Да здравствует магия! – 2

Глава 12

— Как мне кажется, то, что куртка выполняет свою главную функцию, важнее эстетики, — усмехнулся я в ответ на очередные претензии относительно кривизны тех рун, что я нарисовал левой рукой.

В этот раз их предъявил лысеющий толстяк лет сорока, сидящий за массивным лакированным столом. Судя по перстню, он был бароном с землями, а по темно-синему дорогущему костюму — на отсутствие денег не жаловался.

— Вы, безусловно, правы, Михаил Ярославович, — кивнул управляющий саратовского филиала «Торгового дома Соколова». — Но, когда рядом висят две одинаковые куртки, покупатели уже начинают смотреть и на другие аспекты, в частности, на эстетику… Хотя больше на имя, конечно.

— Которого у меня пока нет, — помог я толстяку перейти к основной части ответа на мой вопрос.

— Именно, Михаил Ярославович! И мы, как никто, можем помочь на стартовом этапе раскручивания вашего бренда. Только то, что ваш товар появится в магазинах нашей сети, уже прибавит ему веса. Плюс к тому внесём его во все наши каталоги, и, если договоримся, то первые две недели на него будет скидка двадцать процентов. Что при прочих равных заставит покупателей склониться к покупке именно вашей продукции.

— Это действительно интересно, — кивнул я. — Только вы так и не сказали, какая моя доля.

— Двадцать процентов от продаж при условии, что больше вы нигде не будете свой товар продавать дешевле, чем у нас. После продажи первой сотни единиц процент увеличится до тридцати.

Цифры мне понравились, а вот замечание про эксклюзивность нет. Зато сразу стал понятен смысл объединения продавцов — удержание цен. У нас в Волхове нормальных артефактов практически нет, а здесь я ещё до рынка не дошёл, но что-то мне подсказывает, что там цены намного ниже.

— Поверьте, Михаил Ярославович, многие сначала думают, мол, лучше я буду по тридцать тысяч сам продавать! — продолжил рекламную кампанию управляющий. — А некоторые, кто не ценят свой труд и не понимают потребностей рынка, и за десять готовы отдавать. Но! Только у нас можно найти по-настоящему оптового покупателя, и, самое главное, люди знают, что у нас не может быть подделок. А между нами говоря, на рынках их девяносто процентов!

— Что ж, звучит разумно, — снова согласился я. — И что мне надо сделать, чтобы начать работать с вами?

— Вам нужно подписать со мной предварительный договор, а потом через любой филиал отправить в столицу по пять экземпляров каждого товара, который вы хотите продать. Нашим товароведам в Рязани понадобится три дня на изучение и тесты, и тогда мы сможем назвать окончательную цену. После этого вы снова приедете ко мне, и мы утрясём оставшиеся детали. Вот образец договора.

— Я могу взять ознакомиться?

— Конечно, Михаил Ярославович!

Я убрал папку с бумагами в кожаный портфель, который для солидности сегодня взял вместо рюкзака, и, попрощавшись с управляющим, покинул кабинет.

— Пока новостей нет, — сообщил мне ждущий на улице Петя.

— Тогда поехали на рынок, — сказал я, садясь в машину.

— Что тебе начальник наплёл?

— Что без них товар мне не продать.

— Так у нас и нечего пока продавать, — заметил Петя, вливаясь в автомобильный поток.

— Потому что кто-то медленно рисует руны, — усмехнулся я.

— Не боись! Скоро свой торговый дом откроем!

До нужного места мы доехали через двадцать минут и, оставив машину, неторопливо прошли мимо прилавков.

Центральный саратовский рынок артефактов сильно отличался от нашего. Во-первых, он был намного больше. Во-вторых, тут отчётливо ощущался магический фон, что, впрочем, не защищало от подделок. Ну и в-третьих, благодаря хорошо организованной обороне города продавцам не было нужды сидеть в железных сараях, и у многих товары лежали прямо на прилавках под открытым небом.

