад: ходила по льду со своей семьей и кланом, изо дня в день не видела ничего, кроме замороженных пустошей, никогда не знала тепла, никогда не ела ничего, кроме рыбы, иногда горячей из моря, но чаще всего тоже замороженной. Она вспомнила, как Куина стояла впереди нее в очереди к регулятору, зная, что она сломанная, и сжимая украденную деревянную бусину — талисман от неизбежного падения.

Во всяком случае, одно хорошее дело Яз сделала. Она вытащила Куину из дыры во льду, полной тьмы и безумия, и доставила ее в изобилие Коридора. Они обе увидели мир, совершенно недоступный их воображению. Несколько миров, на самом деле, если считать Запятнанных и Сломанных, Черную Скалу и Аидис.

Куина выбрала это мгновение, чтобы перестать смеяться над какими-то словами Венны и взглянуть на Яз. Ее темные глаза наполнились каким-то новым чувством.

— Ты в порядке, Яз?

— Что? Да. Конечно. — Яз с неловкостью осознала, что смаргивает слезы.

— Мы вернем остальных, — сказала Куина, не заботясь о том, что остальные послушницы ее слушают. — Сестра Сова говорит, что они в безопасности. У нас есть время.

Яз кивнула и посмотрела на свою еду, пытаясь взять себя в руки. В последние дни время было ненадежным. Как и лед, который, как выяснилось, скрывал великие и неожиданные тайны, время тоже оказалось менее надежным, чем она всегда считала. С другой стороны, Куина была права. У них было время — то, чего у них не было целую вечность. Эррис сказал бы, что, с тех пор, как она упала в Яму Пропавших, часы всегда тикали. Она должна была спасти Зина до того, как Сломанные погубили бы его. Ей пришлось сбежать от Эулара, прежде чем он использовал нити, чтобы переубедить ее. Даже на бесконечном пути к Коридору их подстегивали истощающиеся запасы: ни один день не мог быть потрачен впустую, не было времени на отдых.

— Какой у нас следующий урок? — Яз оглядела трапезную, четыре длинные скамьи, послушниц, склонившихся над едой. Такова была их жизнь, день за днем: уроки, прогресс, обучение, тесты, испытания. Об их голоде позаботились, освободив их тела и умы, чтобы направить их на другие цели. Теперь это была ее жизнь, освобожденная от всепоглощающей задачи просто не умереть.

— Тень, — ответила Куина с набитым ртом.

ЯЗ СЧИТАЛА, ЧТО они должны посещать только уроки Пути, но энтузиазм Куины убедил ее отказаться от этой идеи, и она без жалоб пошла на урок Тени. Девушки вошли в комнату, где Сестра Сова и настоятельница разговаривали с Яз и ее друзьями после того, как они спаслись из Стеклянной Воды. Яз сидела там, пока Госпожа Тень говорила о каком-то растении зеленых земель, из которого можно было бы сварить яд. Она пыталась сосредоточиться, но ее мысли постоянно возвращались к синему свету, который удерживал Мали, Эрриса и Турина. За каждое мгновение их жизни проходили недели ее. Она могла бы быть седой и старой, когда Турин, наконец, решил бы развернуться и уйти оттуда, оставшись тем же молодым человеком, которым был, когда вошел в ауру время-звезды.

— Ты все еще с нами, Яз?

Яз моргнула и обнаружила, что на столе перед ней разложена сложная масса зелени: стебли, листья и блестящие белые ягоды:

— Я…

Она испуганно огляделась и обнаружила, что другие послушницы сняли ягоды с растений, которые им дали, и делали что-то непонятное с черными семенами и бледной мякотью. Рассеянный смех прокатился по комнате, быстро смолкший под пристальным взглядом Госпожи Тень.

— Ты находишь это забавным, Послушница Гулли? — Монахиня повернулась к девушке с мышиными волосами, которая сидела позади нее.

— Н-нет! — В голосе послушницы прозвучал неподдельный страх.

Госпожа Тень щелкнула девушку по уху, заставив ее поморщиться.

