Дарт Мол: Взаперти

15 «ЛАЙМЕРДЖ»

— Встань, мой ученик.

При звуке этого голоса пульс Мола участился. Он поднялся на ноги и посмотрел на голографическое изображение своего учителя.

Тви’лек по имени Зеро сдержал слово. Менее чем через два часа после того, как Мол разобрался с бандами, он получил зашифрованное сообщение, что надо прийти сюда, в отдаленный закуток тюремного морга, в одну из пустующих комнат, предназначенных для хранения трупов заключенных перед утилизацией.

Он ждал его здесь.

Передатчик, полностью собранный и в рабочем состоянии.

И вот теперь...

Изображение Сидиуса стояло перед ним, желтые глаза пылали из-под глубокого капюшона его одеяния. Плащ из зейд-ткани всколыхнулся, грубая материя зашуршала, когда Сидиус поднял руку. За его спиной отчетливо просматривались некоторые детали внутреннего убранства верхнего помещения башни «ЛайМердж», и Мола поразила четкость картинки. Может, Зеро и собрал это устройство из всякого мусора, но оно оказалось чрезвычайно высокого качества.

— Учитель, — вслух сказал он — или попытался сказать: слова застревали в горле.

— Ты хорошо выглядишь, мой ученик, — произнес Сидиус. — Я с большим интересом наблюдаю, как ты завоевываешь авторитет среди обитателей «Улья-7».

— Да, учитель.

— Я заметил, — продолжал Сидиус, — что вне зависимости от обстоятельств во время поединков ты прикладываешь большие усилия, чтобы не раскрыть свою истинную мощь ситха. — (Промелькнул ли в его голосе оттенок сарказма?) — Это достаточно очевидно.

— Вы имеете в виду последний поединок? — Мол заколебался. — Вампа...

— Стал серьезным испытанием. Так мне показалось. Возможно, у тебя в душе возникло желание открыто обратиться к мощи темной стороны? Или использовать световой посох?

Мол ощутил в этих словах подвох и возразил:

— Моя сила исходит изнутри.

— В самом деле? — Сидиус долго смотрел на него с непроницаемым выражением лица. — Интересно.

— Учитель...

— Гордость и чувство собственного достоинства — не те качества, которые можно заиметь раз и навсегда. Могущество ситха возрастает с каждым испытанием. Опираться на имеющиеся достижения значит препятствовать развитию способностей в полной мере использовать присущие тебе гнев и дисциплину.

— Да, учитель.

— Хранить в тайне твою личность и истинную цель твоего задания окажется бессмысленно, если ты умрешь, выполняя его. — Сидиус сделал паузу и вперил в ученика пронизывающий взгляд. — Мои слова задевают тебя? Быть может, ты находишь мое суждение несправедливым?

— Нет.

Владыка ситхов ослабил натиск:

— Я возлагаю на тебя большие надежды, Дарт Мол. И лишь потому, что я единственный понял, каким ты обладаешь потенциалом в достижении величия темной стороны.

— Благодарю вас, учитель. Мое единственное желание...

— Достаточно. — Лицо Сидиуса внезапно будто заледенело. — Дисциплина, неустанные тренировки и самообладание — вот единственное, благодаря чему ты продвинулся столь далеко. Насколько же успешно продвигаются поиски Айрема Радика?

— Мои поиски стали более интенсивными. Я поставил под свой контроль тюремные банды и выяснил, каким образом они работают на Радика. — Мол встретился взглядом с учителем. — Осталось немногое. — Он остановился, затем все-таки решился на просьбу: — Возможно, если вы раскроете мне истинную цель ваших планов...

Сидиус воздел руку, прерывая его:

— Тебе предоставлена вся информация, необходимая для успешного выполнения задания. Вот все, что в настоящее время тебе нужно знать. Мы продолжаем прикладывать усилия по дестабилизации обстановки во Внешнем Кольце, поддерживаем мятежи и сепаратистские настроения.