Первым делом мы посетили ту часть рынка, где продавали разделанные туши монстров, и оптом затарились всякими когтями, зубами и прочим, что было нужно для создания ловушек.

Загрузив покупки в машину, мы пошли туда, где продавались уже готовые артефакты.

— Одежда с рунами по видениям с третьего этажа!

— Ботинки, увеличивающие скорость!

— Зелье, улучшающее зрение!

Это были трое зазывал, которых я услышал первыми, и все трое врали.

Руны были совсем слабыми, ботинки, хоть и качественные, магии не имели. А зелье оказалось спиртовой настойкой на чёрной смородине.

Только пройдя два десятка торговых точек, я обнаружил в одном из павильончиков одежду действительно второго уровня.

— Почём это? — спросил я, указывая на крутку, аналогичную той, что носил сам, только защищающую от магии земли.

— Восемнадцать тысяч, сынок. — Дородная тётка в платке тут же специальной палкой сняла со стены вешалку с товаром и сунула мне в руки. — Высшее качество! Настоящие руны, смотри!

К моему удивлению, продавщица притащила из угла точно такой же прибор, как был в магазине Соколова, и принялась тыкать иголкой в ткань. — Видишь, руны загорелись! А дымок идёт, потому что они работают! Через эту иголку проходит магия и…

— Я знаю, как это работает, — кивнул я. — А изготовитель кто?

Тётка пробежалась взглядом по нам с Петей и, не увидев ничего подозрительного (кольцо я, разумеется, снял), зашептала:

— Это оригинал очень известного графского бренда! Вот видишь, здесь дырочки, тут был логотип, и его спороли. У Соколова эта же куртка больше сотни стоит!

— Да ты сама, небось, эти дырочки проколола, — рассмеялся Петя.

— Вот делать мне нечего! — возмущённо всплеснула руками женщина. — Ты глаза разуй, касатик, швы какие ровные! И качество материала какое? Ладно, только за твои красивые глаза тебе за шестнадцать отдам!

— Вот видишь, а ты не хотел меня брать! — ткнул меня локтем в бок Петя.

Я хмыкнул и снова повернулся продавщице.

— А мою куртку почём бы купила?

— Твою? Она что, с рунами?

— Лучше этой, — заявил я, снимая верхнюю одежду. — У тебя есть такой же прибор только с огненными иголками?

Прибор нашёлся, вот только толку от этого оказалось мало.

— Тыщу дам! — объявила тётка, потыкав шилом в куртку.

— Да ты чего, мать⁈ — теперь возмутился я. — Да ты посмотри, какая вещь!

— Этот прибор не всё показывает. — Продавщица пнула устройство ногой. — А вот я вижу, что руны криво нарисованы, и защита, значит, плохая.

— Ясно всё с тобой. — Я махнул рукой. — Петь, пойдём дальше.

— Полторы дам!

— Десять! — назвал цену мой друг. — И то пять из них за твою красоту.

— Да ты обалдел, что ли⁈ — заржала хозяйка. — Две, и ты сегодня у меня ночевать остаёшься.

— Согласен! — тут же повернулся к ней Петя.

— Пошли уже! — Я потянул шутника за рукав, и мы двинулись дальше.

В итоге мы пообщались ещё с пятью разбирающимися в теме продавцами, и максимум за мою куртку предлагали три тысячи, причём никто из них подобные штуки дешевле, чем за четырнадцать тысяч (и то после торга), не продавал.

В целом, если не считать некоторой обиды за то, что все замечали неидеальность узоров, мне расклады понравились.

Понятно, что на дефицитные товары цены в империи растут каждый день, да и обычные с момента моего здесь появления в магазинах прибавили в стоимости процентов пятьдесят, но даже при этом производство артефактов способно принести очень нехилую прибыль. Да и продажа тех же когтей, зубов и так далее, тоже. Если реализовывать их отдельно, получается гораздо выгоднее, чем сдавать туши целиком.