— Ты можешь лгать, но, по крайней мере, делай это хорошо. Я учила тебя быть более убедительной. — Монахиня вернула свое внимание к Яз, прежде чем оглядеть класс. — Здесь есть урок. Смейся, Яз.

— Что?

— Только не говори мне, что ты так же быстро забыла наш язык, как овладела. Смейся! У тебя только что было полдюжины примеров. Они смеялись над тобой. Смейся в ответ. — Она хлопнула в ладоши. — Смейся!

— Э-э… — Яз смущенно огляделась. Она попыталась рассмеяться. Даже для ее ушей это звучало настолько неправильно, что казалось комичным. На другом конце комнаты Хеллма разразилась собственным смехом, прежде чем зажать рот обоими огромными ладонями.

Госпожа Тень подняла палец, призывая к молчанию.

— Это было забавно, — признала она. — Но и трудно. Убедительно изображать веселье — это навык, которым многие не могут овладеть даже после значительной практики. Смех честнее слез. Никогда не высмеивайте кого-то за его смех — даже Хеллму, которая ржет как лошадь, — потому что смех — такая же истинная часть человека, как нос на лице. Слезы можно подделать. И даже когда они истинные, они часто относятся к нам самим, представляя постигшую нас трагедию, а не к жертве ситуации. Смех, однако, подделать нельзя — когда он вырывается из нас и как. Он такой же истинный, как чих или маленькая смерть: эмоции ускользают от нас под давлением. — Она прошла между столами. — В Тени мы обучаем убийц, и для этого мы тратим больше времени на людей, чем на ножи, — она извлекла один из последних из ниоткуда и воткнула его в стол перед Куиной, — или яды. — Она щелкнула по листьям перед Яз. — Часто это наши инструменты, но гораздо важнее понимать материал, к которому мы применяем наши инструменты. Самый опасный человек в комнате — вовсе не самый быстрый клинок или самый смертоносный отравитель; это всегда тот, кто лучше всех понимает остальных. А понимание остальных начинается с понимания себя — вот почему уроки, которые я преподаю здесь, на самом деле начинаются в Башне Пути Сестры Сова. Трансы ясности, терпения и безмятежности — отличные ключи к познанию самого себя. Вы узнаете других, наблюдая, но все, что вы видите, рассматривается через призму себя. — Она приложила палец к центру своего лба. — Здесь мы впервые узнаем, что нам нужно, чтобы понимать других.

СЛЕДУЮЩИЙ УРОК БЫЛ с одной преподавательницей, с которой Яз еще не встречалась, Госпожой Академией, и он проходил в Башне Академии. Куина заверила ее, что этот предмет не следует путать с Академией в соседнем городе, откуда приехали академики, присутствовавшие на их втором суде. Маги называли себя академиками, но они изучали магию марджал, которой посвятили себя, а не историю и естественные науки, которым послушниц обучали на уроках Академии Сладкого Милосердия.

Яз с некоторым трепетом последовала за послушницами вверх по винтовой лестнице. Она была менее напугана магией Сестры Сова и Госпожи Тень, потому что у нее была собственная магия, и ей несколько раз говорили, что ей дали большую порцию такого таланта. Боевые навыки монахинь, конечно, впечатляли, но Яз было трудно придавать большое значение способности человека убивать других. Убийства и войны, по ее мнению, являлись своего рода болезнью, которая овладевала умами людей, когда у них было слишком много еды и слишком много досуга. Как будто этот вид живых существ был не способен радоваться жизни, и, когда ветер и лед переставали мучить их, они сами искали способы мучить друг друга или даже самих себя.

Госпожа Академия, однако, обладала способностями, которые вызвали у Яз одновременно восхищение и благоговейный трепет. Она распоряжалась записанными словами — как буквально так и фигурально, — открывая широкое окно в обширное наследие знаний и истории. Для Икта это выглядело бы так, как если бы им открылся чудесный, неожиданный и скрытый мир. Даже для Яз, чей разум уже расширился благодаря знаниям, полученным от совместного использования умов Эрриса и Мали, это было гораздо большим чудом, чем завершение меч-пути — задача, из-за которой она была невероятно близка к падению в полудюжине случаев. Так близко, что Яз почти могла поверить, что невидимая рука Предка действительно была там в тот день, удерживая ее от падения.

