Дарт Мол: Взаперти

70 УБИЙСТВЕННАЯ ЛУНА

«Ждите».

Комари Воса подняла сжатую в кулак руку, даже не оглянувшись на следовавших за ней воинов «Бандо Гора», и отряд остановился.

Они уже добрались до основного уровня тюрьмы, где располагались камеры, не встретив практически никакого сопротивления от оставшихся обитателей станции. Не то чтобы она ожидала сопротивления. Похоже, окружавшие их заключенные умирали все быстрее и быстрее — падали на колени, успевая лишь всхлипнуть. Мертвые тела воскресили в ее памяти Богден, похоронную луну, столь много изменившую в ее жизни.

Из кучки вооруженных маньяков, с которыми они столкнулись в технических коридорах тюрьмы, лишь один или двое сумели хоть что-то противопоставить ее бойцам. При помощи своих шестов «Гора» выпотрошили их и разорвали на куски, исполнив приказ Босы с бездумной и непоколебимой покорностью, которую она вбивала в них лично. Все произошло быстро: внезапный всплеск насилия, а после него — тишина.

Наблюдая за тем, как они выполняют свою мрачную и кровавую работу, она не испытала никакой гордости, хотя это зрелище и уняло какую-то темную и атавистическую жажду в ее душе — жажду установить контроль над ситуацией и навязать событиям свою волю. Для нее стабильность и власть никогда не являлись целью, она неустанно стремилась к абсолютному мастерству. После случившегося с джедаями и ее бывшим учителем она больше никогда не позволяла себе утратить над собой контроль. Это было бы равносильно самоубийству.

Теперь она застыла неподвижно, ее ум погрузился в затянутые рябью потоки Силы, пока не обнаружил причину самого ярко выраженного волнения.

Здесь был Мол.

Ближе, чем она надеялась.

И после того как она отыщет его и завладеет оружием, ради обретения которого ее призвали сюда, она убьет его.

Охотно.

Поэтому она проинструктировала воинов, отдав беззвучную телепатическую команду двигаться дальше по коридору. Ее сердце теперь забилось быстрее и повлекло ее вперед. Именно это чувство необходимости и помогло ей пережить то, что случилось потом.

Завернув за угол, она увидела его — существо, каким-то образом оставшееся за пределами ее способностей, дарованных Силой.

Сопровождавшие ее воины застыли.

Тварь, с которой они столкнулись, представляла собою колоссальный студенистый ужас, ее всепоглощающее присутствие заполнило собою все пространство. Боса поняла, что это какой-то вид беспозвоночного — белый червь пятиметровой высоты и, возможно, раза в три длиннее; его крючковатые челюсти, похожие на челюсти пиявки, сейчас были набиты еще шевелящимися телами арестантов, которых он в данный момент пожирал.

Тварь обернулась к ним, подняв свою отвратительную слепую голову с резким рывком, из-за чего от туловища, которое она ела, оторвались ноги и шлепнулись на пол. Когда она метнулась вперед, распахнув пасть, «Гора» на бросились на нее со своими шестами, яростно атакуя энергетическими шарами, которые взрывались на скользкой пульсирующей коже червя, не останавливая его.

Он отпрянул, распластался по полу, а потом рванул вперед со скоростью, не соответствовавшей такой большой рыхлой туше. Не успела верховная жрица скомандовать своим солдатам отойти, как червь раскрыл рот и всосал в свою пасть двух ее воинов.

Воса активировала световые мечи и, пригнувшись, бросилась на него. Вонзив оба клинка в брюхо твари, она проделала в нем глубокие рваные раны. Оттуда начала сочиться бледно-желтая жидкость, липкая и вязкая, и одновременно Воса осознала, что слышит голос — или голоса — червя у себя в голове, запутанную литанию, сплетенную из угроз и просьб о пощаде.

Джедай... джедай здесь...

Убей нас, джедай...

Освободи нас...

...сожру... вырву легкие из твоей груди...

...мозг высосу... исторгну крик с твоих губ...

Сожру тебя с потрохами...

Воса снова набросилась на чудовище, ее клинки ожили в ослепительной, уравновешенной технике «джар’каи», что так хорошо служила ей в прошлом. Подняв руки и вращая обоими лезвиями с ураганной скоростью, она кинулась в лобовую атаку на брюхо червя. Его внутренности, колышась, выплеснулись наружу и затопили весь коридор, дойдя ей до лодыжек. Несмотря на это, воительница не отступила и даже не сбавила темпа — скорее, она полностью отдалась атаке, позволив убийственной ярости перенести ее в состояние одержимости и сделать тело невесомым.