В общем, перспективы радовали. Осталось только наладить обработку и производство, ну и потом решить, как всё это реализовывать.

Разумеется, не забыли мы спросить и про пистолеты. Их на рынке никто не продавал, зато купить были готовы все, и очень задорого.

В итоге нам дали адрес магазина какого-то местного графа, который вроде как продавал подобное оружие.

Покинув рынок, мы доехали до ближайшего телефона-автомата, и на этот раз в квартиру позвонил я сам. Сначала было занято, а потом связной по имени Кирилл взял трубку.

— Это Жаров. От Снегиря или Шаповала новости есть?

— Так точно, только что с Шаповалом говорил! Записывайте адрес! Он сказал, что в течение часа, может, двух они там ждут.

— Диктуй, запоминаю.

Я выслушал связного и запрыгнул в машину.

— Гони, они нашли его!

— Вон он сидит.

Шаповал указал направление, и метрах в пятнадцати от нас я увидел в профиль знакомое лицо.

Да, это был он. Убийца Миши сидел за заставленным едой столиком в большом торговом центре.

Что ж, пришла пора решить эту проблему.

А о том, что проблема большая, я узнал ещё в Волхове, когда Денис Анатольевич Подушкин пробил номер машины и нашёл все данные о владельце в сохранившейся у него базе данных.

Дело было в том, что этот двадцатитрехлетний парень был вовсе не профессиональным наёмным убийцей или бандитом. Кем он сейчас работает, я не знал, но до появления ям был рабочим на заводе.

Его проблемой стала тяга к казино, а точнее, образовавшиеся долги. Помимо прочих, крупную сумму ещё год назад он задолжал и Литвинову-младшему. Видимо, именно пытаясь погасить этот долг, Александр Дуров и пошёл на убийство.

По большому счету мне были безразличны его мотивы, но имелось одно, а точнее, два «но».

И эти два «но» сейчас сидели за тем же столиком, поглощали жареную картошку и о чём-то оживлённо беседовали. Девочка Катя восьми лет и мальчик Федя пяти.

Брат с сестрой моей цели, и, кроме старшего брата-убийцы, у них никого не осталось.

Над неожиданно возникшей проблемой я думал постоянно, так как ни один вариант не избавлял от трудностей в будущем. Но и просто хладнокровно шлёпнуть его и оставить двух крох одних в этом опасном мире я не мог.

— Разбирайте, — произнёс Снегирь и протянул поднос, на котором лежала всякая вредная и бесполезная с точки зрения прокачки еда.

Я взял булку с сосиской и снова посмотрел на Дурова. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как мальчик и девочка, громко крича, куда-то убежали.

— Там игровая комната, — сообщил Шаповал, — минут пятнадцать точно не вернутся.

— Тогда пойдём, — сказал я и первым зашагал к столику.

Убийца читал газету и оторвал от неё взгляд, только когда я и Снегирь одновременно приземлились за его стол.

Петя и Шаповал сели за соседний, но так, чтобы их тоже было хорошо видно.

— Привет, Шурик! — широко улыбнулся я. — Как жизнь молодая?

Шурик ничего не ответил. Его будто парализовало, он стал белым, а губы задрожали.

— Что-то ты выглядишь не очень, — заботливо произнёс я и подвинул ему пластиковый стакан. — Вот, водички попей.

Будто зомби, Дуров поднял стакан и хотел из него выпить, но в самый последний момент ткнулся носом в крышку и едва не выколол себе глаз трубочкой.

Секунды две ему понадобилось, чтобы понять, что что-то не так, и наконец попить.

— В общем так, Шурик! — наклонившись вперёд, значительно тише произнёс я. — Ты сейчас живой, только потому что я не хочу, чтобы Катя и Федя остались совсем сиротами. Ты понимаешь?

Парень кивнул.