Яз, волоча ноги, прошла в конец класса. Стены украшали таинственные карты, позади стола преподавательницы тянулись до потолка деревянные стеллажи туго набитые свитками, торчащими из многочисленных щелей. Сама монахиня была женщиной неопределенных лет, ее гладкая кожа контрастировала с выбившейся из-под головного убора прядью серебристых волос. У нее было крепкое телосложение, очень похожее на Икта, и она выглядела более подходящей для льда, чем сама Яз, потому что изменения, произошедшие после событий в Яме Пропавших, уменьшили вес ее костей.

Госпожа Академия постучала по столу длинным ногтем, который, по-видимому, был отращен специально для этой цели, в то время как все остальные оставались короткими. В последовавшей тишине ее серые глаза нашли Яз и какое-то мгновение ее оценивали.

— Мы говорили о первом вторжении Дарна, — сказала монахиня, оглядывая класс. — Время, когда эта нация споткнулась о свою гордость и попала в войну, из которой она не могла вырваться, сколько бы крови ни пролила.

Яз сидела и с пристальным вниманием слушала подробности сражений на море и на берегу, войны между народом, о котором она знала очень мало, и народом, о котором она не знала ничего. Ее поразило, что число мужчин и женщин, сражавшихся друг с другом в этих битвах, превосходило число людей трех северных лед-племен вместе взятых, от новорожденного до самой седой головы. И что в каждом из этих народов — в империи и в земле Дарн за морем Марн — вероятно, было больше душ, чем во всех лед-племенах, как на севере, так и на юге. Более того, империя и Дарн были всего лишь двумя из многих наций, владевших своим куском Коридора, окружающего мир. Несомненно, каждая нация почти ничего не знала о своих более отдаленных соседях и не разделяла с ними ничего, за исключением лунного света, поддерживавшего их всех.

УРОК ЗАКОНЧИЛСЯ, ОНИ провели время в аркаде, потом съели ужин, и Яз обнаружила, что снова готовится ко сну.

Она переоделась в ночную рубашку, которую ей предоставили, и откинулась на спинку кровати, наблюдая, как Куина притворяется сражающейся с Хеллмой, пока Венна и Галли давали советы. Яз поразило, что, пройдя тысячи миль от своей собственной семьи, Куина, казалось, нашла замену здесь, в зеленых землях. Яз укрыла одеялом тело, все еще покрытое синяками, и закрыла глаза. На льду она была бы взрослой, от нее ожидали бы полной доли труда, ее бы считали готовой иметь собственную палатку, выйти замуж, родить собственных детей. Здесь ее все еще называют ребенком и показывают, что надо еще многому научиться, прежде чем ее сочтут способной самостоятельно противостоять миру.

Она погрузилась в сон, думая об этой палатке, дрожащей на льду, о тепле внутри нее и о себе, свернувшейся калачиком под спальными шкурами. Во сне ее обнимали сильные руки и глубже затягивали под шкуры. Знакомые руки, надежные и заботливые, олицетворяющие дом и безопасность, которые ей еще предстояло найти. Но принадлежали ли они Квеллу, Эррису, Турину или кому-то другому, все еще ожидающему своего часа среди грядущих лет, она не могла сказать.

НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ пришла Сестра Сова и освободила Яз от урока Меча. Пока Куина уходила с остальными, монахиня забрала Яз, чтобы вернуть глаза Наблюдателя. Или, точнее, Сестра Сова привела Яз на вершину Дороги Безмятежности, а затем послала за звездами.

— Я не спускалась по этому пути с тех пор, как мне исполнилось восемьдесят. Старение может быть способом Предка сказать нам, что пришло время к нему присоединиться, но слишком неудобно, когда Предок продолжает призывать тебя, но так и не приходит, чтобы забрать. Короче говоря, Яз, молись, чтобы тебе никогда не пришлось стать такой же древней, как я.

