Девичник в космосе

Эпилог

Спустя пять лет…

— Реган, ты еще долго? У нас, кажется, гости, — выдохнула я, споткнувшись на пороге крохотной каютки в самом конце жилого отсека корабля, которую Реган уже давно превратил в захламленную берлогу хакера, систематически портя кровь политической верхушке Альянса. — Нужно нырять в гиперпространство!

— Ну так ныряйте, кто вам запрещает, — не поднимая головы от стола, флегматично отозвался парень, полукровка-фарн с неудачной модификацией генов, из-за которой был вынужден теперь передвигаться, заключенным в экзоскелет. Что-то пошло для него не так, и у бедняги отнялись ноги. — Я заливаю последнюю порцию инфы, сейчас кое-кому станет по-настоящему жарко, — ядовито усмехнулся он.

Я облегченно выдохнула и четко проговорила в наручный коммуникатор:

— Шрам, запускай предстартовый отсчет, Реган почти закончил!

— Оля, марш в кресло! — безапелляционно скомандовал мой любимый буканьер. — Или я тебя накажу! Тебе сейчас противопоказаны перегрузки!

На мгновение я замерла. Как он узнал?! Но спустя миг до меня дошло, и я расслабилась. Теренс, которого я так по привычке и звала Шрамом, как и вся команда, ничего не знал. Просто пару дней назад я неосмотрительно сунулась туда, куда не следовало, получила неслабый разряд тока и пару часов провалялась в медкапсуле. Да. Теперь на корабле был этот иногда жизненно необходимый девайс.

— Все, я закончил! — весело сообщил Реган, откатываясь в своем электронном кресле от стола. — Твоему бывшему руководству, Ольга, пришла крышечка. Из настоящей древесины, лакированная и украшенная вензелями, как и полагается по статусу, но крышка. Свои же и избавятся. Чтобы их за собой не поволокли! — Я ухватилась за спинку кресла и Реган моментально деактивировал двигатель, приводящий кресло в движение, позволяя мне самой буксировать его туда, куда я хочу. И на ходу делясь подробностями: — Я сумел взломать их главное облачное хранилище. В этот самый момент по всем рекламным билбордам Альянса словно новогодние елки сияют их мордахи с кратким описанием «подвигов»: кто открывал подпольные лаборатории, кто тормозил правительственные проекты по разработке вакцины от несанкционированной модификации генома, кто похищал ученых, кто занимался хищениями, спонсируя нелегальные разработки. Всем им очень и очень быстро придет неизбежный конец, — возбужденно тараторил Реган. — Но не все смогут избежать суда. Все равно придется кого-то показательно казнить…

Реган умолк, так как я в этот момент влетела в помещение с противоперегрузочными биокапсулами для свободных членов экипажа. Не то, чтобы работа хакера была секретом от экипажа, скорее Реган просто стеснялся своего уродства и своих гениальных мозгов. Казалось, модификация, отняв у парня ноги, щедрой рукой отвалила ему ума, обучаемости и терпения. И теперь для фарна не было неразрешимых задач. При наличии времени и необходимой материальной базы он мог решить любую задачу. А базу, то есть сверхмощный терминал мы со Шрамом ему обеспечили, каждый выполнив по одному заказу: я на создание противоядия, Шрам на добывание информации. Гонораров хватило, чтобы увидевший технику Реган надолго потерял дар речи.

Самого Регана где-то нашел Шрам через месяц после моего бегства из Альянса, после убийства бывшего жениха. Тогда очень быстро стало понятно, что бывшее руководство откупилось мной от возможных проблем, и на всех теневых порталах галанета появились объявления с заказом убийства меня любимой. И это ставило под угрозу не только мою жизнь, но и всю команду Шрама. Тогда буканьер психанул. С тех пор, уже почти пять лет, мы ведем эту странную войну против тех, кто потеряв честь и совесть, решил наплевать на ценности Альянса и своих избирателей, решил воспользоваться изобретением безумного генетика и вместо того, чтобы защищать граждан от несанкционированного вмешательства и принуждения, модифицировать своих солдат и захватить власть…

За пять лет жизни со Шрамом я несчетное количество раз прыгала в гиперпространство. И давно привыкла к ощущениям, вызываемым в организме прыжком. Настолько, что даже научилась обходиться без капсулы. Прыжки стали рутиной. Но сегодня, всем телом ощутив, как корабль втягивается в гиперпространство, я так же одновременно с этим почувствовала, как он дважды мелко вздрогнул. Как конь, которого укусил слепень. Это было что-то новое. В нас стреляли импульсными пушками? Дождавшись, когда завершится маневр, я вскочила, помогла освободиться Регану, но ждать его не стала: понеслась в рубку управления кораблем.