— Тогда слушай меня внимательно. — Я заговорил медленно, чтобы мои слова гарантированно дошли до находящегося в шоке убийцы. — Сейчас я буду задавать вопросы, и, если в твоих ответах хотя бы заподозрю ложь или недоговорки, ты умрёшь сегодня же. Это тоже понятно?

Быстрый кивок.

— Итак, расскажи мне в подробностях и деталях о своих отношениях с Литвиновым, о ваших договорённостях. До и после того, как ты совершил на меня покушение. Начинай.

И Дуров заговорил.

Он подтвердил те сведения, что я получил от Подушкина, рассказал о том, как к нему однажды пришёл человек с оригиналом его расписки на круглую сумму и передал слова Литвинова. Убьёшь Жарова — получишь бумагу назад. После этого посланник выдал парню инструкции с данными о том, когда я прилечу, где прописан и так далее.

Дальше было веселее. Оказывается, после того как ткнул ножом в грудь, жертва азартных игр сфотографировал меня и всё-таки получил расписку назад и уничтожил её.

А потом всплыло, что я жив.

К Дурову снова пришли и чудом не убили, но он сумел доказать, видимо, тоже живущему в Саратове посланнику Литвинова, что это не намеренный обман, а просто ошибка. Ему велели ждать дальнейших указаний.

И вчера они поступили.

— На следующей неделе должен прибыть человек! — торопливым и сбивчивым шёпотом рассказывал парень. — Насколько я понял, это профессиональный убийца! Он придёт ко мне, и я должен сопроводить его в Волхов и помочь!

Никаких сомнений в том, что он говорит правду, не было. Да и не стал бы он придумывать такую невыгодную для себя ложь. А вот меня информация заставила серьёзно задуматься.

— А вы кто? — пискнул кто-то из-под стола, и, опустив голову, я увидел белобрысую голову и испуганную мордашку Феди.

— Мы друзья твоего брата! — улыбнулся я.

— Кать, идите ещё немного поиграйте, — проговорил Дуров.

— Там других детей нет! Скукота! — Девочка надула щеки и сложила руки на груди.

— Вдвоём поиграйте! — Дуров подтолкнул обоих детей. — Если десять минут там просидите, я вам ещё по мороженому куплю.

— Хорошо!

Катя схватила братика за руку и убежала, а я повернулся к убийце.

— Скажу сразу, если со мной что-то случится, мой человек тебя найдёт и убьёт, — с максимальным внушением произнёс я. — Ты должен привезти этого наёмника в Волхов и сообщить мне. Мы убьём его, а тебя раним, чтобы было понятно, что ты не заодно с нами. Это твой единственный шанс выжить.

Про то, что собираюсь сначала хорошенько расспросить и наёмника, и связного, и вообще всех, на кого выйду, я, разумеется, говорить не стал.

Когда дети вновь прибежали, мы уже обсудили все нюансы и шли к эскалатору.

— Сложная ситуация, — прошептал Шаповал. — Но дети не виноваты, а Литвинов может убить их всех.

— Рано или поздно я его достану, — тихо ответил я, задумчиво глядя на огромный плакат СКА. — Но ты прав, надо будет выбить им место в вертолёте и отправить куда-нибудь подальше. Ладно, езжайте, куда вы там хотели.

У входа в торговый центр в ряд стояло не меньше пятнадцати телефонов-автоматов, и, зайдя в свободную кабинку, я набрал Кириллу.

— Это Жаров, никто меня не искал?

— У меня тут уже полблокнота большого в записях, — тут же доложил связной. — Но вопрос только один, от Жени. В общем, приехали они на фирму, что торгует срубами, но та закрылась, так как покупателей нет. Так дома за забором и стоят. Женя нашёл владельца и сказал, что мы хотим взять оптом. Говорит, тот чуть ли не обниматься полез от счастья, как вы и предполагали, выдал просто огромную скидку, но есть проблема. Там двенадцать домов, включая четыре больших, и, чтобы все это перевезти специальным транспортом, нужно минимум четыре ходки сделать. Соответственно, требуется сопровождение. Там ещё у них краны какие-то для быстрого монтажа. Тоже поедут.