Яз последовала по узкой тропе, змеящейся взад и вперед по всей ширине почти вертикального спуска. Далеко внизу зеленый ковер леса тянулся к сельскохозяйственным угодьям между Скалой Веры и городом Верити. Яз страстно хотелось спуститься вниз и разобраться. Единственной зеленью, до которой она до сих пор добралась должным образом, было растение, из которого она должна была приготовить яд на вчерашнем уроке Тени. Однако она не позволяла желанию овладеть ей и не сводила глаз с каменистых склонов. И после некоторых усилий она, довольно быстро. вновь обнаружила трещину, из которой они выбрались. Звезды влекли ее к себе.

Вместо того, чтобы протискиваться в темную расщелину, Яз призвала глаза Наблюдателя и направила их к себе, освещая туннель синими и зелеными цветами. Их близость, которая отталкивала большинство людей, ее успокаивала. Все это было трудно объяснить, и внезапно она осознала, как скучала по ним. Как и огонь, слишком много звезд разрушило бы ее — и уничтожило бы любого другого, — но звезды такого размера приносили ощущение, более эквивалентное теплу домашнего очага. Она позволила им двигаться вокруг нее по медленным спиралям, которые им так нравились.

— Теус? — Она произнесла его имя, а затем громко позвала: — Теус!

Никакого ответа. Она считала маловероятным, что он вернулся, но решила, что попытаться стоит. Может быть, он придумал способ последовать через ковчег за своей «лучшей» половиной в то дальше, куда отправились Пропавшие. Может быть, он больше не нуждался в ней, чтобы открыть себе дверь. Теус никогда не проявлял никакого интереса ни к чему, кроме удовлетворения собственных потребностей. Его дезертирство ее не удивило.

— Теус! — Ее голос прокатился через темноту. Покачав головой, она отвернулась и начала обратный путь туда, где на краю плато ее ждала Сестра Сова. Песня звезд эхом отдавалась на краю ее слуха, и их присутствие открывало ей Путь. Обычно требовалось усилие, чтобы заглянуть за пределы мира и увидеть Пути и нить-ландшафт, покрывавший все, что не было Путем. Но теперь, когда звезды были так близко, почти требовалось усилие, чтобы не увидеть эту альтернативную, более глубокую реальность. Яз сделала это усилие. Видеть более скучный путь у своих ног сейчас важнее, чем видеть другой Путь во всей его красе. Она не хотела споткнуться о камень и скатиться вниз по крутому склону. Это было бы плохим концом для ее желаний.

К тому времени, как она присоединилась к монахине, Яз почувствовала напряжение в задней поверхности бедер.

— Я взяла их, — объявила она без всякой необходимости.

— Я вижу! — Сестра Сова отступила назад, словно Яз была слишком горячим огнем и никто не мог находиться рядом с ней. — Мы должны спрятать их где-нибудь в безопасном месте, вне поля зрения и вне досягаемости. — Сова шла впереди, задавая темп, который был одновременно удручающе медленным и в то же время явно трудным для нее.

Монахиня отвела Яз в Башню Пути и повела ее вверх по винтовой лестнице, которая вела только в классную комнату наверху.

— В башне есть потайные комнаты. — Сестра Сова остановилась примерно на полпути вверх по лестнице.

Яз, не привыкшая к зданиям любого рода, на самом деле не задумывалась над этим вопросом, но теперь, когда она это сделала, ей показалось странным, что такая широкая башня, казалось, вмещала только узкую лестницу из комнаты внизу в комнату наверху.

— Представь себе Путь, положи руку мне на плечо и следуй за мной. Сосредоточься на мне. Не отвлекайся. — Монахиня молча ждала, когда Яз сожмет на ней пальцы.

Яз крепко взялась за плечо Совы.

— Эти твои звезды могут тревожить, — сказала Сестра Сова, — но они оказывают удивительное влияние на мои силы. Есть лекарства, которые может принять Красная Сестра чтобы увеличить на некоторое время свою силу. Это, по-видимому, аналогичная вещь, но направленная на кванталов. Я, конечно, читала об этом, но… — Она кашлянула. — В любом случае, давай продолжим.