Шрам, наверное, почуял мое приближение. Хотя, скорее, просто увидел по камерам слежения. Но так или иначе, а он встретил меня раскрытыми объятиями и шальной улыбкой:

— Все! Вот теперь пусть докажут, что я существую на самом деле! Или пусть гоняются по Вселенной за призраком!

— Что случилось? — поинтересовалась я, с удовольствием повисая у буканьера на шее и с любопытством заглядывая в сиреневые глаза.

Шрам смешливо фыркнул:

— Они думают, я совсем идиот и не знаю, как выглядят корабли внутреннего патруля! Послали за нами дилетантов, ну я и не удержался: заслал им написанный Реганом вирус, а чтобы им было чем заняться, пока вирус внедрится, влепил по импульсному заряду каждому. Держу пари, они сначала ржали над безруким канониром пиратов. А потом, когда искусственный интеллект ушел на перезагрузку в самый неподходящий момент, материли меня всеми известными словами.

— Ты бросил их беспомощных посреди космоса, перед самым носом уйдя в гиперпространство? — с шутливым ужасом охнула я.

— Не волнуйся, Оленька, им там не скучно, — Шрам ласково погладил меня по щеке. — Пока корабль бездействует, команда имеет уникальную возможность посмотреть, как правительство распоряжается их жизнями.

Мне резко стало не до веселья. Эту запись каким-то невероятным образом добыл два месяца назад все тот же Реган. На ней вице-президент за бокалом коньяка отдает распоряжения за счет средств Альянса открыть новые лаборатории по генетическим исследованиям и ускорить работу по геному универсального солдата. А также грязно ругает нас со Шрамом за то, что мы фактически за четыре года развалили дело всей его жизни. Кроме вице-президента, на записи засветились еще три весьма известные личности. В том числе и министр здравоохранения. Это была не видеозапись, это была ядерная бомба с часовым механизмом. Именно ее Реган только что закончил заливать в галанет. После такого, а также приложенных выдержек из моих исследований, найденного мной дневника и хроник моих приключений, в Альянсе будет либо переворот, либо зачистка.

— Оля, — ворвался в мои мысли голос Шрама, — ты ведь понимаешь, что на этом нам нужно закончить? На некоторое время нам придется залечь на дно. Мы разворошили осиное гнездо, что смогли — сделали. Теперь пришло время затаиться. Отдохнуть, собраться с силами, посмотреть, что у нас получилось. А дальше будет видно.

Я усмехнулась:

— Согласна. Мы уничтожили сеть подпольных лабораторий, функционировавших под негласным патронатом высших чинов и политиков, что добыли — обнародовали. Если и теперь ничего не изменится, если Альянс не избавится от прогнивших насквозь политиков, значит, он недостоин того, чтобы его и дальше спасать. А нам пора подумать о собственной жизни. Тем более… — Я на мгновение замялась, но потом решительно закончила: — Тем более что нас скоро станет на один больше. Так что думаю, ты прав, пора искать тихий уголок.

Было интересно наблюдать, как на лице Шрама медленно проступает понимание сказанного. Сначала он ошарашенно уставился мне в глаза. Потом перевел потрясенный взгляд на мой живот. Потом сглотнул:

— Мой ребенок… Никогда не думал… — Шрам вскинул на меня потемневший взгляд сиреневых глаз: — Оля, ты понимаешь, что этот ребенок будет не только сам модификантом, но и изменит тебя? Может…

Я решительно закрыла своему любимому мужчине рот ладонью:

— Это судьба. И кто я такая, чтобы ей противиться? Или ты против?

Вместо ответа Шрам подхватил меня на руки, сначала стиснул так, что я не могла сделать вдох, а потом, счастливо смеясь, закружил по рубке. Корабль мирно летел навстречу нашей новой, счастливой жизни. Незапланированный девичник в космосе закончился тем, чем и должен был: пусть и без свадьбы, но теперь у меня была семья.