— А люди, что будут собирать, поедут? — уточнил я.

— Если заплатим, владелец обещал три бригады набрать и наших заодно обучить, чтобы быстрее было. И да, если что, они сегодня к вечеру готовы выезжать.

— Берём по максимуму, — объявил решение я. — Это всё?

— Да.

— Тогда на связи.

Я положил трубку и сел в машину.

— Чё там? — спросил Петя.

— Походу, деньги мы сегодня назад не привезём, — ответил я.

— Ну и ладно, новые заработаем, — рассмеялся друг. — Куда?

— Давай в больницу, сорок минут осталось. Может, она уже закончила заразу жрать.

Как оказалось, не закончила.

Мы проторчали у больничного корпуса почти час и, откровенно говоря, уже подумывали уезжать, когда в заранее оставленную щель в двери влетела Пыш.

— Спа-си-бо! — с трудом выдавила она и свернулась калачиком в коробке, которую я держал на коленях.

— Как прошло-то? — спросил я.

— Пару раз заметили. Визжали. Заразы больше нет.

— Слушай, ты вроде больше стала?

— Тебе показалось.

— Да точно. — Я осторожно достал мышку, положил на две ладони. — В толщину такая же, но в длину минимум на треть больше.

— На волосатую змею теперь немного похоже, — вставил Петя.

— Сам ты змея! Это шерсть выросла!

И в подтверждение своих слов Пыш надулась, точнее, заставила свою белую шёрстку встать дыбом, и вот в таком виде она точно выглядела крупнее.

— Может, тебя постричь? — спросил я.

— Вон белобрысого постриги! — буркнула Пыш и юркнула назад в коробку. — Да и не сможешь. Волосы не рвутся. Они живые и сильные.

— Как это?..

«Да вот так!»

— Офигеть! — прошептал Петя, а я, потеряв дар речи, просто кивнул.

Пыш ответила не словами, а каким-то образом то ли сложила, то ли связала из своей шерсти фразу «Да вот так!».

Я протянул палец и оказалось, что надпись твёрдая, как камень.

— Убедился? — хмыкнула мышка и буквально за секунду распустила шерсть, став прежней. — Всё, спать.

— Погоди ещё секунду!

Я открыл бардачок и, порывшись там, вынул навесной замок, который возил с собой на всякий случай. Вынул ключи и, защёлкнув, протянул зверьку.

— Открыть сможешь?

Пыш не стала отвечать, а её шерсть зашевелилась и проникла в замочную скважину.

Секунда, щелчок — и открытый замок.

— Нет, так точно не бывает, я сплю.

С этими словами Петя зарядил себе мощную пощёчину.

— Давай ещё раз замок открою, а ты себя ещё раз треснешь? — Впервые в голосе Пыш послышалась радость. Как мало мышкам надо для счастья.

— А ты чего, кстати, так долго болтаешь без подпитки?

— Так я сколько заразы сожрала! А тут есть ещё больницы?

— Ещё одна есть. Отвезти?

— Нет, в другой раз. Переварить надо. Всё, я сплю.

Шерсть зверька зашевелилась и, ловко подцепив крышку, закрыла коробку.

— Не сплю? — ошалело посмотрел на меня Петя.

— Похоже, нет, — неуверенно пожал плечами я. — Ладно, давай в тот магазин с оружием сгоняем. Посмотрим, что ещё в ямах находили.

Магазин графа Конева находился на огороженной бетонным забором территории и, хоть был меньше размером, внутренним убранством мало отличался от торгового дома Соколова. А вот охраны тут было раз в десять больше.

Угрюмые мужики с автоматами стояли на воротах, на вышках, на крыше второго этажа, у входа и внутри. Короче, везде, и все они смотрели на нас с явным ожиданием, что мы сейчас начнём бить витрины и запихивать образцы за пазуху.