Три шага — и Яз должна была врезаться носом в каменную кладку. Вместо этого, пройдя пять шагов, она обнаружила, что стоит вместе с Совой внутри изогнутой комнаты без дверей, на стенах, полу и потолке которой было множество сигилов, инкрустированных серебром. Они были похожи на буквы Пропавших. Чуть менее сложные, возможно, но мощные и намекающие на формы за пределами поверхности, на которой были написаны.

Яз сложила звезды одну на другую в маленькую пирамидку на полу:

— Значит, здесь они будут в безопасности?

Сестра Сова улыбнулась:

— Обычно, когда послушница впервые попадает сюда, ее заботит только одно — как она здесь очутилась.

— О. — Яз в ответ улыбнулась. — Я и раньше проходила сквозь стены.

Сестра Сова медленно покачала головой, забавляясь:

— Несмотря на то, что у меня за плечами сто лет, я все еще нахожу, что вам, лед-людям, удается меня удивлять. И да, здесь они будут в безопасности. Кажется, они были в достаточной безопасности в устье туннеля в течение месяца, но здесь безопаснее. И нет лучшего места для экспериментов с ними. Эти сигилы отведут любую случайно высвобожденную силу, даже если она может сравнять башню с землей, если ее не сдерживать.

Яз кивнула:

— Вы же знаете, я не могу остаться надолго. Мои друзья…

— В безопасности, — настойчивым голосом сказала Сестра Сова.

— Я не могу этому доверять. Не тогда, когда я знаю, кто именно хочет их убить. Возможно, когда дело доходит до звезд, у Эулара нет моей силы, но он силен и к тому же потратил жизни на изучение их. Он знает секреты, методы… Не верю, что у него нет способа добраться до других внутри пузыря время-звезды. И что произойдет, если он просто попросит кого-нибудь бросить копье в одного из них?

— Я не… — Сестра Сова нахмурилась, как будто она никогда не думала о таком.

— И за спиной Эулара сидит Сеус, намного более сильный. Возможно, его война против вас до сих пор велась тайно, он пытался незаметно для народа сокрушить Церковь и императора, но сейчас, вероятно, все может измениться. Эта империя сильна. У вас есть армии, маги, сестры и братья, в сером и красном. Но вы никогда не встречались с его охотниками. Они не из вашего мира, они старше и хуже, и я не знаю, сможет ли ваш император или его империя им противостоять.

— Ты бы удивилась тому, что пережила эта империя, дитя. — Сестра Сова, казалось, стала прямее и выше, а нить-ландшафт за ее спиной закипел связями с тысячью воспоминаний. — Но, похоже, твои таланты являются ключом к ситуации, если верить твоему Стержень-корню. И вера заставляет меня ему верить. Такой старый романтик, как я, не может игнорировать спасение, предлагаемое существом, носящим такое имя. Дерево Предка связывает нас с самым далеким прошлым одним корнем, уходящим глубоко в исчезнувшие годы. Стержень-корнем. Сестра Облако одобрила бы Стержень-корня, появившегося из ушедших дней, чтобы спасти нас. И, может быть, она даже видела его в своем бассейне. Может быть, именно поэтому она умерла с улыбкой на лице.

— Мне все еще нужно спасти своих друзей.

— Что тебе нужно, так это план, или, в противном случае… оружие. Тебе нужно соединить эти звезды в единую звезду, равную корабль-сердцу. Как только ты ее сделаешь, тебя будет очень трудно остановить. Если, конечно, ты сможешь ее контролировать. — Сестра Сова вынула маленькую желтую звезду, которую Яз сделала из звезда-пыли в Зале Персуса. — Она показала мне твой потенциал, а эти, — она указала на светящуюся пирамиду из глаз, — подтвердили его. Кажется, что чем больше звезда, тем больше она открывает Путь тем, кто обладает силой. С корабль-сердцем в руках ты должна быть не хуже большинства врагов и можешь попытаться спасти твоих друзей от время-звезды.