Повелитель ситхов глубоко вдохнул и не спеша выдохнул, пристально глядя на Мола: возможно ли, что в его взгляде проявилось сочувствие?

— Я твердо знаю, что твоя верность нашему делу не зыблема. От меня не укрылось, что ты разочарован ролью, до настоящего момента отведенной тебе в осуществлении наших планов, — что ты, возможно, жаждал сыграть более важную роль в операции на Эриаду, например.

Мол предпринял безуспешную попытку подавить удивление. Как Сидиус сумел узнать об этом? Когда учитель использовал охранных дроидов, чтобы тайно организовать убийство шести членов Директората во время торгового саммита на Эриаду и попытаться убить канцлера Валорума, Мол так и не сумел понять, почему Сидиус решил не привлекать его к этой операции. Он считал, что хорошо скрыл разочарование, похоронив в самой глубине души, где даже он сам мог бы проглядеть его. Тем не менее учитель видел его насквозь.

— Достаточно сказать, что твои нынешние успехи в деле с Айремом Радиком намного превосходят любые более мелкие поручения, которые я мог бы дать тебе.

— Да, учитель.

— Хорошо. Встань и двигайся дальше. Бери то, что принадлежит тебе по праву. Темная сторона с тобой.

Мол собрался было ответить, но созданное проектором голоизображение учителя, стоящего на заваленном строительным мусором полу в здании «ЛайМердж», уже начало растворяться в воздухе.

Когда Дарт Сидиус отошел от голоприемника, открыл глаза и пошел через пустующее помещение башни «ЛайМердж» к турболифту, в его уме уже кишели набегавшие друг на друга мысли.

Подобно всем прочим заданиям, которые выполнял Мол, ситуация, которую Сидиус создал в «Улье-7», была нестабильной. Владыка ситхов не питал иллюзий по поводу гордости своего ученика, или его амбиций, или того, насколько тесно эти качества связаны с гневом, постоянно пылавшим в его душе. Пока что гнев Мола продолжал расти. Запертое в непоколебимой верности их делу, сердце забрака стало реактором, вырабатывающим чистую, дистиллированную ярость.

«И эта ярость хорошо мне послужит».

Да. Оглядываясь на годы тренировок, через которые прошел Мол, снова и снова сталкиваясь с худшим из того, что могла предложить Галактика, Сидиус ощущал гордость, которую ни с чем невозможно спутать, силой и стойкостью духа своего ученика. «Улей-7» по определению являлся средой, где не выживает никто, а ведь Мол уже заявил о своем превосходстве, даже не пустив в ход способности, дарованные Силой. Вопреки тому, что Сидиус сказал Молу, он чувствовал все возрастающее уважение к достижениям своего ученика, которых тот столь непреклонно добивался. В свое время эти способности послужат ему лучше, чем он мог себе представить.

Когда он уже вышел из здания и направился к остановке аэротакси, намереваясь лететь в Сенатский округ, заботы владыки ситхов отошли на задний план. Час еще ранний, а рабочий график сенатора Палпатина уже забит до отказа.

К нему, шумно затормозив, спланировало аэротакси, и когда дверца распахнулась, он сразу понял, что салон вовсе не пуст. Внутри его поджидал Хего Дамаск.

— Дарт Сидиус, — поприветствовал его Дамаск, жестом указав на пустое сиденье рядом с собой. — Составишь мне компанию?

Взгляд Палпатина метнулся к кабине такси, но Дамаск успокаивающе кивнул.

— Я перевел следящее оборудование в нерабочее состояние, — сказал муун. — Так что мы можем говорить свободно. Как равные.

— Конечно. — Дарт Сидиус без колебаний уселся рядом с учителем. Его лицо выражало лишь приличествующую случаю степень приятного удивления. — Всегда рад видеть тебя при любых обстоятельствах.