Тяжелораненый червь снова попятился, будто нападавшая причинила ему невиданную боль. Он ринулся вбок и быстро втянулся в пролом в стене.

На мгновение Воса застыла, сжимая в руках активированные мечи, за спиной стояла ее армия — все они ждали, что будет дальше. Бежала ли тварь для того, чтобы забиться в угол и там умереть? В этот момент жрица позволила себе решить, что бой — по крайней мере, часть его — окончен.

Затем над ними зашевелился потолок.

Ее солдаты, все как один, запрокинули головы и посмотрели вверх.

Потолок взорвался изнутри, червь упал и с оглушительным треском растекся по воинам, придавив их к полу лавиной своей плоти. Воса сразу поняла, что недооценила хитрость твари, и осознала, что означают эти спутанные голоса в ее голове — столкновение эмоций и жизненных навыков заключенных и чистого, жестокого инстинкта, которые входили в его коллективный разум. Оставшиеся воины «Бандо Гора» попятились, сжимая свои шесты, на мгновение потрясенные и ожидавшие новых приказов.

Стоя перед тварью, Воса выжидала. Червь поднял голову, его челюсти отчетливо пощелкивали от энтузиазма. С такого расстояния Воса сумела разглядеть, что нанесенные ею раны уже начали покрываться коркой и заживать.

Затем тварь открыла рот и насколько возможно растянула челюсти.

Результат был ужасающ. В тот момент червь словно превратился в одну громадную зияющую пасть, вся его голова представляла собой гигантскую черную дыру, которая — на мгновение — показалась размером с весь коридор.

На этот раз даже бойцам «Бандо Гора» недостало скорости.

Червь втянул их в себя, в гигантский хлюпающий вакуум, в мгновение ока опустошив пространство вокруг Восы.

Она же устояла, держа световые мечи на изготовку, и мысленно потянулась к твари, к той частичке сознания, которой та, возможно, обладала.

— Что ты такое? — спросила она вслух, пораженная звуком собственного голоса, и хотя едва ли ожидала ответа, он последовал за порывом разноголосого шепота и шелеста:

Мы...

...то, чего...

...ты боишься...

...больше всего...

Воса сделала глубокий вдох. Внутри у нее расползался жуткий холод, которого она не ощущала с тех первых дней на Богдене, когда палачи «Гора» трудились денно и нощно, чтобы сломить ее дух, растерзать тело, поставить ее на грань безумия, а в конечном итоге и за грань, превратив в то, чем она стала. Момент был мучительный. Словно она заглянула в зеркало и увидела две свои сущности: ту, кем она некогда была под руководством Дуку и Совета джедаев, и ту, в кого превратилась. Ее собственное, не знающее жалости лицо отражалось в бездушных, жадных мандибулах неумолимого хищника.

Мы — это ты.

— Нет! — выдавила она, но было уже слишком поздно.

Он снова метнулся вперед, сделав один быстрый выпад, и Воса отреагировала без раздумий, инстинктивно использовав Силу, чтобы отпрыгнуть назад, так что между ней и тварью оказалось метров двадцать. Такого расстояния оказалось достаточно, чтобы убежать сломя голову, не оглядываясь.

Возвращаясь мыслями к последовавшему за этим водовороту событий, когда само время стало размытым и осознанные мысли совершенно выветрились из головы, Воса крайне мало могла вспомнить. Никогда раньше она так не улепетывала от противника — возможно, потому, что чувствовала себя полностью дезориентированной.

Она так отчаянно пыталась убежать не только от самого червя, но и от всего, что он включал в себя, — последний приют, где ее личность растворится во мраке убийц, криминальных авторитетов, тиранов и безликого сброда, чьи мучения в конечном счете станут для нее такими же привычными, как и собственные. В конце концов она превратилась бы просто в еще один голос, взывающий из нутра гигантского раздутого туннеля этого существа.

Наконец ее шаги замедлились, и она восстановила контроль над собой.

Решимость пришла быстро. Никто и никогда не узнает о том, что здесь случилось. Ведь нет никаких причин рассказывать об этом.

Прибыть сюда было ошибкой.

Она уже приняла решение улететь и искала выход к кораблю, когда услышала доносящиеся из коридора вопли, — а когда они стихли, голос того, с кем ей поручено было встретиться.

Мола.