Обстановку немного разрядила демонстрация кольца, и вскоре из подсобки появился уставший лысеющий мужик лет сорока пяти в чёрном, немного помятом костюме. Правда, он так ничего нам и не сказал, а просто встал так, чтобы мы могли его видеть.

— Почём пистолеты? — спросил я, остановившись рядом с нужной витриной и так и не найдя ценника.

— Пистолеты пять миллионов. Автоматы десять. Винтовки пятнадцать.

— А пушки и такие штуки с кольцами есть?

— Нет.

Ясно. Пушки не продают, так как находят их редко и они явно слишком ценные, а щиты, потому что не понимают пока их назначения.

— А покупаете пистолеты почём? — спросил я.

— Индивидуально в зависимости от состояния. У вас есть?

— Нет, я просто спросил.

— А-а… — Мужик окончательно потерял к нам всякий интерес и почти сразу ушёл.

Мы ещё немного пооблизывались, разглядывая оружие, и покинули магазин.

— Ружье, конечно, классное, — покачал головой Петя, когда мы сели в машину. — Думаю, тем же мантикорам можно просто издалека головы сносить. Пока мы там ходили, я всё представлял, как ты берёшь автомат, типа посмотреть, а потом вдруг резко активируешь его, всех там выносишь, мы хватаем всё что можем и убегаем.

Закончив речь, друг уставился на меня, будто ожидая, что я скажу: «Хорошо, пойдём так и сделаем».

— К сожалению, мы хорошие ребята, — усмехнулся я. — Да и найдут нас потом. Ладно, вон телефон в конце улицы. Давай к нему. Надо узнать, кому мы нужнее, и ехать туда. Крайне желательно закончить все дела до темноты.

Выехали из Саратова мы в десять вечера, а в два ночи усталые, но очень довольные вернулись в деревню. Разгрузку и размещение приехавших с нами сборщиков я отдал на откуп Лене, а сам решил хорошенько отдохнуть перед завтрашним днём и со спокойной душой пошёл к Жене на участок.

Когда я подходил к дому, снизу вдруг раздался знакомый писк.

— Чё так долго⁈

— В смысле? — Я удивлённо сел на корточки, разглядывая сидящую у крыльца Пыш. — Мы же вместе приехали.

— Вот вы слепые, конечно. — Мне показалось, что удлинившаяся мышь осуждающе покачала передней частью тела. — Я вообще-то уже три часа здесь жду.

— Как так? — Я окончательно растерялся. — А когда ты убежала? И, главное, зачем?

— Когда — неважно, дай энергии!

Я подпитал Пыш, и она снова заговорила, причём её голос звучал иначе. Торжественнее, что ли.

— Спасибо тебе за больницу! И в качестве ответного жеста дружбы дарю тебе это!

Белая змейка юркнула под крыльцо, а через несколько секунд оттуда, обмотанная белыми волосами, показалась…

Та самая винтовка, которую мы с Петей приметили в магазине!

— Так не бывает! — повторил я слова друга. — Ты что, её стырила?

— Не переживай, я со склада, никто не видел. — Пыш стрелой залезла мне на плечо и шепнула в самое ухо: — А насчёт «не бывает»… Поверь, это только начало.

— Так не бывает! — Главный врач центральной больницы Саратова бросил на стол стопку бумаг.

— Мы сто раз проверили, Вадим Константинович! — пожал плечами стоящий перед ним помощник. — Специально сделали выборочные экспресс-тесты. Все чистые. Все обследования это подтверждают. Ушло всё: рак, воспаление лёгких, половые инфекции, даже барон Гайнутдинов, которому мы ногу собирались из-за гангрены отрезать, и тот выздоровел!

Главврач незаметно под столом ущипнул себя за бедро и вздрогнул от резкой боли.

— Передай всему персоналу, что сегодня никто не уходит. Будем составлять отчёты, — распорядился он, а потом значительно тише добавил: — И завтра тоже никто не уходит. Прямо с утра начинаем набор новых пациентов.