— Да. — Под маской транспиратора Дарт Плэгас попытался изобразить что-то вроде слабой улыбки. — Я знаю, мы собирались встретиться позже, во время нашей обычной прогулки на площади Монументов, но всплыли некоторые обстоятельства, и мне пришлось в последний момент перекраивать свой график. Я подумал, что лучше нам поговорить сейчас. — Он повернулся к Сидиусу и бросил мимолетный взгляд назад, на здание «ЛайМердж». — Я так понимаю, ты связывался с тем забраком?

— На самом деле я просто...

— Я помню — ты упомянул, что отправил его в «Улей-7» на поиски этого неуловимого торговца оружием.

— Айрема Радика. — Сидиус говорил осторожно, стараясь, чтобы голос звучал по возможности буднично, хотя в глубине души он был серьезно озадачен. Дарт Плэгас лишь в самых общих чертах знал об усилиях, которые Дарт Сидиус в настоящее время предпринимал для дестабилизации планет Внешнего Кольца и подготовки галактической гражданской войны. Он редко задавал конкретные вопросы о том, откуда будет браться оружие или как именно Сидиус собирается использовать все это, чтобы способствовать осуществлению их Великого плана.

— А этот Радик, — продолжал Плэгас все тем же не принужденным тоном, глядя в окно на приближающийся проспект Первопроходцев, — по слухам, один из самых могущественных торговцев оружием в Галактике?

— Радик столь же опасен, сколь непредсказуем. — Сидиус осознал, что по шее начинает подниматься тепло и заливает щеки и лоб, чего он вовсе не желал. — Вот почему я послал Мола убить его.

— Понятно.

Сидиус слегка наклонился вперед в попытке поймать взгляд Плэгаса.

— Я собирался оповестить тебя. Моя задача...

— В чем я нисколько не сомневаюсь, так это в твоем умении довести любое начатое дело до конца. — Плэгас положил руку на плечо ученика. — Я должен похвалить тебя за дальновидность и верность нашей конечной цели, Дарт Сидиус. Как ты, возможно, уже догадался, с увеличением интенсивности моих собственных... личных занятий в Тайнике, я считаю целиком и полностью правильным отсутствие у меня необходимости следить за действиями, которые ты предпринимаешь ради достижения нашей общей цели.

— Да, конечно. — Сидиус изучающе смотрел на него. Что именно Плэгас хотел ему сказать? Питает ли муун мрачные подозрения насчет цели, которую преследовал Сидиус, послав Мола в «Улей-7»? Или Плэгас просто прощупывает его, чтобы выяснить подробности?

— Что ж. — Плэгас уже снова откинулся на спинку сиденья с почти неслышным вздохом. — Полагаю, нам пора прощаться.

Аэротакси спланировало к остановке, и Сидиус понял, что они прибыли к Совещательной палате Сената. Дверца кабины распахнулась с легким шипением, но когда Сидиус начал выходить, он почувствовал, что ладонь Плэгаса завладела его запястьем.

— Еще одно, — проговорил ситх все с той же отстраненностью. — Полагаю, тебе следует знать, что твои рассказы об «Улье-7» возбудили мой интерес.

— Даже так? — Сидиус ощутил, как напрягается горло. — Что ты имеешь в виду?

— Я связался со своим поверенным в МБК и попросил направить туда финансового консультанта в рамках ежеквартального аудита — некоего Весто Слифера. Он подчиняется непосредственно мне. — Улыбка Плэгаса под маской являла саму дипломатическую любезность. — Быть может, я в конце концов смогу поспособствовать в поисках этого неуловимого оружейника.

У Сидиуса вновь слегка напряглось горло.

— Такое внимание с твоей стороны чрезвычайно лестно.

— В этом деле мы заодно, — промолвил Плэгас. — Как равные.

Плэгас выпустил руку ученика. Он продолжал смотреть на Сидиуса, когда их разделил опустившийся люк аэротакси, и транспорт вознесся с Сенатской площади ввысь, оставив Сидиуса в одиночестве.